Текст книги "Будет вам Злодейка! (СИ)"

Автор книги: Натали Лансон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

Глава 4. Вандалка

Храм чёрной богини Кары встретил нас величием и таинственной красотой, от которой захватывало дух.

Внутри всё было пропитано древней магией и священным спокойствием.

Высокие колонны, словно стражи времени, поднимались к сводчатому потолку, украшенному затейливыми узорами и золотыми вставками, которые мерцали в мягком свете сотен свечей.

Каждая колонна была искусно вырезана из чёрного мрамора с прожилками золота, и казалось, что они дышат вместе с храмом.

В глубине зала меня заворожила ещё одна статуя небесной девы. Она была из чёрного камня, как и весь храм тёмной богини. Тем не менее женская фигура излучала свет и невинность, контрастируя с мраком храма. Величественная и спокойная, она словно охраняла покой и равновесие, напоминая о том, что даже во тьме есть свет.

В центре храма возвышался постамент с алтарём, на котором стояла большая золотая чаша. Внутри неё пылал огонь – живой, словно дышащий. Его языки танцевали и играли, отбрасывая тёплые отблески на зеркальный пол.

Шахрияр повёл меня именно туда, и я почувствовала, как напряжение в груди усиливается.

Едва мы ступили на возвышенность, из-за колонн вышло пятеро храмовников в белых сутанах.

Их лица были скрыты капюшонами, но главный из них, жрец-старик, был открыт для любопытного взора.

Жрец шагнул вперёд. Его лицо было невозмутимым, но в глазах читалась глубокая мудрость и печаль. Его седые волосы и борода придавали ему вид человека, который видел многое и многое пережил.

– Всё готово к ритуалу, Ваше Сиятельства, – сказал жрец, обращаясь к Шиарису.

А потом старец тяжело вздохнул, покачал головой и с жалостью бросил на меня косой взгляд.

– И всё же… Позвольте мне… Кхм! Лорд Шахрияр, я прошу вас передумать, – произнёс он тихо после томительных секунд покашливания. – Магическая ипостась – это не просто сила. Это часть души. Вы исковеркаете душу своей жены, если пойдёте на этот шаг.

Шахрияр сжал челюсти, сдавливая мою руку, как будто это я поучаю его и пытаюсь соскочить с крючка.

Глаза наместника нагов сверкнули холодом... если это вообще возможно при адовом цвете глаз!

– Хватит. Я принял решение, – жёстко перебил старца Шиарис. – Начинайте!

В воздухе повисла тяжесть неизбежности, и я поняла – ритуал начнётся прямо сейчас, если я что-нибудь не вытворю.

«Но вот только что?!»

Слова жреца ещё эхом звучали в моих ушах. Паника охватывала с такой силой, что казалось, сердце вот-вот вырвется из груди. Вся эта священная атмосфера, пламя в золотой чаше, холодные взгляды храмовников – всё это порядочно давило на психику, не позволяя дышать полной грудью!

«М-да… Лара! День сегодня у тебя не задался – однозначно!»

Чувствовала, как внутри меня растёт отчаяние, словно я стою на краю пропасти, и следующий шаг может стать последним.

Тут ещё храмовник подлил масла в огонь, с тяжёлым вздохом указывая на чашу:

– Что ж… Я пытался призвать вас к благоразумию. Моя совесть чиста. Подходите к чаше.

Мозг лихорадочно искал выход, но каждый вариант казался хуже предыдущего.

И вдруг осенило!

«Простите, ребята... – резко выдохнула я. – Но мне придётся податься в вандалки!»

Я сделала шаг вперёд, будто случайно, и с лёгким толчком задела золотую чашу.

Она с громким, звонким бряцанием упала с алтаря под общий шокированный вздох жрецов и покатилась по зеркальному чёрному полу, разбрасывая вокруг угольки пламени и какой-то травы, заставляя пол мерцать сияющим светом.

Шахрияр злобно зашипел, глаза его вспыхнули яростью, но я лишь невинно моргнула и, улыбаясь, начала льстиво извиняться:

– Ой, простите, это совсем не специально! Честно-честно! Просто я немного неуклюжа сегодня…

«Ага! То на маньяков нарвусь, то в портал упаду! Жизнь – боль!»

