Текст книги "Мой безумный Новый год (СИ)"

Автор книги: Наталия Веленская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 26 страниц)

Ковальчук приподнял мой подбородок, не давая отвести взгляд после столь самоуверенных слов. Почему-то мне показалось, что он ни на грамм мне не поверил. Но решил подыграть, скрыв свои истинные мысли за кроткой улыбкой.

– А что бы ты хотел изменить в своей жизни? – перевела я стрелки.

– Локацию, – усмехнулся товарищ писатель.

Я удивлённо вскинула брови, и после небольшой паузы Ромка продолжил:

– Мне очень интересно узнать, какая ты будешь в июне или, например, пятнадцатого ноября. И я надеюсь, что у меня будет такая возможность, когда я перееду к тебе в Питер. А в остальном моя жизнь меня теперь полностью устраивает.

Ромка поднимается с ковра, на котором мы восседали вдвоём у камина, и протягивает мне руку:

– Пойдём потанцуем?

Вкладываю свой ладонь в его и аккуратно встаю. Мне кажется, я за несколько лет столько не танцевала, сколько за эти дни с Ромкой. Мой неисправимый романтик…

В стенах номера зазвучали красивые фортепианные аккорды. Прикрываю глаза, растворяясь в этой чудесной мелодии. И даже не сразу замечаю, как Рома подходит ко мне и с каким-то особым трепетом кладёт свою ладонь на мою поясницу, привлекая к себе. А второй рукой нежно переплетает наши пальцы.

– Так, плейлист сегодня на тебе, – улыбнулась я, склоняя голову Ромке на грудь. – Не знаю, что это за песня, но мне, определённо, нравится. Это же какое-то стихотворение Шекспира, да?

– Ага, – отзывается Ковальчук, прижимая меня к себе, – Ну а если точнее только первая строчка[1], а всё остальное это уже текст автора песни.

– Никогда бы не подумала. Очень красиво! – искренне восхитилась я, причём не только музыкальной композиции, но и Ромкиным знаниям.

– Знаешь, Лер, а ты ведь тоже делаешь мои вечера незабываемыми, – чуть слышно прошептал мне на ухо товарищ писатель, запуская по моей коже тысячи мурашек. – С самой нашей первой встречи…

Надеюсь, Ромка не собирается «примерять» на меня каждую из строчек песни? Потому что текст был хоть и красивый, но очень грустный. А мне совершенно не хотелось сейчас портить нашу праздничную атмосферу.

– Да уж… со мной точно скучать не приходится…

– Надеюсь, и ты со мной… не заскучаешь, – говорит Рома. И я вижу, как в этот миг на его лицо набегает тень.

– Исключено! – беззаботно смеюсь я, стараясь подбодрить своего загрустившего кавалера. – Ром, мне очень хорошо с тобой, правда. Но знаешь, что я сейчас поняла? Единственное по чему я скучаю, то это по своим девчонкам, по Петербургу, по своему любимому кафе «Переделка» с его чудесными пончиками…

– Погоди, погоди. Пончики? – изумлённо воскликнул Ковальчук. – Лера и пончики?? Я не ослышался?

– Ну да… а что?

– Я ещё от твоего «Оливье» не отошёл!

– Раз в год можно.

– А пончики?

– А пончики по четвергам после работы, – показываю ему язык, ничуть не смущаясь – Должны же быть в этой жизни маленькие радости!

Ромка громко смеётся, откинув голову назад. А я просто любуюсь им и ничего не могу с собой поделать – залипаю на его широких, чувственных губах, волевом подбородке, мощной красивой шее… Но самое главное – это взгляд его лучистых глаз, в котором я сейчас растворялась. Взгляд, который искрился настоящим счастьем.

– Мама у меня тоже пончики любила, – вдруг говорит Ромка. – Что-то я в последнее время стал всё чаще вспоминать их с папой …

– Да ты говорил, что вы приезжали сюда отдыхать, когда ты был маленький.

– Не только поэтому, – останавливается Рома и нежно берёт меня за руки. – Знаешь, а ведь они примерно здесь и познакомились, на горнолыжке. Папа рассказывал, что это была любовь с первого взгляда. Или точнее с первого падения – она тогда на него на лыжах въехала на полной скорости. Они улетели в сугроб и там как раз и состоялось знакомство. Он как только её увидел, сразу понял – она та самая. И она обязательно станет его женой.

