Текст книги "Зов крови (СИ)"

Автор книги: Мию Логинова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

Глава 19. Любовь – это тяжелая болезнь, которая укладывает в кровать сразу двоих

Глава 19. Любовь – это тяжелая болезнь, которая укладывает в кровать сразу двоих

– Забытые боги, конечно, хочу, но…

Сама поражаюсь своей настойчивости, порочности, но действую на каких-то… инстинктах? Прижимаю палец к его губам, не давая договорить. Он обхватывает его губами, и я завороженно наблюдаю, как Нейт проводит по ноготку языком. Устраиваюсь на его коленях, с удовольствием урча, когда его твердый член упирается прямо в центр моего влажного возбуждения.

– М-м-м, – тихонько стону. Так ярко. Сладкое… сладкое ощущение. Приподнимаю бедра и трусь об него.

Нейт стискивает мою попку и снова прижимает к себе.

Желание бьет наотмашь, снося все преграды.

Между нами всего лишь простыня и его домашние штаны. Трение влажной ткани о чувствительный бугорок сводит с ума. Но для меня этого недостаточно, хочется еще. Сильнее. Глубже. Запустив пальцы в волосы Нейта, склоняюсь к нему в поцелуе, всем телом скользя о мощный торс оборотня. Вкус его губ пьянит, запах нашего общего возбуждения сносит голову.

Это пр-рекрасно.

Просовываю руку между нами и с невероятной для себя силой тяну за ткань, сбрасывая и простынь, и его штаны.

На этот раз мы прижались плоть к плоти. Я остро чувствовала наше возбуждение.

– Нельзя, сладкая, – слишком поздно он осознал мои намерения.

Я же целовала его, легонько водя бедрами, ёрзая и скользя. Он издал полузадушенный стон. Головка его члена прикоснулась к самому входу лона, растягивая…

– О забытые боги, – прошипела я, приоткрыв рот в предвкушении.

Нейт схватил меня за талию, перевернулся, бросил на постель и с рычанием склонился сверху, прижимая руки к кровати.

– Нет.

Синева его глаз мерцала отчаянием, желанием и чем-то неизведанным…глубоким.

– Ты же хочешь.

– Хочу, – признал он. – Но не могу. Мы обязательно наверстаем всё, сладкая. А сейчас дай я тебе помогу.

Нейт поцеловал меня в щеку, потом в подбородок, в губы. Я потянулась к нему, крепко обнимая. Пальцы путались в шелковистых прядях его волос. Рывком Нейт подмял меня под себя, стал спускаться ниже, покусывая подбородок, шею.

Не в силах сдержаться, я выгибалась на постели, царапая ногтями его плечи.

– Ты идеальна, Алекс, – прошептал он, жадно рассматривая мою грудь, вздымающуюся в такт дыханию.

Затем склонился и нежно сжал зубами сосок. Провел ладонью от груди ниже по трепещущему животу. Так много ощущений: намного ярче предыдущего раза, острее, томительнее, обжигающе! Меня била мелкая дрожь, я комкала простыни, не сдерживаясь стонала, особенно когда его пальцы скользнули меж моих бедер.

Он ласкал меня, а я в исступлении двигала бедрами, вторя его движениям, ловя каждую крупицу наслаждения.

Напряжение в животе росло.

Горячий язык чуть задел сосок, обвел ареол, вызывая бессвязный гортанный стон – я молила о большем. Будто в ответ он снова принялся ласкать влажные складки, задерживаясь у входа в лоно.

– Тебе нравится?

– Да… да, Нейт, – ахнула, непристойно выгибая спину.

Он ввел палец в лоно, мои мышцы сжали его, а я удовлетворенно закрыла глаза, кусая губы от наслаждения. Нейтон тихо и довольно рассмеялся. Так по-мужски.

– Да? Так хорошо? – он смотрел на меня с наслаждением, получая удовольствие от того, что дарил мне ласку, от которой я теряла саму себя.

– Да… о боги, да…

Еще один палец проник в меня. В глазах Нейтона танцевали тени.

Я ускорила движение бедрами, молча требуя большего. Мир сузился до шороха простыней, стонов и ощущения двигающихся во мне пальцев.

Что-то манило, надвигалось и обещало обрушиться. Я попыталась сильнее насадиться на ласкающую меня руку.

