Текст книги "Смерть пэра"

Автор книги: Найо Марш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)

Может быть, если бы звук не возобновился, Роберта так и осталась лежать в постели. Но есть разные степени ужаса, и она знала, что такого ей в одиночку не вынести. Роберта щелкнула выключателем у двери, но света не было, и она поняла, что кто-то выключил его на распределительном щитке. Она ощупью нашла на прикроватном столике коробок спичек и зажгла свечу. Комната вынырнула из мрака. Тень Роберты поднялась по всей стене и протянулась по потолку. Девушка надела халат и, взяв свечу, направилась к двери и открыла ее. Звук снова прекратился.

Дверь Генри была открыта настежь. Роберта пересекла коридор и вошла в его комнату. Еще не бросив взгляда на постель, она поняла, что в комнате его нет. Одеяло было откинуто, свечи на столике не было. В комнате Генри ей стало спокойнее. Здесь еле уловимо пахло бриллиантином, которым он смазывал волосы. Роберта завернулась в его плед и присела на кровать, размышляя, что Генри, наверное, тоже услышал шум и пошел проверить, что это такое. Но ей немедленно стало страшно за Генри. Секунды шли, а ей становилось все страшнее и страшнее, пока этот кошмар не сделался невыносим. Робин подошла к двери и стала слушать. Звук снова замер на несколько минут, и она слышала только стук дождя по крыше. Вдали от окон дождь звучал глуше и тише. Она выглянула в коридор, и ей показалось, что темнота сделалась менее густой там, где колодец лестничных пролетов приближался к крыше. Пока Роберта вглядывалась в темноту, в конце коридора забрезжило слабое свечение. Наверное, это возвращался Генри со своей свечкой. Теперь она могла рассмотреть лестничную площадку с балюстрадой и начало коридора. На противоположной стене Роберта уловила отблеск света и вспомнила, что там висит зеркало. На площадке появился окруженный ореолом огонек. Огонек все приближался и становился ярче. Еще минута – и она увидит Генри… В рамке темных стен на площадке появилась фигура с зажженной свечой. Фигура остановилась и медленно повернулась. Свет упал на ее лицо. Это была леди Вутервуд. Она настороженно вслушивалась, слегка наклонив голову, искоса взглядывая вверх, на этаж выше. Медленным шагом она прошествовала наверх, превратившись в силуэт, окаймленный золотым нимбом света, и исчезла.

Роберта неподвижно стояла в темноте. Дверь комнаты Генри гулко захлопнулась от сквозняка, и девушка подпрыгнула от неожиданности. Наконец лестница еще раз осветилась. Все происходило точно так же, как несколько минут назад, и нервы Роберты были готовы к тому, что это еще раз появится леди Вутервуд, как призрак, всегда повторяющий определенные движения. Но это, конечно, был Генри. Он прикрывал свечу рукой, оберегая ее от сквозняка, и смотрел прямо в глаза Роберты. Забыв, что он не видит ее из-за темноты, она удивилась, почему его жесткий взгляд начисто лишен того утешения, которого она жаждала. Потом девушка сообразила, что он ее не видит, и вышла в коридор его встретить.

– Робин! Ты зачем вышла? Беги обратно, – выдохнул Генри.

– Не могу. Что происходит?

– А что ты видела?

– Ее… Мне показалось, что она поднялась на этаж выше.

– Иди немедленно к себе в комнату, – сказал Генри.

– Позволь мне остаться. Может, я смогу тебе помочь. Он поколебался. Роберта тронула его за рукав.

– Пожалуйста, Генри.

– Что тебя разбудило?

– Шум в той самой комнате. Словно там пилили. Ты там был?

Генри снова помедлил с ответом.

– Там заперто, – сказал он.

– А где дежурный полицейский? Может быть, надо его найти?

– Пойдем со мной.

Слава богу, он решил позволить ей быть рядом. Вслед за ним она пересекла лестничную площадку. Он остановился у двери, наклонился и замер. Потом очень осторожно повернул ручку и знаком показал Роберте, чтобы она прислушалась. Она послушно прижалась ухом к двери. Сквозь щель доносился храп, глубокий, хриплый и задыхающийся.

