Текст книги "Смерть пэра"

Автор книги: Найо Марш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

Глава 11
Светская беседа

1

Роберта полагала, что, когда двое офицеров из Скотленд-Ярда перейдут в столовую, обитатели дома смогут немного расслабиться и нормально поговорить. Ей казалось, что с момента появления Аллейна и Фокса ни она, ни Миноги не вели себя как настоящие, живые люди. Она первый раз в жизни столкнулась с тем, что отказывается разобраться в собственных мыслях. На поверхности ее сознания с упорством ночного кошмара теснились какие-то образы, предположения и гипотезы. Но ведь даже в кошмаре спящий может сопротивляться, стараться разорвать паутину сна, и Роберта пыталась избавиться от этих мыслей, затолкать их подальше, подавить и вытеснить. Она стремилась заслонить их мыслями и образами, которые не угрожали бы так страшно той любви, которую она шесть лет назад так нежно посвятила Миногам – всем вместе и каждому в отдельности. Ей казалось, что сейчас Миноги словно обособились, отдалились от нее. Хотя у них не было возможности поговорить без посторонних, они словно пришли к какому-то соглашению даже без слов. Девушка надеялась, что, когда она останется с ними наедине, они смогут снова притянуть ее к себе своей обезоруживающей честностью, которую многие ошибочно принимали за лестную искренность. Они позволят ей присоединиться к их единому фронту, которым они встретят полицию.

Но оказалось, что одним им побыть не удастся. Аллейн и Фокс оставили за их спинами здоровенного полисмена. Именно это зрелище – крупная фигура с чисто вымытой физиономией и надраенными пуговицами – вызвало у Роберты ледяной озноб паники. На Миногов это почему-то такого ужасающего действия не оказало. В ответ на шепот матери Колин предложил полисмену кресло и спросил, не хочет ли тот присесть к огню в другом конце комнаты. Заметив в руках у полицейского блокнот, Колин развернул к нему настольную лампу. От такой предупредительности полисмен густо покраснел, убрал было блокнот, потом достал его снова. Колин все умолял его присесть, и тот наконец послушался.

Колин вернулся к своим.

– Eh bien, – сказала Фрида, – maintenent, nous parlerons comme si le monsieur n'etait pas la.[12]12
  А теперь мы будем говорить, как если бы этого господина там не было (фр).


[Закрыть]

– Фрид, деточка! – воскликнула ее мать. – Как можно! Фрида поглядела в дальний конец комнаты и, повысив голос, обратилась к полицейскому:

– Я надеюсь, вы не будете возражать, если мы будем говорить по-французски? Понимаете, нам надо обсудить одну-две вещи, и они довольно личного свойства, так что, наверное, и для вас и для нас лучше будет, если мы станем говорить по-французски. Я хочу сказать, вы не подумаете, что мы страшные невежи?

Полицейский встал, покраснел, прокашлялся и сказал:

– Нет, мисс.

Видно было, что ему ужасно хотелось бы иметь руководящие указания по этому вопросу: он бросил на дверь взгляд умирающего. Поколебавшись, полицейский снова сел в кресло, предложенное Колином, и Миногам видна была только его покрасневшая макушка.

– Ну вот, мамуля, все в порядке, – сказала Фрида. – Alors. A propos les jumeaux…[13]13
  Итак, что касается близнецов… (фр.)


[Закрыть]

Роберта упала духом. Шарло и лорд Чарльз, как она знала, говорили по-французски совершенно свободно.

Фрида заканчивала школу в Париже. Генри и близнецы посещали университет в Гренобле и проводили свои каникулы с друзьями на Лазурном берегу. Даже Плюшка и Майк в новозеландские денечки превращали в ад жизнь гувернантки-француженки, которая уехала с Миногами в Англию и даже сейчас приходила давать им уроки. Роберта же, напротив, занималась французским только в школе и по горькому опыту знала, что, стоило Миногам начать говорить по-французски, как их речь обращалась для нее в поток носовых и гортанных звуков, в котором, словно нарочно, периодически проскальзывали знакомые слова. Так оно было и теперь. Лорд Чарльз, казалось, призывал их к порядку, Генри спорил. Близнецы были довольно молчаливы и упрямы. В ответ на длиннейшую тираду Фриды Колин сказал:

– Laissez-vous donc tranquilles, Frid.[14]14
  Успокойся ты наконец, Фрид (фр).


[Закрыть] Попросту говоря, заткнись.

