Текст книги "Любовь Венценосного (СИ)"

Автор книги: Наталья Соколина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)

Заметив её взгляд, Лидия рассмеялась: – миз Ирина, не такие уж мы и монстры, пожирающие бедных обезьян и антилоп! Если нет тяжёлых ранений, нас вполне удовлетворяет обычная пища.

После обеда Настя прошлась по дому. Отбывая домой, венценосные аккуратно прибрали в комнатах, занимаемых ранеными. Убрали с диванов тюфяки, расстелили новые ковры. Даже статуэтки, вазы и комнатные цветы, ранее задвинутые по углам комнат, чтобы освободить больше места, расставлены на свои места.

Она поднялась в детскую, достала рулоны тканей: хлопок, тонкий батист, фланель, нежный шёлк. Решив, что заберёт корзину у Крелла перед тем, как лечь спать, разложила ткани на столе. Лавок одежды для новорожденных во Фрикании не было, так что всё нужно шить самой.

Зашла Ирина: – я тоже буду шить, Настя, ты одна не успеешь. Пусть Ани занимается кухней, а мы с тобой одёжками для ребятишек.

До самого ужина они кроили распашонки, чепчики, пелёнки. Иногда Настя подходила к окну, и некоторое время наблюдала, как Крелл, по-прежнему обнажённый по пояс, медленно прогуливается по лужайке, иногда подходит к сидящим воинам.

Ужинали опять все вместе. Лидия рассказала, что Рэндаму значительно лучше. После обеда он даже немного посидел, но быстро устал. Об охоте никто не заговаривал, и Насте пришлось самой предложить отправить кого-то из воинов за антилопами. Венценосные оживились, а Лидия откровенно обрадовалась. Смущённо поглядывая на Настю, она сказала: – спасибо тебе. Свежее мясо вернёт Рэндаму силы. Да и Креллу тоже, – она улыбнулась деверю.

Лекарь сказал, что у последнего пора снимать швы, да и рёбра надо посмотреть.

После ужина Лидия, несмотря на возражения Ани, осталась на кухне, чтобы помочь той перемыть посуду. Настя понимала, что она чувствует себя неловко из-за того, что хозяйка разговаривает с ней строго официально и только по необходимости, но ничего не могла с собой поделать. Как пара Рэндама, Лидия наверняка знала о гипнозе, но не остановила его. Сейчас она не могла и не хотела оставить мужа, с трудом оправляющегося от тяжёлых ран, во Фрикании, в доме у Насти. Ну что ж, девушка не чувствовала за собой никакой вины. Она не приглашала Рэндама, тем более ей не было дела до конфликтов венценосных. Так что она со спокойной душой поднялась в детскую, где они с матерью продолжили изготовление детской одежды.

Поздно вечером, когда Ирина отправилась спать, Настя решила забрать у Крелла драгоценную корзину. Кроме того, ей хотелось посмотреть, как зажили его раны, особенно на спине, где Джанг вырвал целый кусок мышц.

Стукнув в дверь и не дожидаясь ответа, она вошла. Крелл не спал. При свете луны, падавшем из открытого настежь окна, она увидела, как блеснули его глаза.

– Крелл, я заберу корзину. Ночью надо будет поменять воду.

– Хорошо. Я менял её совсем недавно, так что детям пока не холодно.

Она нерешительно остановилась перед кроватью: – я хотела посмотреть, как заживают твои раны….

Он улыбнулся. Она услышала это по голосу: – сейчас я зажгу светильники и покажу тебе, как хорошо всё зажило. – Откинув простыню, Крелл стал вставать, но она опередила его, чиркнула спичкой и поднесла огонь к одному из напольных светильников. Ровным пламенем вспыхнул фитиль, пропитанный маслом андиробы. Слабый ореховый аромат поплыл по комнате, выгоняя мошкару.

Настя подошла к постели, нарочито строго приказала: – повернись на живот, я посмотрю, что там. Он послушно повернулся, подставляя голую спину. Повязку, стягивающую рёбра, лекарь тоже снял, из чего она заключила, что они срослись. Девушка осторожно прикоснулась к глубокой ямке, затянутой розовой кожицей: – Тебе не больно, Крелл?

Он хохотнул: – мне щекотно. Не бойся, всё заросло, даже рёбра почти не болят.