Муженёк Шалары с рыком схватил меня за руку и дёрнул на себя.

«Всё! Тапки!» – подумалось мне, но старичок жрец перепугано воскликнул:

– Ваше Сиятельство! Ваше Сиятельство! Успокойтесь! Это всего лишь чаша… эммм… ритуальная. – Шарх грозно прищурился, отчётливо слыша в словах старца толику сожаления и растерянности. – И всё же! – взбодрился дедуля. – Мы быстро заменим содержимое ритуального пламени. Пять минут… Прошу, дайте нам пять минут.

– Пять минут, – повторил наг, больно сдавливая мою руку поверх локтя. – А я пока… «успокою» свою драгоценную жену и уверю её в том, что такая прекрасная леди не может быть неуклюжей…

Больше не теряя времени, Шахрияр потащил меня к одной из дверей храма, заталкивая в тесную келью, где не было ничего кроме столика, на котором стоял таз с водой, и небольшого диванчика.

Дверь за спиной Шиариса закрылась, и я нервно сглотнула.

«Кажется, пора искать пятый угол!»

– Я не…

– Тц! – шикнул на меня мужчина, оказываясь рядом в мгновение ока.

Схватив за шею, Шахрияр толкнул меня к стене.

– Я…

– Щшшшш… – наг подошёл ещё ближе и прижался всем телом.

Я обмерла, натуральным образом чувствуя, как сердце сматывается в левую пятку. Наверное, так перед коброй замирают её жертвы.

Шах задрал моё лицо, пристально изучая. Его жгучий взгляд скользил от бровей к глазам, от скул к губам.

Я в ответ делала то же самое.

В чертах Шиариса не отражалось злости, тем не менее мне было страшно. Это вам не мальчики из подворотни! Тут, если захотят убить, будут делать это долго и с особым удовольствием… для себя, естественно.

– Вот… – прошептал наг, растягивая губы в довольной улыбке. – Теперь ты похожа на себя, Шалара. Ты – боишься. Твой страх сладок, как арбузная мякоть.

Я нахмурилась, пытаясь хотя бы чуть-чуть сдвинуться по стене в сторону от мятного дыхания этого ходячего тестостерона, потому что страх начал стремительно отступать, пропуская вперёд какое-то странное волнение.

Ладонь Шаха тут же уперлась в стену, блокируя путь к отступлению.

– Вижу, ты осмелела… Моя вина. Не надо было тебя отправлять в эту, Богиней забытую крепость. Стоило оставить в столице, рядом с твоей проклятой и вероломной семейкой…

Я нервно сглотнула. Не по тому, что испугалась сама, а потому, что Шалара испугалась бы. Причём сильно, потому как жутко боялась своих родителей. Они этот страх культивировали в девушке с пелёнок, поэтому, даже став взрослой и независимой сирой, Шала тряслась от ужаса, когда представляла, что мать или отец будут ею недовольны.

И Шахрияр знал об этом. Когда жёнушка начинала «делать ему голову», он всегда пугал её «семейным ужином».

Только поэтому я отрабатывала роль зашуганной нагини!

Но явно где-то допустила ошибку, потому как Шахрияр нахмурился, склонив голову набок.

Мне достался подозрительный прищур.

Взгляд Шаха стал ещё более пронзительным, словно он пытался разгадать все мои мысли и чувства, спрятанные за маской страха и вызова.

И тут, в каком-то диком моменте, я почувствовала, как между нами возникает невидимое, но неотвратимое притяжение – тяжёлое, густое, словно магнит, который невозможно разорвать.

Такого со мной ещё никогда не было! За двадцать лет – НИ РАЗУ! Как только назревал подобный момент с понравившимся мне парнем, являлись братья и портили всё, запугивая моего несостоявшегося ухажёра.

Но на Элероне братьев не было…

Шах медленно потянулся ко мне. Лицо наместника приблизилось так близко, что я ощутила жар его дыхания на своей коже. Его нос коснулся моей скулы, и он жадно вдохнул, словно впитывая запах моей кожи, мою сущность.

Я задрожала, представляя, что этот запах – смесь волнения, страха и чего-то более глубокого, интимного – нравится ему! Мой запах кажется Шахрияру Шиарису неотразимым!

