Текст книги "Виват, Королева! (СИ)"

Автор книги: Настя Малиновская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

13

Вера

Понедельник, 2 октября 1995 года

Близился четверг, и я все-таки уговорила Артема оставить ненадолго свои дела и доехать до магазина игрушек. Немножко проветриться и хоть ненадолго подумать о чем-то другом, кроме своих проблем.

Мы шли между рядами полок, я впереди, Артем немного отставал, на пару шагов, следуя за мной как тень.

– Как думаешь, может ему самокат купить? – я трогала пальцами коробки с машинками, наборами кубиков, какими-то роботами, ловя себя на мысли, что мне хочется скупить все. Все, чтобы Захар никогда больше не испытывал ни в чем нужды, чтобы он больше никогда вдруг не вспомнил, что его детство – самый важный период в жизни, проходил в детском доме.

– Давай купим и то и другое.

– Так тоже нельзя, тогда он не будет ценить то, что имеет. Ты же Рите не даешь однозначного ответа, когда она спрашивает тебя про лагерь на зимних каникулах, хотя уже для себя знаешь, что отпустишь ее.

– Захар еще слишком маленький, чтобы ценить или не ценить то, что имеет, как ты говоришь, а Рита в том возрасте, когда ей уже нужно четко устанавливать границы дозволенного, если идти у нее на поводу, что из нее вырастит? Пока есть возможность баловать пацана, почему нет? Он кроме поломанных игрушек после старших в приюте ничего не видел, пусть порадуется. Ну, или хочешь, попросим подарить самокат кого-нибудь другого? Мишку там, или Андрея.

– Почему не Ваню? – я остановилась, поворачиваясь к нему и задевая его бедро полами своего распахнутого плаща, – Неужели до сих пор ревнуешь?

– Вер, мы закрыли этот вопрос, кажется, нет?

– Он же твой друг…

– Он им и останется, потому что выбрал правильное решение оградить себя от тебя. Мы с ним поговорили и обо всем договорились, и я уверен в нем, что он сдержит свое слово. Просто, чтобы лишний раз не усугублять обстановку, пока воздержимся от каких-то личных совместных встреч.

– Но мы работаем вместе.

– Работайте, я что, вам, запрещаю? Просто день рождения Захара это семейный праздник и Ване там не место. Пока что.

– Как скажешь.

Может это и к лучшему. Сейчас выяснять отношения хотелось меньше всего, тем более, если это касалось Вани.

Мы почти 20 минут стояли выбирали велосипед, советовались с девушкой, которая помогла нам наконец определиться с выбором и готовы уже были расплачиваться на кассе, когда задумчивый Исаев вдруг обратил внимание на отдел для новорожденных.

– Не хочешь зайти? – вдруг спросил он, поглаживая себя по колючему подбородку.

– Странно, что ты видимо этого хочешь, – я нахмурилась, хватая его за локоть, – Что происходит?

– Я просто спросил. Нет, так нет.

– Не делай из меня дурочку, Исаев. Ты думаешь, я не вижу, что ты приставил ко мне охрану, эти разговоры про детей последнее время, что случилось? Если ты мне не скажешь, я пойду к парням, думаю, они будут разговорчивее, чем ты.

Артем вздохнул и сжал переносицу пальцами.

– Я жду тебя на улице, – и он, подхватив одной рукой детский велик, вышел из магазина, больше не сказав ни слова.

– У мужчин свои тараканы в голове, – «влезла» кассирша, протягивая мне чек. Я почти убила ее взглядом, выхватила клочок бумажки и вышла следом.

Спускаясь по ступеням универмага, приметила еще парочку «наших» машин, которые окружив джип Исаева, стояли в ожидании очередной отмашки босса. Парочка здоровых, таких бойцов стояли рядом с Артемом и курили.

– Садись в машину, – мужчина открыл передо мной дверь, попутно запахивая свой плащ посильнее.

– Я не могу постоять на улице и перекурить вместе с вами?

– Я сказал, садись в машину, перекуришь по дороге.

Мне ничего не осталось кроме как подчиниться.

Когда Исаев занял водительское кресло, тяжело вздыхая и поглаживая баранку руля, я повернулась к нему с немым вопросом. Я знала, что он терпеть не мог, когда я делала подобное: если хочешь, что-то спросить – спроси, нечего меня гипнотизировать, говорил постоянно он.

– Что происходит? – прервав затянувшуюся паузу, я взяла его за руку и попыталась заглянуть в глаза, которые он старательно прятал.

