Текст книги "Интеллигент кислых щей (СИ)"

Автор книги: Наталья Борисова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

– Внуков я тебе родила. Чего тебе ещё надо?

– Я лишь хочу, чтобы ты была счастлива, а ты упираешься всеми четырьмя лапами.

– Когда я сама решу, что хватит упираться, тогда и перестану. А на данный момент мне нужна твоя помощь.

– Ты всегда звонишь, когда тебе что-то нужно, эксплуататорша. Пользуешься правом любимого ребёнка. Доченька, милая, я же тебе добра желаю. И я вижу, что ты от любви таешь, как восковая свечка. Ты ведь любишь его? Только скажи честно, я тебя не выдам.

– Люблю всем сердцем, – со вздохом сказала я, – только я терплю, а ты мне только раны бередишь.

– Ладно, ладно. Рассказывай, что там у тебя случилось? – выслушала, и заорала так, что у меня чуть барабанные перепонки не лопнули, – да гони ты просто их в шею! Развели тут спектакль в двух актах!

– Почему в двух? – только и спросила я.

– Потому что на больше не тянет, – резко сказала маман.

– Успокойся, и просто помоги мне. Марат – мой лучший друг, и я не хочу с ним отношения портить.

– Не хочешь лишаться хорошего компьютерщика? – маман у меня догадливая, – ладно, я тебе помогу. Я ей такой марлезонский балет закачу, век не забудет.

– Главное, чтобы меня в невестки не захотела.

– В сватьи она меня точно не захочет, – захрюкала на том конце провода маменька, – ведь я против Максима?

– Против, – осторожно сказала я, не очень понимая, куда она клонит.

– И я тебе такой скандал закачу, – злорадно воскликнула маменька, – и играть ничего не придётся, я не раз из-за Максима ругалась.

– Валяй, – со вздохом сказала я.

– Замани её завтра в кафе, что в моём гипермаркете, где-то около двух часов.

– Тогда до завтра, – и я отключилась, совсем забыв спросить её про Яну, и набрала номер Аси.

– Привет, – весело воскликнула сестра, – как вы там?

– Замечательно, а когда тебя выпишут?

– Обещали через два дня, уж не дождусь, я за эти три месяца

просто обалдела. А что у вас новенького?

– Да всё вроде по-старому, у меня очередное расследование, – сказала я ей, и включила дворники, потому что пошёл дождь.

– Не живётся тебе спокойно, – со вздохом сказала Ася, – а я не дождусь, когда вернусь к своим бандитам.

– Тебе ещё декрете сидеть, – напомнила я ей.

– Не желаю никакого декрета, – возмущённо воскликнула Ася, – я уже поругалась с Талгатом Назаровичем на эту тему, но он меня не переорал.

– А как же дети? Им ведь нужно грудное молоко.

– Грудное молоко можно сцедить, и давать через бутылочку. Это не проблема.

– Понятно всё с тобой. Только вот с именем для дочери ты лажанулась.

– Только ты не начинай. Мне нравится это имя, и всё на этом.

– Делай, как считаешь нужным, – махнула я рукой, – ты нам только позвони, когда тебя выписывать будут.

– Обязательно, – и она отключилась, а я поехала домой.

Дождь пошёл стеной, и я вдруг вспомнила про компьютер. Лучше сейчас это сделать, а то потом будет некогда, и я остановилась около ближайшего компьютерного магазина.

– Здравствуйте, – подошла я к продавцу, – мне нужен хороший компьютер, желательно, плазма.

– А в пределах какой суммы? – живо заинтересовался он.

– Мне нужен самый дорогой, и самого лучшего качества. С максимальной скоростью обработки, и самой большой памятью.

– Вы в этом разбираетесь?

– И ещё как!

– Тогда осмелюсь предложить в этот, – подвёл он меня к компьютеру, и он стал объяснять технические детали.

Я во всём быстро разобралась, и купила компьютер. Выбрала хороший принтер, печатающий цветным и чёрно-белым, модем, и пошла в кассу.

– Вот тут драйвера, – протянул он мне диски, – если что не так, обращайтесь, гарантия на покупку в наличии.

И в дом я вошла, втаскивая коробки с компьютерными частями.

– Что это такое? – увидела меня Анфиса Сергеевна.

– Я купила хороший компьютер, – свалила я в гостиной

коробки.

