Текст книги "Мой безумный Новый год (СИ)"

Автор книги: Наталия Веленская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 26 страниц)

Так, нужно собраться! Отрываю свой взгляд от Роминых губ, медленно скольжу вверх по лицу и просто тону в его серо-голубом лучистом взгляде. Мне кажется, я даже забываю, как дышать. В голове какая-то каша – и от близости Ромы, и от небольшой неловкости после всех последних событий. Дрожащими от волнения руками осторожно обхватываю Рому за шею. Замечаю, что товарищу писателю тоже нелегко поддерживать со мной зрительный контакт. Ромка резко отворачивает голову в противоположную сторону, а потом просто начинает идти вперёд, стараясь не встречаться со мной взглядом.

– Прости… – еле слышно говорю я, а потом утыкаюсь носом в воротник его куртки, чуть задевая губами горячую кожу на шее. Разговор с Захаровым и блуждания по лесу окончательно меня вымотали, но и оставлять нашу ситуацию с Ромой в подвешенном состоянии у меня тоже не было сил. Я просто не смогу уснуть, если мы нормально не поговорим!

Ковальчук тяжело вздыхает:

– Лер, ну это ж надо было додуматься на ночь глядя пойти гулять в лес! Одной! Я уже морально готовился к тому, что у тебя первая степень обморожения. Но слава богу, я смотрю, ты только щеки себе наморозила. Скажи спасибо, что на тебе сейчас качественная теплая одежда. В китайском ширпотребе ты бы околела за десять минут с нашими морозами, – бурчит товарищ писатель, бодро вышагивая к отелю. И он даже ни разу не споткнулся, точно для него вполне привычное дело бродить ночью по заснеженным лесным тропам, держа в своих руках блондинистые полцентнера. – Лер, но тебя всё равно надо показать врачу. Мало ли что… Дублёнка у тебя хорошая, но штаны мне твои не нравятся…

Закатываю глаза, не в силах сдержать тяжелого вздоха. Я хочу поговорить о том, что произошло между нами, и что теперь будет дальше, а он мне о каких-то шмотках талдычит…

– Лер, ты не перестаешь меня удивлять. Вот только я думаю, что ты израсходовала весь свой запас бедовости, как ты тут же изобретаешь что-нибудь новое.

– Я не специально!

– Конечно, не специально, Лер, – усмехается Ковальчук. – Поделись секретом – а у тебя врожденная способность влипать в неприятности или это приобретённый навык?

– Рома! – возмущенно воскликнула я, от души стукнув кулачком ему по груди. Но я не могла злиться на него по-настоящему, потому что прекрасно понимала, чего он добивается своими подколами – убрать страх из моих глаз и немного отвлечь от того, что случилось недавно. Шутливая перепалка приносила свои плоды: я и не заметила, как перестала плакать.

– Что Рома? Вот на кой хрен ты пошла одна в лес, скажи мне?!

– Мне нужно было подумать… в одиночестве. Поэтому я пошла к обрыву, чтобы посмотреть на горы.

– И как? Посмотрела? – ехидно поинтересовался Ковальчук.

– Посмотрела, – буркнула я, отворачиваясь от товарища писателя.

– Лер, пообещай мне одну вещь, хорошо?

– Какую?

– Не ходи, пожалуйста, в горы. Лер, с твоим везением ты точно вызовешь сход снежной лавины. Вот без вариантов, отвечаю – всё именно так и будет, – усмехается Рома, совершенно не замечая моего обиженного сопения. – Даже если тебе очень сильно захочется побыть в одиночестве и подумать – не ходи. Договорились?

Получается, для него мой поступок это просто очередная необдуманная глупость! Конечно, Рома ведь понятия не имеет о моём расставании с Захаровым и что я чувствовала в тот момент, когда решила поставить точку в нашей истории.

Но следующие слова Ромы полностью изменили моё мнение по поводу его неосведомленности.

– Я думал, что ты уехала, – спустя несколько минут молчания проговорил Ромка, напряжённо сведя свои брови на переносице. – Я пару раз выглядывал в окно и видел, что вы разговаривали. А потом вдруг куда-то пропали. Я тогда решил, что ты уже не вернёшься. Меня правда очень смущал тот факт, что ты решила оставить мне на память свои кружевные тряпочки… Да и в целом, как-то было неспокойно на сердце. Поэтому я попросил охрану проверить по камерам, действительно ли ты покинула территорию отеля… с ним.

