Текст книги "Ступить за грань (СИ)"

Автор книги: Наталья Бульба

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 23 страниц)

БУЛЬБА
НАТАЛЬЯ ВЛАДИМИРОВНА.
«ГАЛАКТИКА БЕЛАЯ».
Линия третья.
«ДОРОГА К СЕБЕ».
Книга вторая.
СТУПИТЬ ЗА ГРАНЬ.

Опубликовано:   Журнал «Самиздат»

© Copyright:        Бульба Наталья

© E-mail:              [email protected]

2013.11.15 – 2015.09.26

=======================================================

Не вычитано.

Возможны опечатки, ляпы и ошибки.

=======================================================

ПРОЛОГ.

Более двадцати лет тому назад...

Последнего шага, отделявшего его от влажной линии песка, Ирдис не сделал, остановился, глядя на замершую по щиколотку в воде Богиню.

Заходящее Лаймэ играла бликами на волнах, выстилая мерцающую дорожку, уводя ее в темнеющую синеву. Ветер подхватывал длинные седые волосы женщины, бросая их в воздух. Раздувал платье, мокрым подолом прилипавшее к ногам....

Пахло прелыми водорослями и... плесенью.

И... древностью! Немыслимой! Невозможной!

Надежно скрытый от чужих глаз Храм все равно давал знать о своем существовании.

– В ее мире ничего не меняется. Она все так же стоит и смотрит в никуда. – Ирдис усмехнулся... с горечью, затем продолжил, словно удивляясь: – Тысячи лет....

– Иллюзия, – равнодушно произнес за его спиной еще один гость пустынного морского берега. – Что достойно восхищения, так это сила дара, которой обладали твои предки.

– Достойны восхищения? – с вопросительными интонациями повторил Ирдис Исхантель. – Цену за свое могущество они заплатили сполна.

– Это был их выбор и его путь они прошли до конца, – не то согласился, не то просто отметил второй. – А мы? – Он замолчал, но пауза была короткой: – Ты никогда не сомневался в правильности того, что нам предстоит сделать?

– Думаешь – нет? – с оттенком грусти поинтересовался Ирдис. Обернулся, посмотрел на своего собеседника. Друга. Единственного друга, с которым он мог быть честен. До последнего слова. До последней мысли. – Сомневался и сомневаюсь. Уперто продолжаю идти вперед, точно зная, что иной дороги ни у меня, ни у Самаринии нет, но.... – Он стиснул зубы, зажмурился. Кулаки непроизвольно сжались, выдавая бурю, что бушевала в его душе.

Сильный порыв холодного ветра бросил им в лицо каплями воды, серые угрюмые тучи тяжело нависли над ставшей в одно мгновение мрачной бесконечностью моря.

И только женщина продолжала стоять, всматриваясь вдаль.

То ли ища там прошлое, то ли... угадывая будущее.

То ли....

– Ты никогда не думал, кем она была? – резко выдохнув, посмотрел на Владимира Ирдис. – Там, в своей другой жизни, – добавил он, поясняя. – Откуда пришла? Кого оставила в мире, где никто не называл ее Богиней?

– Странные мысли... – начал второй, но был вынужден остановиться, отреагировав на категоричный жест Ирдиса.

– Не странные! Нет! – Ирдис даже мотнул головой, придавая вес своим словам. – Нормальные! Правильные! – Провел ладонью по волосам... не приглаживая – разрывая их на пряди и впиваясь пальцами в кожу. – Чего они лишили ее?! О чем заставили забыть?! Что отобрали, вместе с именем, которое у нее было?! Что дали взамен?!

– Взамен, – глухо повторил Владимир. Впрочем, Владимиром он больше не был – Влэдиром. Бывший офицер контрразведки Галактического Союза. Бывший муж. Бывший.... – Одиночество, – поняв, о чем именно говорил Ирдис, продолжил он, переведя взгляд с истерзанного гримасой лица друга на слишком хрупкую, беззащитную на фоне разыгравшейся стихии фигуру. И повторил... для себя: – Одиночество!

– Жалеешь? – тут же откликнулся Ирдис. Ответил сам: – Нет! Не жалеешь!

– Не жалею, – ровно и практически равнодушно отозвался Влэдир. – Знаю, ради чего!