– А старый чем плох? – недоуменно спросила она.

– Да он маломощный, – стёрла я пот со лба, – а это плазма.

– Гол!!! – услышала я из холла, и вопросительно посмотрела на свекровь.

– Там Иван с коллегами развлекается, – поджала она губы, – они матч смотрят. Пришли, он вытребовал ящик пива, и теперь уже целый час вопят.

– Почему столько пессимизма в голосе? – подняла я бровь.

– Не люблю футбол, – пожала она плечами, – носятся за мячом десять человек, и это называется игрой.

– Вообще-то, их всего двадцать два, по одиннадцать человек в команде, – не удержалась я.

– Да один чёрт, – махнула рукой Анфиса Сергеевна, – от этого футбола только одни травмы, и никакой пользы.

– В своё время он даже был отменён властями, но это было, кажется, когда футбол только стоял у истоков развития, когда он только начинался. Люди слишком много увечий получали, правил почти не было. Слушайте, давайте им что-нибудь вкусненького приготовим.

– У них там чипсов целая гора, – дёрнула она плечом.

– Гадость, – немедленно отозвалась я, – у нас пельмени есть?

– Действительно, – согласилась со мной Анфиса Сергеевна, – надо пельмени реализовать, мы все их не съедим, лучше свежих налеплю. Я что-то дала в этот раз маху, забыла, что их у нас полный холодильник.

И мы пошли варить пельмени.

– Сколько их там человек? – по ходу дела спросила я.

– Пятеро.

– Тогда сотни полторы сварим, – и я стала кидать пельмени в воду, потом достала майонез, кетчуп, аджику, присыпала готовые пельмени перцем, и оттащила им в холл.

Пельмени их обрадовали, а на меня они смотрели с явным интересом.

– Ванька, это и есть твоя невестка? – спросил один из коллег Ивана Николаевича, – вот это красотка! Я таких только в кино видел.

– А что самое интересное, ни одна наша жена и невестка не готовила нам для футбола пельмени, – поддакнул ему другой.

– Она только с виду ангел, а намедни она меня по голове

скалкой отходила за попытку съесть курицу.

– За варёную курочку за ужином вам ничего не будет, – со сладкой улыбкой ответила я, – а за копчёную, ночью, тайком, изображая из себя грабителя, можно и огрести.

– Амазонка, – кивнул на меня свёкр, – если видит подозрительную тень, сразу за кухонный инвентарь берётся.

– Правильно, – махнул рукой один из коллег, – она всё верно делает. Главное, внезапность. А вдруг настоящий грабитель? А ты не шарься по ночам.

Пока они разглагольствовали, я вернулась на кухню, где Анфиса Сергеевна варила пельмени для нас.

Я не чествую пельмени ни с майонезом, ни с кетчупом, предпочитаю либо в классическом варианте, безо всяких добавок, либо со сметаной.

И я достала из холодильника солёную скумбрию, сок из апельсина и грейпфрута, и накрошила салат из свежих помидор. Заправила оливковым маслом, и мы сели за стол.

– Опять расследование ведёшь? – спросила Анфиса Сергеевна, – Макс будет зол. Ты ведь убийством в доме Инны Петровны занимаешься?

– Верно, – засунула я в рот пельменину, – да ладно вам, вы мне всё время это говорите.

– Говорю, и буду говорить, – утверждающе кивнула она, – мне это не нравится.

– Это всем не нравится, – пожала я плечами, мы услышали звонок у входной двери, и голос Саши, няни моих двойняшек.

Через пять минут на кухне появился Дима, с букетом белых роз в руках, и какими-то пакетами.

– Привет, малыш, – сказал он мне.

– Привет, – ледяным тоном ответила я, напрочь игнорируя его.

– Не дуйся на меня, – сел он рядом, – извини.

– И это всё? – подняла я на него глаза.

– А что ты ещё хочешь? – не сводил он с меня глаз.

– Чтобы ты исчез из моей жизни.

– Никак не получится.

– Тогда просто пошёл вон.

– Малыш, – Дима не сводил с меня глаз, – по твоей милости я чуть не лишился контракта.

– Но это не означает, что имеешь право меня оскорблять, -

сквозь зубы процедила я.

– Прости, я просто рассердился. Мне этот твой Марат целый час там всё налаживал, сбой в системе при перепрограммировании получился.

