Текст книги "Мой безумный Новый год (СИ)"

Автор книги: Наталия Веленская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 26 страниц)

Костя не набрасывается на меня с поцелуями, не начинает засыпать меня оправданиями или рассказывать, что произошло с его женой. Он просто крепко, практически до боли сжимает меня в объятиях и едва слышно шепчет моё имя. Гладит по волосам, прижимает к своей груди, успокаивая, как ребенка. И в этом его «Лерка» есть что-то такое отчаянное, приправленное горечью. То, из-за чего у меня всё переворачивается внутри и начинает болезненно щемить сердце.

Наша долгожданная встреча сейчас была мало похожа на привычное приветствие друг друга. Что-то было не так, но я не могла понять, что именно. И из самых глубин моей души начала подниматься неконтролируемая паника – как тогда в детстве, когда я была бессильна перед обстоятельствами. Когда я ничего не могла сделать, чтобы исправить событие, предначертанное мне судьбой... Так и сейчас – мне казалось, что между мной и Костей что-то изменилось. И дело было не в том, что мы впервые видели друг друга после того, как он признался мне в любви. И вовсе не в моём недавнем поцелуе с Ромой.

Это было что-то другое. То, что Захаров боялся произнести вслух. А я… очень боялась услышать.

– Я думал этого никогда не случится, – наконец говорит Костя.

– Я тоже, – усмехаюсь я. – Захаров, ты же знаешь, что я ненавижу опоздания…

Пытаюсь обратиться к своему привычному, спасительному сарказму. Быть может, если добавить немного иронии и юмора во всё происходящее, то удастся хоть немного разбавить эту гнетущую атмосферу, которая пробирала меня до мурашек.

– Знаю, Лерусь, – тяжело вздыхает Захаров. – Я и правда опоздал. Очень сильно опоздал, Лер. И дело ведь не в этих нескольких днях…

– Что? Ты о чём?

– Я опоздал на несколько лет, Лер. Надо было раньше во всём разобраться и поставить точку.

Сердце начинает отчаянно, гулко стучать в груди, а под конец его фразы падает куда-то в пропасть.

– Захаров, мог бы просто сказать по телефону, что остаёшься с женой на новогодние праздники, – медленно говорю я, стараясь вложить в свой голос максимум холода и язвительности. – И что ты решил закончить наше общение. Не понимаю, к чему было приезжать и разводить все эти сантименты…

Не хочу на него смотреть! Потому что у меня сейчас ни черта не получается изображать великое спокойствие и невозмутимость! Резко отвожу взгляд в сторону, пытаюсь вырваться из его объятий, но Костя не отпускает. Привлекает меня к себе, обжигая висок своим горячим дыханием.

– Лер, вот скажи мне, это что и есть основа стратегического планирования? Предполагать наихудший вариант из всех возможных? – Захаров пытается сохранить серьёзный тон, но я всё равно слышу, как в его голосе пробиваются привычные нотки юмора. – Я вот ни слова тебе не сказал, что остаюсь с женой…

– Тогда я ничего не понимаю! – кричу я, вновь оборачиваясь к нему. Чувствую, что начинаю закипать от всех этих загадок и таинственных многоточий.

– Нужно было раньше завершать эту эпопею с браком, чтобы не доводить до того, что произошло… – усмехается Костя. И снова этот пронзительный взгляд, в котором я считываю и отголоски чувства вины и какой-то бараньей упёртости. Удивительная смесь! Но чёрт возьми, передо мной же стоял Захаров, а с ним было возможно всё. Даже самые безумные и нереальные сочетания. – У каждого выбора есть свои последствия. И я готов нести всю ответственность, Лер. А ещё я готов искать решения. Я знаю от чего отказываюсь, знаю, как это всё будет выглядеть в глазах окружающих. Но мне плевать. Я уже устал прятаться от себя и жить по накатанной. Каждый день притворяться и делать то, что я должен, а не то, что хочу на самом деле.

