Текст книги "Любовь Венценосного (СИ)"

Автор книги: Наталья Соколина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

Весь день, открывая по временам глаза, она находила взглядом чёрную точку в высокой голубизне, неподвижно зависшую над неспешно плетущимися повозками.

Глава 18

Дом, милый дом

Как и в первый раз, Настя снова въехала в Джакаранду под вечер. Но теперь у неё был свой дом, по которому она очень соскучилась. Да и столица уже не казалась ей незнакомой и чужой. Косо подвёз её к калитке сада, где начиналась вымощенная каменной плиткой дорожка. Ей было приятно смотреть на освещённые окна кухни. На мгновение дом представился ей неким родным островком спокойствия и безопасности,

Простившись с мархуром, Настя взбежала на крыльцо и постучала висящим на двери деревянным молоточком с резной ручкой. Послышались лёгкие шаги, и голосок Ани неуверенно спросил: – кто там?

– Ани, это я, открой, пожалуйста!

– А-ах!! – торопливые руки лихорадочно завозились с засовом, дверь широко распахнулась и на пороге ярко освещённого холла предстала мархурка. Она отступила в дом и низко поклонилась Насте, сияя радостными глазами и улыбкой: – миз Настя! Как я рада, что ты вернулась! Вчера ко мне заезжал Повелитель Джамайен, он беспокоился, что тебя долго нет! Какое счастье, что ты, наконец, вернулась!

Настя нахмурилась. В голове опять заворочались мысли-валуны, которые давненько не появлялись, заныло в висках: – долго? Меня не было всего две недели, Ани! Разве это долго?

Служанка с недоумением посмотрела на неё: – но, … миз Настя,… тебя не было два месяца! Даже немного больше!

Настя потёрла виски: – нет, не может быть, чтобы я так долго отсутствовала…. Что же это? Последнее время у меня часто болит голова… и… как будто всё в тумане,… всё плывёт…, – она сморщилась, силясь поймать ускользающую, расплывающуюся мысль.

Мархурка, жалостливо на неё посмотрев, захлопотала. Забрала у неё из рук мешок, закрыла на засов дверь. Пододвинув мягкую скамеечку, усадила на неё Настю и принялась стягивать с неё сапоги, непрерывно разговаривая: – ты просто сильно устала, миз Настя! Сейчас я приготовлю тебе ванну, а пока ты моешься, будет готов ужин.

Настя, в одних носках, побрела на второй этаж. Ани опередила её, открыла перед ней дверь, сама забежала в ванную и загремела горелками и насосом, накачивая воду в ванну из колодца на кухне.

Вскоре Настя уже блаженствовала в горячей воде, а Ани энергично намыливала ей голову, успевая рассказывать о событиях, произошедших в Джакаранде за время её отсутствия.

События были чепуховые, но Настя с удовольствием выслушала, что в торговые ряды теперь каждый день привозят рыбу с реки Лимпо и обещают креветок и плавники акул с моря. Что в мясной лавке уже два дня продают хвосты крокодилов и соседка говорит, что котлеты из них получаются отменные. А ещё приходил дин Свази и предлагал туфли из резины, потому что скоро начнётся сезон дождей и все улицы превратятся в сплошные реки.

После ванны Настя с наслаждением надела чистое бельё и лёгкий халат. Какое же это удовольствие – избавиться, наконец, от надоевших брюк и рубашки. А ещё от сапог. Она даже не стала надевать домашние шлёпанцы, а так и отправилась на кухню босиком. По пути не могла не отметить, какую чистоту и порядок соблюдала её неутомимая служанка за время её отсутствия.

На кухонном столе её уже ждал фруктовый салат, маисовая каша с маслом, сыр и душистый свежезаваренный чай.

Настя поймала себя на том, что ей хочется мяса. Вот так новости! Она никогда не питала к нему особого пристрастия, а тут прямо представила большой кусок антилопы. И сама ужаснулась своей мысли. С какой стати ей подумалось об антилопе? Не говядина, не свинина, а именно антилопа! Она покачала головой и прислушалась, о чём говорила Ани, теребя в руках белый кокетливый передничек. А говорила она о том, что у них совсем нет денег, а те, что миз Настя оставляла ей перед отъездом, давно кончились.

