Текст книги "Интеллигент кислых щей (СИ)"

Автор книги: Наталья Борисова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

– Он и так догадывается, – пожала я плечами, – но пока молчит.

– Ты что-нибудь нарыла?

– Что-нибудь, – пожала я плечами, – одни голые факты, и кучу загадок. Чем дальше в лес, тем толще партизаны.

– Понятно, – пожала плечами Нина.

– Слушай, а ты мне услугу не окажешь?

– Какую? – в глазах Нины мелькнули смешинки, – случайно не документ предоставить о вскрытии?

– Алевтина Васильевна Лихачева.

– Завтра по электронной почте скину, – пообещала мне Нина, подошла моя очередь, и она вернулась на своё место.

– Зачем тебе столько овсянки? – я уже засунула пакеты в машину, когда Нина вышла на улицу.

– Полон дом кошек, – спокойно ответила я, – и собак тоже. У меня теперь питомцы Инны Петровны живут, и я это про запас. Давай, подвезу.

– Да мне ещё в магазин надо, – она махнула рукой, и быстро убежала, а я села в машину, и поехала домой.

– И где ты была? – встретил меня Максим, и вид у него был весьма сердитый.

– А где я обычно бываю? – скинула я шпильки, – на работу хожу.

– Работа, – сквозь зубы процедил мой супруг, – знаю я твою работу, и знаю я твои фокусы. Опять в расследование влезла, и опять меня начальство ругает.

– Тебя оно похвалит, когда ты дело с блеском раскроешь, – плюхнулась я на софу.

– Что ты хочешь этим сказать? – Макс прищурил глаза.

– Ровным счётом ничего, – сделала я невинные глазки, – просто ты у меня такой умный, что вмиг найдёшь убийцу.

– Не пудри мне мозги! – не прошли мои невинные глазки.

– А кто пудрит? – продолжала я хлопать ресницами, – даже и не думала, я есть хочу, – и я с пакетами рванула на кухню.

– Стоять! – бросился за мной Максим, и ворвался на кухню, -

что ты имеешь в виду? Только я за дверь...

– Я к любовнику в постель! – не удержалась я.

– Поэтесса, блин, – сквозь зубы пробормотал Максим, – а ну отвечай, что там у тебя?

– Чего ты пристал? Я ничего не знаю, ничего не понимаю, и у меня номер горит.

– Вы его недавно выпустили, и ещё не обмыли.

– У меня статья горит, творческий кризис наступил.

– Творческий кризис у неё, – плюхнулся на стул Максим.

– Как в Воронеж скатался? – я вынула из холодильника еду, – плодотворно?

– Вполне. А дети как?

– А дети нормально, – в тон ему ответила я, и мы дружно замолчали.

Не люблю иметь от него секреты, и Макс всегда чувствует, когда я от него что-то скрываю. Единственное, что он не чует, не взирая на свою природную смекалку, это моей измены.

Или просто молчит, потому что боится меня потерять?

Но ни один мужчина не смирится с тем, что его супруга ему рога наставляет. Они что угодно простить могут, но не право собственника.

– Может, один раз в жизни сработаем вместе? – Макс первым нарушил молчание.

– Я тут не при чём, – развела я руками, не желая сдаваться, – я ничего не знаю, я спокойно работаю, и у меня статья горит.

– А у меня душа горит! – вышел из себя Максим, – и сердце ноет, – добавил он спокойнее, – что ты лезешь куда-то с риском для жизни, я ведь знаю, что в итоге ты найдёшь преступника.

– О каких преступниках речь? – невинно поинтересовалась я, – ничего не знаю, ничего не ведаю, и соскучилась по любимому мужу, – я встала с места, – имей в виду, наверху тебя ждёт супруга в одной ночной рубашке.

– Тебе мало проверки на прочность рабочего стола? – Макс вздёрнул брови.

– Я очень соскучилась, а процент моей страстности ты великолепно знаешь, – и я выпорхнула из кухни.

Не долго он задержался, влетел через пятнадцать минут, и не давал мне покоя до самого утра. Любопытно, как он на службу пойдёт, наверное, будет зевать весь день, а его коллеги над ним подтрунивать. Впрочем, есть чему завидовать, мало, у кого имеется озабоченная супруга, а не жалующаяся неизменно на головную боль по вечерам.

