Текст книги "Под маской порока (СИ)"

Автор книги: Наталья Кириллова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц)

Или не совсем для него одного.

Против компании Галена сирена тоже не возражала. Наоборот, была «за» всеми перьями.

Ещё немного, и у меня начнётся раздвоение личности. Как в детстве, мне хотелось и шоколадное пирожное с орехами, и песочную корзиночку с взбитыми сливками.

Проспала я до полудня, а после обеда я, Стасия и Аиша отправились в Тирс к модистке за нарядами для бала у леди Дарро. Хотя у госпожи Нельды сегодня тоже выходной, женщина оставила Стасии ключи от салона, чтобы мы могли без суеты и лишних глаз примерить и забрать платья. Вернулись в замок часам к пяти, опустились на террасу шумной, смеющейся гурьбой, предварительно разложив упакованные в чехлы наряды на балюстраде и только затем сменив ипостась.

– Ева! – на террасу выглянул Тито. – Тебя-то мне и надо.

– Зачем? – обернулась я к сатиру.

– Мама! Мама вернулась! – мимо Тито пронеслась Айлина, светловолосый всклоченный вихрь семи лет от роду, бросилась к Аише. – Мама, а можно мне твоё платье посмотреть?

– Там у Идэны и Эдварда гость, – пояснил сатир.

Мы переглянулись удивлённо. Гости в «Гнезде» бывали редко, а уж светские визиты и подавно никто не наносил.

– Хорошо, постараемся не устраивать гостю бесплатный стриптиз, – заметила Аиша покладисто, наклонившись к дочери.

– Вы уж постарайтесь, не уроните чести дома, – Тито улыбнулся хитро, с непонятным предвкушением. – А то потом Еве будет стыдно вас на свадьбу приглашать.

– На какую ещё свадьбу?! – ахнула Стасия.

А я вспомнила. И, прижав к обнажённому телу платье в сером чехле, бросилась прочь с террасы.

Вэйдалл! И его визит моим опекунам! Как я могла забыть?!

Спустилась на второй этаж, где располагались наши комнаты, влетела в свою спальню и, бросив платье и сумку с одеждой на кровать, метнулась к шкафу. Что надеть – более приличествующее молодой девушке платье или штаны с простой блузкой? Хотя какая разница? Достала из шкафа длинное светло-синее платье, натянула впопыхах прямо на голое тело, кое-как пригладила волосы перед зеркалом, влезла в домашние туфли и бегом на первый этаж.

Гостя принимали в одной из гостиных, просторной, с большими окнами, портретами на стенах и огромным камином, в котором, казалось, можно зажарить целую сирену. Перед высокой двустворчатой дверью я замедлила шаг, постояла минуту, выравнивая дыхание и прислушиваясь к тихим голосам, постучалась и сразу открыла одну створку. Лорд Тарранси и Вэйдалл мгновенно поднялись мне навстречу, Идэна улыбнулась приветливо.

– А-а, Женевьева, проходи-проходи, – поманил меня милорд.

Лорд Эдвард Тарранси, высокий, черноволосый, плотный, в неизменных очках в толстой оправе, иногда напоминал большого плюшевого медведя – мягкий, добродушный, округлый и мало приспособленный к светской жизни. Предки лорда добыли титул и земли на полях сражений, заработали имя мечом и кровью, Эдвард же предпочитал науку физической доблести и пустым кутежам.

Я приблизилась к бежевым дивану и креслам перед камином, присела в неглубоком реверансе перед Вэйдаллом, отвечая вежливой улыбкой на улыбку.

– Вэйд… то есть милорд… то есть… – начала я и умолкла, не зная, как обращаться к мужчине при Идэне и Эдварде.

– Ты сегодня очаровательна, – сделал комплимент Вэйдалл, скользнув по мне взглядом быстрым, отмечающим каждую деталь, каждую мелочь в моём внешнем виде.