– Тут, вот тут, – отчаянно шептала я, – О-о, только не останавливайся…прошу…

– Тут? – Он сильнее нажал большим пальцем.

Так близко. Почти… На грани… Еще…

От нахлынувших эмоций, забыв обо всём на свете, я протяжно застонала. Не осталось ничего, только ощущение пальцев в лоне, туго обхватываемого мною.

Отпустила его, сжав колени вместе, перевернулась на бок и, тяжело дыша, уткнулась носом в простыни. Нейтон обнял, поцеловав волосы на моем затылке. Я чувствовала его возбужденную плоть между полушарий ягодиц.

Пошевелившись, пропустила его между бедер, провела пальцами по набухшей головке.

– Алекс, – прорычал он, однако отстраняться не стал.

Обнажив мою шею, Нейт чуть прикусил кожу ниже за ушком, затем намотал длинные волосы на кулак, заставляя откинуть голову назад, на его плечо. Второй рукой придавил мою талию, заставляя замереть и не шевелиться. Он снова и снова сильно толкался между моих бедер. Инстинктивно я сжала ноги сильнее, цепляясь за простынь.

– Моя, ты – моя, – прорычал он, заливая горячим семенем мой живот.

Все волоски на теле разом встали дыбом от удовольствия и осознания того, насколько сильно он меня хочет.

Перевернув меня на спину, он вытер белые капли простыней.

Тело охватила истома. Захотелось спать. Потянувшись, как кошка, я улыбнулась.

19.1

Нейтон Уотерфорд

Горничная, следуя моим указаниям, приносила чистые полотенца, бельё и воду, оставляя всё у двери. Устроил всё на небольшом столике, разорвал очередную простынь на широкие полосы. Тонкий лён отлично охлаждал кожу Алекс. Образовавшимися лоскутами обмотал её, словно мумию, периодически меняя повязки. Так было проще, не приходилось менять всю простынь целиком, а лишь те её части, которые этого требовали. Часы, сутки и дни слились в один бесконечный момент борьбы за жизнь Алекс.

Я поил ее кровью, кормил сырым мясом, старался совладать с её возбуждением и жаждой, помогая достичь разрядки хотя бы на короткий срок, сам держась лишь на нечеловеческом упрямстве. Не ожидал от себя и своего зверя такой силы воли, тем более когда искушение было так велико.

Барс не требовал закрепления своего обладания, сейчас он был на защите её интересов. Всё, чего хотелось, – уберечь, спасти и выходить.

Окунув в воду чистое полотенце, смыл кровавые пятна с её лица и груди. Кое-где кровь подсохла, образуя ржавую корку. Вспомнил, как проходил своё первое обращение, разрывая туши животных зубами, купаясь в их крови. Тогда мне помогал отец и самые сильные представители рода. Не знаю, что сейчас помогало мне справиться одному.

Зверь не допускал никого к нам в комнату. Считал, что Алекс сейчас слишком уязвима, и каждый входящий расценивался как потенциальный враг. И, стоит признать, в этом желании мы были едины, хотя я был безмерно благодарен друзьям: Алгар и Далила взяли на себя добычу свежего мяса, Элизабет распоряжалась оставшимися слугами и следила за домом.

Я же был вместе со своей парой.

Взяв баночку с мазью, осторожно начал втирать бальзам в её потрескавшиеся губы. От легкого прикосновения Алекс дернулась, порываясь встать, но тут же упала назад на подушки.

– Тш-ш, не шевелись. Тебя лихорадит со вчерашнего вечера, – положив ладонь ей на шею, прошелся пальцами по ключице. – Если всё пойдет так и дальше, осталось недолго, к завтрашнему вечеру ты обратишься, сладкая.

Тень улыбки тронула её губы, и она прошептала:

– Ага, а завтра я прыгну бурундуком на дерево и побегу собирать орехи про запас… Нейтон… – дрожащей рукой она нашла мою руку, продолжавшую лежать у неё на шее, и слабо сжала. – Мне так паршиво… хочу, чтобы всё закончилось… ты столько всего видел… я сгорю со стыда, конечно, если выберусь. Поэтому, я лучше скажу сейчас – прости за все… неудобства, что я доставила тебе… и ребятам передай, я благодарна… Я так устала бороться с этим всем… Я больше не могу…

Потрясенно уставился на её бледное лицо, сообразив, что она готова сдаться и намекает о собственной смерти. Почувствовав, что рука Александры ускользает, крепко обхватил её пальцами.

