Текст книги "Под маской порока (СИ)"

Автор книги: Наталья Кириллова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 25 страниц)

Удар по больному месту.

– Леди Аннет…

– Мама… что ты такое говоришь?

– Вивиан! – Аннет обернулась к дочери, и маска жесткости соскользнула мгновенно, открывая лицо матери, искажённое страхом, болью. – Не разговаривай, тебе нужно беречь силы и…

– Мама, мне надо побеседовать с милордом Вэйдаллом наедине, – голос девушки звучал тихо, хрипло. – Пожалуйста…

– Вивиан…

– Мама, я ещё не умерла. Пожалуйста, оставь нас.

– Хорошо, моя милая. Только недолго, – Аннет ободряюще улыбнулась Вивиан и вышла стремительно.

Вэйдалл приблизился к кровати.

– Это та женщина на улице, да? Она оцарапала меня чем-то острым, но я подумала, что она случайно зацепила меня ногтём, и не стала говорить вам. Зря, наверное…

– Вивиан, вы не узнали эту женщину?

– Нет. Я даже лица её не разглядела, и она была в вуали, – Вивиан неожиданно усмехнулась. – Кажется, я пала жертвой интриг, и сама не знаю каких.

Кому выгодна смерть младшей леди Дарро? Ордену она нужна, а если и нет, то несчастный случай вызвал бы меньше вопросов, нежели яд отсроченного действия. Недоброжелатели семьи Дарро? Возможно, но слухи о сделке гуляют по Тирсу и все прекрасно понимают, зачем член Двенадцати приехал в этот городок, почему ухаживал за Вивиан. Девушка права – все всё знают и в данной ситуации больше шансов, что семью Дарро пожалеют или продолжат тихо злословить, злорадствовать за спиной, чем решатся отравить и так обречённую на заклание юную леди. Или в этом всё дело?

Нет Вивиан – нет планов Рейнхарта по избавлению Дрэйка от привязки.

Ерунда. Дрэйку даже не известны детали его задания – Рейнхарт отдельно оговорил, что о том не следует распространяться. И Дрэйк вряд ли стал бы травить невинную девушку.

– Вы… можете проследить, чтобы моя семья продолжила получать деньги при любом исходе? – Вивиан потянула к нему руку и Вэйдалл опустился на край постели, взял хрупкие девичьи пальцы в свои. – Мама говорила, что со своей стороны орден обязался… выплачивать содержание нашей семье на протяжении пяти лет, а прошло лишь… полтора года…

– Боюсь, в случае вашей смерти обещания братства ничего не будут стоить.

– И… что станет с мамой и братьями? – девушка посмотрела встревожено, испуганно.

– Ордену нужны только вы, ваша семья, к сожалению, идет дополнением, в качестве рычага воздействия и гарантом вашего согласия.

Вивиан нахмурилась и вдруг улыбнулась робко, неуверенно.

– Господин Скай… не знала, что и вас известили о моём… недомогании. Но я рада, что вы пришли… – взгляд девушки направлен на Вэйдалла, но видела она не его, улыбаясь образу, порождённому сознанием, погрузившимся в омут лихорадочного бреда.

Ни одного мало-мальски знакомого специалиста по ядам в городе нет. Незнакомого тоже. Коринн? Она колдунья, не алхимик, не ядодел. Да и о её способностях как колдуньи Вэйдалл слышал лишь от Галена, сам не видел. И время, драгоценное время утекало водой сквозь пальцы.

А если бы на месте Вивиан и впрямь оказалась Ева?

– Гален, я… я люблю вас… вернее, думаю, что люблю. Глупо, правда?

– Вовсе нет, Вивиан, вовсе нет, – он ободряюще улыбнулся в ответ, не вполне уверенный, что девушка это увидит.

– Мама мне ничего не сказала, но я слышала немного… я умираю, да?

Бессмысленная благородная ложь? Или бескомпромиссная правда?

