Текст книги "Вечерняя звезда для Авантюрина (СИ)"
Автор книги: Наталья Мусникова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)
Глава 2
Разумеется, Ориделу моментально сообщили невероятную новость о том, что его беглянка дочь вернулась в племя. Да ещё и стала парой странного принца, в котором отчётливо ощущается кровь оборотня. Первым порывом отца было задушить дочь в объятиях, потом просто задушить, чтобы перестала нервы мотать и перед соплеменниками позорить.
– Радость-то какая! – всплеснула руками, узнав новости Алетта и тут же опасливо посмотрела на мужа. – Оридел, хорошо, что наша дочь стала парой, верно?
– Ещё посмотреть надо, кто её выбрал, – сурово фыркнул глава семьи и рыкнул на повизгивающую от восторга дочь. – Хватит прыгать, словно волчонок сеголеток! Ты взрослая самка и должна вести себя соответственно!
– Да, батюшка, – прошептала Эльвина, смущённо опуская глаза и низко кланяясь отцу. – Покорно прошу простить меня.
Оридел снова фыркнул, раздражённо прошёлся по комнате и в третий раз выглянул в окно. Но на дворе по-прежнему никого не было, только курицы с беззаботным квохтанием порхались в пыли.
«Куда пропала эта мерзавка? – сердито подумал Оридел и досадливо дёрнул щекой. – Небось, к подружкам побежала избранником своим хвастать, а домой и не торопится!»
– Едут! – с криком вбежал в избушку рослый и статный Анташ, гордость семьи и предмет немого обожания всех вошедших в пору самок племени. – К нам едут! Представляешь, отец, наша-то Релли в седле сидит, словно принцесса какая-нибудь!
– Знамо дело, принцесса, – ввернула Эльвина, всегда жутко ревновавшая брата, – её парой стал самый настоящий принц!
– Цыц! – рявкнул Оридел, зло сверкнув звериными глазами. – Тоже мне, волки, закудахтали точно куры на насесте!
Алетта торопливо обняла дочь за плечи, спеша увести от отеческого гнева. Анташ тоже поджал хвост и без просьб и приглашений последовал за матерью. Парень прекрасно знал, что рука у отца тяжёлая, сколько раз на собственной шкуре испытывал!
– Делом займитесь, – продолжал рычать отец семейства, – скоро полдень на дворе, а у вас бардак, обед и тот не сварен. Безобразие какое, две взрослых самки в доме, а толку никакого!
– Сей же миг всё сделаем, – проворковала Алетта, заискивающе улыбаясь мужу. – Не гневись, дорогой, всё будет в лучшем виде.
Оридел раздражённо мотнул головой, буркнул, что осмотрит изгородь во дворе и вышел, громко брякнув дверью.
– Серчает отец, – негромко заметил Анташ, – как-то ещё Релли встретит!
– Да нормально он её встретит, – буркнула Эльвина, неохотно принимаясь за чистку картошки. – Это же Арелла, дочка ненаглядная!
– Да ты никак ревнуешь? – всплеснула руками Алетта, проницательно глядя на побуревшую от смущения дочь. – С чего хоть?
– А почему бы и нет?! – вскинулась девушка. – Релли вы всегда всё позволяли, только по шёрстке и гладили, на Анташа вообще не надышитесь, а я так, словно и не родная, а приблудыш чужой!
Мать растерянно смотрела на дочь, всем сердец желая её утешить, но никак не находя нужных слов. Нужно что-то сказать, как-то утешить, только вот как? Как вынуть зловонную занозу из сердца, если в своём собственном сердце таких заноз хоть отбавляй?! Эльвина шмыгнула носом, и тогда Алетта молча обняла её, прижала к груди, без слов успокаивая и утешая.
А тем временем к избушке подъехала Вечерняя звезда со своим спутником, который с детской непосредственностью вертел головой по сторонам, жадно разглядывая всё, что встречалось на пути. Такого же исполненного любопытства взгляда удостоился и Оридел, старательно делающий вид, что страшно занят и ничего не замечает.
– Мир тебе, хозяин, под кровом твоим, – нараспев произнёс спутник Релли, глядя на Оридела блестящими золотисто-карими глазами. – Да будет удачной твоя охота!
