Текст книги "Собрание тьмы (ЛП)"

Автор книги: Морган Родес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

Они уже часами рассматривали кристаллы, пытаясь понять, как пользоваться ими. Но это было пустой тратой сил и времени.

Йонас не сомневался, что они волшебны, но как получить доступ к магии?

Как прекрасно. Просто потому, что он верил в магию, не значило, что она ему нужна.

Он не разделял нетерпение Феликса. Он знал, что обсуждать, передать кристаллы одному из таинственных знакомых Феликса или принцессе Клейоне, бессмысленно, и это вызовет очередные жаркие дебаты.

Он скользнул рукой по двум кристаллам в кожаном мешочке, привязанном к запястью. Он не оставит их вне поля зрения, ни на секунду.

Из судьба – его решение, а не чьё-либо ещё.

Галин, владелец таверны и друг повстанцев, принёс напитки – три кружки эля, без вина, что порадовало Лисандру.

– Добро пожаловать, – тихо сказал Галин. – Приятно снова вас увидеть.

– Тебя тоже, – это было облегчением, увидеть молодого мужчину, а не его громкого седого отца Бруно. – У вас есть сообщения для меня?

Галин покачал головой.

– Нет, хотя ваша красивая молодая подруга приезжала сюда несколько раз за последние пару дней. По недавним слухам я слышал о событиях в Золотом Городе, и уверен, что у неё есть новая информация, но она не оставила мне ничего.

Йонас уставился на него.

– Какие последние события?

Галин ещё больше понизил голос.

– Кажется, принцесса Люция сбежала из города со своим наставником. Король в ярости, перерывает все города и деревни в королевстве в поиске её.

– Таким образом, романтические глупости принцессы будут означать боль и смерть многим, – сказала Лисандра с отвращением. – Эгоизм этой королевской семейки неисчерпаем.

Никто не стал спорить с нею.

– Дворец в беспорядке, – продолжал Галин. – К тому же, исчезли принц Магнус и принцесса Клейона!

Йонас внезапно потерял голос.

– Что вы имеете в виду под исчезли? – спросил Феликс.

– Имею в виду, что они ушли без следа. Некоторые говорят, что король сошёл с ума, приговорив своего наследника и его супругу к смерти. Честно говоря, не удивлён.

Клео была… мертва? Невозможно.

А если её обвинили в шпионаже? Она послала ему два сообщения, второе лишь неделю назад. Это может быть связано с…

Он рванулся из-за стола.

– Сядь, – сказал Феликс.

Его горло сжалось от боли.

– Мне нужно идти.

– Ещё нет.

– Что?

– Кто-то прошёл через дверь только что, и, уверен, ты будешь рад с нею поговорить.

Йонас повернулся, выглядывая из своего капюшона, чтобы увидеть Нериссу, вошедшую в таверну. Она посмотрела на него с глубоким облегчением и поспешно подошла к столу, стоило только Галину отойти.

– Слава богине, ты тут, – сказала она, схватив руки Йонаса.

Его сердце колотилось.

– Я только что услышал, что принцесса отсутствует. Это правда?

– Могу поговорить с тобой наедине?

Йонас возразил бы, сказав, что всё можно рассказывать его друзьям, но сдержался. Тут могут подслушивать и другие.

– Иди, – сказала Лисандра. – И поскорее.

Он провёл Нериссу к лестнице, что вела в гостиницу.

– Это лично, – она нервно осмотрела небольшую нишу.

– Это правда, о принцессе Клео? – потребовал Йонас.

– Она ушла, Йонас. Никто не знает куда.

– И принц Магнус.

– Он тоже. Это тайна, но я знаю большее. Двое стражников убиты в подземелье, в том числе капитан гвардии. Это случилось во время… допроса Клео, которую король бросил в тюрьму за измену.

Мир перед глазами Йонаса поплыл и потемнел.

– И теперь она, и парень, за которого она вышла замуж, пропали…

– Да.

– И король? Как отреагировал?

– Я не знаю. Он уединился. Но я слышал, что он боится, что принца Магнуса взяли в заложники и убили те, кто помог принцессе бежать. И, Йонас… Ты – главный подозреваемый!

В любой другой день он нашёл бы это забавным. Теперь его обвиняли в ещё одном преступлении, которого он не совершал.

