Текст книги "Вавилонские младенцы"
Автор книги: Морис Дантек
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 36 страниц)
Ньютон выругался и согласился. Этот молодой дурак прервал его в самый разгар сеанса, во время которого, судя по всему, могло бы реализоваться множество надежд самого скандального свойства.
Кравжич с сожалением отсоединил невральный обод, наспех оделся. Отлепил пластырь, пропитанный неопротеином «SaDo», спустился в гостиную на первом этаже и стал ждать торговца биотехнологиями.
Очевидно, действие наркотика еще не завершилось, поскольку доктор не насторожился при виде изображения, которое появилось на экране его охранного ПК после того, как раздался звонок в дверь.
Ньютон встал и тяжелой шаркающей походкой направился по коридору в прихожую.
Шэдоу действительно находился у порога. Его, изображение двигалось на маленьком черно-белом мониторе, висевшем над входной дверью. Куртка на белом синтетическом меху, неопсиходелические очки. Но он был не один. Рядом стояли два высоченных типа в кожаных косухах: один – лысый, другой – длинноволосый. Позади стоял парень пониже, в забавном клетчатом костюме финансового клерка. У входа в палисадник остановились два массивных пикапа, и в каждом две или три темные фигуры внутри. Почему бы не привезти сюда весь монреальский гей-парад?
– Доброй ночи, Шэдоу. Насколько мне известно, я просил вас приходить одному. Увидимся завтра, когда вы опомнитесь.
Шэдоу не должен так ошибаться. Существуют твердые правила. Эта вторая личность, этот дом – все стоило кучу долларов. И речи не может быть о том, чтобы нарушать железный закон анонимности.
Электронная фигура торговца энергично задергалась:
– Доктор Ньютон, прошу вас, откройте. Я должен обсудить с вами это дело именно сейчас, этим вечером. Со мной люди, которые готовы предложить много денег за совсем немного сведений. Но только сегодня вечером. Прямо сейчас. Big deal, доктор Ньютон, very big deal.[107]107
Большая сделка, очень большая сделка (англ.).
[Закрыть]
Слова «big» и «много» привлекли к себе внимание «доктора».
– Какие сведения? И сколько это, very big?
Шэдоу громко вздохнул:
– Доктор, давайте обсудим это как цивилизованные люди, за стаканчиком вина у вас в гостиной.
– Я – варвар, вам это прекрасно известно.
– Двести пятьдесят тысяч долларов. Американских.
– Двести пятьдесят тысяч?
– Да. Наличными. Сразу в руки. Деньги у господина Цзукая с собой, он – бухгалтер.
И Шэдоу указал на мужчину в больших квадратных очках и клетчатом костюме. Этот человек помахал перед камерой каким-то черным предметом. Это был чемоданчик, прикованный к его запястью огнеупорной нитью из композитного материала, способного сохранять приданную ему форму.
– Двести пятьдесят тысяч долларов всего за пару-тройку сведений? Шэдоу, вы что, принимаете меня за идиота?
– Доктор, – застонала фигура, – уверяю вас, это правда. Просто эти господа хотели бы вступить в прямой контакт с девчонкой и проанализировать данные всех ваших биочипов. Я… Доктор, поверьте мне… Они работают на крупную компанию, занимающуюся биотехнологиями. Двести пятьдесят тысяч долларов для них – это пустяки.
Торговец выглядел жалко. Трогательное зрелище: обычный коммивояжер, торгующий электронными энциклопедиями вразнос, умоляет пустить его на порог, поскольку должен, любой ценой должен получить свои комиссионные.
Кравжич-Ньютон вздохнул и подумал, что великодушие когда-нибудь его погубит. Он открыл дверь, еще не зная, что этот проблеск интуиции станет одной из самых ярких догадок в его жизни.
Ньютон набрал пароль для доступа в систему безопасности, и электронные замки, свистя и щелкая, открылись один за другим.
Дверь распахнулась.
На пороге появился лысый мужчина в кожаной косухе. Он занял почти все свободное место, жутко улыбнулся Ньютону и сказал:
– Здорово, задница.
И ударил доктора в лицо, словно обрушил тяжеленный молот.
Кравжич попал в ад.
Сначала два парня в косухах по очереди избивали его, не задавая никаких вопросов. «Просто, чтобы размяться», – сказал один из них. Шэдоу держался в уголке, замерев от ужаса и стыда.
Затем человек по имени Цзукай велел посадить «задницу» на один из прекрасных тюдоровских стульев в глубине гостиной.