– Кость…

– Я просто хочу, чтобы ты была рядом. По-настоящему, Лер, а не как все эти годы. Я верю, что мы сможем начать всё с чистого листа. И я уверен, что мы можем быть счастливы. Я знаю, что смогу сделать тебя счастливой, Лер. Я справлюсь со всем, если ты будешь рядом, если… если я и правда тебе нужен…

На последней фразе Захарова подводит голос. Коротко откашлявшись, он находит мои ладони и крепко обхватывает уже вконец заледеневшие пальцы. Хмурится, замечая, как сильно я замёрзла, а потом быстро, без лишних слов стягивает с себя перчатки.

Пытаюсь переварить услышанное и молча наблюдаю, как он надевает на меня сначала одну, потом другую перчатку.

– Я не говорю о любви, Лер. Я ведь знаю, что… в общем, я тебя знаю… Хотя я уверен, что за эти годы в твоём сердце всё-таки нашлось для меня местечко. Пускай даже небольшое. Но я готов подождать, Лерусь. Повторюсь, главное – чтобы ты была рядом. Если я тебе нужен, Лер, то я смогу всё… Начну всё с нуля. Да если надо будет, горы сверну, слышишь? Лер, просто будь со мной. О большем я не прошу тебя, правда.

Слов было сказано много – но ясности у меня по-прежнему было чертовски мало. Почему-то я не могла никак составить в своей голове цельную картину из всего того, что наговорил Костя. Как будто мне не хватало какого-то одного важного фрагмента.

Быть с ним. По-настоящему. Он что серьёзно?!

– Ты… ты разводишься?

– Да, Лер. Осенью я развожусь.

– Почему осенью? – изумлённо уставилась на него я. Ну не похож Захаров на человека «как только так сразу» или «после дождичка в четверг». Каким бы раздолбаем ни казался Костя на первый взгляд, он никогда не разбрасывался словами. И если что-то обещал, то делал. Я никогда не ждала от Кости, что он разведётся с женой. Да и обещаний избавиться от штампа в паспорте от него тоже никогда не исходило. Но если сейчас он чётко сказал, что решил подать на развод, значит так оно и будет.

– Потому что мы так договорились с Крис, – медленно говорит Костя. Удивлённо вскидываю брови, намекая, что такое объяснение не объясняет мне ровным счетом ничего. Захаров молчит, закусывает губу, точно пытается подобрать слова для своих объяснений. И тишина вокруг становится какой-то осязаемой, будто к ней можно прикоснуться руками, ощутить её тяжесть, её горьковато-терпкий вкус. – Она… В общем, я узнал, что Кристина беременна.

Глава 49

Два года назад

– Привет.

Ольга стоит на пороге. Бледная, взволнованная и слегка запыхавшаяся – точно бежала ко мне несколько лестничных пролётов. А быть может так оно и было, но скорость эта была обусловлена не спешкой, а банальным страхом. Успеть, пока есть уверенность в своих силах, озвучить ту неприглядную правду, что разъедала её сейчас изнутри. Правду, которую ей тяжело было произнести вслух. Правду, о которой подруга не могла смолчать.

– Привет, – с улыбкой отвечаю я, пропуская ее в квартиру. – Я ожидала этого разговора раньше.

– Ты знаешь зачем я пришла? – идеально очерченные и уложенные брови Оли стремительно ползут вверх. Перчатки и шарф одним движением руки оказываются на комоде. Следом летит светлый полушубок.

– Конечно, – усмехаюсь я, закрывая дверь. – Кофе будешь? Или сразу приступим к разбору полётов?

– Можно, – осторожно отзывается Соколова.

Про разбор полётов не высказывает ни удивления, ни отрицания. Значит я попала не в бровь, а в глаз. Лёлька моя университетская подруга, и знаем мы друг друга как облупленные. И сейчас, где-то на уровне ощущений, которые именуются в народе не иначе как чуйка, я понимаю, что для Ольги я перешла черту. И значит она всё-таки решилась мне об этом рассказать.

Звук кофемашины разодрал на мелкие клочья напряжённую тишину, которая возникла после того, как мы переместились на кухню.

– Ну и? – не выдержала я, протягивая подруге чашку ароматного латте. – Сама начнёшь или мне обозначить, что у нас на повестке дня?

– Мне уже, кажется, что я зря пришла, – Лёлька явно тушуется под моим саркастично весёлым взглядом.

