Текст книги "Всё было совсем не так"

Автор книги: Миято Кицунэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 46 страниц)

Часть 2. Глава 13. Расскажи, да расскажи…

– Да… пожалуй, в моей мысленной коллекции удивленных лиц лицо этого хмыря Кокацу Доджа войдёт в десятку лучших, – смеясь, сказал я Итачи. Старший брат Саске улыбнулся одними уголками губ и слегка кивнул.

– Когда ты появился перед его «гениальными» очами, он, наверное, подумал, что у него начались глюки. Прикинь, статуя ожила, и пришла покарать похитителя чужой славы, сверкая такими же красными глазами! – я закрыл рот рукой, прыская. Хотя никто из посетителей или хозяина кафе, в которое мы зашли с Итачи, нам не мешал и не обращал внимания.

Удобная это штука – гендзюцу. Может, им кажется что за нашим столиком никого нет или, что мы молча едим своё данго?

– Ох, г-господин ш-шиноби, – передразнил я дрожащий голос афериста. – Я-я не хотел, меня заставили, п-простите…

– Как посмел ты, жалкий смертный, покуситься на святая святых, на работу моего любимого младшего брата? – продолжил я игру в лицах, говоря в этот раз за Итачи. Он фыркнул.

– Я такого не говорил.

– Ну, это читалось в твоём выразительно горящем взгляде, – махнул я рукой, запихивая в рот рисовый шарик политый сладким соусом. Итачи в ответ только хмыкнул.

– Ты не говорил Саске, что мы видимся? – спросил я его. Итачи помотал головой.

– Я не выдам тебя, – улыбнулся я. – Хотя мне и хотелось бы передать ему привет.

– Как ты догадался, что ту скульптуру сделал Саске? – решил сменить тему Итачи.

Я покопался в своём рюкзаке и вытащил платок, в котором был завёрнут «прощальный подарок» моего лучшего друга.

– Вот, это он при мне сделал своим чидори нагаши, – я поставил маленькую скульптурку зубастого монстрика на стол перед Итачи. Тот с интересом поднёс её ближе к лицу.

– Принцесса?

– О, ты её узнал? Поцелуешь и она превратиться в красавицу? – хихикнул я. – Видел её вживую?

– Да.

– Ну и как? – я даже подался ближе, ловя его ответ. Итачи хмыкнул.

– Целоваться я бы с ней точно не стал.

– Ну! Расскажи! – взмолил я, забирая фигурку и бережно складывая её обратно. – Итачи, ну мне так хочется знать что–нибудь о жизни Саске!

Итачи несколько секунд пытливо на меня смотрел, а потом всё же заговорил.

– Признаюсь, это было… страшно. Он призвал свою Принцессу во время нашей первой тренировки, когда мы пришли на базу. Причём, сделал это так, что я подумал, будто он умрёт. Этот монстр у него прямо из живота полез, всю шкуру разорвав, словно призывное животное.

– Даа, – протянул я. – Любит мой друг такие штуки, – дурить народ всякими фокусами, и голову морочить, – согласно кивнул я, мечтательно улыбаясь. – Типа «это я с ума сошёл или это ты с ума сошёл?».

– Да уж, – вздохнул Итачи. – А я всё не могу к этому привыкнуть. – Представляешь, он в первый же день шокировал эм… одного из «Акацуки». Перед тем как тот пришёл с ним познакомиться, превратился в маленькую девочку лет пяти, сел мне на колени и давай всякую ахинею нести, в стиле «а что это за странный дядя?». Тоби подумал, что это иллюзия «Рассейся! Рассейся!» орёт, а Саске только хихикает. Чуть не довёл «дядю» до инфаркта.

– А это был его модифицированный клон, да? – смеясь, спросил я. Итачи кивнул.

– Потом как–то раз прямо во время выступления лидера организации наложил иллюзию туч, грома молний, даже музыки такой мрачной.

– Ну и как? – спросил я давясь от смеха. Я уже это представил себе и лицо удивлённого Пейна.

– Ну… Он попросил его больше так не делать, – ответил Итачи, – хотя это было забавно и даже подходило к ситуации…

– Да в «Акацуки» с появлением Саске, похоже веселуха началась…

– Мгм, – Итачи чуть улыбнулся уголком рта. – А буквально неделю назад он превратился в женщину с клыками и пил кровь на собрании.