Имя Кости повисает в воздухе. Судя по всему, Роме не очень приятно произносить его вслух. А я и не настаиваю.

– А оказалось, что вы поговорили и ты решила убежать в лес сломя голову, – добавляет мой сосед, наконец соизволив посмотреть мне прямо в глаза.

– Мне больше не к кому уезжать, – решаюсь озвучить я вслух то, что произошло недавно между мной и Костей. Точнее окончательно расставить все точки над «i», чтобы у Ромки не возникло по этому поводу никаких сомнений – всё действительно закончилось и возврата к прошлому нет. Почему-то мне очень хотелось, рассказать ему обо всём, что произошло. И очень хотелось выглядеть в его глазах хорошей. Ну или хотя бы чуточку лучше, чем я есть на самом деле. Зачем? Я и сама не понимала. Просто мне было важно донести до Ромки, что я не собираюсь его обманывать, не собираюсь трепать ему нервы, не собираюсь метаться между ним и Костей. Да я от него самого ничего и не хотела, кроме как разговора по душам, который помог бы нам стереть скопившееся внутри непонимание и неловкость. А ещё убрать тот злобный огонек, который неожиданно промелькнул в глазах писателя, когда он услышал мою последнюю фразу.

– Да? – наигранно удивлённо вскидывает свои брови Рома. И уже по этому короткому «да» я понимаю, что в глубине души он всё-таки на меня злиться. Наверное, когда он нашел меня в лесу, его злость смогли вытеснить чувство радости и облегчения. Но вот она снова пробралась наружу. Или даже не злость, а какая-то смесь раздражения и обиды. Которые в общем-то были небезосновательными.

– Да, – говорю я тихо, практически шёпотом, и для убедительности слегка киваю головой.

– Лер, а разве это разве что-то меняет лично для меня? – усмехается Рома.

Глава 54

– Я выйду на улицу, немного прогуляюсь, – сообщает мне Ковальчук, натягивая на себя куртку.

Прогуляется он, ага. А то я не вижу пачку сигарет, которая торчит из кармана куртки!

Пожалуй, это первое Ромино обращение ко мне с того момента, как мы добрались до отеля. Разговоры с врачом и краткий инструктаж, что мне делать, чтобы быстрее согреться – это не считается. Я чувствовала какой-то холодок между нами, который грозил перерасти в настоящую снежную бурю.

Всё вдруг резко изменилось. Я видела, что Рома старался максимально отстраниться от меня и свести к минимуму наше общение. Даже свою заботу он теперь проявлял как-то сдержанно, украдкой. Как будто тот факт, что ему самом на деле было не плевать на меня, мог разрушить линию его нового поведения.

Находиться рядом с таким изменившимся Ромкой было, мягко говоря, некомфортно. А если уж говорить откровенно, то даже как-то… больно. После событий сегодняшнего дня мне безумно хотелось заботы и внимания. Хотелось, чтобы Рома обнял меня и дал возможность выговориться, рассказать о всём том, что творится у меня внутри. Хотелось просто нормально поговорить о том, что произошло между нами перед приездом Захарова, и прийти к какому-то решению.

Но вместо этого я лицезрела сейчас его тёмный затылок.

– Ром, ты только пообещай мне одну вещь, ладно? Можешь, пожалуйста, обойтись без ночных прогулок в лесу? – не удержалась я от сарказма.

– Очень смешно, Лер, – всё-таки обернулся Ковальчук, впечатывая в меня тяжёлый взгляд. – Просто обхохочешься.

– Рада, что мне удалось поднять тебе настроение.

– Отдыхай. И постарайся уснуть, – холодно бросил мне напоследок Рома и покинул пределы номера. А я едва сдержала себя, чтобы не запульнуть подушкой ему вслед.

Ну вот зачем он так?!

Просто потому, что я честно ответила на его вопрос – я не знаю.

