Текст книги "Мой безумный Новый год (СИ)"
Автор книги: Наталия Веленская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 26 страниц)
– Ты уверена? – время от времени переспрашивал меня Ромка, – Может всё-таки в ресторане. Мне сказали там будет отличная развлекательная программа…
– У меня каждый Новый год была отличная развлекательная программа, – усмехаюсь я. – А вот, чтобы покушать «Оливье», посмотреть старые новогодние фильмы и поваляться в кровати – такого я вообще не помню.
– Ты точно не заскучаешь? – с сомнением спросил товарищ писатель, нежно скользя костяшками пальцев по моей щеке.
– С тобой? Это вряд ли, – усмехаюсь и тянусь к его губам. И с каждым новым касанием, чувствую тех самых бабочек, которые начинали порхать у меня в животе, даря ощущение безграничного счастья.
И пускай идут к чёрту все, кто вздумал говорить мне, что я поступаю неправильно! Даже если это мои дорогие и любимые подруги. Я всё ещё немного дулась на них за столь бурную реакцию по поводу Ромы. Хотя с каждым новым днём моего онлайн-детокса я начинала всё больше скучать по своим красоткам. Ковальчук абсолютно прав – просто мне нужно их познакомить. И тогда проблема решится сама собой. Девчонки увидят, что мне с ним хорошо и перестанут строить всякие нелепые предположения насчёт Кости.
– У меня будет здесь несколько встреч с читателями на Рождество, – сообщил мне Ромка, когда мы валялись в кровати, – Потом надо будет заехать на денёк к родственникам.
– К кому? – в миг мрачнею, осознав, что нам с Ромой остаётся всего лишь несколько дней до разлуки.
– К двоюродной сестре. Я уже сто лет не видел её и племянников, – улыбнулся товарищ писатель. – А перед тем, как вернутся в Москву, я заеду к тебе в Питер.
– Да? И на сколько дней?
– Не знаю, посмотрим. Но мне точно нужно будет решить вопрос с квартирой, чтобы как можно быстрее перебраться поближе к тебе, – улыбнулся Ромка, склоняясь к моему лицу. Оставляет на моей коже тысячу невесомых, нежных поцелуев. Прикрываю глаза, ощущая как по телу разливается невероятное тепло и блаженство. – Что думаешь насчет квартиры на Мойке?
– Чего?! – резко распахиваю я глаза.
– Ну а что… Пушкин же там жил, – смеётся Ромка.
Ага и помер!
– Ты что реально будешь присматривать себе квартиру, основываясь исключительно на литературных фактах?!
– А что там у вас райончик не очень?
– Рома!!
– Что Рома? Если я правильно понимаю, оттуда до твоей квартиры можно дойти пешком.
Ага, а ещё нужно будет отваливать очень крупную сумму за аренду квартиры! Такую сумму, которую товарищ писатель вряд ли мог позволить себе тратить каждый месяц. Ромка поведал мне на днях, что только недавно смог закрыть все долги, оставшиеся ему от бывшей жены. Для этого пришлось потратить все свои сбережения и большую часть гонораров, которые приходили за опубликованные книги, и перебраться в район попроще. А ещё когда ему нужно было срочно достать денег, Ромка подрабатывал тяжёлым физическим трудом. Ну а если говорить точнее, то грузчиком.
– Я думала ты не вылезаешь из тренажёрного зала, – удивлённо пробормотала я, скользя кончиками пальцев по его подкаченному, рельефному торсу.