Лицо Нериссы было бледным и взволнованным.

– Я не могу остаться, Йонас. И не смогу встретиться с тобой в течении определённого времени. Они всех подозревают во дворце!

– Спасибо, что рассказала то, что знаешь. Я понимаю, насколько это опасно для тебя, – его ум был в смятении, не зная, как реагировать на эту информацию. Когда-то он ненавидел эту королевишну больше всего на свете… а теперь его мир перевернулся с ног на голову при мысли, что она в серьёзной опасности, что она всё ещё в смертельной опасности, а он ничего не способен сделать, чтобы помочь ей.

Нерисса схватила его за руку, привлекая внимание к себе.

– Я ещё кое-что должна рассказать тебе.

– Что?

– Речь о твоём новом знакомом, Феликсе.

– Феликс? – нахмурился Йонас, пытаясь сосредоточиться. – Что с ним?

– Наша первая встреча оставила плохое первое впечатление.

– Я думаю, что вы достаточно хорошо погрызлись.

– Я знаю людей, Йонас. Я знаю, когда они что-то скрывают. Я видела это в его глазах. Вижу, что ты доверяешь ему, и это меня беспокоит. Так что я пыталась поискать, и нашла кое-что, – она колебалась. – Тебе это не понравился.

Йонас посмотрел ей прямо в глаза, готовя себя к плохим новостям.

– Говори, – сказал он.

***

Нерисса рассказала ему, а после ушла.

Йонас вернулся в таверну и обвёл взглядом большую комнату. Феликс в баре разговаривал с Галином. Лисандра всё ещё сидела за столом в тёмном углу, попивая эль из своей кружки.

– Лис, – обратился он к ней. Она посмотрела на него, и он дал знак следовать за ним.

Он привёл её туда, где разговаривал с Нериссой, только на сей раз повёл вверх по лестнице. Он нашёл свободную комнату на втором этаже и затащил Лисандру туда, закрывая за собой дверь.

Она с опаской посмотрела на него.

– Что случилось? Нерисса доставила о принцессе плохие новости?

– Да, но с этим я не могу справиться сейчас. У нас есть более насущная проблема.

– Что это?

– Нерисса не доверяет Феликсу.

– Не только она, – сказала она, но потом поморщилась. – Сожалею. Я знаю, ты считаешь его настоящим другом. Я должна научиться уважать его… И, действительно, он не настолько вкрадчив, как я думала.

Он с шипением выдохнул.

– Он работает на короля Гая.

Лисандра шокировано посмотрела на него.

– Что?

Она выглядела так же, когда Нерисса рассказала ему.

– Он сказал, что его воспитала группа головорезов, что работали на богача, верно? Этот богач – король. Он – наёмный убийца Кровавого Короля, – гнев Йонаса растекался в нём медленно, как холод, но превращался очень быстро в нечто материальное, за что он мог ухватиться. – Вот как он нашёл меня. Пять недель назад он был во дворце, чтобы получить приказ отследить меня и принести мою голову королю.

– Подожди… Но он не сделал этого! Ты был с ним всё это время, и он даже не пытался, верно? – Лисандра схватила Йонаса за руку. – Может быть, она ошиблась!

Он был зол на себя за то, что оказался настолько глуп, чтобы доверять тому, кого едва знал.

Информация Нериссы заставила его всё понять. Это заполнило пробелы, которые Йонас пытался игнорировать в своём новом друге.

Он верил Нериссе.

– Он ждал чего-то, – Йонас покачал головой. – Теперь у меня есть кристаллы… Клео сказала мне, что Король ищет родичей. Это его цель. Есть у тебя какие-то идеи, сколько король готов заплатить за хотя бы один из них? Ты знаешь, что он сделает, насколько сильным станет, если поймёт, как этим пользоваться?

– Йонас, пожалуйста, успокойся. Не теряй голову, это не поможет.

– Хороший выбор слов, – он застонал и провёл ладонями по лицу. – Ты права, не стоило ему доверять. Ты чувствовала что-то, ведь так?

– Да. Но, имею в виду, что я вообще очень недоверчива.

– А вот я нет! Чёрт, я не могу справиться с этим. Нужно искать принцессу.

– Забудь о принцессе на минуту. Что делать с Феликсом? Сражаться с ним?