Я не знаю, что изменит для него факт моего расставания с Захаровым. Не знаю, что теперь будет дальше. Не знаю, что чувствую к Роме. Не знаю, как он теперь относится ко мне после приезда Кости. Единственное в чём, я более-менее уверена – это то, что Рама сейчас злился. Но что стоит за этой злостью? Он хочет, чтобы я извинилась, а потом свалила на все четыре стороны, наконец избавив его от моего великолепного общества? Или на самом он деле хочет быть со мной и ждёт от меня какой-то знак?

Ага, точно такой же, как все эти годы ждал от меня Костя… Или нет?

Вынуждена признать, к своим тридцати с хвостиком, я так и не научилась понимать мужчин. Я так и не смогла понять до конца ни Костю, ни Рому. А значит, самым лучшим решением будет просто улететь обратно в Питер.

Смахиваю с лица дорожки слёз и падаю на кровать. Сна ни в одном глазу. Вместо этого дикое желание спуститься в бар и напиться до беспамятства. Обхватываю руками подушку и отворачиваюсь на другой бок, чтобы Рома не смог увидеть моё заплаканное лицо, когда вернётся. На мне его домашние вещи – штаны, в которых можно только лежать, потому что в любом другом положении они с меня сваливаются, и тонкий, но безумно тёплый лонгслив. А ещё я заботливо укутана пледом, который принёс обеспокоенный администратор. Тот самый Сергей, на которого я вдохновенно орала во время заселения в отель. Сейчас об этом мне как-то особенно стыдно вспоминать.

Наконец-то мне удалось согреться, но лёгкий аромат парфюма, которым окутаны вещи Ромы, не даёт моему сознанию погрузиться в спасительную дрёму. Мне всё время кажется, что он рядом. Что стоит мне закрыть глаза, и я почувствую, как он обнимает меня. Как он…

Шум от распахнувшейся двери обрывает мои мысли на полуслове. Прикрываю глаза, делаю вид, что уже вижу десятый сон. Интересно, а где Рома планирует сегодня спать? На своём чудесном и мега удобном диване или всё-таки рискнет прилечь рядом со мной?

Рома аккуратно снимает куртку и ботинки, стараясь не шуметь. И также практически бесшумно подходит к кровати. До меня доносится запах сигарет и морозной свежести, которые переплетаются с нотками его парфюма. Стараюсь размеренно дышать, чтобы не выходить из образа спящего человека. Не слышу никаких посторонних звуков, только Ромкино дыхание – напряжённое, немного прерывистое. Наверное, стоит и смотрит на меня. Я бы многое отдала, чтобы увидеть сейчас его лицо, но боюсь даже чуть-чуть приоткрыть глаза. Ещё не время. Нужно немного потерпеть и понаблюдать, как будут дальше развиваться события.

Слышу, как Рома медленно огибает кровать и всё-таки ложится рядом. Аккуратно размещается за моей спиной. Едва заметно касается кончиками пальцев моих волос, костяшками пальцев скользит по щеке до самых губ. Каждый миллиметр моей кожи сразу же окутывает нежность... Такая пронзительная и сильная, что у меня опять начинает щипать в глазах. С огромным трудом заставляю себя не сбиваться с привычного темпа дыхания. Так хочется хоть немного насладиться этими моментами искренности и нежности. Кто знает, что будет потом, когда нам с Ромкой всё-таки удастся поговорить.

– Лерка, Лерка… – чуть слышно шепчет Рома, с тяжёлым вздохом заключая меня в тёплые объятия. Удивительный человек – только, что с мороза пришёл, а все равно горячий как печка. Да, с таким, как он, никакой плед не нужен. На долю секунды мне захотелось забыть обо всём и просто уснуть в кольце его заботливых рук. Но кто знает, что он надумает себе за эту ночь. И не станет ли всё ещё хуже, чем сейчас. А значит, пора!

– Нам нужно поговорить! – заявляю я, резко распахнув глаза.

– Млять, Лера!! – вздрагивает Ковальчук, мгновенно отстраняясь. – Ну кто так делает?!

– Я! – не обращаю внимание на его возмущение и откидываю в сторону плед. – А еще мне сейчас жизненно необходим бокальчик красного полусладкого. Поэтому предлагаю совместить приятное с полезным.

– Ты с ума сошла?!