Я проснулась около девяти, Макса рядом не обнаружила, зевнула, натянула шёлковый халат, и пошла на кухню.

В гостиной я обнаружила Лизаню, она ловко перебирала ножками, и бежала ко мне на встречу.

– Солнышко, – я подхватила мою девочку, и вслед за ней прибежала Василинка, держа за ручку своего братика.

Василиночка обожает своих братика и сестрёнку, я случайно застукала уморительную картину, как она их укачивает.

– Мама, мама, мы играли в мяч, – подбежала к нам Василинка, – Леня так здорово мяч кидает.

– Молодцы, – одобрила я их, – а ты в садик не собираешься?

– А у меня сегодня танцы, тётя Катя ведёт меня танцевать, – весело сказала она, – смотри, как у меня уже получается, – и она закружилась на месте с Леней.

Но братик не воспринял вальс, и просто плюхнулся на ковёр, а Василинка продолжала кружиться.

– Вот ты где, безобразница, – прибежала Октябрина Михайловна, а вслед за ней и Саша за близнецами.

Они их подхватили, и унесли наверх, а я отправилась по запаху на кухню.

– Максим утром был злой, как не знаю кто, – сказала мне Анфиса Сергеевна, – ты его здорово чем-то разозлила.

– Это я умею, – со смешком сказала я, – впрочем, это его проблемы.

– Как тебе не стыдно? – всплеснула руками моя свекровь, – он же из-за тебя нагоняй получил.

– Вообще-то не совсем, – я налила себе кофе, – эти сотрудники правопорядка только и делают, что стараются спихнуть лишний труп. Кстати, убийство, произошедшее у нас в посёлке, напрямую связано с убийством, которое я им обнаружила. Какая им разница, когда это выяснится, сейчас, или по ходу пьесы, ближе к развязке? Впрочем, понимаю, это лишняя нервотрёпка.

– Именно, нервотрёпка, – по слогам сказала Анфиса Сергеевна, и погладила меня по голове, как малое дитя, – Викуля, всё-таки ты ходячая неприятность.

– Я в курсе, – и я откусила от пирожка, – вкуснотища.

– Лучше бы уж занималась своим журналом, открыла бы свой канал, а Макс пусть бандитов ловит, это его работа.

– Я тоже люблю эту работу, – со вздохом сказала я, – и мне душу греет мысль, что я избавляю общество от всяких швалей.

– При чём здесь лошади? – пожала плечами Анфиса Сергеевна.

– Лошади действительно не пришей кобыле хвост, – выдала я шутку юмора, и мы дружно грохнули.

Я съела тарелку овсянки, выпила чашку кофе, и пошла одеваться. Вспомнила, что недавно купила милый костюмчик, в виде чёрных брюк и жакета, и белую блузку, застегнула красный пояс, и дополнением стали красные туфли, сумочка, и кожаное пальто.

Генрих тщательно блюдёт внешний вид своих работников, и не так давно у меня с ним состоялся серьёзный разговор.

У нас было одно мероприятие, я о нём не знала, все телефоны вырубились, я напрочь забыла о зарядке, и Генрих не мог меня предупредить. А стиль мой оставляет желать лучшего. Я терпеть не могу классический французский стиль, он невероятно скучный, и я предпочитаю короткие юбчонки, шорты, яркие, и подбираю одежду в художественном стиле.

Красный с зелёным, и тому прочее.

И в тот момент на мне были ослепительные, цвета сочного апельсина, бриджи, ярко-зелёный топ и красный кардиган.

Ярко-синие ремешки на туфлях обвивала ногу до икры, а в руках я держала красную сумочку.

Когда я влетела в зал совещаний, все присутствующие просто оторопели. Генрих привык к моим закидонам, но в тот момент он пошёл пятнами от злости, и вытолкал меня вон.

– Что ты себе позволяешь? – разъярённо воскликнул он, – у меня в кабинете инвесторы, а ты выглядишь, как заправское пугало.

– Я всегда так одеваюсь, – возмущённо воскликнула я, – ты никогда не был против моего внешнего вида, напротив, говорил, что я выгляжу прикольно.

– Прикольная ты моя, – Генрих впихнул меня в свой кабинет.

– Что ты себе позволяешь? – вырвала я руку, – что за тарарам?

