Текст книги "Факультет экспериментальной магии (СИ)"
Автор книги: Наталия Корнеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)
Лекарь с тяжелой походкой ушел, а Маруа медленно осознала, что видимо, находится она в лазарете при академии. Варг подвинул свой стул ближе к кровати и сел на него, опершись подбородком на сцепленные в замок руки.
– Что?.. – повторила вопрос Маруа.
– Я думаю. И всё больше мне кажется, что сейчас тебе надо поспать и отдохнуть.
– Почему?..
– Почему я здесь? Возле тебя постоянно находился сульвен Веум, но и ему нужен отдых. Он разрешил только мне присматривать за тобой, хотя роль няньки я не люблю.
Варг и сам выглядел уставшим донельзя, зато странным образом живым. То ли приглушенный свет, то ли состояние Маруа сделали его каким-то другим. По-прежнему холодные цвета внешности перестали казаться бесцветными, напротив, стали зимне-яркими, а странные черты лица выглядели гармонично… Маруа покачала головой, прикрыв глаза.
– О том, что с тобой произошло, расскажет или лекарь, или сульвен Веум.
У Маруа екнуло сердце, странно-болезненно, и она медленно поднесла руку к нему, чувствуя как отливает от лица кровь.
– Проклятый старик! Он же сказал, что кризис миновал! – Варг вскочил, а Маруа услышала, как упал стул.
Ее немедленно уложили, дернув за ноги, заставили раскинуть в стороны руки, а над грудью загорелся мягким золотом, застыл артефакт. Лекарский. И стало страшнее, чем перед вампирами… Но Маруа немедленно уснула под воздействием какого-то заклинания. Во второй раз она очнулась гораздо более бодрой, смогла даже легко поднять руку.
– Папа, – улыбнулась она, повернув голову.
Фарлах Веум был хмур и изможден. И встрепан. И две пуговицы рубашки оказались расстегнуты.
– Маруа, обещай мне, что не будешь нервничать. Никогда больше. Иначе я не смогу ничего рассказать.
Находившийся в палате Варг вместе с Фарлахом помог ей сесть и отошел к окну.
– Я постараюсь, пап, – ответила она, хмурясь.
Странное ощущение, будто Маруа уже похоронили.
– Ты пропустила через себя слишком много магии. Как итог – сердечный приступ.
Маруа сглотнула и сжала руки в кулаки. Варг, державший какой-то артефакт, зашел ей за спину.
– Но уже в лазарете у тебя порвался сосуд, который ведет в сердце. Все решали секунды. Лекари использовали артефакт для лечения.
Маруа подняла лицо к потолку. Нет, еще рано хоронить ее. Рано!
– Я поняла.
Артефакты для лечения могли очень многое, но применяли их только в патовых, похожих на ее, ситуациях, чтобы сохранить жизнь человеку. Все дело в том, что вылеченное артефактом заболевание могло заново проявиться в любой момент после лечения. То есть сосуд, который заштопала магия, теперь может заново оторваться когда угодно.
– Лекарь сказал, что у тебя молодое и сильное сердце, и за счет естественного обновления тканей со временем все может срастись, и тогда опасность минует. Но сколько на это уйдет лет, никто не может сказать. Пока тебе нельзя испытывать сильных эмоций. Рекомендуется даже пить успокоительное.
На протянутый стакан Маруа посмотрела с подозрением, однако, даже если там что-то было, на вкус оказалось непонятно.
– Прости, мне пора работать. Пока за тобой присмотрит Варг. Я бы тебя обнял, но теперь боюсь прикоснуться еще больше, чем раньше…
Фарлах Веум рукой в перчатке провел над ее головой и ушел. Варг занял освободившийся стул.
– Ты молодец, – сказал он, а девушка несколько раз моргнула.
Если бы не привитые мамой манеры, она бы еще демонстративно в ухе поковырялась. Не сон ли это?
– И при этом дура.
Маруа бледно улыбнулась: всё возвращалось на круги своя.
– Мне рассказали всё, что было. И на твоем месте другого выхода я тоже не нашел бы.
Маруа по-прежнему не понимала, за что именно ей достались столь странные слова.
– А Ариа?
– Жива. Вообще к тебе и ко мне у всех очень большие претензии. В твоих артефактах были реальные боевые заклинания, – усмехнулся Варг, – а ты их использовать посмела.