Она тихонько погладила остальные шрамы, появившиеся на его спине. Рассматривая их, наклонилась, вдыхая запах его тела. Ей нестерпимо хотелось поцеловать его, провести рукой по гладкой коже, но она сдержалась. – Перевернись, пожалуйста, я ещё на груди хочу посмотреть.

Он уже давненько молчал. Настя чувствовала, как напряжены его мышцы. Осторожно перевернувшись на спину, он замер под её руками. Она погладила розовые шрамы на груди, опустила руку на живот. Там был только один, но длинный, тоже уже затянувшийся молодой кожицей. Настя подумала, как хорошо она знает это тело и, что лукавить перед собой, как сильно любит его. Она видела, как натянулась набедренная повязка, распираемая затвердевшей горячей плотью, как он сдерживает тяжёлое дыхание. Внезапно Крелл дёрнул её на себя, и она, не ожидавшая этого, не удержалась на ногах и упала на него. Тут же рванулась, испугавшись, что откроются раны: – Крелл, ты с ума сошёл! Сейчас же отпусти!

Не отвечая, он повернулся вместе с ней на бок, и Настя поняла, что самая глубокая рана на спине причиняет ему боль. Она попыталась освободиться, но он крепко прижал её к себе, закинув свою ногу и удерживая на постели. Так же молча, Крелл нашёл в полутьме её губы, с жадностью целуя, в то время как руки торопливо расстёгивали пуговицы на платье. Дёрнув, он оторвал две последних и стянул его с неё. Он давно научился расстегивать её лифчик, а шёлковые короткие штанишки, которые она приспособила вместо плавок, просто рванул вниз, не заморачиваясь их сохранностью. Настя ахнула: – ты что делаешь, дикарь! Не надо рвать на мне бельё!

– Я куплю тебе новое, – пробормотал он, не обращая внимания на её сопротивление.

Он сильно и грубо прижимал её к себе, и она чувствовала жар его тела, упругую пульсацию плоти, упирающуюся ей в живот. Настя даже не заметила, когда он содрал с себя набедренную повязку. Крелл перевернул её на спину и навалился сверху, сжимая руками бёдра, торопливо и безжалостно целуя.

Настя задыхалась под этой лавиной бешеной страсти и дикого желания. Все мысли вылетели у неё из головы. Она отвечала на его поцелуи, но боялась слишком сильно обнимать, помня о едва затянувшихся ранах. Оторвавшись от его губ, пробормотала: – это что, попытка изнасилования?

Крелл фыркнул: – нет, я беру то, что принадлежит мне!

Она опять попыталась вырваться, впрочем, не слишком настойчиво. В голове мелькнула мысль, что дверь не заперта и в комнату в любой момент может войти Ани с бутылками горячей воды. Но в следующую минуту его рука скользнула вниз, и она забыла обо всём, цепляясь за него, извиваясь и стараясь слиться с ним в единое целое, нераздельное.

Наслаждение настигло их одновременно и быстро. Насте было стыдно признаться, что она нисколько не насытилась его ласками. Ей хотелось продолжения. Оказалось, он и не собирался останавливаться на достигнутом. Второй и третий раз получились вдумчивыми и неспешными. Настя лежала у него на плече и думала, что совсем не собиралась ему уступать, и обида на него никуда не делась. Её совесть шепнула, что ведь она простила Джамйена за покушение просто потому, что она не смогла устоять перед его искренним раскаянием и готовностью понести наказание. Да, Крелл не предложит ей побить его палкой, он более сдержанный и суровый, но это не значит, что он не страдает от вины за свою ошибку.

Крелл с блаженством вдохнул её запах, потёрся губами и носом о волосы: – о чём ты думаешь, Настъя?

Она провела пальцами по его плечам, груди: – ты меня любишь, Крелл?

Он ответил сразу, не задумываясь: – нет, не люблю.

Настя, удивлённая, неприятно поражённая, приподнялась на локте и уставилась в его глаза, задумчиво глядящие на неё: – нет?? Ты меня не любишь??

– Нет, Настя, не люблю. Это что-то другое и ему нет названия. Вот скажи мне, ты любишь воздух, которым дышишь? А свою жизнь ты любишь?