– Ночная сиделка, – еле слышно шепнул Генри и прикрыл дверь.

– Что ты собираешься делать? Найти полицейского?

– Я бы хотел сам понять, что она затеяла.

– Не надо, Генри. Если что-нибудь окажется не так, все подозрения падут на тебя… Тсс!

– Что?

– Смотри!

По лестнице поднимался лучик света, доходя до площадки.

– Черт, – прошептал Генри, – он идет! Молодой человек быстро подошел к лестнице.

– Зй! – негромко позвал он. – Кто это?

– Минутку, сэр.

Человек быстро поднялся, посветив фонариком на Генри. Когда он вошел в пространство, освещенное двумя свечами, Роберта увидела на нем тяжелое пальто и шарф. Тут она вспомнила, что ей самой очень холодно.

– Что тут такое творится, сэр? – спросил человек. – Кто копался в распределительном щите? Я же сказал, чтобы свет не гасили.

Генри быстро сообщил, что его разбудил звук из зеленой гостиной и что он видел, как прошла леди Вутервуд со свечой в руке.

– Мисс Грей вышла на лестницу вскоре после меня и тоже ее видела.

– Куда она пошла, сэр?

– На верхний этаж.

– Тогда побудьте здесь, вы оба. Пожалуйста, сэр, не двигайтесь.

Он посветил фонарем вверх по лестнице. Она была круче и наполовину уже, чем предыдущий пролет. Полицейский легко взбежал по ступеням и исчез. Роберта и Генри услышали, как дверь открылась и закрылась, потом еще дверь, еще одна… Потом воцарилась тишина.

– Вот дьявол! – громко выругался Генри. – Я пойду…

Роберта вцепилась ему в руку, и он замер. Где-то на верхнем этаже дома завизжала леди Вутервуд. Роберта сразу поняла, что кричит именно она. Это был тот же самый визг, на той же пронзительной ноте. Вчера он взорвал тишину лифтовой шахты. Несколько секунд этот полубезумный, невыносимый вопль терзал ночной покой, потом хлопнула дверь и звук стал тише. Наверху зазвучали голоса. Кто-то возник из темноты на площадке рядом с молодыми людьми. Это оказалась ночная сиделка в съехавшем набок чепце.

– Куда она ушла? – воскликнула ночная сиделка. – Я не виновата! Где она?

На верхнем этаже человек в пальто продолжал говорить:

– А ну-ка, расходитесь по вашим комнатам, вы все, быстро. Давайте-давайте! Делайте как вам говорят!

И голос Диндилдон:

– Я пойду к моей хозяйке!

– Вы сделаете то, что вам велено. Все остальные, разойдитесь по своим комнатам!

– Вы не можете запереть мою комнату!

– Я ее уже запер. Ну-ка, в сторонку, будьте так любезны!!

Человек в пальто спустился вниз.

– Где моя пациентка? – спросила сиделка. – Я должна найти ее.

– Вы опоздали, – сказал человек и обратился к Генри: – А вы двое, сэр, пойдемте со мной. Я иду звонить.

Они проследовали за полицейским в небольшой кабинет на третьем этаже. Он уселся у письменного стола и набрал Уайтхолл, 1212. Пальцы его подрагивали, губы были крепко сжаты.

– Говорит Кэмпбелл, дежурный на посту Браммелл-стрит, двадцать четыре, сэр. Мистера Аллейна, пожалуйста… Что вы сказали?.. Едет?.. Хорошо. Тут есть пострадавшие. Нам бы сюда полицейского хирурга, срочно… И поскорее, я тут один. Он положил трубку.

– Послушайте, – возбужденно начал Генри, – что она там делала? Вы же не можете таскать нас за собой, как щенят на поводках, и ничего при этом не объяснить! Что случилось? Кто пострадавший?

Кэмпбелл прикусил палец и уставился на Генри.

– Кто запер дверь в комнату с мертвым телом? – требовательно спросил он.

– Не я, – сказал Генри.

– Но вы знали, что она заперта, сэр?

– Конечно. Я услышал этот жуткий звук в гостиной и спустился вниз проверить, что там творится. Что случилось наверху?

Кэмпбелл, казалось что-то обдумывал, потом пришел к решению.