Йонас начал расхаживать по комнате.

– Я буду сражаться с ним, но не сейчас.

– Зачем? Чего ты ждёшь?

Он встретил её взгляд.

– Потому что сначала ты должна уйти.

Она растерянно посмотрела на него.

– Зачем мне это делать?

Было бы здорово, чтобы хоть кто-то хоть один раз сделал так, как он говорит, без споров.

– Потому что он опасен.

– Я тоже опасна, если ты забыл.

Она должна увидеть причину, но у него не было времени убеждать её.

– Я собираюсь пойти туда и сказать. Я беспокоился о тебе с момента твоего побега из дворца. Не хочу ставить под угрозу твоё восстановление. Я знаю, что случилось. Это страшно для тебя. И твой брат… – его челюсть напряглась. – Тебе нужно время, чтобы залечить раны.

Она посмотрела на него.

– Я в порядке.

– Нет.

Её лицо покраснело, а глаза вспыхнули гневом.

– Да! Всё прекрасно! Оставить меня лечиться цветочками, ведь никогда я за всю свою прошлую жизнь не была одна! Тебе не нужно меня защищать! Я могу бороться с Феликсом наравне с тобой. И если он сделает шаг к тебе, я его убью!

Она была так прекрасна, когда вышла из себя…

– Ты никогда не перестанешь спорить, правда?

Она застонала от разочарования.

– Нет, можешь не стараться.

Он схватил её лицо руками, толкнул её к стене и прижался губами к её губам. Его эмоции кипели, и никогда она не казалась настолько прекрасной.

Он не мог сопротивляться. Он веками хотел целовать её, на самом деле. И это было так же хорошо, как ему казалось.

Она схватила его за рубашку, словно готовясь оттолкнуть, но вместо этого положила руки на плечи и притянула его к себе, возвращая поцелуй и позволяя забыть всё, кроме солёно-сладкого запаха губ.

Когда они остановились, он задыхался, уверенный в том, что пылает. Как и она.

– Не ожидала от тебя, – прошептала она.

– Это касается нас обоих.

– Это не меняет дела. Я не оставлю тебя.

– Хорошо, – он скользнул пальцами по её длинным тёмным волосам, его ум закрутился. – Мы будем сражаться с Феликсом вместе. Двое против одного, больше шансов.

– Сейчас?

Слова разрезали мир ножом. Лисандра застыла напротив Йонаса, и они оба смотрели в сторону входа. Опираясь плечом о дверной косяк открытой двери, скрестив руки на груди, стоял Феликс.

– Сражайся со мной, – сказал он, без следа юмора в голосе или в глазах. – Чего ты ждёшь?

Ярость вернулась, ярким пламенем встав перед глазами Йонаса.

– И как мне начать?

– Можешь не повторять. Я всё слышал. Понял, что мои друзья растворились в воздухе, и пошёл их искать. И вот вы.

Йонас отошёл от Лисандры, проклиная себя за это. Стены тут тоньше бумаги, им следовало быть осторожнее.

– Ты меня обманул, – прорычал Йонас.

– Я никогда не лгал. Скрыл правду? Может, немного.

Самодовольства в глазах Феликса было достаточно, чтобы зажечь Йонаса. Он атаковал, схватив оружие парня и выталкивая его из комнаты в коридор. Феликс легко вырвался и кулаком разбил лицо Йонаса. Йонас споткнулся и упал на землю, но Феликс схватил его за ворот рубашки и вновь поставил на ноги.

– Я убью тебя, – прорычал Йонас.

– Я бы хотел, чтобы ты попытался. Но, несмотря на все слухи о тебе, никогда не замечал за тобой особых боевых навыков. Что же в противовес? Профессионал.

– А я-то думаю, почему король держит тебя под рукой?

– Думаю. Поэтому.

– Перестаньте, – прорычала Лисандра. – Вы, оба.

– Нет, – заявил Феликс, бросив на неё холодный взгляд. – Йонас начал это, и я закончу. Иначе быть не может. Удивлён, что на это ушло столько времени.

Самодовольство сейчас изменилось на то, что Йонас считал страдальческим разочарованием.

Не сказав ни слова. Феликс столкнул Йонаса вниз по лестнице. Он споткнулся и упал, не в состоянии удержать себя, пока не приземлился с грохотом на пол. Он поднялся и, пошатываясь, ступил в таверну с Феликсом за спиной.

