Текст книги "Собрание тьмы (ЛП)"

Автор книги: Морган Родес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

Он изогнул бровь.

– Ты не можешь сейчас это сделать. Почему я должен поменять решение?

– Но почему?! – искра гнева вспыхнула в её душе. –Я сделала всё, что ты просил, всё! Ты же говорил, что я могу защитить себя, и я могу! Я прошу только одну маленькую вещь за всё последнее время, и ты вновь запрещаешь мне это сделать!

– Люция, – сказал он, прерывая её, – я просто задавал риторический вопрос, чтобы увидеть, сможешь ли ты бороться за то, что тебе нужно. Но я вижу, что ты пришла сюда, чтобы принять от меня только один ответ. Прекрасно. Мне нравится, что в тебе есть огонь, есть прочность. Если когда-нибудь кто-то попытается не дать тебе то, что тебе нужно, то ты просто возьмёшь это, независимо от того, кем этот человек будет. Понятно?

Люция успокоилась. Король просто давал ей урок, который она должна была принять.

– Да, отец.

– Тем не менее, ты можешь обратиться к кому-то, кто проведёт тебе экскурсию, дабы не тратить время на всякие пустяки.

– Хорошо.

Он подошла к огромному столу совета, взглянув на пергаменты, письма и официальные документы, до сих пор разбросанные по поверхности с момента встречи, а после вновь обратил своё внимание на Люцию.

– Скажи, как твоя магия? Ты справляешься с нею?

Король задавал ей этот вопрос каждый день. Он знал, насколько сильно беспокоили её способности её в прошлом, и пытался подыскать наставника, что помог бы ей, но безрезультатно. Её магия была куда сильнее, чем та, с которыми все её наставники прежде сталкивались.

– Намного лучше. Я работаю над этим каждый день, – промолвила она. – Я стараюсь изо всех сил!

"Да, стараюсь подавлять её, чтобы остановить себя и не дать убить кого-то другого", – подумала она.

– Конечно. Меньшего я и не ожидал. Однажды, очень скоро, мне придётся призвать твой дар ещё раз, чтобы совершить кое-что, – он кивнул, – теперь.. Иди и насладись днём в городе, и солнцем, которое будет освещать твоё лицо. Я буду рад видеть тебя за ужином.

– Спасибо, отец.

Когда она окончательно приняла его слишком жестоким и злым, он показал, что может быть и иным. Но то, что он посмотрел на неё так же, как никогда с момента её первой демонстрации сил элементалей… С гордостью, восхищением и любовью.

В её сердце начал таять лёд, что уже было поселился в её сердце.

Король, несомненно, был жесток с Магнусом уже много лет, но только для того, чтобы сын вырос сильным и достойным наследником. Но он был добрым и терпеливым с Люцией.

Она хотела верить, что он любил её, словно родную.

"Но ты не родная, – напомнил ей холодный голос в голове. – Он украл тебя у твоей настоящей матери, потому что существовало пророчество, потому что ему понадобилась твоя магия, и больше ничего".

Несмотря на этот постоянный голосок в голове, король был единственным, кто постоянно оставался на её стороне. Даже в самые трудные мгновения, когда она не имела никого, к кому могла бы обратиться, Король был уверен в том, что она – хороший человек, что её порывы не злы и не преисполнены тёмной ненавистью. Что она хорошая.

Она была принцессой. Люция Эва Дамора, дочь короля Гая, такая, как ему хотелось бы.

И сегодня она получила разрешение покинуть дворец.

***

Король сказал, чтобы она отыскала экскурсовода, который хорошо знает город, но он не сказал, где его можно найти.

–Простите, принцесса Люция, но Её Высочеству нельзя покидать замок без разрешения короля.

Люция перевела взгляд с охранника на Клео, что, раздражённая, стояла рядом с нею.

– Всё верно, – кивнула Клео. – Я останусь тут, я не хочу лишних проблем.

Люция была по-прежнему уверена в том, что если кто-то и знал город прекрасно, так это была Клео. И если есть кто-то, кто, как и Люция, чувствовал себя в дворце как в ловушке, то это тоже была именно Клео.

Теперь она повернулась к охраннику, надеясь, что он не станет спорить.