– Пойдите и посмотрите, – сказал он.

Они как будто забыли про Роберту, но она пошла следом за ними наверх. На лестнице они забрали с собой сиделку и странной торжественной процессией проследовали на самый последний этаж. У сиделки и Кэмпбелла были фонарики, а у Генри – свеча. Последняя лестничная площадка переходила в узкий коридор. Детектив распахнул первую дверь. Там вокруг единственной свечки стояли Моффаты, две девушки-служанки и Диндилдон, ни на что не похожая в своем ночном одеянии.

– Ну-ка, мистер Моффат, – отрывисто сказал Кэмпбелл, – идите вниз и разберитесь со светом. Кто-то вывернул пробки. Найдите их и вверните обратно. Может, у вас есть запасные?

– Есть, сэр.

– Ну и отлично, делайте. У вас есть полицейский свисток?

– Да, сэр.

– Ступайте к парадной двери и свистните как следует. Когда придет констебль, отведите его к той двери, за которой лежит тело, и скажите, что я приказал ему там дежурить. Сержант полиции Кэмпбелл. Потом ждите у парадной двери. Вы впустите доктора, который приедет через несколько минут, и проведете его на верхний этаж. Затем дождетесь старшего инспектора Аллейна, который едет сюда с вокзала Виктория. Его тоже проведете наверх.

Кэмпбелл прошел мимо следующей двери и остановился перед третьей.

– Ваша пациентка тут, сиделка. Мы сперва заглянем к ней. Нам придется посмотреть, нет ли при ней ключа. Вы, сэр, пойдете со мной – сами увидите что к чему. Она может нам доставить массу хлопот. – Он обратился к Роберте: – А вы, мисс, пожалуйста, зайдите за нами следом, возьмите мой фонарь и закройте дверь. Если нам придется ее придержать, я вас побеспокою насчет того, чтобы помочь. И вас, сиделка. Ну, пошли.

Он повернул ключ, взглянул на Генри и быстро распахнул дверь. Потом шагнул туда, и за ним сразу же вошел Генри. Сиделка пошла следом, потом в комнату скользнула Роберта и закрыла дверь за собой.

Это была пустующая спальня для служанки. На миг Роберте показалось, что там никого нет, но потом фонарики осветили хозяйку дома. Леди Вутервуд по-жабьи сидела на полу у изголовья раскладной кровати. Она повернула голову и слепо посмотрела на свет. Оскаленный рот сперва испугал Роберту, но она сразу поняла, что женщина смеется. Волосы в беспорядке упали ей на глаза, белые потеки в углах рта поблескивали, она медленно покачивала головой из стороны в сторону. На ее голой шее было видно, как неистово бьется пульс. Поверх ночной рубашки на ней был надет темный халат, полы которого непрерывно теребили ее руки.

– Ну-ну, миледи, – сказал Кэмпбелл. – Никто вас не обидит. Вот и сиделка пришла вас уложить в постельку.

Сиделка заговорила самым расфальшивым голосом:

– Пойдемте, лапочка. Нельзя же сидеть на холодном сыром полу, правда ведь? Пошли, пошли скорей…

Леди Вутервуд отпрянула к стене.

– Давайте-ка я помогу вам подняться, – пропела сиделка и сделала движение вперед.

Леди Вутервуд моментально вскочила на ноги с гримасой боли и прижалась к стене. Руки ее судорожно шарили в складках халата, что-то крепко сжимая.

– Ну вот, так-то лучше, – проговорила сиделка. Кэмпбелл подошел поближе к леди Вутервуд, и по его знаку Генри тоже встал наизготовку.

– Идите сейчас с сиделкой, миледи, – сказал Кэмпбелл. – А мы вас под руки поддержим. Осторожно!!!

Свеча Генри покатилась по полу и погасла. Сиделка и Роберта светили фонариками на три тела, сплетенных в схватке на полу. Леди Вутервуд ухитрилась дважды ударить Кэмпбелла кулаком, прежде чем ом поймал ее правую руку. Генри вцепился в левую. Левая кисть женшины по-прежнему была сжата в кармане ее халата, но она боролась с животной силой. Внезапно комнату залил холодный электрический свет. Роберта бросила на кровать ненужный теперь фонарик.