– Я не привык бояться, а тем более отступать назад, но когда есть прямая угроза моим близким, я лучше перестрахуюсь 10 раз.

– Это из-за Гордеева?

Артем кивнул и с силой сжал кожаную обшивку на руле:

– Всю свою жизнь я сталкивался с разной швалью, которая пыталась мне угрожать, запугивать меня, потому что блять жизнь у нас такая, но Гордеев.… У него слишком широкая сфера влияния и поэтому я должен быть осторожен…

– Хочешь, я пойду к нему?

– Нет, он только этого и ждет. Не вздумай, Вер. Не нужно сбрасывать нас со счетов, у нас есть силы, чтобы ему ответить, сдаваться никто не собирается. Просто он сейчас в шатком положении и прекрасно это знает, поэтому бить будет по самому больному – по моему окружению, по семье и близким. Я тебя прошу, что бы ни случилось, не встречайся с ним, будь внимательна к тем, кто тебя окружает, если заметишь кого-то подозрительного, сразу говори парням, они будут охранять тебя постоянно. Никакой самодеятельности. Возле офиса будут ждать Глеб с Костей, с ними тебе будет попривычнее, остальные будут в тени.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– А ты сам как?

– За меня не переживай, все будет хорошо, главное что ты и Женя с Ритой в безопасности, все остальное неважно. К матери я тоже отправил ребят. Все будет нормально, главное быть готовым ко всему.

– Неужели все настолько плохо? – я передернула плечами, наконец, почувствовав тревогу и осознание, что все действительно зашло, слишком, далеко.

Артем был серьезно обеспокоен, это было написано у него на лице.

И мне, если честно, совершенно не нравилось то, что я видела.

– Ты знаешь, у Гордеева есть такая не очень нужная мужику черта – нервозность. Он вроде и большая шишка и играть старается по правилам, пиздит правда много, но кто не любит это дело, правда вот когда что-то идет не так, он начинает вести себя как маленькая собачонка, эта новая западная порода, маленькие пидораски, видела их, которые кидаются, лают, скалятся, но подойти боятся. И Гордеев такой же. Несмотря на все говно, которое теперь льется отовсюду, я стараюсь сохранять нейтралитет, даже на разговор к нему пошел по своей инициативе, а он пакостить начал. Козыри свои раскидал, теперь будет подлянки на каждом углу готовить. Потому что по-другому не умеет.

– И что теперь делать?

– Просто быть осторожными и все. За тебя я переживаю больше всего. Если он решить что-то сделать, он подтянет тебя, как сделал это со своим ебучим договором. Я тебя прошу, будь внимательна.

* * *

Когда наступил четверг, уже никто особо праздника не хотел, ну, по крайней мере, я и Артем точно. Мы сидели на кухне втроем, вместе с Людой разговаривая обо всем и ни о чем, слушая, как в зале Захар и Петька бесятся и объезжают новый, подаренный велосипед.

У меня защемило сердце, когда он выскочил в коридор в смешном джинсовом комбинезоне с праздничным колпачком на голове нас встречать. А потом увидел свой подарок и поначалу даже испугался, прячась за Люду. Но Артем решительно взял его за руку, посадил на колено и начал знакомить с новым «другом».

Мне кажется, мальчишка даже всхлипнул пару раз, крепко держась за Исаевскую ладонь, когда последний нажал на сигнальный звоночек на руле.

А потом пришла теть Марина с Петькой, и подарили темно-синего робота, который мог светиться и даже «ходить». И Захар в это время уже бегал кругами вокруг своих подарков, не зная, к чему подступиться вначале. Он был так счастлив, так рад, его глаза так горели, что Люда, прижав ладони к лицу, расстрогалась и убежала на кухню.

Когда в дверь позвонили, Захар с Петькой уже освоились и катались на велосипеде по всей квартире, весело хохоча.

– Захарушка, а к тебе еще гости пришли, пойдем посмотрим, кто там? – Люда взяла его за руку и повела в коридор, где топчась в небольшом дверном проеме, стоял взлохмаченный, улыбающийся Мишка, держа в руках самокат и большую коробку.

– Так, именинник, привет. Ты стал слишком взрослым с нашей последней встречи, – Зимин присел на корточки перед мальчиком, который снова шмыгнул за Люду, – Ну ну, не бойся, мужчине в 5 лет уже не положено бояться. Иди скорее, буду тебе подарки дарить.