– Извини, но с этого дня изволь одеваться достойно, если

короткая юбка, то с жакетом, короче, только в стиле

бизнес-вумен.

– Я и так одеваюсь в стиле бизнес-вумен.

– Ты одеваешься в стиле идиот-вумен, – сквозь зубы ответил Генрих, – короче, никаких шорт и глупых кофт, только элегантные костюмы.

– Чего ты такой злой? – подняла я брови.

– У меня в зале совещания находятся люди, готовые вложиться в наш бизнес, а ты своим внешним видом людей пугаешь.

– Ладно, я тебя поняла, – махнула я рукой, – больше ты меня на работе в легкомысленной одежде не увидишь.

– И на том спасибо, – на этом разговор закончился, а я своё слово сдержала, впрочем, я всегда его сдерживаю.

И с тех пор я хожу во всём чёрном, тёмно-синих, и в алых тонах. Строго, даже несколько сурово, но такой мой внешний вид одобрен.

Василинку увезли на танцы, а я поехала в издательство, пробыла там около часу, и направила свои стопы в институт.

Мне вспомнилась девушка Анастасия, которая что-то твердила про виртуальную реальность, и теперь я хочу с ней побеседовать.

И я тут же отправилась к Таисии Александровне, уж она-то точно помнит, что это была за девушка.

– Здравствуйте, – заглянула я в кабинет, предварительно, правда, постучавшись, – вы меня помните?

– Миленич Эвива Леонидовна? – подняла она на меня глаза, – здравствуйте. Как продвигается ваше расследование?

– Плохо расследование продвигается, – со вздохом сказала я, бросив взгляд на бутылку шотландского виски, стоящую на столе.

– Не хотите выпить? – радушно спросила она, – настоящий, шотландский.

– А почему бы и нет, – неожиданно для себя самой согласилась я, хотя вообще-то я не люблю виски, больше по коньяку, бренди, и лёгким винам.

– Присаживайтесь, – указала она на стул, вынула из стола стакан, и плеснула в два стакана спиртное, – угощайтесь.

– Спасибо, – я взяла стакан, и мы чокнулись, – давайте за детей, – предложила я тост.

– Почему за детей? – растерянно спросила Таисия

Александровна.

– Это главная радость в нашей жизни, – пожала я плечами, и залпом опустошила стакан.

Господи! Какая же это гадость!

– Давайте ещё по одной, – она плеснула ещё в стаканы, – но только не за детей, просто за удачу в жизни, – и мы опять опустошили стаканы, но от третьей порции я отказалась, а она плеснула себе ещё.

– Вообще-то, я по делу пришла, – внесла я ясность, – мне нужна Анастасия, девушка, которая в прошлый раз меня согласилась отвести к вам.

– Помню, это Настя Шаповалова, с пятого курса факультета прикладной математики. А зачем она вам?

– Мне поговорить с ней нужно, – я встала с места, – а где можно найти этот факультет прикладной математики?

– На третьем этаже, – и я отправилась искать аудиторию, оставив Смирнину приканчивать виски.

– Я дико извиняюсь, – заглянула я в аудиторию, – мне нужна Шаповалова Анастасия.

– У нас лекция идёт, – хмуро ответил профессор, – вы по какому вопросу?

– Начальник оперативно-следственного отдела по особо тяжким преступлениям, – вынула я удостоверение, конечно, фальшивое.

– А я ничего не сделала, – подала голос Настя.

– Давай выйдем на минутку, – кивнула я на дверь, и профессор не возражал.

Настя вышла вслед за мной, и вид при этом у неё был весьма испуганный.

– Я ничего не сделала, – дрожащим голоском повторила она.

– Мы только поговорим, – поспешила я её успокоить, – где тут есть укромное местечко?

– Внизу, там курят педагоги. Но сейчас идут занятия, пойдёмте, – и она повела меня за собой.

– Раз здесь курят, то не будем нарушать традицию, – я вынула сигареты, и щёлкнула зажигалкой.

– Что вы от меня хотите? – жалобно спросила Настя.

– Я хочу знать о виртуальной реальности, – я выпустила несколько колечек дыма, – что это такое?

Настя испуганно попятилась к двери, но я оказалась ловчее, и

преградила ей путь.