– Должен сказать, – заметил Генри, – Робин все так интересно и понятно…

– Милая Робин, – спросила Шарло, – ты не возражаешь, а?

– Ну конечно нет! И потом, я все-таки немножко поняла.

– Taisez-vous donc![15]15
  Да замолкните же! (фр.)


[Закрыть] – драматически скомандовала Фрида. – Слушайте!

– Ну, в чем еще дело? – раздраженно спросил Генри.

– Да слушайте же, вы все!

Откуда-то из глубины квартиры донесся низкий голос.

– Это мистер Аллейн, – заметила Фрида. – С кем это он так вопит?

– Может быть, его довели до белого каления, – предположила Плюшка.

– Наверное, он арестовывает Нянюшку или что-нибудь в этом роде, – сказал Стивен.

– Не понимаю, зачем орать, арестовывает он ее или нет. И вообще, – заключила Фрида, – по голосу не похоже. Он кричит так, словно разговаривает с кем-то, кто стоит на первом этаже.

– Или с г-глухим, – подсказал Стивен.

– Господи, – ахнула Шарло, – уж не тетя ли это Кит?

– Право, Имми! – отозвался лорд Чарльз. – За каким чертом тете Кит возвращаться сюда в такое время?

– Все настолько странно, что я считаю, возвращение тети Кит даже и после полуночи будет вполне в духе последних событий.

– Еще не полночь, – заметила Плюшка.

– Мистера Аллейна слышно все хуже, – проговорил Колин. – Наверное, он спускается вниз и кричит по пути.

Плюшка выдвинула еще один вариант.

– Может быть, – предположила она, – Аллейн сидит в лифте и кричит, чтобы узнали, си нузавон парле вре о сюжет де мон онкль.[16]16
  …говорим ли мы правду по поводу дяди (искаж. фр.).


[Закрыть]

– Плюшка, деточка! – простонала Шарло. – Твое произношение! Право же!

– Ну что ж, – заявила Фрида, оглядываясь на полицейского, – мы все равно не можем пойти и узнать, что там происходит.

– Господи! – воскликнул лорд Чарльз. – Это и впрямь тетя Кит.

И в дверь гостиной действительно вплыла леди Катерин Лоуб.

– Имми, голубушка, – шептала она, обнимая Шарло. – Это такой кошмар, но и такое благословение. Пути Его воистину неисповедимы, и нет сомнений, что Он избрал это орудие. Чарли, душа моя!

– Тетя Кит, где вы были?

– В Хэмпстеде. Метро и автобусом. Я вернулась бы раньше, но, к несчастью, я села не на тот автобус, а мистер Натан так долго копался… И как оказалось, все зря. Хотя даже сейчас, с уплатами посмертных долгов…

– Я ничего не понимаю! К кому вы поехали в Хэмпстед?

– К некоему мистеру Айседору 3. Натану, Чарли. Я поначалу думала, что застану его в лавке, но, конечно, все было уже закрыто, когда я туда добралась. Но я нашла в телефонной книге его адрес, и он, к счастью, оказался дома. Такой удивительный дом, Имми! Огромные картины и столько бархата. Но мистер Натан – просто очарователен.

– Господи, не может быть, что вы говорите о деде Иззи из ломбарда за углом! – ахнула Фрида.

– Что, деточка?

– Не может быть, чтобы это был ростовщик с Адмирал-стрит, тетушка?!

– Да. Понимаешь, Чарли, я всегда считала, что надо было давно так поступить во имя убогих и сирых, потому что очень уж глупо платить эту огромную страховку, когда я вовсе не так богата, но они – единственное, что осталось у меня от семьи, поэтому мне всегда казалось, что мама не одобрила бы этого. Но вы – совсем другое дело, вы – семья, и мне это доставило такую радость, дорогой мой. Честное слово, мне стало так хорошо. Сейчас, может быть, ты захочешь их выкупить, хотя это совсем не к спеху…

– Тетя Кит, – потрясенно спросил лорд Чарльз, – вы не про индийский жемчуг говорите?

– Что, деточка?

– Вы не про жемчуг двоюродной бабушки Каролины?