– Сядь ей на ноги, Робин, – сдавленно произнес Генри. Роберта в мгновение ока оказалась на полу. Она изо всех сил обхватила ногами рыхлые мягкие ноги, лягавшие складки ночной рубашки и халата. «Мерзость, ну и мерзость…» – билось у нее в мыслях, но она продолжала крепко держать леди Вутервуд. Сиделка все еще тупо светила на них фонариком.

– Это пациентка для санитаров из психушки. Меня нельзя было нанимать для такого, – бормотала она невнятно, старательно целясь лучом фонарика, – это не по силам обычной сиделке.

Судорожно сжатая в кармане рука леди Вутервуд сквозь ткань халата коснулась макушки Роберты, но не разжалась. Женщина что-то произнесла, незнакомым, грубым голосом, потом замолчала.

– Что она сказала? – потребовал ответа Кэмпбелл. – Она же что-то сказала. Что?

– По-моему, по-немецки, – ответил Генри.

– Что у нее там в кармане? Да бросьте вы этот фонарик, сиделка!

Сиделка уставилась на свой фонарик.

– Ох. Как глупо, – пролепетала она и погасила фонарик.

– А теперь, – велел Кэмпбелл, – суньте руку ей в карман и посмотрите, что она там держит. Только будьте очень осторожны. Это может оказаться нож.

– Откуда возьмется нож? – спросил Генри.

Кэмпбелл не ответил. Сиделка подошла к своей пациентке и поверх головы Роберты боязливо сунула руку в карман леди Вутервуд. Девушка, глядя вверх, увидела, как лицо сиделки внезапно приобрело цвет ее накрахмаленного халата.

– Что еще там? – требовательно рявкнул Кэмпбелл.

– У нее… у нее… обе руки… в этом кармане… Генри резко бросил:

– Не валяйте дурака, сиделка! О чем вы?

Сиделка отпрянула от леди Вутервуд, указывая на карман ее халата и кивая головой.

– Я сам держу ее правую руку, – раздраженно возразил Кэмпбелл. – Что вы такое говорите?

– У нее в кармане две руки, – прошептала сиделка и упала в обморок.

Глава 19
Отрубленная рука

1

Такси остановилось перед домом двадцать четыре по Браммелл-стрит, выплюнуло пассажиров и умчалось во тьму и дождь.

– Довольно тихо, – заметил Найджел. – Что-то у вас нервишки пошаливают, инспектор.

– В вестибюле горит свет, – проговорил Аллейн. – Как насчет парадного входа, Фокс? Разве вы не поставили тут человека?

– Патрульному констеблю, сэр, велели стоять на крыльце, а еще одного послали патрулировать территорию, – доложил Фокс.

– Ну и где же этот ваш патрульный?

– Наверняка прячется от дождя, – буркнул Фокс. – Ох и всыплю я ему!

Аллейн решительно позвонил в дверь дома двадцать четыре. Немедленно изнутри послышался щелчок замка.

– Вот это да, – прокомментировал инспектор. – Очень неожиданно.

Дверь отворилась. На пороге стоял Моффат, бледный как смерть, кутаясь в толстый плед.

– Это вы из Скотленд-Ярда, сэр?

– Да. Здесь что-то случилось?

– Да, сэр. Что-то ужасное. Не знаю что именно, но… – Моффат поплелся за ними, оставив дверь открытой.

– Где это? – спросил Аллейн. – Мы все тут. Лучше закройте-ка дверь. Где постовой, который здесь дежурил?

– Мистер Кэмпбелл, сэр? Он наверху, сэр, и доктор тоже там.

– Доктор? – резко воскликнул Аллейн.

– А возле гостиной, где лежит его светлость, стоит полицейский. Наверное, стряслось что-то ужасное…

– Мы поднимемся, – бросил Аллейн. – Какой этаж?