Настя со стыдом подумала, что даже не поинтересовалась, как тут без неё жила девушка:

– Ани, на что же ты жила, раз деньги давно кончились?

– Ну-у, миз Настя, у меня было… немножко накоплено, – она виновато посмотрела на Настю, как будто сделала что-то предосудительное, – а потом приехал Повелитель Джамайен и дал мне немного денег. А ещё два раза приходил баас Патрик и тоже оставлял мне деньги…. Наверно, я не должна была их брать? – она жалобно смотрела на Настю.

Настя вскочила со стула, обняла девушку: – ну что ты, Ани! Хорошо, что ты взяла у них деньги! Я рассчитаюсь с ними и твои накопления тебе верну. Ты меня прости, пожалуйста, что так получилось!

Ани облегчённо вздохнула, заулыбалась и снова принялась рассказывать новости Джакаранды.

Настя проспала чуть ли не до обеда, что за ней никогда не водилось. Она чувствовала себя так, как будто заново родилась. Виски не ломило, голова была свежей, отдохнувшей. Она торопливо позавтракала, мечтая поскорее увидеть Джамайена и прочих знакомых. И опять ей хотелось мяса..

Радостная встреча

У кованых ажурных ворот дворца стояли знакомые стражники. Она помахала им рукой, а они ответили ей улыбками и шутливым приветствием.

Встреченные в коридорах дворца придворные останавливали её, женщины ахали и удивлялись её отросшим волосам и похудевшей фигуре. Мужчины улыбались, кланялись и поздравляли с благополучным возвращением. Потом быстрым шагом подошёл Патрик, и Настя повисла у него на шее. Мархур не растерялся, крепко прижал её к своей груди и принялся целовать в обе щёки. Потом подхватил её под руку и галантно сопроводил до кабинета Повелителя.

Постучав и получив разрешение, Настя вошла. Джамайен, с отвращением разглядывавший лежащие перед ним бумаги, вскочил с кресла, запнулся за ножку стола и чуть не растянулся на ковре, чудом удержавшись на ногах. Она засмеялась. Он заулыбался, радостно разглядывая её:

– Настя, ты ли это? Как долго венценосные тебя продержали! Нашла ли ты хрустальный шар? – Он схватил её за руку и потащил к ближайшему креслу.

– Джамайен, подожди, я никуда не денусь! Стой, винторожка! – ей было смешно и радостно от его радости.

Он остановился, удивлённо на неё посмотрел: – как ты меня назвала?

– Э-э-э, винторожка! Ты не обиделся?

– нет, конечно! – Он опять засмеялся, – меня мама так в детстве звала! Настя, не золоти мне рога, рассказывай!

Теперь смеялась она. Наконец, они успокоились, и Джамайен послал слугу за колдуном. Тот пришёл, стараясь не слишком спешить, чтобы не уронить своё достоинство, но всё же запыхался. Обрадованно заулыбался: – Настя! Хвала Создателю, ты жива – здорова!

Она поцеловала его в морщинистую щёку, улыбнулась: – баас Кумбо, я принесла целых два хрустальных шара! Теперь мы сможем перенести во Фриканию мою маму!

Колдун облегчённо вздохнул и нетерпеливо сказал: – ну что же ты стоишь, Настя! Показывай!

Она раскрыла принесённую с собой корзинку и бережно извлекла оба шара. Кумбо трясущимися руками схватил один, придирчиво его осмотрел и положил назад. Такому же осмотру подвергся и второй. Настя и Джамайен, затаив дыхание, наблюдали за ним. Наконец старик удовлетворённо кивнул: – да, хрустальные шары без изъянов и прекрасно выглядят, – он неуверенно посмотрел на девушку: – Настя, ты отдашь мне один?

Она подняла со стола корзинку и вручила её колдуну: – баас Кумбо, забирайте оба, мне шар не нужен, я же не умею им пользоваться.

Тот с радостью прижал корзинку к груди, но Джамайен отнял её: – пусть пока постоит на столе, а Настя расскажет, как она их нашла. Неужели ты была в краале Создателя?

– Я была… где? – Она растерянно переводила взгляд с одного на другого, – Джамайен, о чём ты говоришь?

