Текст книги "Смерть пэра"

Автор книги: Найо Марш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

– Это Найджел! – воскликнули Миноги, а Фрида прокричала:

– Найджел, ангел мой, идите сюда! Мы тут взаперти сидим, но мистер Аллейн говорил, что вас к нам пропустят.

– Привет, дорогая! – ответил голос. – Я знаю. Сию секунду к вам подойду. Они просто спрашивают… а, спасибо. Скажите ему, пожалуйста, что я приду и поговорю с ним попозже. Где вы там? О, понятно.

Констебль впустил бодрого молодого человека, который в провинциальных глазах Роберты выглядел ожившей иллюстрацией из модного журнала. Его одежда необыкновенно ладно сидела на нем, он был таким свежевыбритым и изящным: волосы тщательно зачесаны назад, усы приглажены. От него веяло светскостью и уверенностью. Молодой человек вошел в комнату красивой походкой, чарующе улыбаясь Миногам, хотя в его улыбке сквозила едва заметная тень тревоги.

– Найджел, дорогой мой, – вскричала Шарло, – мы в восторге от того, что вы пришли. Как вы думаете, Фрид не слишком плохо поступила, что позвонила вам? Мы все ужаснулись.

– Я подумал, что это просто прекрасный поступок со стороны Фрид, – отозвался Найджел Батгейт. – Привет, Чарльз, примите мои соболезнования по поводу того, что случилось. А что, кстати, случилось?

– Чертовски неприятное дело, – мягко проговорил лорд Чарльз. – Садитесь, Батгейт. Выпейте что-нибудь.

– Робин, – обратился к девушке Генри, – ты ведь не знакома с Найджелом? Мистер Батгейт, мисс Грей.

Пока Роберта пожимала руку Найджела, у нее было время порадоваться, что Генри про нее не забыл. Как только про Роберту вспомнил Генри, вспомнили и все остальные Миноги.

– Бедная Робин, – сказала Шарло. – Она буквально сию минуту приехала от самих антиподов, а ее бросили в человекоубийство в семье. Выпейте поскорее, Найджел, и выслушайте нашу страшную историю. Мы ужасно встревожены, но все же подумали, что если уж у нас в семье cause celebre,[22]22
  Сенсационное дело (фр.).


[Закрыть] то надо позвать вас первым.

– И осадить других репортеров, – добавила Фрида. – Вы же нам поможете в этом, Найджел? Эта сенсация – ваша добыча.

– Да какая сенсация? – спросил Найджел Батгейт. – Мне только десять минут назад передали, что вы звонили, и я сразу примчался сюда. Почему Аллейн и его веселые молодцы копошатся по всему дому? Что случилось?

Миноги кинулись наперебой рассказывать. Роберту потрясла ловкость, с которой Найджел Батгейт отделил бесстрастные факты от миножественного преувеличения и приукрашивания. Его круглое красное лицо становилось все серьезнее по мере того, как развертывалось повествование. Он мрачно переводил взгляд с одного члена семьи на другого и наконец с многозначительной гримасой кивком указал на полицейского в углу.

– О, мы уже махнули рукой на то, что он слушает, – хмыкнула Фрида. – Сперва мы говорили по-французски, но теперь уже и скрывать нечего. Тетя Кит сообщила мистеру Аллейну насчет финансового кризиса, а папуле пришлось признаться насчет бэйлифа.

– Что?!

– Мой дорогой Найджел, – произнес лорд Чарльз. – Здесь находится судебный исполнитель. Сквернее ситуации не придумаешь.

– А что касается близнецов, – продолжила Фрида, – так ваш закадычный друг вывернул их наизнанку, вытащил за ушко на солнышко и повесил сушиться.

– И м-могу сообщить тебе, Фрид, – дополнил Стивен, – что он прекрасно знает, чем мы занимались в столовой. Скажи на милость, тебе обязательно надо было вытирать свою крашеную пасть о ковер, да?

– Господи, спаси нас! – воскликнул Генри и швырнул две подушки с дивана в сторону заколоченной двери. – Почему, черт побери, мы об этом не подумали раньше?!