– Миш, да вы проходите, мы как раз собирались, торт с чаем пить, – Люда улыбнулась, потрепав чуть осмелевшего сына по макушке. Захар заинтересовался не только новыми подарками, но и Мишкой.

Подошел, оглядел его со всех сторон.

– А можно и не чай, – Зимин достал из-под подмышки бутылку вермута и мешок с фруктами, протягивая все Люде.

– Можно и не чай, – улыбчиво согласилась женщина, унося пакет на кухню, – Проходите Миша, не стесняйтесь. Захарушка, приглашай гостей, не выделывайся.

Мы снова вернулись за стол, уже под приятный Мишкин галдеж, и вроде бы даже расслабились. Отложили ненадолго чай, разлив по бокалам вермут и коньяк, закусывая бутербродами, салатами, которые наготовила Люда.

Разговорились.

Мишка как обычно травил какие-то байки, кажется, даже Исаев пару раз улыбнулся. Я положила ему ладонь на колено, легко погладив, на что получила утвердительный кивок головы.

– Так, ну что зажигаем? – Люда поправив домашнее платье, вытащила из холодильника торт. Я воткнула в сладкий бисквит 5 цветных свечек и подожгла, переживая, чтобы ни одна не потухла или не упала во время поздравления.

У меня даже немного тряслись руки, когда я передавала торт Люде и звала мальчишек на кухню. Они вдвоем, на самокате, влетели маленьким ураганом, врезаясь в табуретку и тут же замирая от вида горящих в торте свечей.

– С днем рожденья тебя, с днем рожденья тебя, с днем рожденья Захар, с днем рожденья тебя, – пела Люда, пока я обнимала мальчишек, наблюдая, как пляшут огоньки в глазах младшего брата от восторга.

– Ты готов задуть свечки? – спросила я у него на ушко, на что получила неопределенное пожимание детских плеч, – Нужно загадать желание и задуть все-все свечки на торте, чтобы желание сбылось. У тебя хватит сил задуть свечки?

Он кивнул.

Набрал побольше воздуха в легкие, пока Люда пониже опустила торт – на уровень его лица.

– Стой, – остановил Артем, – Ты желание загадал? – мальчишка кивнул и раскрыл рот, видимо, чтобы озвучить, но Исаев снова его перебил, – Чтобы желание сбылось, о нем не нужно рассказывать, знаешь об этом? – Захар снова кивнул, – Тогда задувай.

– Ура-а-а, – заорал Мишка, хлопая, когда все свечки погасли.

Мы захлопали в ответ, наблюдая, как Захар прыгает от радости, прося Люду поскорее разрезать торт.

Я была счастлива, осознавая, что могу быть причастной к тому, чтобы сделать счастливым кого-то.

Когда раздался писк сотовой трубки Артема, мы почти не обратили внимания, продолжая выяснять у Захара, на чем он будет кататься первее – на велосипеде или самокате.

Исаев сбросил звонок и вздохнул, зажимая переносицу пальцами.

– Что случилось? – я обеспокоенно повернулась к нему, заключая в замок его пальцы и свои.

– Рита пропала.

* * *

9 октября 1995 года

Я томилась в диком ожидании, ходя из угла в угол по кухне, пока Софа гипнотизировала меня, допивая уже четвертую чашку кофе.

После того звонка, Артем сразу же уехал и вот уже третьи сутки от него ничего не было слышно. Он шерстил город в поисках Гордеева, потому что после исчезновения Риты, от него передали весточку, мол, хочешь увидеть дочь – не рыпайся.

Костя потом признался, что «гонцу» Исаев лично скрутил шею.

По городу прокатились волнения, которые своими поисками всколыхнул Исаев, не боясь вступать в открытые конфликты, которые заканчивались самой настоящей бойней.

Меня била мелкая дрожь от неизвестности. Нужно было что-то делать, чем-то помочь, но я в этот момент растерялась и не знала, куда податься.

– Сядь и успокойся, – Софа подкурила очередную сигарету, сверля меня взглядом.

– Я не могу просто сидеть.

– Там разберутся без тебя. Тебе не хватило встречи с Трибунцевым? Я бы на твоем месте кони двинула от страха.

На следующий день, после того как пропала Рита и фокус внимания Артема сменился, а «силы» стекались в центр города, на поиски, ко мне с визитом пожаловал Алексей Трибунцев, тот самый партнер отца, внесший большой залог в невыгодную долю «Альянс-Инвест», с которой его и нагрели.

