Текст книги "На линии судьбы (другой вариант - книги "Капитан") (СИ)"

Автор книги: Наталья Бульба

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 29 страниц)

Глава 6.

Узнать, права я или нет, мне так и не удалось. Вечером за мной пришли гвардейцы императора.

Тюремный кар взлетел с одного огороженного обманчиво невысокой оградой двора, приземлился уже на другом. Высокие горы с одной стороны, темные каменные стены с трех других.

Со мной не церемонились. Бить не били, но в каждом движении сопровождающих ощущалась моя дальнейшая судьба. Я для них была лишь одной из многих. Сегодня появилась, завтра уже не будет.

Несколько минут в дезинфекционной камере, на выходе снова роба, но уже черного цвета. Меня еще не приговорили, но это было лишь формальностью.

В камере, рассчитанной не больше, чем на двоих, находилось пятеро. Вместо лежаков на полу тонкие синтетические матрацы. Судя по всему, на меня здесь не рассчитывали, все уже заняты.

– Новенькая, – хрипло протянула одна из моих товарок, поднявшись. Крупная, высокая, жилистая. Нос кривой, видно сломан в драке. Руки длинные, пальцы – цепкие, со сбитыми костяшками. Не дойдя буквально шага, остановилась. Свет был приглушенным, мое лицо она разглядела только теперь. – Как зовут? – в ее голосе слышалась брезгливость.

Вместо ответа я качнула головой. Молчание было моим спасением. От бесчестья.

– Немая что ли? – спросила она, кривясь. Пришлось кивнуть. Она обернулась к остальным, те явно прислушивались к нашему разговору. – Она – немая!

Кажется, этот факт их воодушевил, оставалось понять, на что именно. Их шевеление мне явно не понравилось.

Стая! Они были стаей, я для них выглядела легкой добычей.

Все, что я могла – действовать на опережение. Прояви хоть намек на слабость, лишилась бы шансов дожить до утра.

Вот ведь парадокс: все равно умирать, но как же жить хочется!

Эта мысль мелькнула и пропала. Было не до нее.

Быстрого движения не заметил никто, а моя слишком активная собеседница уже лежала на полу и корчилась от боли. Урок не прошел даром, хоть одна и попыталась подскочить. Не знаю, что ее остановило: мой полный безумия взгляд или то, как раздувались ноздри.

Спустя минуту после этой демонстрации у меня было свое место. Среди них бешенным зверем была только я, остальные так... шавки.

Ночь я не спала, дремала вполглаза. Стоило мне затихнуть, как явственнее становились шорохи. Они, как часто и бывает, считали, что количество решает все.

Смешно, я могла, не запыхавшись убить их всех, но не сумела уберечь себя от беды.

Утро было ранним. Небо только-только посветлело, когда в камеру вошли гвардейцы. Дав лишь справить нужду, выстроили всех у стены. Вместо тонких и легких пластиковых наручников на руках застегнули широкие металлические полосы, к которым крепились длинные цепи.

Жаль, не удастся сказать Индарсу, что у него паранойя. Отсюда и так не сбежать, к чему такие предосторожности?

Или, чтобы смогли осознать, в каком дерьме оказались? Так и без этого понятно.

Внутренний сарказм помог справиться с нахлынувшим отчаянием. До меня лишь сейчас начало доходить, что смерть, это – необратимо. Удивительное открытие для той, кто каждый день рисковала своей жизнью.

По коридору нас вели по одной. Два гвардейца впереди, двое сзади. Чеканный шаг и дребезжанье цепей. Не будь я действующим лицом этого абсурда, могла бы и посмеяться.

Зал, в который нас загнали, оказался небольшим. У дальней стены голографический экран, у той, рядом с которой выстроили нас, столбы с крюками. Мое не вовремя проснувшееся ехидство нашло сходство со скотобойней и... заткнулось.

Стоявшая справа от меня начала тихо подвывать. Та, что пыталась повеселиться со мной ночью, горланила что-то неприличное. Еще одна рыдала....