Она фыркнула: – смешно говорить, что любишь свою жизнь…

Он подхватил: – вот-вот, как можно говорить, что любишь воздух, любишь свою жизнь. Но без этого тебя не будет, правда? Лишившись жизни, ты прекратишь своё существование. Вот у меня то же самое. Без тебя мне нет жизни. – Он легко поцеловал её, – я не знаю, как назвать это чувство, Настъя, но твёрдо знаю, что это больше, чем просто любовь. – Крелл помолчал, потом тихо сказал: – я знаю, ты не можешь мне простить, что тогда я поверил Рэндаму. Но, провожая тебя, я хотел остаться во Фрикании. Про гипноз я не знал. И, Настъя, мы на самом деле плохо контролируем себя, когда внезапно встречаем свою пару. Вся беда в том, что в истории Йоханнеса это первый случай, когда человеческая женщина стала парой венценосному. Мы все были к этому не готовы, поэтому так жестоко обидели тебя. Мне очень тяжело, родная. Если ты пока не можешь простить меня, я буду ждать и надеяться, но прошу об одном – не гони меня, позволь находиться рядом с тобой и детьми…

Глава 25.

Расставание.

Настя осталась ночевать в постели Крелла. Сквозь сон, ночью, она почувствовала, как он осторожно встал, склонился над корзиной. Она слышала шуршание пелёнок и одеял, а потом снова провалилась в сон. Проснулась оттого, что скрипнула дверь. Крелл неслышно подошёл к корзине, тихо звякнули бутылки. Она пробормотала: – ты поменял воду? – Услышав в ответ: – спи, милая, я всё сделал, – опять уснула.

Когда забрезжил рассвет, Настю разбудили его осторожные прикосновения. Широкие ладони ласково скользили по её телу, сжимая, поглаживая. Потом к ним присоединились губы. Тогда она окончательно проснулась, ответила на его поцелуй, запустив пальцы в волосы у него на затылке, а другой рукой обнимая за шею. Его губы скользнули по подбородку, ниже, потом добрались до груди. Внезапно он счастливо рассмеялся: – Пёрышко, так наши птенцы скоро вылупятся?? Когда?

Она потёрлась щекой о его колючую щёку: – ты догадался, да?

Крелл погладил, слегка прижимая, грудь, тихонько прикусил сосок: – конечно. У тебя грудь увеличилась и молоком пахнет!

Они немного поговорили о том, как вылупляются малыши. Надо было вставать. Настя совершенно не выспалась, эта ночь пролетела для них как мгновение. Она чувствовала себя лёгкой и воздушной. Хихикнула, вспомнив, что Крелл называет её “невесомым пёрышком”.

Он, ни о чём не спрашивая, легко вздохнул, поцеловал её где-то за ухом, глухо сказал: – я буду тебе хорошим мужем, Настъя. Из нас вообще получаются хорошие мужья, потому что не всем посчастливится встретить свою пару, единственную на всю жизнь.

Повернув голову, Настя куснула его за нос: – а отцом ты тоже будешь хорошим?

Он шутливо ойкнул: – откусишь нос, и буду я бесклювым орлом! – Прижал её к себе и серьёзно сказал: – а отцы из нас вообще замечательные!

Она только-только успела натянуть бельё и накинуть сверху халат, как в дверь постучали. На пороге стояла Ани и смотрела на них круглыми глазами. Потом она догадалась, смутилась: – миз Настя, я совсем тебя потеряла. Ночью пришла в детскую, а ни тебя, ни корзины нет! А потом миз Ирина сказала, что ты, наверно, у бааса Крелла и… не велела вас… беспокоить….

Крелл, лёжа в постели и слегка прикрывшись простынёй, насмешливо смотрел на мархурку, а Настя спокойно ответила: – да, Ани, теперь я буду спать в этой комнате. Корзина тоже останется здесь, – и улыбнулась: – мне понравилось, что к детям ночью отец встаёт.

На завтрак они спустились вместе. Об их примирении уже было всем известно. Лидия просто сияла, переводя радостный взгляд с одного на другого. Лекарь скромно улыбался, а Ирина встретила дочь, вопросительно подняв брови. Настя опустила глаза и пожала плечами. Она не собиралась ничего объяснять даже матери.

– Настя, – голос Ирины был спокоен, – я вижу, вы помирились…

Стоящий рядом Крелл выглядел счастливым и довольным: – да, миз Ирина, у нас всё хорошо! После того, как дети вылупятся, мы уедем в Йоханнес. Мы оба будем рады, если ты поедешь с нами.