Первое попавшееся платье, волосы нечёсаные, наверняка странное выражение лица и, надеюсь, хотя бы все пуговицы застегнуты.

– Спасибо, – ответила я чуть смущённо.

– Сказать по чести, визит лорда Вэйдалла явился для нас сюрпризом, – продолжил Эдвард.

– Пожалуйста, зовите меня просто Вэйдалл, – поправил собрат.

Я опустилась на край свободного кресла и мужчины заняли свои места – Эдвард на диване рядом с супругой, гость во втором кресле. Одет аккуратно, официально: тёмно-серые брюки и пиджак, белая рубашка, даже галстук.

– Не каждый день почётный гость Тирса и член братства Двенадцати просит принять его, – добавила Идэна и потянулась к чайнику на кофейном столике. – Ещё чаю, Вэйдалл?

– Да, пожалуйста, – Вэйдалл пододвинул свою чашку сирене.

Чай, печенье, бутерброды с сыром и колбасой скромным угощением, поскольку особых разносолов в замке не водилось. Сахар. И молоко – сугубо ради гостя, в «Гнезде» никто чай с молоком не пил. Впрочем, Вэйдалл эту гадость тоже не потреблял, как я заметила.

– Вэйдалл попросил у нас разрешения ухаживать за тобой, – Идэна налила горячего напитка в фарфоровую чашку. – Так как мы твои опекуны, а по атрийским законам ты считаешься несовершеннолетней независимо от твоей видовой принадлежности. Эдвард, дорогой, напомни-ка, с какого возраста в Атрии молодые люди признаются совершеннолетними и полностью отвечающими за свои решения и действия? Я родилась далеко от этого края, могла и запамятовать.

– С восемнадцати, дорогая, – охотно подтвердил лорд Тарранси.

– Но мне уже не… – не восемнадцать.

Только Вэйдалл думает, что мне семнадцать, как, скорее всего, сказал ему Гален, руководствуясь моим школьным делом.

– Что тебе «не»? – уточнил Вэйдалл недоумённо.

– Пожалуй, мы вас оставим ненадолго, – предложила Идэна.

Супруги, обменявшись понимающими взглядами, поднялись с дивана и вышли. За дверью зашелестели приглушённые голоса, раздалось чьё-то хихиканье и быстрый топоток.

– Лорд и леди Тарранси производят приятное впечатление, – заметил мужчина, делая глоток чая.

– Они действительно хорошие люди. То есть лорд Эдвард хороший человек, а леди Идэна хороший нечеловек… ну, ты понял, – я расправила складки на юбке, скрывая волнение за бессодержательным действием.

Почему-то я растерялась в привычной обстановке гостиной, зная, что неугомонные подружки наверняка подслушивают под дверью. Конечно, леди Идэна, выходя в коридор, прогнала сирен, но они ж вернутся!

– Да, понял. Так что ты «уже не»?

– Я… Вэйд, тебе ведь Гален сказал, сколько мне лет?

– Да. Он ошибся?

– Нет. То есть Гален назвал возраст по году рождения, указанному в школьном деле, но в действительности я… родилась несколько раньше.

– Раньше? – Вэйдалл с искренним удивлением посмотрел на меня. – И насколько же раньше?

– Этой осенью мне исполнится двадцать один, – призналась я. – Я подделала год рождения в документах, чтобы меня приняли в школу. Понимаешь, мне очень нужен аттестат об успешном окончании старшей школы, чтобы в следующем году поступить в университет имени Её королевского величества Вильгельмины Атрийской. Я хочу, чтобы у меня было настоящее образование, хочу учиться, узнавать что-то новое. Думаю изучать культурологию, – мужчина медленно, задумчиво кивнул в ответ на мои слова, и я насторожилась. – Или ты считаешь, что женщины должны лишь рожать и готовить?

– Нет-нет, что ты. Хорошо, что тебя интересует не только удачное замужество, – Вэйдалл улыбнулся и полез во внутренний карман пиджака. – И хорошо, что тебе всё-таки не семнадцать, – мужчина извлёк чёрную квадратную коробочку, и я вцепилась одной рукой в подлокотник кресла.