Маруа побледнела от гнева: а как, простите, ей было там выжить?! А правила откуда взялись? Им никто ничего не рассказал!
– Произошла ошибка. Тебя и Ариа забрал не тот человек. Вы сражались с пятым курсом тайного факультета. Вампиры в качестве испытания были для них и их противников.
Удивленное лицо Эрха появилось перед глазами, но Маруа сморгнула видение: не это сейчас главное!
– Все наблюдатели утверждали, что в каждый момент были готовы прекратить испытание, но не видели для этого оснований, потому что вы справлялись.
Варг говорил долго. Никому так и не объяснили, почему наблюдатели не прервали соревнования, когда поняли, что произошла ошибка, когда увидели боевые заклинания, когда ученицы стали сражаться насмерть… Не сказали они, почему никто не прекратил испытание, когда девушки просили об этом, ссылались на изменение правил. Наблюдатели были слишком важными людьми, чтобы их можно было прижимать к стене какими-то угрозами.
– Когда мне рассказали, что ты сделала с артефактом, я думал оторвать тебе голову. В школе всем, с самого начала говорят никогда не исправлять чужих заклинаний. Заклинание – это продолжение мага, такая же индивидуальность, и взаимодействовать с ним практически невозможно, а ты мало того что взломала мою схему, так еще и переделала. То, что всё сработало, как ты хотела, удивительное везение!
Маруа сначала не поверила своим глазам, но Варг ей улыбнулся, без издевки и насмешки, просто тепло улыбнулся, и от этого у нее навернулись слезы.
– Я… думала… что… умерла!..
Маруа попыталась рукой закрыть глаза.
– Успокойся. Тебе нельзя сейчас сильно переживать. Ты жива.
Повторяя это, Варг пересел на кровать, и притянул ее к себе, прижав голову девушки к плечу. Истерика вышла слабой, скорее Маруа просто поплакала, а значит, в воду все-таки подмешали безвкусное успокоительное. Варг убрал руки с ее плеч, но хотелось больше тепла. Маруа чувствовала себя до странного замерзшей, маг казался обжигающе горячим, и она сама обняла его, крепко прижавшись.
– Ты совсем замерзла, – сзади на нее набросили одеяло, и стало еще теплее. – У тебя тело затечет так долго сидеть.
Маруа замотала головой, не желая отпускать теплого человека, и ей было плевать, что им оказался вредный маг… Хотя какой он вредный после всего-то? Совсем не вредный…
– Маруа, дай я позову лекаря. Слышишь?
Она только крепче вцепилась в него. Но сила все-таки была на стороне мужчины, он легко разомкнул ее руки и насильно уложить в кровать. Лекарь, сказал, что все в порядке, что стоит съесть что-нибудь горячее и сладкое. А еще лучше – и горячее, и отдельно сладкое.
Оказалось, что отец принес Маруа сумку с вещами. Варг вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Потянувшись к белью, Маруа вздрогнула от громкого голоса: за стеной говорили на повышенных тонах. И, хотя слов было не разобрать, голоса Маруа узнала – Орсэ и Ариа. Она что-то кричала, он пытался оправдаться, и сцена продолжалась всё время, пока Маруа одевалась. Платье оказалось с пуговицами, и на них пришлось потратить много времени, потому что пальцы плохо слушались. Одевшись, она сама дошла до двери и вышла в коридор.
Судя по виду из окна, лазарет находился в противоположном от столовой крыле общежития.
– Ненавижу тебя! Обманщик! – услышала она из соседней комнаты, дверь в которую была приоткрыта.
Орсэ вышел из палаты и, не увидев Варга и Маруа, ушел. Финальным аккордом раздались рыдания.
– Пойдем, – Варг осторожно, едва заметно подтолкнул Маруа в сторону перехода в другое крыло.
– Я до последнего думала, что Ариа кем-то заменят… – пробормотала она.
– Иритар никогда не поставит личные отношения выше деловых.
А Маруа видела другое. Орсэ красив и обходителен, отбоя от романтичных девиц у него нет, а значит, каждая для него всего лишь способ провести время. Если бы у него были серьезные чувства…
Глава 14
В столовую Маруа вошла первой, и ее тут же атаковала Луа:
– Маруа! Мне сказали, что ты болеешь! Ужасно! Маруа, бросай учебу!