Я замерла, пытаясь отмахнуться от своих глупых мыслей.

Сердце бешено колотилось, а в голове мелькали противоречивые мысли: сопротивляться или отдаться этому моменту? Но вопрос как будто был риторическим. Сопротивление таяло с каждой секундой, словно растапливаясь под его прикосновениями. Мне хотелось, наконец, окунуться в водоворот чувств.

«Правда с кандидатом не подфартило… Хотя, не буду себе врать – Шахрияр – хАрошшшш!»

И тут все мои мысли рассыпались в прах!

Неожиданно губы Шиариса обрушились на мои в безумном, страстном поцелуе.

Он захватил меня с такой силой и жадностью, что казалось, будто хочет стереть все мои сомнения и страхи одним лишь касанием. Его язык играл с моим, исследуя, завоёвывая, заставляя забыть обо всём вокруг. Руки Шахрияра крепко сжимали мою талию, притягивая ближе, не давая ни малейшего шанса уйти.

Мой мозг поплыл!

Я сжала могучие плечи и… и ответила Шахрияру, отдаваясь этому вихрю эмоций, чувствуя, как внутри меня разгорается пламя, которое невозможно потушить.

Этот поцелуй был не просто страстью – это была битва, игра, вызов и обещание одновременно.

Когда мы наконец оторвались друг от друга, я едва могла дышать.

Глаза Шахрияра горели огнём, полным желания и непоколебимой решимости.

И тем не менее он хмурился.

– Ты… ты не…

– Ваши Сиятельства! – дверь за спиной наместника резко открылась, и в проёме появилось сияющее лицо жреца. – Всё готово. Пройдёмте. До полуночи осталась пара минут.

Шиарис отпустил меня, прерывисто выдыхая.

Опять схватил поверх локтя и потянул к двери, процедив сквозь зубы:

– Потом поговорим.

Глупое наваждение тут же рассеялось.

Меня бросило в жар. Паника подняла голову.

– Ты… Ты не… – повторила за Шиарисом, толком не понимая, как остановить неизбежное. А ведь я даже не знаю толком, как церемония изъятия проводится, и что я буду при этом испытывать! – Не надо этого делать. Давай перенесём на месяц-два?

Шахрияр с прищуром посмотрел на меня, не переставая тянуть к золотой чаше.

– Надо кое-что проверить.

– Что? Что ты проверить собираешься? – У меня вся кровь отхлынула туда же, куда сердце провалилось.

– Кое-что, – усмехнулся наг, рывком заставляя меня приблизится к себе и застыть в кольце его рук.

Шах развернул меня лицом к алтарю и крепко зафиксировал руки так, чтобы я больше ничего «нечаянно» не опрокинула.

Жрец вскинул руки, и пламя в чаше вспыхнуло, поднимаясь столбом на целый метр.

Я никогда не любила огонь. А уж если мне сейчас придётся как-то контактировать с этим пламенем…

Я запаниковала.

– Не надо… – забилась в объятьях наместника. – Ты ошибаешься! Это всё ошибка! Не хочу!

– Тише, – шикнул на меня мужчина, зажимая крепче. – Если я прав, тебе не будет больно… Шалара.

Сглотнув, замерла.

Жрецы запели какой-то местный религиозный речитатив, возводя руки к куполу храма.

Вроде как торжественно всё выглядело, но накал страстей потихоньку сошёл на «нет» вместе с огнём в чаше.

Даже свет в храме медленно потух, выдав тихое: «Пшшшш».

– Фуф, – выдохнула с облегчением, мало что понимая.

– Этого… Этого не может быть! – прошептал старший жрец, тут же переходя на крик. – Храм осквернён!!! Нет божественной искры! Пропала!!! КОШМАР! СВЯТОТАТСТВО!!! Искра пропала!!!

Началась какая-то дикая суета.

Храмовники забегали, зажигая магией светильники и вместе с тем проверяя что-то в стенах огромного помещения.

«Кирпичи трогают… Ой-ой! Походу эта «Ш», вместо которой теперь я, именно отсюда умыкнула божественную искру. Хоть бы никто не виде…»

– ЭТО ТЫыыы! – резко обернулся ко мне старец, ещё недавно казавшийся божьим одуванчиком. Из его рта гневно летела слюна. – Я тебя пожалел, пустил, выслушал! Обещал помочь, а ты… Ооооо! Вероломная нагиня! Ты украла её, да?! Украла божественную искру!!