Теперь растерялся Повелитель. В поисках поддержки посмотрел на Кумбо, но тот, нахмурившись, внимательно глядел на Настю. – Ну…, шары же находились в краале Создателя, я думаю, а ты за ними ходила, наверно? Или как они к тебе попали?

Настя неуверенно покачала головой: – Джамайен, я никуда не ходила, да и как бы я успела сходить за ними, если я была у венценосных всего две недели! Я даже не знаю, откуда у меня появились шары.

Джамайен остолбенел, беспомощно глядя то на колдуна, то на девушку. Кумбо нахмурился ещё больше: – ну-ка, Джамайен, помолчи немного, – скомандовал он, – Настя, тебе кажется, ты была в Йоханнесе две недели?

– Ну да-а…, – она ничего не понимала. Опять, чуть слышно, заломило в висках. Она поморщилась.

– Что? Настя, у тебя заболела голова? – Острый взгляд колдуна впился в неё.

Она кивнула: – да, как только я начинаю говорить о венценосных, – она опять поморщилась, у меня в голове появляется какой-то туман и тяжесть.

Кумбо покачал головой: – потерпеть немного можешь? Мне надо бы выяснить, откуда эта головная боль.

– Я потерплю, не очень сильно болит, так, мутно всё и как будто камней мне в голову напихали.

– Ты не помнишь, кто дал тебе шары? – Она отрицательно мотнула головой, – Повелитель Рэндам? – Н-н-не-е-ет. – Рэмси? – нет, не он. – Крелл? – Настя зашипела, в виски как будто ударили молотком.

Колдун многозначительно посмотрел на Джамайена. Тот ответил ему испуганным взглядом.

– Так, Настя, потери немного. Что ты думаешь о Крелле? – Я должна держаться от него подальше. – Хорошо. А Повелитель Рэндам? Ты часто с ним общалась?

– Да, часто. А потом он сказал, что мне нужно уехать, вернуться во Фриканию. Я не стала ждать, когда они меня отвезут, а ушла пешком, ночью, когда они не могут летать.

– Ты что-нибудь помнишь о том, как жила в Йоханнесе? – Немного. Помню Лидию и детей, Рэмси, Лукаса…

Кумбо опять впился в неё взглядом: – ты разговаривала с Лукасом? – Да, последний раз перед самым своим уходом.

– Тебе кажется, что ты жила в Йоханнесе две недели? – Ну да, – она непонимающе смотрела то на Джамайена, то на Кумбо.

Последний печально улыбнулся: – Настя, тебя не было более двух месяцев. – К-как? Но я ничего не помню…

– Да, девочка, не помнишь. Сейчас ты пойдёшь в свою бывшую комнату и приляжешь отдохнуть. Я принесу тебе отвар из трав. А потом ты пообедаешь с нами, хорошо? – Кумбо кивнул Джамайену. Тот позвонил в колокольчик и приказал появившемуся слуге проводить Настю.

Ничего не понимающая, она послушно вышла из кабинета, А Повелитель мархуров в панике уставился на колдуна: – о, Создатель, что они сделали с ней? Кумбо, у меня прямо сердце разрывается, глядя на неё!

Тот задумчиво пожевал губами: – они загипнотизировали её, Джамайен. Уж не знаю, какие секреты она узнала, ведь Крелл – Командующий их армией. Видимо, что-то, связанное то ли с каким-то оружием, то ли с планами очередной войны…. В общем, сангома Лукас – сильный гипнотизёр. Он приказал ей забыть всё, что связано с венценосными и, главное, с Креллом, то есть с их армейскими секретами. Вот она и забыла. А при попытке вспомнить начинается боль и тяжесть в голове.

Джамайен на секунду прикрыл глаза, потом страдальчески посмотрел на своего колдуна: – но что же делать, Кумбо?? Ты можешь ей чем-нибудь помочь? – Он помотал рогатой головой, с жаром сказал: – ну как же я ненавижу этих убийц! Что плохого сделала им Настя?! Если бы смог, я убил бы и этого Крелла, и остальных его братцев! Помоги ей, Кумбо! Видишь, какая она хорошая, шары тебе отдала, не пожалела.

– Ага, только перед этим мой такой расколотила.

– Да нет, Кумбо, это же я запнулся, а она пыталась поймать шар! Ну а второй-то она тебе просто так отдала!