Похоже, не только для меня поход сюда стал откровением. Зная, что нас ждет, мы все продолжали на что-то надеяться. Даже я.... Наверное, это было глупо.

Судом происходящее назвать было трудно. Вошедший в зал последним мужчина называл имя, тот, что был на экране, не поднимая головы от бумаг, произносил: "Смертная казнь", и переходили к следующей.

Заминка возникла лишь со мной, но и здесь они выкрутились. Безымянная и... приговор: "Смертная казнь".

Я ему не удивилась.

После этого шоу нас развели по одиночкам. Привычка даже в плохом находить хорошее не подвела меня и сейчас. Появилась мысль, что я смогу хотя бы выспаться.

Как ни странно, но действительно смогла. Голод, накопившаяся усталость, понимание, что своей участи не избежать, смирение....

Уйти я готовилась со спокойной душой. Жаль, конечно, что не в бою, но не в моем положении выбирать.

А спустя два дня я стояла у позорной стены на площади у городской ратуши. Одна из пары десятков таких же. Заблудившихся в лабиринте своих амбиций, посчитавших когда-то, что жизнь – игра, а правила ее знаешь лишь ты. Потерявших все и, что было страшнее всего, самих себя.

После судилища, больше похожего на фарс, меня не кормили. Других, кажется, тоже. Отупевшие от отчаяния лица, пустые взгляды, вялые движения, не крики, скорее стоны.

Мне было все равно, как выгляжу я. Лишь бы скорее все закончилось.

Но судьба, посчитав, что мало поиздевалась надо мной в последнее время, приготовила еще одно испытание. После долгой речи, предназначенной больше собравшейся толпе, чем нам, на площадь, под восторженные вопли и пожелания долгих лет жизни вышел... Индарс.

Царственная походка, внимательный, участливый взгляд.... Мне приходилось видеть его на церемониях, так что я помнила, какое именно впечатление он производит.

Сказав что-то верному, который тут же отошел, он направился к нам.

Последнее милосердие.... В отличие от остальных, я в него не верила. Кому-то, конечно, повезет, но та единственная, которую сегодня не казнят, будет его "подсадной уткой". Должен же он поддерживать мифы о своей справедливости.

Язвила я зря. Такого правителя, как Индарс, нужно было заслужить.

Закрыв глаза и опустив голову, вместо молитвы я мысленно шептала слова клятвы, которую когда-то давала в академии. Это были единственные слова, пришедшие мне в голову.

"Клянусь... с честью... быть образцом... не жалеть жизни... защищать..."

– Подведите ее, – неожиданно раздалось очень близко от меня и таким знакомым голосом. Стоявший за моей спиной стражник снял цепь с крюка, грубо толкнул вперед.

Ноги едва слушались, но я шла, не горбясь, помня, что мне однажды сказала Джесс. Самое главное для женщины – осанка.

Нас разделяло шагов десять, когда дернув за поводок, меня заставили остановиться.

– В чем ее обвиняют? – Император выглядел спокойным до равнодушия.

– Контрабанда айо, – вытянувшись, ответил стражник.

– Как ее имя? – последовал новый вопрос.

– Она не назвала себя, а ее ДНК нет в нашей системе.

Они говорили обо мне так, словно меня уже не существовало. Впрочем, так оно и было.

– Совсем молодая, – как-то очень задумчиво протянул Индарс.

– Тест показал, что ей нет тридцати, мой император. Если бы ее не изуродовали, была бы очень красивой. Прикажите ее помиловать?

Он узнал меня, я это видела по его взгляду, который он от меня не отводил.

Сначала в нем было недоумение, потом мелькнула радость, тут же сменившаяся болью, отчаянием и гневом. За ввоз айо в империю стархов полагалась смерть. Даже он, великий песчаный лев, как Индарса называли его подданные, не мог с этим ничего поделать.

Все, что было в его власти... облегчить мне последние мгновения.

Но, как оказалось, его ярость была сильнее, чем моя надежда на милость.

– Прикажете ее помиловать? – повторил стражник, не понимая причины, по которой его император так долго не произносит своего последнего слова.

– Помиловать? – "очнулся" тот от дум, отворачиваясь от меня. – Нет! Повесить.