– Молчите… Значит, да, – девичьи пальчики вдруг слабо сжали его ладонь. – Но в какой-то степени это неплохо. Почти как в старых историях и балладах – и она, не выдержав разлуки с любимым, приняла яд. Кларисс говорила, что есть в таком финале своя мрачная поэтика и роковая предопределённость, свойственная трагическим историям любви… – Вивиан словно нехотя смежила веки, пальцы её разжались.

Вэйдалл слышал шаги Аннет за дверью – женщина нервно расхаживала взад-вперёд по коридору, готовая по первому зову вернуться к дочери. Непонимающие, растерянные перешептывания прислуги за стеной – разумеется, им тоже ничего не сказали и люди строили догадки, выдвигали версии. Тихий неровный стук сердца Вивиан, поверхностное дыхание.

Положив белую, кажущуюся полупрозрачной руку на одеяло, Вэйдалл осторожно повернул голову девушки, убрал волосы, открывая шею. Кусать людей доводилось нечасто и воспоминания о предсмертных муках получивших дозу яда братства, воспоминания о собственной иссушающей тьме заставляли медлить в нерешительности. Когда-то этот яд едва не убил его самого, несмотря на кровь и гены биологического отца, несмотря на то, что другие члены его поколения благополучно прошли вступление в круг. И легенды намекали на нечеловеческое происхождение носительниц лунной магии, Вивиан же простой человек без каких-либо примесей крови иных видов.

Но другого выхода он не видел.

– Не стоит. С вероятностью девяносто девять процентов ваш проклятый яд её убьёт.

Она стояла на подоконнике, отодвинув тяжёлую синюю портьеру. И хотя сейчас женщина одета в чёрные обтягивающие брюки и наглухо застегнутую, несмотря на жару, куртку, тёмно-каштановые волосы свободно рассыпаны по плечам, а лицо открыто взору, Вэйдалл узнал её. Она толкнула Вивиан напротив книжной лавки, оцарапав девушку.

– Лови, – женщина резко выбросила вперёд руку.

Стекло сверкнуло зайчиком в свете проникшего в спальню солнца и Вэйдалл, стремительно поднявшись и развернувшись к окну, поймал зелёный пузырёк.

– Вам привет от Лестера. Даже если вы его уже забыли, он-то прекрасно помнит и вас, и всё, что было. И, кстати, он надеется, что вы оценили случай в Тарийском княжестве трёхлетней давности.

– Кто ты?

– Я всего лишь курьер, моё дело – передать, – женщина улыбнулась со странным, неуместным оттенком игривости. – И поторопись, ей осталось где-то от десяти до пятнадцати минут, – незнакомка развернулась и шагнула из окна.

На просвет жидкость в пузырьке играла тёмными цветами болотной зелени. Противоядие это или следующая ловушка? Впрочем, какой резон продлевать мучения и без того умирающей девушки? И иного, надёжного выбора нет по-прежнему.

Вивиан дышала тихо, слабо, не реагируя на полосу яркого света, падавшего через незадёрнутую гостьей портьеру, разделившего спальню на две неравные части. Вэйдалл открыл флакон, принюхался к содержимому – запах ряски и стоячей воды – и склонился к девушке.

* * *

Я сидела на диване в гостиной дома Галена и, уткнувшись в книгу, честно старалась сосредоточиться на напечатанном на странице тексте. Увы, но мысли о собственной безопасности, личности заказчицы и благонадёжности плана Арлеса пасовали по совершенно непонятным причинам, стоило мне бросить быстрый настороженный взгляд на Коринн, склонившуюся к разложенным на кофейном столике книгам по магии, ведовству и мифологиям.

Когда Гален сказал, что надо проконсультироваться у специалиста, я почему-то вообразила белобородого старца в остроконечной шляпе, мантии и с посохом в руках. Или пожилую колдунью, следовавшую древним традициям природной магии, седую, мудрую и окружённую десятком кошек. На худой конец какого-нибудь мужчину-мага средних лет, серьёзного и обстоятельного. Но я никак не могла предположить, что специалистом окажется экономка Галена! Более того, половину пути Гален расхваливался этого своего специалиста так, словно тот уже был архимагистром, верховным колдуном, или как там правильно зовётся высший чин у магов. Даже Арлес, когда мы приехали домой к Галену, и собрат позвал и с практически отеческой гордостью представил нам Коринн, и то начал рассматривать экономку с вполне закономерным сомнением.

