Текст книги "Иные (СИ)"

Автор книги: Наталья Точильникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)

– Почему? Зачем ты бежишь?

Олег только усмехнулся и попытался обойти вокруг Андрея. Но тот схватил его за рукав у локтя. Пустой рукав.

– Что с тобой?

– Мне ампутировали руку. Теперь понимаешь? Мой коэффициент ценности теперь точно ниже критического. Меня скоро все равно убьют.

– Кому тебя передали?

– Георгу. Правда, он не успел меня принять.

– Георг – очень хороший господин.

– Такой же, как и все. Они на мне исследуют течение болезни. Когда эксперимент будет закончен, останется только уничтожить экспериментальный материал.

– Я не дам тебя убить.

– Ты???

Олег нервно рассмеялся.

– Ты такой же раб, как и я!

Андрей чуть было не сказал, что Высший передал ему власть. Этого ни в коем случае нельзя было говорить! Все должно выглядеть… совсем по-другому.

Сервент отпустил его рукав, повернулся и зашагал к лагерю.

Ночью была перестрелка, в которой погибло несколько homo naturalis. Среди Иных жертв не было. Андрей не спал и принял участие в заварушке. Чертовски неприятно стрелять во тьму, сознавая, что ты представляешь собой прекрасную мишень. В лагере всегда заведомо светлее, чем в лесу, даже без искусственного освещения.

Товаби лежал все в той же палатке и тяжело дышал. Он умирал. С прошлого разговора прошло меньше суток. Здесь же были Себастьян и Георг.

– Ну? – спросил Высший.

– Я согласен принять власть, товаби, но у меня есть несколько условий.

– Валяй!

– Я хочу, чтобы никто в моем лагере не был убит Иными или по их приказу без моего согласия.

– Хорошо. Только побольше прислушивайся к голосу разума.

– Иные не должны носить оружие.

– Тогда обеспечь им охрану.

– Обязательно.

– Тогда ладно.

– Мои приказы должны быть приоритетны и для Иных, и для низших.

– Могу поручиться только за Иных. У низших завоевывай авторитет.

– Иные могут поддержать меня своим авторитетом.

– Тайно поддержат, если твои приказы будут разумны. Явная поддержка может тебе повредить.

Андрей поморщился.

– Сойдет пока.

– Есть еще условия?

– Я подумаю.

– Думать некогда.

– Нет.

– На колени, – тихо приказал Высший.

Андрей нехотя опустился на колени перед умирающим.

– Дери, – с трудом проговорил тот. – Твоим новым господином будет Георг Левин. Слушайся его во всем.

Андрей молчал.

Товаби неровно задышал, и его рука конвульсивно сжалась.

– Нет времени, Андрей, – прошептал он. – Совсем.

– Долг сервента – послушание господину, – быстро проговорил Андрей и повернулся к Георгу. – Господин велел во всем слушаться вас, ваби.

– Хорошо, дери, – проговорил Георг. – Я тебя принимаю.

И начал сканирование. Надо отдать ему должное, не особенно мучил. Но в мозгах что-то переключилось, словно нажали на некую кнопку. Андрей стал смотреть на Георга иначе. Теперь тот был его господином.

– Дай мне руку, дери, – ласково сказал Георг.

Андрей покорно протянул руку и почувствовал удовольствие от послушания. Георг завернул рукав и поменял параметры имплантата.

– Теперь я твой господин! Встань!

Сервент подчинился. Он чувствовал себя собачкой на поводке. Поводок взяли и передали другому хозяину. Почему он не ушел? Возможно, это был его единственный шанс освободиться, и он упустил его.

«Все нормально, Андрей, – услышал он мысли Георга. – Все хорошо. Через это надо было пройти».

«Я должен носить твое имя на куртке?» – зачем-то спросил Андрей.

«Нет, конечно. И имя Высшего лучше спороть.»

«Потом, ваби.»

«И не называй меня „ваби“. Боюсь, что ты можешь забыться на людях. Лучше по имени».

«Хорошо».

Товаби с удовольствием смотрел на них.

– Ну, Слава Богу! Свершилось, – вслух сказал он. – Теперь я хочу с вами попрощаться. Себастьян, дай мне руку.

Иной подошел и опустился на колени рядом с Высшим. Тот пожал ему руку.