Больше надеяться мне было не на что. Наверное, это и к лучшему. Вся жизнь из ошибок... такой конец был закономерным.

*  *  *

Индарс стоял на балконе и смотрел вниз. Там бушевала толпа. Впрочем, так было всегда. Сотрудники специальной службы очень тонко направляли эмоции собравшихся, отслеживая их малейшие нюансы. Контрабанда, торговля живым товаром, организация детской проституции.... Все это должно вызывать гнев, отторжение.

Или, хотя бы, страх перед неминуемым наказанием.

Его милосердие лишь для тех, кто не успел завязнуть и искренне раскаялся.

Удачный трюк.

Он отвлекся на тихий скрип открывающейся двери, поморщился. Он любил тишину, но... это был всего лишь его кабинет в ратуше, где он бывал нечасто. Можно было, конечно, и проявить самодурство, но... как-нибудь в следующий раз. Сейчас у него были дела и поважнее.

Верный вошел первым, остановился и только получив взглядом разрешение, пропустил внутрь генерала Орлова и канира Искандера. Жестом показал, куда следует следовать и тенью скользнул в угол.

В другой раз если и не оба, то хотя бы один из вошедших точно проводил тайного воина взглядом, уж больно легкими и грациозными казались его движения, но повод для сегодняшней встречи был слишком серьезным, чтобы отвлекаться на мелочи.

– Господин император.... – Орлов заговорил первым, когда Индарс полностью повернулся к ним, резко наклонил голову, приветствуя главу дружественного сектора.

Искандер был вторым, жестко приложив согнутую руку к груди.

– Не очень удачный день, – произнес Индарс, кивнув на площадь. – День казни.

– К сожалению....

– Не оправдывайтесь, канир, – оборвал он Искандера. – Это ведь мое решение привело вас сюда.

– Кангора оно очень интересует, – не стал тянуть с очевидным канир.

– Командование Союза тоже? – отвернувшись от них, спросил Индарс. К виселице как раз подводили девушку.

Она едва шла, то ли от слабости, то ли от страха. Черный балахон вместо платья, плотный шарф покрывал голову, скрывал шею.

Орлов уже собирался ответить, но вынужденно замолчал, заметив, как побледнел обычно невозмутимый канир.

Ощутив заминку, Индарс резко обернулся, тоже с некоторым удивлением посмотрел на скайла, который тяжело дышал, словно от удушья.

– Что с вами, канир? – с тревогой спросил он... лицемеря.

Кангор дал ему подсказу, пусть и осознал ее Индарс только сейчас.

– Она здесь, – тяжело облокотившись на спинку стула, прохрипел скайл. Его глаза метались по толпе, выискивая кого-то, губы лихорадочно дергались, воздух со свистом проходил через стиснутые зубы. – Здесь....

– Кто – она? – демонстрируя недоумение, уточнил Индарс, в душе радуясь, что эта парочка появилась как нельзя вовремя.

Не без его и кангора, конечно, стараний, но....

И генерал и канир были весьма хитрыми.... Он чуть не назвал их противниками, но, спохватившись, поправился – оба были весьма хитрыми... союзниками. Даже в мыслях не стоило противопоставлять себя и их.

– Наташа.... Таши....

– Наташа? – вздрогнул Орлов, но с места не двинулся. – Уверен?

– Я могу поинтересоваться, о ком именно идет речь?

Взгляд Индарса был спокоен, но Орлова это не обмануло. Он слишком давно играл в эти игры, чтобы не заподозрить подвох даже там, где ничто на него не указывало.

– Господин император! – Генералу хватило одного мгновения, чтобы и оценить непредсказуемость ситуации, и просчитать возможные последствия. За срыв переговоров о сотрудничестве со стархами, его не похвалят. Но это был тот самый момент, о котором он уже не раз думал. Выбор. Между долгом перед родиной и... дочерью. Не желая, чтобы это все-таки случилось, он был к нему готов. – Канир Искандер говорит о моей дочери, Наталье Орловой, его....