Потом стал доставать из чемоданчика инструменты и черные коробочки, одну за другой. С невральным ободом. Скованный наручниками, раздетый догола и прикрученный к спинке стула широким скотчем, Кравжич-Ньютон не мог оказать ни малейшего сопротивления, даже если бы такая мысль пришла ему в голову.
– Кажется, мадам педераст предпочитает виртуальный анальный секс? – сказал длинноволосый байкер, которого другие называли Спэйдом. С этими словами он надел невральный обод на голову Кравжичу.
Лысый, которого звали Стэном, вставил черный цифровой диск в считывающее устройство, подключенное к черной коробочке. Тем временем Цзукай приготовил шприц, наполненный янтарной жидкостью.
Ньютон заметил, что все «гости» в хирургических перчатках из латекса.
– Приятно иметь дело с такими практичными клиентами, – сказал Стэн. – Здесь могла бы играть целая трэш-метал-группа, а снаружи шума было бы не больше, чем от мертвого.
– Что вы собираетесь делать? Не надо меня пытать, пожалуйста, – взмолился Кравжич-Ньютон.
Байкеры расхохотались.
– Ты, жирная свинья, сейчас получишь сексуальное удовольствие по полной программе. Мы дадим тебе то, что ты так любишь, цыпочка, – произнес Спэйд.
– Да, тебе повезло, – заметил Стэн.
– Подержите его за локоть, – приказал Цзукай, приближаясь к пленнику. В руках у него был шприц.
– Не делайте мне больно, я скажу вам все что хотите, – заскулил Кравжич-Ньютон.
– Если тебе будет больнее, чем сейчас, это будет означать, что ты умер, – выдал Спэйд с широкой ухмылкой.
И тут в гостиную вошли еще двое.
Кравжич, у которого от ужаса перехватило горло, а легкие, казалось, были заполнены кислотой, видел, как из мрака выплывают новые фигуры. Высокий мужчина, тоже похожий на байкера, – в кожаной косухе и очках с модулем ночного видения, но постарше, с загаром настоящего путешественника и волосами, остриженными по-военному коротко. И женщина – крупная, но атлетически сложенная, с рыжими, такими же короткими волосами, в темно-синем спортивном костюме. Она держала пистолет-автомат на самом виду – на груди. Новые гости тоже были в медицинских перчатках.
– Цзукай, не теряй времени, – сказал мужчина, отрегулировав очки.
«Бухгалтер» подошел к Кравжичу, игла холодно блеснула. Кравжич завопил.
Спэйд взглянул на него, усмехнулся, с притворным разочарованием покачал головой и прошептал «Ну-ну-ну!». Рыжая «дзюдоистка» засмеялась. Квадратная морда в квадратных очках заняла все поле зрения Кравжича.
Игла шприца вонзилась в его тело. Цзукай педантично довел поршень до самого конца.
– Я скажу вам все, что знаю, – бормотал Кравжич как заведенный. – Ради бога, я скажу вам все, что знаю…
Высокий парень в черных очках встал перед ним как истукан. Цзукай отступил в сторону и, погрозив шприцем, сказал:
– Вы скажете больше, гораздо больше.
И он оказался прав. Кравжич рассказал все, включая детали, которые и сам забыл. Эти воспоминания были вырваны из его мозга благодаря умелому обращению с черным ящичком. Цзукай и Стэн управляли им при помощи двух переделанных джойстиков от приставок для видеоигр. Вещество, введенное Ньютону, ничем не напоминало «SaDo». Удовольствие сменилось кошмаром. Программное обеспечение, которым пользовались байкеры, по их собственным словам, представляло собой существенно улучшенную версию садомазохистских штучек, продаваемых на черном рынке – вроде той, поставками которой занимался Шэдоу. Программы, разработанные искусными палачами Китайской Народной Республики, объяснил Ньютону человек в черных очках, в центре которых сверкали красные точки лазера. Мозг способен произвести бесконечное число молекул, и это верно для каждого типа страданий. Цзукай был раньше военным санитаром, и в его распоряжении оказалась копия секретного каталога научных разработок китайской политической полиции. На черном диске было записано несколько специализированных программ, название которых он называл Ньютону в перерывах между его воплями.
«Абсент с тремя клинками». «Колючее созвездие». «Крыса и нора». «Живопись бритвой». «Десять пальцев страдания». «Тридцать два зуба мудрости». «Газовые горелки сладострастия». «Язык истины».