Йонас схватил кинжал, но Феликс сделал это первым. Он вырвал его из его рук и ударил тыльной стороной ладони Йонаса по лице, когда тот пытался встать на ноги, а после дал ногой в живот. Йонас выплюнул кровь и понял, что не может дышать; воздух был выбит из его лёгких.

Лисандра помчалась вниз по лестнице, сжимая нож в руке, но Феликс обернулся, схватил её за горло и оттолкнул к стене, заставляя врезаться в неё.

Йонас попытался встать, но понял, что колено Феликса упирается в его грудь, а лезвие приставлено к горлу Йонаса.

– Итак, мы здесь, – сказал Феликс. – Мой маленький секрет раскрыт. Жаль, я хотел сохранить его.

– Я доверял тебе, – прорычал Йонас.

– Доверие было взаимным, мой друг.

– Так убей меня!

– Разве ты думаешь, что у меня не было более удобного момента, чтобы сделать это?

– Ты работаешь на короля!

– Я работал на короля. Я сделал для него много плохого, и за всё это мне хорошо платили. С тех пор, как мне исполнилось одиннадцать, я убивал. Я был милым мальчиком. Я мог оказаться тем, кем другие не могли. В Лимеросе было хорошо работать, никаких проблем. Но всё изменилось после войны. Я изменился.

Йонас смотрел с разочарованием, почти с горем на парня, которого считал другом.

– В самом деле?

– Я сказал тебе, как я рос, только не о том, кто был моим начальником. У меня не было друзей. Я был воспитан так, что никому не доверял, никому, если они не часть моего клана. Я возненавидел этих людей, – выражение Феликса стало отстранённым. – Получил последнее задание – отследить тебя и проникнуть в вашу маленькую группу повстанцев. Но нет никакой группы. Ты один, как и я. Назови меня сумасшедшим, но я изменился в тот момент. Чувствовал, что это нужное время для меня, чтобы начинать искупать свою вину.

Йонас нахмурился, не в силах поверить.

– Да. Я не собирался убивать или предавать тебя, – голос Феликса звучал убедительно. – Но когда ты услышал что-то, что тебе не понравилось, ты решил убить меня, без задней мысли. Это не кажется хорошей дружбой.

Йонас бросил взгляд на Лисандру, с ужасом понимая, что она лежала без сознания на полу. Феликс даже не смотрел на неё.

– Я не говорю о том, что это так уж и всё. Но иногда мы раним тех, кого любим. Жизнь такова.

А после он ударил своим кинжалом Йонаса в плечо, прижимая его к полу. Йонас закричал.

– Не волнуйся, это не убьёт тебя. Я чувствую это, – Феликс разорвал кожаный мешочек на запястье Йонаса и вытащил кристаллы. Он будто взвешивал их, пытаясь понять значение в золоте, провёл пальцами по лунному камню.

– Моя кровь, мой кристалл. Это справедливость, и всё, – он бросил шар из обвидиана на Йонасу – тот приземлился на грудь и откатился в сторону. – Это всё.

Йонас смотрел через завесу боли, как Феликс повернулся и покинул таверну.

Лисандра застонала и шевельнулась. Галин выбежал из-за стойки, пытаясь помочь ей.

Йонас неподвижно лежал, прижатый к полу, пока Лисандра не вытащила кинжал и не перевязала рану.

– Всё верно, – сказала она ему тоскливо. – Лучше без него.

Йонас не был уверен в этом. Всё казалось таким хрупким. Он даже себе не мог доверять.

Он узнал мало важного, но много болезненного сегодня.

Во-первых, он проиграл.

Во-вторых, редко бывают настоящие друзья. А те, кто имеют тёмное прошлое, не всегда хотят тёмного будущего.

Он мог дать шанс Феликсу пояснить, дать ему возможность остаться, когда тот показывал свою верность снова и снова.

Казалось, не только Феликс был готов что-то доказывать.

Глава

31

Алексиус

Лимерос

Хотя многие воспоминаний Алексиуса оставались туманными, потому что Миленья заставляла его забыть заклинанием послушания, одно всегда оставалось ясным. Это были звёзды. Лунная ночь в Пелсии, когда он ястребом наблюдал за тем, как две сестры использовали кровь и смерть, украв новорождённого ребёнка из колыбели.