– Наверное, в очень красивую женщину, – мечтательно сказал я. – Саске такой спец в женской красоте…

Увидев остановившийся взгляд Итачи, я замахал руками.

– Не в этом смысле! То есть… Просто у меня есть техники, ну, они для отвлечения взрослых, я её придумал для шутки, в общем, – глядя на приподнятую бровь Итачи, я попытался всё объяснить. – Называются «секси–но–дзютцу» и «гарем–но–дзютцу», я превращаю своих клонов в красоток в купальниках…

Решив, что проще показать, чем рассказать я сложил печати. К тому же мне была интересна реакция Итачи.

– Гарем–но–дзютцу!

Вокруг нас, и за столиком появилось десять «первых красавиц гарема».

– Итачи–сан, ты такой миленький! Привет, красавчик! Как дела, милый? – заворковали мои соблазнительницы.

Итачи кажется, чуть занервничал от такого близкого соседства, к тому же две девчонки вторглись в его личное пространство, а одна нагло уселась на колени. Я порадовался, что нас закрывает гендзюцу, а то бы набежали сюда, да ещё и в Стране Земли всякие запреты на красавиц в купальниках. Я развеял технику.

Итачи выдохнул, мне показалось, что с каким–то облегчением.

– Мне помогал с образами девчонок Саске, у него потрясающее чувство красоты… Так что думаю, что его девчонка была просто отпадная…

– Да, – согласился Итачи.

– А остальные как? – допытывался я. – Как отреагировали? Удивились?

– Не то слово… – подтвердил Итачи, хмыкая и слегка улыбаясь. – Челюстями сбрякали об стол.

– Саске просто обладает весьма специфическим чёрным юмором, – утешил его я, вспомнив начало разговора. – Он любит всех шокировать. А ещё, – я закусил губу, размышляя сказать ли это Итачи или лучше промолчать.

– Что?

– Думаю, он хочет растормошить тебя, ты же такой безэмоциональный. Мне кажется, что твой брат хочет, чтобы ты подыгрывал ему, тоже смеялся, ну не знаю… Мне так кажется, – стушевался я под внимательным взглядом красных глаз с тремя томоэ.

– Я помню тебя в Конохе, – со вздохом продолжил я, повинуясь молчаливому допросу. – Ты был счастливым, улыбался, разговаривал с Саске, водил его на тренировки, встречал из Академии. Всеми своими выходками Саске хочет вернуть тебя – прежнего, привлечь твоё внимание… По крайней мере так думает тот, кто всю жизнь пытался привлечь внимание жителей деревни к себе своими выходками, хотя бы на миг, но лишить их спокойствия, увидеть удивлённое, улыбающееся или смеющееся лицо. Увидеть в глазах какие–то эмоции кроме ненависти или безразличия… – я замолчал, а потом широко улыбнулся. – Ладно, давай не будем больше о грустном.

– Я хотел отдать тебе это, – Итачи вытащил небольшой мешочек набитый купюрами. – Тот аферист передал мне, «как представителю автора» изъятые денежные средства.

– Думаю, ты должен отдать это Саске. Это же его монумент, – улыбнулся я. – Джирайя сказал, что заплатил три тысячи рё за участие в семинаре искусствоведов. Расскажешь брату, что он набирает поклонников и о его работе были очень хорошие отзывы.

– Нет, – Итачи толкнул мешок ко мне. – Я знаю, что у тебя скоро день рождения, к тому же на путешествие надо много денег. Плюс я не хочу, чтобы Саске знал, что я был здесь, к тому же я теневой клон, и хотел просто развеяться, чтобы не оставлять следов. Целых четыре причины оставить деньги тебе, но мне хватит и первой.

Итачи улыбнулся и доел свой данго.

– С наступающим тебя четырнадцатилетнем, Наруто. Было приятно снова с тобой поболтать. Ещё увидимся, – он сложил печать и с хлопком пропал.

Подумав, я вытащил из мешка три тысячи рё, сложив их в карман, а остальное запечатал в своей печати на запястье, подумав, что потрачу деньги на оружие в каком–нибудь городе страны Огня.

Джирайя спал за соседним столиком и за ним приглядывал мой клон. Итачи сказал, что можно просто пустить свою чакру в лоб Извращенца и тогда его сон прервётся. Я так и сделал, и Джирайя дёрнув ногой, подскочил, чуть не снеся стол.