– Ради чего.... – вырвав из сказанного главное, произнес Ирдис.

Переждал резкий порыв ветра, донесший откуда-то издалека едва слышный крик. Вздрогнул, отер влагу с лица:

– Ради них!

– Ради них! – повторил теперь уже Влэдир Тормш, признав, что грань той свой жизни каждый них уже переступил. – Небольшая цена за существование мира.

Ирдис даже не кивнул, соглашаясь. Просто принял, что это решение было одно на двоих.

История первая.
ГРЯДУЩИХ ДНЕЙ
УЗОР НЕВНЯТНЫЙ...

Глава 1.

А дождь лил, лил, лил....

Шла вторая декада, как он не прекращался, выкрасив все вокруг в мокрые серые тона, и окончательно лишив меня оптимизма. Не самая большая потеря в моей жизни, но это если не добавлять к тем, что уже значились в списке.

Просмотрев новостные ленты Союзных информагенств – с ними оторванность от дома не казалась столь болезненной, поднялась из-за стола. Подошла к окну, командой сняла искажающее поле и сменила поляризацию стекла, тут же ставшего прозрачным.

Капли воспользовались моментом, прочертили дорожки... много дорожек, ставших сплошным мутным полотном....

В моей душе тоже было... беспросветно. Как и за окном комнаты.

– Госпожа....

Раздавшийся за спиной голос хоть и стал для меня неожиданностью, но вздрогнуть не заставил. Научилась не реагировать, пусть Дамир и двигался бесшумно.

–Господин эклис очень занят, поэтому ужинать я опять буду одна, – не обернувшись, вздохнула я. Скрывать горечь бесполезно, когда речь идет о матессу.... Не дожидаясь подтверждения, добавила: – Благодарю тебя.

– Если госпожа....

Продолжить фразу я ему вновь не позволила:

– Если госпожа захочет, она вызовет хошши. Ты можешь возвращаться к своему господину.

Дамир не был слугой – элитным телохранителем, а Ильдар не являлся его господином, нося статус хранимого, но некоторые события из нашего общего прошлого давали право пусть на мелкую, но месть. Судя по тому, что матессу молча сносил мои подколы, считал так же.

Пока сносил....

 – Он действительно занят, – с какой-то щемящей грустью произнес вдруг Дамир.

Пришлось оторваться от странных узоров, в которые складывались влажные линии, и развернуться.

– Я знаю свое место, – спокойно ответила я.

Их мир... не мой. Личные симпатии не могли стать в нем превыше древних законов.

– Госпожа....

– Давай закончим этот разговор, – равнодушно попросила я, радуясь, что служба у стархов научила меня сдерживать эмоции. Как бы больно не было....

Было очень больно и тоскливо, но соглашаясь на сделку, я четко знала, что именно меня ждет.

– Как угодно госпоже, – матессу скорее наметил движение, чем склонил голову и... выскользнул из комнаты, успев просочиться в едва приоткрывшийся проход.

Невольно улыбнувшись – и ведь не позер, но что-то такое мелькало, вновь развернулась к окну.

Дождь лил, лил, лил....

– Ждан, – с наручного комма вызвала я хошши, передумав провести этот вечер в одиночестве, – как ты смотришь на то, чтобы промокнуть?

– И получить нагоняй от эклиса? – тут же отозвался он, "поймав" мое настроение. – Почему бы и нет, госпожа кайри, – продолжил, намекнув, что успел отойти от прошлого внушения и готов получить новое. – Куда отправимся?

– А у нас есть варианты? – вскинулась я. Город, обосновавшийся неподалеку от резиденции главы Самаринии, исследовать я не успела, чем Ждан и пользовался, когда требовалось вернуть сбежавший от меня оптимизм.

– Варианты есть всегда, – не подвел он меня и на этот раз. – Разброс большой: от просто выговора, до публичной казни.

– Ну и шуточки у тебя, – хохотнула я. – И что у нас тянет на публичную казнь?

– Госпожа кайри знает толк в авантюрах, – довольно произнес старший хошши. – Тогда – Медьярар. Город снов.

– Медьярар.... – повторила я, пробуя слово на вкус. Мне – понравилось. – Как я должна выглядеть?