Оторвав от себя подругу, она обернулась, и Луа, вздрогнув, утащила ее в сторону, чтобы Варг мог пройти.
– Простите, сульвен, – извинилась она за то, что перекрыла вход.
Тот кивнул и пошел к стойке.
– Неприятный тип.
– А это и есть сульвен Тиш, – улыбнулась Маруа.
Тот и в самом деле снова выглядел мрачным типом, каким Маруа и увидела его в самом начале. Видимо, Луа сочли достаточно энергичной для заботы о ней, да и вряд ли пристало преподавателю таскать булочки ученице на глазах у всех. Заняв столик поближе к стойке с едой, Маруа заказала чего погорячее и послаще, и в итоге Луа принесла ей огромную тарелку мяса и добрую треть торта.
– Ты меня переоцениваешь, – пробормотала девушка.
– Надо! – грозно свела брови Луа, которая себе взяла всего лишь салат. – Если совсем плохо будет, помогу, – и подмигнула. – Как ты так заболела? К тебе в лазарет даже не пускали, а я пыталась!..
Маруа усмехнулась, пытаясь представить, сколько людей могло пасть жертвой попыток подруги. Почему-то виделось целое поле поверженных противников и Луа, размахивавшая знаменем.
– Наверное, слишком долго по холоду гуляла. Ты же знаешь…
– Да, я помню, что ты можешь подхватить воспаление легких от того, что подышишь воздухом. Видела-видела.
Маруа кивнула, набрасываясь на еду. Не остановится, даже если плохо станет! Ощущение, будто не ела она неделю…
– Вот, а ты боялась не съесть, – улыбнулась Луа, когда тарелки опустели. – Я по глазам видела, что ты голодна! – и звонко рассмеялась.
Маруа же замерла. К ней шел Эрх… притом быстро и целенаправленно.
– Маруа, можно с тобой поговорить?
Луа, оценив внешность мужчины, фыркнула и приподняла бровь, намекая, что прогонять всяких проходимцев ей не привыкать, а Маруа прикрыла глаза.
– Садись, Эрх. Это Луа, моя подруга.
Он колебался несколько секунд:
– Я хотел бы поговорить наедине.
Луа приподняла брови, намекая подруге, что ей еще устроят допрос, и выпорхнула из-за стола, а Маруа ощутила какой-то недобрый взгляд, направленный ей в спину. Эрх сел напротив нее.
– А тебе ничего не будет, за то что я узнала, где ты учишься? – шепотом спросила Маруа.
– Не будет. Я хотел извиниться за поведение моего напарника. Он не знал, что вы – первокурсницы, да еще и не наши. По вашим действиям этого не было видно, к тому же и он, и я подумали на иллюзии. В общем, это какая-то ошибка. Я слышал, ты болела? Ты серьезно пострадала?
Маруа совсем не хотелось рассказывать о лечении. Ведь Эрх-то в чем виноват? Откуда он мог узнать о такой ошибке? Наверное, там, на равнине, всех перемкнуло. Маруа сама была в режиме убийцы, и уж точно не стала бы кричать «Я первокурсница факультета экспериментальной магии, пощадите!»
– Я потратила все силы на вампиров. И тебе не за что извиняться.
– Да, я слышал, что ты с подругой уделала трех вампиров. Вот тебе и слабые девчонки с экспериментальной магии! – усмехнулся он.
– У меня было много артефактов, – улыбнулась Маруа.
– Так и знал, что все украшения ими и были! – Эрх улыбнулся, и тревога отступила с его лица.
– А зачем ты пытался подчинить меня в баре? – спросила Маруа.
– Подчинить? По-моему, ты сама была не против, – он прищурился, скрестив руки на груди.
– Не против, – кивнула Маруа. – Просто артефакт защиты от ментального воздействия утром я нашла опустошенным.
Эрх задумался.
– Попробую узнать, кто это был. Но не я. Если бы это был я, тебя бы артефакт не спас.
– Знаешь, звучит не очень обнадеживающе.
– Зато правдиво. Что ж, пока. Я расскажу тебе, что удастся узнать.
