Текст книги "Мечты сбываются (СИ)"

Автор книги: Наталья Машкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)

Глава 41.

Кира сидела на пороге своей избушки и смотрела на ноябрьский лес. Осень в этом году выдалась удивительно тёплой и потому деревья более или менее сохранили ещё свой лимонный, жёлтый, пурпурный наряд. На фоне пронзительно синего неба смотрелось всё это волшебно, будто ты в сказке, а не в реальности, где к тебе навстречу идёт твой почти что враг. Удастся ли вернуть его в стан друзей? Нужно ли ей это?..

Князь вышел на поляну, оглядел неказистое хозяйство Киры, её саму с головой укутанную в просторную шаль. Давно сидит, замёрзла. Не лето уже. Не лето...

Кира сбросила шаль, встала и пошла навстречу князю. Глаза его расширились от удивления. Он постарался собраться, заявил колюче:

– Что, решила поразить меня или показать, что тоже облечена властью?

Кира спокойно улыбнулась в ответ:

– Нет, брат мой. Я решила дать тебе шанс понять.

Угроза была более чем прозрачной. Радомир задумался. Он знал, что ведьма может обернуться драконом, видел, что творила она в княжьем тереме. Как драконы падали к её ногам... Не знает он и близко её возможностей. Это тебе не девка, или боярыня, которую можно купить или запугать. Ответил скупо:

– Ну рассказывай. Можешь начать с того, зачем так вырядилась!

Рассмеялась Кира:

– Мама твоя, пока жива была, не рассказывала того, что могло повредить тебе или Ковену. Вдруг отцу проболтаешься? А в книгах о том не пишут. Потому и не знаешь ты. Слушай... Наряд этот – ритуальное облачение главы Ковена. Платье тёмное и строгое в знак того, что не ищем мы славы и богатства. Распущенные волосы символ того, что свобода нам дороже всего. Цветы в волосах – того, что мы храним жизнь. Венец – символ того, что избрана я самим миром главенствовать над вами.

Кира замолчала. Князь понял намёк. Да и не намёк вовсе! Как ведьмак, он подчинён ей и обязан послушанием и верностью. Глава Ковена никогда не злоупотребляла этим, но тем не менее! Силой своей он обязан тому, что связан с миром именно через неё.

Радомир нахмурился, а Кира продолжила:

– Камень в этом венце удивительной силы магической. Нет,– улыбнулась.– Он ничего не даёт мне или вам. Скорее он просто символ единения с миром. Но маги нашего родного мира чего бы только не отдали за него.

Князь онемел. Кира покивала:

– Да, князь. Теперь будет самое интересное. И тайное. Не должен знать о том никто потому, что народ возненавидит нас и тебя. Уничтожит, хоть мы ни в чём не виноваты.

Кира замолчала, задумалась. Шла по лесу, и, кажется, ветки отодвигались, чтобы не зацепиться за её распущенные волосы, что опускались так низко. Печальна была ведающая и прекрасна. Щемило сердце от той красоты. Понимал уже князь, видел, какой далёкой и недоступной она была. Он и не знал её вовсе. Увидел замученную девочку, что героически защищала своих, и влюбился. А она ещё и колдунья, и дракон. И он не удивился бы, если бы именно она убила старого драконьего короля!

Кира заговорила снова:

– Мы пришли, князь, однажды из того мира, откуда приходят драконы. Одна из моих прабабок привела ведающих. Мы убегали. От драконов... Они потеряли своих женщин, а мы могли рождать им... Когда стало невыносимо, боги послали нам выход... Они теперь ходят сюда за нами, ищут нас. Для того и смотрины. Никогда не пытайся отменить их сам или устанавливать правила. Драконы уничтожат тебя и княжество. Для них это вопрос выживания.

Князь всё-таки был очень умён. Он быстро понял не только то, о чём сказала Глава Ковена, но и то, о чём промолчала. Почти прошептал:

– Так получается, что мы родня с ними?

– Именно так. Они не гордятся таким родством, но это факт. Пока мы не ушли из того мира, у драконов рождались дочери – ведающие, а, значит, мы их потомки... Собственно потому мне и удалось обернуться. Гены проснулись.