С точки зрения собственной безопасности последний вопрос был немаловажен. Жесткое разделение начиналось с двух генетических групп: чистые и нечистые. Для второй – ограничения по рождаемости, возможности работать или служить в тех или иных сферах, контроль специальных надзорных ведомств. Для первой – законы телегонии, касты и статусы, для каждого из которых были прописаны свои правила и порядки. Одежда относилась к внешним атрибутам, которые требовалось соблюдать неукоснительно.

Я для Самаринии стала исключением. Идеальная генетическая матрица, но, как клеймо, другие мужчины, побывавшие в моей постели, что сразу исключало меня из вариев. Кайри эклиса, что позволяло носить белое, и все равно бесправная в рамках их законов – в свободе передвижения я была серьезно ограничена.

Некоторую ясность внес в ситуацию Орин, капитан флагмана эскадры, которая вслед за Ильдаром изменила место дислокации с лискарата на одну из баз, входивших в группировку эклиса. Благодаря ему я теперь значилась третьим навигатором "Долнезе", переименованного из "Выбора" – крейсера, которым он командовал, получив статус воина, который давал мне большую защиту, чем довольно зыбкое положение при Ильдаре.

Сегодня я – воплощение Богини, завтра... про завтра мне думать не хотелось.

– Скромно, – вроде как безразлично откликнулся Ждан, вот только в голосе явно слышался смех. Искренний смех человека, потешающегося над проблемой, которую он считал надуманной.

В чем-то был прав, но мне хватило единственного раза, чтобы понять, насколько я беззащитна перед этим миром.

– Тогда мне нужно десять минут, – сделав вид, что не расслышала в подоплеке сказанного снисходительной иронии, бросилась в спальню. Кое-что... скромное благодаря Лоре у меня было.

Как она достала невзрачное платье из простого полотна и безликий серый плащ, я спросила... правда, ответа так и не получила. Дочь Ильдара, как и он сам, от некоторых вещей меня пыталась оградить.

Зря.... Свой выбор я уже сделала и собиралась идти до конца....

Или... так думала.

Сейчас ни то, ни другое, не имело значения.

Управилась я быстрее – привычка. Когда ведешь супертяж, даже прыжок не позволяет полностью расслабиться.

Вышла в коридор, без малейшего смущения встретила внимательный взгляд Ждана. Белоснежный плащ, который я накинула поверх... скромного одеяния, надежно скрывал все, что находилось под ним.

– Госпожа кайри, – отступил он в сторону, закончив осмотр, – я предупредил матессу Дамира, что ближайший час вы проведете в парке. Разрешение на прогулку получено.

– Благодарю тебя, – ровно произнесла я, тут же подмигнув своему второму сопровождающему. Этот тоже был из... стареньких, которых Ильдар приставил ко мне еще в бытность свою лиската.

С ними мне было просто.

Так получилось....

– Следуйте за мной, госпожа кайри. – Ждан сделал вид, что не заметил наших с Киром переглядок.

Заговорщики....

Развернувшись, воин первым направился в сторону телепортатора, который находился в боковом ответвлении. И никакой охраны... обманчивое впечатление. Система защиты действовала безукоризненно – если тебя нет в списке доступа, смерть будет неотвратимой.

Меня в нем не было.

Поднявшись на платформу второй – Ждан являлся моим пропуском во внешний мир, замерла за его плечом. Кир пристроился рядом.

– Куда на этот раз? – шепотом уточнил он, пока выставлялось ограничивающее поле.

– Спроси у него, – так же, чуть слышно, отозвалась я, когда мы оказались... в парке.

Дождь лил... лил... лил....

Подняв голову, вопросительно посмотрела на Ждана. Тот многообещающе вздохнул и... платформа вновь мягко осела, провернулась... чтобы вывести нас на каменную площадку, с которой на другую сторону бурлящей реки вел подвесной мост.

– Одно радует, – оглядевшись вокруг и посмотрев на Ждана, усмехнулся Кир, – тебя эклис казнит первым. – Подал руку, помогая сойти с платформы. Вновь оглянулся на уносящийся в темное небо светящийся пилон, арка которого служила проходом.