Он видел, как они исчезли в тёмном лесу с крошечным запеленанным ребёнком. Затем он видел, как одна сестра предала вторую, чтобы отдать ребёнка человеку, что дал ей это задание. Человеку, которого она любила, человеку, который в один день стал королём.

Ведьма была молода и глупа, готовая сделать ужасные вещи ради любви, даже убить родную сестру.

Но то, что Алексиус вспоминал ярче всего, это был момент, когда он смотрел на лицо ребёнка, думал, правда ли то, что сказали ведьмы; что это ребёнок был возродившейся колдуньей, после всех лет ожидания.

В сердце он знал, что это правда. Вот почему он посещал этого ребёнка столько лет, увидев в ней красивую, могущественную и опасную девушку.

Ночью Люцию отобрали у её матери после рождения. Алексиус пообещал, что защитит её. Он верил тогда в это всем сердцем.

Теперь они прибыли в Лимерос. Рука Люции держала его руку, и они шли к храму.

– О, Алексиус. – её дыхание замерзало перед нею в холодном воздухе, когда она говорила. – Я так много пропустила тут…

Алексиус не мог сказать много хорошего о Валории, поэтому молчал. Валория была не лучше, чем остальные, и никогда не хотела верить в это. Она хмурилась, когда смертный или бессмертный спорил с нею, и ломала их жизни с большим удовольствием, чем пела. Клейона была другой – легкомысленной, напрасным существом, что думало только о своих забавах.

Неудивительно, что царства, которые они создали, стали лишь призами в игре.

На входе возвышалась статуя Валории, осуждающая всех пришедших. Её руки были подняты вверх, и на ладонях вырезаны символы элементов, которые она представляла, символы земли и воды.

Это место бледнело перед величием Храма Клейоны, что был в шесть раз больше этого, но оно впечатляла. Чистые линии гладких блоков гранита, точные углы и острые кромки не были безвкусны и неуместны. Ничего лишнего, нет ненужного декора. Храм девственен во всех отношениях, и открыд для всех.

Но Миленья чувствовала тут силу – как и в трёх других местах.

Он думал, что пройдут не недели, а месяцы, прежде чем он придёт сюда.

Всё произошло быстрее, чем он мог себе представить.

Внутри, в центре чёрного гранитного пола, ревел огонь. Это было ироничным – ведь Клейона считалась его богиней. Но в Лимеросе это было необходимым, чтобы не замёрзнуть до смерти.

Кострище, как заметил Алексиус, разжигали в центре длинного, прямоугольного углубления, и его регулярно поддерживали одетые в красное служители храма.

Здесь вечером было очень мало людей – наверное, из-за метели и позднего часа. Они с Люцией уже сняли номер в соседней гостинице, не раскрывая личность девушки.

После того, как облака разошлись и яркая луна освещала замороженный пейзаж, почти так же прекрасно, как и солнце, она почти что притащила его сюда, желая показать, какой большой частью её жизни это было до переезда в Оранос.

Он пытался ходить быстро, но, несмотря на то, что рана Ксантоса хорошо зажила, нога всё ещё беспокоила его. Это было суровое напоминание о смертности.

Люция потащила его к проходу к алтарю. Там она сжала его руки своими и посмотрела ему в глаза.

– Тут мы поженимся, – сказала она, и широкая улыбка осветила её небесно-голубые глаза.

– Здесь? – он поднял брови и осмотрелся вокруг. – Не уверен, что тайно сбежавшие принцессы должны жениться в общественных местах, если хотят оставаться в тайне.

– Может быть, я не хочу, чтобы это было тайной. Может быть, я хочу, чтобы все знали… даже отец! – она поцеловала его, обняла и притянула поближе к себе. – Он поймёт.

Он подумал, что король так желал родичей, что согласился бы на этот брак, лишь бы заполучить оных. Но он не был уверен. Последняя встреча прошла хорошо, но король был озабочен и сгорал от нетерпения из-за отсутствия времени и прогресса.

Если б он только знал правду.

– А твой брат? – спросил Алексиус.