– Железки тягать я тоже люблю. Это вообще довольно полезно для тех, у кого сидячий образ жизни. Но я всегда относился к этому без фанатизма. Лер, я понимаю, как это выглядит со стороны, – поспешно добавил Ромка, нахмурив свой высокий, красивый лоб. – Вряд ли ты сейчас в восторге от мысли, что твой мужчина иногда подрабатывал грузчиком… Но тогда мне это казалось мне лучшим выходом, чем выходить в офис или работать таксистом. При таких раскладах мне можно было бы смело ставить крест на своём писательстве. У меня же и так с вдохновением было не очень в последние несколько лет…
– Ром, меня это не смущает! – отрезала я. – Знаешь какой для меня самый стрёмный момент в этой истории? Это то, что тебе наставили рога, а ты ещё и платил потом кредиты своей бывшей! Вот это для меня просто за гранью! Мог бы подать на неё в суд и перевесить все эти долги… или, не знаю, оформить банкротство…
– Лер, я это заслужил, – тихо говорит Ромка, привлекая меня к себе. – Знаешь, я первое время очень злился, винил Аню во всех смертных грехах. А потом понял, что это я слишком сильно ушёл в своё творчество. Забил на реальность и на любимого человека. Она, конечно, хотела, чтобы я стал известным писателем, она радовалась моему успеху, но… Она не была готова, сколько времени будет отнимать моя новая жизнь. И что в этой новой жизни практически не останется места для неё. Поэтому она развлекалась, как могла, скупала всякое, чтобы заполнить пустоту внутри…
– Ром, ну может, хватит уже всех оправдывать?! Тебе самому не надоело быть таким хорошим и понимающим? – не выдержала я. – Давай может, раз она такой расчудесный человек, ты нас познакомишь? Может, мне вообще стоит с ней подружиться?!
– Боже упаси, – смеётся товарищ писатель, – Лер, я вынес уроки из своего разрушенного брака. Я осознал все свои ошибки и совершенно точно могу сказать, что больше не хочу отрываться от реальности. Пускай даже сейчас у меня какой-то нереальный поток вдохновения и в голове постоянно крутятся образы и новые истории… Лер, я очень хочу вновь выйти на постоянный доход от публикаций. Я хочу, чтобы у меня была возможность обеспечить тебе ту жизнь, к которой ты привыкла. И так всё и будет – вот увидишь! Но я не буду уходить с головой в писательство. Лер, я хочу, чтобы ты знала – ты всегда будешь для меня на первом месте. Всегда.
Утыкаюсь носом ему в шею, не в силах сдержать улыбки. Потому что такая искренность заставляла моё сердце наполняться теплом и радостью. А в душе всё больше крепла уверенность – это именно то, что я хочу. Рома действительно делает меня счастливой, каждый день. Даже без кучи дорогих подарков, из-за которых он так переживает, что не в состоянии мне подарить. Потому что мне это было неважно. Лишь бы он только обнимал меня вот так, как сейчас…
И всё было просто идеально, если бы не один момент – каждую ночь мне снился Костя.
Глава 65
Костя
– Где Лера? – прожигаю взглядом её подругу, которая выбежала из парадной, кутаясь в полушубок.
Насколько мне было известно, Ольге, я никогда не нравился. Поэтому вряд ли стоит тратить время на светскую беседу, а лучше сразу приступить к сути вопроса.
– Захаров, ты издеваешься?!
Мне нужна Лера! И если я сейчас не выясню, куда она спряталась… клянусь, я сорвусь с катушек и начну крушить всё, что попадется на моем пути! Потому что я был зол. Очень зол!
Проверка на работе от госструктур, которые непонятно что вынюхивали (а по моим ощущениям, были засланы на завод по чей-то наводке), только отнимали драгоценное время. Я дико хотел разобраться до конца декабря со всем тем кошмаром, что ворвался в мою жизнь, чтобы не тащить его в новый год. Мне нужна была ясность – действительно ли это мой ребенок или нет. Если Крис нагуляла его на одной из своих вечеринок, то все те проблемы и страхи Леры, о которых она мне говорила, разрешались сами собой. Но если он всё-таки мой… Тогда мне придется приложить очень много усилий, чтобы моя девочка смогла поверить в возможность нашего счастья.
Моя Лерка, которая ждала меня несколько дней в каком-то провинциальном отеле среди собачников. Моя любимая девочка, которая привыкла к самому лучшему. И не потому, что это «лучшее» всю жизнь обеспечивал ей отец и муж, а потому что могла себе это позволить благодаря своей высокооплачиваемой работе. Моя бедная Лерка, которая не особо жаловала собак и места с большим скоплением людей, была вынуждена торчать в этом адовом для себя местечке. Ещё и в компании какого-то сомнительного хмыря, который, я уверен, закапал весь номер своей слюной, находясь рядом с такой красоткой.