Настя дёрнулась, возмущённо посмотрела на венценосного: – Крелл, я не говорила тебе, что еду в Йоханнес! С какой стати ты решил за меня?

Он перевёл на неё недоумевающий взгляд: – конечно, едешь! Настъя, ты что, начинаешь всё сначала?

Все, присутствующие в столовой, молча смотрели на них. Улыбка сползла с лица Лидии, мать нахмурилась.

Настя спокойно отодвинула стул, села, кивнула Ани, чтобы она несла кофейник с горячим кофе: – Крелл, я ничего не начинаю сначала. Всё уже сказано. Я не поеду в Йоханнес, а дети останутся со мной.

Он медленно опустился рядом с ней, его лицо помрачнело. Завтрак прошёл в полном молчании. После него все разошлись по своим комнатам.

Настя подумала, что поторопилась со своим переездом в постель Крелла. Ей было грустно. Ирина ни о чём не спрашивала, лишь тяжело вздыхала, поглядывая на дочь. До самого обеда они занимались детской одеждой. Крелл не показывался. Он появился в детской, когда Ани приглашала всех в столовую. Не глядя на женщин, глухо сказал: – Настъя, миз Ирина, я зашёл попрощаться.

Настя вскинула на него глаза: – попрощаться? Но, Крелл, твои раны…, и ты…, – ей хотелось спросить, как он может улететь, когда вот-вот вылупятся птенцы, а она ничегошеньки не знает, и он обещал быть хорошим отцом и вообще…! – Спазмы сдавили горло, она отвернулась, чтобы он не видел её слёз.

Услыхала, как мать спокойно сказала: – хорошо, Крелл, надеемся, что ты благополучно долетишь до дома.

Он кивнул и вышел, притворив за собою дверь. Сквозь застилавшие глаза слёзы Настя увидела, как тяжело взлетел с лужайки большой орёл-воин. Она расплакалась, сидя на диване и вытирая глаза и нос только что подшитой пелёнкой. Мать села рядом, обняла её за плечи:

– не плачь, доченька, детишек мы и без него воспитаем. Всё же странные они – венценосные. И люди, и страшные хищники. Кто его знает, такого мужа, что ему в голову взбредёт, когда он разозлится? Нет, мархуры всяко-разно лучше.

– Он меня любит, мама, и никогда не причинит мне вреда! И… я его тоже люблю…

Ирина покачала головой: – любит – любит, а улетел. Что же не остался?

– Мам, ну как ты не понимаешь! Что он здесь делать-то будет? Он ведь брат Повелителя, у него куча всяких обязанностей! А здесь что, лужайку будет каждый день подстригать?

Мать с жалостью погладила Настю по голове: – ну, ехала бы к нему, он ведь так и надеялся.

– Не хочу, – буркнула хмуро та, – мне тоже там делать нечего. Его целый день дома не будет, а я одна с кучей презирающих меня слуг.

Встреча Повелителей

Пришла Ани, сообщила, что приехал Джамайен, он внизу, в гостиной. Настя быстро сполоснула горящее лицо и побежала к гостю.

Джамайен вольготно расположился в кресле, попивая апельсиновый сок. При виде хозяйки встал, обеспокоенно глядя ей в лицо: – Настя, ты плакала? Что-то случилось?

Ей захотелось броситься мархуру на шею и пожаловаться на Крелла и на свою невезучесть, но она во-время остановилась. Пожалуй, он только порадуется их ссоре. Поэтому она постаралась беззаботно отмахнуться: – не обращай внимания, Джамайен, так, женские капризы! – Он качнул головой, не поверив ей, но допытываться не стал.

Они сели, глядя друг на друга. Джамайен неуверенно сказал: – знаешь, Настя, я подумал, пока Повелитель венценосных на моей территории, не попробовать ли мне как-то наладить с ним отношения. Ну, навещать его, о здоровье поспрашивать…. Как ты думаешь, а?

Настя обрадовалась: – Джамайен, ты молодец! Всё правильно! Сейчас мы пойдём к нему, и ты просто посидишь, поговоришь с ним. Ну, мало ли…. Вы же немного торгуете, вот о торговле можно разговаривать. – Она не сказала мархуру, что Рэндам тоже думает о том, что пора прекращать давнюю вражду.