– Ну почему же? Я ждала тебя сразу после нашего общего сбора, когда я рассказала, что переспала с Костей.

– У меня была надежда, что это не всерьёз, – глухо отозвалась подруга, не поднимая глаз от своей чашки.

– Так и есть. Ничего серьёзного, мы просто тра***мся, – пожимаю плечами я.

– Лер, ты издеваешься?! – не выдержала Ольга, впечатывая в меня свой жгучий карий взгляд, который перетряхивал самые потаённые уголки моей души. Те, о которых я предпочла бы не знать, а ещё лучше – забыть. – Ничего серьёзного, да?! В какой раз он собирается к тебе приехать?

– А это важно?

Ольга стремительно вскакивает со своего места и хватает со столешницы огромную чёрную кружку:

– Этого у тебя не было!

Конечно, не было. Потому что её притащил Захаров.

Скрещиваю руки на груди, с интересом наблюдая разворачивающееся передо мной представление.

Лёля резко распахивает верхний кухонный шкафчик, чтобы вновь сообщить мне прописные истины.

– Черный чай?! –подруга потрясала перед моим носом жестяной банкой, в которой хранился элитный крупнолистовой чай. Захаров просто не представлял свою жизнь без этого напитка, поэтому мне ничего не оставалось делать, как смириться и выделить ему место на своей полке. Чаю, конечно же, а не этому здоровому сибиряку с отличной задницей.

– Между прочим вкусный.

– Ты всегда пила только кофе!

– Так и есть. Это не мой, а Кости.

– Вот об этом я и говорю! – вспыхнула Оля, с грохотом ставя банку на место. – Огромная мужская кружка, чай, который он пьёт, отдельная полка в шкафу для его вещей… Что потом? Его личная зубная щётка в твоем стакане?..

– Обойдётся, – коротко хохотнула я, – Но даже если и так – что с того?

– Лер, он женат! Женат! Как ты этого не поймёшь?!

Это болезненная тема, которую Леля не любит обсуждать. Потому что насколько сильно она счастлива в браке, настолько же сильно она не уверена в себе. И эта неуверенность отравляет её жизнь и конечно же опосредованно, но всё-таки сказывается на отношениях с мужем. Она всё время боится его потерять. Боится, что он ей изменит. Работа над собой и над отношениями – девиз, по которому подруга живёт уже много лет. Я уже забыла, а было ли такое время, когда она «не работала» – не проходила какие-либо обучения, чтобы постичь азы сексуального мастерства, чтобы порадовать своего благоверного, не ходила к психологу, чтобы не разобраться в своих детских травмах – потому что как известно, все наши проблемы родом из детства, не экспериментировала со своим стилем, чтобы ничем не уступать юным нимфам, что толпами вились на работе вокруг Серёги. И не потому, что он был какой-то офигительный во всех отношениях мужик – просто работа у него была такая преподавать основы государственного права в университете. А среди слушателей конечно же встречались и молодые девицы, которые на беду Ольки, имели в арсенале и красивые юные мордашки и до неприличия длинные ноги. Готовы ли они были раздвинуть те самые длинные ноги перед Серёгой – большой вопрос, но Оля почему-то была уверена, что да. И потому была всё время начеку. Ну а точнее во всеоружии – постоянно удивлять своего мужа новыми знаниями и умениями.

Иногда мне казалось, что за столько лет показательных выступлений удивить Серегу можно было только одним – если Олька плюнет на все свои старания и хотя бы на денёк станет самой собой. Но это я вряд ли когда-нибудь решусь озвучить вслух, потому что берегу чувства подруги.

Но вот она мои, судя по всему, нет.

– Лёль, я в курсе.

– Это у тебя гештальт не закрыт, да? После той истории с Дэном?

– Глупости не говори, – холодно отзываюсь я, ставя вторую чашку в кофемашину. И не потому, что очень хочу кофе, а просто, чтобы занять руки. И чтобы хоть несколько мгновений не встречаться с осуждающим взглядом Соколовой.

Гештальт. Очень смешно.