– И тебе поздорову, путник, – буркнул хозяин, вытирая руки старой тряпицей. – За какой надобностью пожаловал?
– Познакомиться приехал, – парень улыбнулся, легко соскочил с седла, а затем сделал нечто такое, отчего по лицу Оридела скользнула счастливая и недоверчивая улыбка.
Мальчишка шагнул к Релли, которая каменным изваянием застыла в седле и бережно спустил девушку на землю, на несколько минут прижав к себе, успокаивая.
«Ишь ты, – подумал хозяин, – заботится. Или для меня старается?»
– Здравствуй, папа, – прошептала Релли, которой объятия её пары подарили желанное успокоение и крошечную крупицу храбрости.
Оридел метнул на дочь быстрый предостерегающий взгляд, отчего Вечерняя звезда беззаботно рассмеялась и сказала нечто невероятное:
– Да ты не волнуйся, Рин меня любит и не обижает. И мне разрешено вступать в разговор мужчин!
Брови Оридела от удивления взлетели высоко вверх, а Рин озадаченно нахмурился. То есть как это, разрешено вступать в разговор мужчин? А что, обычно женщины молчат и не отсвечивают? Авантюрин хмыкнул и покачал головой. Да уж, сколько племён, столько и обычаев, у них бы во дворце такие порядки не прижились.
– А не много ли воли даёт тебе твоя пара? – мрачно спросил Оридел, отчаянно пытаясь не расплыться в улыбке. Нужно сохранить облик сурового хозяина пока не станет ясно, что за пару обрела его непоседа дочь.
– В самый раз, – парень широко улыбнулся и протянул Ориделу руку. – Я Авантаринэль, можно просто Рин.
Мужчина вздрогнул, недоверчиво покосился на протянутую ладонь. Это вообще что? Ему предлагают заключить мир, его признают равным себе? Но ведь говорили, что мальчишка принц, обычный оборотень никак не может быть ему равен!
– Меня зовут Оридел, – мужчина так и не рискнул коснуться протянутой ему руки, отвесил низкий почтительный поклон. – Если не погнушаетесь, мой дом и всё, чем я владею, будет к Вашим услугам.
– Конечно, не погнушаемся, мы специально к вам и приехали, – беззаботный ответ вогнал Оридела в глубокий ступор.
То есть как это, специально приехали? Неужели этот Авантюрин хочет сказать, что проделал длинный путь ради того, чтобы увидеть его, Оридела?
– А зачем? – не удержался от не очень-то почтительного вопроса глава семейства.
Теперь пришёл черёд удивляться Рину. Парень окинул хозяина удивлённым взглядом, покосился на тихонечко хихикающую в кулачок Релли и пояснил:
– Вы отец моей пары. Естественно, что мы должны были приехать, чтобы познакомиться. А у вас что, так не делают?
– У нас выражают почтение только вождю племени, – пояснила всё ещё хихикающая Релли, видя, что отец вообще дара речи лишился. – После того, как формируется пара, рвутся все старые связи. Родителей больше никто не навещает, только если самец позволит.
Рин кашлянул, ярко представив, что стало бы с тем же Валтором, посмей он сказать, что после свадьбы Роза перестанет видеться с родителями. Мда, убивали бы парня долго и мучительно. Причём не родители, Роза сама бы управилась, без всяких помощников.
– Видите ли, у нас в семье всё по-другому, – Авантюрин снова хмыкнул и широко улыбнулся. – Надеюсь, Ваша семья в полном здравии?
Оридел заторможено кивнул, но потом всё-таки взял себя в руки и торжественно пригласил гостей в дом. Тому, что Рин пропустил Релли в дом первой и даже открыл для неё дверь, глава семьи уже почти не удивился. В самом деле, что тут такого? Может, он просто не любит первым входить в незнакомые места.