По просьбе Галена Коринн приготовила нам обед на скорую руку, и пока мы с демоном, настороженно переглядываясь, ели, Гален преспокойно рассказал экономке о наших проблемах. Конечно, он знает эту женщину дольше, чем я, увидевшая её второй раз в жизни, она у него работает, и он, похоже, доверяет ей больше, чем Арлесу, однако, чем бы ни были продиктованы причины столь безоговорочного доверия, они казались выше моего понимания. Более того, Коринн явно знала, кто Гален на самом деле и откуда, а собрат разговаривал с экономкой в гораздо более вольной манере, нежели принято с прислугой – нас наставляли на уроках домоводства, как следует вести себя со слугами, а как нежелательно, – и молодая женщина не выказывала ни малейшего удивления или недоумения ни в отношении поведения хозяина, ни его слов о девственной крови сирен и ритуалах вызова демонов-наёмников. Только смерила нас с Арлесом подозрительным изучающим взглядом, особенно задержавшись на мне. И меня осенило – экономке известно о моём втором визите в этот дом, известно, зачем я сюда приходила и что мы тут делали, вместе и по отдельности. Если уж она не подсматривала через замочную скважину, то слышала точно, не больно-то я молчала. Я ответила взглядом хмурым, прямым, даже, наверное, несколько вызывающим, стараясь подчеркнуть, что я не какая-то временная пташка, прилетела, почирикала и улетела. Я здесь всерьёз и надолго, нравится это кому-то или нет.

После обеда я попросила у Галена бумагу и ручку, написала и отправила в «Гнездо» коротенькую записку, в которой сообщила, что я у Галена и в замок вернусь попозже, а может, и сразу отправлюсь в «Маску» – сегодня у меня смена. Ещё позвонила Вэйдаллу – он же наверняка начал волноваться, когда выяснил, что меня не было на уроках… и его собрата тоже… даже странно, что он не ждал нас здесь или полгорода не перевернул в наших поисках. Однако мужской голос, принадлежавший, скорее всего, дворецкому, бесстрастно ответил, что милорд срочно уехал в поместье Дарро и не предупредил, когда вернётся. Отказавшись что-либо передавать, я поблагодарила рассеянно и повесила трубку, не вполне понимая, что происходит. Получается, Вэйдалл не встречал меня и, соответственно, не хватился ни меня, ни Галена? И что случилось у леди Дарро, если он так внезапно сорвался?

Затем мы собрались в гостиной, Коринн принесла книги по колдовству из своей личной библиотеки и мы – под нами подразумевались я, Арлес и неразговорчивая экономка – засели за изучение данной литературы, ища подходящие ритуалы и пытаясь выяснить личность болотного божества. Гален же ушёл в свою спальню, дабы в вожделённой тишине и покое нарисовать новую, подробную схему полога. Из короткой и скупой вводной лекции Коринн мы узнали, что девственная кровь, как и менструальная, применялась весьма широко, начиная с защитной магии и заканчивая ритуалами по омоложению. Правда, омолаживаться желательно посредством крови нечеловеческой девицы-долгожительницы, что заметно обрадовало Арлеса – так, дескать, можно сузить круг подозреваемых – и поставило в тупик меня. Во-первых, идея омоложения исключала моих одноклассниц – рано им ещё молодиться. Во-вторых, я всё равно не могла представить, например, госпожу Олуэн, под покровом ночи призывающую демона и требующую от него кровь сирены для сохранения собственной красоты. В-третьих, так или иначе, но света на дикую идею изнасилования это предположение не проливало.

