Текст книги "Смерть пэра"

Автор книги: Найо Марш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

Глава 6
Катастрофа

1

Когда Роберта сообразила, что этот невыносимый звук шел с лестничной площадки, что он каким-то образом относился к этой квартире, ее охватила странная нерешительность. Кто-то кричал в квартире Миногов, а она ничего не могла предпринять. Ее словно парализовало, так что она не в состоянии была броситься на помощь, к источнику этих неприятных звуков. Несомненно, Миноги что-то предпринимали. А Роберта могла только стоять на месте, с бьющимся сердцем, и удивляться самой себе. Пока она предавалась этому многополезному занятию, в коридоре кто-то пробежал. Девушка пошла следом, словно загипнотизированная. Она как раз вовремя вышла из комнаты, чтобы увидеть, как за углом мелькнули фалды фрака Баскетта. Пока она шла мимо приоткрытой двери в гостиную, в прихожую с лестничной площадки вбежал Генри. Визг внезапно прекратился, как свисток паровоза.

– Ужас! – выдохнул Генри, пробегая мимо Роберты. – Робин, бога ради, задержи тут детей. Я бегу звонить.

Неожиданно преисполнившись энергии, Роберта вихрем промчалась через прихожую на лестничную площадку.

Все остальные Миноги были на площадке вместе с Баскеттом, Нянюшкой и леди Вутервуд. Они столпились вокруг лифта. Плюшка и Майк прыгали за спинами толпы. Шарло держала леди Вутервуд за руки. Роберта сразу же поняла, что визжала именно леди Вайолет. Лорд Чарльз и один из близнецов были в лифте. Фрида, белая как полотно, стояла за их спинами вместе с другим близнецом. Когда лорд Чарльз и его сын повернулись, Роберта увидела, что лица у них побелевшие, как у Фриды. Они выглядели так, словно им привиделся коллективный кошмар. Из лифта донесся странный булькающий звук, словно там кто-то полоскал горло. Звук не прекращался. Миноги, казалось, внимательно его слушали. На миг все застыли в молчании, а потом Роберта услышала, как лорд Чарльз прошептал:

– Нет! Нет! Нет!

– Приветик, – пискнул Майк, увидев Роберту. – А что такое с дядей Габриэлем?

Плюшка взяла его за руку.

– Пошли, Майк, – сказала она. – Мы пойдем в столовую.

Роберте даже не пришлось выполнить просьбу Генри.

– Пошли отсюда, Майк, – повторила Плюшка странным голосом и потащила Майка за собой за руку.

Они поплелись по коридору. Роберта собралась было последовать за ними, когда толпа у лифта на миг распалась. Роберта увидела наконец, что было в лифте. Там сидел лорд Вутервуд. Луч света из лифтовой шахты упал ему на висок. На миг ей показалось, что у лорда Вутервуда в левом глазу монокль с широкой темной лентой, которая прилипла к щеке. Потом она увидела, что и в самом деле что-то торчит у него в глазу, сильно выдаваясь вперед. Лорд Чарльз шагнул в сторону, и в лифте стало светлее. Роберту затопила всепоглощающая, невыносимая тошнота. Она услышала собственный шепот:

– Но этого не может быть… Не может быть! Мерзость… Роберта не могла оторвать взгляда от фигуры в лифте.

Она чувствовала, что ноги сами несут ее прочь от страшного, парализующего зрелища. Рот и правый глаз лорда Вутервуда были открыты, изо рта доносилось бульканье, которое становилось все громче, а Роберта так и не могла двинуться с места.

– Лучше бы вытащить его оттуда, миледи, – раздался сзади дрожащий голос Нянюшки. – Люди вот-вот начнут вызывать лифт. Если б мистер Баскетт да кто-нибудь из близнецов взяли бы гладильную доску и сняли с козел…

– Именно, – сказала Шарло. – Вы сделаете это, Баскетт? А ты, Колин, помоги.

Тот из близнецов, что стоял поближе, ушел вместе с Баскеттом. За ними ушла Нянюшка.

– Пошли отсюда сейчас же, Вайолет, – позвала Шарло. – Вайолет, пойдем же.

Леди Вутервуд раскрыла рот.

– Нет! – вскричала Шарло.

Она погнала перед собой леди Вутервуд, вытолкнула ее в прихожую и увидела Роберту.