Маруа посмотрела на пустые тарелки и сходила за добавкой. Звериный аппетит не утихал, и вторую порцию она также осилила целиком, только после этого ощутив приятную сытость. Пожалуй, стоило зайти к Орсэ и спросить, как долго она может не появляться на занятиях. О долгах, которые возникнут, и о пропущенном материале думалось с содроганием.
Возвращаться в комнату общежития совсем не хотелось – там будет грустно и одиноко…Не зная, как оправдается, Маруа все-таки пошла в лабораторию Варга, но там на двери светился замок, отсчитывающий часы до возвращения хозяина. Подняться в сад Маруа не хватило бы сил – и так бы доползти до общежития… Спускаясь на первый этаж, она увидела Орсэ, спешившего к выходу, и окликнула его.
– Маруа? Что вы здесь делаете?
– Скажите, на какое время я освобождена от занятий?
– Ваше рвение меня пугает. Лекарь сообщил, что ваш больничный затянется еще минимум на неделю, так что отдыхайте и набирайтесь сил.
Девушка кивнула, хотя перспектива провести столько времени в комнате общежития удручала.
– И спасибо, что не бросили Ариа, – добавил он.
– Не за что, сульвен Орсэ, – кивнула Маруа.
Декан ушел, оставив ее беспомощно опираться на перила. Слабость накатила волной, тяжелой и удушливой, не позволявшей сдвинуться с места. Оставалось только надеяться, что мимо пройдет кто-нибудь знакомый, кого Маруа попросит о помощи. Но время шло, а никто не появлялся. Кое-как отделившись от перил, она сделала несколько шагов к двери. Еще по улице идти, по ледку, припорошенному снегом, потом подниматься на пятый этаж… Захотелось сесть на пол и заплакать от жалости к себе. Холод камня жег через платье, и она обняла колени, уткнувшись в них лицом – так меньше ощущалась слабость. Может, все пройдет минуток через десять?..
– Так и знал, что тебя нельзя оставлять без надзора.
Она подняла голову: Варг со скорбным видом возвышался над ней, как строгий отец над маленьким ребенком. Однако, что-то заметив, он опустился перед ней на корточки.
– Плохо? – Маруа кивнула. – Сердце? – Качнула головой. – Лучше бы тебе долечиться дома, под присмотром.
– Меня мама не пустит, пока не сниму значок… – прошептала она, когда ее бережно подняли с пола.
Положив ее руку себе на плечи, Варг обнял Маруа за талию.
– Это глупо.
– Мама строгая… – вздохнула она, уже слабо различая явь и сон, в который все больше утаскивало.
– Это уже не строгость, – возразил он тверже.
Маруа настолько захотелось возмутиться, что даже сон отступил.
– Откуда тебе знать! – фыркнула она.
– А действительно, откуда… – пробормотал тот.
Прозвучало это очень странно. Когда Маруа опустили на кровать в лазарете, она не отпустила руку Варга, который снова выглядел, как в первую их встречу.
– Я сказала что-то не то?
– Нет, – коротко ответил он. – Я попрошу лекарей присмотреть за тобой.
Маруа подчинилась против воли: все равно ей казалось, что что-то не так, только она не могла понять, что. Зато, проснувшись, она увидела небывалую картину: рядом с кроватью сидели папа, мама и брат. И даже не ругались.
– Маруа! – Геари первая бросилась к ней и взяла за руку.
– Напугала ты нас, сестренка, – вздохнул Ладор, подходя с другой стороны кровати так, чтобы оказаться подальше от родителей.
– А я говорила, что учеба ничем хорошим не закончится! Тем более на таком факультете! – женщина гневно посмотрела на мужа.
– Мама! – вздохнула Маруа.
– Она уже сама имеет право выбирать, как жить. Но, Маруа, я спрошу еще раз. Та не хочешь вернуться домой? О штрафе не думай.
Фарлах Веум, пожалуй, единственный в семье боролся со своим желанием ее защищать.
– Если я сдамся сейчас, значит, всё было напрасно…
– Моя сестра! – одобрительно кивнул Ладор.
Геари прикрыла глаза, явно борясь с очередной отповедью, однако она быстро нашла, на что еще выплеснуть скопившийся гнев.