– Теперь я понимаю, в кого ты такой романтик.

– Тогда я его слушал, улыбался и… если честно не особо верил, что такое бывает: встретились, поженились через месяц и прожили вмести всю свою жизнь. Звучало как-то уж слишком сказочно или притянуто за уши. Люди ведь вообще любят приукрашивать, вспоминая о прошлом. А вот сейчас я его понимаю, Лер…

– Правда? – хрипло отзываюсь я, не в силах совладать с собственным голосом.

– Да,– склоняется к моим губам Рома. Обхватывает моё лицо руками и оставляет на губах нежный, неторопливый поцелуй.

Который спустя несколько мгновений разжигает у меня внутри настоящий пожар.

И красное платье стремительно скользит вниз и падает к моим ногам.

***

Традиционно, первое января у большей части населения нашей страны проходит в ленивой полудрёме. Так было и у нас с Ромкой – из номера мы вылезали только, чтобы покушать. А всё остальное время валялись в кровати, смотрели новогодние фильмы и предавались всяким приятностям в виде активных кардионагрузок в горизонтальной (и не только) плоскости.

По всем законам жанра, я уже давно была заскучать от такого однообразного времяпровождения. Но на удивление, с Ромкой мне было не скучно. А мой предстоящий отъезд только усиливал эмоциональность от каждого момента, что мы проводили друг с другом.

Но следующий день не задался с самого утра. Мало того, что мне опять снился Костя – к этому я уже привыкла и даже почти смирилась с тем фактом, что моё подсознание будет мучить меня ещё какое-то время, подкидывая в мои сны фрагменты близости с Захаровым. Но большую часть этой ночи мне снилось, что он от меня ускользает. Своей фирменной уверенной походкой уходит куда-то в туман, а я бегу за ним, кричу, чтобы он вернулся… Но никак не могу догнать. И из-за этого очень горько плачу. Так горько, что казалось – ещё немного и у меня просто разорвётся сердце.

– Лер… Лера… – тормошит меня Ромка, с тревогой заглядывая мне прямо в глаза.

Как выяснилось потом, эта была далеко не первая его попытка вырвать меня из лап кошмара.

– Я что опять кричала во сне?

– Да, Лер, – скользит по мне усталым взглядом. Бедный Ромка! Кажется, из-за моих кошмаров ему совсем не удалось выспаться этой ночью. – И очень сильно плакала. Что тебе снилось?

– Да так, ерунда какая-то, – отвожу взгляд, и поспешно приподнимаясь с кровати.

– Расскажешь?

– Пусть это останется между мной и моим психологом, – отшучиваюсь я под свой отчаянно громкий стук сердца.

Лера, ты опять ему врешь! Опять!

Но разве я могла поступить иначе в этой ситуации? Разве я виновата, что подсознание уже которую ночь играет со мной в какие-то странные игры? Я же не могу это контролировать! Если бы могла, Захаров уже давным-давно покинул мои сны без шанса на возвращение. Всё что я могла – это защитить Ромку от информации, которая точно его расстроит и привнесёт в наше общение некоторую натянутость.

– Кстати, надо будет к нему записаться, как вернусь домой, – добавляю я, поднимая с пола Ромкину футболку и натягивая ее на себя. – Прогуляемся после завтрака?

Рома молча кивнул. В таком же молчании мы провели большую часть прогулки. Он о чём-то напряжённо размышлял, а я терзалась чувством вины за своё утреннее враньё.

– Ты не боишься?..

– Чего?

– Предстоящего полёта? – тихо спрашивает он, внимательно глядя мне прямо в глаза. – Ты же рассказывала мне, из-за чего погибли твои родители…

– Нет, – качаю головой, сглатывая тяжёлый ком. – Если честно, я никогда не боялась летать. Они ведь там в небе рядом со мной… И знаю, что они меня защищают…

Ромка резко притягивает меня к себе, сжимая в объятиях, и тяжело вздыхает.

Напоминание о моём предстоящем отъезде только ещё больше омрачало наши мысли. Но всё же это было лучше молчания. И его нежные согревающие объятия давали мне надежду, что все будет хорошо.