– Нет! – воскликнула громко, стараясь передать искреннее возмущение. – Я ничего не брала!

– Руки!!! – с рыком потребовал жрец. – Одно заклинание, и я пойму, касались ли твои руки божественной искры!

Вот тут холод отступил, опять бросая меня в жар.

«Нельзя! Я же в теле Шалары! Естественно, её руки брали искру! Чёрт!»

– Эммм… – я испуганно завертелась в крепких руках хмурого Шахрияра.

Наг выглядел очень сурово. Было видно, что мысли у него «не радужные». И это мягко сказано!

Нагнувшись к моему уху, Шах едва слышно прошипел:

– Вот значит, как? Решила задурить мне голову? На поцелуй ответила… глазки строила, изображая невинность! А в итоге…

– Святотатство! – продолжал кричать жрец, хватаясь за сердце. – Не будь вы женой наместника, я потребовал бы вас наказать!

– Накажем, – холодно протянул Шиарис, отталкивая меня от себя. – Договоритесь с другим храмом на следующий Саркарий. Насчёт искры – не волнуйтесь. Завтра велю одному из своих адашей отвезти вас на источники Великой Кары. Освятите свою твердь слезами Богини, и стены снова обретут искру.

– Хвала вам, наместник Шиарис! Пусть ваши дни продлит великая Кара Небесная! – мне же достался кулак, которым жрец от души потряс в воздухе. – Ууууу! Вандалка! Целуй ноги своего мужа-защитника, а то я бы тебя…

– Достаточно, – неожиданно вступился за меня Шахрияр, снова подхватывая под локоть и навязчиво подталкивая в сторону выхода.

– Это не я! Я этого не делала! – предприняла ещё одну попытку объясниться, едва мы оказались в карете. – Я…

– Хватит. Ещё слово – и я собственноручно отправлю тебя в темницу! – наг поморщился, окинув меня презрительным взглядом. – Ещё месяц тебя терпеть!

Я примолкла, сдуваясь, точно испорченный воздушный шарик.

Плечики уныло опустились.

Я обхватила их, обнимая, и отвернулась к окну.

Слёзы просились наружу, прямо-таки душили, но я сдержалась, обиженно стиснув челюсти.

«Не при нём! Только не при нём!»

Когда крылатые кони спикировали на мощёный двор, я выбежала из кареты первой и побежала в особняк.

– Шалара! Шалара! – гневно летело мне вслед, но я больше не могла сдерживаться, роняя слёзы.

Оказавшись в спальне бывшей хозяйки тела, я бросилась на кровать и зарыдала в голос. В отчаянии, которое сжимало грудь, словно железные тиски, я чувствовала, как рушится всё. Все мои без того шаткие идеи.

«Теперь всё пропало… – думала я сквозь рыдания. – Портал… открыть его теперь невозможно. Искры нет, а без неё – ни шагу вперёд. Мои родные… они живут там и не знают… а я… я останусь здесь, в этом чужом мире, в этой крепости, в этом аду, где мне никто не верит и не придёт на помощь! Никто не спасёт. Я обречена!»

В голове крутились мрачные картины будущего – одиночество, страх, бесконечные стены, которые никогда не позволят уйти. Это самое тёмное будущее из всех, что я могла представить. Здесь и сейчас не виделось ни надежды, ни спасения.

Слёзы текли по щекам, но как только в дверь постучали, я резко села, размазала солёную влагу по щекам и вскинула подбородок.

– Госпожа, – в спальню вошла белокурая молоденькая горничная и присела в книксене. – Его Сиятельство приказал собрать ваши вещи. Завтра на рассвете вы возвращаетесь в столичный дворец императора.

Девушка просияла воодушевлённой улыбкой, а я с ужасом выпучила глаза.

«Нет! Мне нельзя! Нельзя покидать тёмную башню! Тут же портальное зеркало и книга с заклинаниями».

– Эммм… напомни, сколько лететь до столицы?

– Так примерно столько же, сколько вы до храма летали – около часа, сира Шалара.

Я с облегчением выдохнула.