– Дочка, а ты не хочешь поговорить с бабушкой? – пальцы у матери хрустнули. – Тайлария давно хочет тебя видеть… Эта старая стерва обязана разжалобиться, когда ты посмотришь на нее честными глазами и спросишь, почему ты чуть не умерла из-за бездействия наблюдателей! В конце концов она к тебе всегда относилась сентиментально!
Маруа с тоской подумала о родственниках мамы. Впрочем, у нее со всех сторон родня была интересная. Семья Веумов входила в Совет Правящих и являлась четвертой из семи по значимости. Мама же приходилась близкой родственницей третьей по значимости семье, Оришам. Бабушка Тайлария Ориш вышла замуж за известного мага-строителя и взяла его фамилию, однако не лишилась привилегий в своей родной семье. Когда ее дочь, мама Маруа, вышла замуж за Фарлаха, изгоя-поглотителя, чуть не вышел скандал, который едва удалось успокоить. Когда родился сын-немаг, обе семьи выказали презрение к молодой паре. Однако к тому времени Фарлах заслужил авторитет в Магконтроле, и потому это не сильно повлияло на жизнь молодой семьи. А когда родилась Маруа, все внезапно решили подружиться и забыть обиды. Почему? Да кто же разберет старых магов! Однако девушка всю жизнь чувствовала себя якорем, который не дает двум семьям растерзать друг друга обвинениями. И среди всех родственников больше всего ее любила именно бабушка Тайлария.
– Но зачем? – спросила Маруа, не понимая маминых мыслей. – Я не хочу ей жаловаться…
– Придется, – отрезала та. – На следующей неделе Ориши дают ужин, и мы примем приглашение. Всей семьей. Раз в академии никто не может сказать, почему пострадала моя дочь, я буду разбираться сама. Пусть Тайлария натравит на всех Альхэ, авторитет матери для него непререкаем. Пусть сама вспоминает всё, что знает, и всех, кого знает…
– Это опасно. Мы не знаем, что происходит, – попробовал возразить Фарлах, но замолчал под взглядом жены.
В такую ярость Геари приходила редко, зато, если случалось, действовала молниеносно и решительно.
– Не я создала факультет смертников, куда попала наша дочь! Не я отправила ее на эти проклятые соревнования! Но я вытащу ее из опасности и заставлю наказать виновных, пока ты подчиняешься мерзкому интригану!
Под последним женщина, видимо, имела в виду ректора академии. Фарлах Веум мысленно прикидывал, как исправить ситуацию, которую создаст его жена. Супругу он знал слишком хорошо, как и ее коронное упрямство. С этим упрямством она много лет отказывала ему в чувствах, с ним же потом и держала оборону против гнева матери, не одобрявшей союза… Он посмотрел на Маруа, она кивнула: поговорят позже, наедине.
– И не переглядывайтесь! – фыркнула та.
– Маруа, я всегда буду рад тебя видеть, – напомнил Ладор о том, что есть еще один дом, где ей всегда рады. – А сейчас я прощаюсь с вами всеми. Работа не ждет.
– Ладор, не хочешь приехать к нам на выходных с женой? – спросил Фарлах.
– Вряд ли. У нас много дел.
– Тогда приезжайте, когда они закончатся.
Маруа беспомощно наблюдала, как за братом закрылась дверь, оставляя их троих в молчании. Ее мать обняла отца, повторяя, наверное, в тысячный раз шепотом, что он не виноват.
– Он не маг, Фарлах, он нашел свою жизнь, – шептала она.
– Я виноват, что пятнадцать лет из-за работы меня не было в его жизни. И закроем тему. Поправляйся, Маруа. Ужин тебе принесут из столовой сюда. И будут приносить, если понадобится, и дальше. Сейчас я отвезу маму домой, ладно?
Маруа осталось только кивнуть, понимая, что многого ей не рассказывали, и спорить отец с матерью будут подальше от нее. Сидя на кровати в тишине лазарета, Маруа особенно четко себя ощущала слабым растением, которое защищали от каждого дуновения ветерка. Опять вокруг нее все бегали, утешали, собирались решать проблемы… Не посвящая ее в суть их.
За окном серый день… На тумбочке что-то блеснуло, и Маруа протянула руку. На ладони лежал маленький кафф с мутно-зеленым камешком и насечками на металле. Варг забыл его? Принес ей и оставил специально? Поди пойми этого мага…
Посмотрев на серо-голубую стенку, Маруа встала и, не желая долго обуваться, босиком пошла в соседнюю палату. Ариа все также находилась там. Лежала, укрывшись одеялом с головой. Услышав шаги, она резко села, но, увидев однокурсницу, растеряла всю свою ярость.