Колдун поморщился: – перестань уговаривать меня, Джамайен! Без тебя знаю, что надо что-то делать, но пока не знаю, что.

Он, кряхтя, поднялся и вышел, не забыв прихватить корзинку.

Настя чувствовала, как спокойствие и умиротворение окутывает её, хотя ответы на вопросы Кумбо её доконали. Она лежала в своей прежней постели и думала, как хорошо ей с мархурами. Они все были ей искренне рады, и она отвечала им тем же. Пришёл колдун, принёс ей высокий стакан из тонкого стекла с отваром каких-то приятно пахнущих трав и велел выпить до дна. Не успел он уйти, в комнату забежала Мэгги, обвила Настю ручонками за шею, поцеловала и прошептала на ухо: – Джамайен не разрешает нам с мамой к тебе заходить, говорит, ты недавно приехала и очень плохо себя чувствуешь, поэтому тебя нельзя беспокоить. Но я всё равно пришла! Мама велела передать тебе привет и сказать, что мы очень тебя любим, вот! – Она прижалась щёчкой к Настиной щеке и замерла. Девушка погладила малышку по спинке и не удержалась, слегка почесала там, где пробивались рожки. Мэгги захихикала: – мне нравится, когда там чешут, а мама ругается, говорит, неприлично чесаться!

Настя усмехнулась, чувствуя, что засыпает. Мэгги поцеловала её ещё раз и выбежала за дверь.

Девушке снились жёлто-чёрные свирепые глаза, жадные жаркие губы, уверенные нахальные руки, прерывистое дыхание и шёпот: – ты пёрышко моё невесомое, прохладный ласковый ветерок, люблю тебя, люблю….

– Крелл! – Звала она его, – Крелл! – Голова не болела.

Неудача с шаром

Прошла первая бурная радость от встречи с друзьями, с домом и любимой библиотекой. Джамайен, полный раскаяния и чувства вины за то, что оставил Настю в логове врагов, уговорил её взять жалованье за два месяца, проведённых ею у венценосных. Он называл её спасительницей Мэгги, и Айдрис его в этом поддерживала. Конечно, он отказался взять деньги, которые давал Ани, а Патрик вообще рассмеялся и, похлопав Настю по руке, сказал: – забудь!

Она ежедневно приходила в библиотеку, добросовестно отрабатывая своё жалованье, но её постоянно отвлекали. В течение дня её кто-нибудь, да навещал. То забежит Мэгги, то Патрик, а иногда кто-нибудь из придворных болтушек заглянет в библиотеку, принесёт фрукты и сладости. Частенько наведывались Джамайен и Айдрис. Кумбо не приходил. Вместо этого Насте строго-настрого было приказано каждый день, после обеда, отправляться в лабораторию колдуна и выпивать стакан свежеприготовленного отвара. Он объяснил ей, что часть её воспоминаний удалена под гипнозом, а отвар позволяет поддерживать деятельность мозга, и помогает ему сопротивляться внушению.

Настя этому не поверила, ей казалось, что она всё помнит, но отвар пила, потому что прекратились головные боли даже тогда, когда она вспоминала Крелла, хотя, конечно, они были едва знакомы и ей нужно держаться от него подальше.

Даже мысли-валуны стали не такими неповоротливыми и тяжёлыми. А в один прекрасный день она, вдруг, вспомнила летящие с неба на землю, кувыркающиеся человеческие фигурки и свой ужас, что сейчас они разобьются. Она рассказала об этом колдуну, и старик весь день ходил, улыбаясь и, кажется, даже бурчал что-то весёлое себе под нос. На удивлённый взгляд Джамайена пояснил, что к Насте потихоньку возвращается память.

А вот перенести мать в Азанию она не смогла. Они с Кумбо долго бились, пытаясь настроить Настю на нужные воспоминания, но она никак не могла представить материнское лицо. Оно уплывало, или вспоминалось, искажённое горем и залитое слезами, каким Настя запомнила его, когда ушёл отец. Хотя девочка была очень мала, но вот это отчаяние матери и предательство отца она, почему-то, помнила.

После многодневных усилий опять вернулись головные боли, а хрустальный шар так и остался тусклым и пустым. Несмотря на её разочарование, Кумбо категорически отказался повторять попытки, да ещё и сообщил, что следующий раз будет только через пять месяцев. Скоро наступит сезон дождей, а для воздействия на шар нужен прямой солнечный луч. Настя поплакала, но пришлось набраться терпения и ждать.