– Робин, принеси бренди. Оно на верхней полке в кладовой.

Робин отправилась выполнять поручение. По дороге она заметила, что в дальней двери смутно маячит бледное лицо горничной. Двигаясь как автомат, девушка отыскала кладовую. Мысли лихорадочно суетились в мозгу, словно стараясь затолкать на самое дно, вытеснить из памяти увиденное в лифте. Это нужно было смыть, стереть, закрыть чем-нибудь… Надо было что-то сделать. Господи, ну откуда человеку знать, в какой из бутылок тут бренди?! Коньяк – это тоже бренди… Прихватив рюмки, она принесла его в гостиную. Генри склонился над телефоном на письменном столе.

– Немедленно… Ничего более экстренного просто не может быть!.. Да, в голову… В глаз… В глаз, я сказал, да.

Он положил трубку.

– Доктор Макколдунн сейчас приедет, мама.

– Отлично, – ответила Шарло.

Роберта подала ей наполовину налитую рюмку бренди. Зубы леди Вутервуд, словно кастаньеты, выбили по краю рюмки дробь. Генри с омерзением посмотрел на свою тетку.

– Лучше сама выпей, – посоветовал он матери. Та отрицательно покачала головой. Генри быстро добавил: – Я позвонил еще и в полицию.

– Отлично.

На лестничной площадке послышались шаги.

– Они его переносят, – сказала Шарло.

– Тогда мне надо пойти помочь им. Генри вышел.

– Могу я чем-нибудь помочь? – спросила Роберта. С того времени как Майк оставил ее одну в столовой, она еще не раскрывала рта. Собственный голос странным эхом отдался у девушки в ушах.

– Что?.. – Шарло словно только что увидела ее. – Ох, Робин, попроси горничных принести побольше кипятка. Доктора так любят просить горячую воду, верно? И еще – Робин, я не знаю, куда подевались слуги. Я имею в виду Диндилдон и Хихикса. Не могла бы ты их найти и сказать, что произошел несчастный случай? И еще лифт. Кто-нибудь может вызвать лифт. Доктору он наверняка понадобится. Мы захлопнули дверь?

– Я проверю.

– Большое спасибо.

Роберта поспешила уйти и ухитрилась по дороге еще восхититься самообладанием Шарло и ее контролем над ситуацией. «Миноги, – промелькнуло у нее в голове, – прекрасно справляются с любой ситуацией». Она сказала горничным насчет воды. Теперь следовало вернуться на лестницу, к лифту. Лифт все еще был открыт. Роберта стояла как вкопанная, схватившись за раздвижные решетки лифта, мучительно собирая мысли, уговаривая себя, что его уже нет, что ей нужно взглянуть, что там и как. С огромным усилием она подняла голову и посмотрела в лифт. Чуть выше того места, где сидел лорд Вутервуд, на стене виднелась сияющая стальная шишечка. В центре шишечки была небольшая вмятина, чем-то запачканная. Она смотрела на пятно как зачарованная, а оно под ее взглядом как бы вытянулось, и раздался капающий звук. Робин посмотрела на кожаное сиденье. Во вмятине, оставшейся от тела лорда Вутервуда, она увидела маленькую черную лужицу: со стены стекала кровь. Робин со всех ног бросилась обратно в кладовую, схватила какую-то желтую тряпку, бегом вернулась к лифту. Лужица казалась такой маленькой, но она испачкала всю тряпку, да еще и размазалась по сиденью. Теперь стенка… Роберта услышала, как заливается звонок: кто-то вызывал лифт. Она выскочила обратно на площадку, захлопнула двери и почувствовала, как лифт провалился прямо у нее из-под пальцев. Из двадцать шестого номера вышел Генри и уставился на тряпку в руках у девушки. Молодой человек показался Роберте персонажем из ночных кошмаров, и говорил он так же смутно.

– Умница, Робин, – похвалил ее Генри. – Но ничего не выйдет, знаешь ли. Убийства не ототрешь.

Роберта изгнала это слово из своих мыслей. Она сказала:

– Не в этом дело… Я хочу сказать, я не это хотела сделать. Просто вытереть… Ведь людям понадобится лифт. Это так страшно выглядело… – Ее передернуло.

Генри отобрал у нее тряпку.

– В столовой горит камин, – напомнил он. Роберта вспомнила, зачем ее посылали.

– Ты не видел Диндилдон и Хихикса?