– Спасибо за все. Я знаю, что ты сделал все возможное… Георг!

История повторилась, только Высший что-то сказал ему мысленно.

– Андрей!

Сервент подошел к бывшему господину. Высший взял его руку. Андрей даже вздрогнул. Это было первое рукопожатие товаби.

– Я на тебя надеюсь. У вас с Георгом должны быть гармоничные отношения господина и дери, несмотря на их тайну. Его забота, твое послушание. Не подведи! Это одно из условий нашего успеха.

Пришли другие Иные. Очевидно, товаби мысленно пригласил их на прощание.

– Нам уйти? – спросил Георг.

– Нет, останьтесь.

Высший всем им говорил что-то мысленно, и они, уходя, внимательно смотрели на Андрея. Речь шла о нем.

Когда церемония закончилась, день уже близился к закату. Они остались в палатке в том же составе: Высший, Георг, Себастьян и Андрей.

– Ну, все. Спасибо всем, – устало сказал товаби. – Себастьян, давай сюда твое лекарство.

Красивый Иной протянул ему пластиковый стакан с водой и маленькую красную таблетку.

– О, ужас! – усмехнулся Сергей. – Я даже не в состоянии сам остановить себе сердце.

Он запил таблетку и отдал стакан врачу.

– Что это? – взволнованно спросил Андрей и с ужасом посмотрел на Себастьяна.

– Помолчи! – сквозь зубы процедил Георг.

Высший повернулся на спину и закрыл глаза. Все почтительно замолчали. Георг крепко держал своего нового дери за руку. Через пару минут Себастьян вновь опустился на колени рядом с товаби, пощупал ему пульс и кивнул Георгу.

– Мы должны уничтожить тело, – спокойно сказал тот и поймал на себе взгляд дери. – «Высшие всегда сами выбирают момент своей смерти. Это их привилегия», – мысленно пояснил он.

«А Иные?»

«Момент смерти Иного выбирает его Высший, если конечно это не убийство или несчастный случай. Так же, как момент смерти низшего выбирает его господин».

«Я знаю. Погоди уничтожать тело товаби. Помоги мне».

Андрей подошел к мертвому и взял его подмышки.

«Что ты делаешь?»

«И яд и ГЛД на слабой мощности не оставляет следов, ведь так?»

«Что ты хочешь этим сказать?»

«Значит только Иной сможет отличить один вид смерти от другого?»

Андрей уже вытянул тело из палатки. Георг палец о палец не ударил, чтобы помочь ему.

«Да».

«Ты спрашивал, что я делаю? Так вот я выполняю волю покойного!»

Андрей вытащил тело Высшего на площадь среди палаток и положил в грязь. Иной смотрел на это одновременно с недоумением и ужасом. Сервент выпрямился и вытер пот со лба.

«Георг, я хочу, чтобы сюда собрался народ».

«Не стоит делать это через меня», – Иной, кажется, все понял.

«Позови Иных. Низшие сами припрутся, из любопытства, увидев толпу».

«Низшие не осмелятся вмешаться в дела Иных. Так что, если толпа будет состоять из Иных, они не посмеют сунуть носа».

«Ты прав, черт побери! Позови Эмиля».

Андрей поднял ГЛД и направил его на Георга.

«Ты в меня выстрелишь?» – поинтересовался тот.

«Да ты что! В своего господина? Это для убедительности».

Себастьян обеспокоенно смотрел на них. Георг успокоил его взглядом.

Прибежал Эмиль.

– Эмиль, обратился к нему Андрей. Собери сюда всех низших. Пусть они будут вооружены. Иначе твой господин умрет.

Юноша с ужасом посмотрел на гамма-лазер и побежал к палаткам.

«Теперь дело за тобой, Георг, зови Иных».

«Хорошо».

Толпа собралась уже минут через десять. Андрей обвел глазами собравшихся. Иные были почти равномерно распределены среди homo naturalis. Хорошо.

– Я убил своего господина, – спокойно сказал Андрей. – Высшего больше нет. Вы свободны. Сделайте два шага назад. Вот так.

И он перевел ГЛД на среднюю мощность и направил его на труп Высшего. Он вспыхнул небольшим жарким факелом и мгновенно обуглился. Товаби, конечно, не заслуживал такой участи. Он все же был неплохим господином, но ради дела, чем не пожертвуешь. Андрей усмехнулся. Это не было жертвой. Он испытал странное удовольствие, сжигая его труп. Иллюзия освобождения!