Её жизнь вполне наладилась. Полученное жалованье позволило расплатиться с Ани и прикупить кое-что в дом. В первую очередь Настя приобрела два больших красивых ковра с длинным густым ворсом. Причём один был белым, с какими-то веточками, сиреневыми и розовыми цветочками и прочим растительным орнаментом. Она постелила его в своей спальне и с удовольствием сидела на нём с прихваченной с работы книжкой.

Ещё она приобрела у мастера Свази две пары резиновых сапожек, одни – на копыта, для Ани.

Что её несколько угнетало, так постоянное желание есть много мяса. Она стеснялась этого, потому что мархуры не любили убивать животных. Они ели много фруктов, овощей и зелени, различных каш и молочных продуктов. Также покупали рыбу и всё, что вылавливалось в море. Ели, также, птицу: кур, уток, страусов. Ани купила крокодилий хвост и нажарила из него котлет. Настя с опаской попробовала. Оказалось, мясо как мясо, ничего особенного. Вечером к ней пришли воспоминания об огромном крокодиле, которого она видела в каком-то озере. Она даже вспомнила, что кто-то назвал его Большим Джимом.

Утром она рассказала об этом Кумбо и Джамайену, чем обеспечила им замечательное настроение на целый день.

Диагноз обибы Эльи

При общем благополучии Настя чувствовала себя, порой, не очень комфортно. Вдруг она обнаружила, что по утрам мучается изжогой, а однажды её просто вырвало. Испуганная Ани принесла ей стакан воды и уговорила полежать. Настя легла и нечаянно задремала, а когда открыла глаза, то увидела перед собой сидящую на стуле очень полную, очень улыбчивую и довольную жизнью мархурку, Пожилую и глядящую на девушку с неприкрытым любопытством. Рядом стояла Ани. Она выглядела виноватой, но решительно сказала:

– миз Настя, не ругайся, но я позвала обибу Элью. Может быть, ты чем-то отравилась сегодня? Обиба Элья всегда лечит мархуров, когда кто-то заболеет.

Настя нахмурилась, но обиба Элья выглядела так по-домашнему, так добродушно, что она не стала протестовать. Она и на самом деле чувствовала себя неважно.

Обиба Элья деловито откинула с Насти простыню и положила руку ей на живот. Рука была тёплой и мягкой, а пальцы чуткими. Она пощупала желудок, передвинулась на печень, а потом на поджелудочную железу. Девушка с интересом наблюдала за знахаркой. Та удовлетворительно покивала, а затем перенесла руку ниже. На живот, ещё ниже. И хмыкнула. Рука замерла, а потом пальцы ещё раз пробежались по Настиному телу, помяли грудь. Обиба Элья выпрямилась и торжественно объявила: – ты беременна, миз Настя! Около двух месяцев будет ребёночку!

Та насмешливо улыбнулась: вот так знахарка! С чего бы ей быть беременной! Ветром надуло, что ли.

Вслух вежливо сказала: – ты ошиблась, обиба Элья, я не беременна. Не с чего, у меня не было мужчины.

Та расхохоталась, громко, со вкусом: – я никогда не ошибаюсь, милая! Скоро я буду принимать у тебя роды.

Настя опять нахмурилась. Ани подхватила знахарку под локоток и повела из спальни, на ходу толкая ей в руку монету.

По дороге в библиотеку девушка размышляла над словами знахарки. Она, действительно, чувствовала себя как-то необычно. Да ещё это непрестанное желание получать на завтрак, обед и ужин мясо и, – Настя с ужасом поймала себя на этой мысли, – желательно сырое! Она попыталась вспомнить, когда у неё были месячные. По всему выходило, что давно, ещё до отъезда в Йоханнес. Так что же это получается, она на самом деле беременна?? Но как? А в голове вдруг всплыло: Крелл… И впервые при этом воспоминании не ударило болью в виски, а сладко заныло в груди. Она улыбнулась и сказала вслух: – Крелл….

Высоко в небе чёрной точкой кружил над Настей, а порой зависал на одном месте веценосный орёл.