Это то, о чём я думаю?!

– Я хотел бы встать на одно колено и попросить твоей руки, но, боюсь, ты неправильно меня поймёшь.

Какое колено, какая рука?! Мы едва-едва знакомы, всего-то раз сексом занимались… ладно, два раза, но одна проведённая вместе ночь ещё ровным счётом ничего не значит! Даже если обнаружится привязка, всё равно слишком рано!

Вэйдалл повернулся ко мне – кресла стояли по одну сторону столика, напротив дивана, – открыл крышечку, продолжая улыбаться безмятежно, словно и впрямь делая мне настоящее предложение руки, сердца и совместного будущего. Солнечный луч коснулся золотого ободка кольца, отразился от прозрачного голубого камня, не слишком большого, но всё же привлекающего внимание.

– Ева, я говорил вчера и повторю сегодня – я не собираюсь чернить твою репутацию, пока мы встречаемся. Кольцо защитит тебя от лишних сплетен, пусть все думают, что мы помолвлены, жениху не возбраняется заезжать за невестой или целовать её в щеку при посторонних.

– Э-э… – глядя на кольцо, я пыталась судорожно, торопливо подобрать слова, способные донести до Вэйдалла всю степень безумия его затеи. – Вэйд, мне очень приятно, что ты заботишься о моей репутации, но… но тебе не кажется, что это… чересчур? Мы же почти незнакомы и нам всего-то надо немного… пообщаться, чтобы убедиться в отсутствии привязки, а для нескольких встреч кольцо совсем необязательно. Мы можем встречаться за городом, где нас никто не увидит, например, по лесу погулять, на машине покататься или можно ещё на озеро сходить, я знаю отличные укромные местечки, где нас точно ни единая живая душа не застука… не застанет… – кроме моих вездесущих подруг, но с сиренами я сама разберусь.

– Я не намерен прятаться по углам, – возразил мужчина спокойно.

– Даже если на мне будет обручальное кольцо, всё равно никто не поверит, будто мы и в самом деле жених и невеста. Весь Тирс знает, кто ты!

– Да, те, кто хорошо знают братство, разумеется, не поверят, но в Тирсе таких очень и очень мало, – Вэйдалл поднялся, приблизился к моему креслу. – А что известно большинству? Они знают, что орден могуч и страшен. Знают, что мы ужасные, бессмертные и кровожадные, и, естественно, слышали, что мы не женимся, что от нас не рождаются дети. Детали, вся правда им неизвестна. Неосведомлённостью большинства мы и воспользуемся.

Что мне ещё сказать, чтобы вразумить его?

– Пойми, для меня это слишком быстро. Три дня назад я вообще знала о тебе только понаслышке!

– Три дня назад я знал лишь твоё имя и полагал, что даже лица твоего не увижу. Порой всё действительно меняется чересчур быстро, но, поверь, иногда это только к лучшему, – мужчина наклонился ко мне, коснулся моего подбородка.

Затем достал украшение из коробочки, отложил коробочку на столик, а сам… встал на одно колено, протягивая мне кольцо. Вновь улыбнулся, ласково, чуть-чуть загадочно, и на мгновение мне показалось, что Вэйдалл всё же попросит меня стать его женой вопреки странному, скоропалительному знакомству, попросит быть с ним всегда, в горе и в радости, но мужчина промолчал.

Первым моим порывом было вскочить и на полном ходу вылететь из гостиной через окно, наплевав на правила хорошего тона и платье, которое неизбежно порвётся при перекидывании. Однако Вэйдалл смотрел так внимательно, с такой щемящей нежностью и робкой, вопросительной надеждой, что я… не нашла в себе сил для дальнейших возражений. Подала покорно левую руку, и мужчина надел кольцо на мой безымянный палец. За открытым окном раздались одобрительные аплодисменты.