– Теперь, дери! Нет!…Люди! Под прицел их! Иных! Быстро! Не стрелять.

Он с облегчением увидел, что его послушались. На стоявшего рядом Георга тоже были направлены ГЛД его дери. Георг опустил голову. Он тоже не заслуживал такой участи. Он был, пожалуй, лучшим из всех виденных Андреем Иных. Но речь шла не о заслугах.

– Ваби! – с усмешкой произнес Андрей. – Сдайте оружие!

Георг был без оружия, Себастьян пожал плечами, пытаясь показать то же самое, остальные послушались. «Так просто?» – удивился Андрей. Или это помощь Георга? Или слово Высшего? Скорее последнее.

– А теперь свяжите их! – приказал Андрей и хладнокровно наблюдал, как им стягивают руки ремнями и веревками от палаток.

«А ты не переигрываешь?» – услышал он мысль Георга.

«Глубокое сканирование – это тоже неприятно».

«Тошнота при глубоком сканировании – это побочный эффект, а не пытка. У дери с последней моделью имплантата такой реакции вообще нет. Не увлекайся местью!»

Андрей посмотрел на руки Георга. Да, стянули их от души, не пожалев сил.

«Больно?»

«Не надейся. Иные не чувствуют боли. Но не полезно».

Андрей слегка ослабил ремни.

– А теперь отведите их в большие палатки в центре лагеря, по одиннадцать в каждую. Артем, Макс! – обратился он к дери Георга. – Вы отвечаете за охрану. Даня и Мартин – вам в помощники.

Последние были дери Сильвестра, не слишком любившими Георга. Андрей надеялся, что они будут эффективно следить за первыми.

– Так. Четверых, пожалуй, мало. Вениаминовы. Леня и Иван – с ними. Уведите! И охранять, как зеницу ока!

Эмиль попытался увязаться за пленниками.

– Стой! – приказал Андрей. – Эмиль Георгиев назначается моим адъютантом.

Юноша послушался. Кажется, получалось.

– Друзья мои! Обратился он к собравшимся. Теперь мы с вами вместе решим их судьбу. Какие будут предложения?

– Убить! – раздался голос Аркадия, рослого парня лет тридцати, дери Георга.

Его поддержали. Громко и с энтузиазмом.

«Ну, неужели не было совсем ничего хорошего? – думал Андрей, глядя на орущую толпу. – Они же вас поили, кормили и одевали. И лечили к тому же. Да, конечно, вы на них работали. Но и они не бездельничали. И не купались в роскоши на ваши деньги».

Андрей посмотрел на толпу внимательнее. Нет, кричало меньшинство, припоминая обиду за обидой, выдвигая обвинение за обвинением. Но активное меньшинство. Конечно, этим людям было ужасно в построенном Иными обществе. Никакой свободы, никакой инициативы – только послушание господину. Те же тихие и покорные, которым было спокойно и комфортно под властью Иных, и сейчас молчали. И они также послушно допустят гибель своих ваби, к которым наверняка привязаны, как и позволяли им распоряжаться своей судьбой.

Он подождал, когда толпа накричится вдоволь, а потом сказал:

– Я предлагаю, чтобы судьбу каждого Иного решили его дери. Теперь это будет так. Мы будем приказывать Иным, а не они нам.

По толпе пронесся гул одобрения.

– Но часть дери наших пленников в лагере Романа и рядом с ним. Поэтому прежде мы заключим мир с Романом и, возможно, объединим лагеря.

– Молодец, Андрей! – крикнул Мстислав, дериСебастьяна. – Мы пойдем туда.

Толпа поддержала.

Всю толпу к лагерю Романа Андрей, разумеется, не потащил. Пошло маленькое посольство из трех человек: самого Андрея, Эмиля и Мстислава. Да и не сразу. К визиту надо было как следует подготовиться.

Через Георга бывший сервент надеялся поддерживать ментальную связь с Эмилем.

«Ну, как ты?» – мысленно спросил он у своего нового господина, шагая по сумеречному лесу к лагерю Романа.

«Как в тюрьме».

«Ничего, ваби, через это надо пройти».

«Сволочь мстительная!»