– Мне кажется, в квартире их нет. А что?

– Наверное, они в машине. Шарло хочет, чтобы им сообщили.

– Я схожу, – предложил Генри.

– Нет, пожалуйста… Лучше забери это.

– Ладно, – кивнул Генри и ушел с тряпкой. Роберта стремглав помчалась вниз. Четыре этажа с пустыми стенами и стальными номерами на дверях. Длинные окна. Густой ковер под ногами. Лифт проехал мимо нее, вознося наверх неподвижного массивного мужчину в котелке и с саквояжем в руках. Вот и вестибюль, а портье бессмысленно и тревожно смотрит на запыхавшуюся Роберту. Она вспомнила, как его зовут.

– О, Стэмфорд, вы не видели шофера лорда Вутервуда?

– Видел, мисс. Он в машине его светлости. Батюшки, мисс, а что стряслось-то?

– Так, кое-кто заболел.

– А вопли-то, вопли, мисс, – это просто какой-то ужас!

– Знаю, знаю… Просто истерика. Извините, пожалуйста, за лифт. Там… произошел несчастный случай.

Лучше объяснить консьержу поподробнее, подумалось Роберте. Доктор мог что-нибудь сболтнуть. Девушка быстро вышла на улицу. Лондонское солнце уже село, в воздухе разлилась вечерняя прохлада. Чувство нереальности, кошмара немного отступило. Вот и машина, огромная машина, Хихикс сидит за рулем, а возле него женщина в убогой шляпке. Они не заметили Роберту, и ей пришлось постучать в стекло. Те двое так и подпрыгнули. Хихикс вылез из машины и, обойдя ее, притронулся к своей кепке.

– Хихикс, – начала Роберта, от души желая, чтобы его звали как-нибудь иначе. – Произошел несчастный случай.

Он продолжал возмутительно спокойно на нее смотреть.

– Несчастный случай, мисс?

– Да, с лордом Вутервудом. Он получил травму. Леди Чарльз считает, что вам лучше подняться наверх.

– Хорошо, мисс. Будет ли там нужна мисс Диндилдон?

Этого Роберта не знала. На всякий случай она ответила:

– Мне кажется, что вам обоим следует подняться наверх. Леди Вутервуд может понадобиться горничная.

Они последовали за Робертой в вестибюль. Лифт снова стоял внизу. Стэмфорд открыл двери. Преодолев внезапное бурное отвращение, Роберта шагнула в лифт и заметила, что слуги собираются подняться по лестнице. «Уж эта скромность английских слуг…» – подумала она и позвала их в лифт.

Они вошли, и Хихикс нажал кнопку. Диндилдон оказалась маленькой черноглазой женщиной с настороженным лицом. «Она не заговорит, пока я не сделаю это первой», – подумала Роберта.

– Приехал доктор, – сказала она. – Как плохо все получилось, правда?

Оба согласно ответили:

– Да, мисс, – а Диндилдон добавила полушепотом: – Ее светлость очень пострадали, мисс?

– Это не ее светлость, – ответила Роберта, – это его светлость.

Ей пришло в голову совершенно идиотское воспоминание о том, как кто-то ее учил, что в каждой фразе письма, адресованного королю или королеве, должно быть обращение «Ваше Величество». Ваше Величество, Ваша Светлость, Ваше Лордство…

– Его светлость, мисс?

– Да. Он повредил голову. Я, право, не знаю толком, что произошло.

– Понимаю, мисс.

Лифт доехал до верхней площадки. Роберта чувствовала себя так, словно за ней идут две неуклюжие большие собаки. Она попросила слуг подождать и оставила их стоять, как деревянные статуи, на лестнице.

Вернувшись в квартиру, она не знала, куда идти. Плюшка и Майк, может быть, все еще были в столовой. Роберта постояла в прихожей и прислушалась. В гостиной гудели голоса. По коридору прошел Баскетт, неся поднос с графином шерри и рюмками. Удивительное зрелище, подумала Роберта. Неужели они решили выпить еще по рюмочке шерри? Баскетт приехал с Миногами из Новой Зеландии, он был старым другом, и с ним Роберта не чувствовала робости.

– Баскетт, а кто в гостиной?

– Вся семья, мисс, за исключением его светлости. Его светлость с доктором, мисс.

– А леди Вутервуд?

– Как я понял, мисс, она легла.