При одной только мысли, что моей Лере приходилось несколько дней делить номер с посторонним мужиком, у меня закипала кровь. И я ничего не мог с собой поделать, потому что эта дикая, неконтролируемая ревность буквально сжирала меня изнутри. Хотя по мнению Леры, я не имел никакого права её ревновать или требовать от неё отчёта, с кем и как она проводит своё свободное время. Но я ревновал. До безумия, до какой-то невыносимой агонии…
Надо было слать всех лесом и мчать к ней в аэропорт, как только она приземлилась. И хрен с ней с этой сгоревшей бронью, я бы смог всё быстро порешать прямо там на месте. Отстегнул бы этому писаке приличную сумму, чтобы тот освободил нам номер и убирался на все четыре стороны. А потом укрылся бы в этом номере с Леркой, отгородившись от всего окружающего мира, и пребывая в счастливом неведении о всех проблемах. Мечты, мечты…
Я не мог её отпустить. Я знал, что она меня любит. Пускай она этого не озвучивала вслух, но она и не отрицала, что это так.
А ещё она так и не сказала мне «прощай». И значит, не всё было потеряно.
Грёбанная проверка на работе, идиотка-Крис и сильнейший снегопад за несколько лет – всё это чуть окончательно не доконало меня в эти дни. У Леры был выключен телефон, но я подозревал, что она улетела в Питер на следующий день вечерним рейсом. Но прежде, чем отправиться к ней, мне надо было разобраться со своим отцовством.
Вот только приехав на следующий день к Крис, я обнаружил пустую палату. В клинике только разводили руками – Кристина Сергеевна написала отказ от дальнейшего лечения. Она сказала, что гораздо лучше себя чувствует и ей нужно срочно решить какие-то важные дела. Но в случае чего, у нее есть телефон лечащего врача…
Мне хотелось рвать на себе волосы. Дела – это улететь с компанией других богатеньких недоносков к тёплому океану, чтобы отметить там Новый год! Потому что, видите ли, Кристине Сергеевной очень хотелось сменить зиму на жаркое лето, гулять и веселиться. Вот что этой дуре было важно, а не здоровье собственного ребёнка! Она просто решила сбежать и оттянуть неизбежное! Но если в её тупую башку закралась «гениальная» мысль, что я за эти пару недель немного остыну и забуду про наш развод – то хрена с два!
Безмозглая идиотка, которая не думает ни о своём здоровье, ни о той жизни, что она носит под сердцем! А ведь это реально может быть мой ребёнок… Господи, надо было дать денег руководству клиники, чтобы они держали её в палате до конца новогодних праздников. Любыми законными, мать вашу, способами! Чтобы у этой дуры не было ни единой возможности сбежать!
Я стоял в аэропорту и просто не знал, куда мне лететь – к Крис, чтобы разыскать её на острове и силком потащить в клинику для проведения теста, или лететь в Питер и падать в ноги Лере, умоляя чтобы она всё-таки дала шанс мне и нашим отношениям.
Сердце подсказывало выбрать Леру. Вот только чёртов снегопад, который обрушился на наш город, отнял у меня ещё сотню нервных клеток и несколько дней жизни. В итоге я приземлился в Питер уже в ночь с тридцатого на тридцать первое, переночевал в первом попавшемся отеле и утром поехал к Лере. Но вместо того, чтобы поговорить с любимой женщиной, я был вынужден лицезреть закрытую дверь.
Промаявшись рядом с входной дверью до самых сумерек, я все-таки заставил себя смириться с фактом, что Лера домой не придёт. И что без помощи её подруг, я вряд ли смогу отыскать её в огромном городе. К счастью, у меня в телефоне были забиты их номера. Покопавшись в своих контактах, чтобы найти нужные данные, я приступил к обзвону Лериных подруг. Но никто из них не жаждал со мной общаться – у двух были вообще выключены телефоны. С учетом всей нервотрепки последних дней я как-то совершенно позабыл, что они сейчас находились заграницей, а из всех Лериных подруг, в Питере была только Ольга. Которая всё-таки соизволила ответить после моего десятого настойчивого звонка.
– Где Лера? – упрямо повторяю я.