«Ну-у. Представь себе, что это комната для наказаний».

«Я делал это когда-нибудь с тобой?»

«Не со мной, так с другими. Серж Бекетов делал».

«Значит поделом».

«Неблагодарный! Я же тебя спасаю».

«Будем надеяться».

У силового купола их встретил Виктор Завадский.

– Рад видеть тебя, Андрей. До нас уже дошли слухи. Поздравляю.

– Спасибо. Быстро вы обо всем узнаете.

– Прошло больше трех часов.

– Я хотел бы поговорить с Романом. Вы нас пустите?

– Тебя да. Остальных – вряд ли.

– Это мои люди. Они нужны мне.

Виктор задумался.

– Ладно, я посоветуюсь с Романом.

И скрылся за полупрозрачной силовой стеной. Андрей посмотрел ему вслед. За ровной дымкой защитного поля призрачно мерцали костры и сияли в полутьме желтые пятна палаток. За его пределами было влажно и зябко. Андрей поежился.

Виктор быстро вернулся.

– Заходите! – коротко приказал он. – Только сдайте оружие.

Роман Завадский сидел у костра и шевелил угли длинным прутом. Здесь же расположились и остальные бывшие сервенты Завадского: Вероника, Надежда и Борис. Одинаковые красные куртки со споротыми именами их господ. Роман поднял глаза.

– Садись. С чем пришел?

– С миром.

– Я так и думал. Ты зря оставил их в живых.

– Иные нужны нам.

– Что они тебе наговорили?

– Причем тут «наговорили»? Иные – это, как минимум, медицинская помощь.

– Медицинская помощь! Она у них слишком дорого стоит. Свобода за медицинскую помощь, не слишком ли высокая плата?

– Теперь не мы у них в плену, а они – у нас.

– Не обманывай себя! Пока жив хоть один Иной у нас нет и не может быть свободы. И то, что они у тебя под замком, – это их желание, а не твое. Значит, они считают, что сейчас им так выгоднее. Достаточно одному из них приказать своему дери его выпустить, и он выпустит. Просто не сможет ослушаться.

– Почему ты так уверен?

– Потому что знаю немного больше, чем ты.

– Я тоже кое-что знаю. Без господина дери погибает за два-три года.

– А-а, нарушение гармонии! Больше их слушай.

– Роман, я сам видел реакцию Глеба на убийство Высшего. После этого можно было поверить. Картинка, знаешь, не из приятных!

– Ты видел, а я чувствовал. Кстати, ты тоже должен был почувствовать. Ты же убил своего господина?

– Да. Я это чувствовал. Но ты же мне не веришь. Я счел, что рассказ о Глебе покажется тебе более убедительным. Что ты на это скажешь?

– Нормальная реакция имплантата.

– Что?

– Имплантированная реакция. На твоем (и на моем тоже) имплантате записана программа, которой ты подчиняешься.

– Как?

– Как биоробот. И любой Иной и Высший имеет доступ. Ему достаточно минут пятнадцать покопаться в твоих мозгах, и он перепрограммирует тебя на себя. И ты будешь смотреть на него, как на небожителя, говорить ему ваби и слушаться, как оракула. Переход, называется.

– Откуда ты знаешь?

– Я расшифровал архивные карточки. Ты тоже можешь прочитать. Там много интересного. Но имплантированной реакции на смерть при отсутствии господина я не встречал. Хотя, не думаю, что они на это неспособны. Просто они существа аккуратные, и обязательно бы внесли ее в реестр. А так все есть. Ты знаешь, что радость от послушания господину – одна из самых сильных имплантированных реакций? – Роман в упор посмотрел Андрею в глаза и усмехнулся. – У нас с тобой – еще ничего. А ребята помоложе, у которых стоит последняя модель имплантата – вообще переезжаются. Круче секса!

– Ну и чем тебе не нравится? – угрюмо поинтересовался Андрей.

– Предпочитаю естественные реакции. Это еще не все. Запрет на убийство господина – тоже имплантированная реакция. Очень жесткий запрет, между прочим. Я до сих пор не понимаю, как ты смог убить твоего товаби. Даже я этого не смог, хотя у меня были основания. После того, как я убил Иных, я минут двадцать думал, что умираю, так было хреново. И со всеми также, после каждой нашей вылазки. При хорошей работе имплантата ты должен стоять с ГЛД в руках под дулом ГЛД своего господина и покорно ждать, когда он выстрелит. Я читал все эти технические характеристики на имплантаты разных моделей. Правда, иногда техника барахлит. Может, у тебя имплантат неисправен? Посмотри свою карточку. Хотя они обычно, в этом случае делают повторную операцию.