– Никакого «если» не будет, – произнес с мягкой настойчивостью. – Я ни на секунду не оставлю тебя. И тебе не позволю уйти! – горло сжало спазмом, я перевел дыхание, ощущая в груди нарастающую панику. Склонившись ниже, переплел её слабые пальцы со своими. – Тебе страшно, у тебя не было рода, который смог бы тебя подготовить к обращению, не было наставника, ты не росла с байками о трансформации, которые звучали вокруг с самого детства… но поверь мне, всё идет так, как надо.

– Ты отвратительно врешь, Нейт, – усмехнулась она, не раскрывая глаз.

– Если моя любовь способна удержать тебя, ты останешься со мной.

Александра замерла и открыла глаза. Они лихорадочно блестели, взгляд был расфокусирован, но она всеми силами всматривалась в моё лицо.

– И попробуй теперь скажи, что соврал, – пожурил, легонько гладя по щеке. – Набирайся сил, осталось совсем чуть-чуть. Завтра тебе станет уже легче, обещаю!

***

Александра Маккой

Я проснулась, страдая от боли. Болело всё: голова, мышцы, кости и суставы. Во рту пересохло, я горела, словно меня поджаривали на медленном огне.

Внезапно кто-то сжалился надо мной, пройдясь по лицу влажной тканью. Со вздохом облегчения потянулась к источнику этой божественной прохлады, пытаясь схватить его и удержать.

– Тише, сладкая… лежи спокойно… сейчас, – раздался голос Нейтона, пробившийся сквозь плотную пелену, окружавшую меня со всех сторон. Прохладная ткань равномерно скользила по моему телу, давая краткую передышку от мучений. С каждым движением становилось легче, пока я не перестала метаться и не затихла под его руками.

– Нейт, – хрипло позвала.

Он не сразу отозвался, омывая мои стопы.

– Да, Алекс, я здесь.

Разлепив веки, я молча смотрела на его склоненное лицо. Нейтон сполоснул руки и взял кусочек льда. – Вот, – проговорил он, проталкивая кусочек мне в рот, – немного утолит жажду.

Лед быстро растворился, и он скормил мне еще кусочек, не дожидаясь, пока я попрошу. Снова намочив какую-то тряпицу, легонько отжав, он обтер мою грудь, бока и руки. В комнате царил полумрак, лишь узкий луч дневного света проникал через щель в шторах вместе с прохладным ветерком, задувавшим в приоткрытое окно.

Я покорно лежала, охваченная непривычным чувством, похожим на благоговение. У его глаз залегли тени, и он здорово осунулся, словно недосыпал и недоедал значительный период времени.

– Сколько прошло времени? – прошептала я.

– Сегодня пятый день, – приподняв меня за талию и удерживая одной рукой, Нейтон омыл мою спину и плечи.

Память услужливо возродила смутные воспоминания о многих других случаях, когда он делал это… его крепкие, но одновременно нежные руки и взволнованное лицо в свете газовых ламп.

О забытые боги, я осознала, что именно он ухаживал за мною и заботился о нуждах, в том числе самых интимных, с поразительным терпением. Нейтон всегда появлялся раньше, без слов понимая, что мне нужно, словно мог читать мои мысли.

Ничто не отталкивало его, никакая просьба не казалась чрезмерной или лишней. Он был моей опорой и защитой…

– А теперь, пока ты в сознании, тебе нужно попить, – сказал Нейт, поддерживая мою голову, прижав чашку к моим губам. – Молодец, – улыбнулся, убирая её на тумбочку. – Ты молодец. Теперь можно отдохнуть, а я попробую ещё немного сбить температуру.

Меня снова поглотила душная мгла, наполненная беспокойными видениями. Я не знала, сколько прошло времени, но когда я снова очнулась, то с удивлением уставилась на свои… лапы.

19.2

Поначалу я решила, что таким образом судьба посмеялась надо мной. Я всегда удивлялась, когда хоть кто-нибудь пытался заподозрить во мне двуликость, и вот, словно в наказание за неверие, я стала одной из них. Оборотнем. Хищником. Фелидом, как они называли представителей всех крупных кошек.