– То есть раздобыть мой адрес и приехать ко мне у тебя ума хватило, а найти девушку в собственном городе – нет? – с презрительной усмешкой поинтересовалась эта темноволосая стерва.
– В смысле?!
Адрес мне даже не пришлось искать – пару раз я забирал Леру и поэтому смог найти дом Соколовой по памяти. Но что значит «не мог отыскать в собственном городе»? Лера по-прежнему в Новомежинске?!
– Лера осталась отмечать Новый год в отеле.
– На хрена? – непонимающе уставился я на Ольгу. Провинциальный отель с кучей людей, гонки на собачьих упряжках, горнолыжка – ни одна из этих вещей не могла прельщать мою Лерку. Почему она осталась там? Что чёрт возьми происходит?!
Ответ на этот вопрос мне не понравился.
– Она… В общем, Лера решила остаться с Романом… с этим писателем, с которым она делила номер. Они теперь вместе. И она сказала, что у них всё серьёзно.
Роман с Романом – промелькнуло в моей голове идиотское выражение. Каким-то отупевшим усталым взглядом мажу по лицу Соколовой, а потом отворачиваюсь в сторону.
– Кость… – неуверенно начинает Ольга.
Но я её перебиваю:
– Только не говори, что тебе было очень жаль сообщать мне такую «чудесную» новость.
– Не жаль, – соглашается со мной Оля и встаёт рядом. Смотрим вперёд на медленно падающее хлопья снега, на спешащих людей, которым хотелось побыстрее закончить все дела, добраться до дома и приступить к празднованию Нового года.
Планета, как и раньше продолжала своё вращение, а для меня жизнь как будто застыла в тот самый момент, когда я услышал о новом романе Леры. – Кость, хватит вам уже мучить друг друга... Если ты её правда любишь, то позволь ей быть остаться с ним и стать счастливой.
– Ты его даже не знаешь, но уверена, что она будет счастлива с ним, а не со мной.
– Захаров! Он не женат и у него не намечается детей от других женщин. И как минимум по этим двум пунктам ты ему конкретно проигрываешь.
– А это может и не мой ребёнок… – зачем-то говорю я, но тут же осекаюсь.
– Весело, – протягивает Ольга, – А я смотрю, вы со своей женушкой друг друга стоите. Кость, не надо тащить Леру в эту грязь, пожалуйста. Разбирайся сам со своей женой. Мы с девочками очень хотим, чтобы Лера была счастлива.
– Оль, я мог сделать её счастливой. Если бы она только дала мне шанс… она была бы самой счастливой женщиной на свете.
– Захаров, хватит врать и строить из себя великого страдальца! У тебя было несколько лет, чтобы уйти от жены, изменить формат ваших с Лерой отношений и сделать её счастливой! – впечатывает в меня злобный взгляд Соколова. – Тебя же всё устраивало, да? Там жена, дом, уют, здесь в Питере молодая, красивая любовница, развлечения. Удобно, не правда ли?
– Ты ничего не знаешь, – усмехаюсь я, качая головой.
Даже то, что Крис на несколько лет моложе Леры. Но, впрочем, какая сейчас разница?
– Я знаю, одно – ты решился что-то изменить, только когда почувствовал, что всё испортил. И что Лера готова тебя послать куда подальше. Вот тогда ты зашевелился, – скользит по мне презрительным взглядом брюнетка, поправляя воротник своего полушубка. – Я уверена, сложись у вас всё гладко с этим отпуском, ты бы ещё пару лет точно морочил ей голову!
– Думай, что хочешь, – устало отзываюсь я, засовывая озябшие руки в карманы пальто. Потому что мои перчатки остались у Леры. Собственно, как и мое сердце… Забавно.
– Захаров, ты опоздал. Смирись с этим и дай ей возможность стать наконец счастливой. Не порть ей, пожалуйста, жизнь, – кидает мне напоследок Оля, прежде чем уйти.
Бреду по улицам не разбирая дороги. В голове пустота. Новогоднее убранство города совершенно не трогает мою душу, хотя зимний Петербург по-особенному красив. За все эти годы я успел его полюбить, как ещё одну часть Леры.