– Это немного особенные симуляции, – объяснял Цзукай безразличным тоном. – Вы не поверите, но они наносят реальные травмы. Почти такой же эффект оказывает и вещество, которое вам дадут прямо сейчас.
И Ньютон испытывал на себе все, о чем ему рассказывали. Напрасно он умолял о пощаде и рассказывал все, что ему было известно. Ему вводили новую дозу наркотика – и добирались до самых интимных, самых тайных воспоминаний, в том числе тех, которые касались только его одного. Тогда Кравжич стал умолять, чтобы его прикончили и избавили от страданий. Потом он повторил свою просьбу еще много раз.
Иногда он улавливал обрывки разговора между мучителями.
– Можете ни в чем себе не отказывать, – заметил высокий байкер в очках, который, судя по всему, был главным. – Видимо, этот господин достаточно натренирован. Его болевой порог гораздо выше среднего.
Байкеры веселились от души.
– Вот черт! Не думал, что можно так сильно истекать кровью.
– Эй, Стэн! Что ты только что с ним сделал? Он дергает головой как курица, которая вот-вот снесет яйцо…
– Бьюсь об заклад: если его развязать, он захлопает крылышками…
– Ха! Ха! Ха! ХА! ХА! ХА!
Гораздо позже, когда Ньютон снова очнулся, то почувствовал в комнате какое-то напряжение. Все уныло молчали. Слышен был только голос рыжей, говорившей с кем-то по мобильнику, потом высокий безымянный байкер тоже куда-то позвонил. Ньютон не понял, о чем шла речь. Впрочем, мужчина стоял достаточно близко, и Кравжич понял: у них что-то пошло не так. Единственные слова, которые он расслышал, были:
– …На улице Ривар? И на Сен-Дени? Все?
Кравжич почувствовал легкую дурноту, ведь Цзукай и Стэн оставили джойстики в покое всего две минуты назад. Небольшой микроколлапс продолжительностью несколько секунд. Ньютона вырвало, и он погрузился во тьму беспамятства.
Когда он снова смог воспринимать сигналы из внешнего мира сквозь пелену слез, то понял, что ситуация меняется. Цзукай Большие Квадраты складывал свои инструменты в чемоданчик. Мужчины в очках и Спэйда в комнате больше не было. Как и Шэдоу. Стэн стоял возле приоткрытой двухстворчатой двери, выходящей в коридор. Казалось, он с нетерпением ждет Цзукая. Рыжей женщины также не было видно.
Кравжич почувствовал, как что-то коснулось его макушки – какой-то холодный предмет трубчатой формы. Вдобавок Ньютон понял, что не видит «чемпионку по дзюдо», значит, она стоит у него за спиной. Он услышал ее ровное дыхание, почувствовал запах дешевых духов. Кравжич прекрасно знал, что сейчас произойдет. Его ужас не поддавался описанию.
– Не убивайте меня… – взмолился он в последний раз. – Я ведь все рассказал. Не убивайте меня, пожалуйста…
Он услышал холодный лязг взводимого затвора. Затем:
– Ты уже мертв, дурак.
Кравжич был оглушен-ослеплен-раздроблен болью-звуком-светом, мощь которого превосходила все, что жалкие виртуальные копии этого мира тщетно пытались воспроизвести.
* * *
За считаные минуты до смерти у Шэдоу оказалось достаточно времени, чтобы снова задуматься над той фатальной последовательностью событий, которая швырнула торговца биотехнологиями в руки Конрада и его маленькой банды.
Шэдоу знал, что вот-вот умрет. Это ему по дороге объяснил Спэйд:
– Ничего личного. Конрад велел нам сделать это чисто, так что ты ничего не почувствуешь.
Когда они вышли из дома Ньютона, Конрад был занят: он напряженно разговаривал с кем-то по шифрованному каналу мобильной связи. Еще в коридоре он произнес единственную фразу: «Классный ход с биотехнологической компанией, никогда бы не подумал, что это так сработает», потом издал какой-то звук, нечто среднее между смешком и иканием. Он спросил у Спэйда чемоданчик: положил ли тот его на самое видное место (на письменный стол в гостиной) и не забыл ли запустить обратный отсчет на приборе, оставшемся под креслом доктора? Спэйд кивнул.