***
Вечерняя звезда. Ой, не могу, лопну со смеху, не иначе! Век не забуду, какими глазами отец смотрел на Рина! А мама вообще дар речи потеряла, когда Рин ей руку поцеловал. Честно говоря, я как-то раньше не замечала, что наши с Рином семьи настолько отличаются. У нас, например, женщина всего лишь самка, в лучшем случае, пара, то есть сама по себе, без мужчины рядом, ничего из себя не представляет. А у Рина каждый член семьи уникальная и неповторимая личность, со своими взглядами, суждениями и желаниями! У нас женщина без разрешения мужчины слова не может молвить, а у Рина может даже спорить, отстаивая свою точку зрения. А теперь объясните, как вот это всё моим родителям рассказать?! Они же ни за что не поверят! А как мама косилась на мои пряди, те самые, которые указывают на то, что я принадлежу Рину душой и телом. Мамочка даже шёпотом спросила, сколько мы с принцем вместе, а Рин услышал и ответил. Вот честное слово, лучше бы соврал! У родителей глаза на лоб полезли, Элька чуть со скамьи не рухнула, когда услышала, что мы вместе даже меньше года. У мамочки, конечно, тоже прядки с обеих сторон, но они тоньше и бледнее моих, хотя мои родители уже почти тридцать лет вместе. А с другой стороны, я ни разу не видела, чтобы папа маму утешал или целовал. Наедине возможно, а вот чтобы так, при всех, обнять или за руку взять, за прядку дёрнуть или шейку пощекотать, никогда! А Рин на ласку и нежность не скупится, как к нему не привязаться! Элька, глядя на моего избранника, наверное, впервые в жизни решила, что стать самкой не так уж и плохо. Надо будет потом сестрёнке объяснить, что я для Рина не самка, а любимая женщина, пара, единственная и неповторимая. Или не стоит, в нашем племени ведь такое не поощряется? Самка должна целиком и полностью зависеть от своего самца, а вот он вполне может позволять себе и не привязываться душой к одной единственной. И даже телесную верность хранить не обязан. Да уж, суровые у нас в племени законы, особенно жестоки к женщине.
Я вздохнула, загрустила, и Рин моментально обнял меня, притиснул к себе, шепнув на ухо:
– Устала?
Я посмотрела в родные золотисто-карие глаза, помялась немного, а потом честно призналась:
– Хочу к подружкам сбегать. Отпустишь?
– Конечно, – Рин широко улыбнулся, озорно сверкнул глазами. – А подружки хорошенькие?
Я нарочито грозно нахмурилась, одну руку упёрла в бок, словно сварливая торговка, а пальчик другой угрожающе наставила на Рина и выпалила:
– Это ещё что такое?! Не успел парой стать, а уже на подружек заглядываешься?! Смотри у меня!
– Не вели казнить! – бухнулся на колени Авантюрин, в притворном ужасе закрывая голову.
Мама выпустила из рук глиняную чашку, у братца моего кусок мяса с вилки шмякнулся обратно в миску, а лица отца и сестры вытянулись словно старые портянки.
– То-то жа! – басовито пророкотала я, подражая героине одной особенно любимой Риской сказки, и звонко расхохоталась.
Рин тоже рассмеялся, ловко подхватил меня на руки, крутанул, прижал к себе и наградил звонким поцелуем, прошептав:
– Обожаю тебя!
– А я тебя.
– Всё, иди, а то подружки твои от любопытства лопнут, – Рин легко скользнул в сторону, а я, кивнув так и не пришедшим в себя от изумления родным, выскочила из дома.
Дорогу к дому Эвера, самца моей ненаглядной Валирры я помнила очень хорошо, хотя и ходила к ним крайне редко. И сейчас я торопилась, почти бежала к ним, отчаянно прогоняя от себя мысль о том, что Серебристая луна, так страшно поблекшая после обретения самца, может уже покоиться в могиле. Валирра ведь частенько говорила, что я единственная, ради кого она просыпается по утрам. И кто знает, что с ней стало, когда я сбежала из племени, чтобы поступить в Магическую Академию?
К моему искреннему облегчению, дверь мне открыла сама Валирра. Некоторое время женщина молча смотрела на меня, не узнавая, а потом громко охнула, всплеснула руками прошептала:
– Релли! Да ты ли это?!
– Кажется я, – смеясь ответила я и, не в силах сдержать радости, повисла у подруги на шее. – Праматерь волчица, Лирка, как же я рада тебя видеть!
Валирра несколько заторможено обняла меня, а потом снова отстранилась, внимательно изучая, словно я была каким-то новым, не известным ранее цветком. Взгляд моей подруги перебегал с моего лица на фигуру, потом опять на лицо и наконец застыл на каштановых с золотистым отливом локонах, знак принадлежности моей паре.