<…Я сидела в кабинете Артема, в офисе, снова листала эту несчастную папку с материалами на приют, когда дверь открылась, и вальяжной походной в центр комнаты прошел мужчина в черных очках. Осмотревшись, он расправил свой плащ и без приглашения уселся на стул, напротив меня.

– Чем обязана? – я откинулась в кресле, краем глаза наблюдая, как в дверном проеме, туда-сюда передвигаются широкоплечие амбалы, молча, но вполне заметно.

– Меня зовут Алексей Дмитриевич Трибунцев, – мужчина улыбнулся, снимая очки и кладя их перед собой на стол, – Я надеюсь, вы слышали уже обо мне, Вера Николаевна?

Что ж, вот и я дожила до того момента, когда я не требуюсь в представлении.

– Слышала, честно признаться, не надеялась познакомиться с вами так быстро, чай, кофе? Или что-нибудь покрепче?

Трибунцев усмехнулся и качнул головой.

Я выглянула из кабинета, совершенно спокойно, не подавая виду, что невероятно боюсь, попросила не менее перепуганную Аню, организовать нам скромное «чаепитие».

Прикрыв за собой дверь, снова вернулась в хозяйское кресло и посмотрела на гостя.

– Интересная ситуация получается, Вера Николаевна, – он сделал паузу, не сводя с меня насмешливого взгляда, – Семейный подряд, почти на передовой окружного бизнес проекта, так сказать, на золотой жиле, а главные принципы ведения этого самого бизнеса так и не выучили. Не хорошо обманывать своих же партнеров, Вера Николаевна, вам потом никто доверять не будет.

– Я понимаю, о чем идет речь, – в этот момент вошла Аня, с подносом в руках и я махнула, чтобы она оставила его перед Трибунцевым, – Видите ли, Алексей Дмитриевич, мой отец, как оказалось, не очень порядочный человек и чтобы перед тем, как взять меня в долю, не потрудился просветить меня, что бизнес находится на стадии банкротства. У меня, к сожалению, не было и нет пока времени ознакомиться с бумагами, бухгалтерией и прочим дерьмом, я знаю, что он взял у вас большую сумму, под проценты, но мне на данный момент нечего вам предложить. Говорю как есть, – я развела руками, а потом сложила их в замок перед собой на столе.

Трибунцев внимательно рассматривал меня, покачивая в руках бокал виски.

– Вы так складно говорите, Вера Николаевна, но откуда я могу быть уверен, что вы не заодно?

– Я думаю, вы уже в курсе, что происходит в городе? И знаете, с чего поднялась вся эта муть. Исаев с Гордеевым, прямо скажем, не питают друг к другу нежных чувств, однако вы приходите сюда, в офис Артема, и находите здесь меня. Как думаете, Исаев стал бы держать возле себя гордеевскую шестерку и стукачку?

– Хорошо, тогда какие ваши дальнейшие действия? – мужчина сделал глоток и задумчиво постучал пальцем по крышке стола.

– Когда изначально возник вопрос о передачи акций, я была против. Теперь, когда начинают всплывать подводные камни – я против вдвойне. Идеально было бы конечно продать все к чертям собачьим, но я думаю, вряд ли кто-то согласится купить убыточный бизнес. Земля слухами полнится, так что людская молва разнесет это в ближайшее время и мне ничего не останется, как оставить этот банк себе.

– Вы же понимаете, что я не единственный, кому Гордеев должен денег? После меня придут другие люди, после них – третьи. Не боитесь?

– А мне деваться некуда, – я вздохнула, откидываясь на кресле, – Ну уберут меня и что дальше? Доля в России прогорит так тихо, что никто и не заметит, ну либо попытаются растащить, что осталось. У Гордеева была изначально другая цель – выход на западное инвестирование, все его основные действующие активы, насколько я понимаю, сейчас в Штатах. Не хочется, конечно, никого ни с кем стравливать, но там, «у руля», сидит такой же человек, как и я – сын Гордеева, которому торжественно передали право распоряжаться отцовским имуществом. Я почему-то думаю, что его тоже не особо посвятили в реальность происходящего. Выхода на те деньги у меня соответсвенно нет, поэтому и гарантий я не могу вам никаких дать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Интересно получается…

– Сейчас, главной задачей стоит найти Гордеева. У меня накопилось слишком много вопросов к нему, и не только у меня. Человек изначально привык играть не по правилам, поэтому происходит то, что происходит.

– Это Исаев зверствует по городу? Пару моих ребят попали ему по горячую руку.

– Да. У него пропала дочь.

– Гордеев?

– Да.