– Тихо! Ты чего? Это я, – успокоил я старика.

– А? Сколько времени я спал?

– Сейчас уже восемь вечера, – ответил я. Джирайя чертыхнулся.

– Чёрт! Этот аферист Кокацу, наверное, сбежал!

– А вот и нет! Я был на собрании и уличил его во лжи, они вернули всем деньги, – я положил на стол три тысячи рё, потраченных Джирайей на наше «прикрытие».

– Молодец! – похвалил меня учитель. – Давай поедим, я зверски голоден. Хозяин! – закричал он, и перед нами появился старик с фартуком на животе. – Принеси еды и побольше овощей.

Он с улыбкой потрепал меня по макушке.

– Мой внук любит овощи.

«Нееееееееет…» мысленно простонал я, но вымучено улыбнулся. После съеденного медведя, в принципе, можно один раз и поесть овощи.

* * *

– Ну, так куда мы направляемся дальше? Надеюсь, в Страну Болот? – подколол я, когда мы поели и вышли из кафе.

– Нет, – Джирайя выглядел довольным. – Следующая встреча через четыре месяца. В Шиме, столице Страны Мороза. А с какой страной граничит Мороз?

– С Молнией? – спросил я, прекрасно понимая, к чему он ведёт.

– С Молнией с одной стороны, а с другой? – улыбка кота оборжавшегося сметаной сияла на лице Извращенца.

– Со Страной Горячих Источников…

– Вот именно! – бодро заявил старик. – Завтра с утра покидаем эту унылую страну и отправляемся за жаркими…

– Тренировками? – перебил его я, кося под дурачка. – Ты мне тренировку обещал и технику жабьего масла показать.

– Ах да, точно! – улыбка Извращенца стала ещё шире.

– Э, ну не здесь же тебе гарем показывать, ещё стражники набегут, разоблачат нас. Давай позже.

– Ладно, тогда завтра, когда пересечём границу и доберемся до Страны Травы, – согласился Джирайя.

* * *

Путь до Страны Горячих Источников занял у нас всего полторы недели, мы шли, нигде надолго не задерживаясь, пока не достигли Хотто – курортного города с множеством горячих источников, гостиниц, кафешек и игорных заведений.

По дороге я прикупил себе снаряжение и запечатал в себе пару сотен сюрикенов и кунаев, а также походную аптечку со всем необходимым и кучей бинтов.

Технике жабьего масла я учился на ходу, пока мы шли, нужно было концентрировать чакру, и я спокойно оставлял на дороге своих клонов, которые учились превращать чакру в вязкую субстанцию, а потом постепенно развеивались, передавая свой опыт. Таких моих манипуляций Извращенец даже не заметил (лишь удивляясь, что я так часто хожу в кустики), чётко обозначивший себе цель и шедший туда. Но похвалил, когда я, по приходу в Хотто, смог продемонстрировать ему «снаряд жабьего масла» в нескольких вариациях, – более густой и липучий, и более жидкий для последующих огненных атак.

День рождения мой прошёл в дороге, совершенно буднично.

– Пора тебе тренироваться, как джинчуурики, – где–то через неделю, после того, как мы пришли в Страну Горячий Источников сказал Джирайя.

– Это как? – переспросил я осторожно.

– Будешь пробовать контролировать покров биджу и пользоваться чакрой Кьюби. Теперь ты знаешь много высокоуровневых техник, чтобы быстро потратить свой резерв, и будем раскачивать твои способности по управлению чакрой девятихвостого, – спокойно ответил старик, отложив черновики и положив на чернильницу кисточку для письма. – А пока перепиши первую главу моей новой книги и исправь ошибки.

– Но…

– Никаких «но», это тоже тренировка, на терпение и аккуратность, почти как управление чакрой… А я пока схожу на массаж, а то что–то спина устала…

Часть 2. Глава 14. Горячее Хотто

Я выпускал чакру лиса, позволяя ей окутать себя. Три месяца тренировок, и у меня получается выпустить третий хвост и остаться в сознании. Курама, конечно, давит, пытается растормошить мою тьму, но пока повода нет.