– Почему?

Князь не мог не задать этот вопрос. Ведь он был свидетелем чуда. Пусть не видел он, сам оборот, но то, как она сражалась, да. И как чуть не погибла, спасая дракона. И как дракон тот защищал её собой от всего мира, когда она спала. Как тосковал. Пусть Радомир ненавидел крылатую тварь, но вид багрового монстра тогда был поистине трагичен.

– Почему я обернулась?.. Тут сложилось много факторов. Сильное драконье наследие во мне. Выучка. Ты не знаешь, наверное, князь, но меня воспитывал Дымный дед.

Радомир был шокирован. Кира усмехнулась:

– Да уж! Как учитель он был более чем крут! Семь потов сходило каждый день. Я пришла к нему за местью, а оказалось, что он сам был драконом, только покалеченым и обернуться не мог... Он обучал меня драконьей магии...

Кира снова замолчала. Князь поторопил рассказ, не терпелось:

– Из-за этого ты обернулась?

– Нет, князь. Может быть, ты будешь смеяться, но обернулась я благодаря любви.

Кира лукаво глянула на скептичное лицо Радомира, улыбнулась мудро, как улыбнулась бы мать сыну:

– Ты поймёшь однажды, что любовь хранит мир и разрушает любые оковы. Нет силы сильнее, чем она. Она и смогла разбить проклятие, что губило драконов тысячи лет.

Кира смешно сморщила нос, покрутила головой:

– Представь! Удивительно, но именно мы с ним смогли его разрушить! Такие обыкновенные!

Кем-кем, а обыкновенной Кирию князь не назвал бы никогда! А она продолжила с мечтательной улыбкой:

– Случилось то, о чём пишут поэты. Мы будто протянули руки друг другу с разных краёв пропасти. И вдруг сумели соединить их. Несмотря на весь страх, ненависть, недопонимание и предрассудки! Только любовь могла провести нас сквозь тот лес обнажённых клинков, где первая же ошибка привела бы к гибели твоей и другого...

– Ты любишь его?

– Да!

Кира улыбалась легко и свободно. Ярко, как это осеннее солнце, что отражалось от яркой листвы:

– Я так люблю его, что почти умерла, чтобы спасти его. Несколько раз. Я и умерла бы, если бы боги не хранили меня. Безумие, сказал бы кто-то... Знаешь, князь, я не жалею. Полёт прекрасен уже сам по себе. Так и истинная любовь. Она даёт так много, что ты не ждёшь ничего взамен. И при этом получаешь всё!

Рассмеялась, как ребёнок:

– Вот такой фокус мироздания, князь! Если ты будешь отмерять сколько тебе отдать: себя, любви, сердца, всегда прогадаешь. А если отдашь всё, искренне, не ожидая ничего взамен, то получишь гораздо больше того, о чём мог бы мечтать.

Кира сияла сегодня удивительной красотой, словно прекрасный её дух светился сквозь оболочку тела. И радость выплёскивалась из глаз солнечными бликами:

– Ты не думай, князь, что мы были идеальны! Ничуть! Мы были полны гневом, ненавистью, болью. Он не понимал меня и не сразу полюбил. Не сразу отпустил. Он ведь дракон! Ему пришлось ломать себя гораздо больнее, чем мне... Он и сейчас страдает и тоскует. Я чувствую отзвук его боли сердцем и знаю, что он готов ждать всю жизнь. И даже готов не дождаться потому, что понял: свобода решает всё. Любовь должна быть свободна!

– Он не ищет тебя?

Кира снова проказливо сморщила нос:

– Нет. Ждёт, когда я явлюсь сама. И я пойду к нему, очень скоро, князь. И все эти страхи, жизнь, не жизнь, не имеют значения. Я не могу без него.

– А почему ждёшь тогда?

– Последнее испытание, князь.

***

Кира переключилась вдруг с высокого на вполне себе интересное для Радомира:

– А хочешь, князь, покажу тебе как выглядит земля наша сверху? В тебе же тоже спит дракон. Оттуда и многие качества, что роднят тебя с ними!

– А можно?– спросил Радомир, робко как ребёнок.– Я читал, что драконы могут носить на себе только близких: детей или супругов.