– Это уже твои проблемы.

– Хватит тебе злится, я же извинился. Что ты хочешь? Я тебе то колье принёс, что в паре с серёжками, – он положил на стол бархатную коробочку, – ты же понимаешь, почему я так поступил. Я же за тебя волнуюсь.

– Понимаю, – недовольно буркнула я, – ты есть хочешь?

– Не отказался бы.

Мы вместе поужинали, потом я занялась компьютером, и Дима помог мне перетащить детали, и установить все программы.

– Ты на меня ещё дуешься? – спросил потом Дима, уже стоя на пороге.

– А ты думаешь, что я могу быстро проглотить обиду? – прищурила я глаза.

– Чем я могу тебя задобрить? – заискивающе спросил он.

– Я придумаю что-нибудь, – заверила я его, и захлопнула перед его носом дверь.

На моей террасе что-то грохнуло, я не замедлила пойти туда, и обнаружила открытой дверь, и собачьи следы повсюду.

Понятно, Анфиса Сергеевна выпустила их, но дождь и слякоть животным не по вкусу, и они решили проблему самостоятельно, открыли лапой дверь на террасу. Ладно, что хоть мне горшки с розами и кактусами не посшибали.

Пришлось взять тряпку, и быстро протереть пол.

Дверь на террасу опять распахнулась, в помещение ворвался ветер, и я поспешила захлопнуть дверь, и защёлкнуть на замок. Потом полила свои цветы, и за этим занятием меня застали Мирослава и Фрида.

Обе девочки влетели ко мне на террасу, взбудораженные, и повисли у меня на шее.

– Викуль, это просто класс! – вопили они в два голоса.

– Вы это о чём? – не сразу поняла я.

– Да о компе, – воскликнула Мирослава.

– Давно тебе надо было купить в кабинет плазму, – поддакнула ей Фрида, – мы теперь в Интернете позависаем.

– Только не вздумайте ночью сидеть, – предупредила я их.

– Викуль, ты ничего не понимаешь! – всплеснула руками Мирослава, – ночью самый кайф.

– Ночью спать надо, а не в Интернете шариться, – менторским тоном сказала я, и посмотрела на их умоляющие мордочки, – ладно, только долго не зависайте там. У одной работа, а у другой школа.

– Аллилуйя! – и девочки с воплем помчались к себе.

Они постоянно что-то затевают, шумят, Фрида ходит в школу, а Мирослава мечтает о карьере журналистки.

Она ещё несовершеннолетняя, но на будущий год ей должно исполниться восемнадцать, и она хочет поступить в МГУ.

Но на данный момент я посодействовала ей, поговорила с Генрихом, и он устроил Миру на радио.

Пока она работает в режиме записей, но, если всё пойдёт хорошо, их программный директор обещал дать ей прямой эфир.

Мирка, а она девочка способная, тут же показала себя с лучшей стороны, и рейтинг её эфиров зашкалил, хотя она работает только полтора месяца.

Надеюсь, она сделает себе карьеру на этом поприще, ведь с чего-то всё-таки надо начинать. А многие успешные журналистки как раз и начинали свой путь к вершине на радио.

Я убрала лейку, и пошла к себе.

Друзья Ивана Николаевича уже уходили, я юркнула на второй этаж, приняла горячую ванну, надела шёлковую пижаму, и юркнула в постель.

Я люблю спать на холодном шёлке, возможно, это кому-то покажется дикостью, скользящее, летом очень липко, а зимой холодно, но я обожаю скользить по нему. Особенно, когда мы с Максом не спим ночью.

Я натянула поверх шёлкового покрывала тёплый плед, и услышала скрип двери. Через секунду я почувствовала на своём боку лапки, правда, втыкались они в меня, словно палки. Манька здорово отъелась, и теперь стала такой тяжёлой, и я поспешила спихнуть её, но кошка устроилась в ногах.

Вслед за Маней пришли пекинесы, и Кляксич с Маусом.

Кошки растянулись около меня, пекинесы прижались друг к

другу, и мы мирно уснули, слушая шум дождя.

К утру непогода не прекратилась, дождь только пуще разошёлся, но я встала бодрая, и готовая к труду и обороне.