– А что у тебя были за основания?

– Для убийства? Все очень просто. До примитивного. Он убил моего брата.

– Остановка сердца?

– Да, как потом выяснилось. Сначала мне сказали, что он умер во время операции, и товаби очень утешал меня. Но я не поверил. В самый дальний угол сознания спрятал это неверие, чтобы во время очередного сканирования господин его не обнаружил и не заставил забыть обо всем. А я тем временем изобретал программу дешифровки карточек Иных. Наверное, до сих пор бы ее изобретал, если бы ко мне не попали некоторые разработки отщепенцев. У них были свои гении. Я только закончил их работу. В величайшей тайне, сидя тише воды, ниже травы, играя послушнейшего дери, чтобы товаби не дай Бог не пришло в голову провести сканирование повнимательней. Не пришло. Наконец, я сел за компьютер для низших и прочитал архивы Иных. Это было ужасно. Словно на меня упала тяжелая чугунная плита. Психологический шок. Как я смог скрыть это от товаби? Уму непостижимо.

– Так, что там было?

– Кроме того, что я уже сказал? О моем брате. Он попал в автокатастрофу, и ему раздробило ноги. Я знал об этом. Потому и не поверил в смерть на операционном столе. Жизненные органы не были повреждены. В карточке было написано: «Для спасения дери Валентина Завадского необходима ампутация обеих ног. Так как эта операция снизит коэффициент ценности дери ниже критического, ее проведение является нерациональным. По решению господина дери сделана эвтаназия в форме остановки сердца».

Роман сжал губы и опустил голову. Потом вздохнул.

– Там было еще много интересного. Я увлекся. Например, точные и исчерпывающие сведения о том, какому дери когда и почему остановлено сердце. Иные любят порядок. А посему хранят архивы столетней давности. Очень интересно читать жизнеописания мертвецов. А также их смертеописания. Помнишь, как нам трактовали постулат о том, что господин выбирает момент смерти для своего дери? «Господин как можно дольше поддерживает в дери жизненную энергию, делясь с ними своей, что намного продлевает их жизнь. Но наступает момент, когда поддержка больше невозможна. Организм дери уже слишком слаб, чтобы принимать ее. Тогда господин выбирает для деримомент смерти и сообщает ему об этом, как правило, не называя точной даты. Дери может попрощаться со своими друзьями и родственниками и обязан сдать господину имущество, которым пользовался в течение жизни, а потом покориться воле господина. Господин придает дери легкой безболезненной смерти. Это происходит как правило всего на несколько дней, а чаще часов, раньше крайне мучительной естественной смерти». Бред! На самом деле все проще. Как только твой коэффициент ценности снизится ниже критического уровня – тебя убьют. Зачем кормить лишний рот? Не способен работать – умирай!

– Не может быть, – пробормотал Андрей.

– Может. Еще как может!

– Я хочу проверить информацию.

– Вероника, принеси дискету.

Девушка на минуту исчезла из ярко освещенного круга возле костра и вернулась с магнитной карточкой в желтой обложке. Андрей взял дискету и покрутил в руках.

– Я почитаю.

– Почитай. Но помни, что промедление не в нашу пользу. Я бы все-таки советовал тебе поставить по четыре человека с ГЛД вокруг каждой палатки с Иными и запалить их с четырех сторон.

– Нет. Даже теперь. После того, что ты мне рассказал, – Андрей вздохнул. – Там есть люди, которые мне очень дороги.

– Опомнись, Андрей! Там нет людей. Кто тебе дорог? – он придвинулся вплотную. – Господин перед смертью успел передать тебя? Бледнеешь! Кому? Кто убил твоего господина?

– Роман! Что с тобой?

– Встань! – в руке Романа появился ГЛД. – Я сразу понял, что что-то не то в этой истории!

Андрей поискал взглядом своих спутников. Мстислав был рядом и уже вставал под прицелом гамма-лазеров Бориса, Надежды и Вероники. Эмиль исчез.