Баскетт на миг задержался и по-доброму, по-человечески посмотрел сверху вниз на Роберту.

– Все очень обрадуются, если вы к ним присоединитесь, мисс Робин, – сказал он.

– Баскетт… А вы не слышали… как лорд Вутервуд?

– Вроде как без сознания, мисс, по крайней мере так было, когда мы внесли его в комнату его светлости. Но он жив. Я ничего больше с тех пор не слышал.

– Ясно, Баскетт.

– Да, мисс?

– А что… а что случилось с его глазом?

Тонкая сеточка прожилок на щеках Баскетта стала заметна на фоне мертвенной бледности. Рюмки на подносе зазвенели.

– Не думайте вы об этом, мисс. Только себя расстраивать…

Он приоткрыл дверь гостиной и пропустил Роберту вперед.

2

Миноги были необыкновенно заботливы по отношению к Роберте. Девушка все время говорила себе, что они очень добры, если в такой ужасной ситуации у них хватает сил думать и о ней. Генри дал ей рюмку шерри, а Шарло сказала, что она так им помогла.

Все они очень притихли и, казалось, внимательно к чему-то прислушивались, готовые к неприятностям. Шарло только что уложила леди Вутервуд на свою кровать. Леди Вутервуд прекратила истерику и спросила, где Диндилдон. Роберта отвела Диндилдон к дверям спальни, а потом вернулась к остальным. Вошла Нянюшка и в своей обычной сержантской манере выгнала Майка спать. Шарло попросила Плюшку уйти вместе с Майком и Нянюшкой.

– Но, мамочка, – начала Плюшка, – сейчас же детское время, я так рано спать не ложусь, ну можно я еще…

– Пожалуйста, Плюшка, побудь немного с Майком.

– Ладно…

– А который час? – спросила Фрида, ни к кому не обращаясь.

– Без четверти восемь, – немедленно отозвалась Нянюшка от двери. – Пойдемте, Майкл и Патриция.

– Да ведь Вутервуды пришли меньше часа назад! – воскликнула Шарло.

– Тетя Кит пришла еще раньше, – напомнил матери Колин.

– Тетя Кит! – Шарло оглядела всех своих детей. – Господи помилуй, а что случилось с тетей Кит?

– Ее кто-нибудь видел? – спросила Фрида.

Как оказалось, никто не видел леди Катерин с тех пор, как братья остались вдвоем в столовой, а Шарло увела тетушек в спальню.

– Мы там пробыли минут десять, наверное, – сказала Шарло, – а потом она сказала, что ей нужно «исчезнуть». Она знает квартиру очень хорошо, так что мне не нужно было ей показывать, что где находится. Стивен, пойди посмотри, может, ты ее где-нибудь найдешь.

Стивен ушел, но скоро вернулся и объявил, что тети Кит в квартире нет, разве что она в комнате вместе с сэром Чарльзом и доктором.

– Ну что ж, – заметил Генри, – она сказала мамуле, что хочет исчезнуть, – вот и исчезла.

– Но…

– Солнышко, – проговорила Фрида вибрирующим от напряжения голосом, – мы сейчас, право, не можем переживать еще и за тетю Кит. Честное слово.

– Тетя Кит, – произнес Колин, – хотя бы повела себя с приличествующим случаю тактом. Вы видели в своей жизни что-нибудь более позорное, чем тетя В.?

– Бедняга, – отозвался Стивен.

– Не могу заставить себя чувствовать к ней хоть какую-то жалость, – процедил Генри.

– Меня так просто т-тошнит от нее, – заявил Стивен. – Честное слово, меня вот-вот вывернет. А вы как?

– Заткнись, – машинально откликнулся Колин.

– А вот и папа, – сказала Фрида.

В противоположную дверь вошел лорд Чарльз. Он медленно прошел через всю комнату к своему семейству. Шарло сделала быстрое короткое движение навстречу. Ее муж остановился перед ней.

– Ну что, дорогой? – спросила она.

– Имми, – начал лорд Чарльз, – он, по крайней мере, жив. Он пока не умер.

– Он выживет?

– Это кажется почти невозможным.

– Чарли… А если он умрет?

– Похоже, если Габриэль умрет, окажется, что его убили.

Наступила мертвая тишина, а потом Генри произнес странным голосом:

– По-моему, есть книжка, которая называется «Такого здесь не может быть»…

– К-конечно его убили, – сказал Стивен. – Конечно он умрет. Почему он сразу не умер, когда эта штуковина взрезала ему мозги?