– Моей жене, господин император, – выпрямился канир, справившись со слабостью, которая сопровождала принудительную связь со своей парой. Тут же вновь став олицетворением той опасности, что ощущалась, когда речь шла о скайлах.

Индарс смутился, хоть и не подал вида. Об этом правитель Синтар его не предупредил. Не знал? Возможно, но маловероятно.

Брак скайлов нерушим.

Что ж... Индарс был согласен и на это. Он все равно ее потерял и теперь уже окончательно. Еще в тот день, когда с ним связался кангор.

Вызов был неожиданным, Индарс не видел ни одной причины для такой срочности. Как оказалось, она была. Аварийный передатчик, переданный Таши в виде подарка. От жениха....

Она была сильной, Индарс всегда это знал. Но истоком ее силы было безграничное мужество в принятии всего, что выпадало на ее долю. Это импонировало ему, рождая желание помочь, поддержать, оказаться рядом тогда, когда одной ее воли не хватит.

Подобные чувства возникали не только у него.

Он ревновал, представляя Таши не с собой, но раз за разом отступал, позволяя ей идти дальше. Сломать так просто, когда у тебя есть власть. У него она была. Вот только ему не нужна была птица без крыльев, а ей... не нужен был он.

Синтар не просил о помощи, не пытался сыграть на его чувствах, о которых, по-видимому, каким-то образом догадался. Он просто рассказывал. О своем подданном, который отказался от рода, чтобы стать своим среди вольных. О девушке, которая спасла не только честь кангора, но и его жизнь. О кольце, которое символизировало помолвку, но являлось для Таши последним шансом. О том, как ее искали по всей галактике, а обнаружили... на Таркане. О случайности, благодаря которой оно попало в руки старха, знающего, как его активировать. О том, что теперь только в его, императора, праве покарать своего подданного за предательство или наградить за спасение женщины, которая в кангорате названа героем. О том, что он, Синтар, примет любое его решение и это никак не скажется на тех связах, что начали складываться между их секторами.

О том, что она – дочь Орлова Синтар не упомянул. Не без умысла. Союз – далеко, а скайлы – близко. Несказанное оказалось значительно важнее того, что кангор произнес.

Индарс тогда ничего не ответил, но когда ему принесли записи ареста и допроса Таши....

В тот день он растерялся впервые в своей жизни. И озверел – тоже. Он, прозванный песчаным львом, в том числе и за выдержку, с которой охотился на своих недругов, с трудом нашел в себе силы подавить разгоревшуюся в душе ярость.

Тот, кто сделал это с нею, стал его личным врагом.

Воспоминание об этом отдалось жгучей тоской и горечью, но он сумел справиться с собой. Теперь все было позади. Почти.

Очень своевременное появление верного на балконе не позволило ему что-либо сказать. Да и разве могло быть иначе, если они беспрекословно повиновались приказам своего господина?

– Начинайте казнь. – Воин глубоко поклонился и... исчез. Лишь после этого старх посмотрел на канира. – Я приказал оцепить площадь. Если она, как вы говорите, находится там, ее найдут. Хотя... я очень удивлен вашим словам.

– Тому, что она оказалась столь близко от вашей резиденции, господин император, или тем фактом, что она жива? – Даже продолжая разговор, Искандер взглядом выискивал ту, которую ощущал и на расстоянии. Боль, не его – ее, продолжала терзать тело, но он и мысли не допустил, чтобы заблокировать эти ощущения. Все, что угодно, но найти. – Наши ритуалы позволяют соединять сознания. Иногда это происходит по неосторожности.

– Как в вашем случае? – Грохот барабанов не заглушил голос Индарса.

Первую обвиняемую вывели на помост, где ее ждал палач. Пятерым должны были отрубить головы, одну – повесить. Редкое зрелище, таких приговоров император в последние годы не выносил. Остальных, за более невинные проступки, секли плетьми.

– В моем случае, – канир сморщился, когда топор опустился на шею бедолаги, и толпа испуганно-восторженно ахнула. Такая смерть отзывалась в нем гневом. Среди скайлов практически не было преступников. Если только отступники. Иногда очень дорогие сердцу отступники, – этот союз был желанен. В ее, возможно и неосознанно, но – тоже. Иначе я не смог бы сейчас утверждать, что являюсь ее мужем.