Лежала неподвижно, созерцая свою… лапу. Шерсть была светло-серая, почти белая, с хорошо очерченными, тёмными кольцевидными пятнами. Подняв голову, медленно рассматривала остальное: бока внизу, брюшко и внутренние части конечностей светлее спины…

Хвост!

Какой у меня был хвост! Роскошный! Очень длинный, практически на всю длину туловища, плотный, с густой шерстью. Внутри зарождались восторг, предвкушение и азарт.

Вскочила, пытаясь встать. Лапы зашатались, задние разъехались в стороны, мир закружился, и я врезалась в изголовье кровати, практически сделав кувырок, словно цирковой мишка.

Замерла, оценивая своё положение.

Мотнув головой, принюхалась, отчетливо ловя ещё один запах, кроме собственного.

«В комнате есть кто-то еще»!

Нейтон.

Даже не видя его, знала, что это именно он. Выпутавшись из клубка лап и хвоста, уставилась на парня. Солнечный свет играл бликами в его волосах, отчего они казались серебряными. Под глазами залегли черные круги, а подбородок зарос щетиной. Он сидел в кресле, уперев локти в колени, сосредоточенно наблюдая за мной с выражением изумления, неверия и восхищения разом.

Внезапно пришло осознание – он сделал это! Выходил! Сам! Моя жизнь, мой оборот – это всё благодаря стараниям Нейтона!

Чувство щемящей нежности и благодарности разрывало изнутри! Мне просто необходимо к нему! Неуклюже скатившись с кровати, практически распластавшись по полу и отчаянно махая хвостом, пытаясь словить баланс, я поползла.

Жар его тела так и манил. Добравшись до цели, боднула его руки, протискиваясь и наконец-то уткнулась мордой в грудь Нейта, глубоко вдыхая. Такой знакомый, теплый и мужской запах, но под ним таились еще мириады новых для меня ароматов. И я вдыхала их сейчас, пропуская в себя, запоминая.

Его ладони прошлись по моей холке вверх-вниз, зарываясь в мех вокруг шеи.

– Откуда ты взялась такая? Чем я заслужил такой дар небес? – восхищенно пробормотал он. Затем задумчиво продолжил, словно говорил не со мной, а просто размышлял вслух. – Мы знаем каждого представителя рода. Это невозможно… знаешь, есть одна валлийская легенда… согласно ей, снежному барсу было велено охранять проход между этим миром и миром тьмы. Предание гласит: когда умрёт последний ирбис, зло вырвется наружу и погубит человечество… ирбис – последний страж. Мы в семье всегда смеялись – чтобы барс мог продолжать охранять мир от зла, прежде надо спасти его самого от вымирания… и вот, когда все считали, что наш род загнется, появляешься ты!

Подняв морду, посмотрела в его глаза. Нейтон протянул руку, задумчиво почесывая меня за ухом, продолжая витать в своих мыслях.

Это. Просто. Восхитительно! От удовольствия я… затарахтела?! Да?! Я?! Урчание было глубокое и довольное.

Нейтон усмехнулся: – Правда здорово, да?

В подтверждение склонила голову, требуя еще, бодая его ладонь.

Какое-то время тишину комнаты нарушало лишь мое тихое мурчание.

– Эх, не хочу лишать тебя чистейшего удовольствия, но, Алекс, сейчас тебе пора вернуться в человеческую ипостась, – вздыхая, выдал он. – Хотя я бы любовался тобой не прерываясь! Ты прекрасна!

Я попыталась зарычать, показав свое несогласие, так как совершенно не хотела возвращать своё бренное тело, мне было легко, и я чувствовала себя всесильной! Но вместо угрожающего рычания получился какой-то кашле-мяукающий звук. Нейтон улыбнулся, с большим трудом сдерживая смех.

– Открою тебе страшный секрет ирбисов, – он заговорщицки подмигнул, пытаясь сделать серьезное лицо. – Мы единственный вид больших кошек, кто не умеет рычать. Вот так вот! Только мурлычем и урчим.

Я попыталась фыркнуть, вышло что-то похожее на чих.

Нейтон рассмеялся.

– Алекс, ты такая забавная! Не расстраивайся. Зато урчим и мурлычем мы лучше всех, правда! – затем добавил, – Рычим мы неплохо в человеческой ипостаси.

Я шлепнулась на свой пушистый зад и разочарованно вздохнула.