– У меня есть разрешение от моего отца, чтобы покинуть дворец, и я хочу, чтобы жена моего брата пошла со мной! Мы пойдём, или я буду очень недовольна!

– Но, принцесса…

Она подняла руку, заставляя его замолчать.

–Вы знаете, насколько мой отец ценит меня?

– Конечно, Ваше Высочество, но вы должны понять, что у меня есть приказ…

– Я понимаю. Но принцесса Клейона – это дочь погибшего короля, и вы принимаете её так. Но на самом деле она мне как сестра, и она будет вашей королевой, когда мой брат займёт трон! Вы обязаны обращаться к ней с соответствующим уважением. И вы сейчас отойдёте в сторону и позволите нам пройти, пока у меня ещё остались капельки терпения!

Как сказал король, если кто-то не позволяет ей получить то, что она желает, то она должна просто получить это, несмотря на то, кто именно противоречит ей.

Она не могла не согласиться.

Люция смотрела в глаза стражника, раздавленного внутренним боем. Наконец-то, он сдался.

– Как прикажете, ваше высочество.

Стражники открыли ворота, позволяя Люции, Клео и их четырём охранникам выйти в Золотой город. Люция глубоко вдохнула, пытаясь насладиться этим моментом.

Это было словно прекрасным сном.

День оказался жарким, а небо голубым и безоблачным. Солнце ярко освещало из лица и преобразовало дорогу перед ними в сверкающую золотую ленту, что скользила по всему городу. Только самые важные граждане Ораноса имели честь называть это место домом. Виллы в основном тянулись к югу от дворца; магазины и промышленный центр находились на севере. Тут всегда было много драгоценностей и золота, и стражники следили за этим местом всегда.

Тут дворец не был отдалён от города, как в Лимеросе. Там королевский замок находился на краю ледяной скалы в жутком уединении. Пейзаж представляли редкие виллы, что принадлежали знати, и маленькие деревушки. Храм Валории и столица были в полудне езды.

– Это так странно, – промолвила Клео, немного не успевая за Люцией.

– Что?

– Город не изменился. Я не знаю, почему я ожидала, что он переменится, но я видела его лишь краем глаза, когда направлялась в свадебное турне… Но теперь!

Люция понимала её. Новый король у власти, что так сильно отличается от той, что была здесь прежде, и повседневная жизнь вроде бы должна была перемениться… Она была удивлена, что её отец не изменил это легкомысленное место. Ей было неприятно от изобилия золота и серебра, драгоценных камней, что сверкали повсюду, казалось, они были у каждого гражданина… Золото на улицах, что блестело от солнечного света.

Лимерос не был беден, как Пелсия, но все считали, что лимерийцы просто не могли позволить себе выставлять богатство напоказ, как это делали оранийцы. Она считала местную культуру тошнотворной, но после всего, что слышала об этом месте, всё не казалось неожиданным.

– Изменения требуют времени, – наконец-то ответила Люция.

– Конечно, ты права, – промолвила Клео.

Возможно, это не было утешительным ответом для Клео.

Они шагали дальше, привлекая внимание людей, мимо которых они проходили. Некоторые останавливались и шептали, словно радуясь и находясь в приподнятом настроении, не в состоянии удержать взгляд, отвести его от Клео, что вновь была на своей волне и дарила всем улыбки.

Тем не менее, выражения их лиц менялись, когда они видели Люцию. Многие не узнавали её, но некоторые знали, что она – дочь Короля. И их лица становились настороженными, осторожными. Испуганными.

Или, возможно, Люция придумала себе это.

Везде, где они бродили, было что-то новое и красивое, и они вечно попадались людям на глаза, и Клео весело комментировала всё, что они проходили – таверны, магазины, парки, сады. Один сад напомнил лабиринты в Лимеросе, что подарили Люции год назад на день рождения. Только этот сад был зелёным и пышным, а не белым и ледяным, как её лабиринт. Птицы всех цветов летали вокруг, усаживались на гигантские фруктовые деревья, прекрасные плакучие ивы, и бабочки порхали по ветру.

Это было так красиво.

Но это не её дом.