Появившийся вновь верный заставил всех замолчать. Правда, ненадолго. Короткий жест слева направо пальцами в воздухе – пока результата нет, и он вновь покинул балкон.

– Передайте кангору, – Индарс поднял руку, привлекая к себе внимание палача. Женщина, которую как раз втащили на площадку для казни, упала на колени, замерев в надежде на чудо. Индарс помнил, за что ее приговорили к смерти. Жизнь за жизнь. Она убила втайне рожденного ребенка. Ни родителей, ни мужа, ни мужчины, который смог бы взять на себя ответственность за нее и дитя. Кто был его отцом.... Если бы она назвала его имя, одним смертником сегодня стало бы больше. Не ему отменять древние традиции, не ему оправдывать. Но откуда тогда эта жалость.... Словно не уследил. Эта мысль решила ее судьбу. Качнул головой – рудники, и повернулся к Искандеру: – мое предварительное согласие у него есть.

Он старался не смотреть туда, но взгляд вновь стремился к виселице, рядом с которой стояла она.

Ее глаза не дали ему заснуть в эти ночи. Но это было уже его наказание. Когда-то он признавался самому себе, что любит и... не уберег.

Она все поняла. И то, что он ее узнал, и то... что не собирался пощадить.

Но разве он мог?!

Мог!

Он мог все, начиная с лазейки, которая всегда находилась, стоило ее поискать и заканчивая проявлением самодурства. Но он выбрал иной путь. Более жестокий. Для нее, себя и, как оказалось, для Искандера.

– Я думал, что повешение у вас давно не практикуется? – Генерал пытался выглядеть спокойным, но ему это не удавалось. Хваленая выдержка подводила.

– Это исключительный случай. Контрабанда айо.

Палач, поправив наброшенный на голову девушки мешок, накинул петлю и, отступив, взялся за рукоять рычага. Под ногами жертвы был люк.

Несмотря на уверения верного, что все сделано так, как он и приказал, Индарс волновался.

А если не подействовал препарат, который ей ввели, когда прятали под грубой тканью ее лицо? А если неплотно закрепили корсет, который должен был защитить ее шею? А если....

– Айо? – Лицо скайла осталось бесстрастным, но в глазах мелькнуло что-то, похожее на озарение. – Айо?! – переспросил он, поворачиваясь в сторону площади как раз в тот момент, когда палач потянул рычаг и тело девушки медленно, словно нехотя, рухнуло вниз, повиснув на веревке.... – Нет!

Канир захлебнулся криком, сжимая виски побелевшими пальцами.

Лицо генерала, который понял все без объяснений, закаменело, став похожим на маску. Единственная мысль, которая пробивалась сквозь тьму бешенства и... горечи: "Почему? Почему он ничего не потребовал за ее жизнь?"

– Вам ведь было все известно, господин император? – В его голосе не было сарказма, только дикая, невыносимая усталость.

Ответ его не интересовал. Сейчас Орлова мало что интересовало. Когда-то он похоронил жену, сейчас его ошибки убили дочь.

Будь виноват кто-то другой, возможно стало бы легче, но....

Тяжело не было, было никак.

– Вы позволите вас покинуть?

Свое решение Орлов принял: прошение об отставке уйдет командующему, как только он окажется на борту крейсера. И если кто-нибудь назовет это слабостью... он согласится с этим. Молча. И не желая своему визави пройти через то, через что довелось пройти ему.

– Хикар* действует двенадцать часов. Документы на вывоз тела вам передадут. С остальным разберетесь сами. И.... – Индарс с горькой улыбкой посмотрел на ничего не понимающего генерала – удивительное зрелище, вряд ли когда еще доведется увидеть, – когда она придет в себя, скажите, что та игра в хатч была самой непредсказуемой. Но эту выиграл я.

История пятая.
МИРАЖИ.

Глава 1.