– Заткнись, – откликнулся Колин.

Лорд Чарльз сел на подлокотник кресла своей жены и положил руку ей на плечо. Роберта никогда раньше не замечала, чтобы он так делал.

– Где Плюшка? – спросил он.

– Я отправила ее с Нянюшкой и Майком. Она… она не видела, но я подумала…

– Правильно. Она и Майк, конечно, все узнают, но лучше ты им сама скажешь, Имоджин. А остальные лучше пусть услышат все сейчас. Вот только Робин…

Роберта пробормотала:

– Конечно, я понимаю, это исключительно семейное дело…

– Семейное! Дорогая деточка, завтра все заголовки газет будут вопить о происшедшем!

– Конечно! – воскликнула Фрида. – Слушайте, надо сказать Найджелу Батгейту! Для него это такая пожива, просто пальчики оближешь!

– Должен признаться, Фрид, – отозвался Генри, – это твое предложение кажется мне самым безумным из всех, которые ты выдвигала доселе.

– Не вижу причины. Как папа говорит, завтра это все равно будет в газетах, так почему бы нам не услужить Найджелу? Осмелюсь сказать, он прогонит всю остальную прессу. Позвонить ему, мамочка?

– Не сейчас, Фрид. Но я, право, не знаю… Чарли, Найджел может оказаться для нас хоть каким-то прикрытием.

– Мне вот определенно не кажется, – с нажимом ответил лорд Чарльз, – что звонить молодым журналистам, какими бы очаровательными они ни были, чтобы сказать, что твой собственный родственник только что был убит, – признак хорошего тона! Никто из вас, похоже, не понимает… – он осекся и посмотрел на Роберту, которая все еще нерешительно стояла у двери, не зная, уйти ей или остаться. – Робин, дорогая, у нас нет секретов от тебя. Мне только страшно жаль, что ты влипла в этот кошмар. Оставайся ради бога, если тебе не противно.

– Не уходи, Робин, – попросил Генри.

– Не уходи! – откликнулись остальные. И Роберта осталась.

Лорд Чарльз тихонько похлопал жену по плечу своей худощавой рукой. Не оборачиваясь, она приникла к нему.

– Я рада, что это доктор Макколдунн, – сказал она. – Он так хорошо нас знает. Гораздо хуже было бы, если бы приехал кто-нибудь из чужих.

– Это совершенно не имеет значения.

– Никакого? – на вдохе ахнула Шарло.

– Ну, почти никакого.

– А что теперь будет? – спросила она.

– Тут человек из полицейского участка. В данный момент он звонит в Скотленд-Ярд. А с Габриэлем – еще один.

Короткую тишину нарушила Шарло.

– Ну хорошо, – сказала она, – мы не пытались его убить, так что нам, наверное, лучше всего говорить правду.

Ей никто не ответил.

– Вы согласны? – настаивала Шарло.

– Разумеется, – подтвердил лорд Чарльз, – мы будем говорить только правду. – Он обвел взглядом встревоженные лица своих детей. – Я хочу, чтобы вы все очень внимательно меня выслушали. Ваш дядя сидел какое-то время в лифте один, прежде чем его с тетей Вайолет отвезли вниз. Похоже на то, что он сидел в лифте, склонив голову и надвинув шляпу на глаза. Ваша тетя обнаружила, что с ним случилось, только после того, как лифт начал спускаться вниз. Вы все слышали, как она возвращалась. Вы должны отдавать себе отчет в том, что теперь каждому из вас придется отвечать за свои действия и передвижения с того момента, как дядя Габриэль вошел в лифт. Постарайтесь вспомнить, где именно вы были и что вы делали. Если…

Он резко осекся и оглянулся. В комнату вошел доктор.

Доктор Макколдунн был приземистым темноволосым мужчиной с некрасивым, но приятным лицом. Он выглядел подавленным и совершенно несчастным.

– Едут, – сказал он. – И немедленно.

– Хорошо, – ответил лорд Чарльз.

– Доктор Макколдунн, – спросила Шарло, – скажите, он выживет?

– Он может… еще некоторое время прожить, леди Чарльз.

– Он сможет говорить?

– Судя по его состоянию, это весьма маловероятно. Леди Чарльз стиснула руки и прошептала:

– Дай-то бог, чтобы сумел!