Снегопад наконец-то закончился, вся округа утопала в мягких, пушистых сугробах. Местами даже было довольно сложно ступать по заснеженным дорожкам, но Ромка заверил что уже завтра здесь всё расчистят. Ведь начинались те самые знаменитые гонки в собачьих упряжках.

– Как насчёт того, чтобы и нам прокатиться? – наконец улыбнулся товарищ писатель. – Мне кажется, будет весело…

– Э-э-э нет, – усмехаюсь я, – Даже не думай! Я подписывалась только на лыжные прогулки!

Ковальчук смеётся над моим показным ворчанием и хочет что-то сказать в ответ, но звонок мобильного нарушает наше уединение.

– Это Влад, – сообщил мне Ромка, взглянув на экран.

Не могу сдержать тяжёлого вздоха – потому что звонок редактора обычно означает только одно – сейчас Ромке как минимум на полчаса присядут на уши.

– Второго января? Серьёзно? – саркастически протягиваю я, приподнимая брови.

– Он трудоголик, – разводит руками Ромка, – Мне нужно ответить. Я отойду к беседке?

Наклоняется ко мне и игриво целует в губы, будто бы пытаясь задобрить меня и извиниться за своё вынужденное исчезновение.

– Иди, а я ещё немного прогуляюсь, – улыбаюсь я. Возвращаться в номер у меня сейчас не было никакого желания.

– Я постараюсь недолго, – заверил Ромка, прежде чем направиться к беседке.

С улыбкой провожаю его взглядом, а заодно сканирую обстановку вокруг. На парковке царило оживление. Кажется, люди наконец нашли в себе силы оторваться от поглощения салатов и потому с головой окунулись в подготовку к завтрашнему мероприятию.

С любопытством рассматриваю снующих туда-сюда постояльцев отеля, которые выгружали из машин какие-то огромные сумки и шумно перекрикивались между собой. А потом цепляюсь взглядом за знакомую фигуру… И забываю, как дышать.

Костя.

Кровь отчаянно стучит в висках. Пульс разгоняется до предела. Едва удерживаю себя на ногах, чтобы не рухнуть прямо на снег. С немым отчаянием наблюдаю, как Захаров отделяется от толпы и медленно, прожигая меня своим пристальным, злобным взглядом, идёт ко мне.

Шаг, ещё шаг… Мне бы убежать, но я стою, точно пригвождённая к месту. Не могу поверить, что тот, кто все эти ночи являлся мне во снах, сводил меня с ума и терзал моё сердце, заставляя раз за разом погружаться в страницы нашего прошлого, теперь стоял передо мной.

И молчал.

– Зачем… зачем ты пришёл? – спрашиваю я, наконец разрывая гнетущую тишину.

– В глаза твои посмотреть.

[1] Речь идет о сонете №130 У. Шекспира, который начинается словами: «Ее глаза на звезды не похожи» (перевод С. Маршака). По этим же строкам вы можете найти песню, под которую танцуют ребята.

Глава 68

– Посмотрел?

Когда первый шок миновал, я призвала на помощь всю свою выдержку и самообладание, и постаралась принять максимально невозмутимый вид. Поджимаю губы, гордо приподнимаю вверх подбородок и решительно встречаюсь с ним взглядом.

– Да, – кивает Костя, презрительно усмехаясь. – Вот только почему-то счастья я в них не вижу. Что твой писатель пока не особо справляется, да?

– Захаров, а не пошёл бы ты… домой к своей жене! – злобно цежу я, моментально вспыхивая от его слов.

Костя в ответ раскатисто смеется, но в этом смехе нет ни грамма радости. А только неприкрытая злость.

– Знаешь, что самое паршивое, Лер? Я думал, что приеду, посмотрю на вас с ним… и сразу же возненавижу тебя, – задумчиво говорит Костя, а потом резко притягивает меня к себе. Так резко, что я даже вскрикиваю от неожиданности. Пытаюсь освободиться из его объятий или хотя бы чуть-чуть отстраниться, но тщетно. Захаров ещё сильнее вжимает меня в себя и, кажется, что ещё немного и я услышу хруст собственных костей. – А я тебя всё так же люблю. Ненавижу и люблю.

– Пусти меня!

Ощущаю на своих губах его горячее дыхание. Тёмно-зеленые глаза смотрят на меня в упор, прожигают насквозь, точно два раскаленных угля, полных боли и ненависти.