«Фух! Тогда нормально. Тогда ещё не всё потеряно! Надо только найти ещё один храм с искрой. Желательно с другим храмовником. А то тот дедуля больше не пустит меня на порог своей вотчины. Но главное – я не сдамся. Пока дышу – буду бороться! Пусть этот мир и его жестокие правила пытаются меня сломать, но я найду способ вернуть всё на свои места! И Шалара… надо тщательно продумать, как вернуть эту змеюку обратно, потому что я ей не соперник. Может… может, если подловить момент и открыть портал при Шахрияре? Это ведь в его интересах – затащить свою жёнушку обратно!»

Сжав кулаки, я поднялась с кровати.

Внутри меня вспыхнул огонь – тихий, но неугасимый.

– Что ж! Давай собираться!

Горничная с удивлением покосилась на меня и, подойдя к шкафу, распахнула его.

Глава 5. В теле злодейки даже гормоны злодейские!

Я стояла перед гардеробной, окружённая бесконечными рядами платьев, расшитых драгоценными камнями и украшенных кружевами, которые казались слишком откровенными для повседневной жизни. Шалара – эта стерва – носила вечерние наряды даже просто так, словно каждый день был для неё балом или пиршеством.

Прозрачные ткани, которые я не могла назвать иначе как «вульгарными», отталкивали меня своей наглой доступностью. Они буквально кричали о том, что их владелица не боится никакого осуждения. Даже своего личного. А ещё ей глубоко плевать на мнение общества и его норм морали.

Нет, я тоже не подарок! Сама всегда чхала на моду и её последние тенденции, но чтобы вырядиться в…

«Кажется, даже проститутки более элегантно выставляют свой товар. – Я провела рукой по одному из платьев, чувствуя холодный шелк и лёгкую прохладу кружева. – Нее… это не моё. Раз уж выпала доля примерить на себя возможности принцессы, то мне нужна одежда, в которой я могу чувствовать себя собой – или хотя бы попытаться».

Из всего этого богатства я выбрала одно чёрное платье – строгий, но элегантный наряд, который хоть и просвечивал в некоторых пикантных местах, почти до трусов показывая через кружево оголённые ноги, но при этом не казался пошлым. Особенно, если под низ добавить коротенькую юбку из подкладочной ткани!

К платью я добавила ночную сорочку – простую, но уютную, и брючный костюм, оказавшимся самым практичным из всего, что здесь было.

Горничная, которая помогала мне с выбором, смотрела на меня с явным недоумением и даже шоком. Судя по всему, её госпожа не утруждала себя мелочами. Видимо, обычно Шалара не участвовала в сборах и просто появлялась в финале, когда все сумки были уже собраны.

Девушка тихо вздохнула, когда я отвернулась, и мне послышалось, как она пробормотала что-то вроде: «Вот это перемены… И всё?!»

«Вот! – возмутилась я, и передо мной сразу всплыл образ тугоумного Шахрияра. – Даже она почувствовала во мне перемены! А он…» – поморщившись, сама подхватила сумку за ручку и поставила её у двери, не обращая внимания на вытаращившую глаза камеристку.

– Можете идти. Я приму ванну и немного подремлю. До рассвета осталось совсем немного.

– Как скажете, сира Шалара.

Горничная быстро поклонилась и убежала, оглянувшись всего раз, чтобы убедиться, что я – не мираж.

Повздыхав, открыла дверь в кафельный рай и впервые за всё время нахождения в новом мире искренне улыбнулась.

Кому-то обед был «по расписанию», а для меня главное в жизни – это водные процедуры!

Я вошла в ванную комнату и сразу почувствовала, как привычный мир города остался где-то далеко за дверью. Вместо обычной ванны здесь стояла огромная купель, встроенная прямо в пол – почти мини-бассейн, окружённый мраморной плиткой, холодной и гладкой на ощупь. Она казалась одновременно величественной и немного пугающей своей масштабностью.

Самое удивительное – семь кранов, аккуратно выстроенных вдоль края купели. Сначала я подумала, что это просто разные источники воды, но методом проб и ошибок быстро поняла: помимо привычных потоков горячей и холодной воды, здесь были встроенные дозаторы с ароматизаторами и средствами для пены. Каждый кран отвечал за свой запах и эффект.