– Релли, – ахнула Валирра, не отводя взгляда от поразивших её локонов. – Да неужели…
– Да-да-да, у меня есть пара! И знаешь, Лир, он такой замечательный, весёлый заботливый… Светлые силы, он самый лучший мужчина на свете!
– Мужчина?! Хочешь сказать твоей парой стал обычный человек?! – Валирра в ужасе прижала ладони к щекам, тревожно оглянувшись назад.
– Да нет, Рин оборотень, а вообще, это всё не важно, – беззаботно отмахнулась я и закружилась, раскинув руки. – Лирка, он такой классный! И знаешь, то что пишут в романах – правда! И подгибающиеся коленки, и бабочки в животе от восторга, и когда ты снова и снова сгораешь и воскресаешь в объятиях любимого мужчины…
– Да неужели?! – хмыкнула моя подруга.
И столько горечи и боли было в этой короткой фразе, что моя эйфория поблекла и сошла на нет. Да, мне крупно повезло, Рин оказался Настоящим Мужчиной, заботливым и нежным, но, кажется, в нашем поселении я практически единственная счастливица, способная похвастаться таким избранником.
– Лир, прости меня, глупую, – прошептала я, обнимая подругу. – Правду говорят, счастье глаза слепит. Прости, я… Я забыла.
– Я бы всё отдала, чтобы тоже забыть, – прошелестела Валирра, снова испуганно обернулась, прислушалась, а потом напряжённым тоном предложила. – Слушай, мой самец спит, давай лучше в беседке поболтаем.
– У вас беседка есть?! – ахнула я, восторженно прижав кулачки к груди.
– Да, Эвер сделал, – равнодушно согласилась Серебристая луна.
Мы уютно устроились в изящной беседке, такой лёгкой и воздушной, словно она была сделана не из дерева, а сплетена из солнечных лучей. Не успела я даже рта раскрыть, как Лира, всплеснула руками и прощебетала:
– Ой, я же тебя ничем не угощаю! Подожди немного, сейчас молоко с пирожками принесу!
Я согласно кивнула, при мысли о Лириных пирожках рот наполнился слюной. Валирра лёгким ветерком метнулась к дому, а затем также быстро и бесшумно скользнула обратно, изящно поставив на небольшой столик запотевший кувшин и блюдо с румяными пирожками.
– Угощайся, – подружка придвинула мне большую кружку и села, со смесью любопытства и восхищения глядя на меня. – И рассказывай!
Я честно попыталась совместить болтовню с поеданием пирожков, но поперхнулась и с трудом откашлялась. После этого я молча пила холодное молоко и уплетала пирожки, а Валирра негромко и неохотно рассказывала о своей семейной жизни. Новости, откровенно говоря, были нерадостные. Моя подруга так и не смогла стать парой своему самцу, малышей у них также не было.
– Я боюсь его, каждый раз, как он меня касается, прямо цепенею вся, – прошептала Серебристая луна, и крупная блестящая слеза соскользнула с её щеки в кружку.
Подружка судорожно вздохнула, тряхнула головой, а потом с нарочитой весёлостью предложила:
– Да ладно, что я всё о себе да о себе. Ты лучше про себя расскажи!
Я широко улыбнулась, отодвинула кружку и, взмахнув руками, защебетала о своих приключениях, которые начались в тот день, когда отец помог мне бежать из племени в Магическую Академию. Валирра ахала, охала, качала головой и смотрела на меня горящими глазами. В этот момент я была для неё не просто подругой, а живым доказательством того, что чудеса всё-таки случаются, даже если ты их совсем не ждёшь. Когда я закончила своё повествование, уже смеркалось.
– Релль, – вздохнула Серебристая луна, мечтательно глядя в темнеющие небеса, – какая же ты счастливая! Как бы я хотела…
Валирра осеклась и испуганно подскочила, я тоже насторожилась, услышав лёгкие шаги.
– Кто здесь? – выдохнула Серебристая луна, с трудом совладав с задрожавшими губами.
– Авантюрин, можно просто Рин, – Рин легко шагнул на освещённую последними лучами солнца тропинку, приветливо улыбнулся и мягко поклонился. – Простите, если помешал, дамы, но я шаль Релли принёс, становится прохладно.