– Стоять! И не думай уйти! Убиты два человека, и ты обязана мне помочь. Если что-то знаешь, то расскажи мне, а то будут ещё жертвы, если их не остановить.

– Кого нужно остановить? – испуганно спросила Настя.

– Сама не знаю, преступников, – я опустилась на табурет, – давай по-хорошему поговорим. Тебе ничего не будет, я просто хочу знать про виртуальную реальность.

– Я сама мало что знаю, – Настя опустилась рядом со мной на стул, – разработки вёл Артем Геннадьевич, а я ему помогала, но меня потом отстранили.

– Кто тебя отстранил?

– Да Таисия Александровна, – понуро сказала Настя, – она мне другое задание дала.

– Минуточку, минуточку, – я скинула пепел в пепельницу, – почему она тебя отстранила, конкретно?

– Просто... вообщем... – она накрутила на палец прядь волос, – я просто полезла, куда не следует.

– Так Таисия Александровна в курсе, чем занимался Артем Геннадьевич? Я про виртуальную реальность говорю.

– Я не знаю, была ли она в курсе, но о том, что он занимался разработками, она была осведомлена. Конкретно, какими разработками он занимался, могу сказать только я.

– Да говори же! – в нетерпении воскликнула я, – что это такое?

– Это компьютерная программа, – спокойно ответила Настя.

– Что-то я тебя не очень поняла, – заморгала я глазами, – что это за программа? Или она может озолотить человека?

– Она может лишить человека разума, – со вздохом сказала Настя, – больше я ничего не знаю.

– Но ты же помогала ему, – возмущённо воскликнула я.

– Помогала, на побегушках служила.

– Ты с таким азартом это прошлый раз говорила, что поневоле подумаешь, что ты сейчас мне мозги пудришь, голубушка, – не на шутку рассердилась я.

– Ладно, ладно, только не сажайте меня, – испуганно залепетала Настя, – я сейчас всё объясню.

– Точно, сделай мне одолжение, – сердито воскликнула я, – объясни, а то я ничего не понимаю.

Артем Геннадьевич занимался компьютерными разработками, и

НАНА технологиями. Но основной его идеей, буквально, его навязчивой идеей, было создание новой расы людей.

Я не очень поняла, что сказала Настя, и она попыталась объяснить на доступном мне, человеку, ни бельмеса не понимающему точные науки, языке.

Конечно, я пыталась смотреть недавно стартовавший сериал с многообещающим названием « Нанолюбовь », но что-то у меня не пошло, не люблю мелодрамы, предпочитая им ужастики.

Но и в данном случае речь пойдёт не о роботах, а о внедрении в мозг человека некоего предмета, который сделает людей другими.

Они будут усваивать всё хорошее, люди станут идеальными, и обострятся их ощущения. Короче, если человек убьёт, то чувство вины так обострится, и будет доставлять такую боль, что просто на стенки полезешь, если не признаешься.

На мой взгляд, очень интересное изобретение, но всё-таки я бы не хотела, чтобы мой мозг контролировала какая-то штуковина. Правда, по словам Насти, она должна была открыть какие-то пазлы в мозгу, а наша черепушка – это проблема многие учёных нашего времени, их головная боль.

Говорят, что у нас работает какая-то определённая часть полушария, и часть мизерная, а всё остальное, остальная часть мозга, находится в дремлющем состоянии.

Я в этом ничего не понимаю, и понимать не хочу, а что касается изобретения Колесникова, то его свет так и не увидел. Артем Геннадьевич долго работал над этим, но у него так ничего и не получилось, а Настю Таисия Александровна отстранила от работы после того, как Настя забралась на запрещённый сайт.

– Хакерство? – с ухмылкой осведомилась я.

– Всего лишь слюбопытничала, – со вздохом сказала Настя, – и получила за это. У нас тут такой шум был, даже милиция приезжала, с трудом всё замяли, а я нагоняй получила.

– Понятно, – со вздохом сказала я.

– Просто я согласна с Колесниковым, жалко, что его не стало. Он бы добился своего.

– Значит, ты его последовательница? – задумчиво спросила я, доставая вторую сигарету, – наверное, он был бы рад, что осталась его фанатка. Полунин-то бросил науку после смерти

Колесникова.

– Полунин! – досадливо фыркнула Настя, – можно мне сигаретку?