– Клео! – услышала Люция громкий крик и, обернувшись, увидела троих незнакомок, что бежали к ним. Стражники насторожились, но Люция взмахом руки остановила их. Когда девушки приблизились, Люция одарила их любопытным взглядом.

Одна из них, хитроватая блондинка, сразу обняла Клео.

– Я никогда не думала, что вновь смогу тебя обнять! Ты так красива!

– Спасибо, – улыбаясь, отозвалась Клео.

– Твоя сестра… – прошептала темноволосая девушка, что носила круглые очки, и на её глаза навернулись слёзы. – Мне так жаль… Эмилия, и твой отец… О, Клео, это так ужасно!

Третья девушка, которая обладала тёмно-каштановыми волосами и лицом с россыпью веснушек, стояла перед своей подругой.

– Да, это ужасно! Я не думала, что тебя выпустят из этого замка, бедняжка! Ходят слухи, что король держит тебя под замком в башне!

– О, это абсурд! Я в порядке, всё хорошо, – голос Клео прозвучал неуверенно. – И спасибо за соболезнования, Мария. Я скучаю по своей семье больше, чем это можно выразить словами, – она натянуто улыбнулась и взяла Люцию за руку. – Девочки, познакомьтесь, это принцесса Люция Дамора. Люция, это Дана, Ада и Мария, три мои лучшие подруги!

Девушки с тревогой переглянулись и сделали реверанс.

Люция не показывала ничего, но это заставило её чувствовать себя неудобно. Она была лишней, незваным гостем, что разрушил внутренний круг.

Это плохо, но… Ведь её отец был хозяином этого города сейчас, всё царство, всё, что тут есть.

Им следует научиться уважению.

– Это большая честь для нас, Ваше Высочество, – веснушчатая Ада вновь сделала реверанс. – Надеюсь, мы не обидели вас.

– Вовсе нет, – ответила Люция.

Это была, конечно же, ложь. Независимо от того, что её отец считает, будто бы держит всех этих людей, она знала, что все не забудут произошедшее так просто. И пусть многие не знали об этом, Люция играла во время штурма главную роль. И она использовала свои элементали, чтобы прорвать границу на дворцовых вратах, через которые вышли они с Клео.

Этот момент изменил всё.

Сделала ли бы она так же, если бы знала, чем всё это закончится?

Если бы она не совершила подобного, её отец проиграл бы. Они с Магнусом погибли бы. Она бы столько потеряла…

"Да", – мысленно кивнула она. Она будет совершать это снова и снова, если надо будет, потому что это означало спасение её близких.

И, честно говоря, этим девчонкам повезло выжить. И они должны быть благодарны.

– Это так прекрасно, увидеть вас! – поспешила промолвить Клео, понимая, что Люция хотела бы поскорее закончить эту встречу. – Надеюсь, увижу вас ещё.

Девушки пробормотали слова прощания, когда Люция и Клео направились куда-то вперёд вновь. Люция гордо смотрела на них, пока те не отвернулись, опустив глаза.

"Так-то лучше".

– Извини, если они были грубы, – промолвила Клео. – Они – это лишь малая часть людей, с которыми я общалась… может быть, они испуганы и в замешательстве, потому что так долго не получали приглашения во дворец.

"Будут ли они там снова?" – подумала Люция.

– Ты была близка с ними?

– Можем ли мы иметь друзья за границами дворца, можем по-настоящему доверять?

Нет, у них не было на это права. У Люции не было подруг в Лимеросе, потому что отец защищал её от ненужного общения. Вместо этого она общалась с преподавателями и потенциальными женихами из благородных семей, что она встречала на банкетах и официальных мероприятиях. И с Магнусом, конечно.

В горле Люции вновь образовался комок. Она смотрела на Магнуса не только как на старшего брата, а и как на самого лучшего друга. И его холодность ранила её.

– Люция? – Клео сжала её руку. – Всё в порядке?

Каким-то образом прикосновение принцессы помогло отогнать тьму.

– Да. Только тут слишком тепло, и это гнетёт.

– О, да, слишком жарко. Давай остановимся, – улыбнулась Клео, – Я знаю, где тут можно отдохнуть.