Держа мобильник возле уха, Конрад направился к одному из пикапов, больше не обращая внимания на Шэдоу. Спэйд взял его за руку, следом появились Стэн и Цзукай. Последний вместе с Конрадом сел в «рэмчаржер». Стэн подхватил Шэдоу под другую руку, и они втроем залезли в «олдсмобиль», где их ждали ямайцы Кларк и Вудхил, покуривая косяки. «Рэмчаржер» тронулся с места. Пикап «шеви» сопровождал его словно тень.
«Олдсмобиль» поехал в противоположном направлении. Шэдоу, сидевший на заднем сиденье между двумя членами «Рок-машин», лишь коротко вздохнул. Спэйд, который сидел справа от него, все понял. Именно он и объяснил торговцу, что того ждет:
– Нам всем жаль, старик. Но это бизнес.
Ситуация резко осложнилась спустя несколько дней после рейва и восхитительного секса с двумя девицами, которому Шэдоу предавался, приняв «Сексодин».
Как-то вечером в один из баров на улице Сент-Катрин, где он продавал свои развратные технологии, явились два высоких парня из банды «Рок-машины». Этот бар принадлежал им. Шэдоу давно платил налог всем бандам, на территории которых осуществлял свои торговые операции. И с «Рок-машинами» у него никогда не было проблем.
Шэдоу знал в лицо одного из парней, самого тупого – Стэна.
– Привет, Стэн, – сказал он.
Но с ним заговорил второй байкер:
– Тебя хочет видеть Конрад.
– Кто такой Конрад?
Шэдоу никогда не переставал обворожительно улыбаться, даже когда нужно было привести весомые аргументы в драке с тремя студентами-девственниками, обозвавшими его гомиком. Байкеры не были похожи на пьяных молодых придурков, но это ничего не значило. У Шэдоу была определенная репутация, которую следовало поддерживать. Тем более что бар был битком набит.
– Конрад? – сказал высокий байкер с белесыми глазами и волосами цвета воронова крыла. – Конрад – это один мой друг, который хочет тебя видеть. И он заплатил мне, чтобы я дал тебе хороший совет: повидайся с ним.
Шэдоу не стал упрямиться. Он залпом допил свое пиво и вместе с байкерами поднялся на второй этаж. Там он предстал перед Конрадом.
«Если Конрад принимает меня в офисе „Доминиона“, нового заведения, которое „Рок-машины“ только что открыли на углу улицы Дэвидсон, с ним лучше не ссориться», – подумал Шэдоу.
Ему очень быстро объяснили, чего именно от него хотят.
«Обычное дело», – подумал он тогда. Позже, сидя на заднем сиденье «олдсмобиля», Шэдоу горько пожалел о том, что недооценил важность этой встречи.
– Кажется, у вас есть то, что интересует «Ангелов ада»? – спросил Конрад, даже не повернувшись к собеседнику.
Он говорил по-французски чисто, с еле заметным, возможно немецким, акцентом. Обращение на «вы» добавляло его словам аристократичный, типично европейский оттенок. Он разглядывал улицу Сент-Катрин, освещенную неоновыми вывесками, заполненную жертвами и хищниками, клиентами и поставщиками, падшими ангелами и шлюхами.
Шэдоу пожал плечами в знак того, что не понимает вопроса.
Тогда Конрад впервые посмотрел на него, окинув с головы до ног холодным взглядом:
– Я объясню вам ситуацию, господин Аббас. Мы знаем, что «Ангелы» носятся с неким проектом. С масштабным проектом. Мы знаем, что с недавних пор они установили наблюдение за каким-то домом на плато Мон-Ройал. Мы знаем, что они заключили союз с русскими и в это впутана какая-то девица по фамилии Зорн. А еще нам известно, что на прошлой неделе на концерте техно-музыки с вами виделись две девицы, которые искали информацию об упомянутой Зорн. Мы знаем, что вы всучили им терадиск, содержащий генетический код Зорн. И наконец, мы знаем, что вы трепались об этом в баре, который держат наши конкуренты. Мы знаем, что наши конкуренты разыскивают тех двух девиц. А еще мы знаем, как договориться с вами. Нам известно довольно много, господин Аббас.
– Ладно, – произнес Шэдоу, расслабляясь. – Вам известно довольно много. Моему преподу по математике тоже было известно довольно много. А теперь он получает жалкую пенсию.
– Мы хотим встретиться с человеком, который добыл для вас биочипы. И мы хотим иметь копию этих биочипов.
– Сколько?
– Что сколько?
– Сколько вы за это заплатите? Продать копию чипов – без проблем, а вот что касается встречи с моим поставщиком, боюсь, это невозможно. Знаете, в этом бизнесе есть свои правила.