– Четвертый, сэр. А его светлость лежит на втором. Ее светлость, сэр, так кричали, что жутко было слушать…

Аллейн уже был на середине лестницы. Остальные помчались за ним. Моффат что-то блеял позади. Площадка четвертого этажа была залита ярким светом. Наверху Аллейн обнаружил трех человек. Сиделка в докторском накрахмаленном халате, белая как полотно, лежала на полу, словно кукла, брошенная возле перил. Над нею стояли Генри Миног и Роберта Грей. Их лица тоже были смертельно бледны. Едва завидев Аллейна, сиделка заявила:

– Со мной все в порядке, я готова работать дальше. Не знаю, что на меня нашло. Просто как-то даже неестественно. Я никогда раньше не засыпала на дежурстве. Если я нужна доктору…

– А где доктор?

– Он в четвертой комнате по коридору, – ответил Генри. – Но не перепутайте с третьей комнатой. Там взаперти сидит моя тетушка, окончательно спятившая. А в кармане у нее – рука ее мужа.

– Руку они забрали, – срывающимся голосом поправила сиделка.

Аллейн зарысил по коридору, за ним Фокс.

– Боже праведный, ты что такое городишь, Генри? – воскликнул Батгейт.

– Привет, Найджел, – сказал Генри. – Ступай за своими приятелями и узнай.

– Но…

– Ради всего святого, – попросил Генри, – оставь нас в покое.

Найджел побежал за Аллейном и Фоксом.

2

В четвертой комнате по коридору Аллейн исследовал тело Уильяма Хихикса, лежавшее на постели на правом боку, завернутое в одеяло до подбородка. На левом виске красовалась окровавленная вмятина: отметина, похожая на след подковы, концы которого доходили до щеки. Когда Аллейн откинул одеяло вниз, ему открылась глотка Хихикса. На простыне возле него лежала бритва. Инспектор наклонился поближе.

– Уже остывает, – сказал он.

– Умер часа два назад, – заметил Кертис.

Кровать стояла вдоль левой стены комнаты. Между изголовьем и задней стеной оставалось небольшое пространство. Аллейн втиснулся туда и сделал выразительный жест над шеей трупа.

– Да, именно так, – кивнул Кертис. – Обратите внимание, разрез начинается внизу справа над ключицей и идет вверх почти к левому уху.

– На них-то крови нет, сэр, – сказал Кэмпбелл. – Ни на ней, ни на ком-нибудь еще.

Аллейн показал на разрез на пижамной куртке Хихикса. Кертис кивнул.

– Знаю, знаю. Все сделано под одеялом. Посмотрите-ка на это.

Аллейн нагнулся и прищурился на что-то, лежащее под ногами.

– Она оглушила его вот этим сапогом, сэр. На каблуке кровь.

– Осторожно заверните это, Кэмпбелл. Отметьте мелом все что следует. Нам нужны Бэйли и Томпсон.

– Они уже едут, – отозвался Кертис.

– Вот и отлично. – Аллейн взял покрывало, лежавшее в ногах кровати, и накрыл им тело. – Та же самая идея, – заметил он, – только с небольшими вариациями. Она усвоила, что повреждение мозга не всегда означает немедленную смерть, но все-таки предварительно оглушила свою жертву. Это действует безотказно. Два часа назад, вы говорите?

– Или еще больше.

– Мы бы не спасли его, Фокс, даже если бы успели на экспресс.

– Верно, сэр.

– Эх, попадись мне эта книга на глаза чуть раньше… Что у вас тут, Кэмпбелл?

Кэмпбелл взял с ночного столика нечто завернутое в полотенце.

– Это просто дикость какая-то, – потрясенно пробормотал Кэмпбелл, – ей-богу, сэр. Мы это нашли у нее в кармане вместе с ключом от комнаты, расположенной двумя этажами ниже. Прямо как в бульварном романе.

– «Дело об отрубленной руке»?

– А как вы догадались, сэр?

– Ее племянник мне сказал. Я потом посмотрю, что там.

– Мистер Аллейн это предвидел, – живо вмешался Фокс.

– Боюсь, Кэмпбелл, что в этой дикости есть очень даже стройная система, – покачал головой Аллейн. – Где леди Вутервуд?

– За стенкой, – ответил Кертис. – Я ей вкатил укол. Пришлось. Иначе она повредила бы себе что-нибудь, а так поутихла. Я позвонил Макколдунну.

– А все прочие?