– Спасибо, – я благодарно улыбнулась и шагнула в такие родные и тёплые объятия любимого.
– Я… Пойду, пожалуй, ужин готовить пора, – пролепетала Валирра и опрометью бросилась к своему дому.
– Чего это она? – нахмурился Рин, удивлённо глядя на меня.
– Дык её понять можно, у неё-то таких нежностей нет и не предвидится, – пискнули ближайшие к беседке кусты.
– Дура, не тебя спрашивали! – раздалось яростное шипение из других кустов.
– Тебя, умную, спросить забыли, – огрызнулся кто-то за стволом дерева.
– Девочки, – возмущённо ахнула я, сообразив, что наши с подружкой откровения подслушивала вся женская половина племени, – да как вы могли! А ну, вылезайте немедленно, паразитки!
Паразитки, сопя, кряхтя и изображая разную степень раскаяния и смущения, неохотно выползали из своих укрытий. Рин честно старался держать лицо, но при виде одной особо растрёпанной девицы, в чьих густых волосах запутались листики и веточки, не выдержал и громко расхохотался.
– Марш домой! – притопнула я ногой, так как тот факт, что я стала парой, позволял мне командовать менее успешными соплеменницами. – И чтоб через секунду даже духу вашего тут не было!
– Не рычи, Релль, – всё ещё посмеиваясь попросил Авантюрин, а потом уточнил у возмущённо сопящих девиц. – Вы чего хотели-то, девочки?
– Интересно же, – пискнула одна, самая храбрая и испачканная. – Арелла у нас чудачкой считалась, всё со своими травками возилась, а тут, гляди-ко, мало того, что парой стала, так Вы ей ещё и шаль приносите.
– А как иначе? На улице похолодало, мёрзнет Релли быстро…
– Да наши самцы никогда так не делают! – выпалила тощенькая конопатая девчушка и взмахнула руками, словно крыльями.
– Почему? – искренне заинтересовался Авантюрин, даже голову к плечу наклонил.
– Дык, не принято, – развела руками румяная толстушка. – У нас самки самцов ублажают, обхаживают…
– Подождите, – Рин поднял ладонь, призывая к тишине загомонивших разом девиц. – А разве мужчина не должен оберегать и защищать женщину, холить и лелеять её по праву сильного?
У беседки моментально повисла гнетущая тишина. Столкнулись два мира, вроде бы и похожие в общем, но совершенно разные в деталях. Забавно, а я успела забыть, что Рина воспитывали совсем по-другому, не так как наших самцов.
– А у вас чё, так, да? – сипловато уточнила длинноносая брюнетка и вытерла нос рукавом.
Рин согласно кивнул и протянул ей платок. Машинально, как всегда протягивал его своей младшей сестрёнке. Девица, не отводя взгляда от тонкой белоснежной ткани, которой не смела коснуться даже кончиками пальцев, недоверчиво уточнила:
– Это чё, мне?
– Ага, – Рин озорно улыбнулся. – Как показывает опыт, у женщины никогда в нужный момент нет под рукой платка.
– Зато есть мужчина, готовый его подать, – ввернула я.
Девицы дружно ошарашено вздохнули и во все глаза уставились на меня. Мрак первородный, я опять забыла, что у нас в племени всё совсем по-другому! Да и плевать, не буду я следить за каждым своим словом и взглядом! Я счастлива со своим избранником и мне плевать, кто и что думает по этому поводу!
«Смотри, так и на Поединок силы нарваться можно», – хмыкнула моя волчица, и я испуганно вздрогнула.
– Замёрзла? – Рин накинул на меня шаль, нежно прижал к себе. – Пошли домой, поздно уже.
Я согласно кивнула, лихорадочно обдумывая, что и главное, как, сказать Рину, чтобы избежать Поединка силы. Ведь это верная смерть! Праматерь волчица, помоги и защити!!! Рин словно почувствовал мои страхи, подхватил меня на руки, закружил, защекотал, а потом целовал до тех пор, пока все страхи и сомнения не выветрились у меня из головы, оставив твёрдое убеждение: всё будет хорошо. По-другому и быть не может, ведь мы любим друг друга. И это самое главное.