Джирайя снова нападает, я уклоняюсь, скорость такая, что трещат кости. Чакра действует по моей команде, даже хвостами уже научился управлять, а это, по моему опыту, большое достижение. Расенган легко получается сделать одному, вместо голубой чакры – красная и ударная мощность раз в десять выше, чем обычно.

Джирайя куда–то пропал с поля зрения. Внизу? Правый хвост углубляется под землю. Я сразу же чувствую, где он, запрыгиваю, ломая каменные плиты, ударяя подготовленным расенганом. Джирайя выскакивает вместе с вызванной незнакомой мне сине–оранжевой жабой, размером с гостиницу в которой мы живём последние три месяца, у этой жабы боевой ухват, похожий на сасумату Гамакена, они пытаются прижать меня, пришпиливая к земле.

Самому не верится, но я просто, перехватил за кончик сасуматы и огрел жабу её же оружием, жаба с хлопком развеялась и закрыла мне весь обзор дымом от прерывания техники. Извращенец точно что–то задумал. На меня льётся липкое и пахнущее… жабьё масло! Чёрт! Надо сваливать, иначе поджарит меня.

Отпрыгиваю и бегу к реке неподалёку от развалин, где мы тренируемся. Думаю, огонь не сильно повредит мне, ведь чакра является и моей защитой, но будет весьма неприятно и горячо, проверять «что будет, когда Извращенец подпалит» нет никакого желания.

В режиме трёх хвостов и покрова биджу есть свои преимущества, но и есть недостатки, я не могу создавать клонов, чтобы загнать противника под удар или вызывать на подмогу жаб. В плюсах у меня условная неубиваемость, огромная сила и скорость. Ещё я могу использовать техники стихии ветра, но только самый простейший режущий вихрь, но зато его я могу создать с помощью хвостов или махая рукой. Но даже простейший элемент в силу того, что в него вбухана куча чакры обладает убийственной мощью. Контроль чакры, кстати, вообще ни к чёрту с покровом, даже просто ступаешь по земле, а она продавливается. Поэтому, создавая ударный режущий вихрь из–за плохого контроля можно запустить его левее или правее на полметра от цели. Получается этакое «сила есть ума не надо» бьёшь во всё подряд не разбирая своих и чужих «лишь бы меня не трогали». Из–за этого джинчуурики и боятся, думают, что они одержимы, раз могут и своих покалечить, а всё дело в том, что плохо получается управлять этой силой, она тебе подчиняется, да с подкавыкой, всё норовит вырваться.

Я почувствовал острую боль и глаза застила чернота.

Чёрт! Только не это, я потерял контроль! Вокруг меня тьма, я побежал, усилием воли призывая свой внутренний мир. Тёмный коридор, шлёпая ногами по воде, я добежал до клетки.

– Остановись!!! Остановись, чёрт тебя дери, лис!

– Ты сам подставился… – фыркнул он, но я уже почувствовал, себя в своём теле, которое всё горело от ожогов, как тогда, когда мы извлекали из Соры частицу чакры Кьюби.

Перед расплывающимися глазами я увидел Джирайю, с огромной раной на груди.

– Извращенец! – я, не обращая внимания на боль, подскочил к нему. – Что случилось?

– Ты ничего не помнишь, Наруто? – тихо спросил Джирайя и потерял сознание.

Это случилось опять! Я пытался этого избежать и думал, что на этот раз у меня получиться, но опять, это проклятое «снова и снова»! Только не поддаваться панике, всё будет хорошо.

Я нашёл в своих вещах флягу и сбегал к реке, промыв рану, распечатал аптечку и вылил на это кровавое месиво с обожженными рваными краями бутылёк с антисептиком. Джирайя застонал.

– Сейчас–сейчас, потерпи, – сбивчиво шептал я, старик был бледен. В животе скручивался холодный комок. А вдруг я убил его? Ведь всё было немного не так как раньше…

Разорвав стерильную упаковку, я перебинтовал его. На его груди расползалось тёмное пятно.

Я призвал пять клонов, один из которых побежал искать в Хотто ирьёнина или хотя бы простого врача. Мы с остальными осторожно переложили его на созданные мной теневые носилки и принесли в гостиницу.

Прошло уже больше часа, а врача всё не было, Джирайе становилось всё хуже и хуже.

– Я ниндзя–медик, где раненый?! – вслед за моим клоном забежала худенькая девушка лет пятнадцати с короткой причёской химэ, почти такой же, как у Хьюга Хинаты, только серебристого цвета, как у Какаши–сенсея.