– Он может быть более серьёзной проблемой, – её улыбка всё ещё никуда не пропала, когда она отстранилась от него. – Магнусу придётся поверить, что я люблю тебя. Он понимает любовь, несмотря на то, признает ли это. Он увидит в моих глазах, что это правда и ничего уже не изменить. Я всегда хотела быть с тобой.

Его сердце зависло мёртвым грузом в его груди, когда он коснулся её щеки, пытаясь иссушить её образ в своей памяти.

Люция наконец-то нахмурилась.

– Почему ты смотришь так грустно?

Он покачал головой.

– Я не грустен.

– А это что, счастливый взгляд? Должна сказать, меня это беспокоит. Ты не передумал?

Второй, третий, четвёртый… миллионный. Каждое решение, что он сделал, всё было в тайне.

– Нет, это не касается тебя.

– Хорошо. Я понимаю, что мы разные, и я не знаю… не знаю, ты очень долго вообще…

"Я знаю тебя всю жизнь, – подумал он. – Смотрел на тебя. Защищал тебя. Почти семнадцать лет я ждал".

– Но это верно, – продолжала она. – Я никогда ни в чём так не была уверена!

Алексиус взял её за руку, проводя большим пальцем по аметисту в её кольце. Он вспомнил, как видел это кольцо на пальце Эвы. В конце концов, при всей своей власти, оно не спасло первую волшебницу от её злейшего врага.

В первых совместных снах Алексиус сказал, что Эва погибла, потому что полюбила не того. Но это было ложью. Любовь, по крайней мере, любовь самой Эвы, не имела ничего общего с кончиной колдуньи.

Ирония. Теперь он таков.

Люция смотрела на сводчатый потолок и на несколько молящихся на жёстких деревянных скамейках. После она повернулась, чтобы взглянуть на огонь, что дарил посетителям тепло от постоянного холода снаружи.

– Мы можем утвердить кристалл здесь? Теперь? – спросила она.

– Ещё нет.

Она нахмурилась.

– Что значит "ещё нет"? Потому что тут посетители?

– Нет. Это потому, что тут должно случиться что-то. Тут не было магии крови и стихийного бедствия. Это не будет в правильном порядке, но надо сделать… Это место, – он осмотрелся, – якорь. Тут всё должно закончиться. И конец обозначит начало.

Она улыбнулась его загадочной речи.

– Я не понимаю.

– Я хотел бы тебе всё пояснить, но это невозможно, – он потёр грудь. – Но вот мы здесь. Вот где судьба ждала нас все эти века.

Она терпеливо смотрела на него, словно забавляясь этим бредом.

– Что мы должны сделать, чтобы принять эту судьбу?

Она была столь любопытна, столь ненасытна… Он подумал, что было бы, если бы он по-настоящему был её наставником, чтобы помочь с её магией.

– Всё в крови, принцесса. Кровь – магия. Это ключ ко всему – ключ к жизни, ключ к свободе, ключ к лишению свободы.

Она засмеялась, удивляя его, и наклонилась вперёд, чтобы поцеловать его.

– Ты запутался сегодня, не так ли? Не волнуйся, кровь меня не пугает.

Ему хотелось бы чувствовать то же самое. Его грудь болела всё больше с каждым мгновением колебания – невидимые знаки, приковывающие его к Миленье, управляющие им день и ночь.

– Она заставит меня сделать это… Знай, пожалуйста, это не мой выбор.

Её улыбка исчезла, а выражение стало мрачным.

– Ты беспокоишься, да… Я здесь, – она обняла его, обхватив руками плечи, чтобы притянуть к себе поближе. – Мы сделаем это вместе.

Она задохнулась, когда он ударил её кинжалом в живот.

– Мне очень жаль, Люция, – прошептал Алексиус. – Это не я. Что-то более могущественное контролирует меня.

Он вытащил оружие из неё. Она отшатнулась и упала на колени, касаясь раны и шокировано глядя на окровавленные пальцы. Кровь текла из раны, впитывалась в платье и разливалась на полу храма.

В других местах понадобилось много крови, чтобы вызвать нужный эффект – торнадо, землетрясение, лесной пожар. Кровь рабов лилась на дороге, которую они вынуждены были строить. Кровь восстания во время битвы в храме и в горах. Кровь десятков смертных пролилась, три раза, чтобы призвать три Родича.

Это судьба. Всё это.