– А разве очередность в данном случае имеет какое-то значение? – с теми же интонациями парировал старший хошши. Заметив, что я хмурюсь – не хотелось добавлять проблем тем, кто успел занять свое место в моем сердце, добродушно улыбнулся: – Не беспокойтесь. Если бы господин эклис хотел запретить эту прогулку, он бы это уже сделал.

У моей мнимой свободы тоже имелись свои рамки.

– Раз так, – преувеличенно воодушевленно воскликнула я, – тогда – вперед!

Сбросив верхний плащ, передала его Киру, который наблюдал за мной со странной задумчивостью. Поправила второй, надвинула капюшон на лицо и, посчитав, что для соблюдения мер предосторожности этого достаточно, пошла к мосту.

– Госпожа кайри.... – позвав, попытался остановить меня Ждан, но я только махнула рукой, уже успев проскользнуть под каменным сводом и ступить на зыбкую опору.

Шаг, второй.... Дождя здесь не было, так что настил оказался сухим и жалобно поскрипывал под моими ногами. А еще он раскачивался.... А еще... мост не имел хотя бы веревочных перил.... А еще, чем дольше я шла, тем сумрачнее становилось вокруг, оставляя наедине со звуками, которые вдруг начали обретать особенную остроту и... загадочность.

Вот только вернуться назад я не могла.... Ни за что!

– Прошу вас, госпожа кайри, – неожиданно протянув мне из темноты руку, с лукавством произнес Ждан.

Спрашивать, как он оказался впереди меня, а не сзади, я не стала. Если это было частью развлечения, к чему глупые вопросы.

– Благодарю тебя Ждан, – подала ему ладонь, но буквально в последний момент отступила назад. Резко развернулась... вновь увидев перед собой воина. – Все у вас не как у людей, – буркнула обиженно и переступила через каменный порожек, на миг замерев под уже знакомым сводом. Или... очень похожим. – Иллюзия?

– Город снов, – поправил он меня... загадочно, пропуская вперед. – Здесь каждый видит то, что хочет. Или... – пауза была короткой, но заставила задуматься о том, настолько ли весомым было мое желание оказаться здесь, – не хочет, – закончил он, словно подтверждая мою мысль.

Но я его уже практически не слышала, глядя на тысячи... сотни тысяч огоньков, создававших, стоило перевести взгляд вдаль, замысловатое полотно.

Яркие, как всполохи пламени, тусклые, едва различимые. Желтые, зеленые, красные, синие, белые... черные, похожие на первозданную тьму, но при этом четко выделяющиеся даже там, где свет не разгонял ночную мглу.

– Что это?! – сбивчиво спросила я, развернувшись к Ждану.

Мой ошарашенный вид воина явно удовлетворил, потому что с ответом он не задержался:

– Сны.

– Сны? – переспросила я, переведя взгляд на Кира. Судя по всему, старший хошши собирался и дальше наслаждаться представлением.

– Сны, – повторил за Жданом Кир и хитро подмигнул.

Вздохнув – вот и поговорили, вновь повернулась к... городу.

Метод стал уже привычным. Хошши не отказывались принимать участие в моих поисках приключений, но при этом своим долгом считали привести и... защищать, если понадобиться. Все остальное – самостоятельно.

Впрочем, я ничего не имела против. Из всех методов познания нового этот относился к самым опасным, и... тоже самым, увлекательным.

Лишать себя этого удовольствия я не собиралась, не догадываясь, чем оно обернется для меня.

* * *

– Не трогай меня! – оттолкнула я руку Ильдара, когда тот попытался меня перехватить. – Не трогай! – завизжала, отскакивая к стене. Забилась в угол, глядя на него затравленным зверьком.

Не говорить же, что в той, второй действительности, которая наплывала на первую, грозя ее поглотить, он в этот момент пытался выжечь клеймо на моем животе.

И ведь понимала, что это даже не иллюзия – игра моего воображения, отравленного чужими кошмарами, но ничего поделать с собой не могла, принимая все происходившее когда-то с другой женщиной не прошлым – настоящим.