Она свернула на узкую мощёную улицу, заполненную магазинами, потом направилась вдоль аллеи. Это позволило им покинуть торговый район и вернуться к аллеям, что росли вдоль поляны. Травянистое поле казалось размером с дворцовый двор и было как минимум сто шагов в диаметре, и вокруг здесь было много скамеек в тени листовых деревьев.

– Мы с моими друзьями часто бывали тут, – пояснила Клео. – Тут достаточно неплохо, должна сказать.

Вокруг поляны находилось как минимум два десятка красивых юношей, что фехтовали на деревянных шпагах. Была выделена ещё одна область, где они дрались врукопашную, большинство смеялись, и их лица были преисполнены гордости, они играли мускулами и бегали друг за другом.

– Они без рубашек, – с удивлением отметила Люция.

– Да, без рубашек, – улыбнулась ей Клео.

– И мы должны на это смотреть? – спросила она.

– Почему нет? Поверь, им нравится, когда за ними наблюдают, это заставляет их сражаться.

Вокруг действительно собралась заинтересованная толпа.

– Стража! Принесите нам что-то прохладное, – приказала Клео. – Там таверна в конце переулка, где есть клубника и моё любимое вино!

Стражник посмотрел на Люцию, и она одобрительно кивнула. Клубника казалась отличной идеей.

– Беги.

– Да, ваше высочество! – моментально сорвался с места стражник.

– И что ты думаешь? – поинтересовалась Клео.

Люция лишь последовала её примеру и присела на краешке поля под высоким дубом, глядя вперёд. Мысль о том, что отец будет недоволен, забавляла её. Это было лишь предлогом показать, что лимерийцы плохо относятся к суете.

– Кажется, это весело.

Клео кивнула.

– Я рада, что это всё ещё практикуется. Раньше считалось, что оранийцы так обучали мальчишек, а теперь мальчишки учат сами себя.

– Оранийские мальчики учатся боевым навыкам? Зачем? – скептически поинтересовалась Люция. – Чтобы поднять восстание против моего отца?

Клео рассмеялась, и Люция посмотрела на неё, не понимая, что в её словах было такого смешного.

– Нет, поверь, это лишь ради удовольствия! Я знаю этих парней всю свою жизнь! Маленькие турниры они используют как средство привлечения внимания симпатичных девушек, так что они не интересуются боем. К тому же, если б король видел в этом угрозу, он бы остановил это.

Да, действительно, и Люции пришлось согласиться с тем, что это зрелище было забавным.

Тем не менее, здесь, на фоне солнца, зелени и красивых молодых людей Люция чувствовала тьму своей магии. Она всегда была с ней, всегда находилась рядом, но когда она оставалась с Клео, та не мучила её настолько, как в те мгновения, когда принцесса оставалась одна.

Стихийная магия должна быть красивой, как жизнь. Но каждый раз, когда Люция пользовалась оной, это приводило лишь к боли и смерти.

И частичка её была не против этого.

Эта мысль заставляла её дрожать.

Клео протянула руку и сжала её ладонь, но тепло её кожи быстро таяло в холоде Люции. Однако мрак сразу же пропал из её мыслей, как и магия.

Она посмотрела на небо, прикрывая глаза. Над головами летал золотой ястреб, и сердце её содрогнулось. Она видела много ястребов в течении последних нескольких недель. И каждый из них давал ей надежду, что после убегала, словно песок сквозь пальцы.

– Мне кажется, ты сегодня грустна, – сказала Клео. – Что тебя беспокоит?

Люция тихо рассмеялась над попытками Клео дружить с нею.

– Ты не поверишь, если я расскажу.

– Попробуй.

– Как ты думаешь, Магнус одобрит, что ты привела меня смотреть на этих полуголых парней? – кривовато улыбаясь, спросила Люция, пытаясь сменить тему разговора и восстановить над ним контроль.

Тень мелькнула в сине-зелёных глазах Клео.

– Ты должна спросить Магнуса.

Люция должна была для этого выследить Магнуса и поговорить с ним, чего тот избегал любой ценой.

– Считаешь ли ты, что что-то значишь для него? – спросила Люция.