Доктор быстро взглянул на нее, но невозможно было понять, что он испытал, услышав ее: облегчение или сомнение.

– Разумеется, мы устроим консилиум, – заявил он. – Я позвонил сэру Мэтью Кэрнстоку. Он занимается вопросами нейрохирургии. И я послал за сиделкой.

– Конечно. Вы не взглянете, как там Вайолет, моя невестка? Она в моей спальне.

– Да, разумеется.

– Я немедленно приду, если понадоблюсь. Она попросила, чтобы ее оставили наедине с горничной.

– Понятно. – Доктор Макколдунн поколебался и сказал: – Видите ли, они обязательно будут разговаривать со слугами.

– А почему именно со слугами? – быстро спросил лорд Чарльз.

– Ну… все дело в орудии. Видите ли, похоже, что орудие преступления относится к их компетенции. К кухне.

Фрида спросила пронзительным голосом:

– Это же был тесак для мяса, верно?

– Да.

– Тогда он не был в кухне. Он остался на столе в прихожей.

– Обед подан, миледи, – объявил от порога Баскетт.

3

Роберта никогда не могла бы представить себе, что обед с Миногами может оказаться абсолютным кошмаром. Казалось просто невероятным, что они сидят тут в мрачном молчании вокруг стола и накладывают себе еду, которая застревает в горле от отвращения. Шарло дважды пришлось вставать из-за стола: в первый раз – посмотреть на леди Вутервуд, а во второй – встретить вызванную доктором сиделку и узнать, не нужно ли чего для ее пациентки. Специалист по нейрохирургии появился одновременно с людьми из Скотленд-Ярда. Лорд Чарльз вышел было их встретить, однако тут же вернулся и сообщил остальным, что доктор Макколдунн прошел в комнату лорда Вутервуда с одним из полицейских. Теперь в квартире остались только двое полицейских. Лорд Чарльз сказал, что оба они в штатском и с виду совершенно безобидные. Остальные полицейские ушли, но он не знал, надолго ли.

Роберта поинтересовалась про себя, нет ли у Миногов того же чувства, какое одолевало ее: что квартира перестала им принадлежать.

Когда все принялись нервно кромсать ложками желе и бессмысленно гонять его по тарелкам, Шарло сказала:

– Ну это, знаете ли, уж чересчур. Пойдемте в гостиную. Однако прежде чем они успели встать с места, вошел Баскетт и прошептал что-то на ухо лорду Чарльзу.

– Да, разумеется, – ответил лорд Чарльз. – Лучше всего здесь.

Он повернулся к жене.

– Они хотят поговорить с нами всеми по очереди. Я п-редлагаю использовать для этого столовую, а мы пойдем в гостиную. А пока я им нужен, Имми. В состоянии Габриэля произошли некоторые изменения, и доктора считают, что мне надо быть там.

– Конечно, Чарли. Наверное, мне следует известить Вайолет?

– Сделай это, хорошо? Приведи ее в комнату. Тебе это не очень трудно?

– Конечно нет, – ответила Шарло. – Если… если она пойдет.

– А ты думаешь?..

– Посмотрим. Пошли, дети.

Лорд Чарльз быстрым шагом подошел к двери, открыл ее и придержал, пропуская Шарло.

Сколько Роберта знала Миногов, с тех самых пор она видела, как каждый вечер после обеда лорд Чарльз всегда подходил к двери, опережая своих сыновей, и с легким поклоном придерживал ее для своей жены. Сегодня они на миг посмотрели друг другу в глаза, а потом Роберта и Фрида последовали за Шарло в гостиную. Дверь осталась открытой, и Роберта увидела, как лорд Чарльз направляется к своему брату. Это произвело на нее неизгладимое впечатление. Свет из прихожей превратил редкие волосы лорда Чарльза в ореол и резко очертил его лицо. У него был обычный корректный вид. То же спокойствие, та же отстраненность, к которым девушка так давно привыкла, читались в этом мягком профиле, но внезапно ей показалось, что она увидела нечто еще: какую-то резкость, может быть, даже жесткость. Это выражение настолько не вязалось с привычным ей образом лорда Чарльза, что она приписала такое впечатление игре света или своего перевозбужденного воображения. В прихожей хлопнула дверь.

Роберта осталась молча сидеть с остальными и ждать.