– Аллейн говорит, что не стал нас подслушивать. Наверное, мы и без того выдали себя с головой и п-потрохами.

– Но в чем дело? – спросил лорд Чарльз. – Что такого вы делали в столовой?

Смущенные дети поведали ему все.

– Не слишком красиво, – нахмурился лорд Чарльз. – И какого мнения он будет теперь о вас?

Наступило молчание.

– Не самого высокого, осмелюсь предположить, – промямлил наконец Генри.

– Лучше бы вы… – лорд Чарльз отвернулся с жестом отчаяния. Фрида быстро заговорила по-французски. Роберте показалось, что она говорила о том, что их пока не спрашивали про смысл подслушанной беседы.

– Но нет никаких сомнений, – заявил Колин, – что все, чего ему не сказали мы, с откровенностью шизофреника выболтала тетя В. Так зачем нам прятаться и скрываться?

– А где, – перебил твердо Найджел, – где эта ваша тетя Вайолет? Где леди Вутервуд?

– Она спит в моей постели, – ответила Шарло. – По одну сторону кровати ее сторожит сиделка, по другую – преданная горничная, которая ни на миг не желает ее оставить. Так что где проведем эту ночь Чарли и я, остается загадкой. Мы этого не знаем. Кроме того, нам надо устроить на ночь где-нибудь шофера по имени Хихикс, будто мало нам мистера Ворчалла.

– Послушайте, дело ведь серьезное, – начал Найджел.

– Конечно серьезное, Найджел. Мы сами понимаем, что серьезное. Мы все потрясены до самого основания, – сказала Фрида. – Отчасти поэтому мы и попросили вас прийти.

– Да, но вы говорите совсем не так… – начал Найджел и поймал взгляд Шарло. – О, простите ради бога, – пробормотал он. – Но вы не беспокойтесь! Аллейн…

– Найджел, – спросила Шарло, – какой он на самом деле? Вы так часто рассказывали нам про вашего друга, и мы всегда думали, как замечательно было бы с ним познакомиться. Однако мы даже представить себе не могли, при каких обстоятельствах это знакомство произойдет. Понимаете, совсем недавно я сидела напротив него в своей собственной столовой, пытаясь заглянуть в его мысли, полагая, что беседа пойдет так, как мне того захочется, а сейчас, когда я мысленно возвращаюсь к этому моменту, мне кажется, что все покатилось совершенно не так, как я задумала.

– Дорогая моя Имоджин, – широко улыбнулся Найджел, – я знаю, что вы – гений дипломатии, но, право же, на вашем месте я не стал бы пробовать ваш талант на Аллейне.

– Вы знаете, он смеялся надо мной, – оправдывалась Шарло.

– Ты твердо уверена, мамуля, – съехидничала Фрида, – что это не был зловещий такой смех: «Ха-ха-ха!»

– Ни в коем случае не зловещий. Он обыкновенным образом хихикал.

– Эх, послал бы он за мной! – пробормотала Фрида.

– Полагаю, ты рассчитываешь, – начал Генри, – разыграть перед ним роскошную сочную сцену, и в результате Аллейн в отчаянии бросит дело, потому что ты ему доставляешь слишком много хлопот? Деточка, твои сценические потуги…

– Дорогой, я не собираюсь применять никаких сценических потуг, как ты это назвал. Я буду держаться просто и с достоинством, буду бледна и очаровательна.

– Ну, если Аллейна не станет неукротимо рвать, значит, желудок у него крепче, чем у меня.

Фрида мелодично рассмеялась. Констебль поднялся и открыл дверь на стук.

– Это сигнал моего выхода на сцену, – прошептала Фрида. – Как вам кажется?

– Может быть, это за твоим отцом или за Генри, – предположила Шарло.

– Инспектор Аллейн, – возвестил вошедший констебль, – хотел бы поговорить с мисс Грей.