– Нет, ну можно и бокальчик красного сухого. Мне не принципиально. Хотя учитывая, как я намёрзлась в лесу, можно и чего-нибудь покрепче…

– Лера!!

– Ром, сегодня один из самых тяжёлых дней в моей жизни. И я совершенно не знаю, что делать дальше, – поднимаюсь с кровати и воинственно скрещиваю руки на груди. Молюсь всем богам, чтобы домашние штаны Ковальчука сейчас не свалились с меня и не свели к комичности всю мою пламенную речь. – А ещё извини, но мне непросто находиться рядом с тобой, когда ты так себя ведёшь. Я ведь вижу, что ты на меня злишься!

– Лер, я сейчас не просто злюсь, я в ярости! – подскакивает Ковальчук. – Ты понимаешь, что провела на холоде несколько часов? Лер, это тебе не прогулка по заснеженному Питеру! Какой алкоголь?? Ты подумала, как это скажется на сосудах?! Ты понимаешь, что это опасно!

– Я уже поела бульон с курицей и выпила кружку горячего чая. Всё со мной будет нормально! Я не собираюсь напиваться вдрызг, – немного покривила я душой. На самом деле очень хотелось, но в словах Ромки была правда. И я не могла полностью игнорировать его предупреждение.

– Так с меня хватит! – вскинул вперёд ладони товарищ писатель. – Хочешь рисковать своим здоровьем – дело твоё. Мне плевать! Я не собираюсь принимать участие в этом безумии! Если что пускай тебя откачивает бармен.

– Значит, разговаривать со мной ты тоже не намерен?!

– Всё, что мне нужно, я уже выяснил.

– Ладно!

Вот как значит?! Стремительно пересекаю комнату и подлетаю к шкафу. Распахиваю дверцы и ощущаю, как Ромкины домашние штаны всё-таки сползают по моим ногам. Просто переступаю через них и отбрасываю в сторону. Пускай если хочет, любуется моей филейной частью в обрамлении кружевных трусов! Стесняться мне нечего. Да и чего он там не видел?! Сто процентов уже всё успел разглядеть в ту ночь, когда раздевал меня пьяную!

Выхватываю первый попавшийся наряд. Им оказывается молочно-бежевое платье без бретелей, которое создавало эффект «голого платья». Отлично! То, что нужно! Чтобы, как минимум, у товарища писателя задёргался глаз, а как максимум – проснулось желание никуда меня не отпускать одну в таком виде.

Может обижаться сколько ему угодно, но мы должны поговорить! А значит все способы хороши для достижения цели. Я не собиралась сдаваться. Пора бы уже научиться соскакивать с полюбившихся грабель – судьба наглядно продемонстрировала мне на примере Кости, к чему могут привести постоянные недомолвки. Да пускай никаких серьёзных отношений между мной и Ромой не было. Но мне очень не хотелось, чтобы несколько моих поспешных решений перечеркнуло всё то хорошее, что было между нами в эти сумасшедшие предновогодние дни. Я не хотела уезжать вот так – расставшись почти врагами.

– Ты что опять творишь?! – подлетает ко мне Рома, с расширенными глазами наблюдая, как я стягиваю с себя его лонгслив.

– Собираюсь в бар! Если ты не заметил – мои джинсы всё ещё не высохли после прогулки, – возвращаю Ромке одолженную им вещь, метко закинув прямо ему на плечо. Одновременно прижимаю к обнаженной груди своё платье. Надо же сохранять приличные добрососедские отношения, чёрт бы их побрал!

– Ты опять нарываешься на неприятности! – шипит Рома, надвигаясь на меня. Автоматически делаю шаг назад и упираюсь в шкаф. Ощущаю оголенной спиной деревянную поверхность дверцы.

Ага, мне всё-таки удалось вывести его на настоящие, искренние эмоции! Не могу сдержать по этому поводу самодовольной улыбки.

Рома нависает надо мной, расставив руки по обе стороны от меня, лишая какой-либо возможности вырваться. Его взгляд темнеет и становится похож по цвету на грозовое небо. Только вместо молний в его глазах я вижу, как разгорается настоящий пожар.

– Даже если так – какая тебе разница? – вскидываю я голову, храбро встречаясь с его пылающим взглядом. – Тебе же на меня плевать!