– На этот раз – город снов, – довольно флегматично произнес Дамир, стоя у двери. В отличие от Ильдара, приблизиться ко мне он не пытался, что выводило его за рамки тех ужасов, которые разворачивались не только перед моими глазами, но и с моим непосредственным участием. – Полное отсутствие инстинкта самосохранения, – добавив в голос немного беспокойства, продолжил он, когда эклис отошел достаточно, чтобы я могла слегка расслабиться.

– Но зато готовности к самопожертвованию хватит на нескольких, – с яростью выдохнул Ильдар, бросив жесткий взгляд на Ждана, который тоже находился в комнате. – Почему ты ее не остановил?! – прорычал он, обращаясь к хошши.

В отличие от эклиса, воин бы совершенно спокоен:

– Госпожа кайри знала, на что идет. Она сделала свой выбор!

– Свой выбор?! – вскинулся Ильдар и... резко выдохнув, произнес уже значительно тише: – Можешь идти.

– Как прикажешь, – склонился Ждан и направился к двери... сделав шаг в мою сторону....

– Нет! – заорала я. – Мама!!!

– Стоять! – рявкнул Ильдар, заглушая мой крик.

С приказом опоздал, Ждан уже не только сам остановился, но и отступил назад.

Замолчала и я, поймав себя на том, что со столь явным раздвоением личности раньше не сталкивалась. С одной стороны я очень четко фиксировала все вокруг себя, с другой... тело весьма остро реагировало на то, что чувствовала та, другая, в ставшем моим сне.

Боль от ожога была вполне реальной.

– И что будем делать? – сквозь зубы, процедил Ильдар, продолжая смотреть только на меня.

Сказать ему, что легче от этого не становилось, у меня не получалось.

– Ты специалист по иллюзиям, – пожал плечом Дамир, – тебе виднее.

– По иллюзиям, – холодно произнес Ильдар, – а не снам.

– Все равно тебе виднее, – не согласился с ним Дамир. – Почему Медьярар? – спросил он у Ждана, не дождавшись ответа эклиса.

– Она плакала вместе с дождем, – равнодушно выдал хошши и даже не вздрогнул, когда Ильдар "хлестнул" его взглядом.

– Правильно, – кивнул метасса... безмятежно, – пусть лучше кричит от боли и страха. – Задумался на мгновение, потом, оживившись, уточнил: – Вас кто-нибудь видел?

Вздох Ильдара был обреченным.... Ответ он уже знал.

– Я не смог помешать этому, – вроде как, извиняясь, ответил Ждан. – Её узнали....

– Не сомневаюсь, – усмехнулся Дамир. Посмотрел на своего подопечного: – Завтра об этом будут говорить не только на Самаринии. – Прикусил губу... словно пытался не рассмеяться. – Воплощенная Мириам по ночам тайно посещает город снов, чтобы очистить его от боли.... Даже не знаю, кто будет кричать громче: друзья или враги.

– Это будет завтра, – оборвал его речь Ильдар, – а с этим, – он двинул подбородком в мою сторону, – нужно что-то делать сегодня.

– Мне жаль тебя разочаровывать, – отозвался уже серьезно Дамир, – но с этим, – он повторил движение экслиса, указав на меня, – ты ничего не сделаешь. Принимающий должен пропустить чужой кошмар через себя, пережить его и избавиться. Сам!

– Или не избавиться, не пережив, – тихо закончил Ильдар. Дернулся, чтобы шагнуть ко мне, но мгновенно замер, заметив, как я тут же напряглась. – Что ж... выбора вы мне не оставили, – спустя короткую паузу, в течение которой он не отводил от меня взгляда, произнес он.

Медленно выдохнул, подняв руку, коснулся пальцами фиксатора... протянул руку, помогая мне переступить через каменный порожек. Выйдя из-под арки, отпустил мою ладонь и отступил в сторону, давая возможность осмотреться, но паузу не удержал, произнеся несколько патетично:

– Медьярар! Город снов!

Не знаю, на какую реакцию рассчитывал он, но я... просто молчала, пытаясь впитать взглядом поле огоньков, раскинувшееся передо мной.

– Ну вот, – вроде как огорченно вздохнул Ильдар, – а я так старался....

– Что это? – прошептала я, "не услышав" его слова. И повторила: – Что? Это?