Роберта пошла за вторым констеблем по коридору к столовой. Сердце ее тревожно стучало. Она чувствовала, что рот раздирает неукротимая зевота. Во рту пересохло, и она боялась, что ее голос будет звучать надтреснуто и хрипло. Констебль открыл дверь, вошел и объявил:

– Мисс Грей, сэр.

Роберта, чувствуя, как не хватает ей сейчас высокого роста, вошла в столовую.

Аллейн и Фокс встали при ее появлении. Констебль придвинул ей стул в торец стола. Сквозь пелену тревоги Роберта услышала глубокий и приятный голос Аллейна:

– Мне очень жаль, что приходится вас беспокоить, мисс Грей. Ужасно неприятно, что вы оказались в самой гуще такого печального дела. Садитесь.

– Спасибо, – тихо ответила Роберта.

– Вы приехали только вчера, верно?

– Да.

– Из Новой Зеландии. Длинное путешествие. А вы из каких краев Новой Зеландии?

– С Южного Острова. Южный Кентербери.

– Тогда вы должны знать округ Маккензи.

Запах сожженной солнцем травы, ветра с заснеженных вершин, память о пронзительно голубом небе проснулись в сердце Роберты.

– А вы бывали там? – спросила она.

– Четыре года назад.

– В округе Маккензи? Текапо? Пукаки?

– От звука этих слов в памяти снова оживают те места.

Аллейн немного рассказал девушке о том, где ему приходилось бывать, и, как все жители колоний, Роберта попалась на этот крючок. Нервозность ее растаяла, и она вскоре услышала свой собственный голос, восторженно описывающий новозеландский «Медвежий угол» у подножия Малой Серебряной горы, английские деревья, растущие возле местных кустов, и то, как голоса завезенных из Англии птиц переплетались с низкими голосами птичек-колокольчиков и мока-моки.

– Это было имение лорда Чарльза?

– Да-да. Не наше. Мы-то жили в маленьком домике в небольшом городке. Но понимаете, я столько времени проводила в «Медвежьем углу»…

– Наверное, тягостно было расставаться с таким очаровательным местом.

– Им – не очень, – возразила Роберта. – Для них это было всего лишь новозеландское приключение. Что-то вроде интерлюдии в жизни. Они принадлежат Англии.

– Как вам кажется, лорду Чарльзу понравилось фермерствовать?

Роберта никогда не думала о лорде Чарльзе как о фермере. Он просто жил в «Медвежьем углу». Ей трудно было ответить на этот вопрос. Нравилось ли ему в Новой Зеландии? Невозможно было понять, поэтому она смущенно ответила, что они были там вполне счастливы, но, конечно, рады возвращению домой.

– Они – дружная семья?

Роберта подумала, что не будет ничего плохого, если она расскажет ему о привязанности Миногов друг к другу. Рассказ на любимую тему совершенно развеял остатки ее волнения. Так легко было рассказать, как они постоянно спорили, как добры все Миноги были к ней, как счастливы они были вместе. Как сама Роберта верила, что они всегда придут друг другу на помощь.

– Мы уже столкнулись с прекрасным примером этого, – улыбнулся Аллейн, – когда речь зашла о близнецах.

Роберта ахнула и посмотрела на него. В его глазах, с печально опущенными внешними уголками, читалось только теплое и веселое сочувствие, словно он приглашал ее вместе посмеяться над близнецами.

– Они всегда были такими, – воскликнула Роберта. – Даже в «Медвежьем углу», когда Колин взял однажды большую машину…

Она снова принялась рассказывать смешные истории из жизни Миногов, стараясь показать их преданность друг другу. Аллейн доброжелательно слушал девушку, словно все сказанное Робертой радовало и интересовало его. Роберта оседлала любимого конька и успела проскакать изрядно долго, прежде чем опомнилась и остановилась. Она покраснела от смущения.

– Простите, – пробормотала она, – я слишком заболталась.

– Напротив. Вы нарисовали передо мной замечательную картину. Но боюсь, теперь я должен вернуться к фактам действительности. Я хотел бы уточнить ваши собственные передвижения. Вы были здесь с того момента, как лорд Чарльз беседовал со своим братом, и до того, как трагедия была обнаружена. Правильно?