– Так вот куда они перебрались! – я встала и хотела было метнуться к окну с целью разогнать любительниц бесплатных представлений, но Вэйдалл поднялся следом и обнял меня, удерживая на месте.

– Скажи «да», – попросил он тихо.

– И на что я соглашаюсь? – прищурилась я подозрительно.

– Просто скажи.

– И я продам душу тёмным богам?

Мужчина покачал отрицательно головой.

– Пожалуйста, Ева.

За окном наступила выжидающая тишина. Кажется, там и дышать стали через раз.

– Да, – выдохнула я, чувствуя, будто действительно заключаю сделку с тёмными богами, подписываю кровью договор купли-продажи собственной души. И ещё несколько минут назад у меня были доводы против данной затеи, были возражения, а сейчас всё вдруг исчезло, осталось лишь ощущение прыжка с большой высоты, когда, не глядя, зажмурившись отчаянно, делаешь шаг в пустоту, в неизвестность. Без крыльев и возможности взлететь, выходя из рискованного пике.

Вэйдалл поцеловал меня осторожно, бережно, я ответила, прижалась, обвила его шею руками, а за окном кто-то – похоже, Стасия – начал громко считать. Досчитать успели до пятнадцати, затем в гостиную вернулись супруги. Шепнув мне на ухо: «Увидимся завтра», Вэйдалл сослался на важные неотложные дела, поблагодарил лорда и леди за гостеприимство и вежливо откланялся. Эдвард проводил визитёра, а Идэна решительно закрыла окно, отсекая нас от хихикающих слушательниц, и обернулась ко мне.

– И чего же на самом деле хотел от тебя этот немолодой нечеловек?

– Мы… то есть он действительно собирается ухаживать за мной.

– Член Двенадцати? – в голосе сирены звучал откровенный скепсис и, пожалуй, на её месте я бы тоже не поверила в подобное заявление. – Когда вы успели познакомиться? Или, – леди Идэна всмотрелась в меня пытливо, проницательно, – он и есть твой первый партнер?

Я потупилась смущённо.

– Да.

– Женевьева!

– Я не знала, что это будет Вэйд! То есть я не знала, что он из братства, пока не увидела у него на спине татуировку – знак ордена!

– Ты говорила о некоем мужчине из школы, – напомнила сирена.

– Всё вышло… не совсем так, как я ожидала, – призналась я уклончиво и добавила жалким оправданием: – Но тот мужчина тоже там был.

Идэна удивлённо вскинула брови.

– Не беспокойтесь, меня никто ни к чему не принуждал, – возразила я поспешно. – Всё было сугубо по добровольному согласию сторон, прежде всего по моему.

В синих глазах отражались изумление, непонимание, как такое вообще вышло, и попытка сложить все кусочки мозаики в целую картину. Наконец сирена вздохнула и прошла мимо меня к тёмному провалу камина.

– Чему я вас, в частности тебя как самую юную, учила? – спросила Идэна спокойно.

– Нежелательно привязываться к первому, – ответила я. – Но я и не привязываюсь к Вэйду!

– А он?

Я коснулась прохладного металла, провела пальцем по ободку кольца.

Вэйдалл определённо считает, что я могу быть его парой. Даже надеется, что так оно и будет. И не похоже, чтобы мужчину пугала участь своих собратьев, чтобы он боялся возможных последствий.

А самое жуткое, что в глубине души мне нравилась сама мысль оказаться парой Вэйдалла. Чтобы он был только моим…

Это всё инстинкты виноваты! Просто инстинкты!

Или привязка?

– И кольцо он тебе надел как обручальное, – продолжила леди Идэна, не спрашивая, но констатируя факт, и я машинально прикрыла украшение ладонью, хотя и понимала, что прятать колечко уже поздновато.

– Вэйд заботится о моей репутации, – пробормотала я.