Глава 55

– Бармен, наверное, сейчас смотрит на нас и думает: место встречи изменить нельзя. Опять эти двое пришли на ночь глядя со своими философскими разговорами, – пытаюсь разрядить обстановку и хоть немного сгладить гнетущее молчание, что воцарилось за барной стойкой.

Моя храбрость и боевой настрой остались где-то там в номере. Сейчас я изо всех сил старалась не показывать Роме своё волнение. Я не знала с чего начать этот непростой разговор.

До кончиков пальцев ощущаю напряжение, перемешанное с чувством сожаления и неловкости, а ещё невыносимое желание. Желание ощутить вкус его губ, которое преследует меня с того момента, как Рома нашёл меня в лесу. Пускай даже и в последний раз.

Вспоминаю, как нашу недавнюю перепалку, в результате которой я оказалась прижатой к шкафу. Его горячее дыхание на моих губах, полыхающий взгляд… В этом жестком и принципиальном Роме было что-то по-своему привлекательное, что притягивало меня как магнит. Но в то же время мне безумно хотелось растопить его холодность и вернуть того прежнего Ромку – доброго, искреннего, простого и понятного мне парня.

Поцелуя так и не случилось. Хотя казалось, ещё одна искра и между нами полыхнет так, что мало не покажется. Но Ковальчук, будто опомнившись, резко отпрянул в сторону. А следом достал из шкафа свой пиджак и швырнул мне в руки.

– Оденешь поверх платья.

– Это что приказ? – мгновенно ощетинилась я.

– Настоятельная просьба.

Очень хотелось съязвить в ответ, что для просьбы не хватало как минимум слова «пожалуйста». Но я не стала накалять обстановку и вообще решила, что в пиджаке мне однозначно будет теплее.

– Лер, чего ты от меня хочешь? – наконец спрашивает Рома, медленно крутя в руках бокал виски, к которому так и не притронулся.

Мне хотелось начать этот разговор с более нейтральных тем и вопросов. Но пока я подбирала слова, Ромка решил вот так сразу прыгнуть с места в карьер…

– Чего я хочу? – переспрашиваю я, на мгновение задумавшись. Не знаю, как правильно сформулировать то, что творилось у меня внутри.

– Да, Лер. Чего. Ты. От. Меня. Хочешь, – чеканит Рома каждое слово, одаривая меня слегка прищуренным взглядом. Грозовые всполохи так никуда и не ушли из его глаз, а вот жаркого пламени, к сожалению, больше не наблюдалось.

– Я не хочу уезжать, расставшись врагами, – говорю я, склонив голову. – Я не хочу, чтобы ты меня ненавидел…

– Я тебя не ненавижу, Лер.

– Но ты же злишься на меня!

– Скорее на себя.

– Но ты даже общаешься теперь по-другому!

– А что я, по-твоему, должен скакать от радости, как горный козел? – саркастично поинтересовался Ковальчук, наконец отпивая из своего бокала.

Чуть едва заметно морщится и только потом продолжает:

– Лер, если ты живёшь в своём мире, где нет места чувствам, то представь себе – другие их всё-таки испытывают. И знаешь, приятного мало, когда ты целуешь девушку, распахиваешь перед ней свою душу, а она просто берёт и уходит к другому.

– Ты хочешь сказать, я должна была его просто проигнорировать?! Или может лучше было спрятаться от него в номере вместе с тобой? Ты это так себе представляешь? – начинаю закипать я. Какое бы огромное чувство вины я не испытывала перед Ромкой за все свои глупости, но сейчас все-таки перешибал палку! – Ром, я должна была отойти и поговорить с человеком, чтобы…

– Чтобы что? Вернуться потом ко мне?

– Я… я не знаю. Всё очень запутано…

– Ну спасибо, что хотя бы не врёшь, – усмехается мой сосед. – Знаешь, как это выглядело в моих глазах? Как очень быстрое «переобувание». Буквально за пару секунд. Был человек с тобой и нет человека. Гуляй, Рома! Свободен!..