– Это был брак по расчёту, Люция, – нахмурилась Клео. – Я не выбирала его, и он не выбрал меня. И я ненавидела его… – эти слова получились более откровенными и были правдивее, чем прежде, правдивее, чем они были. Возможно, это был знак, что ей стало спокойнее рядом.

– Твоя ненависть всегда горела ярко, ведь ты вынуждена была сидеть рядом с моими врагами, – Люция напряглась. – Ты должна была понять, почему тебя берегут. У меня нет ни единого основания для того, чтобы доверять твоим намерениям подружиться, а не отомстить.

– Ты права… Ты не должна, – глаза Клео блестели, и она закрыла их. – Но у меня есть выбор, и я приняла случившееся и попыталась сделать так, чтобы было лучше для всех.

Она чувствовала честность Люции. Клео не пыталась отрицать свои подозрения, но почему Люция винила её за чувства и за действия? Она действительно думала, что Клео была ничем, кроме девочки, что искала связь с теми, кто столько всего забрал у неё…

Вопрос оставался, была ли она другом? Была ли она тем человеком, кому Люция могла бы довериться?

Люция закусила нижнюю губу и сосредоточилась на парнях перед нею, но в конце концов, её взгляд вновь переместился на ястреба, что кружился в небе.

– Ты когда-нибудь была влюблена? – спросила она.

– Да, – мягко ответила Клео.

– Где он сейчас?

– Мёртв.

Десятки вопросов возникло в душе Люции. Мёртв? Из-за несчастного случая? В бою? Или это был Эрон, или кто-то ещё?

Она ждала, и мучительность истории становилась всё сильнее, но Клео ничего не сказала. В тишине Люция почувствовала непреодолимое желание поделиться своей потерей с тем, кто мог бы понять её.

– В своей жизни я любила только одного, – Люция покачала головой, усмехаясь. Одного – как тривиально для него. – Ты… ты веришь в Хранителей?

– Да!

Сколько людей поиздевалось бы над этим, но быстрый ответ Клео был таким же, каким и вопрос со стороны Люции.

Она никому прежде не рассказывала этого, и никогда не рассказывала.

А теперь слова сорвались с языка раньше, чем она смогла их остановить.

– Когда я была в ловушке снов, Хранитель, представившийся Алексиусом, посещал мои сны. Он был самым красивым парнем, которого я когда-либо видела… Он обещал прийти ещё раз, после того, как я проснулась, я больше не видела его… И Сейчас… Я сомневаюсь, что это вообще было реальным.

Этого не было, и она почувствовала влагу на щёках, поняла, что плачет. Она вспомнила последнюю встречу, поцелуй, боль, что едва ли не вырвала её сердце, и мрак, что воскрес в ней…

Именно тогда в небе заблестели молнии, и тёмные тучи закрыли солнце. Прогремел гром, и дождь полился с неба. Все с удивлением смотрели на небо и промокли за несколько секунд.

– Принцесса, нам надо идти! – воскликнул стражник.

Люция смотрела на облака с удивлением. Оранос редко подвергался плохой погоде.

– Ты это сделала? – прошептала Клео.

– Я не знаю, – её элементали позволили ей совершить столько всего страшного и прекрасного, но управлять погодой…

Мысль казалась столь же страшной, как и захватывающей.

Клео сжимала руку Люции, и они стояли рядом.

– Я знаю, что это так важно, любить кого-то. Кто-то, может быть, не поверит тебе, и это вызовет больше боли, а если твоего возлюбленного украдут слишком рано, это будет так больно…

– Да, – прошептала Люция.

– Перед тем, как погиб мой отец, он сказал мне, что надо верить в магию. И это то, что я делаю. Я верю в то, что есть вещи, которые другие люди считают нереальными, и это делает меня достаточно сильной, чтобы столкнуться со всем, что ждёт меня в будущем. Я считаю, что твой Алексиус существует, и что сейчас он думает о том, как скучает по тебе.

Люция не смогла возразить. Клео пробила стену мрака, что окружала её.

Верить в магию. Верить в невозможное.

Поверить в эту новую дружбу с Клео.

И она верила, что вновь увидит Алексиуса когда-то.

Глава 7

Алексиус

Убежище

Две тысячи лет, что Алексиус провёл здесь, он не мечтал ни о чём настолько сильно, как сейчас.