Фрида и Мирослава в это время завтракали, и я уселась за стол с ними. Саша принесла близнецов, я взяла Лизу, и стала её кормить. Почти тут же прибежала Василинка, и Анфиса Сергеевна дала ей овсянки, вынула три перепелиных яйца, которые она заставляет мою старшую дочку есть сырые, и развела водой вишнёвый сок.

Я была в шоке, когда увидела сырые яйца впервые, но пожилая женщина меня успокоила, сказав, что сырые яйца очень полезны, а перепёлки не болеют сальмонеллой, в отличие от куриц.

Правда, сама Василинка капризничает, когда в неё пытаются впихнуть сырые яйца, но спорить с Анфисой Сергеевной бесполезно, она всеми правдами и неправдами впихивает их в ребёнка.

Фрида и Мирослава, быстро проглотив завтрак, убежали по своим делам, мы с Сашей отнесли близнецов в детскую, а я пошла одеваться.

Короткая, кожаная юбка красного цвета, и зелёный свитер, красные сапожки с бляшками, пальто, и я выскочила на улицу, где в это время Октябрина Михайловна сажала Василинку в машину.

Дочка помахала мне рукой, и они уехали, а я вслед за ними, но в другую сторону. Заехала в свой ресторан, и села за бумаги. Покончив с ними, я вспомнила о встрече, которая должна состояться сегодня, я посмотрела на часы.

Но времени было ещё предостаточно, и я решила заняться Александром.

Адрес его я без труда выяснила, и поехала туда. Жил он в квартире, и я растерянно смотрела на подъезд, понятия не имея, что же предпринять тут.

У меня пока только одни догадки, а голых фактов нет.

Настроившись долго сидеть, я вынула термос с кофе, шоколадку, сигареты, но в этот момент хлопнула входная дверь, и я увидела Александра.

Он вышел из подъезда, и щёлкнул брелоком. Стоящий

неподалёку джип мигнул фарами, и он сел в него, и поехал в

сторону центра. А я в своём красном джипе за ним.

На повороте он ловко подрезал какую-то малолитражку, я за ним, бросив взгляд на поверженную машину.

В другой момент я бы остановилась, если я не люблю эти крохотные машины, это не означает, что человек в этой машине должен страдать. Или у него денег нет на нормальную машину, или они ему просто нравятся. Вообщем, я непременно остановлюсь, и не брошу человека в беде, но на данный момент у меня проблема похлеще, чем застрявшая в кювете машина.

И я упорно ехала за Александром, правда, как можно аккуратнее, стараясь не слишком мельтешить перед его носом.

Он остановился около высотного здания, а я за ним, спустя какое-то время.

В моей голове созрел план, поговорить с ним на чистоту. Не совсем на чистоту, навести как можно больше туману, испугать, сунуть ему под стол « жучок », и из машины послушать, как он будет реагировать.

И я быстрым шагом вошла в здание.

– Вы к кому? – остановил меня охранник.

– К Александру Артёмьевичу Колесникову, я частный сыщик, – я вынула удостоверение.

– Проходите, – нехотя посторонился он, и я попала в руки секретарши.

Александр встретил меня настороженно, не сводил с меня растерянного взгляда, и предложил сесть.

– Чем могу служить? – осторожно спросил он.

– Я расследую убийство сиделки вашей матери, – медленно произнесла я, – вы ведь знаете, что её убили? Милиция у вас уже была?

– Приходили, – прищурил он глаза, – а кто вас нанял?

– Это не важно.

– А для меня важно, – холодно сказал он.

– Близкая подруга Алевтины, и она мне рассказала, что будто бы Алевтина предполагала, что Инна Петровна умерла не своей смертью.

– Кто такую глупость сказал? – оттянул он узел галстука.

– Я же сказала, Алевтина, – закинула я ногу на ногу, – я не знаю, почему она так решила, вероятно, она что-то знала.

– А вам-то что до моей матери? – пробуравил меня колючим

взглядом Александр, – вас просили Алевтиной заниматься.

– Я и занимаюсь, и я бы хотела знать. А где вы взяли Алевтину?

– Нанял в агентстве, – спокойно ответил он, но пульсирующая жилка на шее выдала его.

– А мне сказали, что вы с Алевтиной состояли в любовной связи, – пёрла я напролом.

– Глупости, – резко ответил Александр, – и это бессмысленный разговор, и покиньте помещение.