– Такое счастье, что я всегда их ношу, – тетя Кит покопалась в своем ридикюле и вытащила кусочек бумаги, который затем сунула в безжизненную руку лорда Чарльза. – Возьми, Чарли, душа моя. И я так рада. Я уверена, что мистер Натан – очень порядочный человек. Он долго рассматривал жемчуг, а я ему сказала, сколько он стоит, потому что жемчуг застрахован, и в конце концов мы с ним заключили очень выгодную сделку. Я попросила его выписать чек на твое имя, потому что…

Шарло, хотя и запоздало, перебила леди Катерин, выстрелив в нее громкую очередь французских фраз. Леди Катерин близоруко воззрилась в противоположный конец комнаты, издала сдавленное восклицание и упала в ближайшее кресло. Лорд Чарльз рассматривал в монокль чек, пытаясь что-то сказать своей тете, потом сделал беспомощный жест и повернулся к жене.

– Дорогая тетя Кит, – начала Шарло и осеклась. – C'cet trop…[17]17
  Это чересчур… (фр.)


[Закрыть] – она снова смолкла. – Нет, я просто не в состоянии кричать по-французски, – сказала Шарло.

Она посмотрела на полицейского, подошла к письменному столу возле Роберты, взяла лист бумаги и вынула ручку.

– Право, – ужаснулась леди Катерин, – не может же он считать, что это кто-то из вас… – Она с трагическим видом повернулась к своему племяннику. – Это совершенно невозможно, – прошептала она. – Он показался мне таким джентльменом…

– Дай ей это, – попросила Шарло и сунула в руку Роберте листок, на котором она крупными печатными буквами написала:

ДОРОГАЯ, ТЫ СКАЗАЛА ИНСПЕКТОРУ, ЧТО МЫ ПРОСИЛИ У ГАБРИЭЛЯ ДВЕ ТЫСЯЧИ?

Послушно выполняя поручение, Роберта показала остальным этот листок, прежде чем сунуть его в руку леди Катерин, которая тут же принялась копаться в сумке в поисках своих очков. Она водрузила их на нос и медленно, шевеля губами, прочла записку Шарло, держа листок дрожащими старческими руками. Потом она положила листок на колени и, жалобно переводя взгляд с одного Минога на другого, прошептала:

– Я не сказала ему сколько.

Фрида протяжно застонала. Наступила краткая тишина. Роберта смотрела, как леди Катерин скрюченной артритом старческой рукой роется в ридикюле в поисках носового платка. Вдруг Генри встал, подошел к тетке и наклонился, чтобы поцеловать ее.

– Дорогая тетя Кит, – мягко сказал Генри. – Вы так добры.

Наверное, именно в этот момент Роберта поняла, что влюблена в Генри.

2

Очень трудно поблагодарить глухого человека за доставленную им большую сумму денег, когда каждое слово благодарности может скомпрометировать говорящего в глазах – или, вернее, ушах – внимательного полицейского. Миноги взяли себя в руки и постарались сделать это как можно лучше.

Леди Катерин с трудом могла расслышать французские фразы, но весьма бегло шептала их себе под нос. Беседу вели одновременно на двух языках, отпуская наиболее невинные фразы по-английски, хотя Роберте казалось, что нет никакого смысла скрывать плачевное финансовое положение лорда Чарльза от Аллейна, коль скоро леди Катерин уже рассказала ему все о цели беседы двух братьев, а инспектор Фокс знал все про мистера Ворчалла.

Через несколько минут в дальнюю дверь постучали, и констебль ее открыл. Раздался невнятный голос Фокса, а немного погодя он вошел.

– Мистер Аллейн, милорд, – заявил Фокс, – был бы очень обязан, если бы леди Патриция пришла на несколько минут в столовую.

– Ступай, Плюшка, – кивнула ей мать. Голос ее оставался таким же бодрым, но, когда Плюшка проходила мимо, Шарло взяла ее за руку и одарила улыбкой, которая показалась Роберте самой тревожной на свете. Плюшка вышла.

– Как в фильме о Французской революции, – хихикнула Фрида. – Знаете, когда маленькая кучка аристократов делается все меньше и меньше.

– Господи помилуй, Фрид, – рассердился Генри, – попридержи язык.

– Ох-ох, лапуля, ну и манеры! – произнесла Фрида, подражая кокни.

Дверь открылась снова, и вошел доктор Макколдунн. Роберта подумала, неужели вся ночь так и пройдет под знаком визитов доктора Макколдунна? Каждый раз, когда он приходил, вид у него был весьма озабоченный и тревожный. И каждый раз он пожимал руки Шарло и лорду Чарльзу.