– Встать! – повторил Роман, и Андрей начал медленно подниматься.

– Вы совершаете большую ошибку, – проговорил он. – Мы могли бы договориться. А то, что ты сейчас делаешь на руку только Иным.

– Увы, иногда приходится убивать не только Иных, но и некоторых не в меру преданных им дери.

– Да с чего ты взял, что Высший успел передать меня?

– Слишком эмоциональное отношение к Иным. Кто все-таки твой новый господин? За кого ты так испугался? Ты сейчас умрешь, удовлетвори напоследок мое любопытство. Кого мне убить первым? Впрочем, я догадываюсь, – усмехнулся Роман. – Ну, кто же еще!

– У меня нет господина! – почти закричал Андрей.

– А-а, значит, я угадал, – спокойно заметил Роман и быстрым четким движением выставил мощность на ГЛД.

Андрей посмотрел вверх на туманные звезды, полускрытые пеленой защитного поля. Вдруг пелена исчезла, и звезды стали яркими и крупными, и силуэты деревьев четко проявились на фоне неба. Рядом, лицом в костер, упала Вероника Завадская, и пламя охватило ее длинную светлую косу. В лагере одновременно вспыхнуло несколько палаток. И в свете пламени замелькали фигуры вооруженных людей.

Роман резко схватил Андрея за руку и загородил им себя. У виска блеснул ствол гамма-лазера.

Да, Андрей просил подстраховать его переговоры и приказал своим людям окружить лагерь Романа, а Эмилю – найти силовую установку и выключить ее в случае опасности. Но он не отдавал такого приказа! Связь с Эмилем была через Георга. Андрей должен был мысленно сообщить ваби о начале захвата, и тот передать приказ другому своему дери. Но приказ не обязательно должен быть облечен в слова. Значит, сервент просто испугался, Георг почувствовал это, и сам принял решение.

– Бросайте оружие! – раздался голос Артема Георгиева, дери, которому Андрей приказал командовать группой поддержки. – Лагерь в наших руках. – И в круг света вокруг костра вступили одновременно человек пятнадцать вооруженных людей.

– Я обещаю тебе жизнь, Роман, если ты меня отпустишь, – сказал Андрей. – Вам всем.

– Ты уверен, что можешь это обещать?

– Они не выстрелят.

– Они-то не выстрелят, – задумчиво проговорил Роман и отпустил своего пленника. Артем отобрал у него гамма-лазер.

Пленных поместили еще в трех охраняемых палатках. Учитывая, что Андрей не спешил выпускать Иных, лагерь напоминал военную часть при тюрьме. Ситуация казалась слишком нестабильной. Впрочем, простой и надежный путь стабилизации существовал. Стоило только освободить Иных и передать им пленников в качестве дери, но это означало и потерю собственной свободы. Уж очень не хотелось, особенно, после того, что рассказал Роман.

Андрей сидел за компьютером в административной палатке и искал в архиве свою карточку. Программа дешифровки уже работала. Осталось накормить ее информацией. Он отсортировал красные карточки homo passionaris и стал совать их в дисковод одну за другой. Вот, наконец, «Андрей Бекетов». На экране развернулась таблица.

«Андрей Бекетов. Homo passionaris.Дата рождения: 17 марта 2811 года 6.30 утра. Первый господин: Сергей Бекетов. Родители: Инна и Давид Бекетовы.

Генетическая карта (составлена 19 марта 2811 года)…»

Дальше шли мало понятные схемы и термины, так что Андрей сразу перешел к «Примечаниям к генетической карте».

«Возможна наследственная склонность к девиантным поступкам.

Рекомендуемая модель имплантата: ИМБ-18412795.

Рекомендуемые сферы использования дери (по генетической предрасположенности): помощь в научных и инженерных исследованиях, проводимых в экспедициях, охрана экспедиций.

Сведения об имплантировании:

20 марта 2811 года установлен управляющий имплантат модели ИМБ-18412795. Операция прошла без осложнений. Имплантат доступен и легко программируется.

Имплантированные реакции:

Удовольствие от послушания +,

Депрессия от непокорности господину +,

Удовольствие от исполнения „Правил для низших“ +,

Запрет на убийство господина +,

Запрет на самоубийство без приказа господина +,

Физиологическая реакция на убийство Иного или Высшего +,

Острая депрессия и упадок сил от отсутствия послушания господину +.