Кира ухмыльнулась:

– А я неправильная драконица. Первая за тысячи лет. И без царя в голове, как сказала бы моя бабушка!

Радомир рассмеялся:

– Моя ворчала так же.

Кира построила портал на тот самый высокий берег, с которого она летала с Горыней. Князь поразился порталу, но прошёл в него без страха. Замер на обрыве, обозревая красу и ширь родной земли. Не заметил, как Кира обернулась. Вздрогнул, когда здоровая серебряная башка ткнулась ему в бок и подмигнула знакомым глазом. Зрачок его, правда, был сейчас вытянут.

Взлетели. Князь молчал. Кира спросила его, в итоге, всё ли в порядке. Не выдержала. Он тихо и потрясённо ответил:

– Да. И это прекрасно!

Кира набросила на них иллюзию и помчалась домой, приземлилась около той же лесной избушки, где встретились они несколько часов назад. Обернулась. Князь смотрел на неё молча с каким-то странным выражением лица. Дрогнул:

– Спасибо. За полёт. И за шанс понять. Я понял. Многое.

Кира постаралась не обращать внимания на трагичное выражение лица Радомира. Что ж делать? Жизнь! У всех у нас бывают моменты, когда мы понимаем, что шли не так и не туда. И это хорошо уже хотя бы потому, что это даёт возможность повернуть в другую сторону.

Она подхватила князя под руку и потащила в избушку. Мигом накрыла на стол. Скоро гости явятся. Радомир так и молчал.

Явились! Два дедка появились из ниоткуда одновременно. И к Кире:

– Здравствуй, хозяйка!

– Здравствуйте, гости дорогие! Пожалуйте за стол!

Деды её так, полупрозрачные за стол и полезли. Кира прикрикнула:

– Да договор наш помните! Гостя моего не пугайте!

Хитро́ улыбнулся Леший:

– Да разве ж можно ведьмака напугать духами, Кирушка?

Хранитель обернулся тем самым мелким драконишкой со страшной пастью и ехидничал:

– Чего ж пугаться нас, Кирушка? Мирные мы!

И добавил с угрозой:

– Пока тебя не трогают!

Князь молчал-молчал да и рассмеялся невесело:

– Не надо пугать меня, защитники! Понял я всё...

Леший мигом обернулся дюжим молодцем, уселся сбоку от князя и хлопнул его могучей ладонью по спине:

– А раз так, то давайте праздновать прозрение твоё! Да не печалься, князь, особо. Все мы тут ею брошенные!

Расхохотался, хлопнул в ладоши и явились на столе бутыли да чарки.

Хранитель тоже обернулся собой настоящим. Сел с другой стороны. Между князем и Кирой. Щёлкнул пальцами и появились ещё бутылки на столе. Изысканные:

– Не знаю как ты, друг мой Леший, а я и не претендовал на ведьму. Потому и брошенным не оказался!

Жеманный красавец поразил князя. Не видал он таких никогда. Леший посмеялся только:

– Не совсем это правда, друг мой. Только похитрее меня, дурня, ты действовал!

Хранитель и не отпирался:

– А чего лезть, если сразу видно было, что пара они, богами друг другу предназначенная? Разлучать таких жестоко...

Как-то выбилась эта грусть его из общей весёлости перепалки, а потому духи подхватили бутылки, налили, кому что можно:

– Ну, что ж. За встречу и знакомство!

Кира пила то самое вино и смотрела как чудят мужики. А они набирались. И жаловались на судьбу, и на неё жестокую, что бросила их. Скоро и князь стал жаловаться. Молодцы её деды! Разговорили князя! Пусть выскажется да успокоится. А то не ровен час пришлось бы усмирять, дурня. Это же надо, угрожать сжечь несколько деревень?! А так ничего... Поплачется, да пойдёт княжить дальше. Ещё и лучше прежнего! Потому как горизонты новые увидел и понял многое.

Радомир подтверждал её размышления:

– Дурень я, что лез к тебе, ведьма. Прости меня! Только одно в оправдание и скажу, что люба ты мне по-настоящему! Ждать тебя буду и надеяться... И учиться ещё буду. Совсем мало, оказывается, знаю я, хоть думал иначе.