Он лёг на траву на его любимой поляне, закрыл глаза и потянулся к темноте, ища её.

"Где ты?"

Ответа не было. Он пытался услышать его, пока голова не болела, а тело не казалось слабым. Пока он был не настолько расстроен, он ещё мог кричать, но это вновь не сработало.

Принцесса потерялась где-то в мире смертных, где не было ни единого защитника для неё.

Эта мысль заставила его смеяться, и звуки кипели в его груди.

"Защитите её".

– Алексиус.

Он вскочил на ноги, услышав голос Тимофея.

– Привет, – успел он хрипловато промолвить. Он не говорил целый день.

Тимофей, друг и наставник Алексиуса, один из троих, что составляли совет старейшин, рассматривал его, скрестив руки, с нетерпением в золотистых глазах.

– Я помешал твоей медитации? Или ты пытаешься гулять по снам?

– Нет, – солгал он, – я только отдыхаю.

Признание в прогулке по снам вызвало бы много вопросов. Вопросов, на которые не существовало ответа.

– Ты думаешь об ином, – промолвил Тимофей, обходя его и изучая пристальным взглядом. – Я заметил это уже давно, с тех пор, как ты стал проводить столько времени с Миленьей.

– Я не знаю, что ты имеешь в виду.

– Будь осторожен с нею.

Беспокойство заставило Алексиуса содрогнуться, и он пытался не показывать этого.

– Я опасаюсь всех в Убежище.

– Это делает тебя мудрым.

– Ты просто прогуливаешься? Или искал меня?

– Нет. Я ищу Федру. Её всё ещё нет.

Имя его подруги оказалось неожиданно болезненным.

– Я знаю.

– Ты знаешь, где она?

– Нет.

Тимофей не отводил взгляд. Несмотря на многовековую дружбу, несмотря на наставничество и знания, которыми старшие делились с Алеусиусом, было ещё множество секретов у них от него.

И ужасные тайны.

– Я считаю, что Миленья что-то задумала после её исчезновения, – сказал Тимофей. – Ты можешь спросить её об этом, когда будешь вновь видеть её? Думаю, это случится сегодня.

Алексиус не стал подтверждать это.

– Я обязательно спрошу её, когда увижу её.

По Убежищу распространялись слухи, что он был её новым любовником, и теперь бессмертные смотрели на него с некоторой ревностью и завистью.

Но слухи не так уж и далеки от истины.

– Я должен уходить, – Алексиус насторожился, когда Тимофей схватился за плечо, и забота испортила черты его всегда молодого лица.

– Алексиус, ты можешь доверить мне всё, что угодно. Я всегда с тобой. Надеюсь, ты помнишь это. Если есть что-то, что ты хотел бы сказать, не стесняйся.

Алексиус улыбнулся и кивнул, желая, чтобы всё было так просто.

***

Он должен узнать, что случилось с Федрой. Этот вопрос мучил его с того мгновения, как он направился к Миленье. Красивая Хранительница приветствовала его улыбкой, открывая свои огромные золотые двери и позволяя войти в свои покои, преисполненные светом и красивыми цветами, что выбирали каждый день её послушные слуги.

– Ты сегодня рано, – сказала она, целуя его в обе щёки прежде, чем закрыть дверь. Её длинные, струящиеся по спине льняные волосы пахли тёплым шафраном и отражали свет в сторону окна, пола и потолка, бросая лучи на остальные части Убежища, где находились дома других бессмертных.

Он не сделал более шага внутри комнаты, прежде чем заговорил о том, что тревожило его.

– Мне нужно знать о Федре.

– Она пропала.

– Я знаю, что пропала. Но она жива?

Миленья сморгнула.

– Боже мой, Алексиус, о чём ты? Ты думаешь, что я связана с её исчезновением, не так ли?

Он попытался оставаться мужественным.

– Да. На самом деле, я так думаю. Я знаю, ты считала её проблемной, думала, что она знает слишком многое и опасна, но…

– И ты из-за этого считаешь, что я… что? Убила её? – она мило улыбнулась. – Уверяю, из-за меня не слетел ни один волос с её головы!

– Но ты знаешь, что с ней.