– А, это ты… Я думала, не выживешь, такая паника все дни вокруг творилась. Видела, тебе артефакты лекарские таскали.
– Паника? А сколько дней прошло с соревнований?..
– Тебе не сказали, что ли? О, подруга… – Ариа покачала головой. – Забирайся на кровать, а то заболеешь еще.
Измученная девушка с опухшими от слез глазами все равно выглядела необыкновенно красивой, и этому оставалось только позавидовать. Маруа воспользовалась приглашением и села в изножье, подтянув ноги к груди.
– Ты три дня без сознания была. Уж что там к чему, сказать не могу, меня не посвящали, – пожала она плечами.
– А ты тогда что здесь так долго? Мне сказали, тебя только сонным заклинанием ударили.
– Нервный срыв, – буркнула Ариа. – На успокоительных держали и смотрели, чтобы не побежала с жизнью кончать.
– Ты собиралась? – удивилась Маруа.
– Сама подумай. Я думала, что Иритара удастся окрутить и развести на бонусы какие-нибудь в учебе, а он уперся. Сказал, что между нами только постель и что никогда не отказывался от вешающихся на шею девиц. Вряд ли я сдам даже первую сессию. Значит, поеду в Крепость, – она несколько нервным жестом поправила волосы, поджав губы. – Ладно. Спасибо, что не бросила. Я думала, вытолкнешь к кровососам. Пока меня бы грызли, ты бы сбежала.
Маруа решила не задавать провокационный вопрос, а не хотела ли Ариа сама с ней так поступить. Ответ прошлого не изменит, а вот неловкости добавит…
– Не за что. Без твоих щитов мне бы тяжело пришлось.
– Да уж, не думала, что меня через такое протащит… До сих пор передергивает!
Палата у нее была такая же, как у Маруа. Схватив стакан с точно такой же тумбочки, она залпом допила его и выдохнула:
– Чувствую себя зависимой пьяницей! – и поморщилась.
Маруа вернулась к себе в палату, набросила одеяло на плечи и ноги, положила подбородок на колени. Рисковать и выходить из лазарета она не стала, хватило одного раза. Но одной в палате было невыносимо тошно.
– Ужин, Маруа, – с подносом к ней зашла Кло.
– Спасибо, – улыбнулась девушка, выбираясь из кокона.
Кло подала ей тарелку горячей каши, и они поговорили о том, что происходит в академии.
– Прости, долго не могу с тобой сидеть. Я все-таки работаю…
И, собрав пустую посуду, девушка убежала: и так засиделась дольше, чем разрешили. И, не выдержав, Маруа нажала на камешек в каффе, послав в него маленький разряд магии.
– Слушаю, – голос раздался совсем близко, живой, настоящий. – Маруа?
– Ты артефакт забыл, – тихо произнесла она, улыбаясь.
Почему-то не получилось обратиться к Варгу уважительно, как к преподавателю.
– Тебе оставил. Когда выздоровеешь, нам для работы связь пригодится.
– У тебя уже есть идеи?
– Идеи – это исключительно ваша забота, обучающаяся!
Она фыркнула.
– Хорошо, сульвен Тиш, попрошу друзей принести мне книги по артефакторике и буду думать.
– Правильно… Ладно, у меня дела.
Он прервал связь, а Маруа так и осталась сидеть, обнимая колени и почему-то улыбаясь. Наступила долгая ночь, и она могла как следует подумать о себе, о будущем и о том, что же все-таки делать.
Глава 15
За следующие дни ее посетили все, кто мог. Дольше всех оставался, рассказывая множество историй, Эрх, неизменно представлявшийся всем магистром теории магии.
– А что у тебя за татуировка под волосами? – она коснулась головы над ухом, показывая место.
– Когда только увидела! – выдохнул маг. – Знак принадлежности факультету. Пожизненная метка, означающая, что для меня нет другого пути.
– Это как-то… нечестно, – удивилась Маруа.
Он только пожал плечами в ответ.