Хранитель блеснул на него глазом:

– Учёба, князь, дело хорошее. Молодец! Книги приносить тебе стану... И подсказывать, если не поймёшь что-то.

Радомир обмер даже от счастья такого. Выдохнул:

– Спасибо! Не заслужил я!

Хранитель закатил глаза:

– Отчего ж не заслужил? Хороший ты властитель и колдун могущественный. Если дух вашего мира не против, то обучу тебя. Только на пользу пойдёт это всем. Тем более, что во зло, вижу я, ты действовать не будешь.

Леший кивнул:

– Учи! Пусть лучше учится, чем глупостями мучится!

Мужики посмеялись, чокнулись. Дальше серьёзных разговоров не вели. Пили, ели. Потом пели, обнявшись. Шутки шутили смешные и грустные. Подтрунивали друг над другом. Да над любовью их к ведьме.

Кира смотрела на них, как раньше на оборотней: дети и есть! Могущественные, одинокие, жаждущие ласки и тепла. И она дарила им тепло. Улыбалась, шуткам смеялась. Поцеловала в щёку каждого на прощание.

Князя Леший домой уносил на руках. Послабее, конечно, Радомир оказался, чем духи. Да и не мудрено! Поцеловала Кира "жениха" незадачливого, а он за руку её схватил:

– Приеду я ещё! Жди!

Кира кивнула:

– Приезжай, коли не можется!

Глава 42.

Снова приблизился праздник Солнцеворота. В этом году Кира и дети собирались провести её с Хранителем. У него в гостях, в Храме, И шишки пол года носили уже каждый, желали духу счастья и исполнения мечты. Готовились. На второй день праздника собирались опять к оборотням. Подарки готовили хозяевам и тем друзьям своим, с кем особенно сдружились за прошедший год.

Кире пришлось выдержать тяжёлый разговор с Лешим. Обижался он. Зла, конечно, не держал, но печалился. Спросил у неё прямо:

– Ты что же, насовсем туда уйти собираешься?

Кира не стала отпираться:

– Собираюсь, друг мой Леший.

Он остро глянул на неё:

– А риск?

Вздохнула Кира:

– Нет никакого риска, наверное. Я такая, как они, ты же знаешь. А если и есть риск, всё равно пойду.

– Когда?

– В конце весны, думаю.

Замкнулся Леший:

– Бросаете меня, значит?

Подсела Кира к духу ближе, за руку взяла. Ради такого разговора он материальным стал. Сжала лапу его обеими своими ладонями:

– Никогда! В гости к тебе ходить будем. В этот самый домик. Сохрани его для нас, пожалуйста. Я с радостью стану убегать сюда, как драконы допекут. Или дракон... И Хранитель сказал, что разрешение даст тебе, чтобы ты в тот мир ходил в гости. Расширять горизонты будешь, Леший!

Посмеялся Леший. Посмотреть на мир ехидного друга его будет интересно и познавательно. Да только всё равно не хочется отпускать ведьму. Так и сказал упрямо:

– Не хочу отпускать!

Кира потрепала его по кудрям буйным:

– Ну, что ты, друг мой! Отпустишь, куда ты денешься! А время наступит, и твоё желание исполнится... И твоё одиночество кончится... Страшно это будет, больно, но прекрасно, друг мой... Не торопись туда, вину искупать. Сил наберись и с нами порадуйся... Мне тоже страшно подумать, куда отпустить тебя придётся, но не капризничаю же... Пустота там, металл, жар, ярче солнца, и ненависть полыхает огнём. Обожжён ты этой ненавистью до костей, друг мой. Выздоравливай... И не спеши туда. Всё равно вернёшься... Уж и не знаю, на добро ли мы с детьми пожелали тебе исполнения заветного желания твоего?.. Похоже, нет...

Бессвязно говорила Кира, как в трансе. И глаза смотрели так, будто видели далеко, сквозь пространство и время. А, наверное, и видела она. Ведь описала всё так точно, что лучше и не скажешь. Плакала.