По-хозяйски устроившись в кресле, Коринн просматривала книги по магии и составляла список ритуалов и заклинаний с кровью сирены в качестве главного ингредиента. Я изучала мифологию, Арлес, нахально закинув ноги на край кофейного столика, листал со скучающим видом какой-то старый справочник по демонологии. Смысл прочитанного упрямо от меня ускользал, взгляд норовил подняться над книгой и в сто первый раз обозреть домоправительницу. Если присмотреться, то она довольно хорошенькая. Чёрные волосы заколоты в пучок, но видно, что они густые и блестящие. Тонкие черты прелестного лица и восточный разрез зеленовато-карих глаз пикантной изюминкой. Пожалуй, ей даже меньше тридцати и если одеть её поярче и поинтереснее, распустить волосы и накрасить, выделив экзотический для наших мест разрез, то будет красоткой. Впрочем, Коринн определённо не из восточных стран родом – и имя это подтверждало, – скорее метиска.

Только почему она меня так раздражает? Особенно меня-сирену? Сколько ни смотрю, никак не могу уловить причину неприязни.

Неожиданно я поймала насмешливый взгляд сидящего рядом Арлеса и, смутившись, уткнулась в книгу.

– От такого количества букв рябит в глазах и пересыхает в горле, – заметил вдруг демон и отложил справочник. – Я бы выпил. А ты, певчая пташка?

– Да, пожалуйста, – согласилась я.

Коринн выпрямилась, но Арлес остановил её жестом, снял ноги со столика и поднялся.

– Не беспокойся, добрая госпожа, я сам найду бар. Я его всегда нахожу. По запаху, – демон отошёл от дивана, и я заметила, как экономка посмотрела раздражённо, неодобрительно на наёмника, словно учительница на ученика нерадивого, отлынивающего от занятий.

Вообще дурной тон спать с прислугой, зато она всегда под рукой и с голоду чего только ни съешь…

– Проведаю-ка я Галена, – решила я, закрыла книгу и, положив томик рядом с собой на диван, встала.

– Отличная идея, – Арлес и впрямь нашёл бар сам и сразу. Впрочем, мы уже достаточно просидели в гостиной, чтобы оглядеть помещение как следует и прикинуть, какой шкафчик занят спиртными напитками. – А то он там копается так, словно строит этот разнесчастный полог заново и с нуля.

– Господин Скай велел его не беспокоить, – произнесла Коринн возмущённо.

– Ничего, пташке можно, – открыв дверцу, демон принялся поочередно извлекать из шкафчика хрустальные графины и бутылки, рассматривать содержимое на просвет и ставить на столик по соседству.

– Разве Гален не запретил тебе называть меня птичкой? – вспомнила я.

– Я называю тебя пташкой. Есть разница.

О да, большая.

Спорить я не стала и вышла из гостиной. Поднялась на второй этаж, повернула на другую половину дома, где в прошлый раз не была. Судя по дверям, на этаже две спальни и Гален занимал вторую. Я постучала, и створка распахнулась мгновенно, являя несколько взлохмаченного Галена с карандашом за ухом.

– Что-то нашли?

– Нет ещё. Решили сделать перерыв, – в глубине спальни я увидела кровать, на манер одеяла покрытую листами бумаг, исписанными и исчёрканными линиями и неизвестными мне значками. – А у тебя как дела?

– Почти разобрался, – мужчина потёр устало переносицу, поморгал.

– Тебе ведь не нужны очки, – заметила я. – Зачем тогда ты носишь их в школе?

– Для солидности, – Гален коснулся пятен крови, оставшихся на моём платье. – Если хочешь, можешь переодеться. Я скажу Коринн, чтобы она…

– Поделилась со мной частью своего гардероба? – перебила я, пытаясь сдержать взметнувшееся раздражение. Да я лучше голой похожу, чем влезу в платье этой… Коринн, которое, к тому же, мне не по размеру!

– Ты удивишься, но у нас здесь есть не только сексуальное нижнее бельё.

– Ты прав, я удивлена. Ты предлагаешь мне одежду ваших бывших любовниц?

– Ева-Ева, – вздохнул Гален скорбно, – ты на каждое моё слово будешь так бурно реагировать?