И это был единственный раз, когда они говорили о тайном факультете. Маруа понимала, что такое тайна, и не лезла с вопросами, тем более что и без этого находилось, о чем поговорить. В качестве извинений Эрх, чувствовавший за собой вину, принес огромный букет цветов и коробку с пирожными. Съели они их вдвоем, а ради вазы ему пришлось обежать половину общежития.
– Теперь здесь не так уныло, – говорил Эрх, поправляя цветы.
Потом просьбе Маруа, он принес две огромные стопки учебников из библиотеки.
– Все-таки, почему ты так долго в лазарете? Ты не выглядишь больной.
– Лекари, наверное, перестраховываются, вот и не отпускают меня.
Она беззаботно улыбалась, листая первый учебник – никогда и никому не расскажет о сердце.
– Видимо, все дело в твоем обаянии. Местные лекари ни с кем не церемонятся.
– Ты так часто попадал сюда?
– Увы, – усмехнулся Эрх. – И стоило чуть прийти в себя, как меня отправляли дальше учиться.
– Тогда мне повезло.
К выходному, когда Маруа совсем извелась от скуки, ее отпустили, постановив, что она здорова. Перетащить цветы и учебники в комнату помогли близнецы, от учебы она отстала довольно сильно, и всю следующую неделю потратила на то, чтобы сдать долги по практикумам, а также написать несколько проверочных по лекциям. Когда к ней пришла мама, Маруа не поверила глазам, протерла их и еще раз заглянула в страницы учебника по теории магии: не должны же галлюцинации появляться от формул?
– Так и знала, что ты забудешь об ужине. Я привезла тебе платье и обувь, собирайся. Фарлах ждет нас в автомобиле.
Мать расстегнула пальто, ослепив на миг белизной брючного костюма. Спешно переодевшись в длинное лиловое платье, Маруа пыталась изобразить что-то на голове, однако волосы не поддавались.
– Оставь распущенными, закрепи пару прядей.
Маруа поморщилась: эту прическу, делавшую ее подростком, она не любила, но послушалась. Закрепив височные пряди на затылке заколкой-бабочкой, она выскочила из ванной и обула ботильоны на высоком каблуке. Мать подала ей пальто.
– Маруа, я говорил, что люблю тебя? – усмехнулся отец, когда женщины заняли задние кресла в автомобиле. – Учись, Геари! Я ждал всего полчаса!
Женщина поправила идеальный локон в столь же идеальной прическе.
– Маруа, ты помнишь, что тебе нельзя нервничать? – спросил ее отец, поворачивая на какую-то улицу. – Впрочем, излишне радоваться – тоже.
– Хорошо, пап, – буркнула она, пряча нос за воротником пальто.
Приехали они домой к бабушке Тайларии. Огромный особняк с панорамными стеклами оплетала фиолетовая лоза с желтыми цветами, а к центральному входу вела широкая дорога, мощенная камнем.
– Господин Веум, можете поручить мне заботу об автомобиле, – стоило остановиться у входа, как появился слуга в идеально отглаженной форме, поклонился, открыв дверь дамам.
Фарлах отдал ключ от автомобиля, и слуга повел его на специальную небольшую стоянку за домом.
– Сияй, – улыбнулся маг жене, поцеловав в щеку.
Геари любила светские мероприятия, но из-за конфликта с семьей долго не могла их посещать, а потом не было повода вернуться в жизнь высшего общества. Зато теперь час ее славы настал… Не родившись писаной красавицей, она обладала завораживающей грацией, смешанной с взращенным в ней матерью чувством собственного достоинства.
Маруа очень хотела бы полюбоваться отцом и матерью со стороны. Он, мужчина в расцвете лет с благородной сединой, всегда идеально выглядящий, заслуживший уважение людей, и она, подходящая ему женщина, такая же совершенная – прекрасная пара! Но пришлось плестись позади, как и полагалось ребенку родителей, и все равно сколько лет тому: шесть или пятьдесят шесть. Оказалось, что они прибыли первыми из гостей, и в огромном зале, где летали радужные птицы, пока собрались только Ориши, зато большим составом, начиная от господина Саари Ориша, члена Совета Правящих, его близких и еще трех супружеских пар с отпрысками, заканчивая, собственно, Тайларией с мужем.
– Добрый вечер, господин Саари.
Фарлах поклонился пузатому старику, курившему трубку, а Маруа и Геари кивнули с милыми улыбками.