Обнял Леший осторожно ведающую. По голове погладил. Шепнул тихонько:

– Не тороплюсь я. Хорошо мне с вами. Душа отогрелась... Я и не знал, что способен любить...

Прижалась к нему Кира, как к брату. Обняла крепко:

– Все способны любить. Помни! Ложь это, что есть кто железный и неуязвимый для того!

Глухо ответил Леший. Через силу:

– А разве может неживое или сотворённое любить?

Кира рассмеялась тихонько и будто очнулась от транса своего:

– Это ты-то неживой, друг мой! Посмотри на себя! Добрее тебя, не знаю я никого!.. Даже Хранитель в игры играет, и ухо в остро надо держать с ним, а ты – скала!

Вздрогнул Леший, отстранился. В глаза к Кире заглянул. Не было в них уже глубины той немыслимой... Снова сияли они как ясное летнее небо. А и хорошо, что то кончилось... Вспоминать не хочется...

***

Хранитель встречал их как дорогих гостей. И сразу торопить стал. Программа у него для них разработана! Ну, конечно! Чтобы он-то, и без плана заготовленного!..

Сначала провёл он их в сам Храм. Тот, подземный. Сиял он весь и искрился минералом невиданным! Дети восхищались, а Кира ёжилась: печальные и страшные воспоминания у неё об этом месте. Тут Дарос раскрыл её и рабыней сделал, тут Армос умер. Ой, не зря Хранитель привёл их сюда! Хочет, видно, чтобы ещё она подумала над решением своим!

Не успела Кира попечалиться вволю, как почувствовала, что пол резко двинулся к ней. Упала, отпрыгнула. Оглянулась панически на детей своих. И поняла! Три кошки храмовые были перед ней: две мелкие и растерянные, одна, царственно озирающаяся. Опустила глаза на лапы: и она кошка.

Мяукнула она котятам своим и на шутника кинулась. Дети за ней. А Хранитель побежал прочь от справедливого возмездия. Бегали они за ним, сначала стараясь догнать и наказать за сюрприз его, а после просто для удовольствия. Здорово это – вспомнить былое и кошкой себя почувствовать!

Дети и вовсе были в восхищении и весело смеялись, когда привёл их дух, наконец, в Хранилище и снова обернул людьми. Даже опечалились, что мало побегали. Пообещал Хранитель, что когда-нибудь устроит им такое приключение снова. А пока ждёт их интересное.

Оделись, вышли. Открытая карета ждала их. Роскошная. И кони волшебные. Уселись, поехали. Невидимы они были для всех, неощутимы. Если и видел их кто-то боковым зрением иногда, то только удивлялся: чего только в праздничную ночь не померещится!

Неслись они как придётся, и куда Хранителю захочется. То по украшенным огнями улицам, в череде других карет. То сквозь них. А бывало и сквозь дома, мимо комнат, каминов горящих и жителей. Иногда по крышам домов неслись они. Или над ними.

Прекрасна была столица, освещённая миллионами огней. Праздник тот, что назывался Праздником Солнцеворота в мире Киры, тут звали Темнейшей ночью. А раз это была самая тёмная и длинная ночь в году, то и расцветить её огнями старались изо всех сил. Они были символом того, что солнце возвращается и год повернулся на весну.

Столица сияла огнями костров на площадях, фонарей и фонариков на домах, свечей и магических светильников в окнах. Сияющие гирлянды были натянуты вдоль улиц. Дети Кирины вертели головами и кричали от восторга. Такого они не видели никогда. Пахло пирожками, блинами, печёными яблоками в карамели, что продавали на улицах. Хранитель подмигнул и перед ними оказалась корзина, наполненная всеми этими вкусностями.

Но главное представление было впереди. Оно вот-вот начнётся. И Хранитель подбирался всё ближе к главной площади перед королевским дворцом. Сначала пронёсся над дворцом и парком, показать детям место, где живут короли Халлворона, потом покружил над площадью. Проехался по ней, чтобы позволить детям и Кире ощутить дух праздника. Остановился на одной из крыш неподалёку от дворца.

Огненное представление, что устраивали маги, считалось пиком праздника и гордостью королевства. Оно было воистину прекрасно. Длилось, и длилось. Кира тоже подпала под очарование магии. Небеса расцветали узорами, зверями и птицами. Вырастали и пропадали замки и фантастические фигуры невиданных существ.