Глава 19

Беременность. Благо или зло

Вечером Настя, закрывшись у себя в комнате, разделась догола и встала перед зеркалом. Придирчиво оглядывая себя, пришла к неутешительному выводу: беременная она или нет, но грудь явно увеличилась в размерах, а талия раздалась вширь. Её обычно плоский живот теперь несколько выступает вперёд. Она задумалась. Предположим, у неё что-то было с кем-то из венценосных…. Ну, если Кумбо уверяет, что её загипнотизировал Лукас, то, возможно, он сделал это, чтобы скрыть, что переспал с ней? Тогда она могла забеременеть, сама об этом не зная. Тогда что? Тогда, выходит, она истинная пара сангоме, что ли? – Тьфу, – Настя скривилась. Как бы то ни было, ей придётся смириться с тем, что у неё будет ребёнок. Венценосный. А почему так рано появился живот? Ведь два месяца срок вообще ерундовый? Может, спросить обибу, не делает ли она аборты? Ей совершенно не нужен ребёнок, когда она толком не знает, что же будет с ней дальше. Может, есть какие-то травы, отвары…. А что, если спросить Кумбо? Он-то, наверняка, знает. А вдруг потом больше не будет детей? Может быть, она выйдет замуж за Джамайена и им нужны будут дети…

Настя совершенно не знала, что предпринять. С тоской подумала, что если бы здесь была мама, она что-нибудь, да посоветовала.

Заканчивался ещё один месяц. Настя чувствовала себя просто ужасно. Живот был уже заметен, чему она не могла придумать никакого объяснения, ведь срок в три месяца ничтожно мал для ребёнка. Придворные в замке, а также Джамайен и Кумбо поглядывали на неё с удивлением, но никто ничего не спрашивал. Патрик при встрече хмурился и отводил глаза, а Настя краснела и не знала, что сказать. Она так и не решила, спрашивать у обибы про аборт, или нет. А потом, как-то зайдя вечером на кухню, она застала Ани за шитьём крошечных рубашечек из тонкого мягкого хлопкового полотна и впервые задумалась о том, что у неё в животе находится живое существо, её дитя, которое будет любить её и искать у неё защиты и радостно улыбаться ей. Настя содрогнулась от мысли, что хотела его убить и подумала: раз Создатель посылает ей ребёнка, значит, она нужна этому миру, он принял её и считает своей. Она решительно пододвинула к себе раскроенную рубашонку и, улыбнувшись Ани, взяла иголку и нитку.

Крелл

Ссора Повелителя с младшим братом, по мнению Рэмси, затянулась. Ни один из них не хотел идти на уступки. Во дворце стало скучно. Не слышно было раскатов здорового мужского смеха, сотрясающего стены кабинета Повелителя. Сам Рэмси предпочитал целыми днями пропадать в своей лаборатории, обложившись свитками и чертежами неизвестных приспособлений и механизмов, не замечая зазывных взглядов Мишель.

Крелл, практически, не показывался во дворце и никто не знал, где он пропадает. Он не встречался с семьёй в столовой, и его пустой стул служил безмолвным укором Рэндаму.

Лидия недовольно поджимала губы, а вечерами в спальне называла мужа жестоким и бессердечным.

Однажды Рэмси изловил младшего брата в коридоре и, ухватив его за руку, поволок в свою лабораторию. Там усадил его в кресло, сам сел напротив, потребовал:

– ну? Рассказывай!

– Что рассказывать? – Крелл недовольно кривился. Рэмси отметил, что он сильно похудел, глаза смотрели тоскливо.

– Рассказывай, как Настъя! Ты ведь во Фрикании пропадаешь, так?

– Не знаю, как! – Брат отвернулся, нехотя сказал: – я ведь не по городу хожу, а смотрю на неё сверху. Каждый день бывает во дворце. Кажется, снова работает в библиотеке. Иногда гуляет по парку с этим, молодым, как его – Патриком. Иногда – с Джамайеном. Улыбается им. – Вдруг вскочил с кресла, в глазах вспыхнула ярость: – ненавижу Рэндама!! Я был дураком, когда послушал его! Он разлучил нас и что? В моих мыслях только она! А Лукас? Я хочу вызвать его на поединок, но не дружеский, с кувырканием в человеческом облике, а настоящий! Но ведь он откажется, я знаю! – Крелл упал обратно в кресло, сжал голову руками, глухо пробормотал: – если она меня не вспомнит, я уеду из Йоханнеса, поселюсь во Фрикании и попрошусь у Джамайена в его стражу.