Я ведь не хотела причинять ему боль, не хотела, чтобы он видел меня с Ромой… Зачем он приехал сюда?! Мы ведь поставили точку в наших отношениях. Зачем он опять мучает и меня, и себя?!

Господи, а если нас сейчас увидит Рома?!

– Лер, говоришь одно, а твои глаза и тело подают совсем другие сигналы, – шепчет мне на ухо Костя своим низким, бархатистым голосом. – Скучала по мне?

– Нет!

Невольно прикрываю глаза, стараясь совладать с охватившим меня волнением. Это не ложь. То, что было во сне, не считается. Это просто игры подсознания и ничего больше!

Пытаюсь отвернуть в сторону лицо, но Костя хватает меня за подбородок и снова разворачивает к себе:

– В глаза мне смотри!

– Не смей мне приказывать! – огрызаюсь в ответ.

– Моя маленькая храбрая девочка, – усмехается Костя, ещё ближе склоняясь ко мне. Скользит губами по моей щеке, ведёт вверх по линии скул и до виска. Чувствую, как отчаянно колотится сердце у меня в груди, ускоряя свой темп от каждого его касания. – Знаешь, я восхищен твоей стойкости. Главное ведь сделать вид, что всё под контролем, правда, Лер? Даже если это ни хрена не так?

– Свои философские размышления можешь оставить при себе!

– Скажи, а тебе не тяжело всё время ходить в масках? – с усмешкой спрашивает Костя. – Или если периодически менять, то терпимо? Интересно, конечно, получается… Со мной ты значит изображала холодное равнодушие, а с ним решила поиграть в страстно влюбленную женщину. Думаешь, правда никогда не вскроется, да?

– Какая правда?!

Захаров молчит, растягивая губы в лёгкой усмешке. Будто бы я сама должна догадаться, что он имеет в виду.

– Что ты на самом деле любишь меня, – наконец говорит Костя, а потом находит мои губы и начинает целовать. Отчаянно, страстно, и в то же время так нежно и сладко…

Пытаюсь его оттолкнуть, задыхаюсь от переполняющей меня злости, а потом с ужасом понимаю, что наоборот вопреки здравому смыслу отвечаю на его поцелуй. Что уже сама прижимаюсь к нему всё сильнее и сильнее. Что мои руки и губы живут сейчас отдельно от меня, по каким-то своим неведомым мне законам.

Точно сны и реальность переплелись и стали единым целым. Зарываюсь пальцами на затылке в его мягкие светлые волосы. Начинаю плавиться от прикосновений горячих и чуть обветренных губ, по которым я, оказывается, так скучала…

Ныряю с головой в этот поцелуй, тону в этих ощущениях, забывая обо всём на свете. Хватаюсь за его плечи, точно он моя последняя опора в этом мире.

«Только не исчезай никуда, не уходи в этот туман, сотканный из страха и неизвестности… Поцелуй меня так, как умеешь делать только ты…» – проносится у меня в голове. И Костя будто бы настроившись на мою волну с удовольствием выполняет мою просьбу, заставляя меня полностью отключиться от реальности.

Захаров издает какой-то победный рык, ещё сильнее впиваясь в мои губы… и это меня наконец отрезвляет. Жестоко отрезвляет. Реальность безжалостно врывается в моё сознание. Ощущение такое, будто у меня внутри текла раскалённая лава, а я с разбегу упала в ледяной сугроб.

Нет, нет, нет!! У меня есть Рома! Я выбрала Рому! И он не заслуживает того, что сейчас произошло!

– Любишь ведь, – повторяет Захаров, наконец выпуская меня из кольца своих рук. – И боишься себя в этом признаться. Даже прыгнула в постель к первому встречному, лишь бы поскорее меня забыть.

Отлетаю от него на несколько шагов, отчаянно мотаю головой из стороны в сторону, размазывая по лицу горячие слёзы.

– Захаров, ты… ты… Пошел вон!! Больше никогда… слышишь – никогда не смей ко мне приближаться!!

Что я наделала?!!

В ужасе прижимаю дрожащие пальцы к своим губам, пытаюсь восстановить сбившееся дыхание. Губы ещё горят от недавнего безумства. И я горела вместе с ними в своем личном аду, терзаемая муками совести.