Я указал на Джирайю.

– Что с ним? – над раной засветилась зелёная мед–чакра. Кажется, она не могла его диагностировать. Красная чакра обжигает не хуже калёного желёза, и отравляет сильнее многих ядов, плюс рана.

– Он был ранен джинчурики, – холодно ответил я.

– Я-ясно… – девчонка задумалась. – Надо посмотреть. Она достала из подсумка скальпель и разрезала мои бинты.

Рана выглядела ужасно, но, по крайней мере, почти перестала кровоточить.

– Если он выживет останется большой шрам, – сказала ирьёнин, продолжая лечение.

– Плевать! Главное пусть выживет, – я нервничал. – Ты точно ирьёнин?

– Да, – она надула губы, обидевшись на вопрос, – я из скрытой деревни Югакуре…

– Я слышал, что в Стране Горячих источников была скрытая деревня шиноби, но постепенно принимать туристов оказалось намного выгодней и деревни не стало, – осторожно сказал я. Она тряхнула серебристыми волосами и сжала зубы.

– Это так. Но те, кто хотели быть шиноби остались ими. Я ирьёнин, я настоящий ниндзя–медик, я докажу тебе! – чакры под её ладонями стало больше, правда и она что–то совсем запыхтела и побледнела.

– Тебе не хватает чакры? – напрямую спросил её я.

– Рана слишком серьёзная… – насупилась она, пряча глаза под чёлкой.

– Я поделюсь своей чакрой, – я сел возле Извращенца и положил свои руки поверх её. Последние месяцы на тренировке с жабами я учился делиться чакрой с жабой или принимать их чакру для себя.

Сконцентрировавшись, я постарался передать свою чакру девчонке.

– Ого! – она восхищённо на меня уставилась, глаза у неё оказались тёмно–малинового цвета.

– Не отвлекайся…

– Гинко, меня зовут Гинко, – запоздало представилась она.

– А я Наруто, давай спасём моего учителя, Гинко–чан.

– Хорошо!

* * *

Через час нашего совместного лечения Джирайя заснул глубоким сном. Гинко устало выдохнула и с трудом поднялась с пола. Я помог девчонке сесть на стул.

– Надо поесть, ты потратила много чакры, – я пододвинул к ней тарелку с жареным кальмаром и рисовые пирожки.

Пока мы лечили старика, мой клон уже пробежался по палаткам и притащил еды. С едой здесь было очень разнообразно, дороговато, но зато уж точно «всё, что душе угодно». Она кивнула и не стала отказываться, буквально набросившись на принесённые продукты.

Я тоже немного поел, хотя из–за пережитого волнения кусок в горло не лез.

– Так значит ты из Югакуре? – я прервал наше затянувшееся молчание. – Кстати, сколько я тебе должен за лечение учителя?

Гинко густо покраснела, и её бронзовое от загара лицо приобрело необычный цвет.

– Я почти ничего не сделала… Я плохой ирьёнин, я совсем слабая… – неожиданно она разревелась.

– Эй, ты чего, Гинко–чан? – я вытащил пару салфеток из салфетницы и подал её девушке. Она вытерла глаза.

– Не надо мне денег за лечение твоего учителя, – шмыгнула она носом.

Я посмотрел на её довольно старую одежду и общий болезненный вид, словно она долгое время голодает.

– Почему ты не хочешь брать денег?

– У меня их всё равно отнимут, так что не стоит тратиться, ты меня накормил это уже хорошо, – с какой–то тоской и обречённостью сказала девушка.

– Кто у тебя отнимет деньги? Ты же их заработала! К тому же Югакуре сейчас нет! – возмутился я, имея в виду, что обычно все миссии проходят через администрацию деревни и зарплата исполнителей составляет около сорока процентов от суммы контракта. Остальное идёт на нужды деревне, в идеале на содержание армии и Академии, но сейчас, после истории с деньгами Саске, мне кажется, что большинство средств расходуется на содержание самой администрации.

– Я… Я всем должна… в своей бывшей деревне, – сбивчиво начала объяснять Гинко. – Ты прав, Югакуре сейчас не существует, как скрытой деревни. Большинство шиноби либо ушли из селения, либо были убиты… моим братом. Те немногие, кто выжил, и их родственники обвинили меня во всём, и теперь я должна всей деревне, я стала всеобщей рабыней. Все деньги, что я зарабатываю, как медик, у меня забирают, а ещё… – она снова спрятала лицо в ладонях.