Тут же, на крыше, Кира и дети подарили Уросу свой подарок. Хранитель поблагодарил их севшим голосом, благоговейно принял подвеску и тут же надел на шею. Прикоснулся к ней и прикрыл глаза. Дети отвлеклись уже на очередное диво и не видели. Кира видела, как Урос вытер глаза. Кто сказал, что мужчины не плачут? Глупости! Плачут, ещё как! Не плачут только те, у кого нет сердца...

Под горящими небесами, что цвели нестрашным, не гибельным огнём, Кире казалось, что попала она в какой-то удивительный, нереальный мир. Туда, где нет боли и не бывает потерь. Всмотрелась в лица людей на площади. Взрослые, похоже, испытывали чувства, схожие с её, дети просто радовались и ликовали.

Её дети тоже. К тому времени, как представление завершилось, они были так эмоционально опустошены, что безропотно согласились на окончание прогулки. В Хранилище их ждал великолепный праздничный стол, но они вяло поковырялись в тарелках и дружно уснули прямо за столом. Что и не удивительно. Силы кончились. Да и наелись они ещё на улице.

Хранитель и Кира перенесли их в кровати и уселись праздновать дальше. Мило поболтали. Но, если Кира думала, что это были все сюрпризы того вечера, то она очень сильно ошибалась.

Хранитель зорко следил, что она ела, и, когда ему показалось, что гостья насытилась в достаточной мере, он заявил ей:

– Закончила? Давай, допивай-доедай! Время не ждёт!

– Кого это оно не ждёт?– сварливо уточнила Кира с сомнением поглядывая на друга.

И заявила предельно прямо:

– Что ты ещё придумал? Если что-то вроде кошек, учти, отомщу! Испугал нас!

Хранитель самодовольно ухмыльнулся:

– Я был великолепен. Правда ведь? И детям понравилось! Одна ты у нас скучная!

Кира сдвинула брови:

– Прямым текстом, дух! И без неожиданностей! К тому же учти, что детей одних я не оставлю!

Хранитель хитро улыбнулся:

– С детьми я останусь. Продублирую себя, так сказать... А ты, моя скучная подружка, не хочешь разве во дворце побывать и дракона своего увидеть? Сколько вы не виделись? Год?.. И завтра не увидитесь...

Последнюю фразу он произнёс подчёркнуто грустно. Шутник! Она действительно не видела дракона год уже. С прошлого праздника. Раст, видно, предупреждал его, когда она с детьми приходила в гости. С Арсом и лордом Аркос они пересекались иногда, но на этом всё.

Дракон крепко держал своё слово, и на выбор Киры не влиял никак. Иногда это восхищало её. А чаще хотелось убить законника. Кира злилась, но, правда, не настолько, чтобы нарушить условия договорённости самой. Так и тянулось... А сейчас Хранитель предлагает ей самый лучший подарок. Только как устроить так, чтобы её не заметили?

– Как раньше,– ответил дух.– И не смотри так! В голову я к тебе не лезу. Всё и так на лице!

Хранитель ехидно улыбнулся:

– Ну, идём?

Кира уточнила только:

– В каком виде я буду на этот раз?

Дух приосанился:

– В виде дракона, конечно! Лорд Ивус внезапно занемог и не явится с сыном на приём в честь Темнейшей ночи. Он живёт так обособленно, что никто и не скажет ему, что его и сына видели во дворце. Тем более, что нас никто не запомнит!..

***

Кира впервые была во дворце драконьих королей. Монументальность здания и роскошь потрясали. Кира с юмором подумала, что, вероятно, драконам присуща клаустрофобия. И, конечно же, неистребимое желание выставлять свои богатства напоказ.

Присутствовали только драконы, а, значит, ни одной женщины, ни одного ребёнка. Прекрасные, роскошно одетые, церемонно ведущие себя драконы и окружающая невероятная роскошь делали картинку просто нереальной. Дикой.