– Дети это святое, – Трибунцев качнул головой в утвердительном кивке и одним глотком допил содержимое бокала, – Может, помощь какая-то нужна?

– Не рискну брать на себя ответственность, я итак уже должна вам, но если вы позвоните Мише Зимину, насколько мне известно, вы в хороших отношениях, и предложите ему помощь, может быть он не откажется. Не знаю.

Трибунцев встал, поправляя свой плащ и вешая очки в вырез пуловера.

– Признаться честно, я приятно удивлен, Вера Николаевна, не думал, что у нас состоится вполне разумный диалог.

Я усмехнулась, поднимаясь с кресла и подходя к мужчине.

– Хочется быть честной, если у других не получается. Вы оставьте свои контакты, если вдруг будут какие-то сдвиги в нашей совместной проблеме, я сообщу.

– Я был рад знакомству, Вера Николаевна, – Трибунцев протянул мне визитку, и я снова увидела в его глазах смешинки, – Дай Бог встретимся еще, но для более приятного повода.

– Всего доброго Алексей Дмитриевич, спасибо, что решили приехать сами, мне жаль, что вы попали в такую ситуацию из-за отца…>

Конечно, мне было страшно, но я понимала, что если не возьму себя в руки, подставлю и себя и Артема. А этого никак нельзя было делать.

– Может мне стоит поехать в «Альянс-Инвест»? И ждать его там.

– Я думаю, что он не сунется туда, потому что далеко не дурак и понимает, что банк пасут в первую очередь, – Софа заерзала, получше устраиваясь на высоком барном стуле, – Знаешь, пока есть возможность сидеть и не высовываться, нужно сидеть и не высовываться, потому что есть большая вероятность попасть в такую мясорубку, после которой – только вперед ногами.

– Блять…Блять, блять.

– Артем перевернет город наизнанку ради Ритки, а потом достанет из-под земли Гордеева, чтобы показать ему его место.

– Я просто боюсь, что с ним может что-то случится.

– Он не один, вместе с ним парни, меня, конечно, тоже напрягает, что Андрей не выходит на связь, но все будет хорошо, Вер, мы все это переживем, – Софа тихонько подошла ко мне, обнимая и сжимая мою ладонь в своей. Я хотела ее поблагодарить, но у меня совершенно не было сил, я просто кивнула, стараясь не заплакать.

Мы заснули с ней в гостиной, под тихий бубнеж телевизора, обнявшись и укрывшись одним пледом. Никто старался не думать о плохом, хотя обе понимали – одному Богу известно, как разрешится эта ситуация.

Когда под машиной зашуршал гравий придомовой дорожки, мы с Софой уже стояли на крыльце, сонно вглядываясь в силуэты мужчин, поочередно хлопающими дверями.

Светало.

– Зайдите быстро, не стойте на холоде.

Больше не проронив ни слова, они прошли в дом, все вчетвером, не разуваясь, оставляя противные следы на ковре в гостиной, и расселись по дивану. Мы с Софой мялись в пороге, не решаясь начать разговор, но я была рада, что все в порядке. Ну почти все.

– Вера, – нарушив тишину и тяжелое мужское дыхание комнаты, Исаев вдруг начал разговор, – Где вы встречались с Гордеевым?

– Ну… – я от неожиданности покосилась на Софу, начав запинаться, – В «Альпенгроте», пару раз гуляли в парке, я не знаю… А, ну на даче у него была один раз, а что?

– Где Рита? – он уперся локтями в разведенные локти и исподлобья посмотрел на меня. Он спрашивал это довольно серьезно, даже грубо, что я передернула плечами от его тона. Я даже не сразу нашлась, что ответить. Просто растерялась.

– Я надеялась, что ты знаешь, где она…

– Помнишь, мы разговаривали с тобой по поводу доверия? – он вздохнул, продолжая сверлить меня взглядом, пока все остальные молчали, напряженно наблюдая за разворачивающейся драмой, – Ты клялась и божилась, что не ты сливаешь ему. Я прощу тебе твое крысятничество, но сейчас спрошу по-хорошему, как отец, у которого пропал ребенок: где моя дочь?

– Что ты несешь? Какое крысятничество? Я себе места не нахожу все эти дни, а ты заявляешься и обвиняешь меня в этом дерьме? Ты в своем уме?

Я буквально почувствовала, как скаканул пульс, щеки залил багрянец, а в ушах неприятно запульсировало.