– Проходи и садись. У нас есть что обсудить сегодня… К сожалению, тебе придётся подождать, пока я не закончу со своим другим посетителем.

– Другой посетитель?

Кто-то постучался в дверь.

– Да. Данай очень хотел сегодня со мной поговорить.

Данай, последний из троих, был слишком неприятным бессмертным, и Алеусиус старался избегать его.

– Не пускай его.

– Не будь глупым. Мне нужно с ним сегодня побеседовать.

Сжав челюсти, Алексиус наблюдал за тем, как Миленья почти что плыла по серебряным узорам на полу, на котором сверкали драгоценные камни. Её платье, украшенное алмазным бисером, было сделано из платиновой ткани, и её длинные, волнистые волосы сияли разными оттенками золота. И она оставалась самой прекрасной Хранительницей.

И Алексиус ненавидел её.

Она открыла дверь, впуская Даная.

– О, – прогремел его голос, – я вижу, ты не одна!

– Нет, – она приоткрыла дверь шире и жестом пригласила его внутрь. – Но всё равно проходи! Прошу, я настаиваю на этом!

Данай был столь же красивым, как и любой другой из них, но его вечно недовольное выражение лица делало его уродливее Алеусиуса. И Данай смотрел на него с презрением.

– Алексиус не один из нас, – проронил он.

– Он один из нас! И не груби, Данай. Это тебе не идёт. Скажи лучше то, ради чего ты пришёл сюда. Я понимаю, это сильно беспокоит тебя!

– Прекрасно, – прошипел нетерпеливо он. – Я узнал от разведчика, что один из тех, кто покинул нас, использовал магию, чтобы помочь смертному королю построить дорогу. Я считаю, что Ксантос был очень верен тебе, не так ли?

Алексиус содрогнулся от звучания имени брата Федры, что ушёл из Убежища уже двадцать лет назад. Он был любовником Миленьи и самым талантливым её учеником. Она тренировала его, и никого в Убежище не было, включая Алексиуса, кто не завидовал бы ему.

Теперь он знал лучше, чем кто-либо, что такое зависть бессмертных. Теперь он жалел тех, кого выбирали. И себя.

"Достаточно серебристой паутины паука, что вьёт сказки вокруг нас".

Это было предупреждение от Федры, которое он проигнорировал. А она была куда умнее, чем думали остальные.

Миленья кивнула.

– Я хорошо помню Ксантоса.

Данай поджал губы, раздражённый тем, что новость не впечатлила её.

– Я считаю, что кто-то из тех, кто находится в Убежище, посещает его во сне и направляет действия!

– В самом деле? – изогнула бровь она. – Кто?

– Я пока не знаю.

Несмотря на огромный возраст и огромные знания Даная, он на самом деле был ужасно глуп. Но, может быть, Алексиус сбросил его со счетов слишком рано. Он был старше Тимофея. И если бы только Алексиус мог бы найти способ встретиться с ним лично, чтобы рассказать о том, что задумала Миленья, чтобы двое восстали против одной…

Мятежная мысль вызвала у него внезапную, сильную боль в груди. В отличие от смутной боли вины и сожаления, эта была уже настоящей, вызванной заклинаниями Миленьи, с помощью которых она заставляла его слушаться, обеспечивала его лояльность. Он боролся неделями, но понял, что это невозможно изменить. Он застонал слишком громко, пытаясь облегчить боль.

– С тобой всё в порядке, мальчик? – опасливо посмотрев на него, спросил Данай.

– Конечно, – ответил он, сдерживая себя, пока боль не исчезла.

– Не обращай на него внимания, Данай, и позволь мне точно сказать, кто руководит Ксантосом, – Миленья сказала это слишком спокойно. – Я хорошо знаю, что происходит, и знаю, чьи это мечты.

– Кто? – он оставлялся удивлённым.

– Я, – она улыбнулась, но намёк на злобу мелькнул в сапфирово-голубых глазах.

Алексиус был шокирован. Почему Миленья рассказала бессмертному столь ценный секрет, если не могла доверять ему до конца?

– Что? – Данай шагнул вперёд, сокращая расстояние между собой и Миленьей. – Это невозможно! Старейшины не могут гулять по чужим снам!

