Текст книги "Дети Хедина (антология)"

Автор книги: Наталья Колесова

Соавторы: Ник Перумов,Ольга Баумгертнер,Аркадий Шушпанов,Ирина Черкашина,Юлия Рыженкова,Дарья Зарубина,Наталья Болдырева,Сергей Игнатьев,Юстина Южная,Мила Коротич
сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 34 страниц)

– Даже не вздумай!

Попытка не пытка. Не очень-то и хотелось. Он снова распластался на камне. На самом деле это место навевало скорее умиротворение, спокойствие, растворенность во всем – в небе, в море, в звездах… чем все остальное. Он снова искоса скользнул взглядом по телу женщины. Самовнушение не удавалось. Стив вздохнул и сел.

– Домой?

Обратный путь был куда короче, чем ему казалось. Или дом просто передвинулся им навстречу?

В коридоре, за закрывшейся дверью, Гасси придержала его пальцами за локоть. Капли падали с ее намокших волос, одежда облепляла тело. Сказала – почти смущенно:

– Знаешь, твой мир – он прекрасен. Спасибо.

И ушла торопливо, точно боясь, что он ей что-нибудь ответит.

– Да всегда пожалуйста, – с запозданием пробормотал Стив. Поглядел на дверь и осторожно потянул за ручку. Заперто.

То есть – всем спокойной ночи…

Он делал вид, что спит. Сидел в своем любимом кресле – кстати, места всем хватало, сколько бы человек ни спускалось пообщаться вечерком, – из-под ресниц наблюдая и слушая. Ники играл на ковре перед камином с Псом; ретривер, шутливо рыча, прикусывал ему пальцы, валялся, задрав кверху лапы. Пацан был в восторге.

– Хочу поблагодарить тебя…

Он медленно повернул голову. Таня и Гасси сидели на широком подоконнике. Туда почти не доставал свет пламени камина, зато за стеклом виднелась луна – огромная, белая, яркая. Почти как в его мире.

– Собираешься уходить? – спросила Гасси.

– Да, кажется, я готова, – Таня смущенно засмеялась. – Ты знаешь, мы с Алексом…

– О, я рада! – с удовольствием сказала Гасси. – Он тебя поддержит. Выдруг друга поддержите.

– Да. И твой Стивен…

– Мой – кто? Он-то здесь при чем?

– Он все допытывался, откуда мы пришли. Я, в конце концов, сказала, и он посоветовал обратиться к его тамошнему приятелю-юристу. Дал адрес и телефон. Сказал, чтобы я ни в коем случае не возвращалась домой, а сразу шла туда. Мне там помогут и защитят.

Стивен с удовольствием слушал паузу. Она длилась и длилась. Голос Хилл прозвучал яснее – видимо, она повернулась взглянуть на него, и он поплотнее сжал веки:

– О! Очень мило.

– Да, не правда ли? С одной стороны, я чувствую себя сильнее и решительнее, и у меня теперь есть Алекс, а с другой – я так боюсь опять… испугаться.

– Нет. Это тебе не грозит. Знаешь, почему? Потому что теперь тебе всегда есть куда вернуться. Что бы тебе такое подарить на память?

– На память? С ума сошла, как я могу тебя позабыть… тебя и этот дом…

– Ну, не плачь, – мягко сказала Гасси. – Смотри.

Стивен приоткрыл глаза – а потом и вовсе их вытаращил. Гасси протянула руку и выдернула из полотна лунного света светящуюся нить. И еще одну. И еще. Начала сплетать их, приговаривая:

– Дарю тебе радость, веселые дни, спокойные ночи, родные огни, отсутствие страха, удачи в пути, и чтобы мой дом ты могла бы найти. Носи не снимая.

Таня подняла запястье, перехваченное узким светящимся браслетом, засмеялась тихо:

– Чудеса!

Гасси отвернулась к окну. Чудеса? Какие чудеса? Что она могла сделать? Приютить на время, дать кров, пищу, передышку, подарить безделицу вроде браслета из лунного света… Разве она могла им дать новую жизнь? Разве могла помочь ее наладить?