Я и сама уже хотела уйти, выскочила из кабинета, и опрометью кинулась в свою машину. Охранник выглянул вслед за мной, но я тут же дала по газам, и исчезла за поворотом.

Быстро заперла машину, и юркнула в ближайший ресторан.

– Официант, принесите мне салат с креветками, – на одном дыхании выпалила я, и понеслась в туалет.

Я уже была в этом ресторане, и мне известно, что в туалете имеется розетка. И я сначала убедилась, что в туалете никого нет, заснула в ручку двери швабру, чтобы никто не вошёл, и вытащила из пакета аудиомагнитофон.

Я очень предусмотрительная, и никогда для записи показаний не пользуюсь цифровой техникой, потому что знаю, её судья в расчёт не берёт.

Я воткнула вилку в розетку, послышался лёгкий треск, а потом разговор.

– Ты номер запомнил? – услышала я нервный голос Александра.

– Запомнил, запомнил, успокойся. Что тебе эта сыщица сказала?

Чего ты так разволновался?

– Она что-то знает! Пришла, покрутила вокруг да около, и убежала прочь.

– У тебя нервы ни к чёрту, – холодно ответствовал собеседник, и я узнала голос охранника, – чего ты психуешь?

– Она меня сдаст, – взволнованно воскликнул Александр, – Кость, ты сам подумай. Вот чего она хотела? Она толком ничего не сказала, но она что-то про мою мать знает, и про Альку. Слушай, давай, избавься и от этой девки.

– Спятил? На мне и так труп твоей матери!

– Ты чего орёшь, идиот?! – рявкнул на него Александр, – ещё не хватало, чтобы кто-нибудь узнал, что я собственную мать заказал. Короче, вот тебе оружие, вот тебе пять штук

зелёными, по окончании дела получишь ещё столько же.

– Ладно, давай сюда бабки. Но мне нужен адрес этой девицы.

– Сейчас я решу эту проблему, – послышался какой-то щёлк, – Витек, слушай, достань мне по номеру машины адрес владельца. Что ты сказал? – услышала я вопль, – славно! Она живёт в том же посёлке, что и моя мать, тут уж никаких сомнений не остаётся. Короче, пролезешь ночью в дом, и пристрелишь эту сучку. Только, чтоб без свидетелей, и без лишних трупов. Лучше маску на голову надень, чтобы никого больше не убивать, а то увидят.

И я выдернула шнур из розетки, убрала магнитофон в пакет, кассету в сумочку, и вернулась в зал.

Мне как раз принесли салат, я его проглотила, практически не жуя, одновременно названия Андрею Сатаневичу.

Но он отказывался отвечать, и я рассердилась. Расплатилась за салат, и села в машину. Пока он там молчит, меня грохнут в два счёта!

Продолжая тарабанить ему, я поехала за Ангеликой Александровной и Маратом, предупредив их звонком.

– Кстати, ты ведь не сказала, как твою мать зовут, – спросила вдруг Ангелика Александровна.

– Марьяна Георгиевна она, – я ловко пристроилась в левый ряд, и мы домчались до супермаркета, которым владеет маман.

Внизу есть уютная пиццерия, заказав пиццу с сыром, я позвонила ей на сотовый.

– Вы уже здесь? Я сейчас спущусь, – и она бросила трубку.

– Что она хоть собой представляет? – допытывалась Ангелика Александровна.

– Резкая, и авторитарная особа, – стала объяснять я, – властная, прёт на людей, словно гусеничный танк, не считаясь с чужим мнением.

– Однако, – только и смогла вымолвить Ангелика Александровна, и в этот момент маман влетела в пиццерию.

Яркая, ослепительная, в красном костюме, на высоченных шпильках алого цвета, с развевающимися волосами цвета воронова крыла.

– Здравствуй, доченька, – чмокнула она меня в щёку, и

приземлилась рядом с нами, – это и есть твой так называемый

жених? – устремила она колючий взор на Марата.

– Перестань, – сделала я умоляющую мордочку, – кстати, знакомься, это Ангелика Александровна, моя будущая свекровь.

– У тебя уже была одна чудовищная свекровь, надеюсь, эта только внешне размером с чудовище, – маменька заискрилась улыбкой, а я едва сдержала смешок.

– Простите? – пошла пятнами Ангелика Александровна.