Но кровь колдуньи более могуча, чем сотни обычных смертных.

Миленья тысячу лет ждала этого. Пролилась кровь Люции – вот, теперь завеса между мирами рухнула достаточно, чтобы кто-то могущественный, старейшина, сбежал из её тюрьмы и получил то, что хотел.

Через туман ужаса Алексиус услышал крики тех, кто был свидетелем этого. Они бежали из храма, оставляя его наедине с Люцией.

Здесь не было героев, что вмешались и спасли бы её.

Только один бессмертный злодей сжимал кинжал.

Под заклинанием Миленьи он каждый раз думал, что слова, которые он говорил, причиняли ему боль, но это было ничто в сравнении с той болью, что он чувствовал при виде страданий Люции, и эта боль была сильнее физической.

– Что… – выдохнула Люция. – Зачем ты… зачем ты это сделал? Алексиус… Зачем?

Ледяная буря собралась, вызванная кровью Люции, развернувшаяся выше храма Валории и разрушающая все окна. Сосульки, острые, словно мечи, быстрые, словно молнии, летели сквозь открытые окна, пронизывая пол или раскалываясь на тысячу мелких кусочков.

Алексиус просто стоял, молча наблюдая, как истекала кровью Люция. Она смотрела на него с болью и изумлением на бледном лице.

Не было ярости или обвинения, только изумление.

Сильный шторм окружал храм. Он не сомневался, что любой, оказавшийся на улице, уже погиб бы. Не было времени найти убежище от бури. Их тела найдут вокруг храма, замороженные и пронзённые кусками льда.

Но их смерть не имеет смысла. Только кровь Люции значима.

Миленья была так права. Но не во всём.

Люция могла уничтожить его силой мыслью, но она не защищалась от него своими элементалями. Она была просто девушкой, которую предал парень, что она его так любила.

Он опустился на колени перед нею и взял её за плечи, изо всех сил пытаясь говорить помимо боли, что могла остановить правду.

– Эта рана не убьёт тебя, но следующая – да. Ты должна защититься от меня, пока у тебя есть шанс.

Её мучительный взгляд пытался найти его.

– Алексиус… Прекрати это…

– Моя миссия вырезана на моей коже, Люция. Миленья вынудила меня слушаться её команд, и я не могу остановить это, только отсрочить, – каждое слово было ножём в горло. – Миленья хочет, чтобы ты умерла здесь и сейчас.

– Зачем?

– Твоя кровь волшебна, так же могущественна, как была могущественна Эва. Она не хочет вернуть Родичи в Убежище. Она хочет их себе, и она планировала это, ждала этого тысячелетиями.

Её глаза расширялись с каждым сказанным словом.

– Ты меня обманул, – её дыхание стало рваным. – Как ты мог? Я доверяла тебе!

Он взял каждую унцию своей силы, чтобы противостоять далёким компандам ударить Люцию клинком в сердце и украсть её жизнь. Заклинание послушания Миленьи горели в нём, но он сопротивлялся. Должен быть выход.

Он схватился за лезвие дрожащей рукой.

– Ты должна убить меня.

Она покачала головой.

– Что? Нет! Ты… Ты сказал, что эта рана не убьёт меня. Я ещё жива, я здесь… Пожалуйста, все эти заклинания. Что она наложила… Ты должен сопротивляться!

– Я пытаюсь, – прошипел он сквозь стиснутые зубы. Но это было невыполнимой задачей.

Миленья победит, всегда знала, что победит.

Его сила ушла. Всё внутри кричало покончить с этим, убить её. Но он всё ещё держался.

– Она сделает всё, чтобы освободить его, – сказал он. – Она считает, что любит его и что это её оправдывает.

– Что? Миленья? Меня не волнует, кого она любит. Я люблю тебя! Остальное неважно! Я люблю тебя, Алексиус!

– Почему ты не делаешь так, как я говорю, и не защитишься от меня?

– Потому что это не урок элементалей! – прошипела она. – Ты не мой учитель! Ты тот, кого я люблю, и я не сдамся!

Она думала, что всё ещё был выбор, на который можно надеяться, и что они будут вместе.

Он хотел, чтобы она была права.

Она была так прекрасна, эта молодая девушка, что украла его сердце. Так красива и храбра, даже после того, как он сделал столько всего, чтобы она ненавидела его.