– Да. – Роберта собралась с мыслями и четко рассказала ему о разговоре с Майклом и о том, как она вышла на лестничную площадку.

– Отлично, – похвалил ее Аллейн. – Сжато и ясно. Есть два момента, которые я хотел бы очень тщательно прояснить. То, как кричал лорд Вутервуд. Вы говорите, что, когда он позвал первый раз, вы были все здесь.

– Да. Включая Майка. Он как раз только что вошел в комнату. Но остальные вышли буквально через секунду-две после того, как закричал лорд Вутервуд.

– А во второй раз?

– Майк ушел с Хихиксом. И почти сразу после этого лорд Вутервуд крикнул во второй раз.

– Вы совершенно уверены?

– Да, вполне. Потому что в комнате сразу стало очень тихо после того, как они ушли. Я помню, что после того, как он снова позвал, я услышала звук лифта. Потом услышала, как кто-то крикнул на улице, а в соседней гостиной послышались голоса. Все звуки были слышны очень четко. Я снова услышала лифт, когда достала из этой шкатулки сигарету. После того я, помню, стала искать спички. Я только что прикурила и оперлась на подоконник, глядя вниз, когда услышала, как она… Леди Вутервуд… Это было ужасно, как она кричала.

– Мисс Грей, я бы очень попросил вас рассказать все заново, если вас это не затруднит.

Роберта снова рассказала все то же самое и, к ее величайшему удивлению, Аллейн попросил ее повторить еще раз. Потом он прочел Роберте ее показания, она согласилась, что все записано абсолютно правильно, и подписалась. Он с минуту помолчал и потом вернулся к теме семьи.

– Вы нашли их очень изменившимися, когда снова увиделись? – спросил он.

– Да нет… Сперва они показались мне совсем взрослыми и модными, но это впечатление скоро рассеялось. Они остались прежними.

– Они совсем не повзрослели там, где дело касается денег, – с улыбкой сказал Аллейн.

Роберта была к этому готова и ответила, что Миноги никогда не придавали особенного значения деньгам и не умели с ними обходиться. С ощущением близкой опасности девушка продолжала развивать тему. Никогда в жизни, заверяла она, Миноги не сделали бы ничего отчаянного, чтобы раздобыть деньги.

– Но если бы им угрожало, к примеру, банкротство?

– Всегда что-нибудь случается и спасает их. Они знают, что всегда упадут на лапы. Они, конечно, кажутся отчаянно встревоженными, но про себя они постоянно забывают тревожиться. – Видя, что он внимательно слушает ее, Роберта добавила: – Даже сейчас, когда случились такие вещи, они постоянно забывают все время тревожиться. Они знают, что все обойдется.

– Все знают?

Роберта постаралась ответить правду.

– Наверное, нет… Шарло… Леди Чарльз… Она напугана, потому что Колин притворился, что был в лифте, и она боится, что вы заподозрите в чем-нибудь Стивена. Но я уверена, что где-то внутри она тоже знает, что все обойдется.

Роберта помолчала и невольно улыбнулась, потому что Аллейн спросил:

– О чем вы думаете, мисс Грей?

– Я думала о том, что Миноги совсем как дети. Видно, как они все время напоминают себе, что надо вести себя серьезно, и некоторое время назад они и правда были испуганы. Но через минуту-другую кто-нибудь из них подумает о чем-то смешном и произнесет это вслух.

– А лорд Чарльз тоже так поступает?

Роберта моментально почувствовала, что ее охватывает ледяной ужас. Неужели они в конце концов стали подозревать лорда Чарльза? И снова она подумала, что невозможно угадать мысли лорда Чарльза. Он всегда держался отстранение вежливо, словно бы создавая фон для своей семьи. Девушка осознала, что не может понять, как именно он воспринял смерть брата. Инспектору она сказала, что для лорда Чарльза это, конечно, трагедия: ведь лорд Вутервуд был его единственным братом. И немедленно пожалела о сказанном, предвидя следующий вопрос Аллейна.