– Прости, – смутилась я. Раздражение схлынуло так же внезапно, как и появилось, оставив налёт стыда за очередную вспышку на пустом месте. – Просто я… То есть я полагала, что под специалистом-колдуном ты подразумевал… ну, действительно специалиста, а не… свою экономку и…

– Ева, – мужчина вдруг взял меня за руку, притянул к себе, вынуждая переступить порог, и обнял, – как бы тебе объяснить всё так, чтобы не напороться на твои острые коготки? Коринн, она… немного больше, чем обычная экономка. Она знает обо мне и Вэйде как о членах братства, и в некоторых вопросах я могу полностью на Коринн положиться. Она действительно неплохая колдунья, а колдунья в хозяйстве лишней не бывает. И само хозяйство она умеет вести, что вообще замечательно, потому как моя холостяцкая берлога до возвращения Коринн выглядела не лучшим образом…

Возвращения?

– Ты с ней спишь? – спросила я напрямую. А смысл ходить вокруг да около?

– Что? – Гален посмотрел на меня с недоумением настолько искренним, незамутнённым, что я как-то сразу усомнилась в собственных подозрениях. – Я с ней не сплю, с чего ты это взяла?

Я неопределённо пожала плечами.

– Опять ревнуешь? – мужчина неожиданно улыбнулся ласково.

– Я не ревную.

– Ревнуешь. Я читал, сирены страшные собственницы и могут глаза сопернице вырвать.

– Не ревную. Но да, я собственница. И мне не нравится Коринн. Она иногда так на меня смотрит…

– Как?

– Будто она не одобряет ни меня, ни моего присутствия в этом доме, – вернее, рядом с её хозяином, но, сдаётся мне, Гален взглядов экономки не замечал в упор. – Она прекрасно знает, что я здесь делала в прошлый раз, и, вероятно, не думала, что я вернусь, тем более в статусе твоей девушки.

– Птичка моя подозрительная, успокойся, – мужчина обхватил моё лицо ладонями, посмотрел мне в глаза и по чуть-чуть снисходительной нежности любящего родителя, заверяющего своего ребёнка в отсутствие чудовищ под кроватью, я поняла, что Коринн для него и впрямь больше, чем обычная прислуга, а значит, видит он её иначе и где-то может быть слеп. И ещё о чём-то недоговаривает. – Для Коринн твоё появление почти такая же неожиданность, как и для нас. Ей требуется время, чтобы привыкнуть и смириться, только и всего. И осуждать тебя она однозначно не будет.

Интересно, почему это?

Продолжить мысль я не успела – Гален поцеловал меня, нежно, бережно, и я охотно отвлеклась, ответила, прильнув теснее. Обвила руками его шею, ощутила, как ладони мужчины скользнули с моего лица вниз по телу, остановились на бёдрах. Это, наверное, наш первый неторопливый поцелуй, лёгкий, с привкусом воздушного сливочного крема. Немного непривычно, но так упоительно сладко, что хотелось наслаждаться и наслаждаться…

– Прошу прощения, – Коринн умолкла выжидающе, и мы отстранились друг от друга. Экономка стояла по ту сторону порога и, хотя взгляд её ничего не выражал, а на лице застыла маска деликатного равнодушия, у меня возникло чувство нехорошее, будто прервала она нас специально. Убедившись, что внимание хозяина сосредоточено на ней, домоправительница продолжила невозмутимо: – Милорд Вэйдалл звонит.

– Вэйд? – встрепенулась я, и Коринн нахмурилась. – Могу я с ним поговорить?

– Да, разумеется, – разрешил Гален, выпуская меня из объятий. – Только не рассказывай пока о нашей сегодняшней поездке и планах. Не стоит обсуждать это по телефону.

– Конечно, милый, – согласилась я покладисто и, уступая отчасти сирене-собственнице, желающей обозначить свою территорию, отчасти проказливой человеческой натуре, ухватилась за рубашку мужчины. Притянув к себе, крепко поцеловала явно не ожидавшего такого номера Галена, отпустила и, улыбнувшись удовлетворённо, покинула спальню. Коринн же лишь поджала губы и отвернулась.

Вслед за экономкой я спустилась в холл, где на круглом столике у стены стоял телефонный аппарат. Подождала, пока Коринн вернётся в гостиную, и только затем взяла трубку.

– Привет.