Хотя, нет. Не смешно – очень жестоко. Особенно, когда слышишь такое от человека, который несколько лет назад собирал тебя по частям. Человека, который прекрасно знал, что любовь всей твоей жизни оказалась не больше, чем фикция. Фальшивка, которую мне каким-то чудом всё-таки удалось распознать своим ослеплённым от влюбленности взглядом. Ошибка, за которую мне пришлось заплатить слишком высокую цену. Сердцем, которое способно любить.

Потому что больше я так никого и не полюбила.

– Лер, ты понимаешь, что ты творишь?

– Я? Я вообще-то живу свою обычную жизнь. Это не первый женатый мужик, который оказывается в моей постели. И уж точно не последний.

– Лер, мне было глубоко плевать на тех мудаков, которых ты цепляешь по барам и клубам! – проорала в ответ Оля. – Но Захаров твой – это другое! Неужели ты сама этого не понимаешь?!

– Не понимаю! – не выдерживаю я и срываюсь на крик.

– Лер, на чужом несчастье, счастья не построишь, – Оля резко встает с места и смотрит на меня воспалённым, уставшим взглядом, пока по её щекам стремительно катятся слёзы. И в этот момент я готова усомнится для кого из нас этот разговор оказался более болезненным. Судя по реакции Соколовой – явно для неё, а не для меня. – Если ты не увела Дениса из семьи, но решила наверстать упущенное с Костей… это всё равно закончится плохо! И мы обе знаем, чем – ты будешь рыдать у меня на плече!

– Если тебе так в тягость выслушивать мои возможные стенания, можем договориться сразу, так сказать, на берегу – я беру бутылочку Пино гриджо, ведро мороженного и заваливаюсь к Викусе. Тебя устроит такой вариант? – усмехаюсь я, но от напряжения невольно сильнее вонзаю ногти на сгибе своей руки.

– Ты пуленепробиваемая! – прошипела Ольга, вылетая с кухни.

Следую за ней попятам. Наблюдаю как подруга трясущимися руками хватает с комода свои вещи, пытается попасть в рукав полушубка, но удается ей это далеко не с первой попытки. Где-то на краешке сознания у меня начинает шевелиться совесть. Принципы и гордость – это конечно, замечательно, точно так же как и умение отстоять своё мнение. Но разве всё это важнее настоящей дружбы? Дружбы, проверенной уже годами и множеством радостных и печальных страниц нашей жизни.

Стремительно пересекаю прихожую и заключаю Соколову в свои объятия.

– Лёль… – сдавленным голосом начинаю говорить я, стараясь подобрать слова.

– Лерк, ну вот никогда же ни ссорились из-за мужиков, ни разу, – дрожащими губами, пытается улыбнуться Ольга, уже не сдерживая слёз. – Вот и не надо было начинать…

– Вот и не будем, – я и сама едва держусь, чтобы не расплакаться вслед за подругой. – Прости меня, Лёльк. Я знаю, что ты переживаешь и хочешь мне добра. Но это моя жизнь. И я целиком и полностью несу ответственность за то, что творю со своей жизнью. Я и сама знаю, что связаться с Захаровым – это не самый разумный поступок с моей стороны. Но ты не можешь уберечь меня от ошибок, Оль, если я сама принимаю решение пойти по такому пути.

– Я до сих пор не могу простить себе, что не вмешалась тогда с Дэном, – глухо отзывается Олька, утыкаясь носом мне в область ключицы. – Там ведь можно было догадаться, сопоставить факты, раскрыть тебе глаза…

– Оль, перестань! Прошлого уже не изменишь, – резко обрываю я Соколову. Достаточно для меня на сегодня моральных потрясений. Не хочу я бередить свою душу и окунаться в одно из самых тяжёлых и мрачных событий моей жизни. – А что там будет в будущем нам неизвестно. Все что нам подвластно – это сделать лучше здесь и сейчас. Наслаждаться моментом. И Захаров мне в этом помогает… время от времени… Но давай не будем слишком переоценивать его роль в моей жизни. Ладно?

– Прости, Лер, но… Мне кажется, ты осознаешь до конца, во что ты ввязалась…

– Лёль, не переживай. Захаров – это точно не тот человек, который сможет разбить моё сердце.

Глава 50

– Поздравляю, – на автомате говорю я.