– Ты всё ещё не поняла. Она уже победила. Теперь только вопрос, кто погибнет, ты или я. Клянусь, это буду я.

Он сжал рукоять кинжала и с каждой каплей силы, что была в нём, всунул нож в своё сердце.

– Нет! – закричала Люция. – Алексиус, нет!

Боль была сильна, но она отличалась от боли из-за сопротивления заклинанию Миленьи. Эта боль освободила его от чар, что делали его рабом.

Золотой вихрь на груди стал светиться ярче под кровью, что скрывала его. Кровь смешалась с кровью Люции, и снежная буря начала спадать.

Она наклонилась над ним, слёзы текли по её щёкам.

– Я люблю тебя, – сказал он. – мне так жаль, что я был слабее тебя…

Она покачала головой, зажимая руками его раны. Её руки начали светиться. Она пыталась исцелить его.

Это почти заставило его улыбнуться. Она уже знала, что магия Земли не может исцелить ссыльного Хранителя, ни его волшебство, ни её. Но она пыталась.

Крик сорвался с её уст.

– Ты не можешь оставить меня! Ты нужен мне!

Наконец-то после долгого командования Миленьи его голова была далека от её влияния. Это означало, что у него осталось не так и много времени, но он использует его, чтобы помочь своей возлюбленной.

Он привлёк её ближе к себе.

– Пожалуйста, послушай меня. Слушай меня очень внимательно.

Её горячие, солёные слёзы падали на кожу, когда он начал говорить, но их тепло не могло остановить холод, что стремительно распространялся по всему тело. На протяжении всей своей долгой жизни он всегда спрашивал, каков будет момент его смерти, если о будет. Он никогда не думал, что станет настолько глупым, чтобы оставить святилище и рискнуть бессмертием из-за девушки.

Но ради этой девушки он бы рискнул с удовольствием.

И перед смертью он поцеловал её в последний раз и сказал ей всё, что ей нужно было знать о том, что совсем скоро придёт.

Глава

32

Магнус

Лимерос

Эта поездка в Лимерос дала ему достаточно проблем, особенно то, что он имел дело с Крешийцами, более обманчивыми, чем считал отец, и они добавили ряд новых проблем. На пути к храму Магнус представлял себе, как он будет их убивать.

"Медленно", – подумал он. Очень медленно.

– Сколько там ещё? – спросила Амара брата, и её медовый голос наполнился нетерпением.

– Не так уж и долго, – отметил Ашур.

Магнус не мог не заметить, что карета шла по извилистой дороге в храм, когда Ашур сказал, куда они направляются. Это занимало почти в два раза больше времени. Чем нужно было.

Езда давала ему достаточно времени, чтобы обдумать ситуацию, но слишком мало, чтобы найти из неё выход.

Он видел в Амаре угрозу доныне, но был отвлечён её красотой и освежающей прямотой. Конечно, он был не первым, допустившим такую ошибку.

Клео сидела напротив него в карете, сложив руки на коленях, и тихо смотрела из окна на снежный пейзаж. Внешне она была так безмятежна, но он был уверен, что за этими глазами бушевала буря. Клео не позволила бы им убить Ника, и он знал это. Он даже не винил её за то, что она рассказала им о храме под таким давлением.

Ну, он обвинял её немного. Но что сделано, то сделано.

Они наконец-то достигли храма. Магнус вышел из кареты и остановился в шоке. Ледяной шторм силой, которую он никогда не видел прежде, опустошил всё. Толстые осколки льда торчали из заснеженной земли. Части тела, отрезанные льдом, были разбросаны повсюду. Кровь, чёрная, словно чернила, окрасила морозную землю.

Клео с ужасом оглянулась.

– Что тут случилось?

Амара рассматривала тут всё, уперев руки в бока.

– Стихийное бедствие, судя по всему. Думаю, это хороший знак того, чтобы приехали в нужное место.

Магнус присел рядом с телом, понимая, что нашёл голову почти замёрзшего человека. Этого было достаточно, чтобы сказать ему, что это случилось не так уж и давно. Но прошёл минимум час, как умер человек.

Небо было тёмным, но безоблачным, не показывающим ничего, кроме яркого полнолуния, что освещало кровавую сцену перед ними, пока Лимерос спал.