– Постараюсь запомнить этот день, буду вспоминать, когда ты станешь старенькой, умудренной опытом оборотницей! – приподнимая бровь, Нейт оценил мою позу. – А теперь вернись ко мне. Это так же важно, как и трансформация в зверя. Кошка слишком долго была взаперти и может артачиться. Сейчас самое время показать, что вы одно целое, но ты контролируешь оборот, а не она. В вашем тандеме главная – ты. Дай понять зверю, что больше не придется прятаться. Представь свое тело, попробуй ощутить себя в нём и возвращайся.

Забытые боги, мне потребовалась вся жизнь и его помощь, чтоб суметь ощутить зверя и трансформироваться! Прорва времени, чтоб освободиться от человеческого обличия, особенно учитывая то, что чувствовала я себя очень неустойчиво. И мне сейчас было хор-рошо! Тело, казалось, было наэлектризовано. Опьянено силой. Ничего подобного я никогда в жизни не ощущала. А он просит меня избавиться от этого!

Ни за что!

Нейт, почувствовав мой настрой, предостерегающе зарычал.

Что? Что-о?! Он же сам буквально только что сказал, что барсы не умеют рычать!

– Я бы предпочел, чтобы ты это сама сделала, сладкая, – предостерёг Нейтон. – Без моего вмешательства.

Лязгнула зубами, начав обходить парня по кругу, пробираясь поближе к окну. Что это ещё за угрозы?

Нейтон прищурился.

– Даже не думай, – в голосе укор. – В твоём состоянии ты не то что с окна сигануть не сможешь, ты даже через подоконник не перемахнёшь!

Я замерла с поднятой в воздухе лапой. Да, он прав. С чего я взяла, что, едва осознав, как передвигаться, смогу исполнить такой кульбит?

– Слушай мой голос, Алекс, – вдохнув, Нейт подошел ко мне, уверенно обхватывая мохнатую шею. Присев, он уткнулся своим лбом в мой. – Смотри мне в глаза, сладкая. Без силы альфы в этот раз не обойтись.

Почему-то у меня не получалось его не слушать. Голос был вокруг, внутри меня, отражался от стен, обволакивая и заставляя повиноваться. Два его глаза слились на переносице в один большой, занимавший весь горизонт обзора.

– Расслабься, девочка, – нашёптывал он, поглаживая мою шею. – Нам надо подкрепиться, ты ведь голодна, правда? Тебе больше ничто не угрожает. Все хорошо. Ты молодец. Хорошая кошка….

И я снова блаженно заурчала.

– Вернись ко мне, сладкая, – мягко уговаривал он. – Примем ванну, подкрепимся, успокоим друзей, ведь они тоже волнуются. А затем уже вместе рванем в лес… ты и я… а сейчас оборачивайся, Алекс.

Глава 20. В любви нет никакого смысла, кроме того, что сладостно ежедневно. Кроме того, что твой поцелуй не смылся, въелся кофейным ядом до самых нервов… Это любовь. В ней нет никакого смысла, кроме того, что голоден постоянно…

Глава 20. В любви нет никакого смысла, кроме того, что сладостно ежедневно. Кроме того, что твой поцелуй не смылся, въелся кофейным ядом до самых нервов… Это любовь. В ней нет никакого смысла, кроме того, что голоден постоянно…

Алгар Веттино

Далила ходила по библиотеке, наматывая круги, словно загнанный в клетку зверь. Щёки покраснели от слез, хотя глаза уже были сухими. В отличие от нас с Элизабет, она пребывала на исходе своих сил. Если Лекси не выживет, если все наши усилия были тщетными… не представляю, что будет с ней.

Нам с Дал было трудно находиться в одной комнате после выяснений отношений в лесу и её провокаций в самом начале нашего пребывания в доме Уотерфордов. Я даже подумывал поговорить с Ричардом Йорком, чтобы тот отозвал дочь домой. Но такого она точно бы мне простила. А я… не знаю почему, но не хотел, чтоб эта девчонка затаила на меня настоящую, смертельную обиду.

– Ещё есть надежда. Она пока не умерла. Это бы мы точно знали.

– Мне плохо только от одного такого предположения, – Далила упёрлась ладонями о стол. – Ты еще тот мастак успокоить. Не занимайся тем, что у тебя паршиво выходит!

– Он хотел как лучше, – тут же вступилась за меня Макмиллан, что было не лучшим вариантом в данной ситуации.