Глава 3
Утром во двор к Ориделу неожиданно, причём даже для самого себя, пришёл Эвер. Крупный и мощный, даже по меркам самих оборотней, мужчина топтался у крыльца, с такой смесью нетерпения и смущения поглядывая на дверь, что хозяин поспешил поскорее выйти к гостю во двор, пока не он смёл все преграды у себя на пути.
– Чем обязан, Эвер? – настороженно спросил Оридел, сложив руки на груди и прислонившись спиной к двери.
Эвер дёрнул уголком рта, прекрасно поняв, что Оридел даже не собирается играть в приветливого и радушного хозяина. И правильно, ни к чему двум настоящим оборотням эти дурацкие человеческие уловки! Всё должно быть ясно, чётко и конкретно, без лишних церемоний и словесных кудрей.
– Мне нужен этот, – Эвер мотнул головой, пошевелил пальцами, – пара твоей дочери.
– Зачем? – моментально напрягся хозяин, готовый, если придётся, в драке защищать счастье дочери.
Оридел видел, каким счастьем сияют глаза Ареллы, и одного этого было достаточно, чтобы принять её выбор. Вообще-то, по правилам племени, самец выбирал себе самку, но в случае с Вечерней звездой отец был уверен, что его дочка не была пассивной добычей мужчины. Наоборот, что-то упорно подсказывало мудрому оборотню, что Арелла сама активно соблазняла Авантюрина, делая его своей парой.
– Так зачем тебе нужен Рин? – повторил Оридел, так и не дождавшись ответа от странного посетителя.
– Нужен, – буркнул Эвер, хищно сверкнув пожелтевшими глазами. – Позовёшь, или мне самому его искать?!
Оридел нахмурился, мрачно глядя на стоящего перед ним самца. И что делать? Не пускать? Тогда Эвер просто отшвырнёт его в сторону, как щенка и вломится в дом, ещё, оборони, Праматерь волчица, напугает Алетту и Эльвину, может и Анташа покалечить, с него, шалого, станется!
– Жди здесь, сейчас позову, – неохотно буркнул Оридел и скрылся в доме.
Эвер сел прямо на землю, обвил колени руками и принялся ждать, напряжённо ловя долетающие из дома звуки. Вот зазвучали шаги, не тяжеловесная поступь настоящего самца, а лёгкий пружинящий шаг, как у зверя, уже вышедшего из поры щенка, но ещё не ставшего заматеревшим хищником. Вскоре к шагам добавился аромат, незнакомый, но тем не менее, довольно приятный. Эвер втянул носом воздух, запоминая запах, резко поднялся и повернулся лицом к дому как раз в тот момент, когда из дверей выскользнула заспанная фигура.
– Принц Авантаринэль? – деловито уточнил Эвер, пристально глядя на стоящего перед ним парня.
Парень кивнул, с любопытством разглядывая оборотня блестящими золотисто-карими глазами.
«И правда, похож на камешек авантюрина, такой же блестящий и золотистый», – подумал Эвер и сурово нахмурился, преодолевая внезапно нахлынувшую робость. И как такое вообще может быть, он, могучий оборотень, мощный и непобедимый боец, робеет перед каким-то мальчишкой, которого не то что оборотнем, воином и то нельзя назвать!
– Чем обязан? – Рину надоело молчание, да и ветерок прохладный холодил обнажённые грудь и спину. – Что привело тебя ко мне, могучий воин?
– У моей самки нет волчат, – буркнул оборотень и так сурово засопел, словно это была целиком и полностью вина Авантюрина.
– Ты хочешь, чтобы я осчастливил твою самку волчатами?! – искренне опешил Рин. Нет, ну это надо же, порядочки в племени! Релли о таком не говорила!
Абсурдность своего предположения Авантюрин понял, когда еле успел увернуться от бросившегося на него здоровенного волка. В опасной близости от горла клацнули острые, куда острее бритв, клыки, и если бы не волчонок, которого Рин непроизвольно выпустил, вполне возможно, во дворе валялся бы изуродованный труп. А так лопоухий волчонок отважно заступил путь разъярённому волку, даже рявкнул на него. Оборотень замер, отказываясь верить своим глазам, затем встряхнулся и снова стал человеком. Только вот тощенькое создание никуда не делось, продолжало по-прежнему стоять рядом с Авантюрином, воинственно ероша шерсть на загривке.