Я проснулась, но открывать глаза не торопилась. Было настолько спокойно, что единственное объяснение, которое пришло мне в голову: я – умерла.

Умерла?!

Воздух комом встал в горле, рука машинально дернулась к лицу, сорвать ненавистную ткань!

Не воспоминания – испытанные ощущения, накатили разом, не просто сбивая дыхание – заставляя сердце трепыхаться в груди. Я задыхалась; ужас, желание жить и смирение перед неизбежным, смешиваясь воедино, мутили разум; надежда, которая продолжалась цепляться за этот мир, сменялась отчаянием....

А затем... ничего. В какое-то мгновение все это прекратилось, исчезло вместе со мной.

Как оказалось, не навсегда.

– А вот этого делать пока не стоит. – Мою кисть очень аккуратно перехватили и вернули на место.– И посмотри уж на меня! Уверяю, к потусторонним кошмарам я не имею никакого отношения.

Голос Стаса был насмешливым. Но, самое главное, он – был.

– Живой, – выдохнула я, подчинившись просьбе своего медика, сидевшего на краю моей постели. Приподнявшись, не отказывая себе в порыве, потянулась к нему, обнять и... спрятать от него выступившие слезы. Все эти долгие дни я предпочитала отгонять от себя мысли о нем. Шансов, что Стасу удалось спастись, не было никаких. – Живой....

Брать себя в руки мне не пришлось, достаточно оказалось выслушать нетривиальное продолжение моей незаконченной душещипательной речи.

– ...удивилась она, вернувшись с того света, – съязвил мой помощник, отходя от стены, рядом с которой стоял. Заметила я его, только когда он заговорил.

– Демоны тебя задери, Дарил! – возмутилась я, отстраняясь от Стаса, который только хмыкнул, но отпустил. – Такой момент испортил!

– А меня? – уточнили с другой стороны.

Костас сидел в кресле, как всегда со своим планшетником. Тарас стоял рядом с ним. Вопрос задал ангел, хакер только поднял взгляд и вновь уткнулся в дисплей.

Есть все-таки в этом мире постоянство!

Валечка тоже был с ними, пристроился плечом к плечу с Тарасом. Удивительная сплоченность.

Я была, конечно, рада, что не умерла. Многие, оказавшиеся с петлей на шее, предпочли бы какое угодно существование, лишь бы дышать, видеть, чувствовать.

Но до чего же жизнь любит парадоксы! Получив желаемое, тут же начинаешь сомневаться, а этого ли ты хотел.

– Где мы? – нахмурившись, посмотрела я на своего помощника.

Тот, вместо того, чтобы вытянуться по струнке и отрапортовать, переглянулся с Тарасом. Выглядел при этом довольным.

Точно за дуру держат!

– Половина моя, – категорично бросила я, опуская ноги на пол. Демон согласно кивнул. Опять поспорил с ангелом и снова выиграл. Запрещай не запрещай.... Вот разберусь с первоочередными проблемами, займусь и ими. Профилактических бесед обычно хватало ненадолго, но это лучше, чем совсем ничего.

Поднявшись, постояла пару мгновений, игнорируя их напряженное внимание, прошлась по каюте, стараясь не наступать им на ноги. Моя спальня не была рассчитана на столь многочисленные компании.

Мой вид нельзя было назвать скромным, из всей одежды тонкая, хоть и длинная сорочка, но этот факт, в отличие от других, меня не смущал. И не такую видели, не покраснеют.

– Очень страшно? – спросила я, в очередной раз поравнявшись со Стасом. Тот, молча, протянул зеркальце, и... вздохнул. Понятно. Еще один проигравший.

Прежде чем уточнить, стоит ли мне ждать реакции на свой первый вопрос, посмотрела на собственное отражение.

Лицо чистое, без малейшего намека на шрамы. Только кожа слегка блестит, но это заживляющая пленка, сама рассосется, как только выполнит свое предназначение. Стас потому и придержал руки, что лучше ее не трогать. Видно нанес недавно, часов через двенадцать от нее уже и следа не остается.

Волосы слегка отросли. Пока еще ежик, но уже не колючий. Обидно, но это такая мелочь, по сравнению с тем, что для меня еще ничего не закончилось.