Далила метнула в неё взгляд, полный гнева:

– О, я знаю, что вы заодно! Представители одного Крыла! Почти родственники, да?

К моему облегчению, у Элизабет было больше ума и такта, чем у этой девчонки. Она лишь закатила глаза, косясь в мою сторону с сочувствующим выражением. Во взгляде так и читалось: «Примите мои искренние соболезнования, что вляпались в отношения с этой дурочкой».

Поморщившись, подумал, что у меня, Нейтона и Макмиллан действительно странный вкус: у Нейта девушка с тайной, у меня взрывная магичка, которая сперва говорит, а потом думает, а у Элизабет парень вообще пропал, и нам ещё предстояло его найти. А напоследок мне таки стоило выяснить всё с Далилой. Окончательно.

Вдруг Элизабет, сидящая ближе к двери, подняла голову, напряженно всматриваясь в проход. Я прислушался.

– Что такое? – прошептала Далила, заметив наши окаменелые позы.

Вскоре и она поняла, что по лестнице спускается Нейтон.

– О забытые боги, – пискнула она, – если он вышел из той берлоги сам, то Алекс умерла!

И натурально начала оседать на пол, хватая ртом воздух. Я метнулся к Дал, подхватив её за талию, удерживая на ногах.

– Почему ты всё время думаешь о плохом, м?

Она уставилась на мой рот, словно не понимала того, что я сказал, силясь прочесть по губам.

Нейт заглянул в библиотеку, обводя взглядом нашу компанию. Дикие глаза, взъерошенные волосы. Далила открыла рот, но, так и не решившись задать вопрос, отвернулась.

– Она в полном порядке. Её зверь оказался ещё тем упертым бараном, – проворчал Нейт, – сейчас Алекс принимает ванну. Мне тоже следует помыться. Как только будем готовы – сразу спустимся. Спасибо, друзья! Мы это сделали, вместе, – он повернулся и исчез там, откуда пришел.

В библиотеке повисла гробовая тишина.

– Что значит – баран? – от неожиданности Далила даже икнула. – Её вторая ипостась – баран?!

Я усадил её в кресло и поспешно отошел, оставляя вопрос без ответа. Какая разница, кто её зверь, главное, Лекси жива!

От переполнявших эмоций руки буквально зудели схватить и закружить Далилу в радостных объятиях, а затем поцеловать этот капризный рот, который сейчас был приоткрыт от недоумения, слизать все влажные дорожки от слёз, посмеиваясь над её забавным предположением, зарыться носом в ее волосы… Укусить и почувствовать уходящий страх, сменяющийся облегчением… опрокинуть на стол прямо здесь, задрав юбки, и испить её кровь из вены, в самом сладком местечке, которое только можно представить…

Судорожно сглотнул вязкую слюну.

«Забытые боги, если я дальше продолжу торчать возле неё, ничем хорошим это не закончится! Как вовремя Лекси обратилась! Скоро всё подойдет к концу и мы сможем разойтись каждый своей дорогой»

А сейчас, пожалуй, стоило проветриться и пробежаться по лесу, загоняя неосуществимые фантазии в самые темные уголки моей души.

Александра Маккой

Солнечный свет проникал сквозь тонкие кружевные занавески и больно резал глаза. Всё было слишком: свет, запахи, ощущения.

На грани.

Я тихонько застонала, изумленно моргнула и попыталась закрыть глаза.

Нейтон поднял меня на руки и отнёс на кровать.

– Можно задёрнуть шторы? Слишком ярко.

Запах Нейта изменился, став чётче.

– Через несколько дней твои глаза и все органы чувств приспособятся. В человеческой ипостаси ты будешь видеть и слышать лучше, чем человек, но не будет такого сильного контраста, как сейчас. Это последствия оборота. Поэтому важно было вернуться назад как можно быстрее. Поэтому я так настаивал.

Я лежала, прислушиваясь к себе, одновременно следя за всеми передвижениями Нейтона. Он деловито собирал в корзину грязное постельное белье, обрывки простыней и еще кучу всякой ветоши, лежащей в углу комнаты.

Ни он, ни я не спешили разговаривать. Он, скорее всего, давал мне время, а я… не знаю… первое, что приходило в голову, – это стыд. О пустые небеса, что я творила, что говорила и что предлагала! Зарывшись лицом в подушку, вдохнула все ароматы своей трансформации: секс, пот и кровь…

Я густо покраснела. – А можно… воспользоваться ванной?