Конрад улыбнулся. От этой улыбки холодом тянуло сильнее, чем из приоткрытой дверцы морозильной камеры.
– Разумеется. Но может появиться новое правило, которое запретит вам появляться в заведениях, которые мы контролируем отсюда и до самого Ванкувера. А вы, кажется, очень цените наши бары и бордели.
Сквозь чистое французское произношение проступали германские интонации. «Возможно, швейцарец. Или эльзасец», – подумал Шэдоу. Мужчина не был похож на членов банды «Рок-машины», вроде Спэйда или Стэна. Он был не отсюда, он прибыл из Европы. И это было странно.
– Кроме того, мне кажется, вам пора отдать долг чести нашему объединению. История с просроченными препаратами забыта, вы живы, но обязаны нам.
Шэдоу ничего не сказал. Следовало ожидать, что однажды эта история вылезет наружу, как кролик из шляпы фокусника. Так почему бы не сегодня? Прошлой зимой из Бразилии транзитом через Коста-Рику прибыли ампулы с «ТрансВектором». По дороге в них произошла серия химических реакций – микроскопических изменений, не выявленных экспресс-тестами, которые торговцы мелкооптовыми партиями используют для проверки качества наркоты. Несколько дилеров «Транс Вектора», в том числе и Шэдоу, оказались ответственны за небольшую волну психотических травм среди торчков, пристрастившихся к веществам, которые влияют на неокортекс. «Рок-машины» собирались разобраться, но полиция сама быстро нашла, кто виноват в появлении той злосчастной партии зелья. Тогда «Рок-машины» проявили великодушие. Как и Макиавелли, они знали, что человек, чем-то обязанный вам, подобен живому носильщику, который гораздо эффективнее мертвой лошади, валяющейся на обочине дороги.
Шэдоу сдался. Он назвал подлинное имя и адрес доктора Ньютона. На следующий день Конрад собрал ударную группу. Сначала они явились к Шэдоу, и он сделал для них копии диска. Затем Конрад велел ему совершить на своем компьютере некую операцию с использованием новейшего программного обеспечения для взлома чужих сайтов.
– Кажется, вы были блестящим хакером. Вот увидите, то, что вам нужно сделать, будет проще простого.
Так оно и вышло. Нужно было разослать уведомление об аннулировании договора на адрес всех основных компаний, услугами которых пользовался Ньютон, – телефон, выделенная линия Интернета, спутниковое телевидение, электричество. Вместе с копированием терадиска с данными Мари Зорн все это заняло более полутора часов. Зато парень в первоклассном старомодном костюме оставил Шэдоу бумажник с десятью тысячами долларов.
– Это плата за наше сотрудничество, – сказал Конрад. – Видишь, мы не какие-нибудь жлобы.
– А что теперь? – спросил Шэдоу.
– А теперь ты вызубришь «легенду». Байку, которую расскажешь своему поставщику, когда мы к нему приедем.
– Когда?
– Сегодня ночью, – ответил Конрад.
– Сначала я должен его предупредить.
– Конечно. Это тоже часть плана.
Шэдоу пристально посмотрел на Конрада. Именно в эту секунду у торговца возникло мрачное предчувствие, но пока лишь слабая тень. Он отчетливо вспомнил об этом, сидя в салоне автомобиля, мчавшегося по ночным улицам, на пути к последней в своей жизни остановке.
Но он никогда не доверял интуиции.
Шэдоу пытался связаться с Ньютоном более часа.
– Все без толку. Системы охраны и наблюдения в его доме переведены в режим ожидания, но внутренняя сеть активирована. Значит, он у себя, только, должно быть, занят своим виртуальным любовником.
Это здорово насмешило Стэна и Спэйда.
Позже подъехала Кати, рыжая девка из Манитобы, и вместе с ней – Цзукай. Он о чем-то долго разговаривал с Конрадом.
Конрад вернулся к Шэдоу, который по-прежнему пытался дозвониться Ньютону.
– Поговорим немного об этих двух девках.
– Двух кисках с рейва? А что я могу о них рассказать? Трахаются они потрясающе.
– Цзукай сказал, что один из наших информаторов, который в тот вечер крутился поблизости, говорит о двух девушках, связанных с какой-то триадой. Это правда?
– Триадой? Они ничего такого не говорили.
– У них были какие-нибудь особые знаки?
Конрад указал на собственное плечо, почти обведя его пальцем по кругу.