– Я не услышала ответа, – ласково протянула я, отдавая зеркало Стасу. На мой благодарный взгляд тот ответил чуть заметной улыбкой, за которой прятались извинения.

Сколько пройдет времени, прежде чем для нас с ними все станет, как раньше?! И произойдет ли это когда-нибудь....

Потерять капитана для экипажа.... В Союзе бы сразу расформировали. И подальше с глаз долой, чтобы в следующий раз знали, кто имеет право рисковать своей жизнью, а кто может делать это только на словах.

Но мы были не в Союзе, да и подставилась я сама.

Еще бы им это объяснить.

– На борту "Зверя".

Я посмотрела на Дарила с ухмылкой.

– Я чуть не сдохла, а не лишилась ума. Все системы отключены, сидим на аварийных. Будь мы в порту....

– Мы в ангаре флагманского крейсера "Аурели", – понял мой намек демон, а Тарас, что меня несколько удивило, облегченно вздохнул. Кажется, у них тут были некоторые разногласия. Впрочем, ничего иного я и не ожидала. Они продолжали оставаться лучшими, но одиночками. Вместе они были только со мной. – Пока тебя не было, вроде как находились под домашним арестом. А сейчас....

Он не договорил, но это было и ни к чему. А сейчас уже нас всех продолжали держать до разговора. Со мной.

А может... о худшем варианте думать не хотелось, но с некоторых пор от собственной судьбы я ничего хорошего не ждала.

Имела полное право!

– Давно я здесь? – Теперь я обращалась к Стасу.

– Четыре дня, – не помедлил тот с ответом. – Генерал Орлов хотел, чтобы тобой занялись корабельные медики, но генерал Искандер....

– Генерал Искандер? – приподняла я бровь.

С момента моего исчезновения прошло чуть больше двадцати стандартных суток, а тут такие изменения.

– О... – протянул Дарил, словно обрадовавшись новой теме для разговора, – ты еще многого не знаешь.

Сделав себе пометку в памяти – ох уж эти мальчики, их ни в коем случае нельзя надолго оставлять без присмотра, вновь забралась на кровать. Под взгляды, в которых было поровну восторга и облегчения, подогнула под себя ноги, устраиваясь поудобнее. Прикрылась пледом, чтобы совсем уж не испытывать их выдержки.

Улыбнувшись кровожадно, уточнила:

– С кого начнем?

Парни переглянулись и дружно посмотрели на... Костаса.

Я едва не прослезилась от умиления. Если бы еще их игра не трещала по швам, выдавая усилия не сказать чего лишнего. А этого за время моего отсутствия, похоже, набралось немало.

– Ну что я могу сказать..., – протянул мой хакер-навигатор, когда я уже начала хмуриться в ожидании его исповеди. И... сказал, да так, что я едва удержала серьезное выражение на своем лице. – И Союз и скайлы про**** свои операции.

Остальные, соглашаясь, кивнули. Клоуны!

– А вот с этого места подробнее, – попросила я, делая вид, что не замечаю едва заметной тревоги на морде демона.

Для выводов пока что было мало информации, но на пару догадок хватало. Или... слил нарытую Костасом информацию, или... считает себя виновным в моих проблемах. Со вторым хуже, переубедить будет трудно. Он хоть и занимался... шпионажем с моего молчаливого, но благословления, вел себя при этом как нашкодивший щенок. Говоря, что отправляется к "девочкам", старался не смотреть мне в глаза, тяжело вздыхал, тер пятерней затылок.

Хорошо, происходило это обычно без свидетелей. Еще неизвестно, что подумали бы мальчики о подобной реакции на вроде как невинные развлечения.

Я, конечно, не слишком верила, но его игру поддерживала. Раз ему так было проще.

Мог быть, конечно, и иной вариант, но это уже маловероятно. За семь лет я успела изучить повадки этого зверя.