– Сны, – практически равнодушно произнес он и, взяв мою ладонь в свою, потянул за собой. – Есть сны, от которых хочется избавиться. Раз и навсегда. Они отравляют душу, они не дают идти вперед, вновь и вновь возвращая к страхам, потерям, испытанной боли.

– Я думала, что это работа психологов, – не сопротивляясь, следовала я за ним по узкой, только двоим и пройти, дорожке. – Или жрецов.

– Ты правильно думала, – не останавливаясь, отозвался он. – Но случаи бывают разные....

– Не слишком ли их здесь много... разных? – вырвав руку, замерла я, чувствуя, как в груди появляется странное ощущение. Мы... шли... не туда!

– До этой ночи я никогда не был в Медьяраре, – словно оправдываясь, произнес он, разворачиваясь ко мне. – Что?! – нахмурился, глядя на меня.

– Не знаю, – посмотрев на него растерянно, откликнулась я. – Чем они отличаются друг от друга?

– Снами, – довольно лукаво ответил он, но тут же вновь стал серьезным. – Чем темнее фонарик, тем больше горя было в том сне. В тех, что пылают красным – страсть. В синих – мудрость. В зеленых – жажда жизни. В желтых – сомнения или ревность.

– А в белых? – поинтересовалась я, остановившись взглядом на одном из таких, ярко сияющем в самом центре мрачноватой поляны из серых и черных стеклянных плошек, внутри которых трепетали огоньки.

– А это, – с какой-то торжественностью в голосе произнес он, встав рядом со мной, – мужество. Мужество взять на себя чужую боль.

– Взять на себя чужую боль? – переспросила я, повернувшись к нему. – Зачем?

Он, улыбнувшись, провел ладонью по моему лицу. Сдвинул назад край капюшона, позволив ему скользнуть по волосам, упав на спину.

– Когда я увидел тебя впервые, у тебя была короткая стрижка....

– И она мне нравилась, – заставляя себя не реагировать на его прикосновение, фыркнула я.

– А мне – нет, – словно поставил он точку. – Ты очень красивая!

– А ты великолепно умеешь уводить разговор в сторону, избегая вопросов, – парировала я. – Так что там с чужой болью?

Ильдар "обреченно" вздохнул, но все-таки ответил:

– Оставить сон – не значит, избавиться от него. Он перестанет приходить темными ночами, но продолжит жить в памяти, отдаваясь в душе страхом, который будет подстерегать в минуты слабости. – Он замолчал, вроде как посчитав, что мне и этого достаточно.

– Ильдар! – укоризненно приподняла я бровь и невольно посмотрела в ту сторону, куда меня "тянуло".

– Взять на себя чужой сон, – выражая свое недовольство интонациями, все-таки снизошел он до меня, – значит, пережить его самому. Пропустить через себя, испытать все, что испытал его бывший хозяин. Для принимающего эта боль – чужая, она заставит страдать, но шрам будет тонким и быстро рассосется, не оставив и следа.

– И какой в этом смысл? – не совсем поняла я пояснение. Этот мир был совершенно другим, частенько ставя меня в тупик перед иной логикой.

– В освобождении, – излишне резко произнес Ильдар. Резко для той ситуации, в которой мы находились. Словно... словно зная о том, что еще не произошло. – Но теперь уже навсегда.

Я вновь прошлась взглядом по раскинувшемуся вокруг меня... городу. Узкие улочки и тысячи... сотни тысяч постаментов, уставленных светящимися фонариками. Светлых было немало, но чтобы ярких, сияющих – единицы.

– А что нужно сделать....

– Нет! – жестко перебил он меня. – Нет, – повторил уже тише. И добавил, как если бы пытался извиниться за грубость: – Здесь требуется внутреннее родство. Или особый дар.

– Ильдар, – дождавшись, когда он закончит, посмотрела я на него, – а если я знаю, что должна....

Его взгляд на меня был испытывающим, вот только я душой не покривила. Я... действительно знала, только после его слов осознав, что значила появившаяся под сердцем тяжесть.

– Я не смогу тебя остановить, – наконец отозвался он. Отвернулся от меня, глядя куда-то вдаль. – Я сам привел тебя к этому выбору.

– Сам, – улыбнулась я.

И не важно, что не видел.... И не важно, что мне было страшно....