А вот он… Уокен… сразу начал что-то делать. Позвал Сэма, с которым они столько времени лишь обменивались приветствиями – и который оказался очень славным, симпатичным… и очень одиноким человеком. Уговорил библиотекаря сменить свечи на одну двухсотваттную лампочку, старик с таким восторгом рассказывает это, как будто Уокен сам изобрел электричество. И вот… посоветовал конкретные шаги к освобождению Тани и Ники. Так кто же из них полезнее?

Она посмотрела на Уокена. Тот вовсе не спал, как ей казалось. В тени под бровями тает пристальный взгляд, крупные руки свободно лежат на подлокотниках. Как вообще можно запереть это сильное энергичное существо, помешать ему действовать?

Сладкий, густой, летний запах тянулся по всему первому этажу. Гасси по второму кругу варила свое зелье: «Оно должно выстояться и выпариться, понимаешь?» Стояла у плиты, наблюдая за кастрюлей. Волосы у нее были заколоты учительским узлом на темени и открывали белую линию шеи и беззащитный затылок.

Он поглядел-поглядел, подошел и уткнулся лицом, губами в этот затылок. Гасси не вздрогнула, не напряглась, не отстранилась, не прильнула к нему. Стояла, как стояла. Сказала, не поворачивая головы:

– Что это вы, Уокен?

– Да откуда я знаю?! – отозвался Стив с большим раздражением, отпустил ее плечи и отошел. Находясь на более-менее охлаждающем расстоянии, спросил – через всю комнату: – Вы, случаем, не напоили меня своим приворотным зельем?

– Что? – Она засмеялась. Смех затих, когда она поняла, что Уокен вовсе не шутит. Гасси зачерпнула зелье ложкой, темная жидкость полилась густо. – Ты об этом? Ты что, действительно поверил? Это средство для снятия суставной боли… Я варю его, когда меня соседи попросят.

Он – в который раз! – почувствовал себя идиотом. Буркнул:

– А почему я не должен верить? Если уж поверил всему остальному? И вообще – с чего вдруг меня к тебе потянуло? Ты ведь мне даже не нравилась!

Сказано в прошедшем времени, машинально заметила Гасси. Со стуком бросила ложку, воинственно уставилась на него.

– А почему ядолжна это объяснять? Может, просто от безделья… Мужчины обычно не утруждают себя поисками этих «зачем и почему»: захотелось – и все тут!

Уокен хмуро почесал щеку и отвернулся. Действительно, что он на нее набросился? Она его не провоцировала – ни болтовней, ни улыбочками, ни взглядами. Она с самого начала дала понять, что его присутствие в доме ей неприятно. Может, как раз это все и заводило его? Очень непривычно…

Он поднял руки и обезоруживающе засмеялся:

– Ладно. Извини! Это нервы. У меня уже начинается клаустрофобия.

Гасси с видимым недовольством приняла его слова. Отвернулась, вновь принялась помешивать «зелье». Сказала себе под нос – через долгую паузу:

– Я знаю, чего ты добиваешься. Не бывать этому. Таково мое слово.

Стивен не стал уточнять – о чем это она.

Потому что эти слова были адресованы не ему.

– Гасси, – позвал он осторожно, стараясь не шевелиться.

– А?

– Иди-ка сюда.

– Зачем? – Она все-таки подошла, остановилась перед его креслом. Он скосил взгляд, показал пальцем.

– Скажи, я и правда что-то вижу или у меня очередные глюки?

– Не было у тебя никаких глюков! – недовольно заявила она, посмотрела влево и улыбнулась. – И нет. Это домовые.

– Кто?!

– Домовые. Ну, знаешь, домовые эльфы, брауни, ночные хозяева. Ты их видишь? Ну ничего себе!

Ничего себе. Он не понимал, чему она радуется. Он видит домовых. Следующими, наверное, будут зеленые человечки…

– А почему их так много? – спросил он, стараясь боковым зрением все-таки разглядеть получше. Тоненькие ручки-ножки, пушистые и шустрые. – Должен же вроде быть один?