– Крелл, ты не будешь возражать, если я полечу с тобой? Мне тоже хочется увидеть Настъю.

Тот равнодушно пожал плечами: – мне всё равно. Скоро я долго не смогу её увидеть. Начнутся дожди, а в ливни не очень-то разлетаешься.

На следующее утро два венценосных поднялись в светлеющее небо и направились в сторону Фрикании.

Сюрприз от Насти.

Настю они увидели сразу. Одетая в светлое голубое платье, туфли, состоящие из одних узких ремешков, она выглядела очень мило и направлялась в сторону дворца. Рэмси с симпатией отметил, что её волосы отросли настолько, что она смогла уложить их в какое-то сооружение на голове, чуть прикрывающее виски и обнажающее шею. Изящная шейка выглядела трогательно и беззащитно. Платье обтягивало довольно большой живот, но её это, кажется, не смущало. Чуть тронутое загаром лицо светилось приветливой улыбкой. Кажется, в городе её уже знали. Мужчины раскланивались, а женщины останавливались, чтобы перекинуться парой слов.

Рэмси, поражённый увиденным до глубины души, развернулся и направился в Йоханнес. Поездка отнимала у мархуров двое суток, потому что дорога огибала джунгли по самому краю. Венценосные летели напрямик через тропический лес, поэтому их путь занимал всего лишь три часа.

Он с размаху плюхнулся в кресло в кабинете Повелителя, далеко вытянув длинные ноги. Внимательно посмотрел на брата. Тот поднял голову от бумаг, досадливо поморщился: – ну? Что ещё?

– Рэндам, Настъя беременна.

Повелитель несколько мгновений непонимающе смотрел на Рэмси: – Почему ты так думаешь? Ты был во Фрикании? Говорил с ней?

– Я видел её. Живот уже заметен, лицо тоже немного изменилось. Похоже, она, действительно пара нашего Крелла. Не зря он так с ума сходит.

– Рэмси, не говори глупостей, – голос Повелителя был холоден и бесстрастен: – Настъя – человеческая женщина. Если она переспит с десятком венценосных, она родит десять детей. По-твоему получается, что она пара каждому из них?

Брат пожал плечами: – она не будет любить десяток мужчин, а только одного. Ты сам знаешь, что пары связывает не только рождение ребёнка, но и взаимная любовь,

Рэндам вздохнул, признался: – я не знаю, Рэмси, что делать. Не говори ничего Креллу, раз он сам пока не заметил.

Праздник

По случаю начала сезона дождей в Йоханнесе готовился праздник. Четыре месяца непрерывных ливней знаменуют окончание всевозможных сельскохозяйственных работ. Высушены и тщательно упакованы молодые чайные листочки, урожай винограда ждёт виноделов, созревшие апельсины, манго, папайя, сливы, груши и прочие фрукты, орехи и овощи ждут своей очереди на переработку. Пшеница и кукуруза собраны и спрятаны под крышу.

Дворец Повелителя готовился принять гостей со всех концов Йоханнеса. Лидия с двумя придворными дамами трудилась над составлением праздничного меню. Портнихи сбивались с ног, не справляясь с заказами. Помощники и помощницы, нанятые в дополнение к имеющимся, мыли, чистили и скребли помещения дворца. Садовники в последний раз придирчиво осматривали каждый куст, дерево, клумбу и дорожку, подстригая, подсаживая, пропалывая и подравнивая.

Рэмси подолгу просиживал в кабинете Повелителя, вместе с ним обсуждая указы и распоряжения, которые будут оглашены перед собравшимися представителями благородных родов. Все годы, с момента принятия Рэндамом груза Повелительских забот, его братья были рядом, деля с ним труд и моральную ответственность.

В этом году Крелл даже не появился во дворце. Закончив первый этап обучения молодых венценосных, он сухо доложил об этом Повелителю, выслушал вопросы, глядя на него равнодушными глазами. Исчерпывающе ответил на каждый из них и замолчал, ожидая разрешения уйти. Рэндам тоже молчал, не зная, что сказать любимому младшему брату, который был дорог ему, как собственные дети. Да он и относился к нему скорее как к сыну, потому что разница в их возрасте была довольно большой.