Я остановилась на симфонии сирени и мяты, напоминающей мой любимый месяц май. Свежий, лёгкий аромат сразу же расслабил меня, словно напомнил о весеннем тепле и цветущих садах.

Набрав воды до краёв, я зажгла свечи, воспользовавшись огнём в камине, и осторожно погрузилась в купель, чувствуя, как горячая вода обволакивает тело, согревая и смывая усталость.

Я закрыла глаза и позволила себе насладиться этим моментом – редким и драгоценным в этом чужом мире.

Вода ласково обнимала меня, а аромат сирени и мяты наполнял лёгкие, даря ощущение покоя и умиротворения.

В этот миг я почти забыла обо всех страхах и сомнениях, о том, что мне предстоит совершить, чтобы открыть портал и вернуться.

Кажется, даже задремала.

И тут БАХ!

Дверь в ванную распахнулась, впуская на порог мрачного Шахрияра.

В ОДНИХ ШТАНАХ!

Я шарахнулась к бортику купели, удивлённо хлопая ресницами, пока глаза пытались охватить весь колорит мощного туловища сильного нага-воина.

«Бесстыжие…»

– Что надо? Только не говори, что пришёл за супружеским долгом!

~Шахрияр Шиарис, наместник империи Шиатар~

Я услышал скрип собственных зубов и тут же поморщился от досады.

«Эта девка просто невозможна! Дожился до ручки! Уже от одного единственного вопроса теряю контроль! Кажется, отдалив "жёнушку" от себя, я совершил большую глупость – потерял иммунитет от её ядовитого сарказма. А вот она, наоборот, совсем обнаглела. Кажется даже храбрости набралась. До ссылки в глаза не смотрела! Вся тряслась, как будто я опять на неё накинусь, как в тот проклятый вечер! Или опять притворялась?»

– Ну, не стой так, – Шалара поморщилась, погружаясь в воду так, чтобы её подбородок касался нежно-сиреневой пены.

Запах в ванной стоял одурительный. Мята и вереск, кажется.

Но хуже всего было то, что притяжение от магической привязки лимриха затмевало разум. Собственно, именно эта навязанная пакость привела меня сюда, как пса из расы оборотней. Поэтому отвечать на вопрос подлой гадины я не собирался.

Просто стоял и смотрел.

В какой-то момент девушка вздрогнула, теряя любое желание бросаться в мою сторону ироничными фразочками.

Я, наконец, увидел тот самый страх.

«Стерва! А ведь я даже на секунду решил, что она прибегла к тёмной магии и что-то сделала с собой: например, подчистила себе память, надеясь, что я не стану после ритуала отдавать её под суд. Глупо на такое рассчитывать, конечно, но «глупость» – основная черта характера наследницы Хасис!»

– Ты в курсе, что это крин… дико?

Я нахмурился, акцентируя внимание на запинке молодой нагини.

«Что она хотела сказать? Что за слово может начинаться с "крин"? Эм… – из всего багажа словарного запаса я сумел вытянуть только «кринолин». – Из этой ткани раньше шили подъюбники. Но какой в этом смысл?»

– Х-в-а-т-и-т, – членораздельно протянула Шалара, обняв себя за плечи. – Если угрожать передумал, то разворачивайся и уходи. Ты сейчас похож на маньяка. Я не хочу…

– Если бы не лимрих, – опять не сдержал переполняющего меня презрения, вызванного словами мерзавки, – я бы никогда на тебя не позарился! Так что не смей обвинять меня в своём же преступлении! Ты опоила меня!

Шалара замолчала. Но хуже всего то, что в её взгляде я узнал жалость.

Она жалела меня!

«Просто немыслимо!» – это наблюдение безумно разозлило.

– Нет! Даже не думай, что я поведусь на это! Больше нет! Не после того, как ты пыталась отравить меня после медового месяца, но уже ядом! И не после того, как организовала пару неудачных покушений. А уж то, как вы со своим отцом решили, что ребёнок от меня – это прекрасный план, чтобы манипулировать мной через него…

– Что?! – охнула Шалара. Её глаза испуганно увеличились. Взгляд забегал. – Но у нас нет ребёнка!!