– Я не с вами разговариваю, – командным голосом рявкнула маман, – Эвива, как это понимать? Ты уже четыре раза была замужем, и три брака получились неудачные. Или ты переела сладенького, мужчин с литыми мускулами, и захотелось экзотики? На хиляков потянуло? Однако, ты меня день ото дня удивляешь. А тебе в голову не пришло, что Дмитрий в лапшу покрошит этого твоего Михаила? Иннокентия он порезал, Эдуарда слегка подстрелил, а Максу рёбра переломал.

– А зачем ты меня замуж выдала за этого ублюдка? – заорала я на весь зал, включив на всю мощь свой актёрский талант.

– А ты хочешь сказать, что ты не любила его? Да ты от страсти сгорала!

– Прекрати! – я залилась краской.

– Мне вот это вот чудо – юдо в очках в зятья не нужно, – ткнула в него алым ногтём маменька, – пиджак, как у моего отца был. Юноша, – пропела она сладким голосом, – а где вы взяли сей раритет? За отцом донашиваете? А эти очки, наверное, на толкучке купили?

– Прекратите оскорблять моего сына! – ожила, наконец, и Ангелика Александровна, – у меня замечательный сын!

– А в койке он такой же замечательный? – с издёвкой спросила маман, – учтите, юноша, у меня горячая дочь. Если не удовлетворите её, она вам рожки наставит. Двум мужьям уже наставила.

– Прекрати, – со стоном сказала я.

– Короче, заканчивай маяться дурью, и лучше Диме взаимностью ответь. Он ведь не отцепится, пока ты не сдашься. Всем удачного дня, – она сорвалась с места, и была такова.

– Что это было? – слабым голосом спросила ошеломлённая Ангелика Александровна.

– Не слишком удачная была идея, вам познакомиться с моей

матерью, – и я откусила от пиццы.

– Почему она так себя ведёт? – только и спросила она.

– Потому что хочет, чтобы я вернулась к этому бандиту, моему бывшему первому мужу.

– Отцу твоей Василисы? Но зачем ей это надо?

– Потому что счастья мне желает, а ещё она упрямая.

Решила, что я должна быть женой Димы, и всё на этом.

– Весьма странная женщина, резкая, – вынесла вердикт Ангелика Александровна, – а что она там говорила про то, что он рёбра кому-то переломал, и кого-то из твоих мужей порезал?

– Да было дело, – смущённо проговорила я, и хлопнула себя по лбу, – извините, но у меня скоро совещание, и я спешу, – вскочила из-за стола, и вылетела из пиццерии столь же стремительно, как дотоле маменька.

Отлично, первый шар брошен, теперь ей осталось увидеть, как я целуюсь с другим мужчиной.

И я щёлкнула брелоком сигнализации, забралась в джип, и позвонила Андрею.

– Чего ты опять хочешь от моего мужа? – услышала я вопль Ларисы, и отключила телефон.

Понятно, один сотовый он дома забыл, а второго номера я не знаю, лучше позвоню на рабочий.

– Слушаю, старший лейтенант Сатаневич, – снял он трубку.

– Андрюша, привет, – обрадовано воскликнула я, – мне твоя помощь нужна.

– А при чём тут я? – недоуменно спросил Андрей.

– Потому что дело по Алевтине Лихачевой вы с Максом ведёте, а моего мужа сейчас в Москве нет, и приходится к тебе обращаться.

– Ты и в это влезла, – возмущённо воскликнул Андрей, – Макс тебя убьёт. Я слышал ваш разговор.

– Вообще-то, речь конкретно идёт об Инне Петровне, а не об Алевтине. Не было никакого несчастного случая, её спихнули с лестницы. И у меня есть доказательства, для ареста их достаточно, а там ещё улики появятся, в ходе следствия.

– Однако, ты и учудила, – изумлённо протянул Андрей.

– Я сейчас приеду, и всё вам предоставлю, – и я нажала на педаль газа.

В кабинет я влетела, словно ведьма на помеле, поставила на

стол Макса пакет с магнитофоном, и вынула кассету.

– Что это такое? – растерянно спросил Андрей.

– Слушай, – я включила кассету.

Когда запись смолкла, все задумчиво молчали, первым голос подал Вениамин.

– Это что же получается, – поправил он очки на носу, – что он родную мать заказал? Разве такое бывает?