Нейтон коротко кивнул:

– Да, конечно. Думаю, следует сменить комнату. В этой надо убраться. Я распоряжусь, чтобы нам подготовили новую.

«Нам. Одну на двоих»

Нейт помог мне дойти, не беря во внимание мои протесты.

Оставшись одна, принялась приводить себя в порядок. Ноги дрожали, приходилось всё время останавливаться, облокачиваясь на раковину. Но, несмотря на это, помня, как рвала зубами сырое мясо, практически захлёбываясь в тёплой крови, заставила себя тщательно прополоскать рот и почистить зубы. После залезла в ванную и так же основательно вымыла все тело и волосы. Запахло хвоей и мёрзлой рябиной. Так на самом деле это был не «его» чистый запах? Всего лишь гель и шампунь. Теперь-то я отчётливо могла различить, как именно он пахнет: мускус, кедр, сандал и немного мяты…

Осознав, что принюхиваюсь, вспоминая его аромат, фыркнула и улыбнулась.

Завернувшись в полотенце, вышла.

– Нейт? – позвала его. Он стоял у окна, задумчиво водя пальцем по стакану с водой.

– Вот, попей, тебя наверняка мучает жажда.

Я залпом выпила воду, и тут же мы оба услышали голодное урчание в моем животе.

– В столовой уже накрыли обед: мясное рагу, печень в грушевом сиропе, бекон, пончики с сыром и яйцами, свежий хлеб, овощи…

– О-о, – рот наполнился слюной, – сжалься надо мной. Чего мы тут еще торчим? Побежали обедать!

Он хмыкнул.

– Сперва, сладкая, я тоже приму ванну.

Я сглотнула, неосознанно шагнув к нему, пробегая взглядом по его губам, опускаясь по вырезу рубашки к торсу, мимолетно отмечая танец пылинок между нами, сорвавшихся в пляс от движения воздуха.

– А это позже, – он отшатнулся, обошел стол и кресло, будто убегая. Давая понять, что знает, о чем были мои мысли. – Потому что я больше не смогу сдерживаться, Алекс, – признался Нейтон. – Оденься, пока я буду мыться, идет?

Мне ничего не оставалось, как покорно кивнуть.

Пока Нейтон принимал ванну, я неспешно одевалась, всё время замирая с одеждой в руках, то и дело вспоминая своё прошлое, свою так называемую «болезнь». Пыталась проанализировать взаимоотношения с отцом и Киллианом. По-новому оценила свои «приступы» и голос «моего второго Я». Теперь я понимала – это была моя кошка! Бедная, измученная, всё время сражающаяся за жизнь, цепляющаяся когтями за свою суть и своё место… сражающаяся за меня… за нас.

«Прости меня! Прости!»

Внутри заворочался зверь, тихо вздыхая вместе со мной. Не споря, без язвительных замечаний, просто принимая мои извинения.

Вдохнула полной грудью, понимая, что впереди ждет ещё немало испытаний, выяснений отношений и поиска правды.

Всё же мир стал совершенно другим, полным ярких красок, тепла и запахов. Подняла руки, вновь разгоняя пылинки, кружившиеся на свету. Невероятно! Всю жизнь я чувствовала себя больной, неполноценной, а теперь наконец-то прозрела, излечилась и увидела всё в новых красках. Благодаря Нейтону…

– Да, твоя жизнь больше не будет прежней, – прокомментировал Нейт мои пассы руками.

– Очень на это надеюсь! – поднялась с кровати, остановившись перед ним, толкнула его в грудь.

От неожиданности он покачнулся.

– Как думаешь, насколько я сильна? – спросила, не сдержав улыбку.

– А зачем тебе знать?

– Да так…

«Если будешь долго бегать от меня, скручу в бараний рог и привяжу к кровати»

Оу, собственные мысли и мысли кошки теперь ощущались единым целым. Да, я по-прежнему различала, где её желания, а где мои. Но теперь это было не так остро раздельно.

Скользнув руками по его плечам, наклонилась, вдыхая замечательный мускусный запах. – Я наконец знаю, чего хочу, и больше не боюсь в этом признаться.

– Алекс, – пророкотал Нейт, словно предупреждая, но, не удержавшись, обхватил рукой мою ягодицу, легонько сжимая.