– Как вам кажется, братья были очень привязаны друг к другу?

– Они редко виделись, – выпалила Роберта и поняла, что снова совершила промах.

Аллейн не стал дальше развивать эту тему, а просто спросил, что она думает о лорде Вутервуде. Она быстро ответила, что впервые увидела его сегодня вечером.

– И каково было ваше первое впечатление? – спросил Аллейн.

Но теперь Роберта уже была настороже и ломала голову, как бы отделаться общими словами. В конце концов она промямлила, что лорд Вутервуд был не очень приметным человеком. Довольно бесцветный. В доме было столько народу, она даже не обратила толком внимания… Она смолкла, обеспокоенная слегка недоверчивым взглядом Аллейна.

– Но мне показалось, – улыбнулся он, – что вы обладаете замечательной, просто редкостной наблюдательностью.

– Это относится только к тем людям, которые меня интересуют.

– А лорд Вутервуд вас не интересовал?

Роберта молчала, помня, что с превеликим интересом наблюдала за четой Вутервудов, зная о цели их визита. У нее перед глазами стояло надутое и самодовольное лицо. Она снова увидела кроличьи зубы, глаза, поставленные слишком близко к тонкому носу, хитроватый неодобрительный взгляд. Роберта не могла скрыть того, что помнит каждую мелочь. Аллейн секунду выждал и, видя, что она упрямо молчит, сказал:

– А как насчет леди Вутервуд?

– Ее невозможно не заметить, – быстро проговорила Роберта, – она такая странная…

– В каком смысле?

– Но вы же ее видели…

– Учтите, мне довелось увидеть леди Вутервуд только после убийства ее мужа.

– Никакой разницы нет, – не подумав, брякнула Роберта.

Аллейн пристально посмотрел на нее. Роберта стиснула под столом руки. Что дальше?

– Вы присоединились к разведотряду, мисс Грей?

– К чему? Я вас не поняла.

Аллейн по-прежнему не сводил с девушки внимательного взгляда.

– Ну, может быть, разведка – не совсем точное слово. Вы подслушивали вместе с остальными беседу в соседней комнате?

Тогда это совсем не казалось таким страшным, подумала застигнутая врасплох Роберта. Миноги уверяли ее, что лорд Чарльз не будет сердиться. Это было так интересно. Господи, ну почему, ну почему, думала она, сгорая со стыда, этот человек именно ее и именно сейчас спросил об этом! Она лежала на полу, прижав ухо к двери! Шпионила! Щеки ее пылали, как угли в камине. Она не могла разжать руки. Так она и сидела перед ним, сгорая от стыда, но не опуская глаз.

– Да, – отчетливо выговорила Роберта. – Я там была.

– Вы не могли бы рассказать мне, что именно вы услышали?

– Нет. Простите, я не хотела бы этого делать.

– Тогда придется поискать, кто из слуг подслушивал, – задумчиво пробормотал Аллейн.

Горячая волна стыда и бешенства помешала Роберте понять, что он не собирался ее оскорблять и не намекал на то, что она вела себя как аморальная горничная. И Роберта ничего не могла сказать в свое оправдание! Она слышала собственные с трудом выдавленные слова, которые были лишены всякого смысла. В состоянии кошмарного стыда она смотрела на собственный позор.

– Это совсем не то… мы были все вместе… мы совсем не потому так поступали… Это только потому, что мы волновались и хотели знать…

Чужой голос скулил у нее в ушах, пока из красного тумана собственного стыда она не увидела, что Аллейн с удивлением наблюдает за ней. Тогда девушка замолчала.

– Послушайте… Боже, да о чем вы? – встревожился Аллейн. – Что с вами такое?

Роберта, находившаяся на грани слез, уставилась на стену. Она скорее почувствовала, чем увидела, что он встал и подошел ближе. Теперь он возвышался над ней. В своем отчаянии она все же уловила, что от него приятно пахло. Чем-то напоминавшим новую книгу в дорогом переплете, определило ее сознание, пытавшееся думать сразу о тысяче вещей. Она не расплачется перед ним…

– Простите меня, ради бога, – говорил мягкий низкий голос над головой девушки, – я не сразу понял. Послушайте, мисс Грей, я не собирался оскорблять вас. Право слово. Я хочу сказать, что с моей стороны было бы просто свинством намекать, что… – Он умолк.