– Почему ты не уйдёшь? Не сбежишь? – спросил я, подавая ещё салфеток.

– Я очень слабая. Меня всё равно найдут, я… один раз пробовала убежать, но меня почти сразу поймали и побили. Я даже хотела найти своего брата, пусть лучше он убьёт меня, чем… Тогда, когда он обезумел и стал убивать в деревне всех шиноби, кто по его мнению предал Югакуре, он не нашёл меня. Хотя может он просто забыл, что у него есть такая никчёмная сестра, которая даже кунай бросить точно не может… – горько закончила она.

– Гинко–чан! – вдруг где–то в коридоре гостиницы послышались женские вопли. – Где ты, несносная девчонка?!

– Это за мной, – вся сжалась девушка. – Тётушка Даи–сан, она ищет меня…

Я вышел в коридор и чуть не столкнулся с толстой тёткой с широким мясистым лицом с заплывавшими глазками и двумя подбородками. Невольно подумалось, что эта «тётушка», наверное, и объедает бедную сироту, которая вдруг стала рабой остатков деревни.

Она неприязненно окинула меня взглядом.

– Шиноби… – принюхалась и заявила. – Я знаю, что она там. Пусть выходит.

Я понял, что тётка оказалась не так проста, она была сенсором или обладала чувствительным обонянием, наподобие этого долбоёба Кибы.

Такие типы понимают только позицию силы, как шавки, что лают на тебя, пока ты не покажешь свой оскал.

Я сделал лицо кирпичом (благо у меня было, у кого поучиться) и, сделав бешеные глаза, презрительно выдал.

– Ещё вякнешь, и я тебя убью. Ирьёнин будет здесь. Мой друг тяжело ранен. Уходи.

Минимум слов, максимум информации и ещё представлять, как вырываю из этой туши кишки, наматывая на кулак, а её красная кровь тёчёт по моим рукам и пачкает паркет в коридоре… Тётка попятилась.

– Простите, господин, – затараторила она, мелко кланяясь, – я просто думала, что девчонка достаёт Вас или еду клянчит. А ежели при деле она, то ладно. А Вы заплатите ей за лечение–то?

– Заплачу, когда мой друг выздоровеет. А если умрёт, то и она умрёт, – ответил я, с интересом размышляя, что будет, если выполнить призыв жабы на теле этой «тётушки», её раздавит или разорвёт.

– Тогда я пойду? – бочком, бочком она, несмотря на тучность, быстро ретировалась.

Я вернулся в номер.

Гинко сидела на стуле, поджав колени к подбородку, и со страхом посмотрел на меня.

– Ч‑что это было… такая зловещая аура. Это был ты? – я почувствовала жуткое Ки…

Я же знаю, что я великолепный актёр. Хотя убивать мне приходилось и не раз, а за все прошедшие жизни, наверное, на моём счету тысячи трупов. Я просто вспоминаю о своём тёмном Наруто…

– Да, это был я. Твоя тётка ушла.

– Х-хорошо… – прошептала девушка, с опаской глядя на меня.

– Но тебе лучше пока не выходить на улицу, иначе наша «легенда» полетит ко всем чертям, – я подошёл к Джирайе и присел возле него спиной к девушке, открывая путь «к свободе», если Гинко всё–таки решит свалить.

– Наруто–кун… Это ты ранил своего учителя, да? – тихо прошептала она.

– Да, это я его ранил, – постаравшись, чтобы голос не дрогнул, ответил я. – Если ты хочешь уйти, то не держу. Думаю, что с ним всё будет хорошо.

– Мне лучше остаться, – осипшим голосом прошептала девушка. – У твоего учителя может быть жар и ближайшую неделю надо за ним ухаживать и присматривать.

– Как хочешь, – я, наконец, почувствовал голод и сел за стол, подтягивая к себе миску с онигири. – В любом случае тебе не стоит меня бояться, я не причиню тебе зла.

– Я верю тебе… – Гинко отчего–то покраснела, и её бронзовая кожа снова стала этого непередаваемого цвета песчаных дюн освещённых закатом солнца.

М-да… кажется, во мне снова просыпается романтик.