Джамайен мялся, поглядывая на неё: – Настя, ты меня простила, за то, ну, что я…, хотел, чтоб птенцов не было?

Она резко встала, отошла к окну, тихо сказала: – мне тяжело, Джамайен, ведь ты да Патрик были моими единственными друзьями, и вдруг такой ужас!

Он вздыхал за её спиной, виновато опустив голову.

– Подожди меня, пожалуйста. Я схожу к Рэндаму, спрошу, можно ли тебе подняться к нему.

Повелитель венценосных полусидел, обложенный подушками. Лидия, держа его за руку, что-то тихо говорила ему. Они повернули головы ей навстречу. Рэндам озабоченно посмотрел на Настю: – Настъя, мне жаль, что Крелл улетел. Ему надо было остаться.

Настя почувствовала, как внутри неё опять поднимается протест: – Повелитель Рэндам, оставь свои попытки вмешиваться в мою жизнь!

Увидела, как Лидия исподтишка дёрнула его за руку. Он улыбнулся, махнул другой рукой: – прости, ты права, вы сами разберётесь.

– Повелитель, к тебе приехал Джамайен, можно ли ему войти?

Рэндам заинтересованно приподнялся на постели: – да? Проси его, Настъя. И тебя я тоже прошу присутствовать. Если есть время, конечно, – вежливо добавил он.

Джамайен вошёл в комнату, с достоинством поклонился: – рад видеть тебя, Повелитель Рэндам! Вижу, что тебе значительно лучше.

Венценосный склонил, насколько смог, голову: – и я рад видеть тебя, Повелитель Джамайен! Прости, что не могу подобающе ответить на твоё приветствие, поскольку пока прикован к постели. Прими мою безграничную благодарность за оказанную нам помощь. Твои воины защитили раненых, иначе они бы все погибли. Да и баас Кумбо проявил истинное благородство, помогая Насте призвать Рэмси, а потом своим искусством спасая моих воинов от смерти.

Настя напряжённо слушала этот обмен любезностями. Лидия, выпустив руку Рэндама, пересела в дальнее кресло. Между тем мужчины продолжали соревноваться в похвалах друг другу. Не выдержав, Настя фыркнула. Венценосный недовольно дёрнул бровью, а Джамайен смутился. Покосившись на неё, он сказал: – э-э-э, … Повелитель Рэндам, если ты действительно чувствуешь себя лучше, может быть, мы обсудим наши дальнейшие перспективы по сотрудничеству? Или, всё же, отложим дела до твоего полного выздоровления?

Рэндам улыбнулся, вполне миролюбиво ответил: – я рад твоему предложению, Повелитель Джамайен. Я и сам думал об этом, – он перевёл взгляд на хозяйку дома: – вот даже Настъю попросил поучаствовать!

Остаток дня они провели за обсуждением торговых предложений с той и другой стороны, вопросов улучшения сообщения между Йоханнесом и Фриканией.

Большой интерес у обоих Повелителей вызвал способ использования хрустального шара. Настя подумала, что Создатель подарил своим детям что-то вроде видеотелефона, позволяющего связываться на расстоянии, да ещё и обладающего функциями мгновенного переноса живых существ.

Рэндам и Джамайен, давно уже переставшие величать друг друга Повелителями, с азартом прикидывали, как ускорить перевозку грузов по дороге. Медлительные волы, не спеша вышагивающие впереди повозок, вовсе не были заинтересованы в быстрейшей доставке в Йоханнес, например, морепродуктов. За два дня пути рыба, креветки, устрицы, мидии, лангусты и прочие дары моря, выловленные мархурами для продажи венценосным, безнадёжно портились. Как ни прикидывали, получалось, что нужно строить новую дорогу, напрямик через джунгли, а не по краю их.

Джамайен попросил венценосного подумать, нельзя ли увеличить поставку фруктов во Фриканию. Настя удивлённо посмотрела на мархура. Уж чего-чего, а недостатка во фруктах они не испытывали. А вот Рэндам, кажется, вполне понял своего собеседника. На её вопрос они пояснили, что фрукты, растущие на высоких деревьях: кокосы, бананы, яблоки, персики, сливы, маракуйя труднодоступны для винторогих. Их копыта не позволяют взбираться на деревья, и сбор плодов превращается в довольно опасное занятие.