– Слуги все в комнате в конце коридора, – доложил Кэмпбелл. – Горничная, Диндилдон ее фамилия, все просится к госпоже.

– Пусть сидит где сидит. – Аллейн шагнул к двери, обернулся и посмотрел на кровать. – Ну что ж, – проговорил он, – если бы поинтересовались собственным мнением мистера Хихикса, он наверняка предпочел бы такой конец.

– Чему? – спросил Найджел.

– Палачу и пеньковой веревке, мистер Батгент, – ответил Фокс.

– Господи, так это он убийца?!

– Вот именно, – досадливо поморщился Аллейн. – Пойдемте.

3

Аллейн послал Кертиса взглянуть на леди Вутервуд, а Кэмпбелла – в комнату слуг, откуда доносилась смачная истерика одной из молоденьких горничных. Генри, Роберта и сиделка все еще оставались на лестничной площадке. Сиделка в очередной раз высказала свою приверженность долгу службы, и ей велели доложить об этом доктору. Генри и Роберту отправили вниз.

– Если вы найдете комнату, где есть обогреватель, – сказал Аллейн, – я им воспользуюсь. Я поговорю с вами через несколько минут.

– Я хотел бы знать… – начал Генри.

– Конечно хотели бы. Только дайте мне еще минутку, ладно?

– Разумеется, сэр.

Аллейн и Фокс направились в зеленую гостиную, а следом за ними – совершенно притихший Найджел. Аллейн отправил дежурившего там полисмена к Кэмпбеллу и отпер дверь ключом, найденным в кармане халата леди Вутервуд.

Комната утопала в цветах, отчего в ней было душно. Здесь ветер и дождь слышались яснее всего. Вдоль стен, обитых зеленым шелком, стояли горки с фарфором и стулья. За печальными этими драпировками обшивка издавала вкрадчивое поскрипывание. Чудовищная хрустальная люстра похоронно звенела всякий раз, когда наверху кто-нибудь проходил. На трех козлах посреди комнаты лежало тело лорда Вутервуда в открытом гробу. Лицо покойного было закрыто, а грудь покрывал венок из лилий. Аллейн сдвинул их в сторону. На миг все потеряли дар речи. Потом Найджел вытащил носовой платок.

– Господи, – произнес он дрожащим голосом. – Это… это уж слишком…

– Оттяпано у запястья, – сказал Фокс. – Отпилено скорее, да, сэр?

– Именно, – ответил Аллейн. – Батгейт, если вас будет тошнить, умоляю вас по крайней мере выйти отсюда.

– Нет-нет, я в порядке.

Аллейн сунул руку под саван и провел ею вдоль тела. Почти сразу же он что-то вытащил из гроба. Найджел отвернулся. Он услышал восклицание Фокса, а потом ровный спокойный голос Аллейна:

– Как видите, орудие преступления собирались похоронить вместе с телом.

– Это с кухни, сэр, – сказал Фокс. – Этим распиливают мерзлые туши.

– Спрячьте это, Фокс. Этим займется Бэйли. Надо сказать Томпсону, чтобы сфотографировал изуродованную руку. А пока что…

Аллейн вернул на место венок из лилий и постоял, глядя на очертания фигуры в саване.

– Какую эпитафию, – промолвил он, – написать лорду Вутервуду, убитому из корысти и расчлененному во славу черной магии? Закончим-ка нашу работу, Фокс. У нас нет ордера. А ее надо бы забрать и потом предъявить обвинение. Вы проследите за этим, хорошо? А я поговорю с молодым человеком.

4

– Робин можно будет тоже остаться и послушать? – спросил Генри.

– Разумеется, можно, – ответил Аллейн. – И даже нужно, поскольку мисс Грей – героиня этого дела.

– Я? – удивилась Роберта. – Как это?

– Ваши показания прошлой ночью впервые навели нас на мысль о том, что делал Хихикс. Вы помните, как сказали нам, что слышали шум лифта, когда остались в столовой? Вы можете еще раз повторить ваши слова?