– Я уйду, Лер. Но при одном условии – посмотри мне в глаза и скажи, что не любишь меня и никогда не любила, – говорит Захаров, впечатывая в меня тяжёлый взгляд. – Давай, Лер. Это ведь несложно.

– А она не скажет, – слышу я сзади голос Ромы.

Сердце отчаянно сжимается, а потом с грохотом летит в пропасть. Мне кажется, я сейчас умру, если посмотрю ему в глаза…

Закусываю до крови нижнюю губу и собрав всю свою волю в кулак всё-таки оборачиваюсь.

– Рома… я… я…

Я не хотела, чтобы он приезжал! Я не желала этого поцелуя! Господи, каждая из фраз, что крутилась у меня сейчас в голове была похожа на жалкое, нелепое оправдание.

– Лер, можешь ничего не объяснять, – Рома скользит по мне уставшим, разочарованным взглядом от которого у меня внутри все обрывается. – Любые слова тут излишни. Не хочу мешать соединению двух любящих сердец.

– Ром, о чём ты?! – подлетаю к нему я, и цепляюсь дрожащими руками за его куртку. – Это… это не то…

– Я конечно же всё неправильно понял, – с издёвкой протягивает Ромка. – Моего жизненного явно опыта недостаточно, чтобы познать до конца всю суть того, что здесь происходит.

– Рома, я не хотела…

– Правда? – горько усмехается Ковальчук. – Знаешь, мне повезло, что Влад набрал меня по ошибке. Я ведь чуть не пропустил такое представление. Лер, я наблюдал за тобой, пока шёл обратно к отелю. Ты в курсе, что по твоему лицу можно читать, как по раскрытой книге? Стоило тебе заметить в толпеего, как твое лицо сразу же озарилось. Мне кажется, я никогда не видел у тебя такой улыбки…

– Какая ещё улыбка?! Ты с ума сошёл?!

– Нет. С ума я сошёл в тот вечер в баре, когда всё-таки решил тебе поверить, – аккуратно, но твердо убирает с себя мои руки и отходит на шаг назад. – Конечно, потом у тебя на лице промелькнуло недовольство, гнев и прочее, но вначале... Одно мгновение, Лер, но мне всё стало предельно ясно. И ваш поцелуй… Тут и дураку понятно – ничего у вас не закончилось.

Нет, это не может быть правдой! Не может! Качаю головой, не в силах поверить услышанному.

– Лер, может хватить уже обманывать себя? Если ты на самом деле его любишь, то будь с ним. Я уже тебе говорил, для меня самое главное – чтобы ты была счастлива.

– Рома, но я же выбрала тебя! Тебя! – вновь бросаюсь к нему, обнимая за шею. Пытаюсь найти его губы, но Рома уворачивается. – Посмотри на меня! Неужели для тебя это ничего не значит?!

– Лер, это мало что значит для тебя.

– Это не правда!

– Правда в том, что ты выбираешь одного, а во сне зовёшь другого…

Рома

Я даже не подозревал, что может быть так больно.

Так неожиданно остро и так чудовищно внезапно. Хоть я и твердил себе, что на самом деле предполагал такое развитие событий, но всё равно был не готов к тому, что мой самый жуткий кошмар станет явью.

Она целовала его, а стоял и медленно умирал. Будто бы что-то оборвалось внутри и запустило неминуемый процесс, финал которого был уже предрешён.

Я мог простить Лере её ложь сегодня утром, ведь наши сновидения относятся к той категории вещей, которые нам совершенно неподвластны и не поддаются никакой логике. Но эту её откровенную демонстрацию чувств к другому мужчине, этот любовный манифест, что выражался в отчаянном, страстном поцелуе, я уже не мог проигнорировать.

Если они правда любят друг друга, кто я такой, чтобы мешать этой любви?

Я здесь лишний.

Лера обречённо смотрит в мои глаза, а потом с горьким всхлипом прячет лицо у меня на груди. Ладони будто бы сами собой скользят по её хрупким плечам, что сотрясались сейчас от рыданий. Глажу по спине, пытаясь хоть немного успокоить. Пожалуй, это будет моя последняя спасательная миссия в жизни Леры.