– Но у меня будет условие, – порывисто развернулся он, положил руки мне на плечи. – Я разделю его с тобой. Ты и я....

– Но... – попыталась возразить я... растерянно. – Ты?!

– Тебя это удивляет? – "возмутился" Ильдар. Потом склонился, мазнув губами по виску, прошептал в самое ухо: – Иногда я сам себя не понимаю.

– Мое дурное влияние? – усмехнулась я.

– Разве я могу отказать своей кайри? – столь же шутливо отозвался он. – Так мы вместе?

Вариантов было немного... только один:

– Да!

* * *

... – Не надо! – истошно прохрипела я, когда жрец в с небесно-голубом плаще поднес раскаленный до красна кусок металла достаточно близко, чтобы ощутить сильный жар, исходящий от него. – Не надо... – захлебываясь слезами, завопила, надеясь на милосердие....

– Теперь ты – моя, тварь! – глумливо скривился он, продолжая удерживать тавро, которым метили принадлежащих Храму животных, рядом с моим телом. – Тебе не стоило жаловаться....

– Я.... – продолжить, сказав, что заберу свою жалобу, откажусь от обвинений, я не успела, буквально застыв под взглядом вошедшего в кузницу мужчины.

– Неожиданное зрелище, – равнодушно произнес тот, глядя куда-то мимо нас со жрецом. Вот только я почему-то была уверена, что он видит все... его испуг, покрасневшую кожу на моем животе, кровавые полосы от бича на бедрах, груди, руках, которые не скрывали обрывки одежды. – Насколько я помню, этот вид наказаний был отменен одним из первых указов, который я подписал.

– Господин эклис... – уже придя в себя от неожиданного появления свидетеля, выпрямился жрец, – она....

– Займитесь им, – безразлично приказал эклис кому-то невидимому и, пройдя мимо жреца, словно того и не существовало, опустился передо мной на колени. – Сейчас ты уснешь, а когда проснешься, ничего этого уже не будет. – Он нежно провел ладонью по лицу, стирая слезы. – Ты согласна?

Боль и страх отступили, сдавшись перед его лаской. Тяжесть в груди растаяла, став странной негой, в которую хотелось рухнуть и... падать, падать, падать, чувствуя, как бьется его сердце.

Четко и уверенно....

– Согласна, – прошептала я, отдаваясь во власть его уверенности. – Согласна.....

Похоже, уснуть я еще не успела, потому что услышала разговор, показавшийся мне странным:

– Передай акрекаторам имя: Каими Биру. Инцула Аркит. Храм Судьбы.

– Думаешь, там....

Эклис перебил, не дав договорить:

– Я не думаю, я – знаю. Это – преступление....

* * *

Утро принесло с собой двойственное ощущение. Или тройственное, это если быть совсем уж точной.

Первой была радость. Поляризацию на стекле я с вечера не сменила, так что местное солнце, которое самариняне называли Лаймэ, бесстыдно шалило в моей спальне, норовя пробраться под закрытые веки. Для маленького, но счастья, вполне достаточно.

Вторым оказалась легкая болезненность в теле, словно нагрузка, которую я позволила себе накануне, была для него непривычной.

Ну а третьим – удовлетворение, как если бы мне удалось то, что я изначально сочла не по силам.

Сладко потянувшись, откинула покрывало и села на кровати, тут же замерев... наткнувшись взглядом на спавшего в кресле Ильдара.

Глубокий вздох дал понять, что и он уже... проснулся, но отреагировать хоть как-то я не успела – Ильдар открыл глаза.

– У тебя есть час, чтобы собраться и позавтракать, – поднявшись, совершенно спокойно произнес он.

Поднял плащ, брошенный на стоявший рядом стул, встряхнул, накинул на плечи. Добавил, сдержав усмешку:

– Только час.

– И что будет через час? – натягивая одеяло повыше, поинтересовалась я.

Вот ведь... статус кайри подразумевал не только поклонение жреца перед той, которую он назвал живым воплощением своей Богини, но я все равно продолжала смущаться, когда Ильдар смотрел на меня вот так. И ведь никакого подтекста – взгляд не равнодушный, но скорее с нежностью, чем со страстью, а все равно норовила прикрыться.