– Прости, я не думала, что всё обернётся вот так…

– … и по итогу вырисовывается следующая картина: я прошу девушку остаться, а она всё равно решает уехать. Будто бы и не было ни того разговора, ни моей просьбы. Она просто всё перечёркивает одним махом, потому что ей «больше не к кому ехать».

– Хватит говорить обо мне в третьем лице! – не выдержала я. – Если хочешь высказать мне своё недовольство, говори прямо!

– Недовольство? Да нет никакого недовольства, Лер. Есть только моя растоптанная гордость и чувства, с которыми я теперь не знаю, что делать. Но ты мне в этом не помощник. Это я уже понял. Ты ведь завтра уже отчаливаешь к родным берегам, – отсалютировал мне поднятым бокалом Рома.

– Чувства? У тебя… правда есть ко мне чувства? – хрипло переспрашиваю я, совершенно теряясь от такой откровенности.

– Представь себе – да, – смеётся Рома. – Но тебе ведь не в первой разбивать мужские сердца, да?

– Ром, но мы же с тобой знакомы всего ничего…

– Это точно. А по ощущениям, будто бы лет десять, не меньше, – усмехнулся мой сосед, – Лер, я и сам в шоке, что так получилось. Когда я ехал сюда, самое последнее, о чём я мог подумать, что снова смогу влюбиться. Не смотри так на меня – я дурак, знаю. Но ты же хотела откровенного разговора? Вот я и говорю тебе всё, как есть. Я вообще-то надеялся просто сменить обстановку, разгрузить голову, продуктивно поработать, переосмыслить свою жизнь…

– А тут я, как снег на голову…

– Ага, что-то вроде того. Ты думаешь, я ничего не понимаю, Лер? Всё я прекрасно понимаю, – горько рассмеялся мой сосед. – Вот только, как там говорится – чему бы жизнь нас ни учила, но сердце верит в чудеса[1]. Я ведь и правда поверил в чудо, рискнул… ну и получил то, что получил.

– Ром…

– Лер, не переживай. Я тебя не ненавижу. Я хочу, чтобы у тебя всё было хорошо, правда, – Ковальчук разворачивается ко мне и неожиданно обхватывает своими горячими руками мою ладонь. Во взгляде – какая-то бесконечная, добрая грусть, от которой у меня начинает щемить сердце. – И у тебя обязательно всё будет хорошо. Прилетишь в свою северную столицу, вы немного остынете, заскучаете друг по другу, потом он к тебе прилетит, вы помиритесь и всё вернется на круги своя.

В смысле всё вернётся на круги своя?..

Он что правда считает, что мы с Костей просто поцапались?! И что пройдёт какое-то время, и мы с ним снова сойдёмся?! А то, что произошло перед приездом Захарова и моё поведение после… Неужели Ромка на полном серьезе думает, что я ввязалась в это исключительно от скуки? Чтобы скрасить своё одиночество, пока рядом нет Кости?! Поэтому он так на меня злится?!

Беззвучно открываю рот, не в силах выразить всю степень своего негодования.

– Из таких отношений очень сложно выбраться, – добавляет товарищ писатель, тем самым окончательно добивая меня, – К тому же… у вас ведь грядёт новый этап. Сама понимаешь, если он тебе признался в любви, то там и развод не за горами. Это довольно сложный шаг и нервы из-за этого могут шалить и у тебя, и у него. Это нормально. Поэтому, мой тебе совет – Лер, не дави на мужика, и постарайся хоть немного отнестись к нему с пониманием.

– Да выключи ты в себе этого грёбанного психолога! – в возмущении ору я, сбрасывая с себя Ромины руки. – Не будет никакого нового этапа! Есть вещи, которые нельзя принять! И есть вещи, которые нельзя исправить!

– Смерть, измена и предательство – вот то точно нельзя исправить, – философски отозвался Рома, снисходительно глядя на меня сверху вниз. – И очень сложно простить. Хотя многие бы со мной поспорили… Лер, вы оба живы, здоровы. Что касается измен, ну… ты вроде как была в курсе, что мужик женат…

– Рома!! Его жена беременна! Можешь дополнить список понятий, которые нельзя исправить!

– М-да-а, – протягивает мой сосед, вновь прикладываясь к бокалу. Видно, что к такому повороту событий он явно не был готов. – А для тебя это факт настолько критичный?