Его беспомощность успокоила Роберту. Она посмотрела на Аллейна снизу вверх. Лицо его было искажено необычной гримасой. Левая бровь поползла наверх до середины лба. Рот скривился на сторону, словно его терзала зубная боль.

– Вот черт! – прошептал он.

– Ничего страшного, – ответила Роберта, – но вы показали мне, как низко это было. Наверное, так оно и есть.

– Мы все иногда совершаем низкие поступки, – сказал успокаивающе Аллейн. – Я прекрасно понимаю, почему вы хотели услышать этот разговор. От этого слишком многое зависело. Лорд Чарльз попросил своего брата вытащить его из финансовой лужи, верно?

В мозгу Роберты теснились отчаянные мысли о том, сколько же Аллейн уже знал. Если он решительно знал суть разговора, она только навредит остальным, отрицая, что лорд Чарльз просил именно об этом. Если он не знает, то может в любой момент узнать. И что сообщила инспектору леди Катерин?

– Может быть, – ответила она, – я и подслушиваю у дверей, но зато умею держать язык за зубами относительно того, что услышала.

Даже эта фраза прозвучала плохо. «Он знает, – думала она в отчаянии. – Он все знает!»

– Поймите, – сказал Аллейн, – что, с нашей точки зрения, эта беседа двух братьев очень важна. Вы же понимаете, что мы уже знаем, зачем лорд Вутервуд сюда приехал. Мы знаем, что остальные очень надеялись на то, что результат этой беседы будет положительным. И я знаю, насколько все готовы радостно утверждать, что лорд Вутервуд согласился помочь своему брату.

Голова у девушки шла кругом, сердце бешено колотилось. Что скажут Аллейну Генри и лорд Чарльз? Миноги разговаривали об этом деле по-французски, но Роберта достаточно много поняла из их разговора, чтобы сообразить, о чем шла речь. Что ему сказали близнецы? Сговорились ли они врать и насчет этого? Почему нет? Почему нет, если дядя Г. мертв и не сможет их выдать? Но, кажется, Аллейн не спрашивал близнецов насчет разговора между их отцом и дядей, иначе они так и сказали бы, когда вернулись. Говорить или нет – зависело сейчас только от Роберты. Слово «лжесвидетельство» повисло у нее в воображении со смутной угрозой уголовной ответственности. Но она не могла причинить вред своим друзьям. Только самой себе, потому что солжет сейчас следователю из полиции. Лжесвидетельство. Но ей надо немедленно ответить. Сейчас. И ответить убедительно. Она, казалось, медлила целую вечность, а когда ее голос зазвучал, это произошло, казалось, помимо ее воли.

– Но разве, – произнес голос Роберты, – они вам не сказали? Лорд Вутервуд обещал помочь своему брату.

– Вы говорите по-французски, мисс Грей? – спросил Аллейн.

– Нет, – ответила Роберта.

Вернувшись в гостиную, Роберта снова села у камина. Миноги со сдержанным любопытством на нее смотрели.

– Ну, Робин, – спросил Генри, – как прошла твоя махонькая пытка? Надеюсь, без особых приключений?

– Разумеется, – совершенно беспечно отозвалась Роберта. – Мистер Аллейн просто расспрашивал, где я была и все такое. – Собравшись с духом, она проговорила: – Вы знаете, мои дорогие, я тут думала, что вам есть чем вспомнить покойного дядю Г. Так тепло вспоминать, что в конце концов он оказался таким щедрым и понимающим. Приятно вспомнить, правда?

Воцарилась мертвая тишина. Роберта посмотрела в глаза лорду Чарльзу, а потом и Генри.

– Приятно вспомнить, ведь верно? – повторила она.

– Да-а-а… – ответил Генри после затянувшейся паузы. – Очень приятно вспомнить.