– Как это, а? – Эвер поднял на Рина ошарашенный взгляд. – Это же твоя волчья ипостась…
– Да мы можем существовать отдельно друг от друга, – Авантюрин присел и погладил волчонка, почесал за ушком, словно домашнего питомца.
– Но этого не может быть! Так не бывает! Это неправильно!
– Неправильно называть женщину, с которой живёшь, самкой и обращаться с ней как с вещью, причём не особенно важной и нужной.
Оборотень отчаянно покраснел, опустил голову и засопел, ковыряя носком сапога землю.
– Что тебе нужно? – Рин привычно соединился с волчонком, встал и пристально посмотрел на Эвера. – Не убивать же ты меня пришёл.
– Твоя… – оборотень запнулся, но всё-таки произнёс, – женщина сияет вся. Валирра тоже раньше сияла, пока не стала моей после Поединка силы.
– Хочешь, чтобы я помог тебе наладить отношения с женой? – Рин задумчиво взлохматил волосы, прикусил губу.
Эвер отчаянно замотал головой с безумной надеждой глядя на Авантюрина.
– Дело трудное, но, в принципе, исполнимое. Если пообещаешь рассказать всё без прикрас и слушаться меня беспрекословно, попробую тебе помочь.
– Я на всё согласен! Я не могу больше видеть, как она в подушку по ночам плачет, как каменеет вся от моих прикосновений! Я из шкуры готов выпрыгнуть, чтобы её порадовать, только не знаю, как!!! Вы с Ареллой и вместе-то всего ничего, а у неё уже широченные пряди с двух сторон твоего цвета! Это значит, что она твоя, душой и телом твоя! А у моей Валирры только с одной стороны прядка тощенькая, телом-то самка моя, а душа её витает где-то в местах мне не ведомых!
Рин почесал щёку, по-другому взглянув на стоящего перед ним мужчину. Вот ведь, оказия какая! Сильный, крупный, решительный мужик, способный одной рукой горы свернуть и реки вспять повернуть, а как собственную жену заставить себя полюбить, не знает. Да и не заставишь себя любить-то, как говорится, насильно мил…
– Как вы с женой познакомились?
С точки зрения Авантюрина, вопрос был вполне закономерный. Принц прекрасно знал, сколь многое зависит от первого благоприятного впечатления и как сложно что-то исправить, если симпатии в первые минуты не возникло. А Эвер озадаченно глазами хлопнул, плечами нервно передёрнул и выдавил:
– Так мы с детства знакомы, в одном племени же живём.
***
Рин. Ох ты ж, ёлки колючие, сосенки пахучие! И что мне прикажете делать с этим героем-недолюбовником?! Вынь да полож ему сияние супруги, а сам за всё время нашей беседы её ни разу ласково не назвал. Самка, тоже мне, комплимент невероятный! Спросил у этого воителя, как он с женой познакомился, так он уставился на меня, словно баран на новые ворота и проблеял, что они с детства знакомы. Бесценные, драконий помёт сведения, я прям сразу всё понял! Самое неприятное, что я действительно многое понял. Во-первых, никакого эффекта новизны, они же с детства знакомы, знают друг друга как облупленных, короче, ничего интересного. А девчонкам подавай таинственных незнакомцев, желательно несчастных и гонимых. Во-вторых, как известно всем, кроме, пожалуй, оборотней, женщины любят ушами. А тут с комплиментами вообще никак, в лучшем случае тебя назовут парой. И всё. Никаких тебе медоточивых речей часа на полтора, никаких завываний под окном, ни-че-го. С одной стороны это и неплохо, я тогда, помню, чуть не поседел, когда один из поклонников Розы окна перепутал и под моим голосить стал. А с другой… Как, скажите, осчастливить женщину, если скупиться на ласковые слова?! Женщина без комплиментов, как цветок без воды, чахнет и вянет на глазах. В-третьих, помимо слов и вздохов на скамейке есть ещё и физическая сторона любви, но её обсуждением займёмся позже. А то этот волчара припадочный ещё прибьёт меня ненароком.
– А как ты свою жену называешь?