О том, кем на самом деле являлся мой помощник, я догадалась к концу второго года нашей совместной деятельности. Первый угар свободы сошел на нет, поиски экипажа, уговоры, притирка, самые жестокие стычки за контракты, все это осталось позади, появилось время подумать. Вот тогда я связала воедино все странности, которые замечала и раньше, но не давала им должного объяснения.

Дарил был не только сыном повелителя, но и сотрудником одного из подразделений внешней разведки демонов. Став моей правой рукой он получил шикарное прикрытие и доступ к нужной ему информации. Мотались мы по всей галактике.

А ведь вначале все выглядело, как желание избалованного сынка вместе с понравившейся ему девчонкой поиграть в перевозчиков!

Тогда наш разговор едва не стал последним. Дарил многое для меня сделал, но... я не терпела лжи. Скажи он, когда дарил мне "Легенду", зачем ему понадобилась, я бы....

Я бы отправила его к его же предкам.

Он это понимал, потому и промолчал. Потому и позволял увидеть некоторые несуразности, чтобы я могла сделать правильный вывод. Потому и не дернулся, когда я двинула ему в челюсть, хоть это и было для него унизительно.

Он знал, что скрывать долго не получится, но ждал, когда наши с ним отношения станут более доверительными.

Я потом извинилась, он – тоже. Но холодок оставался еще долго. Ну не любила я, когда меня используют. Впрочем, пока носила нашивки, именно это и происходило, хоть и называлось по-другому.

Но сейчас все это было уже далеким прошлым. Демона интересовали вольные и... стархи. К Союзу его тайные делишки отношения не имели. Это бы наш уговор. Нарушь он его.... Это стало бы проблемой моей совести. Это ведь я ему поверила.

Но пока что он свято соблюдал данное им слово. Я не видела причин думать иначе.

– Подробнее? – не без подтекста уточнил Костас.

Я, конечно, осознавала, что могу ненароком дать команду открыть ящик Пандоры, но уж больно было интересно, что творилось здесь в мое отсутствие. Ну и хотелось кое с чем разобраться.

Последний разговор с Иваром оставил странный осадок. Вроде бы все кусочки мозаики идеально подошли друг к другу, но я так и не смогла отделаться от впечатления, что ее рисунок был двойным.

В следующие двадцать минут на меня обрушился такой вал информации, что я лишь успевала качать головой. То неверяще, то не в состоянии иначе выразить свой восторг. Я даже знать не хотела, сколько всего он взломал, чтобы добыть эти сведения. Но раз был все еще с нами, значит, мне волноваться не стоило. "Уходил" он чисто.

А вот с его выводами я не согласилась, хоть и промолчала. Костас считал, что все крутилось вокруг внезапно возросших запросов Шахина. Кредитов тому стало мало, он захотел еще и власти.

Что ж, внешне все выглядело именно так. Дерзкий, беспринципный, харизматичный. Ему доставало осторожности, до поры до времени оставаться в относительной тени, но наступил момент, и амбиции взяли верх над осмотрительностью. И вот он – новый лидер вольницы!

Тогда зачем, скажите мне, ему была нужна я?! Поймать Артура, используя меня в качестве наживки? Так чего же не ловил? Держал бы при себе, ну, в крайнем случае, дал поразвлечься команде, если уж сам брезговал. Так ведь нет....

А потому "нет", что не Шорн ему был нужен, а я. Настойчивость, с которой он добивался ответов на свои вопросы, только подтверждала мое предположение.

И вот в этом месте и возникала мысль, которая меня пугала. Не для себя он добывал информацию, для того, кто прятался в его тени. Слишком умный, чтобы играть другой фигурой и слишком хитрый, чтобы дать это понять.

А еще у этой догадки было не менее шокирующее продолжение. Этот "кто-то" находился очень близко от меня, среди тех, кому я доверяла настолько, чтобы невольно стать причиной провала подготовленной двумя спецслужбами операции. Других причин для подобного результата я не видела.

Слишком хорошо я помнила вопросы, которые мне задавал Шахин. И ответы, которые давала.

А вот откуда ему стало известно, что я способна была ответить?!

Мог быть, конечно, и другой вариант. Если среди аналитиков Союза и скайлов сидели сплошь клинические идиоты!