Город, в котором мы были так счастливы… Только никаких «мы» на самом деле нет. И наверное, никогда не было.
Не замечаю, как вновь добираюсь до Лериного дома. Зачем? И сам не знаю.
Захожу в парадную вместе с развесёлой компанией, которая осыпает меня поздравлениями с наступающим, и заваливается в одну из квартир на нижних этажах. Чуть пошатываясь, преодолеваю несколько лестничных пролётов, прежде чем увидеть знакомую закрытую дверь.
Прислоняюсь спиной к двери, а потом медленно сползаю вниз. Смотрю в одну точку и пытаюсь осознать то, что любезно поведала мне Ольга.
Я опоздал. Моя Лерка… моя любимая Лерка уже нашла себе другого.
Резко бьюсь затылком о дверь, не обращая внимания на боль. Прикрываю глаза, пытаясь не разорвать эту тишину своим отчаянным криком, который прорывался из самого сердца:
Лер-а-а-а!!!
Глава 66
Лера
В последнее утро уходящего года я проснулась в полном раздрае.
Внешне всё было хорошо. Я по-прежнему наслаждалась каждым моментом, который мы проводили вместе с Ромой. Вчера вечером мы даже сходили потанцевать в ресторан. Итеперь я понимала, почему товарищ писатель предпочитал исключительно медленны танцы: его крупное спортивное тело было просто не приспособлено для быстрых танцевальных движений. Ромка смотрелся довольно комично, но ничуть этого не смущался, а я половину вечера хохотала, как ненормальная, над его коронными танцевальными «па».
А потом мы снова целовались в лифте, как безумные, практически один в один повторив ту ночь после бара. Или быть может ещё более пылко, чувственно… После такой близости я была уверена, что призраки прошлого наконец оставят меня в покое.
Вот только ничего подобного. Захаров с грациозностью танка преодолел все препятствия и прочно засел в моём подсознании. Мне снились моменты из нашего прошлого, мне снилось его лицо, его поцелуи и ласки… И наш последний разговор – а точнее какие-то обрывки фраз, что мы говорили тогда друг другу. Они настойчиво крутились в голове, сводя меня с ума.
Я знаю, что смогу сделать тебя счастливой, Лер.
Я справлюсь со всем, если ты будешь рядом, если… если я и правда тебе нужен…
А ты хоть когда-нибудь знала? Чего ты хочешь на самом деле, Лер?
Чего ты на самом деле хочешь… чего ты на самом деле…
Резко распахиваю глаза и чувствую, как в нос ударяет запах хвои. А прямо передо мной на корточках у кровати сидит Ромка и смотрит на меня своим солнечным, искрящимся взглядом.
– Привет, – шепчет он, на мгновение касаясь моих губ.
– Привет.
– Снова кошмары?
– Угу, – стыдливо прикрываю глаза, делая вид, что вновь падаю в объятия Морфея. Потому что даже мысленно у меня язык не поворачивался назвать кошмаром то, что происходило в моем сне с участием Кости. Если только сказать, что это было кошмарно прекрасно… до невозможности прекрасно… Чёртова коробочка памяти, когда ты наконец уже захлопнешься и перестанешь меня мучить?!
– Ну вот… а я так надеялся, что после нашей первой ночи у тебя войдет в привычку спать спокойно, – тяжело вздыхает Ковальчук. – Думал, мое присутствие рядом хоть немного сможет тебе помочь.
– Наверное, ты прав, и мне поможет только психолог, – досадливо морщусь я, пытаясь закрыть ненавистную тему. Перевожу взгляд на прикроватную тумбочку и с удивлением обнаруживаю там огромную охапку еловых веток.
Да ладно?! Он всё-таки смог их достать! У нас будет в номере своя мини-ёлка? С ума сойти!
– Рома!! – подскакиваю с кровати, не в силах поверить увиденному и даже на всякий случай ещё раз протираю глаза. – Где ты их достал?! Как?!
– Ну вопрос «где?», конечно, очень интересный… с учётом, что прямо за окном у нас простирается огромный лес, – смеётся Ковальчук.