– Через час Орин объявит учебную тревогу и тебе придется отбыть на борт, – ответил он, не скрывая задорного блеска в глазах. – Ждан и Кир отправляются с тобой.

– Я в чем-то провинилась? – насупившись, я решительно откинула покрывало и встала, очень постаравшись, чтобы процесс надевания халата не был похож на стремительное бегство.

– Ты в чем-то провинилась? – вернул он мне вопрос, склонив голову к плечу.

– Я? – плотно запахнув полы, уточнила я и... вспомнила.

Всех тренировок самообладания не хватило, чтобы я не вскинула на него растерянный взгляд. Прогулка в Медьярар, чужой кошмар, который я "взяла" на себя, испытанный ужас, когда погрузилась во тьму пережитой неизвестной мне женщиной боли... Ильдар, разделивший ее со мной....

– Ильдар... – протянула я, наблюдая, как на его лице появляется самодовольная улыбка. – Я....

Он обошелся без демонстрации своей порывистой, стремительной походки. Подошел медленно, остановился напротив, но так, чтобы мне не пришлось задирать голову, глядя ему в глаза:

– Знаешь, чем кайри отличается просто от возлюбленной жреца?

Да... этот тип умел задавать неоднозначные вопросы....

– И чем? – уже несколько спокойнее уточнила я.

Похоже, ничего, с чем он не мог бы справиться, не произошло. Впрочем, про "не мог бы справиться", это я зря. У меня не было ни малейших сомнений в его способности вывернуться из любой ситуации.

– Тем, что даже необдуманные и безрассудные действия кайри ведут ее жреца к величию, – хмыкнул он доброжелательно, и, прикоснувшись губами к щеке, направился к выходу. Обернулся уже от двери: – Пятьдесят минут.... – Задумчиво прикусил губу, добавил... опять с улыбкой: – И заметь, это именно я уговорил Орина перенести тревогу на два часа позже.

Я прямо так и поверила....

Уложилась в сорок пять, так что когда на комм пришло сообщение о тревоге, была готова отправиться в путь.

"Долнезе-два" – малый крейсер из эскадры сопровождения, лежал на стапеле посадочной площадки главного Храма Самаринии. Располагалась та в долине, окруженной четырьмя горными вершинами. Две из них были иллюзиями. Какие из... точно знал только Ильдар. Кроме него шестиуровневых жрецов Выбора в этом мире больше не было.

– На взлете и стыковке Лен, твоя – первая вахта, – "обрадовал" меня дежурный офицер – Макс Друри, один из системотехников, когда я поднялась на борт. Ждан и Ким сразу направились к штурмовикам, присутствие хошши на корабле было чисто номинальным. Каждый, кто служил Ильдару, за меня мог и глотку перегрызть.... – Мария, – окликнул меня Макс, я еще и отойти-то толком не успела, – а это правда?

– Что – это? – обернулась я, заметив, как еще несколько парней из других служб прислушиваются к нашему разговору.

– Ну... что ты... – слегка замялся он. А во взгляде... даже не обожание – священный трепет.

– Макс, – тяжело вздохнула я, – ты можешь говорить конкретнее?

На этот раз уточнять, что именно он хотел узнать, не пришлось:

– Говорят, ты ходила в Медьярар и взяла на себя чужой сон? – Про священный трепет я серьезно преуменьшила.... Даже на Ильдара не всегда смотрели с таким восхищением.

Ответить я не успела. Возможно, к лучшему. Про необдуманные и безрассудные действия эклис сказал, похоже, не зря.

– Это действительно так, младший офицер, – произнес мой непосредственный командир – старший офицер-навигатор Шон Беркат. – Но разве это имеет какое-либо отношение к объявленной тревоге?

– Прошу простить, – склонил голову техник и отступил в сторону.

Вот только раскаяния в его глазах я не заметила.

– Я натворила что-то серьезное? – без особого воодушевления поинтересовалась я, когда мы обменялись с Беркатом приветствиями.

Стиль общения во флоте самаринян был достаточно свободным. Но только внутри одной команды, которая фактически становилась неким кругом... своими. Субординации и официоза это не отменяло, но лишь когда касалось взаимоотношений с теми, кто был "вне", ну или в подобных ситуациях, требовавших "поставить на место".