Гасси спросила сварливо:

– А куда, по-твоему, должны были деться те, чьи дома вы собираетесь сносить? Хозяева забрали только пятерых, так что всех остальных приютили мы. Неспокойное соседство, и мой домовой не очень доволен, но тут уж ничего не поделаешь… Ты открываешь двери! Ты видишь мохначей! Ну надо же! Этак скоро ты станешь одним из наших!

И ушла, напевая, к своей плите.

Стивен насторожился. Что это значит – одним из наших? Одним из тех, кем повелевает этот дом? Он что – меняется? Или кто-то его меняет?

Наверное, глупо спрашивать – кто?

Начнем наконец рассуждать разумно?

Анализ ситуации: Дом постепенно его изменяет. Приучает к невероятному. Приучает видеть невероятное: все эти двери, домовые, браслеты из лунного света… Манит неведомыми возможностями и невиданными вселенными. Внушает, что если Стив разрушит его, то тем самым разрушит связь миров и – одновременно – лишит крова многих людей настоящего, прошлого и, возможно, будущего. И даже – если Стивен правильно интерпретирует свою неожиданную… хмм… тягу к Касси-Гасси Хилл – занимается сводничеством. Этакая сладкая морковка перед ослиным носом.

Выводы: Дом не выпустит его до тех пор, пока не сочтет, что Уокен созрел. Пока не добьется своего. В точности, как обычный террорист. А с террористами не договариваются. С террористами борются. Иногда – их же собственным оружием.

Вопрос: что для Дома дороже его собственной безопасности? Вернее – кто? И сможет ли Дом противостоять двойной угрозе – себе и Хозяйке?

Итог: хватит наблюдать, анализировать и выжидать. Пора действовать.

– Очень много дерева, – сказал Стивен.

– Что? – Гасси обернулась.

Он вел рукой по стене. Сказал со значением:

– Слишком много дерева. Не боишься пожара?

– Тьфу-тьфу-тьфу! У меня есть огнетушитель. И песок, вон, рядом с камином, видишь?

Стивен поднял голову, разглядывая дубовые балки.

– А ты… дом, не боишься пожара?

Уокен был сегодня каким-то странным… не то чтобы она знала, конечно, каким он бывает обычно. И все время наблюдал за ней – с таким напряженным прищуром… Обдумывал что-то. Ну, она не собирается играть роль его психотерапевта. Уокен наклонился, разгребая дрова в камине.

– Тебе холодно? – спросила Гасси, наблюдая за ним одним глазом.

– Не так уж, – сухая сосна занялась весело и жарко. Он посидел перед камином на корточках, сунул руку в огонь и достал полено. Гасси не успела ни испугаться, ни даже удивиться, когда увидела, как он идет к ней через комнату с горящим поленом в руке.

– Что ты делаешь?..

Сильная рука схватила ее за горло – прочно. Жестко.

– А теперь – выпусти меня! Я хочу уйти, – повторил Уокен мрачно. Он держал женщину за горло – Гасси цеплялась за его пальцы, тяжело и часто дыша. Поленце в отставленной руке продолжало гореть. Взгляд его бегал по стенам, по потолку – он не знал, откуда ждать удара. В том, что удар воспоследствует, он нисколько не сомневался.

– Дай мне уйти! – крикнул, задирая голову. – Я хочу выйти отсюда. Понимаешь? – За неимением лучшего он встряхнул Гасси так, что у той клацнули зубы.

Обернулся на шорох. Люди стояли на балюстраде, осторожно спускались по лестнице: много, очень, очень много людей, большинство он и в глаза не видел. Наверное, Дом позвал их на помощь. Взгляд выхватил бледное лицо Ники. Сейчас заплачет…

– Не двигайтесь! – сказал он, и жильцы остановились – безмолвные и осторожные. – Я просто хочу уйти, – повторил Стив.

– Пожалуйста, – сказала Гасси. Он подумал, что сделал ей больно, чуть ослабил хватку на горле, но зато плотнее прижал к себе.

– Пожалуйста, – вновь пробормотала она, и Стив наклонился, чтобы расслышать. – Ну пожалуйста, не делайте друг другу больно!