– Члену братства есть дело до репутации девушки? Что-то новенькое, – Идэна обернулась ко мне. – Ева, ты взрослая молодая сирена и я не могу тебе ни приказывать, ни говорить, как ты должна или не должна поступать. Я могу лишь посоветовать, что-то предложить, но окончательный выбор остаётся за тобой. В другой ситуации, с другим мужчиной, даже первым, даже нечеловеком, я возражала бы куда меньше, однако сейчас мне хотелось бы, чтобы ты отдавала себе отчёт – Вэйдалл из братства. Они ничего не делают просто так, без выгоды для себя или ордена. Если бы между вами была только одна ночь страсти, и больше он не искал бы встреч с тобой, не объявлял столь официально о своих намерениях, то я бы поздравила тебя с интересным опытом, и жизнь потекла бы дальше. Но он едва ли не сделал тебе предложение, которое ты, судя по кольцу и вашим объятиям, не отклонила. По меньшей мере это подозрительно. Той ночью у вас не произошло ничего, что могло бы показаться тебе странным, нетипичным, какие-то упоминания, оговорки?

Помимо внеплановой смены партнёров?

– Вроде нет…

– А о леди Вивиан Вэйдалл рассказывал?

– Что с леди Вивиан? – насторожилась я.

– Года полтора назад дела у семьи Дарро шли не лучшим образом. У них осталось имя и сохранилось некоторое влияние при дворе, но с деньгами было туго, хотя леди Аннет и тщательно скрывала бедственное положение семьи. Решить проблемы, возникшие после смерти её мужа, лорда Дарро, ушедшего за грань годом ранее, Аннет собиралась традиционным для аристократов способом – женить троих своих детей на богатых наследниках. Зная Аннет, полагаю, что её долго терзали сомнения, ведь, по сути, сыновья её могли предложить будущим супругам только древний титул и имя, а Вивиан и вовсе лишь красоту и плодовитость, соответственно, роду придётся соглашаться на кого-то с состоянием, но наверняка ниже по положению. И вдруг у семьи Дарро словно из воздуха появились деньги. Аннет сослалась на неких загадочных родственников, которые вовремя умерли, оставив её единственной наследницей, на хороший урожай и на что-то ещё, столь же неубедительное, – сирена приблизилась ко мне, посмотрела пристально. – И на этом странности не закончились. Сыновья Аннет большую часть времени проводят при дворе короля Атрии и вполне свободны в своих предпочтениях, в то время как их юная красавица-сестра вместе с матерью практически безвыездно находится в поместье в Тирсе. Все эти полтора года никто не слышал о возможных женихах леди Вивиан, Аннет достаточно жёстко контролирует дочь и её общение с молодыми людьми. Известно, что Вивиан отклонила уже не одно предложение. Теперь неожиданно появляется член Двенадцати, начинает открыто ухаживать за Вивиан, а Аннет и не думает возражать, хотя ни для кого не секрет, что жениться он на юной леди не собирается.

И вскоре должен отвезти девушку в Эллорийскую империю, возможно, к другому собрату.

Собрату, у которого уже есть пара, пусть и скрывающаяся где-то в неизвестности. Быть может, и ребёнок растёт.

Действительно, подозрительно.

– Есть те, кто поговаривает, будто два этих события – появление денег у семьи Дарро и внимание Вэйдалла к Вивиан – взаимосвязаны, – добавила Идэна. – Догадываешься, как?

Я покачала головой.

– Говорят, что Аннет Дарро заключила сделку с братством, – пояснила сирена сухо, неодобрительно. – И получила новое состояние, продав ордену родную дочь. Я не прошу тебя делать какие-либо окончательные выводы или принимать решение прямо сейчас, не буду запрещать тебе встречаться с Вэйдаллом, поскольку знаю, что запретами делу не поможешь, но мне хотелось бы, чтобы ты серьёзно подумала. Будь осторожна и внимательна к его словам. Если у тебя возникнут малейшие сомнения или подозрения в чистоте его намерений, если ты услышишь или увидишь что-то, что тебе не понравится, немедленно возвращай кольцо и разрывай всякое общение, хорошо?