– Нельзя просто так пойти и нарвать в лесу еловых веток! – возмущенно бью его по плечу и прижимаю к себе одну из хвойных красавиц. Даже если я перемажу всю себя смолой – плевать. Как же они чудесно пахли! Вот он настоящий аромат праздника! – Или хочешь сказать, что помимо подарков племянникам в твоей дорожной сумке завалялся ещё и секатор?
– Нет, просто я нашел общий язык с одним человечком… Можно сказать это местный лесничий. Он и рассказал мне, где можно добыть ветки, не нарушая закон. И он же любезно предоставил мне орудия труда.
Боже, он ещё и сам их срезал для меня! Прикусываю нижнюю губу, чувствуя, как начинает щипать в глазах от переизбытка эмоций. Какой же он всё-таки добрый и славный…
– Ромка, ты – чудо! – аккуратно кладу еловую ветку на крепко порывисто обнимаю его за шею, чтобы выразить всю свою признательность. Нахожу его губы и оставляю долгий, тягучий поцелуй после которого почему-то в горле начинает скапливаться тяжёлый ком.
Так нужно срочно брать себя в руки! Иначе придётся придумывать более или менее правдоподобную историю, почему меня так накрыло из-за подарка. А я ведь обещала Ромке не врать…
– Я? Вообще-то это ты у меня чудо, – усмехается Ковальчук, – Первый раз вижу девушку, которая пришла в восторг не от шикарного букета, а от каких-то еловых веток…
***
– М-м-м оригинально, – протягивает товарищ писатель, наблюдая как я самозабвенно кромсаю ножницами свою красную кружевную комбинацию, а потом делаю бантики из тонко нарезанных полосок.
– Она мне всё равно особо не нравилась, – пожимаю плечами и прикрепляю на нашу мини-ёлочку очередной бант. – К тому же, с украшениями у нас негусто.
Перетряхнув свой чемодан, я всё-таки нашла коробочку с аксессуарами, которые планировала надеть в новогоднюю ночь. Там я обнаружила нить золотистого ожерелья, которое теперь отлично смотрелось на ветках в окружении кружевных бантиков.
– У нас ещё и камин есть. Как тебе идея развесить на нём мои носки, как в американских фильмах? – смеётся Ромка и тут же за это получает от меня тычок в рёбра. – Э-э-й! Я вообще-то имел в виду чистые!
– Они не красные, так что обойдёмся как-нибудь без носков, – бурчу я.
– Ну ладно, если что – я предлагал внести свой скромный вклад в новогоднее убранство. Что у нас дальше по плану?
– Я иду в душ, чистить пёрышки, потом буду краситься и собираться…
– О боги!..
– Ром, позвони, пожалуйста, в ресторан, уточни точно ли всё приготовят из того, что мы заказали на ужин.
Ковальчук в ответ демонстративно закатывает глаза.
– Если они не сделают мне классическое «Оливье» я спущусь вниз и сделаю его сама. Из повара! – пригрозила я пальцем. Это принципиальный вопрос чёрт побери! Потому что какой Новый год без любимого салата? – Можешь так им и передать!
– Все непременно, мой генерал, – со смехом протянул Ромка, прикладывая руку к виску, чтобы отдать мне честь.
Почему-то именно тридцать первого декабря, я ощущала как время летит на повышенной скорости. Точно вселенная отчаянно спешила перевернуть лист календаря, истратив последние минуты уходящего года. Как обычно я ничего не успевала, хотя в этот почти домашний Новый год у меня не было никаких важных дел. Даже праздничный ужин мы заказали с Ромкой прямо к нам в номер. Но почему-то волосы никак не хотели красиво укладываться, макияж лёг правильно только с третьей попытки, а выбор платья для новогодней ночи ввел меня в полный ступор. Ведь из всех своих праздничных нарядов я не «выгуливала» только одно платье: насыщенно красного цвета, которое очень любил видеть на мне Костя. То самое платье, которое я обещала надеть ему в этот Новый год…
Да, у судьбы очень своеобразное чувство юмора…
Аккуратно размещаю вешалку с платьем на кровати и присаживаюсь рядом. Я не любила надевать дважды один и тот же наряд. Особенно, когда с момента первого «показа» прошло не так много времени. Вот только моя принципиальность на этот раз сыграла со мной злую шутку – потому что воспоминания вновь накрыли меня с головой, утаскивая в омут прошлого.