Венценосный спросил, нельзя ли увеличить добычу олова, месторождений которого нет в Йоханнесе. Джамайен не знал, но обещал озадачить своих подданных. Настя не знала, что такого можно из него изготовить, и Рэндам рассказал ей, что в условиях тропической влажности металл быстро ржавеет. Но если лист железа окунуть в разведённую серную кислоту, а потом в расплавленное олово, то тонкий его слой сохранит это железо на долгое время. Она подумала, что её присутствие здесь вовсе необязательно. Ничего дельного посоветовать она не может.

А тем временем Повелители перешли к довольно щекотливой теме. Настя знала, что на лугах вдоль реки Лимпо, пасутся стада буйволов, быков, коров и овец. Они были немногочисленны, потому что мархуры, практически, не ели мяса. Коровы давали молоко, служащее для изготовления всевозможных молочных продуктов, овцы – шерсть, а буйволов и быков запрягали в повозки, на них пахали землю, выращивая пшеницу, кукурузу, сорго, рис и разнообразные овощи.

Владельцы редких мясных лавок имели собственные небольшие стада. Настя сама регулярно покупала в ближайшей из них копчёные сосиски и колбасу.

Помявшись, Рэндам спросил, не может ли Фрикания поставлять в Йоханнес мясо животных, выращенных на лугах Лимпо? Джамайен задумался: – не знаю…. Я вижу здесь много трудностей: едва ли найдутся мархуры, которые будут согласны убивать животных в большом количестве. Туши тех же громадных быков за два дня пути до Йоханнеса обязательно испортятся. Это лишь то, что сразу приходит на ум. Наверняка, будут и другие проблемы…

Тогда Настя решила, что надо бы оправдать своё присутствие: – слушай, Джамайен, а не могли бы мархуры перегонять стада в Йоханнес своим ходом?

Рэндам заинтересованно посмотрел на неё, а мархур задумчиво ответил: – не знаю, Настя. Над этим надо подумать…. Животных нужно накормить, напоить…. – Он решительно закончил: – я подумаю!

– Подумай, Джамайен, подумай! – Вкрадчиво произнёс Венценосный, – мы будем платить хорошие деньги, если удастся благополучно перегонять стада.

Настя решила, что ей для первого раза достаточно. Извинившись, она вышла из комнаты. Следом за ней выскользнула Лидия. Женщины спустились на кухню. Ани и Ирины не было видно, поэтому она разложила на большую тарелку на скорую руку приготовленные бутерброды с копчёной рыбой и курицей, украсила их мелкими листиками рукколы и кружочками помидор. Другую тарелку наполнила фруктами, в маленькую плетёную корзиночку положила несколько сладких ванильных булочек, посыпанных орехами. Тем временем Лидия заварила свежий чай, поставила на поднос большой кувшин с лёгким виноградным вином, вопросительно посмотрела на хозяйку: – Настъя, я унесу поднос?

Настя, которая давно уже не испытывала прежней жгучей неприязни, кивнула: – да, миз Лидия, пожалуйста! У них от разговоров, наверное, уже в горле пересохло.

Подхватив поднос, венценосная вышла, а девушка, глянув случайно в окно, заинтересованно подошла ближе. От калитки к дому, по дорожке, торопливо шёл высокий мужчина. Венценосный! Она не знала, по каким признакам это определила. Может быть, по отсутствию рогов? В какое-то мгновение её сердце радостно дрогнуло, но тут же она поняла, что это не Крелл. Когда он подошёл ближе, она даже узнала его. Это был один из бывших её гостей. Он, тяжело раненный, лежал на диване в гостиной, а, выздоровев, улетел вместе с Рэмси. Она даже вспомнила, как его зовут: Тсонга. Тем временем мужчина подошёл к двери и деликатно постучал. Заинтересованная, Настя открыла ему. Он почтительно поклонился: – я рад видеть тебя в добром здравии, миз Настъя! Не могу ли я поговорить с Ани?

– Э-э-э, проходи, пожалуйста, баас Тсонга! Я тоже рада видеть, что ты здоров. Ани сейчас подойдёт, – Настя с любопытством смотрела на венценосного, который, к её немалому удивлению, смущался и теребил в руках какой-то веник, в котором она разглядела цветок лианы, несколько коротких веток цветущего кустарника и, кажется, цветок тыквы.