– Рад вас снова видеть. Геари, дорогая, ты все больше становишься похожей на Тайларию! Слышишь, сестренка? – последнюю фразу он крикнул, и эхо понеслось по светлому залу.
Родство Саари и Тайларии было столь сложным и витиеватым, что он всегда называл ее сестренкой, по странному совпадению питая к ней нежную привязанность. Тайларию не пришлось упрашивать, и она царственно подплыла к ним. Лет ей было много, больше ста, но облегающие алые костюмы в ее гардеробе, казалось, не закончатся никогда.
– Геари, рада тебя видеть снова здесь. Твоей красоты определенно не хватало этим стенам, вся в меня! – она улыбнулась алыми губами, хотя темные глаза оставались холодны. – И тебе, Фарлах, рада. Что моей дочери пришлось пообещать, чтобы ты привез ее сюда? Мы все помним, какой ты отшельник!
И, прежде чем Тайлария стала под приправой изящных слов ковырять прошлое, Геари вытолкнула вперед Маруа.
– Мы не одни, с нами приехала и Маруа. Представь себе, она пошла по твоим стопам.
– Да? – в удивлении приподнялись тонкие брови. – Нашла себе мужа в двадцать? Похвально, если так. Кто он?
Маруа бабушка обняла, и девушка порадовалась, что каблуки были высокими, в противном случае ее лицо утонуло бы в пышном бюсте.
– Маруа поступила в академию.
– Ну, этим уже никого не удивить… – разочарованно заметила она. – Моя молодость и времена строгого домашнего обучения девушек прошли о-о-очень давно! А вот мужа нашей девочке пора искать. Я недавно была в гостях у Эйрдалей, так у Лемиша с женой из чудесного карапуза вырос статный молодой человек. Он на несколько лет старше нашей Маруа. Идеально, не так ли? Думаю, их можно познакомить на будущей неделе!
Планы старой женщины удивили всех, хотя бы потому что Лемиш Эйрдаль был главой Совета Правящих, и называть его сына карапузом не смели даже тогда, когда тот им и был. Геари толкнула Маруа локтем, больно, так, что выступили слезы, и девушка невольно моргнула, привлекая внимание бабушки.
– Маруа, что за детская выходка?
Однако ответить сразу не получилось: стали прибывать гости, и они подходили друг за другом, чтобы поприветствовать и Тайларию, и Фарлаха, и Геари. Последней надоел поток гостей, и она атаковала мать:
– Мама, Маруа поступила на факультет экспериментальной магии, и там ее заставили участвовать в соревнованиях с тайным факультетом. И, представь, из-за чьей-то ошибки ей пришлось сражаться с пятикурсниками! Ее только вчера выписали лазарета, где она провела неделю в кровати, под присмотром лекарей! И виновные до сих пор не наказаны! Они даже не найдены!
Тайлария пару секунд стояла неподвижно, разглядывая любимую внучку. Маруа боялась шелохнуться, а подходившие поздороваться предпочитали ретироваться, чувствуя что-то нехорошее.
– Рассказывай, Геари. Я хочу знать всё.
Поскольку это был весь рассказ, уточнения не заняли много времени, разве что Фарлаха все-таки вынудили рассказать о наблюдателях.
– Я всё узнаю. Маруа, дорогая моя, только не переутомляйся, пожалуйста! Как устанешь, поезжай домой. Помни, бабушка тебя любит! А сейчас мне надо найти Альхэ. Наверное, пьет в каком-нибудь кабинете, подлец!..
И Тайлария ушла. Что удивительно, люди ее приближение ощущали и расступались… Маруа переглянулась с отцом.
– Тоже чувствуешь неприятности? – спросил он тихонько.
Маруа обреченно кивнула, уже зная, что с нее потребуют познакомиться с «карапузом» Эйрдалем в обмен на помощь. Время тянулось очень медленно, и в какой-то момент, устав, Маруа приросла к столикам с едой, возвышалась возле них, терзая один несчастный бутерброд на шпажке, ощущая, как гудят ноги. Хорошо хоть танцев не было… Потом появилась Геари, и началась долгая череда бессмысленных коротких разговоров, в ходе которых Маруа кому-то представляли. Кому-то, у кого есть сыновья.