– Ну что ж, – начал он. – Она поправится, с ней все будет в порядке. Ей лучше. Она поспала и уже не так… возбуждена. Конечно, она все еще довольно сильно расстроена. И склонна к… – он сделал выразительный жест.

– Чокнутая? – спросила Фрида. – Совсем того, вы хотите сказать?

– Дорогая девочка, конечно же нет, но она беспокойна и не похожа на себя.

– Ну, она даже в самом веселом настроении – весьма мрачное существо, бедняжка Вайолет, – уныло заметил лорд Чарльз.

– А раньше с ней что-нибудь подобное бывало? – осторожно спросил доктор Макколдунн. – В смысле, с головой? Истерия и прочее такое?

– Мы всегда считали, что она немного странная, – отозвался лорд Чарльз.

– Немного! Ну, папа! – взвилась Фрида. – Дорогие мои, давайте смотреть правде в глаза, она же совершенно того! Нет-нет, папа, не отрицай! Как насчет того сумасшедшего дома, куда ее прятали время от времени?

– Да, периодически у нее сдавали нервы, – пробормотал лорд Чарльз.

– Она наблюдалась у психиатра?

– Да-да, мне кажется, наблюдалась. Однако теперь уже нет. Она обратилась, стала научной христианкой какое-то время назад, и, как мне кажется, мой брат считал, что это ей поможет. Но это продолжалось недолго, и в последнее время она от души увлеклась каким-то оккультизмом.

– Черная магия, – пояснила Фрид. – Она – ведьма.

– Господи помилуй! – покачал головой доктор Макколдунн. – Ну хорошо, – продолжил он, помедлив. – Я предложил ей посоветоваться с ее собственным доктором.

– И что она на это ответила? – поинтересовалась Шарло.

– Она ничего не сказала. – Доктор Макколдунн посмотрел на полисмена. – Она вообще мало что говорила.

– Да, я знаю, – согласилась Шарло. – Она просто глядит на тебя не мигая и молчит. Чувствуешь себя очень неприятно.

– Вы не знаете, принимает ли она какие-нибудь лекарства? Скажем, ну-у… аспирин? Или что-нибудь снотворное?

– Не знаю, – резко ответила Шарло. – А почему вы спрашиваете?

Доктор слегка пожал плечами и уклончиво ответил:

– О, я просто думал, что если она принимает что-нибудь, то ей и дальше лучше принимать лекарство. В той же дозе.

– Спросите у Диндилдон.

– Она ничего не знает.

– Доктор Макколдунн, – начала Шарло, – что вы хотите…

Тут ее резко перебил Стивен.

– Что там т-такое? – громко спросил он. – Послушайте!

Издали донесся гудящий звук. Раздался звонок в дверь. В коридоре прозвучали шаги Баскетта, и через несколько секунд он вошел в гостиную.

– Милорд, мистер Фокс хотел бы поговорить с вами…

– Да-да, Баскетт, конечно. Лорд Чарльз поспешно вышел.

Дверь закрылась, но не раньше, чем Роберта расслышала приглушенный грохот с лестничной площадки.

– Это же лифт, – сказал Стивен. – Я-то думал, что п-полиция его выключила…

– Так и есть, – ответил Генри.

– Мне кажется, я знаю, кто это, – сказал доктор Макколдунн. – Не волнуйтесь, леди Чарльз. Полиция занялась всеми необходимыми формальностями, и мы ждали… э-э…

– Они его увозят?

– Да.

– Понятно. Моя невестка в курсе?

– Я попросил сиделку объяснить ей. Леди Вутервуд настолько… Я не стал предлагать ей присутствовать при этом. Это только расстроит ее. Мне кажется, я должен сказать пару слов Аллейну. Извините.

Макколдунн вышел, столкнувшись в дверях с Плюшкой.

– Послушайте, – сказала Плюшка, – в номер двадцать шесть зашли какие-то люди. Они приехали на лифте.

– Закрой-ка дверь, – велел Колин.

Но даже при закрытой двери они слышали тяжелые шаги, которые безошибочно знаменовали окончательный уход дяди Г. из дому. Даже Миноги не могли найти слов и просто сидели в неуютном молчании. С тяжелым стуком захлопнулась дверь лифта, механизм тяжко вздохнул, и дядя Г. снова воспользовался лифтом…

Генри подошел к окну гостиной, отогнул штору и стал смотреть вниз на улицу. Остальные настороженно наблюдали за ним, потом близнецы не выдержали и присоединились к брату. Роберта поневоле читала все этапы продвижения дяди Г. на их лицах. Генри открыл окно пошире. Внизу, на Плезанс-Корт, хлопнула дверь фургона. Потом заревел мотор, прозвучал клаксон. Генри опустил штору и вернулся в комнату.