Ей впору о себе подумать, а она все о Доме…

Не только о Доме. Еще и о нем. Она просит и за него – у Дома.

Гасси вскинула голову, едва не боднув его затылком. Сказала, глядя перед собой сухими яростными глазами:

– Отпусти его. Ты же видишь, это бесполезно. Ты сделал, что мог, а теперь отпусти его. Он не наш. Не твой и не мой. И никогда не станет нашим.

Резкий голос царапал слух. И – да, и сердце. Ему не нравились эти слова, хотя она говорила истинную правду. Гасси помолчала. Сказала:

– Пожалуйста. Отпусти его.

Было тихо. Так никогда не бывало тихо в этом Доме. Тем более когда в одной комнате находится столько народу. Никто не дышал, кажется.

Заскрипела дверь – он крупно вздрогнул, повернулся вместе с прижатой к нему Гасси. Заветная дверь, к которой он стремился несколько дней и ночей, открылась. Сама.

– Иди, – сказала женщина.

Он облизнул пересохшие губы. Ловушка? Если да – то где? Перед самым порогом?

– Иди, – повторила Гасси, и в голосе ее прозвучало удивление тем, что он медлит.

– Давай-ка вместе, – сказал Стив ей на ухо. Гасси нехотя сделала несколько шагов вместе с ним. Он выпустил ее на пороге – женщина тут же попятилась. Ее взгляд пусто скользнул по его лицу.

– Гасси, я… – сказал он потерянно и отступил в открытую дверь – за дверью почему-то была ночь, что за черт, ведь только что светило солнце! – отступил и сорвался: под ногами оказались не ступеньки, а какой-то крутой обрыв. Он покатился вниз, беспомощно пытаясь за что-нибудь уцепиться – трава и кусты легко вырвались из почвы, сланец обламывался и съезжал следом. Падение все длилось и длилось, пока он наконец не приложился многострадальной головой о твердый камень. Искры…

Темнота.

* * *

– …неплохо, совсем неплохо! – бодро сказали над его головой. – Мистер Уокен, вы меня слышите?

Он со стоном разлепил глаза.

– …потише, а?

Левому глазу мешала смотреть какая-то тряпка. Он потрогал повязку.

– Это что еще?

– Вы упали, – бодро проинформировал тот же голос.

Морщась, Стивен покосился, и человек с готовностью наклонился над ним. Лицо незнакомое.

– Упал… опять?

– Опять? – Мужчина встревожился. – Вы уже падали? Когда? Было ли у вас раньше сотрясение мозга?

– Несколько дней назад… у дома этой ведьмы… Гасси Хилл.

– Стив, – голос Тойво. – Стивен, тебя нашли сегодня утром. Ты сорвался с речного обрыва, кой черт тебя туда ночью понес? Доктор, он что, путается?

– Доктор, как вас там? Дан…

– Даниэль Маккефри, – представился врач, цепко ухватив его запястье. – Разве мы знакомы?

– Нет, но у нас есть общая знакомая. Помните, ведьмочка Гасси, а? – Пальцы врача сжались сильнее. – Несколько ночей назад вы мне делали такую же перевязку в ее доме.

– Пульс частит, – невозмутимо объявил врач, выпуская его руку. – Лихорадочное состояние, что неудивительно при такой травме.

– Стив, – сказал Тойво раздельно, как будто говорил со слабослышащим. – Этой ночью ты свалился с обрыва. Утром мы на тебя наткнулись. Не было никаких перевязок. Не было никаких дней. Все произошло сегодня ночью. Понимаешь?

Он поразмыслил. Очень мешала головная боль. Знакомая боль.

– Сегодня ночью?

– Да, – сказал Тойво.

– Да, – сказал врач.

– И это что… мне все приснилось?

– Да, – снова сказал врач.

– Не знаю, что там тебе приснилось, но похоже на то, – поддержал его Тойво. – Так что давай приходи в себя поскорее. Без тебя же мы как без рук. Док, он долго у вас проваляется?