– Всякое на свете бывает, – сложил руки на груди Андрей, – да только один маленький нюанс, эта запись-то незаконная. Для предоставления её прокурору я должен иметь веские доказательства, чтобы установить прослушивающее устройство. С тобой одни проблемы, – посмотрел он на меня.

– И что теперь делать? – возмущённо воскликнула я, – ждать, пока он меня прикончит?

– Слушай, – вдруг воодушевился Андрей, – а это мысль.

– Ты это о чём? – сурово осведомилась я, и до самой вдруг дошло, – ты хочешь сказать...

– Умница, догадалась, – кивнул он головой.

– Только я не знаю, когда он придёт меня убивать, – пожала я плечами.

– Думаю, они тянуть с этим делом не станут, – уверенно сказал Андрей, – Александр на взводе, испуган. Второй раз в тюрьму ему явно не хочется, убийц матерей там не жалуют, равно, как и убийц детей. Для большинства уголовников это святое. А ты сунула палку прямо в осиное гнездо, и основательно его разворошила. Короче, делай куклу в спальне, и мы устроим засаду.

– Слушайте, слушайте, – в ажиотаже воскликнула я, – давайте, в спальне камеру установим, для пущей надёжности.

Андрей разве что пальцем около виска не покрутил.

– Перестраховщица, – с усмешкой сказал он, – если мы возьмём его на месте преступления, да ещё с « палёным » оружием, больше никаких доказательств и не потребуется. Этот Константин сразу же начнёт топить Александра, лишь бы одному срок не мотать. Уж поверь моему опыту, так оно и будет.

Я лишь плечами пожала, нечего было ответить, и поехала готовиться к операции по взятию преступника.

Первым делом Андрей договорился с охранниками, чтобы те

заняли пост около лаза, но никого не брали, чтобы просто

пропустили преступника.

– Слушайте, – говорила я Андрею уже в особняке, – вы только позвоните мне, когда он проникнет на территорию. Нужно только его вовремя засечь. Я ему покажусь, когда он проникнет в дом. Поговорю по телефону, якобы с Максом, и громко скажу, что иду спать, а сама спрячусь.

– Он выждет время, пока ты заснёшь, и сделает своё чёрное дело, – договорил за меня Андрей.

Анфису Сергеевну мы, конечно, не посвятили в наши планы, и она весь вечер на Андрея странно косилась.

– Слушай, – отвела она меня в сторонку, – чего он тут весь вечер торчит? Макса же нет.

– Он с Ларой вдрызг разругался, – лихо соврала я, не желая пугать старушку, – и она его временно выгнала.

– И это из-за тебя, – менторски сказала Анфиса Сергеевна.

– А при чём тут я? – дёрнула я плечом.

– А кто их прошедшей зимой рассорил? Кто ей весной фотошоп из Тайланда прислал?

– Это шутка была, – со вздохом сказала я, – хотя я понимала, к каким последствиям это приведёт, но я стерва, и это все знают. Но я всё равно думала, что ей хватит мозгов разобраться во всём. Впервые мне встречается натуральная блондинка без мозгов. Неужели она не слышала о такой штуке, как компьютерный фотошоп? Похоже, она ещё и компьютерная дура.

– Не надо так о человеке отзываться, – покачала головой Анфиса Сергеевна.

– А как о ней отзываться? Я успела с ней пообщаться, и у меня сложилось неоднозначное впечатление. Она не видит нюансов, и она тупая.

Анфиса Сергеевна лишь головой покачала, и отправилась спать. А я уселась около телевизора в холле, там как раз стали футбол транслировать, и я увлеклась. Телефонный звонок застал меня врасплох, я даже вздрогнула, и поспешила ответить на звонок.

– Он уже в посёлке, – доложили мне охранники, – идёт в сторону вашего особняка.

– Поняла, – и я бросилась к Андрею.

Дальше всё пошло по намеченному плану, мне доложили о его

местонахождении, я известила его, что иду спать, и скрылась в комнате.

Сама залезла в шкаф, кукла в постели была готова, и я затаилась.

Сквозь ночную тишину были слышны лишь шаги, а потом несколько беззвучных выстрелов, хлопков, он стрелял с глушителем.

– Стоять! Ни с места! – топот, грохот, и я выбралась из шкафа.