На лестнице зацокали копытца. Настя оглянулась. Ани, со щеками, пылающими ярким румянцем, с сияющими глазками, торопливо спускалась в холл. Венценосный опять смущённо поклонился: – Ани, я рад тебя видеть! Не согласишься ли ты выйти со мной в сад?

Мархурка подняла на хозяйку радостные и умоляющие глаза. Та, смеясь, махнула рукой:– конечно иди!

Ани вместе с венценосным быстро вышли из дома. Настя не удержалась, пошла на кухню и потихоньку выглянула в окно. Тсонга что-то убедительно говорил девушке, нахмурив брови и придерживая её за талию. Та, опустив голову, вертела в руке букет, похожий на веник, а немного погодя, потянула мужчину

в тень апельсинового дерева.

Настя покачала головой. Вот так сюрприз! Неужели у Ани любовь с венценосным? Когда только и успели!

Глава 26

Проводы венценосных

Обиба Элья пришла вечером, за два дня до предполагаемого вылупления. Она внимательно осмотрела яйца, проверила, всё ли готово к появлению детей. Настя волновалась, как будто ей предстояло рожать. Тазы, куда предстояло налить тёплую воду, пелёнки, подгузники, два больших стола, принесённых в детскую – всё ожидало малышей.

Рэндам с Лидией, лекарем и охраной накануне отбыли домой. Перед отлётом Повелитель, прощаясь, задержался перед Настей, глядя ей в глаза. Обычная дикая свирепость взгляда венценосных была притушена потаённой грустью. Она не была расположена что-то ему объяснять, оправдываться или слушать его очередные сожаления, поэтому спокойно пожелала счастливого пути и подошла к Лидии. Та, кажется, хотела её обнять, но Настя не выразила ответной готовности, и венценосной пришлось сдержаться.

Они надоели. Настя устала от столпотворения в своём доме, от необходимости постоянно контролировать свои слова и поступки, придумывать меню завтраков, обедов и ужинов, невозможности ходить по дому, в чём хочется и в чём придётся. Так, она любила в жаркие дни надевать какой-нибудь яркий топик и короткие шорты. Но присутствие более чем десятка мужчин вынуждало её носить длинные, прикрывающие щиколотки, платья. Приходилось, также, тщательно подбирать волосы, чтобы не выглядеть неряхой.

Так что она не стала, даже из вежливости, уговаривать Рэндама и Лидию задержаться ещё на несколько дней. Их предупредительное к ней отношение простёрлось настолько далеко, что они предложили оставить с ней лекаря, который мог бы помочь при вылуплении детей, а также попросили разрешения взглянуть, напоследок, на яйца. Как пошутил Рэндам: – попрощаться с племянниками. – От лекаря Настя отказалась, а в детскую сводила, но наедине с детьми не оставила. Теперь она не верила абсолютно никому.

Она удивилась, когда, выйдя на крыльцо вслед за Повелителем и его женой, обнаружила, что проводить венценосных высыпало всё население тихой улицы. Орлы-воины улыбались, хлопали по плечам мархуров, что-то говорили женщинам. Ребятишки крутились тут же, под ногами. Ирина, заметив поражённый взгляд дочери, тихо сказала: – ты разве не знала? Для наших соседей венценосные корзинами носили из джунглей фрукты, растущие на высоких пальмах. Видишь, как к ним дети льнут? Они им приносили самые спелые бананы, а некоторых, с разрешения родителей, даже носили в когтях, – она улыбнулась, – катали, так сказать. Лекарь говорит, Повелитель приказал налаживать с мархурами хорошие отношения, вот они и старались. Да им и самим скучно было, а так хоть какое – то развлечение.

Поневоле Настя почувствовала к Рэндаму нечто вроде благодарности. Всё же она опасалась, что соседи отвернутся от неё после того, как её дом наводнили венценосные. А теперь, кажется, отношения с соседями не будут испорчены.

Тринадцать больших мрачных птиц поднялись в воздух и неспешно проплыли прощальным кругом над домом и толпой мархуров, машущих им руками и ветками. Затем, выстроившись клином, устремились на юг. Во главе их летел громадный, значительно больше остальных, орёл-воин. – Рэндам, кажется, совсем поправился, – подумала Настя и, повернувшись, пошла в дом.