– Не знаю, – Маккефри хмурился. – Вроде бы состояние стабильное, но эти видения… Возможно, надо будет провести дополнительное обследование. А теперь выпейте микстуру и постарайтесь уснуть.

Вкус у микстуры тоже был знакомый. Стивен потер щеки. Щетина присутствовала – но вчерашняя, не трехдневной давности щетина. Голова кругом… Ему никогда не снились такие длинные запутанные сны.

Помощник удалился на цыпочках. Стивен услышал легкие шаги врача и сказал вдруг:

– Время!

– Что? – издалека спросил Маккефри.

– Время! Дом открывает двери не только в пространстве, но и во времени, понимаете?

Пауза.

– Не понимаю, – сухо сказал врач. – Но это не имеет значения. Спите.

Он засыпал, думая: «Гасси, ведьма ты моя золотая, меня не обманешь».

Тойво очень обрадовался, обнаружив к вечеру, что его начальник уже сидит в кровати и даже чиркает что-то в блокноте.

– Тойво, – сказал, не поднимая головы, – мне нужны кое-какие сметы и чертежи. И ноутбук. Приволоки сюда, а то меня до утра не выпускают.

– Что-то не так?

– Кажется, я рассчитал, как без особых потерь можно обогнуть этот чертов дом.

Тойво подумал, что ослышался. Потом понял, что Уокен до сих пор не в себе.

– Давай оставим все до завтра, а?

– Конечно, до завтра, – рассеянно согласился больной. – Но расчет я хочу сделать сегодня.

– Я спрошу у врача! – не сдавался Тойво.

Стив хмыкнул.

– Я уже спрашивал. Он сказал, что этомне явно не повредит. Давай-давай, одна нога здесь…

– Инвесторам это не понравится, – в который раз уныло проинформировал Тойво. Вопреки ожиданиям, умонастроение босса утром нисколько не изменилось. Хотя сам Стивен выглядел этаким живчиком: отдавал четкие приказания, засадил инженеров за расчеты и даже связался кое с кем из заказчиков. Уокен отмахнулся:

– Поморщатся и проглотят!

– Может, расскажешь, в чем дело-то?

Стивен вновь почесал щеку.

– Оказалось, этот чертов дом представляет историческую и культурную ценность. Охраняется государством.

– С чего ты взял?

– Гасси… Мисс Хилл показала мне документы.

– Подделка! Чего ж она раньше ими не трясла?

– Она и не подозревала об их существовании, – на ходу импровизировал Стивен. – Перебирала семейный архив и наткнулась.

– А может, проигнорируем? – с надеждой предложил Тойво. – Пока то да се, она ведь не предоставила их вовремя? Мы и знать не знали об их существовании, верно? Снесем эту рухлядь…

– Ты позабыл, что она не собирается съезжать, – осадил его Стив, – и вполне может протянуть время до официального признания бумаг.

– Так то оно так… – Тойво потер мощный загорелый затылок, с подозрением глядя на босса. – А она тебя случаем не околдовала?

– Че-го?

– Ну, тут треплются, что все эти дамочки Хилл ведьмы, – широко улыбнулся Тойво. – Ну, и вдруг она тебя того…

Или ты сам «того», мысленно закончил за него Стивен. После сотрясения мозга. Он и правда ощущал себя странно. Кроме вполне понятных приступов слабости на него то и дело накатывало ощущение нереальности – точно все делает не он сам, а совершенно другой человек, а он, Стивен Уокен, наблюдает со стороны. Временами он сомневался, произошло ли все на самом деле или привиделось, как дружно уверяют его помощник и врач… Но он разберется. Он во всем разберется. Пока ход строительства замедлился ненадолго и сроки еще не поджимают…

Он все поймет, когда увидит мисс Хилл.

Увидел.

Мисс Хилл копалась в своем разоренном саду. Взявшись обеими руками за ограду, он некоторое время смотрел на склоненную соломенную шляпу. Женщина подняла голову. Глаза в тени широких полей были мрачными. Гасси выпрямилась и подбоченилась.

– Ну что? Пришли посмотреть на дело рук своих?