– Ева? – в голосе Вэйдалла удивление. – Что ты делаешь у Галена? Я думал, он отвезёт тебя в замок лорда и леди Тарранси.

– Пришлось задержаться в городе.

– У вас что-то случилось? – удивление сменилось тревогой.

– Ничего серьёзного, – ответила я уклончиво. – По крайней мере, ничего критичного, опасного и срочного. Я тебе завтра расскажу при встрече или у Галена узнаешь, если вы с ним увидитесь раньше.

– Вряд ли. Думаю, я останусь в поместье Дарро до вечера или даже до утра… не знаю. Видно будет.

– Там что-то произошло? – обеспокоилась я. – Я позову Галена и…

– Да, кое-что произошло, но это не телефонный разговор. Расскажу вам при встрече. Сюда приезжать никому не надо. Не волнуйся, сейчас дела… несколько улучшились, и я рассчитываю на благополучный исход, – Вэйдалл помолчал и добавил: – Извини, что не встретил тебя и даже не предупредил.

– Всё в порядке, – представляю, что было бы, если бы Вэйдалл как обычно приехал за мной и обнаружил, что в школе я сегодня пробыла меньше часа, да и Гален не дольше. И мало того, что мы сбежали с уроков, так я ещё и опасности себя подвергла совершенно по-глупому.

– Я надеялся, что Гален догадается тебя проводить, раз уж у меня не получилось.

– Он сообразительный.

– Знаю. Как ты себя чувствуешь после бала?

– Хорошо, спасибо. Вэйд, – я снова оглядела холл и понизила голос: – Ты ведь… знаком с экономкой Галена?

– Коринн? Да. А в чём дело?

– Завтра расскажу. Просто я хотела спросить, ей действительно можно доверять? Гален расхваливал её как отличную колдунью и… и вообще, – трубку я держала правой рукой и взгляд мой упал на левую. Едва ли Коринн могла не заметить кольца.

И, естественно, она прекрасно поняла, что кольцо обручальное. Что вряд ли его мог подарить мне какой-то третий мужчина.

– Коринн, она… – Вэйдалл вздохнул, словно пытаясь выиграть время для поиска нужных слов. – Это тоже не телефонный разговор. Однако Коринн знает достаточно о нас, о магии и других видах, чтобы не замалчивать при ней многие специфические или деликатные вопросы.

– Она меня осуждает.

– За что?

– За вас. Она не глухая и была здесь, когда мы… сам знаешь.

– Кто-кто, а Коринн не станет осуждать тебя за… – смешок в трубке, – за сама знаешь что. С её стороны это было бы чистым лицемерием.

Это намёк на бурную молодость экономки? Да и, строго говоря, даже если Коринн выглядит моложе своих лет, а на самом деле ей уже чуть за тридцать – всё равно она несколько юна для должности домоправительницы. Гален упоминал, что прежде она была личной горничной, и вдруг сменила квалификацию? Стала фактически домработницей и кухаркой при холостом мужчине, к тому же члене печально известного братства Двенадцати, который сегодня здесь, а завтра там? Или Гален возит Коринн с места на место? А как же запрет на привязанности? Разве старшим собратьям не должна показаться подозрительной молодая женщина, постоянно находящаяся в близком окружении одного из младших?

Что-то не клеилось, какого-то элемента не хватало, но вот какого?

– Мне пора. Рад был слышать твой голос, Ева, – произнёс Вэйдалл, и я поняла, что мужчина улыбается, хотя и не видела его самого.

– А я твой.

– Надеюсь, ты когда-нибудь простишь меня.

– За что? – удивилась я.

– За всё, – непонятно ответил Вэйдалл. – Передай Галену, чтобы внимательнее следил за тобой и не забыл вернуть тебя в целости и сохранности в замок. А ты закрывай на ночь окно, во всяком случае, до тех пор, пока мы не разберёмся с заказчиком. До свидания, Ева.

– До свидания, – в трубке зазвучали мерные гудки, и я положила её на аппарат.

Ещё одна странность в копилку уже имеющихся. Что всё-таки произошло в поместье Дарро, если Вэйдалл заговорил вдруг о прощении?