– Полагаю, – пробурчал он, – меня не запишут сразу в подозреваемые номер один только за то, что я смотрел на это.

– Плюшка, – спросила Шарло, – ты уже поговорила с мистером Аллейном?

– Да, мамуля.

– Тогда иди в постель, родная. Я приду сказать тебе «спокойной ночи», если сумею. Но не жди меня. Беги.

Плюшка уже подошла к двери, но что-то вспомнила и обернулась.

– А он меня почти ни о чем и не спрашивал, – сообщила она. – Только о том, что мы делали в столовой, когда…

– Pas pour le jeune homme,[18]18
  Не при молодом человеке (фр).


[Закрыть] – предостерегающе сказала Фрида.

Плюшка быстро скорчила гримаску в сторону констебля и открыла дверь.

– Эй, погоди! – с тревогой крикнула Фрида. Но она опоздала: Плюшка уже удалилась. – Послушайте, – обратилась Фрида к полисмену. – Могу я выйти за ней следом? Я хочу у нее кое-что спросить.

– Боюсь, мисс, что этого нельзя. Я могу, если хотите, попросить молодую леди вернуться сюда, – предложил, вставая, констебль.

– Да нет, не надо. Это бесполезно, – мрачно ответствовала Фрида. – У нее не настолько хороший французский…

Она принялась бесцельно бродить по комнате. Из прихожей вернулся лорд Чарльз и подошел к огню. Он положил локти на каминную полку, а голову на руки.

– Ну что, друг мой? – спросила Шарло.

– Вот и все, Имми, – ответил он, сменив позу. – Они его увезли. Ты ведь не знала его молодым, а?

– Нет…

– Нет. Мальчиками мы дружили. Странно, что он так от нас отдалился.

– Да, – отозвалась Шарло. – Странно. Он подошел и сел с ней рядом.

– И что же теперь будет? – спросил Генри.

– Наверное, продолжат допрос свидетелей, – откликнулась Фрида. – Как вам кажется, кого он вызовет следующим? Я с нетерпением жду своей очереди.

– Фрид, родная, – попросил ее отец, – не надо, прошу тебя.

– Что – не надо, папочка?

– Не будь тем, чем ты пытаешься казаться. Мы все так отчаянно устали… Имми, может быть, я попрошу полицию, чтобы мне позволили повидаться с Вайолет?

– Не надо, дорогой. Доктор Макколдунн говорит, что она ведет себя гораздо тише и разумнее. Несомненно, она…

Дверь в гостиную медленно отворилась. Молодой констебль немедленно поднялся на ноги, а за ним по очереди и все Миноги. В раме дверей, опираясь одной рукой на сиделку в форменном халате, а другой – на свою горничную, стояла вдовствующая леди Вутервуд.

Роберта видела в этот вечер слишком много страшного, поэтому ее природный иммунитет к потрясениям слегка ослаб. Несомненно, появление леди Вутервуд в гостиной вызвало в сердце Роберты чистой воды ужас. Возникало такое ощущение, будто некий зловредный режиссер задумал ее появление в худших традициях викторианской мелодрамы. Благодаря причудливой игре света зеленая дверь бросала зеленые же блики на лицо леди Вутервуд. Подбородок у нее отвис, а глубоко запавшие глаза тонули во мраке, зато рот, влажный и все еще со следами помады, блестел на свету. Узел крашеных волос распустился, и пряди свисали вперед. Наверное, леди отвергла помощь Диндилдон, потому что платье на ней было застегнуто вкривь и вкось. Она, казалось, совсем не имела костей. Руки ее, все в складках, свисали вдоль тела. Поскольку ее поддерживали с обеих сторон сиделка и горничная, у Роберты мелькнула дикая мысль. Ей показалось, что перед ней подвешенная за шею нескладная кукла, которой управляют кукловоды. Губы леди Вутервуд шевелились, и в комнате было так тихо, что Роберта расслышала шлепанье ее рта, когда она собралась заговорить. Но когда леди Вутервуд все-таки заговорила, голос ее был самым обычным, заурядным, без малейшего намека на трагедию.