Мда, реакция на этот вопрос оказалась не лучше, чем на прошлый. Те же выпученные глаза и полное непонимание происходящего. Светлые силы, как эти оборотни ещё не вымерли с таким-то подходом к женщинам!
– Ну, что ты своей жене говоришь после ночи любви, допустим?
– Хорошая самка, мой волк тобой доволен.
Да уж, скажи нечто подобное мой отец маме, и до конца своих дней спал бы отдельно. Если бы вообще уцелел.
– Скажи, а что ты чувствуешь, глядя на свою жену?
Есть! Бесстрастность на лице Эвера сменилась на робкую нежность, словно с плотно затянутых тучами облаков проглянул первый лучик солнца.
– Валирра у меня красавица, – прошептал мужчина и густо покраснел, сравнявшись цветом лица со свежесваренными раками.
– Тебе в ней только красота нравится?
– Да нет, – выпалил мужчина, сверкнув глазами. – Она умница, вся такая нежная, неземная, точно лунная дорожка на озере, а хозяйка какая!
– Какая? – деловито уточнил я, изображая искреннюю заинтересованность.
Откровенно говоря, мне было глубоко безразлично, какое совершенство супруга этого оборотня, я точно знаю, что с моей Релли она не сравнится. Но не помочь этому сильному и такому слабому в семейных отношениях мужику я не мог. Совесть, чтоб её мыши погрызли, не позволяла.
– Чудесная! Она готовит лучше всех в племени!
Я окинул внимательным взглядом мускулистую, словно из одних мышц сотканную фигуру Эвера и сдержал-таки скептическое хмыканье. Моё ехидство делу не поможет, только испортит хрупкий мостик доверия, возникший между нами.
– А Валирра знает, что ты о ней думаешь?
Блин, да что же это за издевательство-то такое! Что ни спрошу, он на меня бараном смотреть начинает!
– Это же очевидно, – протянул оборотень, насупившись.
Опаньки! В уже приличном списке достоинств Валирры не звучало, что она умеет мысли читать, или я что-то не услышал?
– Твоя жена телепат? – осторожно уточнил я и пояснил, предупреждая возможное недопонимание. – Мысли читать умеет?
Судя по тому, как вытянулось лицо Эвера, мысли его супруга читать не умеет. Как говорится, что и требовалось доказать.
– Мысли твоя жена читать не умеет, сам ты ей ничего не говоришь, тогда откуда она должна узнать, как ты к ней относишься и что о ней думаешь?
Вот оно! То самое озарение, описание которого иногда встречается в книгах! Оборотень сначала задумался, словно все проблемы мира решал, а потом расплылся в широкой улыбке и выдал, едва не приплясывая на месте от восторга:
– Так Валирра не знает, что я ей горжусь! Я немедленно скажу ей об этом!
В принципе, с этой светлой мыслью можно было отпустить болезного домой, но я всё-таки торопливо ухватил его за рукав и предупредил:
– Сказать нужно обязательно, только одного раза будет мало.
– Почему? – Эвер изумлённо округлил глаза. – Лира же узнает!
– Нужно регулярно повторять, что ты гордишься ей, любишь её, комплименты ей говорить…
– Что говорить?
Да чтоб ты до конца твоих дней посольство принимал из Ледяного королевства! Чтоб на тебя девицы сезон охоты устроили! Чтоб ты любимой Рискиной игрушкой стал, хотя, нет, это слишком серьёзно, это уже из категории страшных проклятий.
– Комплименты, – медленно повторил я и пояснил специально для могучих оборотней. – Слова приятные. Лапонька моя, красавица, умница, ну и прочие слюнявые нежности, которыми романы любовные изобилуют.
– А зачем эти… ком-пли-мен-ты нужны?
Хор-роший вопрос, правильный такой, можно сказать, в самую точку! Только я-то откуда знаю, зачем они нужны? Лично у меня, когда меня от нежности прямо распирает, ласковости всякие сами с языка сыплются. У отца тоже, да и Рейган на ласку не скупится. Воспитали нас так, нежными и заботливыми. И никто никогда не объяснял, зачем это надо. Так правильно и всё, какие ещё могут быть вопросы? Только вот этот могучий оборотень смотрит на меня как на истину в последней инстанции и ответа ждёт. А что ему ответить? Ладно, повторим очевидные, для меня лично, вещи.