Или та Лера, на которую я будто бы смотрю со стороны – окаменевшая, бледная, холодная фигура, что вполне могла слиться с окружающим зимним пейзажем, если бы не молочно-коричневая дублёнка. Застывший, угасший взгляд, который смотрел прямо перед собой, но ничего не видел.

– Лер…

– Здоровья маме и малышу. Лёгкой беременности и лёгких родов. Так ведь обычно все говорят? – стремительно перемещаюсь по закромам своей памяти, пытаясь вспомнить то, что я желала своей подруге Лельке, когда она сообщала нам с девочками аналогичную новость.

Только вот за Ольгу я была искренне рада, несмотря на моё довольно специфическое отношение к беременности, и к детям. Несмотря на то, что эту сторону женского счастья, вероятно, мне так никогда и не удастся испытать на личном опыте, я правда была за неё рада…

А вот за его Кристину радости не было. И изображать эту радость у меня тоже не было сил.

Хотелось просто убежать. Далеко-далеко. Туда, где никто меня не увидит, не задаст ни единого вопроса. Туда, где можно заплакать в голос, не сдерживая себя, выплескивая наружу всю ту боль, что разъедала меня сейчас изнутри. Разъединяла на тысячу мелких частиц, каждая из которых сгорала сейчас в агонии.

Я уже и забыла, что могу испытывать такую боль. Но оказывается, я так и не разучилась… чувствовать. Хотя много лет я была уверена в обратном. Нельзя полностью законсервировать свои чувства и душу, даже если очень сильно хочется. Это всё равно рано или поздно прорвётся наружу, восстанет из-под завала бесконечных установок, правил и убеждений, основанных на логике и здравом смысле. На всей той чуши, которая сейчас ни черта не помогала и не приносила мне облегчения…

– Ты ведь знал! – вдруг осеняет меня. Чувствую, как начинает щипать в глазах, а через несколько мгновений – солоноватый привкус своих слёз на губах. – Когда признавался мне в любви! Ты уже тогда знал, да?!

– Нет, Лер... Но я догадывался…

– И всё равно решил признаться мне в чувствах! – бью ему кулачками в грудь в бессильной ярости, – Кость, ты думаешь, если сказать «я тебя люблю», то между нами всё сразу же изменится? Ты что правда думаешь, что я останусь с тобой, узнав эту новость? Ты ведь знаешь, что… ты прекрасно знаешь, через что я тогда прошла …

– Лер, я всё знаю! – хватает меня за руки, притягивает к себе. – Я говорил то, что давно должен был сказать. То, что чувствовал к тебе уже чёрт знает сколько лет. Да, я должен был раньше во всём разобраться, чтобы не доводить до такой ситуации. Я уже говорил, что готов нести ответственность за все свои решения…

– Какую ответственность, Захаров?! Ты несколько лет морочил голову своей жене, когда на самом деле всё это время любил меня, как ты якобы утверждаешь. Но именно сейчас ты решаешься на развод! Именно сейчас, когда твоя жена в положении! Это… это … у меня слов нет, как это назвать! Ты правда хочешь оставить беременную женщину и своего ребёнка?!

– Я не собираюсь оставлять ребенка, – я вижу, как на лице Кости заходили желваки. Взгляд темнеет и наливается холодной яростью, – Я не святой, Лер, и я говорил тебе это не раз. Но перестань навешивать на меня ярлык последнего мерзавца! Ты и половины не знаешь того, что творится в моей жизни!

– Не навешивать ярлыки? – чуть не поперхнулась я от такого заявления. – То есть ты считаешь абсолютно нормальным то, что ты мне предложил? Быть рядом по-настоящему?! Это что корявый перевод – увести тебя из семьи? Начать наши отношения на обломках твоего брака?! Ты правда считаешь это идеальным решением?!!

– А что лучше – подождать пока ребёнок станет совершеннолетним? Подождать пока в мои руки перейдёт ещё несколько процентов акций компании? Продолжить делать вид, что мы друг к другу ничего не чувствуем и это просто секс? Жить в постоянном обмане и притворстве? Так что ли лучше, Лер?! – взревел Костя. – Млять кого это сделает счастливым, скажи мне?! Тебя, меня, Кристину или ребёнка?!