– Ром, я не смогу лишать ребёнка отца. Точно также как я не смогу воспитывать его и любить, как своего. Любые решения, которые доступны в этой ситуации для меня неприемлемы. Поэтому всё. Мы расстались. Точка!!

Воспоминания о нашем разговоре с Костей вновь вскрывают свежую рану. Роняю голову на свои сцепленные руки, стараясь восстановить дыхание после своей эмоциональной речи.

– Лер…, – слегка прокашлявшись, начинает мой сосед, – Если честно, я… я правда не ожидал, что для тебя это настолько важно. Прости, но сколько вы лет с ним были вместе? Ты ведь не особо беспокоилась о сохранности его брака…

– Я никогда никого не хотела уводить из семьи, – глухо отзываюсь я, не поднимая своего взгляда от барной стойки. – И дети… дети это другое. Это меняет всё.

– Лер, я совру, если скажу, что мне очень жаль, что у вас не сложилось. Но мне действительно жаль, что тебе пришлось всё это пережить. И что твой новогодний отдых получился совсем не таким, как ты себе представляла…

– Да чёрт с ним с этим отдыхом! – вспыхнула я. Кажется, знаменитая писательская чуйка дала сбой и Рома перестал читать меня, как раскрытую книгу. Или страницы прошлого написаны настолько неразборчивым почерком, что невозможно прочитать и понять суть? – Ты думаешь, я из-за этого сбежала посмотреть на горы?!

– Ну… ты расстроилась из-за вашего расставания. Теперь я понимаю, Лер. Хоть и по-прежнему не одобряю и считаю, что это очень опасный и глупый поступок, но я тебя понимаю…

– Да ничего ты не понимаешь! – качаю я головой. А потом вздрагиваю от той чудовищно горькой догадки, что посетила моё сознание – почему же мне сейчас настолько больно.

[1] Отрывок из стихотворения Ф. Тютчева

Глава 56

Залпом выпиваю содержимое бокала и сразу, не давая себе ни секунды на раздумья, начинаю своё признание:

– Ром, я ведь не всегда была такой… Знаешь, в универе я постоянно влюблялась. Прыгала из одних отношений в другие, причём как-то легко и безболезненно. Так было до самого последнего курса. А потом я встретила его...

– Того мудака, который разбил тебе сердце?

– Ну это было потом, – горько усмехаюсь, оставляя в сторону пустой бокал. – А вначале я узнала, что такое настоящая любовь. По крайней мере мне тогда так казалось… Мне было чуть больше двадцати, ему хорошо за тридцать. И конечно все ровесники очень сильно проигрывали на его фоне. Я никогда не встречала таких, как он. Я могла слушать его часами – он столько всего знал: наука, политика, искусство, кино, литература... Но при этом он не был обыкновенным балаболом. Ну знаешь, как эти, которые только и могут, что размышлять о вечном, но сами ничего из себя не представляют. У него был довольно успешный бизнес в нескольких городах. Когда мы познакомились он как раз открывал новый филиал в Петербурге. Я не очень верила в отношения на расстоянии, все эти его постоянные командировки, но… с ним я готова была на всё. Ждать его, радоваться каждой встрече, каждому звонку, какому-нибудь банальному сообщению «я соскучился». И даже на расстоянии я постоянно чувствовала его любовь и поддержку. И он так обо мне заботился… никто из моих парней так никогда обо мне не заботился. Мне кажется, этим он как раз и завоевал моё сердце. А потом и привязал меня к себе…

– Привязал?

– Да, заботой можно создать такие условия, когда ты становишься абсолютно зависим от человека и эмоционально, и финансово. Ему не хотелось, чтобы я много работала, чтобы я была загруженной и уставшей, когда он приезжал ко мне. Поэтому он уговорил меня уйти из той компании, куда меня пригласили после университетской стажировки. Сказал, что сможет меня полностью обеспечивать. Но если мне обязательно нужно работать, то можно найти что-то более лёгкое, со сменным графиком. Так я стала администратором в одном из самых престижных салонов красоты Петербурга…

– Лер, мне сложно представить тебя администратором. Даже самого понтового салона красоты. Ты же просто рождена, чтобы всеми верховодить, – улыбнулся Ковальчук, видимо желая меня подбодрить.