Я медленно кивнула и Идэна покинула гостиную, оставив меня наедине с новой информацией.

* * *

Не знаю, что утомило меня основательнее за оставшееся до отхода ко сну время – бесконечная демонстрация кольца или ворох бесчисленных вопросов, что так и сыпались из каждой молодой сирены по очереди. Леди Идэна, к счастью, больше ни о чем не спрашивала, но её задумчивый, направленный на меня взгляд тревожил сильнее, чем живой, бурный интерес подруг.

Конечно же, всем любопытно, как и когда. Затем переходили на «так мало времени прошло, а у вас уже всё настолько серьёзно?» и «он член Двенадцати, разве они женятся?» После начиналось обсуждением нашего с Вэйдаллом совместного гипотетического будущего, семейной жизни и можно ли будет моим ненаглядным лучшим подругам прилетать к нам иногда? Я отшучивалась, отвечала коротко и по возможности односложно, стараясь придерживаться той же версии, что изложила Идэне. Разумеется, к «всё вышло не совсем так, как я ожидала, однако было хорошо и без принуждения» пришлось-таки добавить совсем чуть-чуть подробностей, но в целом я сочла, что знать детали подругам пока ни к чему. О принадлежности Галена к ордену в том числе. Впрочем, сиренам хватило и того, что у меня было сразу двое мужчин, и это в первые-то брачные игры! И один из них уже надел мне на пальчик обручальное кольцо!

А хуже всего было отчётливое, неприятное понимание – завтра в школе всё повторится, и одноклассницам я не расскажу и половины, чем могу спокойно поделиться с подругами.

И рано или поздно кольцо заметит Гален.

Ночью, лёжа без сна в своей постели, я заново, и так, и сяк прокручивала наш с Галеном последний короткий диалог на перемене. И с каждым разом укреплялось подозрение, что он чувствовал мой запах.

Как и я чувствовала его.

Думать о том, для каких целей леди Вивиан потребовалась братству и как могла родная мать вот так запросто продать единственную дочь проклятым созданиям, и вовсе не хотелось.

Одноклассницы заметили кольцо на третьем уроке – на переменах я прикрывала украшение правой ладошкой или прятала левую руку в складках юбки либо за спиной. Увы, на уроках приходилось писать и постоянно держать «провинившуюся» конечность под партой не получалось. Первой, естественно, оказалась Беатрис – в чём я совершенно не сомневалась, – и на следующей перемене я стала звездой класса. Девушки, большинство из которых прежде едва снисходило до разговоров с бедной приживалкой леди Тарранси, теперь изумлённо и завистливо рассматривали кольцо и заваливали меня жадными вопросами. Я загадочно улыбалась и роняла небрежно, что для меня самой это огромная неожиданность. А потом…

Потом я просто поняла, что он рядом. Вокруг меня собрался практически весь класс и каждая норовила протолкаться вперёд, чуть ли не ткнуться носом в кольцо, не иначе как пытаясь выяснить пробу золота и настоящий ли камень. Каждая вздыхала с плохо скрываемой завистью, расспрашивала о личности «жениха» и как я, такая тихая, незаметная, ну совершенно невзрачная, не способная заинтересовать приличного молодого человека барышня, могла скрывать кавалера от почти что подруг. Только Беатрис, отодвинув Ариану и Кларисс, держалась рядом со мной, приняв вид важный, покровительственный, словно она присутствовала на помолвке и лично приглашена на свадьбу. За девичьими головами я не заметила подошедшего Галена, но вдруг в одно мгновение ощутила и его, и взгляд пристальный, тяжёлый. Я вздрогнула почему-то, однако поднять глаза не решилась.

– Что происходит? – услышала я голос учителя, негромкий, приглушённый шепотками вокруг и привычным гомоном перемены.

– Альвернис замуж выходит, – звонко сообщил кто-то – кажется, Керри – из заднего ряда. – Вчера помолвка была.

– Пра-авда?