– Ну конечно. Лорд Вутервуд крикнул во второй раз. Потом я услышала, как лифт поехал вниз. Я достала сигарету. И тут я снова услышала лифт. Он поднимался. А я стала искать спички. Потом нашла их и выглянула из окна. Я курила и слушала Лондон. Потом я услышала, как кричит леди Вутервуд. Крики становились все громче и громче… – Роберта осеклась и уставилась на Аллейна. – Теперь понятно… – медленно сказала она. – Вот почему вы заставили меня повторить сказанное дважды. Шум лифта никак не увязывался с криками…

– Именно, – сказал Аллейн. – Видите ли, по всем остальным показаниям, леди Вутервуд начала кричать в тот момент, когда лифт еще спускался, и кричала всю дорогу наверх. Но вы слышали, как лифт спустился и поднялся без всяких сопутствующих воплей. Потом вы высунулись в окно и слушали лондонский шум, поэтому не смогли услышать, как лифт отправился вниз в свое жуткое путешествие. Вы услышали вопли только тогда, когда лифт уже поднимался.

– Значит, одна поездка на лифте остается необъясненной, – сказал Генри.

– Да. Но портье совершенно уверен, что лифт съехал вниз только один раз, когда ваш брат остановил его, почти доехав до первого этажа, так что портье видел кабину. Так как же объяснить другую поездку? Единственное разумное объяснение состоит в том, что лифт до первого этажа не доехал. Когда мисс Грей услышала лифт, Майкл и Хихикс только что вышли от нее. Они оба сказали, что Хихикс немедленно отправился вниз. Но все же Хихикс утверждал, что лифт не трогался с места, пока он спускался вниз. Он клялся, что лифт оставался на верхнем этаже, а в нем сидел лорд Вутервуд. Правда из этого то, что лорд Вутервуд был в лифте. Но от вас мы узнали, что лифт спускался и что Хихикс просто обязан был его видеть. Лифт можно вызвать в любой момент с любого этажа. Квартира под вами пустует. Наша гипотеза такова: Хихикс, попрощавшись с Майклом, стал спускаться по лестнице. Майкл увидел, что Хихикс ушел, и направился в квартиру двадцать шесть. Это и дало Хихиксу его алиби. На предыдущем этаже шофер вызвал лифт, в котором находился лорд Вутервуд, вошел и кабину и нанес хозяину удары. На Хихиксе были ваши водительские перчатки, Генри. Он швырнул их под скамью, вышел из лифта и пешком спустился на первый этаж, где с ним заговорил портье. Затем он вышел через парадный подъезд и сел в машину.

– Но почему он это сделал? – удивился Генри.

– Потому что он знал, что унаследует триста фунтов годового дохода и небольшую недвижимость.

– За такой пустяк!

– Для него не такой уж это пустяк. И сегодня я узнал, что недвижимость значительно возросла в цене. Он был бы весьма обеспечен до конца своих дней. Но была и еще одна движущая сила, о которой мы поговорим чуть позже.

– Одну минутку. А тетя В. знала, что Хихикс – убийца ее мужа?

– С ней мы разберемся чуть позже. Как ваша семья неустанно мне повторяла, леди Вутервуд душевно нездорова. Могу только мимоходом заметить, что уж очень старательно вы мне на это намекали. Может быть, разумнее было бы дать нам возможность составить собственное мнение. Однако она несомненно безумна, к тому же – это и вы упустили из виду – принимает какие-то наркотики. Мне кажется, морфий. Кроме того, она стала глубоко интересоваться черной магией и колдовством. Интерес, на мой взгляд, патологический. Нам в полиции часто приходится иметь дело с тем, какое влияние оказывают суеверия на доверчивые и истеричные натуры. Сталкиваешься с пожилыми людьми обоего пола, которые теряют деньги и разум в убогих комнатенках гадалок, медиумов и самозваных психологов. Леди Вутервуд, как мне кажется, – крайнее проявление подобных вещей. Она с размахом заигрывала со сверхъестественным и поплатилась за это рассудком.

– Она и всегда была со сдвигом, – вздохнул Генри.

– Когда доктор Кертис и я допрашивали ее, нас очень удивило, что она в разговоре постоянно упоминала каких-то малоизвестных средневековых ведьм. Чуть позже она прозрачно намекнула нам, что ее муж был убит каким-то потусторонним существом, которое решило принять облик вашего брата Стивена.