– Ну… тогда про меня вряд ли так можно было сказать. Я была полностью погружена в эти отношения. Не поверишь, но я тогда очень хотела семью и детей. И Денис… его так звали. Он всегда говорил, что семья и дети – это самое важное в нашей жизни. Поэтому в моей голове поселился стандартный набор девичьих грёз: красивое предложение руки и сердца, белое платье, свадьба, куча детишек, вместе в горе и в радости до конца своих дней… И вообще ничего не замечала, что происходит на самом деле.

Чувствую, как сердце внутри начинает болезненно сдавливать грудную клетку. Делаю глубокий вдох, борясь с подступающими слезами.

– Лер… – вздрагиваю от неожиданности, когда Ромка находит мою холодную ладонь и слегка сжимает.

– А знаешь, как всё закончились? У меня была задержка, чуть больше недели. И накануне перед тем, как сделать тест, я захотела узнать… Такой банальный вопрос глупой, влюбленной женщины: «А кого бы ты больше хотел – мальчика или девочку?». Ну и заодно рассказала, что у меня задержка… А мне в ответ проорали: «Какой на хрен мальчик, какая ещё девочка?! Мне вполне достаточно тех, которые сейчас в Москве!! Лер, хватит прикидываться большей дурой, чем ты есть на самом деле!».

Замечаю, как брови Ромы стремительно ползут вверх.

– Ещё один женатик? – сочувственно говорит мой сосед, едва заметно качая головой.

– Ещё один, – глухо отзываюсь я, прекрасно понимая, как это всё выглядит со стороны. Да, у судьбы порой очень жестокое и извращённое чувство юмора. – Причём с полным комплектом: жена, сын, дочь, собака, кошка… Но это я уже узнала потом, когда соизволила спуститься с небес на землю и собрать о человеке информацию. Когда заполнила все пробелы, все то, что он мне недоговаривал.

– Лер, не зря же есть такое выражение, что любовь ослепляет…

– О да. И прозрение мне далось довольно болезненно, – киваю я, – Знаешь, он тогда наорал на меня и ушёл, громко хлопнув дверью, а я всю ночь просидела на полу, молясь, чтобы никакого ребёнка не было. Просто безостановочно ревела и просила небеса, чтобы мне не пришлось… не пришлось избавляться… Я мечтала, чтобы поскорее настало утро, и сделать этот чёртов тест. И при этом до жути боялась узнать результат, – в лёгких становится всё меньше кислорода. Делаю отчаянный вздох, провожу языком по пересохшим губам, но упорно продолжаю вытаскивать из себя осколки прошлого, – Потому что если бы тест оказался положительным… Я просто не знала, что мне тогда делать. Я не представляла, как я смогу родить от такого человека, как он?! Человека, которому на самом деле было плевать на меня. Который никогда меня по-настоящему не любил. И максимум какие у него были планы – увести меня в Москву, окончательно закрепив за мной статус содержанки. И на этом всё.

– Это он так тебе сказал?!

– Не дословно, но общий посыл, мне кажется, я уловила верно. Когда он ушёл, мне казалось, что я умру без него. Просто не смогу дышать. Но как я могла оставить всё, как есть? Как?! Как я могла продолжать эти отношения, которые «от» и «до» были пропитаны фальшью?

Смахиваю с глаз набежавшие предательские слёзы.

– Лер...

– Ром, он тогда много чего наговорил мне при расставании. Вроде бы по факту это он козёл, но… по его словам, получалось так, что это я дура, которая всё испортила. Дэн сказал, что будь я поумнее, он бы перевёз меня в Москву. Где бы у меня было больше возможностей хорошо устроиться, вообще ни о чем не думая и не переживая. Не знаю, почему он решил, что это именно то, что я хочу – не думать... Как будто мне было нечем думать. Или как будто я стремилась найти себе богатого мужика и жить, выезжая исключительно на собственной внешности. А быть может, он просто надеялся, когда я ему надоем, сплавить меня другому богатому ублюдку. Не знаю. К счастью, беременность не подтвердилась. Правда он об этом так и не узнал… С того вечера я его больше никогда его не видела. Он сменил номер и заблокировал меня везде.