Было забавно наблюдать этот "праздник", на котором не было ни одной улыбки. Грустно. И одновременно страшно. Куда она собралась влезть? К этим вот прекрасным, страшным, бездушным тварям, которые убили, только боги знают, сколько её соотечественниц?

Они раздавят её своим презрением и гордыней. Или она озвереет настолько, что поубивает самых одиозных из них. И, что характерно, драконий король не просто позволит ей, а и рад будет. Он, судя по всему, тоже не в восторге от верхушки своих подданных!

Он тоже был тут. Прохаживался по залу, стараясь уделить внимание гостям, но, чаще, общался со своими друзьями. Видно, дозировал и чередовал общение, которое едва выдерживал, с тем, что позволяло расслабиться. А что? Разумно!

Короля осуждали. Как и обещал Хранитель, лорда Ивус, с сыном, не замечали. Вернее, их видели, приветствовали даже, но не более того. А потому, они могли подходить к любым кланам и кликам и слушать беспрепятственно. От них не таились. Ещё один подарок Хранителя Кире: возможность увидеть кто и чем дышит, и подумать, нужно ли ей такое "счастье" в принципе.

Короля осуждали за всё. За то, что он носит только чёрное. За то, что им невозможно манипулировать. За то, что приблизил к себе тех, кого не следовало. За те законы, что он принял. Наибольшую злобу до сих пор вызывало введение квот на посещение смотрин, хотя прошло уже больше двух лет с момента принятия закона.

Драконье сообщество клокотало, несмотря на всю его кажущуюся спаянность. Кира поняла, почему Дарос сказал ей, что он первый не заинтересован в том, чтобы о ней узнали. Если бы кто-то из этих высоких лордов получил к себе в руки пару драконьего короля, её разорвали бы на части. И не только для того, чтобы король умер, а просто из ненависти. Дарос постарался и нажил за недолгое время своего царствования столько врагов, что только диву оставалось даваться: как успел?

Как-как? Тосковал. Улучшал жизнь народов королевства. И нажил "доброжелателей". Кира намётанным взглядом "наёмницы" выделила группы по степени опасности и хорошо запомнила. Пусть Арс и вся Тайная Канцелярия хорошо несут службу и берегут её дракона, пока она сама не окажется рядом!..

Праздничный ужин был не менее скучным, чем сам приём. Звучали бесконечные, заунывные пожелания королю на будущий год. Кира, нагулявшаяся сегодня и хорошенько повеселившаяся, едва не заснула. Пока не прозвучал тот самый вопрос.

Один из старейших драконов высказал то, о чём болтали втайне.

– Его, видно, и выбрали потому, что в силу возраста ему терять нечего. Ещё и потомков, наверное, нет!

Лорд поднялся и заявил, что в будущем году король просто обязан исполнить свой долг и сделать всё, чтобы получить наследника. Перечислил целую кучу каких-то законов и уставился в лицо королю, ожидая ответа. Так и не сел. Это был открытый вызов.

Драконий король смотрел на дедка и на тех, кто всячески выражал свою ему поддержку. Встал, снял камзол, задрал руках рубашки и развеял иллюзию.

Дед потрясённо уставился на брачный браслет. Каркнул:

– Ты женат, мой король?

– Нет. Но свой выбор я сделал.

Глаза едва не выкатились у дедка:

– Почему нет?

Дарос спокойно ответил:

– Она не дала мне согласия.

Драконы ахнули. Такой себе коллективный вздох получился. Смешно было видеть такое, в исполнении мужиков. Смешно... Если бы следом они не заревели бешено. Общий смысл всех криков был один: убить мерзавку, а короля – на смотрины.

Дарос спокойно слушал вопли подданных. Одевался. Когда они стихли, спросил:

– Кто я такой по-вашему, чтобы отказываться от своего слова?

Диллема! Слово короля должно быть нерушимо. Это основа их общества и государства. Драконы растерялись, хоть лицо и держали.

Драконий король почувствовал, что они дрогнули. Спокойно заявил:

– Слово моё крепко. Я буду ждать, если понадобится всю жизнь. Это всё, что вам следует знать.

Уселся и продолжил ужин. Драконы переваривали.

А Кира ехидно подумала:

– Удивительного вам года, крылатые твари! Удивляться почаще да побольнее!