Слава богу,этотстоит вдали и с растерянным видом наблюдает за нами. Хотя первое время в его холодном оценивающем взгляде мелькала настороженность и готовность к бою. Может, он реально ждал, что я начищу ему физиономию.

Но какой в этом толк? Если бы с помощью ударов в морду действительно можно было завоевать любовь прекрасной принцессы, в этом своеобразном рыцарском поединке мне не было бы равных.

Но Лера любит его. И сколько бы я не махал кулаками, правды это не изменит.

Я должен был её ненавидеть. Я должен был презирать её за ту осознанную и неосознанную ложь, которую она говорила мне, глядя прямо в глаза. Но я не мог… Несмотря на дикую, раздирающую меня изнутри боль, я всё-таки желал ей счастья.

Когда Аня сообщила мне, что уходит другому, мне даже в голову не пришло пожелать ей ничего хорошего. Даже потом, когда моя злость немного поутихла. Я не желал ей зла, но мне было абсолютно безразлично, как сложится её жизнь без меня. С Лерой же всё было по-другому.

Я хотел, чтобы у неё всё было хорошо. Снимили с кем-то другим – неважно. Я просто хотел, чтобы она наконец обрела своё счастье.

Правда смотреть сейчас на долгожданное воссоединение двух влюбленных у меня не было ни сил, ни желания. Нужно уходить. Но не в лес, подражая недавней безумной выходке Леры, а куда-нибудь, где мне будет не так больно.

Вопрос только, куда… Потому что нет такого места в этом чёртовом отеле, которое бы не напоминало мне о ней! Даже бар, где я мог утопить своё горе, прочно ассоциировался у меня с моей соседкой. Которая всего за несколько дней умудрилась перевернуть мою жизнь с ног на голову… и разрушить её до основания.

И всё равно, я её любил.

Эта мысль, что впервые пришла ко мне в новогоднюю ночь, сейчас окончательно закрепилась в моём сознании. Наверное, это была та самая любовь с первого взгляда, о которой рассказывал мне отец – удивительное счастье, которое выпадает лишь избранным… Как жаль, что это счастье лишь на короткий срок озарило мою жизнь.

– Рома, нет… Я не… – слегка отстраняется от меня Лера. Пытается что-то сказать, но вновь срывается на плач. Прижимает ладонь к губам, пытаясь заглушить свои всхлипы, но получается плохо.

– Лер, ну ладно я дурак, который поверил в чудо…, – тяжело вздыхаю я. – Но неужели для тебя это до сих пор не очевидно? Ты правда его любишь. Ты прилетела к нему с другого конца страны. Ты ждала его несколько дней, пока он найдёт время к тебе приехать. Ты была готова все эти годы делить его с другой женщиной. Знаешь, последнее для меня вообще за гранью. Это какой-то другой вид любви, который не доступен моему пониманию. Наверное, для этого надо очень сильно любить…

– Рома, перестань! Я не могу это всё слушать!! – хватается за голову, сжимая виски, будто бы пытаясь осознать услышанное.

Конечно, узнавать правду зачастую бывает чертовски больно, но необходимо. Даже если она рвёт твоё сердце на части. Уж я-то знал об этом не понаслышке.

– Лер, тебе… тебе хватит часа, чтобы собрать свои вещи? Не переживай, я не стану тебе мешать… Побуду в это время где-нибудь в другом месте.

– Ром, не надо… Не отказывайся от меня… от нас…, – поднимает на меня свой заплаканный взгляд Лера. – Ты мне нужен. Ты… Почему ты мне не веришь?!

– Почему? Может, потому что у меня нет ни одного повода думать, что ты говоришь правду? – с горечью усмехаюсь я. Нежно вытираю пальцами дорожки из слёз, которые стремительно катились по Лериным щекам.

До безумия хочу прикоснуться к её губам. В последний раз, на прощание… Чтобы запомнить ту Леру, которая была моей. И только моей.

Но разум подсказывал мне, что этот поцелуй будет ошибкой.

Аккуратно опускаю свои руки и отступаю назад, прикладывая какие-то неимоверные усилия, чтобы увеличить между нами расстояние. Каждая клеточка внутри меня протестует против такого чудовищного безумства. Потому что быть вдали от Леры это всё равно что добровольно обречь себя на неминуемую погибель. Но другого выхода у меня нет.