– Конечно, нет, – я нахмурился, снова прищуриваясь. Шала опять вела себя так, будто потеряла память. – Я же выставил тебя вон, а потом сослал в крепость Шиани.

Нагиня с облегчением выдохнула, окончательно путая мои мысли:

– Ну, и молодец… эээ… В смысле: я рада, ты рад – что нас ещё в этой комнате держит? Давай расходиться с миром, а? И так от ночи остались какие-то жалкие два часа. Может, поспим? В смысле… ты у себя, а я у себя? Ну, чтоб коварный план… «отца», – Шалара поморщилась, – точно не удался. Дразнить магическую привязку не самая хорошая идея. Тебе так не кажется?

Я был полностью дезориентирован. Совсем перестал понимать эту женщину.

– Отвернись, хотя бы, – умоляюще попросила она.

В её глазах было столько чистых эмоций, что я послушно отвернулся, только через мгновение понимая, что подставил подлой гадюке свою спину.

Хотел уже дёрнуться и переиграть момент, но в зеркале увидел, как Шалара потянулась руками за бортик, а потом по ступеням вышла из купели.

Я стоял, едва дыша, и через зеркало наблюдал, как Шалара выходит из купели, окутанная пеной, словно богиня, сошедшая с небес. Её кожа сияла, влажная и нежная, капли воды скатывались по изгибам тела, обнажая каждую линию совершенства.

Красота её была настолько ослепительна, что я чувствовал, как от неё накатывает сладкая, едва уловимая интоксикация – словно зелье лимриха опять попало в мою кровь. Нет. Не так! Словно я вдыхал яд, который одновременно опьянял и сжигал изнутри!

Желание обладать женщиной разгоралось во мне с неукротимой силой, и я понимал: на свете скоро не останется ни одной силы, что могла бы удержать меня от того, чтобы приблизиться и сделать её своей.

Я задержать дыхание, чувствуя, как манящее притяжения опять берёт верх надо мной.

«Странно… Основная интоксикация уже давно снята по средством течения времени. Что происходит?!» – во мне как будто что-то дрожало, нервируя на каком-то глубинном уровне своим давлением.

Я не мог отвести глаз от зеркала, словно заколдованный, и каждый миг, проведённый в этом тайном наблюдении, лишь усиливал пламя в груди.

Шалара, не ведая о моём взгляде, двигалась с грацией, которая сводила с ума, и я ощущал, как разум мой теряет ясность, уступая место жгучему желанию.

Вытершись полотенцем, она поморщилась, недовольно разглядывая ночной пеньюар, такой же чёрный, как её душа.

Пеньюар выглядел вполне обычно – новомодный лоскут кружев, который сейчас пользовался бешенным спросом у женщин Шиатарской империи, но, когда Шала натянула его на себя, мне стало ещё хуже.

Чтобы не натворить дел, я резко сорвался с места, покидая ванную комнату своей презираемой жены.

«Ненавижу её! Ненавижу!» – рычал мысленно, пытаясь подавить порыв тела.

Ворвавшись в свои покои через смежную дверь, ударил кулаком по столбику кровати.

Дерево треснуло и надломилось, роняя на постель один край тёмно-синего полога.

– Проклятье! – вырвалось у меня сквозь сжатые зубы.

Внутри меня бушевала буря – смесь ярости, желания и бессилия. Она была рядом, и в то же время так недосягаема. И чем сильнее я пытался оттолкнуть эти чувства, тем сильнее они меня сжигали изнутри.

– И чего приходил, спрашивается? – донеслось до моего обострившегося слуха девичье ворчание.

Шалара опасно близко подошла до нашей общей двери, недовольно повздыхала, а дальше… кажется, она подпёрла стулом ручку двери.

«Дурочка, – горько усмехнулся я, чувствуя, как разум ускользает, оставляя место только для жгучего желания и раздражения. Вся эта смесь эмоций сводила с ума, и я не мог понять, где заканчивается ненависть и начинается что-то гораздо более опасное – страсть, которую я не в силах контролировать. – Будто это меня остановит, если я поддамся магической привязке!»

Зажмурившись, сжал до хруста второй столбик, и вот навес уже полностью упал на постель.

Больше не испытывая своё терпение на прочность, я покинул спальню, чтобы провести оставшиеся часы перед рассветом на ристалище, с мечом в руке.