– Я уже приносил вам свои извинения…

– Разве? Что-то не припоминаю!

Он машинально повторил то, что говорил (не говорил?) на той промокшей от осеннего дождя веранде. Гасси некоторое время переваривала его сообщение, потом качнула полями. Сказала непримиримо:

– Все равно – это результат той политики, которую проводит ваша компания! Если это все…

– Нет, не все. Я… мы приняли решение не сносить ваш дом.

Он и сам не знал, какой реакции ждет от нее: радости? благодарности? удивления? Гасси оперлась на древко лопаты. Помолчала.

– Вот как? Странно.

– Что – странно?

– Я… не ожидала. – Она отвернулась от него. Взглянула на дом. – Ну что ж…

– Гасси, – быстро сказал он, – я могу зайти в дом?

Пауза. Она так растерялась, что даже забыла его поправить: «Кассандра, пожалуйста, мистер Уокен!»

– Зачем это?

– Должен же я посмотреть, из-за чего весь сыр-бор разгорелся! – Он уже открыл калитку. Гасси смотрела на него, покусывая губы. Глаза ее были растерянными и сердитыми.

– Мистер Уокен, я не думаю…

– И не надо думать, – приветливо сказал он, быстро идя по дорожке. – Я только на минутку.

Лишь бы она не догадалась пустить в ход свою садовую лопату! Гасси не догадалась. Шла за ним, протестующе говоря что-то. Он не слушал, но все же остановился, держа пальцы на ручке двери, когда она с негодованием вскрикнула:

– Мистер Уокен! Что это все значит? Я не понимаю!

– Я тоже, – сказал он. – Видите ли, я знаю ваш дом наизусть. Я могу назвать каждый предмет, который находится на первом этаже. Странно, а?

Ее глаза подозрительно сощурились:

– Это что еще такое? Вы побывали в моем доме в мое отсутствие? Незаконное проникновение в жилище?

Она наконец вспомнила про лопату и угрожающе качнула ее в руке. Это заставило его действовать. Стив повернул ручку, говоря:

– Длинный старый деревянный стол, за которым уместится человек десять, на нем – подсвечник. Дубовая балка, с нее свисают сушеные травы и всякие металлические кухонные причиндалы. Много диванов, старые кресла, камин, и… – Дверь раскрылась, он шагнул через порог, продолжая: – кушетка, над ней – старый радиоприемник…

Голос его оборвался, словно кто-то внезапно повернул ручку звука. Обстановка была суперсовременной, стены блистали ослепительной белизной; диван – большой, но всего один – стоял напротив плоского телевизора. На окнах висели кокетливые бело-розовые занавески. Мраморный камин был прикрыт прозрачным жаропрочным экраном. Кушетки нет и в помине. Стол наличествовал – квадратный, пластиковый, с длинноногими табуретами по бокам. Стивен справился с отвисшей челюстью, когда заметил, что мисс Хилл заглядывает ему в лицо – пожалуй, что и с участием:

– Мистер Уокен? С вами все в порядке?

Он повернулся. Электропечь. Раковина. Кухонный стол со шкафчиками. Ничего особенного. Все как у всех.

– Все… – прохрипел он. – Я… порядок.

Ее голос стал почти дружелюбным.

– Это все солнце. И… – она указала пальцем на его повязку, – вот. Я не спросила, что с вами. Упали?

Упал. И продолжает падать. Он ухватился рукой за стол, преодолевая головокружение и – да, и панику. Не может быть. Не может!

– Сядьте. Вот так. Хотите что-нибудь выпить? Лимонад?

Да. Лимонад. Ее знаменитый лимонад. Он осушил бокал единым махом. Вот его вкус остался прежним. Неподдельным.

Он закрыл лицо руками, зная, что она стоит напротив и смотрит на него. Черт. Черт. Черт. Значит, все это было… то есть не было…

– Вот что, – сказала хозяйка через паузу. – Давайте-ка я позвоню, чтобы они приехали за вами. Не нравитесь вы мне.