Крелл стоял, глядя поверх головы Повелителя холодными глазами и упрямо сжав челюсти.

– Крелл, завтра мы с Рэмси намерены засесть за обсуждение последних подготовленных указов. Времени осталось совсем мало, ты придёшь?

Брат перевёл на него пустой безжизненный взгляд: – они касаются армии?

– Н-н-нет, это по замене некоторых виноградников, ремонту туннеля и площадки перед ним и ещё несколько подобных…

– Тогда меня это не касается. Я не приду.

– Я надеюсь, ты будешь на празднике, Крелл. Мы не имеем права демонстрировать всему Йоханнесу нашу…э-э-э, размолвку, – младший стиснул челюсти, – а потом, приедут самые красивые девушки, они буду рады знакомству с тобой…

Глаза Крелла вспыхнули гневом: – я не нуждаюсь в твоём сводничестве, Повелитель Рэндам! Могу я идти?

Повелитель кивнул и тяжело вздохнул.

Крелл оставил комнаты во дворце и полностью переселился в свой дом. Чем он там занимался, никому не было известно. Летать во Фриканию он не мог, так как начались тропические ливни.

На праздник он явился вовремя, но одет был невзрачно и без изысков, в отличие от Рэмси и прочих венценосных, которые сияли золотым шитьём и драгоценными камнями. Рэндам облегчённо вздохнул, но радость его была недолгой. Вскоре он заметил, что стайки ярко наряженных, весело щебечущих девушек, устремившихся, было, к младшему брату Повелителя, быстро утрачивают рядом с ним свою весёлость, а потом и вовсе потихоньку уходят в поисках более приветливых кавалеров.

Рэндам поймал взгляд Рэмси и кивком попросил его подойти. Улыбающийся и оживлённый венценосный оставил окруживших его женщин и подошёл к Повелителю.

– Рэмси, скажи мне, что происходит? Почему девушки шарахаются от Крелла, как от чумного?

– А что ты хотел? – Рэмси улыбался, поглядывая на ожидающих его женщин, – он им всем сказал, что любит девушку, равной которой здесь, в зале, нет!

Рэндама перекосило: – да он совсем с ума сошёл, что ли? Может быть, именно здесь находится его настоящая пара!

Брат перестал улыбаться и неожиданно жёстко сказал: – оставь его в покое, Рэндам! Не лезь в его жизнь и не пытайся устраивать её в соответствии с твоими представлениями. Он взрослый мужчина и в состоянии сам решить, как он будет жить. Если он уедет во Фриканию – так тому и быть. Отстань от него, пока не вышло ещё хуже. – Рэндам отвернулся от Повелителя и подошёл к оставленным им женщинам.

Веселье было в разгаре. Помощники едва успевали расставлять на столах у дальней стены зала тарелки с разнообразными закусками, танцующие пары весело кружились по натёртому до блеска полу; яркий свет от витых настенных канделябров отражался в хрустале бокалов и зеркальных колоннах, подпирающих высокий потолок с яркими фресками и причудливой лепниной.

То одна, то другая парочки, украдкой оглянувшись, скрывались за дверью, направляясь в комнаты, выделенные во дворце для гостей.

Рэндам усмехнулся: – сколько ещё венценосных встретит сегодня свою пару и будет счастлив всю жизнь? Только не его младший брат…

К нему подошла весёлая, разрумянившаяся Лидия: – пойдём танцевать, Рэндам!

Он мягко обнял её за талию, незаметно погладил сбоку по животу: – не пей много вина, родная, иначе у нас родится птенец – пьяница!

Она фыркнула и прижалась щекой к его щеке: – я никогда не пью много вина, ты это знаешь…. А где Крелл?

Они оглянулись. Пробегающий мимо помощник услышал её вопрос и ответил: – баас Крелл ушёл полчаса назад.

Рэндам подошёл к открытому окну, раздвинул тонкие белые шторы. Тропический ливень плотной шелестящей стеной отгородил ярко освещённый дворец Повелителя от остального мира. И где-то там, в темноте, за этой завесой дождя, торопливо шёл к своему пустому одинокому дому его младший брат, которого он лишил счастья и любви.