– Сегодня в офис пришло письмо, где Гордеев своей рукой пишет, что ты знаешь, где находится Рита, – Ваня поджал губу, посмотрев на меня. Мне показалось, что я его не узнаю, совершенно чужое лицо, голос, незнакомый мне человек. Его тон был таким же требовательным, как у Артема.

– Это неправда, – я отрицательно покачала головой, от волнения поджимая пальцы на ногах, – Этого не может быть. Нет. Вы сами – то себя слышите? – я истерично засмеялась, чувствуя, как по щекам побежали слезы.

– Она не знает, – неожиданно вступился Андрей, подходя к окну, – Перестань, Артем.

– Это доводит меня до отчаяния, – вдруг признался Артем, опуская голову, – Я не знаю, что делать. Этот ублюдок отправляет мне конвертики, пока моя дочь неизвестно где. Вспомни, может, он что-то рассказывал тебе, или показывал, может, звал куда-то, Вер, я тебя прошу. Любая мелочь. Мы перевернули всё, где он мог быть и ничего не нашли.

– Не знаю, я не знаю, правда. Артем, – я подошла ближе, присаживаясь рядом с ним на корточки и заглядывая ему в лицо, – Пожалуйста, поверь мне. Мы встречались в «Альпенгроте» в основном, и один раз на даче, в парке, на Патриарших гуляли, даже не заходили никуда, это все…

– Нету нихуя ни в кабаке его сраном, ни на даче, ни дома, даже в «Родных Просторах», нигде ничего. Вспоминай, Вер.

– Ты же понимаешь, что он бы не повез ее к себе, тащить ее волоком – соседи бы увидели, – Мишка первый раз за все это время «проговорился». Устало снял заляпанные очки и прикрыл глаза, откидываясь на подголовник на диване.

– Может отдыхающие на турбазе что-то видели или слышали? Женский крик там, не знаю, – тряхнув затекшей ногой, я поднялась, пересаживаясь на подлокотник, рядом с Артемом.

– На какой турбазе?

– Ну, в смысле, вы, когда на дачу ехали, по правой стороне, не доезжая протоки, турбаза стоит «Здравушка» или «Здравица», ее сложно не заметить.

– Причем тут «Здравица» и Хорошаевская Горка? Ты какую-то ересь собираешь…

Все вернули свое внимание ко мне, заставив меня поежиться.

– После турбазы, этой «Здравицы» мы повернули налево, куда-то в сторону Аникеевки, там еще указатель стоял «Опалиховый лес»…

– И что там? – Исаев смотрел на меня как на дурочку, крепко схватив за руку.

– Дом у него. Один, посреди сосняка стоит, дача… Я там была.

– Пидор, – выругался Исаев, поднимаясь с места, – Поехали ребят, времени сидеть нет.

Они поднялись со своих мест и покинули дом также тихо, как и пришли. Мы с Софой проводили отъезжающую машину и переглянулись.

– Ты ни в чем не виновата, Вер. Это просто нервы, он так не думает, – она заботливо погладила меня по плечу, одновременно подтирая влажные разводы у меня на щеках.

– Ага… Я отъеду ненадолго.

– Куда? Вер…

– Все хорошо, Соф. Просто сейчас мне нужно уехать, не говори Артему, ладно?

Я поднялась в спальню, на ходу снимая домашний костюм и натягивая джинсы и водолазку.

В голове не укладывалось, что Гордеев снова решил столкнуть нас с Артемом лбами. Он снова пошатнул доверие Артема ко мне, так очевидно и нелепо вывернув ситуацию. Получается, я единственная знала место, где он может прятать Риту и он сыграл на этом.

Сдвинув вешалки с рубашками в сторону, я добралась до домашнего сейфа, сейчас я уже знала пароль – дата смерти Санька, того самого лучшего друга Артема, брата Софы.

Вытащив пистолет из кобуры, достала магазин, пальцами касаясь каждой пули, напряженно ждущей своей секунды.

Знала, что рано или поздно он объявится, раз решил сам толкнуть Исаева к поискам в «нужном» месте. Значит, у него другие планы и о моем визите ему сообщат, в этом я не сомневалась.

Сейчас я должна была закончить то, во что он нас втянул.

Пока у меня были силы, и не было страха.

Я больше не боялась.

– Ну милая, не подведи, – ласково сжала в ладони ту самую голубку, которую как-то оставила Артему в момент нашего расставания, он почему-то хранил ее в сейфе, и сунула ее в карман пальто.

Дело оставалось за малым – не струсить в нужный момент, потому что я собиралась убить человека.

Своего отца.