– Откуда ты узнала? – зарычал от ярости охранник, – идиот! Ты ждала подобной реакции, и спровоцировала Колесникова.

– Уведите, – кивнул операм Андрей, и посмотрел на меня, – а я поехал допрашивать, пока он тёпленький.

– Валяй, – пожала я плечами.

Но народ мы всё-таки перебудили, из своих комнат появились сонные домочадцы, и мне пришлось всё объяснять.

– Значит, не было никакой ссоры с Ларисой? – нехорошим тоном осведомилась Анфиса Сергеевна.

– Вы только не сердитесь, – навесила я на лицо улыбку, – я не хотела вас волновать.

– Ладно, утром со всем разберётесь, – махнула я рукой Октябрина Михайловна, и ушла спать.

А я помахала Анфисе Сергеевне рукой, и тоже поспешила ретироваться. .без ума от его отца, желает, а ещё она упрямая.

на его бывшему

Но уснуть я долго не могла, сначала убиралась в комнате, собирала пух от простреленных подушек, и клочки ткани.

Когда, наконец, легла, в голову разные мысли полезли.

Кто пугал Инну Петровну? Кто подсунул ей письма? Алевтина? Зачем? Она была в сговоре с Александром. Но я слышала их разговор, Константин ни словом ни обмолвился о девушке. Если бы он сказал, на мне два трупа по твоей милости, это одно дело, но он сказал только про Инну Петровну. И что это значит? Что дело продолжается? Не Александр виновен в смерти своей зазнобушки, тут кто-то другой сработал. Я перевернулась на другой бок, и вынула из тумбочки шоколадку.

Люблю белый шоколад, это такая вкуснотища, и я распаковала плитку, отломала от неё кусочек, и засунула в рот.

Завтра я всё узнаю, позвоню попозже Андрею. Завтра, кстати,

возвращается из командировки Максим, а послезавтра Аську

выписывают.

И учудила же она с именем для дочки, ещё бы Клотильдой её обозвала, наверняка обзывали бы колодой в школе.

Это в Италии это имя нормальное, как у нас, например, Катерина, но не в России. Кстати, Клотильдой звали дочку самого Кипренского, знаменитого русского художника, которому Пушкин в ответ на картину, портрет, написал поэтическое посвящение. И с тех пор Кипренского называют

« любимец моды легкокрылой », эта фраза крепко прижилась. У него жена была итальянкой, намного моложе него, но его в своё время обвинили в педофилии по отношению к ней.

Правда, неофициально, высший свет просто объявил ему бойкот. Он просто покровительствовал сиротке из Италии, а спустя десять лет, когда она достигла совершеннолетия, женился на ней.

Много пересудов таит в себе история, и я её так люблю. Для многих моих знакомых, просто ниже плинтуса, копаться в пыли времени, но мне на чужое мнение как-то плевать.

Когда дело касается чисто человеческих качеств, то это важно, каждый должен думать о каждом. Как в коллективе, каждый должен входить в положение другого, а не устанавливать дурацкие каноны, и не самодурствовать.

И с чего мне это в голову вдруг пришло? Эти прописные истины, это наша жизнь.

Я невольно зевнула, веки уже слипались, и спать хотелось немилосердно, и я сама не заметила, как провалилась в сон.

Утро встретило нас солнышком, и я сбежала вниз, весёлая, довольная, и обнаружила в холодильнике эклеры.

Анфиса Сергеевна сама их готовит, и домашние эклеры в сто раз лучше покупных.

– Овсянка в кастрюльке, а эклеры с крем-брюле, – сухим тоном сказала мне свекровь, и налила мне кофе из джезвы.

– Не сердитесь на меня, – сделала я умоляющее лицо, – я не хотела вас пугать, и вы могли нам всё испортить. Стали бы дёргаться, и спугнули бы его.

– Ладно, – махнула она рукой, – садись, там есть ещё эклеры с

шоколадным кремом. Но всё равно, с твоей стороны это очень

безответственно, в доме же дети.

– Дети спят в кроватках, – пожала я плечами, – а рядом с ними

по няне, и они заперты.

– А что насчёт взрослых? – прищурила глаза Анфиса Сергеевна.

– А ему приказ был дан, лишних трупов не делать. И маску одеть, чтобы мордой лица не семафорить. Короче, у меня всё было под контролем, и полон дом милиции.