– Не вижу я тут счастья, Костя!! Ни при каком раскладе! – срываюсь я на крик. – Да у меня в голове не укладывается, как ты вообще мог мне такое предложить… Да я совершила ошибку и наплевала на все свои жизненные установки, связавшись с тобой. Но это не значит, что у меня совсем нет совести! Что у меня… что у меня совсем отсутствуют базовые моральные принципы!

– Лер, что ты несёшь?!!

– Кость, если в браке есть проблемы, всегда виноваты оба. Что у вас там произошло и что пошло не так, я не знаю… Я в это никогда не лезла, никогда не выпытывала у тебя причины. Мне это было не нужно. Если ты решал свои проблемы и восполнял то, что тебе не хватало с помощью наших отношений – ок, это твой выбор, твоя ответственность. Так же как и моя ответственность, что я связалась с женатым. Но продолжать эту связь, зная, что там растет твой ребенок… Знать, что я лишаю его той любви и того внимания, которое ты, как отец, должен ему уделять… Нет, я не могу на это пойти! Есть какой-то предел тому, что мы творим, Кость. Вот это – мой предел!

– Почему у тебя в голове какие-то извращённые понятия, что я бросаю ребёнка? Или что он будет расти без моего внимания или поддержки? Зачем ты сразу принимаешь решения, даже не выяснив до конца всю ситуацию?! – в отчаянии проговорил Захаров.

– Да что тут выяснять?! Ты здесь, а я в Питере. Или я бросаю всё и переезжаю к тебе, или ты оставляешь ребёнка и перебираешься ко мне в Петербург. И в каждом из вариантов ты всё равно разрываешься между мной и ребёнком! И не забывай про свою жену, Кость! Неужели ты правда думаешь, что она так легко тебя отпустит?!

– С Крис мы пришли к соглашению.

– Ха! Со своей совестью ты тоже придёшь к соглашению? – выпалила я, в очередной раз закипая от злости и бессмысленности всего происходящего. Весь этот разговор казался одной большой ошибкой, который поселил у меня внутри лишь хаос и раздрай. – Кость, извини, но я не собираюсь бросать свою работу и своих друзей, чтобы переехать к тебе в Сибирь! Ты сможешь договориться со своей совестью, что твой ребенок растёт где-то там без тебя?

– Почему ты даже не допускаешь мысли, что я не планирую его оставлять? Что он может остаться со мной?

– Кость, ты дурак?! – ахнула я. – Ребёнок, а тем более новорождённый привязан к матери и должен быть с матерью! Это даже я знаю! Да это все знают! Ты что хочешь отобрать ребёнка у своей жены?!

– Ну вот опять я в твоих глазах какой-то монстр, – грустно рассмеялся Захаров, на несколько мгновений устремляя свой взгляд куда-то вдаль, в сторону леса. – И снова ты делаешь какие-то выводы, хотя ничего ни хрена не знаешь о моём браке. И о моей жене тоже. А впрочем, ты никогда и не хотела узнавать… Тебе же это всё было не нужно. Вот это ты очень верно подметила, Лер.

– Ты из меня виноватую решил сделать?!

– Я не ищу сейчас ни правых, ни виноватых, – покачал головой Костя, – Я просто предложил тебе начать всё сначала. Быть вместе по-настоящему. Начать писать нашу историю заново. Да, она не будет простой, и начало у нас с тобой нестандартное. Я это всё понимаю, Лер. И я знаю, что нас ждёт впереди много трудностей, но и счастья впереди тоже может быть много… Очень много! Гораздо больше, чем если мы сейчас вычеркнем друг друга из своей жизни.

– Кость… – слова вновь оседают у меня внутри горьким комом, от которого стало трудно дышать.

– Лер, ну может, хватит уже врать самой себе? Неужели ты хочешь сказать, что все эти годы ты была со мной, изо дня в день нарушая свои грёбанные принципы, просто так, по приколу? Лера!! Да очнись ты уже наконец! И посмотри правде в глаза хотя бы раз в жизни! Неужели тебе так сложно признаться?!

– В чём? В чём я должна тебе признаться?! – впиваюсь в Захарова отчаянным, диким взглядом. Пытаюсь сопоставить в уме, всё то, что он мне сейчас говорит. Но, откровенно говоря, получается плохо.