Эка новость! Он выпрямился и встал. Сказал угрюмо:

– Не стоит беспокоиться. Доковыляю. Простите за вторжение, мисс Хилл…

Качнулся и, закрыв глаза, вновь оперся о стол.

Пальцы ощутили мягкую теплоту дерева.

Стив открыл глаза и посмотрел на стол. Пластик. Не остается царапин и пятен. Закрыл глаза, провел ладонью. Шелковистость дерева. Вот здесь смыкаются доски. Пальцы наткнулись на металлический подсвечник. Потоки воска. С открытыми глазами обнаружилось, что он схватил стеклянную конфетницу на ножке.

– Мистер Уокен! – с тревогой позвала наблюдавшая за ним хозяйка. Он шикнул на нее повелительно. Повернулся, выставив перед собой руки. Несколько шагов – и он наткнулся коленом на кушетку. Пальцы нащупали знакомое лоскутное одеяло.

– Что вы делаете?

Стивен засмеялся. Значит, «жмурки» наоборот? Здесь налево – и будет кресло, в котором он сидел, когда впервые присоединился к жильцам у камина. Нашел, вцепился в спинку. Осторожно приоткрыв глаза, взглянул сквозь ресницы. Старый камин с кованой решеткой и почерневшими от огня кирпичами. Стив распахнул глаза – и мыльный пузырь наваждения лопнул вместе со всей сокрушительностью незнакомой обстановки.

Он находился в Доме.

Стив оглянулся. Гасси молча, настороженно следила за ним.

– Зачем, Гасси? Зачем?

– Ты сам отказался. Сам выбрал, – отозвалась она бесцветным голосом.

– Но я же пришел!

– Да. Но зачем теперь… – Она поглядела на дверь, по-прежнему распахнутую в полдень. Словно напоминала ему, где находится выход. Стянула шляпу и швырнула ее через комнату. – Зачем? Я с тобой уже простилась!

– Но я-то не собирался прощаться.

Она хмыкнула.

– Ну конечно! Поэтому ты угрожал мне и дому!

– Ненавижу принимать решения принудительно! Вы бы еще мне к виску пистолет приставили!

– А что, это идея!

– В конечном счете вы своего добились, так чего ты злишься, а?

Гасси фыркнула и отвернулась. Он посмотрел на ее оскорбленный затылок, потом – на лестницу.

– Где все?

– Кто где, как обычно.

– Гасси, ты ходила без меня в мой мир… наш мир?

Гасси пожала плечами. Сказала скучно:

– Он без тебя не открывается.

– А хочешь прогуляться туда – со мной? – спросил Стив вкрадчиво. Он не двинулся с места, но ей вдруг показалось, что он, как тогда, подошел и обнял ее и прижался губами к затылку… Она хотела, чтобы он это сделал. Но тупой Уокен делал все не вовремя.

– Давай начнем сначала, а?

Она не выдержала и оглянулась.

– Как это?

– Я скажу: «Здравствуйте, мисс Хилл, как поживаете?»

– А я что?

– А ты скажешь: «Здравствуйте, зовите меня просто Гасси».

– Это еще нужно заслужить!

– Я постараюсь. Так что возьми своего лимонада и пойдем посидим на крыльце. Подумаем, что делать с твоими розами.

– Что делать, что делать! Это как с английскими газонами: сто лет стричь и поливать, вот и все, – проворчала Гасси. Почему бы и правда не посидеть с ним на крыльце? Это ее ни к чему не обязывает.

Она старалась не слушать, как хихикает Дом.

Стив прислонился к косяку входной двери, огляделся. Пожалуй, тут есть над чем поработать. Починить перила и страшно скрипящие ступеньки лестницы. Заменить прогоревшую кладку камина. Хотя это может подождать, решил он, увидев, как к нему идет Гасси с кувшином в руках. Они словно возвращались в тот жаркий день знакомства…

Стив посторонился, пропуская ее. Пробормотал, адресуясь к потолку:

– Значит, все мужья Хилл были приезжими? Ну-ну…

Тут тоже есть над чем поработать.

– Здравствуйте, мисс Хилл, как поживаете?