– М-да! – сказал Генри. – Должен сказать, что это уж слишком. Почему она выбрала несчастного старину Стива?

– Да просто потому, что она видела его в лифте. Ее поведение во время допроса было со всех точек зрения странным. Все очевидцы заверили нас, что она непрерывно и назойливо вопила, когда обнаружила, что случилось с ее мужем, но все замечали в ее поведении странную смесь восторга и ужаса, стоило ей заговорить об этом. Самое важное: она с самого начала требовала, чтобы тело ее мужа было перевезено в его дом в Лондоне. Я, конечно, не психиатр, но мне показалось, что, какой бы сумасшедшей она ни была, она вряд ли страстно желала бы провести пару ночей в полузаброшенном доме с телом своего мужа, если бы она его и убила. Если только – и это важный момент – у нее не было каких-то замыслов, связанных именно с трупом. Очень глупо с моей стороны было не догадаться, что именно она собирается сделать. Однако вина Хихикса к тому времени еще не была полностью доказана, поэтому я не снял окончательно подозрения в убийстве с леди Вутервуд. Сегодня днем в «Медвежьем углу» мне показалось, что я открыл мотив ее поведения. В средневековом манускрипте по колдовству мы нашли главу, где говорилось о различных сонных заклятьях.

– Боже мой! – пробормотал Генри. – «Длань славы»!

– Да. Кисть руки, отрезанная у трупа, предпочтительно у трупа мошенника или жертвы убийства. Она дает обладателю возможность появляться и ускользать с места преступления, будучи невидимым. Но ведь вы же знаете старую балладу «Легенды Инголдсби», как я понял.

– Да, конечно:

 
Кто спит, тот спит.
Кто бдит, тот бдит.
Кто заклят мертвецом.
Тот спит мертвым сном.
 

– Именно это. Леди Вутервуд решила проделать опыт. Как только ее «Compendium Maleficorum» раскрылся на этой странице, как только я увидел ее карандашные пометки на полях, я догадался, что затевается. Надо было догадаться раньше.

– Не представляю, как это могло бы у вас получиться, – усомнилась Роберта.

– Господи, конечно нет, – сказал Генри. – Я скажу, что вы и так явили чудеса проницательности.

– Правда? – улыбнулся Аллейн. – Боюсь, вас совсем нетрудно удивить. Так на чем мы остановились? Она подождала, пока в доме все стихло, а ее сиделка захрапела. Кстати, добродетельные самооправдания нашего медперсонала могут иметь под собой основания. Наверняка ее угостили таблеткой морфия, растворенной, например, в какао. Вы не обратили внимания, что зрачки у сиделки были сужены?

– Мы и впрямь не заметили, – подтвердил Генри. – Ну и хитрющий убийца наша тетя В.!

– Да нет же, леди Вутервуд ничего такого не делала, – сказал Аллейн. – И Хихикса она тоже не убивала.

Генри и Роберта не могли произнести ни слова. Аллейн по очереди посмотрел на них, а потом на Найджела, который самоуничижительно забился в угол комнаты.

– Вы им разве не сказали? – спросил Аллейн.

– Я… по-моему, говорил… – пробормотал Найджел.

– Что именно вы им сказали?

– Я? Что… э-э… леди Вутервуд…

– Я же оставил вас с Фоксом. Если вы продолжали придерживаться своей замечательной теории, почему вы не сочли нужным удостовериться у Фокса, совпадают ли ваши мнения?

– Н-ну… я… – бормотал Найджел. – Вы же сказали «она». Какого черта я мог…

– Вы ведь видели протоколы. Кто прятался в шкафу в прихожей и подслушивал беседу между лордом Чарльзом и его братом? Кто солгал нам и наплел целую сеть немыслимых событий? Кто снова вызвал лифт на верхний этаж после того, как Хихикс сделал свое дело и сбежал вниз? Вы же видели тело Хихикса. Какой убийца мог нанести такой удар из-за кровати, когда жертва лежит на правом боку лицом к левой стене комнаты?

– Я… то есть…

– Ясное дело – убийца-левша. Диндилдон, простофиля вы несказанный, Диндилдон, Диндил-дон, Дин-дил-дон.