Лицо Шэдоу слегка прояснилось.
– А? Татуировки? Вот черт, я видел на них такое количество татуировок…
– Драконы? И змеи?
– А… точно!
– Образующие космические круги?
– Что?
– Космические круги. Шаманский знак. Слегка похож на свастику. Знаете, что такое свастика?
– Такая нацистская фигня? Как же, я в курсе. Может, и были такие… я тогда не особенно рассматривал, что у них там где нарисовано. А что за триада?
Конрад сказал: «Вот об этом как раз ничего и не известно», а потом Ньютон, наконец, ответил на звонок.
Автомобиль «Рок-машин» ехал по северному участку шоссе номер 15 в сторону города Сен-Агат-де-Мон. Спэйду на мобильный телефон пришло закодированное голосовое послание, которое он прослушал через наушники.
– Включи радио, – велел он сидевшему перед ним ямайцу Вудхилу, который только что раскурил очередной косяк, роясь в дисках, чтобы поставить что-нибудь вместо сборника Боба Марли.
Насколько Шэдоу понял, на плато Мон-Ройал несколько минут назад началась настоящая гражданская война между бандами. На месте схватки были обнаружены трупы «Ангелов ада», «Рок-машин», русско-американских гангстеров, шпаны из района Онтарио, китайских, ямайских и колумбийских головорезов.
У полиции возникли огромные трудности, когда она попыталась собрать части этой головоломки воедино – как в прямом, так и переносном смысле.
Настоящее месиво, как сказал радиоведущий. В одном из домов на улице Ривар были обнаружены искромсанные тела нескольких людей, в том числе женщины. Судя по всему, помещение закидали гранатами. Настоящее поле битвы. Рядом с домом дымились остатки двух пикапов, принадлежащих противоборствующим бандам: машины были уничтожены выстрелами из переносного противотанкового гранатомета. Здесь же стояло несколько массивных седанов типа «трансам» или «фаэбёрд», а также мотоциклы. Неизвестные открыли на соседних улицах огонь из «калашникова» и пистолетов-пулеметов. Шальными пулями были убиты трое случайных прохожих, а десять других получили тяжелые ранения. Так мало жертв – чудо, которое следует списать на то, что сражение произошло в поздний час. Но ничего подобного до сих пор не случалось. Никогда прежде Монреаль не видел такого насилия, соловьем заливался ведущий. Даже когда в начале семидесятых страна едва избежала гражданской войны, даже когда в девяностых банды мотоциклистов схлестнулись в жестоком противостоянии, даже в последние годы – такого здесь еще не бывало.
Это можно сравнить с битвой на Авраамовых полях или с Восстанием 1837 года.
Восемнадцать убитых и шестнадцать тяжелораненых среди гангстеров, двое – в критическом состоянии. Плюс потери среди мирного населения. Есть сведения, что двое полицейских из патрульной машины SPCUM[108]108
Service de police de la Communauté urbaine de Montréal, фр.: официальное название и аббревиатура монреальской полиции.
[Закрыть] также получили серьезные ранения. Настоящая бойня!
Согласно первым выводам, сделанным полицейскими из SPCUM и сыскной полиции Квебека, эпицентром схватки оказалось скромное здание на улице Ривар, частично разрушенное взрывами. Никто не знал, почему целые отряды преступников убивали друг друга из-за простой квартиры «6 1/2».[109]109
Так в Канаде называют квартиру, состоящую из пяти комнат плюс кухня и ванная комната.
[Закрыть] Началось расследование. У всех присутствующих в машине тут же возникла куча предположений и комментариев: «Вот дерьмо! Что же случилось на улице Ривар?.. Это наверняка связано с той девкой! Это нападение „Ангелов“ и русских. Конраду это не понравится. Надо сейчас же задать им взбучку. Вот черт, мы сами были на волосок от смерти…»
Над лесистыми холмами Лаврентийской возвышенности занимался день. На этот раз «олдсмобиль» сделал остановку у края каменистой тропинки. Шэдоу и два мотоциклиста шли через подлесок. Из динамиков радиомагнитолы глухо доносился гнусавый голос ведущего «Радио Канада» на фоне медленного и глубокомысленного ритма регги.
Речитатив диджея У-Роя сопровождал Шэдоу на утренней заре дня, которого ему уже не пережить, до ямы, выкопанной посреди небольшой полянки. Эта могила ждала его здесь с самого начала, готовая поглотить жертву своей насмешливо раскрытой пастью.