Прижалась к его губам, лизнула верхнюю и легонько прикусила нижнюю. – Кто сказал, что нужно вообще выходить из этой комнаты… вылезать из кровати? Кто сказал, что тебе надо сдерживаться?

Теперь его глаза горели от страсти.

– Нейтон Уотерфорд, ты мой, – я победно улыбнулась, заметив перемену.

Поднялась на носочки, чтобы углубить поцелуй, но Нейтон попытался увернуться. И кто тут из нас упрямый?

– Ты мой дар небес и сущее наказание одновременно, – мрачно пожаловался он. – Если мы попадем в кровать, то умрем от голода, правда. Ты ведь голодна?

– М-м-м. Да, очень, – поцеловала и вновь лизнула его губы.

Нейтон еле-еле сдерживался, а я плавилась от восторга, чувствуя запах нашего возбуждения и получая острое удовольствие от этой сладкой муки.

– Пустые небеса, Алекс!

– Кто из нас тут девственница, Нейт? Ведешь себя как застенчивая невеста в брачную ночь, – понизила голос до доверчивого шепота: – А правду говорят, что оборотницам в первый раз практически не больно или не больно совсем? Что все моментально излечивается? Если это так, подумай обо всем, что сможешь со мной делать!

Его глаза потемнели.

«Пора добить его, малышка»

– Чувствую себя так, будто могу сделать с тобой все самое неприличное и прямо сейчас.

Нейтон сжал руками мою попку, притягивая к себе, давая прочувствовать, что скрывает его полотенце.

«Наконец-то сдался»

Наш поцелуй был горячим, полным ярости и сдерживаемого голода. И таким правильным. Я прижималась к нему всем телом, мечтая о большем.

Подхватив меня под попу, Нейтон направился к кровати.

«Хорошо, что я толком не успела одеться»

Он уложил меня на спину, рывком снимая несчастные панталончики, лишь на миг прервав поцелуй. Его полотенце упало где-то на середине пути.

Я зарылась руками в его волосы, сжимая шелковистые пряди, и застонала, запрокинув голову.

– О да-а…

Нейтон прижался губами к ее шее, спустился ниже, царапая зубами изгиб груди.

– Раз ты пообещала мне все самое неприличное и я могу сделать с тобой всё, что хочу… первым делом я накажу тебя за девственника и застенчивую невесту.

Рассмеялась. Хрипло. Порочно.

Он ласкал мои соски языком и терся набухшей головкой о вход в лоно.

Я стонала, царапая его плечи, гладя его волосы. Нас охватывали безумие, жажда, потребность насытиться. Ноющая пустота между бедер едва не лишала самообладания.

– Тише.

– Не в этот раз, – потянулась рукой, желая прикоснуться к шелковой головке, но Нейт успел перехватить мою ладонь.

– У нас тьма времени, сладкая. Обед все равно плавно перейдет в ужин, остальное не важно.

– Сейчас хочу.

Он рассмеялся, обнимая меня, наслаждаясь долгими горячими поцелуями:

– Не хочу спешить.

Я погладила его по животу:

– Признаюсь, с самой нашей первой встречи мне этого хотелось.

– Чего?

– Этого. Нас.

– Я останавливал себя. Когда услышал, что у вас отношения с Алгаром… чуть с катушек не слетел. Ты ещё столько не знаешь об оборотнях, сладкая… Но я так же тебя хотел, всегда, – он снова улыбнулся. – Забытые боги, Алекс, ты даже не представляешь, как сильно. Ты сводила меня с ума. До встречи с тобой я никогда не чувствовал ничего подобного, а ты оказалась несвободной… И если бы за тобой ухаживал кто-то другой, а не Алгар, я бы точно поборолся. А так… ты была близко и так далеко одновременно. Я попытался уйти. Как видишь, ничего не вышло!

Опустив голову, Нейтон проложил дорожку поцелуев от груди вниз. Тело словно пронзило молнией. Так остро. Не так, как раньше.

Вцепилась в простыни, приподнимая бедра, отчаянно моля о чем-то большем. Желание затопило разом все тело, и его аромат пропитал воздух. Нейт наверняка это почувствовал.

– Мр-р, – натурально заурчал он, поглаживая мое бедро, а я затаила дыхание. Маленькие белые точки танцевали перед глазами.