И всё же в моей душе теплился маленький огонёк надежды.

– Лер, если ты поймёшь, что я тебе действительно нужен… один шаг, один маленький знак с твоей стороны – и я примчусь к тебе даже с другого конца света. Но если нет – будь счастлива.

«Будь счастлива, моя любимая, – мысленно добавляю я. – Пожалуйста, просто будь счастлива. И прощай…»

Глава 69

Лера

– Доволен? – тихим срывающимся голосом интересуюсь я у Кости. Но это спокойствие очень обманчиво. Внутри у меня всё клокотало от дикой неконтролируемой злости. В первую очередь на саму себя, а уже потом на Захарова. И я знала, что скоро эта злость обязательно вырвется наружу вместе с той болью, что скопилась у меня внутри.

Интересно смогу ли я хоть когда-нибудь унять эту боль…

Бросаю свой чемодан на ступенях прямо перед входом в отель и приземляюсь рядом. Дрожащими руками открываю приложение такси и вбиваю адрес аэропорта.

Захаров растерянно молчит.

– Лер, встань, пожалуйста.

Игнорирую его чёртову заботу и демонстративно продолжаю сидеть на холодных ступенях. Постояльцы отеля аккуратно обходят нас стороной. Некоторые из них с любопытством поглядывали на столь занимательную картину и перешептывались между собой. Но мне было совершенно плевать кто там что думал по поводу моего поведения.

Самое главное сейчас не начать снова реветь. Я держалась в номере, держалась во время своего выселения из «Васильевского», значит, смогу продержаться и ещё несколько минут пока за мной не приедет такси.

Ромка ошибся. Мне хватило пятнадцати минут, чтобы смести все свои вещи с полок и покидать их в чемодан. Точнее я даже управилась за десять минут, а оставшееся время просто скользила взглядом по номеру, прокручивая в голове десятки счастливых моментов, которые мы провели здесь вместе с Ромой.

Я ведь правда была здесь счастлива с ним…

Господи, какая же я дура! Я сама всё разрушила. Своими собственными руками. Зачем я ответила на поцелуй Кости? Зачем я позволила своему телу и эмоциям возобладать над разумом?

«Ты ведь скучала по нему. Твое тело, твои губы скучали по его ласкам, – сухим почти будничным тоном заметил мой внутренний голос, – Ты просто утолила свою тоску. Позволила своим снам снова стать явью».

Дура, дура, дура!!!

– Лера, ты простудишься! – вызывает к моему разуму Захаров. Подходит и резко дёргает меня за руку.

С неохотой поднимаюсь на ноги, впечатывая в него озлобленный взгляд.

– Мне – плевать!

– А мне нет!

Вырываю руку и вновь смотрю на экран своего телефона. Нет свободных машин. Да что за гадство такое!!

– Лер, куда ты собралась?

Ну просто вопрос на миллион! Как будто у меня есть десяток интересных вариантов, куда я могу сейчас поехать!

– В аэропорт.

– Садись в мою машину, я довезу тебя.

– Нет!

– Лер, это тебе не Питер. И приложение твоё здесь не работает. Чтобы уехать, тебе придётся вызвать местных таксистов. Но заказывать нужно заранее, желательно часа за два, – терпеливо разъясняет мне Костя. – Ты что всё это время планируешь торчать на улице?!

Упрямо качаю головой. Я не вернусь туда! Даже просто посидеть в холле, дожидаясь такси! Знать, что Рома там, почти на расстоянии вытянутой руки и не иметь возможности ни поговорить с ним, ни обнять… Уж лучше мёрзнуть на улице, чем задыхаться в четырёх стенах от этой обжигающей боли!

– Лер…

– Кость, оставь меня в покое!

– Ладно, сама напросилась, – пожимает плечами Захаров, а потом совершенно варварским способом подхватывает меня и забрасывает на плечо, не обращая внимание на мои возмущенные визги. Ещё и мой чемодан каким-то образом умудрился прихватить второй рукой!

Быстрыми стремительными шагами преодолевает парковку, полностью игнорируя мое недовольство своим положением, а потом также молча размещает меня на переднем сиденье своего авто.

– Захаров, я тебя ненавижу, – обессиленно говорю я, смотря на свои сцепленные на коленях руки.