Как хорошо, что Ромка решил прогуляться вместо того, чтобы наблюдать мои сборы! Не представляю, как бы я ему объяснила, почему с несчастным видом сижу на кровати, обхватив себя руками, и смотрю на кусок ткани.
Смахиваю с глаз накатившие слёзы, поправляю макияж и наконец достаю из тумбочки айфон. Настало время позвонить девчонкам и поздравить их с наступающим. Даже если у нас и возникли какие-то разногласия по поводу Ромки, они по-прежнему оставались для меня самыми близкими людьми на свете. А значит, нужно отставить все обиды и непонимания в уходящем году.
Тысяча сообщений и пропущенных вызовов, которые посыпались, стоило мне выйти из авиарежима, повергли меня в настоящий шок. Открываю журнал звонков и быстро пробегаю глазами по списку – к счастью, по работе меня никто не искал. Помощница отлично справлялась со своей задачей – не тревожить меня по всяким пустякам. Нужно будет после праздников выписать ей премию…
Но одна часть работы всё-таки прорвалась в мое информационное пространство: Захаров каждый день настойчиво обрывал мне телефон.
Но мы же поставили точку… Вот зачем он опять пытается ворваться в мою жизнь?! Что ещё мы можем друг другу сказать? Или с момента нашего расставания у него ещё накопилось несколько «чудесных» новостей, которые окончательно разорвут моё сердце в клочья?
Не хочу! Не хочу ничего знать! Никаких эмоциональных разговоров и выяснения отношений в канун Нового года! Прошлое должно остаться в прошлом!
Открываю телефонную книгу и не давая себе секунды на раздумья, заношу номер Захарова в чёрный список. Конечно, мне его придется достать оттуда, когда начнутся рабочие будни. Но это будет потом. Потом!
Захожу в наш диалог с девчонками и набираю их по видеосвязи и… выпадаю из жизни ещё на полчаса с лишним. А может даже и больше. Поздравления, улыбки, смех, перескакивание с темы на тему – как же я по всему этому соскучилась!
– Лер, у вас с Ромой точно всё хорошо? – аккуратно интересуется Лёля, уже под конец нашего созвона.
– Всё замечательно, – искренне улыбаюсь я.
– Он ведь не заберёт тебя к себе в Москву? – вклинивается Настя.
– Пусть только попробует! – раздаётся громкий возглас Викуси.
– Нет, он планирует перебраться в Петербург, – успокаиваю я подруг.
– Мы очень за тебя рады, – говорит Соколова. Я чувствую её искренность, но в её карих глазах мне показалось, что на мгновение промелькнуло волнение и тревога. – И мы очень хотим, чтобы ты была счастлива. Лер, пускай в Новом году сбудется всё, о чём ты мечтаешь!
И я очень надеюсь, что буду счастлива.
Нет, я обязательно буду счастлива! И я не буду оглядываться назад.
Резким порывистым движением снимаю платье с вешалки и облачаю себя в ярко-красное полотно. Подхожу к туалетному столику и поправляю волосы, на укладку которых убила целый час. Взгляд цепляется за шкатулку с украшениями. Чуть дрожащими руками достаю одни из своих любимых сережек – белое золото с россыпью бриллиантов, на конце которых блестели капли рубинов.
Подарок Кости.
Сердце пронзает острая боль, которая сопровождается нарастающим гулом в ушах.
Лера-а-а!
Неужели его голос теперь будет меня преследовать не только во сне, но и наяву?! Отчаянно мотаю головой, пытаясь прогнать наваждение. И тут же вздрагиваю, услышав, как Ромка распахнул дверь нашего номера и с порога запел:
– Я пришел к тебе…
– С приветом? – оборачиваюсь я к нему, не в силах сдержать улыбки при виде его до неприличия довольной физиономии.
– С дарами! – поправил меня Ковальчук, приподнимая вверх подарочный пакет. – Мне удалось договориться с барменом, чтобы тот слегка опустошил свои запасы. А ещё я достал нам с тобой бенгальские огни. Но жечь мы их будем на улице. Пожарная безопасность, сама понимаешь…
– Мой добытчик, – смеюсь я и привлекаю Ромку к себе, чтобы оставить на его губах короткий, но очень чувственный поцелуй.