– Чарльз, – произнесла леди Вутервуд. – Я пришла, чтобы повидать полицейских.

– Конечно, конечно, Вайолет. Я немедленно им сообщу.

– Я пришла, потому что есть вещи, которые они обязаны понять. Они увезли тело Габриэля. Оно должно вернуться ко мне, в мой дом. Похороны будут проводиться из моего дома, и ниоткуда больше. Я хочу им это сказать. Габриэль должен вернуться домой.

3

Шарло поспешила к невестке, и Роберта услышала, как она заговорила тем голосом, который девушка помнила с далеких дней детства. Таким голосом Шарло всегда говорила, если кто-нибудь падал и расшибался. Это был безмятежный, ласковый голос, но леди Вутервуд словно не слышала его.

– Ну-ну, пойдемте, – проговорила сиделка своим профессионально успокаивающим тоном. – Мы просто посидим и подождем, пока не придет доктор.

– Только не там, – резко отказалась леди Вутервуд. – Я в ту комнату не пойду.

– Ну-ну, дорогая.

– Где следователь? Я должна повидаться с полицейским начальством. – Леди Вутервуд повела глазами на Шарло. – Уходите, – велела она громко.

Лорд Чарльз повернулся к констеблю.

– Вы не могли бы прямо сейчас известить мистера Аллейна?

– Конечно, милорд, – ответил тот и посмотрел на леди Вутервуд, которая со своим эскортом совершенно загородила выход.

– В коридоре есть стул, сиделка, – напомнила Шарло.

– Пойдемте отсюда, миледи, – позвала Диндилдон тихим, но властным голосом.

Ее хозяйка склонилась к ней, неловким движением дернулась, повернулась и вышла в коридор, все еще поддерживаемая обеими женщинами. Шарло закрыла дверь и, посмотрев на свое семейство, развела руками.

– И что, – начала она, – вы полагаете…

Но ее перебила Фрида. Фрида стояла посреди комнаты и впервые в жизни выглядела по-настоящему драматично, хотя не отдавала себе в этом отчета. Она лихорадочно зашептала:

– Послушайте, он убрался прочь. Что нам делать? Что Плюшка сказала насчет того, что мы делали в столовой?

– Конечно, – вздохнул Генри, – она сказала правду.

– Она могла и наврать как по нотам.

– Ну что, мне в-выскользнуть и расспросить ее? – предложил Стивен.

– Дорогой мой, – возразила Шарло, – здесь же кишмя кишат полицейские. Тебя арестуют – и все тут.

– Ну что, – настаивала Фрида, – что нам говорить? Быстрее! Не то он вернется!

– Вы скажете Аллейну всю правду, Фрид, – произнес лорд Чарльз.

– Но, папа…

– Только правду, – повторил ее отец и посмотрел на леди Катерин. – В конце концов, – добавил он, – теперь уже ничто не имеет значения, раз столько сказано.

– Но… ладно, папочка, – сдалась Фрида. – Пусть будет правда. Я не знаю, что думают все остальные, но для меня совершенно очевидно, кто это сделал.

Остальные уставились на нее. Фрида показала на дверь. – Ну уж нет! – отозвался лорд Чарльз. – Это просто невозможно!

– Папа, ну конечно же. Она сумасшедшая. Абсолютно и несомненно. Ты ведь знаешь, как они друг друга ненавидели. И потом, мамуля, ты же сказала, что оставляла ее одну, когда пошла попросить мальчиков, чтобы они отвезли, ее на лифте вниз. Она тогда и сделала это. А кто еще?

– Чарли, ты думаешь?..

Лорд Чарльз уставился на жену.

– Кто еще, Имми? Кто же еще?

– Мне кажется, Фрид п-права, – пробормотал Стивен.

– А тогда, – попросил Генри, – ради всего святого, прекратите валять дурака, вы оба с Колином, и скажите нам, кто же ехал в лифте.

– Я ехал, – ответил Колин.

– Не будь идиотом, – отозвался Стивен. – Если это сделала тетя В., зачем тебе убирать за ней дерьмо? Ты с ума сошел.

– На самом деле оба вы с ума сошли, – рассердился Генри. – Как вы не понимаете! Если это сделала тетя В…

– Если Вайолет убила Габриэля, – перебила Шарло, – нам ничего другого не остается, как только очистить себя от всех подозрений.