– Вы не можете. Я могу, – промолвила она, – И прихожу в сны Ксантоса и короля Гая. И они – часть моего плана. Король мечтает о Родичах так сильно, что он готов на всё, чтобы получить их в свои корыстливые ручонки! И из-за жадности, самой сильной из всех, с которой я сталкивалась, он так прост в управлении! И он до сих пор ждёт дальнейшие инструкции в другом сне!

Глаза Даная загорелись завистью.

– Как такое возможно? Ты должна была рассказать мне! Сбежать из этого места… Пусть и мысленно… Я мечтаю об этом!

Конечно, Данай воспользуется всем, насколько бы это ни было безнравственно, если это могло бы пойти ему на пользу. Ему, кажется, даже было наплевать, что Миленья держала это в тайне от него столько времени.

– Ты действительно хочешь знать? – кокетливо спросила она.

– Да! Ты должна показать мне!

Предупреждение вспыхнуло в груди Алексиуса, и его горло сжалось. Ему хотелось сказать, но он не мог.

– Ладно, – Миленья взяла лицо Даная в свои руки. – Посмотри в мои глаза.

"Нет. Не делай того, что она говорит".

Но желание Даная получить этот навык превратила старейшину Убежища в жадного и слепого короля Гая.

– Я удивлена, что ты никогда не пытался сделать этого, – промолвила Миленья. – Я совершила это случайно и так обнаружила свою способность.

– Обнаружила что? – требовательно спросил Данай.

– Эти фигуры способны вытягивать магию друг из друга, помогая стать могущественнее. Сила, которая позволяет нам делать многое, в том числе и ходить по снам.

Сердце Алексиуса стучало слишком громко, но разрывающая боль в груди всё ещё заставляла его молчать.

Глаза Даная загорелись.

– Покажи мне, как!

– Если ты настаиваешь…

Миленья продолжала смотреть на него, и её руки засветились.

– Я чувствую это, – прошептал Данай. – Я чувствую, как сила покидает меня и переходит к тебе… Невероятно! Всё это время… Как я мог не знать?

– Существует одна загвоздка. Так всегда бывает. Если надо нечто большее, чем просто ощутить, на доноре остаётся знак…

Данай поморщился. Алексиус видел, что он начинает чувствовать боль, пока магия перетекала в Миленью, ослабляя его.

– Достаточно. Хватит!

– Но это невозможно! Я уже забрала слишком много, – она прошептала это достаточно громко, чтобы Алексиус мог услышать. – Я не хочу заставить тебя страдать и исчезать. Я делаю тебе одолжение, мой друг.

Пальцы Алексиуса впились в мягкую обивку стула, когда он смотрел, как Данай начал светиться, а его лицо искривили конвульсии.

– Стой! – закричал Данай, испытывая мучительную боль. – Пожалуйста, остановись!

– Благодарю тебя за жертву, Данай. Магия, которую я забрала у других бессмертных, скудна, но ты, Старейшина, уникален, и в тебе есть столько всего, чтобы отдать… Я правильно использую эту магию, когда освобожусь из тюрьмы.

Он кричал, когда его тело поглотило сине-белое пламя, и, наконец, Миленья отступила от него, наблюдая, как он исчезает во вспышке света, что превратила всё в глазах Алексиуса в идеально белое.

Данай существовал тысячи лет, а ушёл навсегда за мгновения.

– Это было невероятно, – промолвила Миленья, поправляя свои мерцающие волосы.

Это было не так. Миленья должна была чувствовать хотя бы капельку раскаянья, а если не чувствовала, то она была больше, чем монстром, как подозревал Алексиус.

Ещё не так уж и поздно. Алексиус нашёл бы способ добраться до Тимофея и сказать ему, что случилось. Он и Миленья были лишь равными старейшинами.

Её нужно остановить.

Боль уничтожила эту мысль.

– Теперь, о чём мы говорили? – она посмотрела на него, неподвижно сидевшего на своём месте. – О, да, Федра. Ты веришь, что я убила её, потому что она слишком много знала?

Её глаза сверкали так ярко, что он подумал, будто бы они были просто морем сапфировой власти.

Она более опасна, чем когда-либо прежде, и он не мог не чувствовать страх.