– Что я тебе нужен.

Я справлюсь со всем, если ты будешь рядом, если… если я и правда тебе нужен…

Нужен, нужен, нужен…

К чему это всё?! Зачем ему вытаскивать наружу то, что творится у меня внутри? Зачем он заставляет меня обнажать свою душу? Что это изменит для нас, если исход этого разговора уже очевиден?..

– Почему тебе это так важно? – севшим голосом спрашиваю я. Злость и былой боевой запал, куда-то ушли. Растворились вместе с последними лучами зимнего солнца, которые больше не освещали округу. – Ты ведь не первый раз мне про это говоришь…

– Потому что все эти годы я ждал, что ты признаешься, что тебе не всё равно. Что тебе на меня не плевать.

– Что?!

– Лер, ты установила правила, установила границы. Но есть вещи, которые не подвластны ни тебе, ни твоим правилам. Это чувства, Лер, – по губам Кости скользит улыбка, но она какая-то отчаянная, горькая. – Ты думаешь, я сам знал, что так всё получится? Что я тебя полюблю? Что готов буду оставить всё ради тебя? Ни хрена я ничего не знал, Лер! Хотя нет – знаешь, я вру. Я с самого начала понимал, что всё идет не по привычному сценарию. С самой первой секунды, как увидел тебя. Это было что-то другое. И относился я к тебе не так, как к другим. Но о последствиях я тогда не думал, Лер, это правда. И что я буду унижаться перед тобой вот, как сейчас, просить тебя хоть чуть-чуть открыть своё сердце... Вот говорю и самому смешно. Точнее и грустно, и смешно. Что ты там про меня думала, когда мы познакомились? Что я просто хочу затащить тебя в постель? А так оно вначале и было, Лер. Но ведь было что-то ещё помимо секса. То, что и перевернуло всё с ног на голову... Ах, да! Ты ведь ещё была уверена, что помимо тебя у меня в каждом филиале с десяток баб, которые ждут моей командировки. А они были, Лер. Были да всплыли – просто взяли и как будто стали исчезать из моей жизни с тех пор, как я встретил тебя. Потому что всё время хотел увидеться с тобой, Лер. Спешил, к тебе. К тебе, а ни к каким-то там непонятным тёлкам. Использовал любую возможность, чтобы сорваться в Питер. Знаешь, почему межу нашими компаниями налажено несколько дополнительных схем доставки продукции? Знаешь, почему объём поставок вырос в два раза?

– Это… это из-за меня?

– Да, Лер. Ваш генеральный должен тебе спасибо сказать и выписать премию в двойном размере, – коротко хохотнул Костя. – Я весь процесс перелопатил, чтобы найти решение, как нам с тобой чаще видеться. И нашёл. Ну а взаимовыгодное сотрудничество и обогащение наших компаний – это конечно тоже приятный бонус. Но не основной.

– Ты никогда мне этого не говорил…

– А мы с тобой говорили о чём угодно, но только ни о самом главном, – усмехается Захаров. – Или вообще не говорили, а сразу падали в койку. Только, знаешь, Лер, я не идиот. Ты думаешь я не видел, как ты делала всё, чтобы ко мне не привязываться? Как ты закрывалась от меня при каждом даже незначительном сближении? Но я всё равно не терял надежды. Потому что несмотря ни на что – нам ведь было хорошо вместе, Лер. А ещё потому что я упрямый осёл, да. Ты иногда так на меня смотрела… Я тебе даже описать это не смогу. У меня тогда все сомнения отпадали – а надо ли продолжать свои попытки сломать эту стену. Потому что я чувствовал – это того стоит. И однажды ты всё-таки скажешь, что хочешь быть со мной. И не будешь прикрываться сексом, а просто признаешься, что я тебе нужен… просто так.

– Я уже не знаю, чего хочу… – пробормотала я, на мгновенье прикрыв глаза. Жадно вдыхаю морозный воздух, будто это поможет мне навести порядок в своих мыслях и чувствах. То, что говорил сейчас Костя, выворачивало мне душу наизнанку. Опрокидывало всё с ног на голову, лишало опоры и уверенности в том, что я до этого знала.