Там было непривычно тихо. Она прошлась по опустевшим комнатам, в детской остановилась у корзины. Ей не верилось, что скоро её дети будут с ней. Она попробовала представить, какие они? А вдруг там окажутся птенцы, а не младенцы? Что она будет делать, чем их кормить? Накатила обида на Крелла. Да уж, хороший отец, глаз не кажет и не интересуется, как тут дела. Она всплакнула. Стало нестерпимо жаль себя. Всё ложь, обман, а расплачиваются всегда женщины.

Вошла Ирина, повздыхала, глядя на дочь: – Настя, я вот думаю, мне тоже нужно в детской спать. Мало ли что, вдруг ты крепко уснёшь и не услышишь, как дети станут из яиц выбираться.

Уже несколько дней Настя спала в детской на диване. Несколько раз за ночь она вставала и подходила к корзине, прислушиваясь и боясь пропустить момент, когда скорлупа станет трескаться, чтобы выпустить малышей. Они решили, что ближе к ночи перенесут небольшой диванчик из холла в детскую.

Долгожданное событие

Обиба Элья разместилась в комнате на первом этаже. Она посоветовала Насте ни на минуту не оставлять яйца без внимания, так что в детской дежурили все по очереди.

Ночь прошла спокойно, а утром на лужайку перед крыльцом камнем упал венценосный, такой же громадный, как Повелитель. В первое мгновение у Насти мелькнуло в голове, что Рэндам что-то забыл и вернулся, но на крыльцо уже бодро взбегал Крелл.

Крелл! Она невольно заулыбалась. Холод, сжимавший её сердце, растаял без следа. О, Создатель, как же она была ему рада! Вся неуверенность, тревога и волнение были смыты волной охватившего её счастья.

Настя выбежала из кухни в холл и столкнулась с ним, входящим в открытую дверь. Не говоря ни слова, ни о чём не спрашивая, Крелл схватил её, прижал к груди, стал торопливо целовать глаза, нос, губы:

– Пёрышко моё беленькое, невесомое, счастье моё, не сердись на меня, я не мог прилететь к тебе раньше. Мы искали Джанга, но так и не нашли. Ты не сердишься? – Он отодвинул Настю от себя, внимательно посмотрел на неё.

У неё захватило дух. Эти жёлто-чёрные дикие глаза смотрели на неё радостно, тревожно и ожидающе. Она обхватила его за шею, наклонила к себе, потёрлась щекой о его щёку: – я думала, ты не поможешь нам с вылуплением…

Он тихо рассмеялся ей на ухо: – ну уж нет, теперь ты от меня не избавишься! Я же сказал, что буду хорошим мужем и отцом. – Настя хмыкнула:

– мне показалось, что ты разозлился, когда улетел от меня!

– Так оно и было, разозлился, – он кивнул, – но мы обязательно что-нибудь придумаем, Настъя. – Он отстранился: – как дети? Я хочу посмотреть.

Взявшись за руки, они поднялись наверх. У матери удивлённо взметнулись брови, когда она увидела Крелла. Тот почтительно поклонился: – миз Ирина, я рад тебя видеть!

– Баас Крелл, я тоже рада тебе, – она с любопытством посмотрела на него, – Настя, я полагаю, теперь мне не нужно будет спать в детской?

Венценосный опередил девушку: – нет – нет, миз Ирина, мы справимся! Я буду спать здесь и услышу детей.

Обе женщины вспомнили о превосходном слухе орлов-воинов. Ирина внимательно посмотрела на дочь. Та выглядела абсолютно счастливой. Мать вздохнула, подумала: – глупые мы, бабы, всё-таки, – но вслух ничего не сказала. Крелл придерживал Настю за талию, потихоньку поглаживая бедро и думая, что делает это незаметно. Ирина улыбнулась влюблённой парочке и вышла за дверь. Спускаясь вниз по лестнице, услышала, как сзади щёлкнул ключ.

Настя возмущённо отбивалась от его рук, не решаясь ругаться во весь голос: – Крелл, что ты делаешь! Отпусти!! Ай! – Шипела она, – ты что, не можешь потерпеть до вечера? Сейчас кто-нибудь придёт и застанет нас!