– У меня сейчас сердце остановится от такой красоты, – говорит товарищ писатель, отрываясь от моих губ. Скользит восхищенным взглядом, от которого я тут же покрываюсь мурашками и начинаю пылать прямо под цвет наряда. – Я вот даже не знаю, что на тебе лучше смотрится – моя чёрная футболка, красное платье или когда ты совсем без ничего… М-м-м хотя, нет. Третий вариант самый идеальный.
Привлекает меня к себе, обнимает сзади за талию и оставляет на моей шее россыпь нежных поцелуев. Скользит руками вниз по бедрам…
– Даже не думай снять его с меня раньше времени! – грожусь я, шутливо толкая его в бок и выныривая из объятий. – Я хочу встретить Новый год красивой!
– Ты всегда красивая. Особенно без…
– Рома!!
– Ладно, обещаю дождаться последнего боя курантов, но предупреждаю – потом я за себя не ручаюсь, – смеется Ковальчук.
А потом замечает серёжки, которые я держала в руках всё это время:
– Тебе помочь?
– Нет. Я пока не знаю, стоит ли их надевать…
«Рома, скажи, что не надо. Что они мне не идут, что они не сочетаются с платьем. Что мне будет лучше без них», – мысленно взмолилась я, чувствуя, как кровь приливает к щекам и свой стремительно нарастающих грохот сердца.
– Конечно, надень, – говорит Ковальчук, – Они ведь идеально тебе подходят.
Глава 67
– Говорят, что Новый год – это время чудес.
– Ты правда веришь в чудеса? – усмехаюсь я. Свет от камина разливался по лицу Ромы, отчего его глаза, казалось, светились особой теплотой. В очередной раз удивляюсь его доброте и непосредственности. Передо мной, как будто сидел взрослый ребёнок, с доброй душой и открытым сердцем, которого не смогли изменить никакие жизненные невзгоды. – Почему люди так уверены, что именно первого января они резко поменяются и заживут по-другому? Что им мешало начать жизнь с чистого листа пятнадцатого ноября? Или, например, в июне?
Подцепляю ложку «Оливье» и с наслаждением отправляю к себе в рот.
– Но, согласись, «Новый год – новая жизнь» звучит довольно эффектно? – улыбается Ковальчук. Наклоняется ко мне ближе, едва касаясь кончиком носа моего. Не могу сдержать улыбки от этой мимолетной ласки.
– Эффектно. Но весь эффект сходит на нет примерно к концу новогодних праздников.
– Какие мы строгие в своих суждениях, – смеётся Рома и щёлкает меня по носу. – А если у человека действительно есть заветное желание, мечта, которая идёт от самого сердца? И именно в новогоднюю ночь он находит в себе силы заглянуть к себе в душу и признаться, чего он хочет на самом деле? Может, это станет для него одним из первых шагов навстречу переменам?
– Мне кажется ты излишне идеализируешь людей. Вряд ли кто-то будет так философствовать над миской «Оливье», – скептически заметила я, поглядывая в свою тарелку с салатом.
За окном вновь раздались взрывы салюта, яркие краски которого долетели до нашего окна, на мгновение озарив номер. Я слегка пригубила то самое коллекционное вино, которое привезла с другого конца страны, и положила голову на плечо Роме.
– А ты ничего не хочешь поменять в своей жизни? – спросил товарищ писатель, приобнимая меня и согревая своим теплом лучше камина.
Я знала, что этот вопрос обязательно всплывёт в нашей дискуссии. Но, как оказалось, всё равно не была к нему готова.
– Зачем? Меня вполне всё устраивает, – я приподняла голову и с вызовом посмотрела ему в глаза, как будто он сказал сейчас какую-то несусветную чушь.
Конечно, это была ложь. Потому что в глубине души я очень хотела освободиться от всех сомнений по поводу правильности своего выбора, отпустить прошлое и избавиться от образа Кости, который теперь преследовал меня во снах. Но сказать о таком Роме в новогоднюю ночь было в высшей степени глупо. И жестоко…