Активизация ментальной деятельности вследствие имплантирования – 250 %.

Ментальная связь +.

20 марта 2815 года проведено первое глубокое сканирование. Реакция на сканирование болезненная.

Функционирование имплантата: хорошее, дери послушен и легко обучается.

Обсуждался вопрос об установке новоймодели имплантата

ИМБП-18412801 для изменения реакции на глубокое сканирование. В связи с хорошей работой функций старого имплантата, повторная операция признана нерациональной.

Сведения о сканированиях…»

Следующий раздел был воистину велик и содержал отчеты о всех ежемесячных сканированиях сознания юного дери. Быстро наскучив тем, что творилось у него в голове в четыре-пять лет, Андрей пролистал этот раздел, не читая.

«20 марта 2817 года по результатам предыдущих сканирований составлена психологическая карта…»

Ниже шли многочисленные параметры с цифрами и процентами, которые ничего не говорили Андрею. Среди терминов он понял процентов тридцать типа «темперамент», «экстраверсия-интроверсия», «шизофрения», «паранойя» и «истерия». Судя по всему, товаби считал его интровертом склонным к истерии. Андрей пролистал дальше.

Опять сведения о сканированиях. Аккуратнейшим образом. Обо всех. У Андрея начала пухнуть голова. Как Роману удалось прочитать не только свою карточку, но еще и энное количество чужих! Андрей искренне поражался величию его подвига.

Сведения о наказаниях. Да-да, конечно. Трехдневная отсидка в комнате для наказаний. Результаты удовлетворительные… Сведения о браке. Сведения о подруге.

У Андрея болели глаза. Была уже глубокая ночь.

«7, 14 и 21 сентября 2833 года проведена глубокая психокоррекция с целью нормализации реакции на убийство. Дополнительное программирование управляющего имплантата прошло успешно. Дери дал согласие на психокоррекцию и проявил покорность. Осложнения после психокоррекции, характерные для представителей подвида homo passionaris, в данном случае маловероятны».

И, наконец…

«15 июня 2839 года произведена передача дери Георгию Левину, Иному. Перепрограммирование управляющего имплантата прошло успешно».

Андрей откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. В лесу возле лагеря зашумела листва. Близился рассвет.

– Ну что, прочитал?

Андрей резко повернулся. У входа в палатку сидел Георг и устало смотрел на него.

– Как ты здесь оказался?

– Ты был так увлечен изучением технической документации на себя, что войти незамеченным не составляло никакого труда. Тут целый полк мог войти и взять тебя голыми руками.

– Я спрашиваю не как ты вошел в палатку, а как ты освободился.

– Меня освободили мои дери. Ты же сам сказал, что дери должны решать судьбу своего господина.

– И ты подтолкнул их к этой мысли, да?

– Почти нет. Чувство любви к господину, как ты заметил, не имплантировано, но оно формируется в процессе послушания. Вся работа имплантата на это ориентирована. Как же мои дери могли допустить, чтобы их любимый господин, которому так приятно подчиняться, сидел связанным под охраной?

– А охрана? Как они это допустили?

– Охрана – тоже чьи-то дери.

– Кто еще на свободе?

– Себастьян и Сильвестр. Остальные пока решили остаться. Ситуация недостаточно стабилизировалась.

– Решили остаться!

– Именно так. Пойми, Андрей, система не обращается. Мы создали очень стабильную иерархию. Она исключительно стабильна, поскольку естественна. Ты сегодня целую ночь читал свою карточку. Я могу это сделать за пять минут. И ты хочешь, чтобы я тебе подчинялся? До эпохи имплантатов планета Истар еще могла бы вас освободить. Тогда наша власть слишком сильно зависела от нашей способности убивать. Теперь, к счастью, нет. Технология надежнее страха.

– К вашему счастью!

– И к вашему тоже. Вы занимаете ваше место в обществе не потому, что мы вас презираем, унижаем или эксплуатируем. Вы просто не можете занимать другого.

– Ладно, допустим. Вы много умнее и могущественнее нас. Вы должны быть у власти. Но зачем надо было лишать нас свободы воли?