– Имми, дорогая моя…

– Если это вопрос твоей невиновности, Чарли, или невиновности кого-то из детей против судьбы Вайолет, тогда я выступаю против Вайолет. Я считаю, Фрид права. Если Вайолет убила Габриэля, она сумасшедшая. Ее упрятывали в дурдом раньше, упрячут и теперь. Какая разница? Какая разница, даже если она его и не убивала?

– Имми!

– Она сумасшедшая старуха и более того – ужасная старуха. Ты же знаешь, Чарли, что она ужасна. А если даже она не была сумасшедшей раньше, так уж теперь точно стала. Ее и без того придется отправить в сумасшедший дом. Как только увижу мистера Аллейна, я недвусмысленно ему подскажу, что у Вайолет была такая возможность. И если он спросит, какие были отношения у Габриэля и Вайолет, я непременно отвечу. А почему, почему нет?

Шарло на секунду умолкла, обвела всех вопросительным взглядом и продолжила:

– Почему, господи, я не должна этого делать? Ты сам говоришь, что надо рассказать правду. А что может быть правдивее, чем то, что Вайолет и Габриэль ненавидели друг друга много лет? Мы же все знаем, что так оно и есть. Давай так и скажем. Как насчет той женщины, которую Габриэль содержал? Ты ведь мне сам говорил…

– Имми… – лорд Чарльз выразительно показал глазами на детей.

– Я знаю, детей ты в это не посвящал. Значит, скажи им теперь. Скажи им.

– Все в порядке, мама, – непринужденно отозвался Генри. – Мы все знаем про маленькие слабости дяди Г.

– Мамуля совершенно права, – заявила Фрида. – Ради бога, давайте будем держаться этой версии. Тетю В. наверняка не повесят. А все указывает на то, что она это и сделала. Поэтому давайте расскажем им все, что мы знаем. Близнецы уже поставили себя в совершенно ужасное положение, пытаясь сбить полицию с толку своим водевильным номером. Так давайте выберемся из этой трясины. Если обвинять будут кого-нибудь из близнецов или тетю Вайолет – по мне, пусть это будет тетя В. Если она врезала дяде Г. тесаком в глаз…

– Тогда понятно, – согласился Генри. – А вот если нет?

– Если нет, ее всего лишь запрут в сумасшедший дом, что и без того не мешает сделать.

– А что, – вопросил Генри, – думает по этому поводу Робин?

Робин внезапно вытряхнули в центр внимания. Поскольку мысли ее бродили по странным закоулкам, она сумела только пробормотать о своей уверенности в том, что никто из них этого не делал, и о своей готовности сделать все что угодно, лишь бы спасти их от подозрений. А потом, сообразив, что именно она сказала, девушка осеклась и с ужасом посмотрела Генри в глаза.

– Бесполезно, Робин, – улыбнулся Генри. – У тебя есть собственное мнение. И у меня тоже. Я только сейчас понял, что оно у меня есть, но это не меняет дела.

– Ты что хочешь этим сказать, Генри? – потребовала ответа Шарло, стискивая кулаки. – У нас всего несколько минут, сейчас вернется этот полицейский.

– Мы сможем продолжить по-французски, – предложила Фрида.

– Это не одно и то же. По-французски мы не так ясно понимаем друг друга.

– Мы и сейчас не понимаем друг друга, – буркнул Генри.

– Я и впрямь не понимаю, что ты хочешь сказать! – воскликнула Шарло.

– Я хочу сказать, что, по-моему, тетя В. не убивала дядю Г.

– Но почему, почему?!

– Просто потому, что она потребовала назад его тело.

– Так ведь она же сумасшедшая! – выкрикнула Фрида. Генри покачал головой.

– Сумасшедшая тетя В. или нормальная – а на мой взгляд, не такая уж она и сумасшедшая, – я не верю, что ей понадобилось бы тело ее мужа, если бы это она всадила ему в глаз тесак и едва не вышибла мозги.

Никто не ответил Генри. Молчание нарушила леди Катерин Лоуб. В течение всего разговора леди Катерин поворачивала свое напряженное от глухоты лицо то к одному из Миногов, то к другому. Тут она поднялась и, подойдя к своему племяннику, тронула его за рукав.

– Чарли, дорогой мой, – проговорила она. – Что случилось с Вайолет? Она выглядит как проклятая душа. Чарли, ты можешь мне сказать, что такого натворила Вайолет?

Но прежде чем лорд Чарльз смог ответить своей тете, дверь открылась и вернулся констебль.