Шепотки впередистоящих стихли разом, девушки расступились послушно – Гален миновал плотный полукруг собравшихся, приблизился ко мне. Коснулся запястья моей левой руки, поднятой для удобства демонстрации.

– И кто счастливчик?

– Женевьева не раскрывает имени жениха, – ответила Беатрис с готовностью.

Я всё же посмотрела на Галена. В безмятежно голубых глазах интерес задумчивый, сдержанный, но за внешним спокойствием, за видимой толщей прозрачной воды загорались серебряные огоньки.

– Милые барышни, я хотел бы поздравить Женевьеву со столь важным и значимым событием, – мужчина улыбнулся обезоруживающе и добавил: – Наедине.

И, не отпуская моей руки, вывел меня из толпы одноклассниц. За нашими спинами зашелестели разочарованные вздохи.

– Вэйд рехнулся? – тихо спросил Гален, сохраняя на лице маску невозмутимой благожелательности. – Или ты его всё же приворожила своим пением?

– Я его не привораживала, – прошипела я, пытаясь высвободить руку. Идущие нам навстречу ученицы и учителя одаривали нас удивлёнными взглядами и некоторые определённо отмечали пальцы Галена, сомкнувшиеся на моём запястье.

– Тогда какого Дирга он творит?

– Вот у него и спроси.

– Уже спрашивал, – мужчина кивнул прошедшей мимо госпоже Олуэн, учительнице литературы и по совместительству нашему классному руководителю. – Проблема в том, что, моя дерзкая Женевьева, иногда Вэйд бывает крайне упрям. Ещё он несколько впечатлительный и душевная организация у него тоньше, чем у всего нашего поколения, вместе взятого. Если бы я знал, что он так воспримет письмо Норда, то сжёг бы эту слезливую поэму о чудесном обретении своей пары сразу после прочтения, не показав Вэйду.

– И скрыл бы от него правду? – опешила я.

– Да, ради его же блага.

Я вновь дёрнула рукой, и Гален разжал пальцы. Мы остановились возле окна, мужчина повернулся лицом ко мне, нахмурился.

– Это кольцо никого не убедит, наоборот, сделает лишь хуже. Оно уже привлекло к тебе внимания больше, чем мог бы привлечь я. А если вас будут видеть вдвоём в городе, то это не только спровоцирует неизбежные сплетни, но и заставит серьёзно задуматься тех, кто знает о братстве больше, чем твои пустоголовые одноклассницы и местные кумушки. Что, в свою очередь, чревато тем, что до старших скорее дойдёт сия ценная информация, и они раньше пришлют проверяющего.

– Как я поняла из рассказа Вэйда, ваши старшие предпримут что-то лишь в случае, если обнаружится парная привязка, – возразила я. Кого я защищаю – безумную затею Вэйдалла или собственные глупые надежды? – А так что они увидят – очередную бывшую девственницу, к тому же нечеловека, любовницу для необременительной кратковременной связи? Только не начинай уверять, что вы в своём дурацком ордене даёте обет безбрачия на пять веков кряду.

Гален огляделся подозрительно, словно поблизости уже могли затаиться шпионы старших, и понизил голос до едва слышного злого шёпота:

– Ева, ты хоть понимаешь, что с каждым днём мы увязаем всё глубже? Сколько уже минуло – три дня, четыре? – а оно не проходит!

– Что не проходит? – вдруг стало не по себе. Зябко, неспокойно.

Потому что я догадывалась, что имел в виду мужчина.

Мой запах.

Гален неожиданно отстранился от меня, провёл устало ладонью по своему лицу.

– И как Вэйд это терпит? – вопросил мужчина уже спокойнее, не обращаясь ко мне.

– Что терпит?

– Всё! – Гален резко повернулся и стремительно ушёл.

Наверное, если бы не статус учителя, ситуация и необходимость держать лицо, вообще убежал бы.

Отлично. Теперь один член братства бегает за мной, а другой – от меня.