– Вы не лишены свободы воли. Просто она несколько ограничена, и введены дополнительные стимулы. Мы не могли оставить вас в первобытном состоянии. Человек естественный слишком глуп и эгоистичен. Это источник вечной дисгармонии и нестабильности. Пойми, мы сделали вас лучше…

– Биороботами с программой на имплантате!

– Успокойся, Андрей. Ты попробовал власти и отравился ею, как любой низший. Тебе нужна психокоррекция.

И Андрей почувствовал начало сканирования.

– Нет! – он поднял ГЛД и направил его на Георга. – Уйди из моей головы!

– Ну, стреляй! – Георг раскинул руки и запрокинул голову. – Вот он я!

Запрет на убийство господина. Плюс.

Андрей не мог себя заставить нажать на спусковой крючок. Он сжал зубы и попытался забыть, что целится в господина. Бесполезно.

– То-то же, – спокойно заметил Георг. – Кстати, ты мне грубишь последние двадцать минут. Говоришь вслух, на «ты», без «ваби»! Так обращаются к своему господину? Тебе не стыдно?

Самое ужасное, что стыдно было. Тоже имплантированная реакция? Он уже был готов пробормотать извинения. Ну, нет!

– Хватит! – вслух сказал он, встал, отложил гамма-лазер и направился к выходу.

Георг увязался за ним.

– Что за очередную глупость ты задумал?

Андрей не ответил. Он поднимался вверх, туда, где на вершине холма, был разложен костер. Сервент сел на серебристое бревно и вынул карманный нож. Георг опустился рядом. Посмотрел на нож.

– Ты с ума сошел! – выдохнул он.

– Понял, да? – усмехнулся Андрей.

– Это тебе не поможет.

Андрей вытянул вперед левую руку и сжал кулак. Потом взял нож…

Он открыл глаза. Над ним желтела крыша палатки. Рядом сидел Георг.

– Ну, наконец-то! – сказал Иной.

– Я был без сознания?

«Да. Десять дней», – Георг перешел на ментальное общение.

– Десять дней!

«Не вслух, Андрей! Я уже делал тебе замечание. Изволь разговаривать со мной, как с господином».

– Я вырезал свой имплантат. Или мне это только приснилось? Почему я понимаю твои мысли?

Георг вздохнул.

«Я тебе десять раз сказал, что от этого ничего не изменится!»

– А остальные реакции?

«В порядке. Перейди на мысленное общение и почувствуешь удовольствие от послушания».

«Но почему?»

«Почувствовал?»

«Да…»

«Потому что ты не удалил себе имплантат».

«Как?»

«Сейчас Эмиль принесет тебе еду. Поговори с ним. Ему сделали операцию в двенадцать лет. Он все прекрасно помнит».

«Ладно. А как остальные? Что сейчас происходит в лагере?»

«Иные на свободе, естественно. Бывшим сторонникам Романа сделали психокоррекцию и передали господам. Мне пришлось взять себе всех сервентов. Еще четверо homo passionaris на мою голову! Мне и одного много».

«Романа тоже? Почему четверо?»

«Ты правильно посчитал. Мы не сочли возможным сохранить жизнь Роману Завадскому».

«Когда?»

«Десять дней назад».

«Ты хочешь сказать…»

«Да. Когда ты читал карточки, он был уже мертв».

«Где его похоронили?»

«Здесь опасно хоронить, Андрей. Мы просто уничтожили тело».

«Даже так».

«Да, еще погиб Даня Сильвестров. Попытался последовать твоему примеру и вырезать себе имплантат. Мы не смогли его спасти».

«Я тоже был на грани, да?»

«В тебя влили добрую половину нашего лекарственного запаса, хотя ты этого и не заслуживаешь».

«Ну, и сэкономили бы».

«Ты все-таки очень нам помог».

Андрей прикрыл глаза. Да, он им очень помог! Раб, вернувший себе рабство. Да и другим тоже!

«Андрей, не воспринимай это так. То, что ты сделал действительно очень хорошо. Была восстановлена гармония. Причем с минимальными жертвами. Если бы остался существовать лагерь Романа, смертей было бы гораздо больше. И не только среди Иных. Просто, у тебя сейчас болезненное восприятие. Будешь получше себя чувствовать – сделаем психокоррекцию, и к тебе вернется радость жизни и хорошее настроение. Ладно, выздоравливай!»