– Держи, – открыла я портсигар, – а я думала, что ты не куришь.

– Только, когда очень волнуюсь, – она выпустила несколько колечек дыма, и тут же пояснила, – я терпеть не могу Полунина, крайне неприятный тип. И я думаю, что он вор.

– Что ещё за новости? – я закашлялась дымом, – и откуда дровишки?

– Он после смерти Колесникова быстро раскрутился, какие-то изобретения выдал, и быстро на вершину взлетел.

– И что из того? – не поняла я, – он учился и работал здесь, он же математик, а компьютерная наука шагает семимильными шагами.

– Да он ни фига не понимает в математике! – возмущённо воскликнула Настя, – откуда у него взялись программы? Колесников за последние годы ничего не патентовал, и я думаю, что он просто украл их у Артема Геннадьевича. Он был на побегушках у Колесникова, а потом его вместо меня к Артему Геннадьевичу приставили. Но я-то знаю, КАК Полунин разбирался во всём этом! Ему только пол мыть после профессора! Тянули на одном голом энтузиазме. Я вообще думала, что судьба ему тут куковать всю жизнь, ладно, если английский сможет абитуриентам преподавать, английский он неплохо знает. Прямо офигела совсем, когда нам сообщили, что Полунин уходит из института. Да мало того, ещё и патенты у него появились! Откуда у него патенты?

– Может, ума набрался при Колесникове? – пожала я плечами.

– Вот уж вряд ли, – дёрнула плечом Настя, – это только бездарные певцы и актёры могут выйти на сцену, и всем говорить, какие они талантливые, а на деле только слух небольшой. С математикой такая фишка не пройдёт. Равносильно, если наша Лера Лера вдруг запоёт голосом Аделины Патти, вот что вы сейчас выдали.

– Поняла, – кивнула я головой, – удивительно, ты на математике повёрнута, и знаешь Патти. О ней мало кто слышал, только особые поклонники классики.

– Верно, – звонко засмеялась Настя, – но у нас все любят классику, в моей семье, я имею в виду. Я сама музыкальную школу закончила по классу фортепиано, но заниматься этим не захотела, у меня страсть к точным наукам. Я люблю красивую музыку, но сейчас стала одна фигня. Шансон люблю слушать потому, что он душевный, там хоть какой-то человеческий смысл есть.

– Понятно.

– А моя бабушка обожала эту испанку, у неё даже пластинки сохранились. Но у меня даже слушать их не на чем, у друга их на обычные диски перекатала, а пластинки хочу продать. Это девятнадцатый век, просто с руками оторвут.

– Ты хочешь продать пластинки? – подскочила я на месте, – винил?

– Винил, – согласно кивнула Настя.

– Я их у тебя куплю, – в возбуждении вскрикнула я, – сколько их у тебя?

– Да штук десять наберётся, – задумчиво сказала Настя, – слушайте, а вы ведь не из милиции.

– Почему ты так решила? – подняла я брови.

– Следователь ни за что не купит дорогие пластинки, – с усмешкой сказала она, – так вы частник? А документы в метро приобрели?

– Точно, – со вздохом сказала я, – слушай, что-то мы с тобой не туда забрели. Давай мне свой телефон, и запиши мой, свяжемся чуть позже, и вернёмся к нашим баранам.

– Сейчас, – она вытащила мобильник, и мы обменялись номерами.

– А твои родители не будут против, что ты пластинки продаёшь? – только и спросила я.

– Так они и предложили продать. Я квартиру свою хочу, уже давно бьюсь, чтобы купить её, но ничего скопить не удаётся. А тут вспомнили про бабушкины коробки, мы целый год после её смерти не могли взяться за них, и решились-таки разобрать. Чего только там не нашли, фарфор, пластинки, книги, и даже украшения.

– Слушай тогда меня сюда, – меня охватил азарт, – ничего пока не продавай, я к тебе приду, посмотрю, что у тебя там есть старинное. Хорошо?

– Хорошо, – согласно кивнула девушка, и убрала телефон, – я вот что ещё хотела сказать. Я не знаю точно, это только моё предположение, но Артем Геннадьевич какой-то странный был,

когда он умер.

– В чём странность проявлялась?

– Он какой-то странный был, пятнами красными пошёл. Скажите, так бывает при остановке сердца?