– Это взаимно, моя дорогая, – усмехается Костя, заводя мотор, – Эмоциональный диапазон у нас с тобой сейчас примерно одинаковый – любовь и ненависть вперемешку друг с другом. Разница лишь в том, что я с тобой честен, а ты как пряталась от правды, так и продолжаешь это делать.

– Ну да, всем конечно же виднее, что я на самом деле чувствую! – огрызнулась я.

– На самом деле да. И с одной стороны это очень занимательная картина, – ничуть не смущаясь продолжает Захаров, – А с другой стороны – жалкая.

– Чего?!!

– Мне неприятно это говорить, Лер, но… К нему у тебя тоже есть чувства. Я не знаю, как ему меньше чем за две недели удалось сделать то, на что мне не хватило два с лишним года… Как ему удалось так быстро пробраться к тебе в сердце. Но я видел, как ты цеплялась за него там у отеля… как ты плакала… Я никогда тебя такой не видел Лер. Я смотрел на вас и не мог понять, что именно я чувствую – радость, что вы расстаётесь или дикую зависть, что я не он. Я бы многое отдал, чтобы оказаться на его месте. Чтобы ты не хотела меня отпускать. И я действительно мог быть на его месте, Лер. Если бы ты только поверила, что у меня к тебе по-настоящему серьёзные чувства…

Звонок мобильно прерывает его мысль. Автоматически перевожу взгляд экран и вижу имя «Тина». Захаров кидает быстрый взгляд на свой телефон и сбрасывает звонок.

– Чёрт, сбился с мысли. Лер, я…

Трель мобильного вновь прерывает его размышления. Захаров с раздражением во второй раз нажимает «отбой».

Жена у него была записана по-другому. Значит, это точно не Крис. Интересно, очень интересно… Невольно поджимаю губы и хмыкаю, осознавая всю комичность этой ситуации.

Хотя, собственно, чего я ожидала? Что Захаров реально хранил мне верность все эти годы? Ну да, ещё скажи, Лер, что прятался от своей жены в другой спальне, пытаясь уклониться от супружеского долга. Ага, а ребенка ей ветром в окно надуло…

Все эти его слова о любви и чувствах на самом деле ничего не стоят. Просто один из способов удержать меня в своей жизни. До тех пор, пока я ему просто не надоем. Или пока он не получит свою долгожданную безоговорочную победу и не услышит от меня признание в любви. А потом можно уже переключаться на всяких там Тин или… Лик…

С удивлением смотрю на ещё один входящий вызов. Да Захаров сегодня нарасхват!

– Привет. Что-то случилось? – этому абоненту Костик всё-таки решается ответить.

– Привет. Нет, всё нормально. Просто…

– Лик, я занят. Наберу, как освобожусь, – Костя отключается и оборачивается ко мне, – Так, на чём мы там остановились?

Я всё-таки не выдерживаю и начинаю смеяться. Громко, почти истерично, до слёз.

– Ты что-то там вещал о своих чувствах ко мне, пока тебя не прервали твои любовницы. В целом, можешь не продолжать…

Не успеваю закончить свою мысль. Захаров резко тормозит, от чего меня отбрасывает вперед даже с пристёгнутым ремнём безопасности. Нас заносит, но к счастью, Костя успевает в последний момент выровнять машину, перестроившись на встречку.

– Захаров, ты в своём уме?! – кричу я, вцепившись в ремень. Ощущаю, как бешено колотится сердце. А секунду назад мне казалось, что оно просто остановится от страха. Да нам повезло, что трасса сейчас пустая! Иначе бы всё могло закончиться гораздо хуже!

– Лер, вообще-то это мои сёстры, – говорит Костя, игнорируя мои вопли, и вонзает в меня пылающий гневом взгляд.

– Сёстры?!

– Да, сёстры, – глухо отзывается Костя, вновь заводя мотор.

А он ведь не говорил… никогда не говорил мне о своей семье. Почему-то эту тему мы всегда обходили стороной в своих разговорах. Ошарашенно смотрю на Костю и буквально чувствую исходящее от него раздражение и злость. Кажется, я реально задела его своими словами…

– Эй, нам вообще-то в другую сторону! – возмущенно говорю я, замечая, что Захаров так и не вернул машину на нашу полосу, а просто поехал в обратном направлении.

– Нет.