Так значит, все эти годы Костя мог уйти от своей жены… Если бы я не побоялась впустить его по-настоящему в свою жизнь. И всё могло бы быть сейчас совершенно по-другому…

Я не верила, что у Кости могут быть ко мне серьёзные чувства и так и не решилась открыть ему своё сердце. А он не решился уйти от Крис и потерять свою долю в компании, потому что боялся, что я его приму. Порочный, замкнутый круг, по которому мы блуждали несколько лет. А в итоге оказались здесь – в маленьком сибирском городке, на окраине тёмного, заснеженного леса. Два усталых, измученных человека, которые смотрели друг на друга и будто бы видели впервые.

– А ты хоть когда-нибудь знала?

– Что?

– Чего ты хочешь на самом деле, Лер? Или тебе легче жить, постоянно пряча голову в песок? Хотя можешь не отвечать, – я и сам знаю, что так легче. Мы с тобой, Леруся, одного поля ягоды, – смеётся Костя и клянусь – это самый грустный смех, который я когда-либо слышала в своей жизни. – Знаешь, я так обрадовался, когда ты согласилась приехать ко мне. Представлял, как мы проведём с тобой новогодние праздники. Но… какое-то одно недоразумение и всё пошло коту под хвост. И ты даже не дала мне шанса помочь тебе…

– Захаров, что ты несёшь!

– Лер, ты просто бросила трубку. Несколько часов не выходила на связь, а потом сообщила мне, что уже нашла место, где устроиться, – с горечью проговорил Костя, – Тебе было плевать, что я с ума схожу от неизвестности – куда ты поехала одна в незнакомом городе, где тебя искать. Ты даже меня не выслушала. Ты просто не дала мне шанса помочь тебе и решить проблему. Ты, как обычно, предпочла справиться со всем самостоятельно. Без меня. Ты, как обычно, показала, что я ничего для тебя не значу. И мне нет места в твоей жизни.

Он что серьёзно?! Именно так ситуация выглядела с его стороны?

– Не правда! – отчаянно мотаю головой я, все еще не находя в себе силы поверить услышанному. – И… я давала тебе шанс! Однажды я просила тебя приехать! Когда мне было это важно, но ты не приехал, Кость! Ты не приехал!

– Нет, Лер. Ты просто озвучила своё желание. А почему тебе это важно, я узнал уже потом. По факту.

Глава 51

Два года назад

– Вот только не надо на меня смотреть так, будто в Сибирь хочешь сослать. Я, между прочим, только что оттуда.

Смотрю на Костю и хочу захлопнуть дверь прямо перед самонадеянным наглым носом. Почему он заявляется ко мне раз за разом с этой своей фирменной улыбочкой? Почему так уверен, что я всегда его пущу?!

За всё то время, что мы вроде как вместе, по-настоящему он был нужен только вчера. Но он не приехал.

Я не любила просить. Не любила унижаться. Он должен был уже это понять за эти чёртовы полгода! И должен был разглядеть в моей единственной просьбе приехать на день раньше нечто большее, чем предложение потр*****ся вместо воскресения в субботу.

«Днём раньше, днём позже – Лерок, какая разница? Зато всю следующую неделю командировки я целиком и полностью в твоём распоряжении» – сладко пропел мне тогда Захаров, совершенно не замечая моего ледяного молчания в ответ. И то, как я быстро свернула наш разговор он, судя по всему, тоже не заметил. Или просто не захотел предавать значение таким мелочам.

Пауза явно затянулась. А я не знаю пускать Захарова или отправить на ночь глядя искать какой-нибудь отель или гостиницу. Найти их в нашем городе, конечно же, не проблема. Даже с такими высокими запросами, как у Кости. Но жалкое подобие совести сначала шевельнулось во мне, а потом окончательно овладело моим сознанием и пришло в ужас от идеи выгнать человека, который летел сюда почти шесть часов.

– Малыш, ну ты чего, – потянулся через порог Захаров за поцелуем, но тут же в изумлении отстранился. – Ты что курила?

– Пошёл ты к черту, Захаров! – огрызнулась я, резко высвобождаясь из кольца его рук. Курила, пила, да какая ему разница?! Глаз моих опухших он не заметил, а вот сигареты учуял сразу же.