– Насколько я знаю, так бывает при отравлении, – задумчиво сказала я, – а про сердце не знаю.

– Вот и я не знаю, – развела руками Настя, – я была свидетельницей его смерти, рассказывал материал у доски, и что-то чертил на ней, объяснял. И вдруг схватился за горло, и повалился на пол.

– Он именно за горло схватился? – несколько удивлённо спросила я, – не за сердце?

– Именно за горло, – согласно кивнула Настя, – я бросилась к нему, а он уже не двигался, и не дышал.

– При остановке сердца так быстро не умирают, – задумчиво произнесла я, – фиг его знает, конечно, я не эксперт, но вот с экспертом поговорить не мешало бы. Мой муж с меня три шкуры спустит, если я ему ещё один труп подкину с полным набором.

– А кто ваш муж? – проявила любопытство Настя.

– В МВД следователь.

– Обалдеть! – с восторгом воскликнула она, – значит, ваш муж следователь, а вы частный сыщик?

– Вообще-то, на самом деле я журналистка, – со вздохом сказала я, – только не подумай плохого, я не криминальная журналистка, и все похождения не « сливаю » на страницы издания. Работаю в очень крутом глянце, не в жёлтой прессе.

– Я вас поняла, – мило улыбнулась Настя, – наверное, муж вас ругает за расследования?

– Да ещё как.

– Они не понимают, – мягко улыбнулась Настя, – мужики в своей правоте уверены, и прут напролом.

– Ладно, – я встала с места, – хватит, а то мы чёрте до чего договоримся. Значит, Колесников ничего не изобрёл? Я его программу имею в виду.

– Изобрёл какую-то хрень, – покачала головой Настя.

– Поконкретнее.

– Я не знаю, что у него получилось, только слышала его разговор с другим помощником, Витей, что это нельзя запускать в производство. А потом случайно услышала в Интернет-кафе, как какой-то парнишка предлагал диски с игрой. Игра « Виртуальная реальность ».

– И причём тут это? – не поняла я.

– Да притом, что это та самая разработка была, я узнала обозначения на футляре, это та самая штука.

– Где ты это видела? – взволнованно спросила я.

– В Интернет-кафе на Пречистенке, – и она назвала номер дома.

– Понятно, – задумчиво проговорила я, – ладно, тогда завтра созвонимся. У меня выходной в издательстве, ехать никуда не надо, и я с утра к тебе заскочу.

– Хорошо, – и она убежала, а я села в свой джип, и поехала на Пречистенку.

Я давно за рулём, и уже опытный водитель, но некоторые чудаки просто вводят меня в ступор.

И вот сейчас, один придурок въехал прямо передо мной, и потащился со скоростью черепахи, не давая мне выехать из тупика. Меня прямо-таки подмывало наподдать ему по бамперу, чтобы не выпендривался, но я не люблю ввязываться. Это Дима может выйти из машины, и разборки устроить, вовлекая при этом и стражей порядка, и всех проезжих.

А я вот не могу, и даже Максу один раз пожаловалась, но напоролась на полнейшее понимание... понимание этих придурков.

– Таких лихачей нужно в тисках по дороге тащить, – с ухмылкой сказал он, – Димка тебе презентовал этот танк, и ты носишься на нём, словно ведьма на помеле. Любой мужик на российском металлоломе взбесится, когда увидит мадам в крутой тачке, да ещё в чисто мужской. Забралась в громадный джип, да ещё гоняешь, как бешеная тарашка, и гаишники тебя не трогают. Тут либо номерок купленный, либо ты им портреты американских президентов суёшь, чтобы не вязались, а им приходится, если что нарушишь, отвечать по полной, причём за ерунду. Тут любой разозлится.

Но разозлилась я, наорала на любимого мужа, и всякий раз, когда передо мной вот такой идиот нарисовывается, решаю

проблему просто, сую в ухо наушник, и со всей силы держу руку на сигнальной кнопке.

Они что-то там орут, кричат, матерятся, а я балдею под

очередную симфонию, пока, вконец не одуревшие от злости, они не разлетятся в разные стороны.

Вот и сейчас, я с лёгкостью проделала тот же финт, затормозила около Интернет-кафе, и бросилась внутрь.

По словам Насти, игру продавал какой-то парнишка, и я огляделась по сторонам.

Всюду стояли компьютеры, за некоторыми сидели молодые люди, и я подошла к стойке, где сидела молодая девушка за компьютером. Судя по всему, она тут главная, и ей вносят оплату за пользование Интернетом.

– Здравствуйте, – благовоспитанно воскликнула я.

– Чем могу помочь?

– Вы здесь игры продаёте? Компьютерные?

– Продаём, – кивнула головой девушка, – у нас большой выбор.

– А « Виртуальная реальность » есть?

– Как вы сказали? – вздёрнула брови девушка, – ничего подобного не слышала.

– Я краем уха о такой игре слышала, говорили, будто классная игра.

– Даже не представляю, – развела руками девушка, – никогда о такой не слышала.

Я досадливо фыркнула, и отошла в сторонку. Похоже, что игра эта – чистой воды незаконщина.

– Извините, – услышала я сдавленный шёпот, – можно вас на минутку?

Я машинально обернулась, и увидела хорошенькую девушку лет двадцати, белокурую, с голубыми глазами.

– Идите скорей сюда, – помахала она рукой, и я быстро переместилась к ней.

– В чём дело? – села я около неё.

– Вам нужна игра? – округлила она свои голубые глаза, – я могу вам её продать.

– А у тебя есть? – осторожно спросила я.

– Сейчас, – она полезла в сумочку, и вынула какой-то диск, – всего пятьдесят рублей.

– Пятьдесят рублей за диск? – искренне поразилась я.

– Если вам дорого, можете не брать, – девица хотела убрать диск, но я схватила её за руку.

– Я его возьму, – и протянула купюру.

Получила футляр с диском, и быстро убрала его в сумочку.

– Послушай, как тебя зовут? – спросила я её.

– Марина, – бесхитростно ответила она.

– Мариночка, а где вы эти диски берёте?

– Мне их Паша достаёт. Я ни фига в этом не понимаю, и сижу тут, только пасьянсы составляю. Это довольно интересно, – она накрутила на палец белокурый локон.

– А кто такой Павел? – продолжала допытываться я.

– Он мой друг, парень, – опустила голубые глазки Марина, – мы с ним месяц уже встречаемся, и он доверил мне эти диски. Сказал, что я должна их посетителям предлагать.

– А ты мне можешь встречу с этим Павлом организовать? – деловито осведомилась я.

– А зачем вам? – в голосе девицы появились ревнивые нотки.

– На предмет этих дисков пообщаться, – внесла я ясность, – можно это как-нибудь устроить?

– А вы приходите сюда в воскресенье, он весь день обычно сидит на « стрелялках ».

– Отлично, послезавтра я буду, – я встала с места, – только Павлу не говори о моём приходе.

– Почему? – Марина подняла на меня глаза, голубые, и совершенно пустые.

– Держи, – положила я на стол сто долларов, – только ему ничего не говори. Договорились?

– Договорились, – кивнула она головой, и сцапала купюру.

– И дай мне ещё один диск, – протянула я ей ещё пятьдесят рублей, спрятала диск в сумочку, и села в машину.

Телефонный звонок заставил меня вздрогнуть, я посмотрела на дисплей, и увидела номер Димы.

– Привет, – весело воскликнула я.

– Привет, моя сладкая карамелька, – ласково проговорил он, – ты на меня ещё злишься?

– Злюсь, и ещё как, – я налила себе кофе, и поставила стаканчик на подставку.

– А что насчёт перемирия? Бурного и страстного? На диване в моём офисе.

– Будет тебе перемирие, сковородкой по голове, – раздражённо воскликнула я, – чтобы в следующий раз мат при мне не употреблял.

– Я больше не буду, – пробормотал он в трубку, – так как насчёт перемирия?

– Хорошо, я больше на тебя не злюсь, – решила я поддразнить его.

– И это всё?

– А ты что-то ещё хотел? – насмешливо осведомилась я.

– Да ладно тебе, давай, приезжай ко мне.

– Не хочу я к тебе ехать, – во мне проснулось иезуитство, – я после встречи с Максом ещё не отойду.

– Сейчас я выловлю тебя, у меня персональный трекер подключён, и популярно объясню, после кого ты дольше будешь в себя приходить.

– Ты пошлая скотина, – не осталась я в долгу.

– Я намёк понял, лучше прячься за орбиту.

– Ладно, я сейчас приеду, – со вздохом сказала я, и нажала на газ.

Поддразнила его маленько, и будет с него, взбешённый, он мне больше нравится.

Конечно, Дима кинулся на меня, как разъярённый зверь.

После приятного времяпрепровождения на диване он пошёл за кофе, а я вынула косметичку, и стала марафет на лице наводить. Мой сотовый остался в зале совещаний, и я чуть всю пудру не рассыпала, когда услышала звон. Судя по звуку, это пришло сообщение.

Не успела я встать с места, как вошёл Дима с подносом, и потянул телефон.

Лицо у него было какое-то странное, и он тут же сунул нос в мои сообщения.

– Кто тебе там пишет? – с интересом спросил он.

– А тебе-то что? – сдвинула я брови, и отодвинулась от него.

Но вид у него был растерянный, и какой-то непривычный, но я не обратила на это внимание.

« У нас завтра официальная помолвка, я тебе дозвониться не могу, Марат », высветилось на дисплее, и я тут же набрала его номер.

– Привет, подруга, – приветствовал меня Марат, – ты куда

пропала? Я тебе весь день звоню.

– У меня дела были, а про вечер я помню.

– Хорошо, тогда завтра жду.

– А что там с моей просьбой?

– Работаю, – лаконично ответил Марат, и вырубил телефон.

– Ты кому звонила? – тут же спросил Дима, но ответить я не успела, телефон зазвонил вновь.

– Слушаю, – не посмотрела я на номер.

– Викуля, – в трубке что-то щёлкнуло, и Ангелику Александровну стало отчётливо слышно в кабинете, – ты моя милая, я так рада, завтра в « Корсаре » ты станешь официальной невестой, и моей будущей невесткой. Я безумно счастлива.

Голос её звучал чётко, у Димы шрам на лице дёрнулся, и он буквально кинулся целовать мне шею со словами:

– Ты моя сладкая девочка.

– Викуля, что там у тебя происходит? – удивлённо протянула Ангелика Александровна, – кто там у тебя?

– У меня тут телевизор, – стала я отпихивать Диму.

– Ты там не порнушку смотришь? – всерьёз забеспокоилась она, – порядочные девушки не должны такое смотреть.

– Да что вы, – бодреньким голоском ответила я, – конечно, я смотрю художественное кино.

– Не показался мне этот голос киношным, – с сомнением сказала она, – у меня слух очень тонкий. Ладно, смотри своё кино, – и она отключилась.

– Что это сейчас было? – сурово осведомилась я, – я по телефону говорю!

– И с кем же ты говорила? – саркастически спросил Дима.

– Не твоё дело, – раздражённо воскликнула я, – я воспользуюсь твоим компьютером?

– Пользуйся, – не сводил он с меня глаз, – как твои расследования?

– Нормально, – я взяла чашку с кофе, и пару печений, – занимаюсь тут одним делом. Слушай, ты о « Виртуальной реальности » что-нибудь слышал?

– А что это такое? – он удивлённо поднял брови.

– Да игра такая, – и я решила с ним поделиться информацией по поводу этого дела.

– Вот это ты влипла, – ошеломлённо воскликнул Дима, – даже и не знаю, что тут посоветовать.

– Ладно, лучше принеси мне ещё кофе, – и включила

компьютер.

Дима исчез за дверью, а я вставила диск в дисковод, и одела на глаза какую-то штуку, прилагающуюся к игре. Это было больше похоже на прибор ночного видения.

Дальше я ничего не помню, на глаза упала темнота, и я потеряла сознание.

Оно ко мне вернулось, и первой я увидела Настю, Димку, и ещё какого-то парня, мне совершенно незнакомого.

– Что со мной? – сдавленно спросила я.

– Господи! – Димка схватил меня за руки, и стал целовать мне ладони, – ты в норме?

– А я должна быть не в норме? – слабо спросила я, и с трудом села.

– Мы же тебе сердце остановили, – всплеснула руками Настя.

– Что вы сделали? – на секунду мне показалось, что я ослышалась.

– Иначе ничего было сделать нельзя, – возбуждённо затараторила Настя, – иначе бы ты погибла.

– Я не понимаю, – я почувствовала себя актрисой театра абсурда, – да объясните же мне, наконец, что тут происходит?