Текст книги "Всё было совсем не так"

Автор книги: Миято Кицунэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 46 страниц)

Часть 1. Глава 19. Время – песок…

– ААААааа… – я летел вниз в пропасть и понимал, что совершенно не хочу умирать. Ветер свистел в ушах, а чакры совсем не было. Да уж, что–что, а мотивировать Джирайя умеет. Дно ущелья приближалось, и я… очутился во внутреннем мире.

Всё, как обычно. Серые стены, вода на полу, трубы, переходы, какие–то провода… И через коридор и три поворота исполинские ворота клетки с моим порыкивающим, старающимся нагнать на меня страх, биджу.

Первыми появились красные, горящие глаза и оскал. В который уже раз я поражаюсь, насколько он большой и впечатляющий, девятихвостый демон–лис, запечатанный во мне отцом. В последний раз я видел его двенадцать с половиной лет назад, когда был младенцем.

– Подойди поближе… – пророкотал Курама, и мне сразу же вспомнилась сказка Саске про злого ниндзя–волка и Красную Шапочку.

Я сделал пару шагов вперёд и увернулся от исполинских когтей лиса.

– Я хочу сожрать тебя! – глаза Курамы сощурились. – Но не могу открыть эту решётку из–за этой мерзкой печати. Зачем ты здесь? – перешёл он к делу.

– Дело в том, что если через пару секунд ты не дашь мне своей чакры, то мы оба умрём, – спокойно сказал я.

Лис зарычал, попытавшись меня напугать, обволакивая красной просочившейся под воротами чакрой.

– Так и быть, – хмыкнул он, словно делая величайшее одолжение. – Придя сюда, ты заслужил награду. Держи!

Я очнулся, чувствуя «красную» чакру. Прикусив палец до крови, я сложил печати призыва.

– Техника призыва!!! – меня обволокло туманом. И я счастливый и довольный собой упал на спину Жабьего босса.

А ведь каждый раз сомневаюсь, что получится. Всё–таки страх смерти самый лучший стимулятор для развития. Я даже, наконец, понял Джирайю и его «прощание по Наруто», когда он устроил мне такую «ставку на жизнь», ведь несколько лет назад я сам поддался уговорам Саске сразиться с ним всерьёз, стремясь убить, чтобы он стал сильнее. У Саске появилось второе томоэ на шарингане, а я научился использовать чакру Курамы и призыву.

– Кто вызвал меня?! – загрохотал Жабий босс, и я понял, что радоваться пока рано, предстоит ещё уговорить этого здоровяка признать меня, убедить в том, что именно я его призвал, и выдержать весь гнев Гамабунты.

* * *

– Эй, Наруто, ты как? – я очнулся от голоса Саске и, открыв глаза, увидев белый потолок и обеспокоенное лицо моего лучшего друга.

– Ааа?

– Ты в госпитале. Уже третий день. Мне Мито–сан сказала, что тебя огромная красная жаба в халате без сознания у госпиталя вечером во вторник оставила. Я тогда волновался, когда ты домой не пришёл, но уснул, не дождавшись тебя. Какаши с меня по три шкуры дерёт, мне кажется, ему нравится избивать меня, – притворно недовольно проворчал он, хотя глаза его искрились весельем. – Сегодня уже пятница, я приходил, но ты всё не просыпался. Это ты от меня плохому учишься что ли, Наруто? – намекнул он на свои приступы сна–комы.

– Саске, – я улыбнулся, хотя даже лицо болело. – А я смог попасть в свой внутренний мир и видел девятихвостого.

– Ну, и как он? – Саске сел на краешек кровати и стал водить надо мной рукой, покрытой зеленоватой медчакрой.

– Огромный. Злой. Недовольный… – ответил я, следя за манипуляциями друга, от которых мне сразу стало легко и хорошо, а чакра внутри закрутилась с новой силой.

– Ну, а ты бы был доволен, если бы всю жизнь сидел в клетке? Когда твоей силой только знай, что все пользуются, – фыркнул Саске, не отрываясь от моего «лечения». – Это в ком угодно Зверя разбудит…

– Ну да… – согласился я, удивляясь тому, с какой точки зрения он рассматривает биджу во мне.

– Когда–нибудь ты и с ним подружишься, Наруто, – привычно взлохматил меня Саске. В дверь постучали.

– Йо! – в палату вошёл Шикамару, поприветствовав нас. – О, Наруто, ты уже очнулся?

– Ага, – ответил за меня Саске, вставая с моей постели. – Ладно, я пойду, экзамен уже завтра, а Какаши ещё что–то мне хочет показать…

– Чёрт! Экзамен уже завтра!? – я подорвался с кровати. Но Саске, схватив за плечи, уложил меня обратно.

– Успокойся! Ещё целый день впереди, побудь с Шикамару, – Саске, махнув нам рукой на прощание, почти вышел из палаты, как обернулся на пороге. – Я принёс тебе поесть. Коробка стоит на тумбочке. Мито–сан очень переживает, что ты в больнице…

Я обрадованно накинулся на еду, принесённую моим заботливым другом. Иногда мне даже нравится его временами просыпающаяся «мамочка».

– Вот, ещё фрукты, – достал из–за спины корзину Шикамару. – Вообще, я купил их для Чоуджи, но доктор сказал, что ему их нельзя. Так что давай их съедим.

– А что, Чоуджи сильно покалечился? – спросил я. Шикамару сардонически улыбнулся.

– Не–ет, он так сильно обожрался барбекю, что у него прихватило живот. Заработал несварение…

Эти слова напомнили мне кое о чём, точнее, кое о ком. Гаара. Придёт ли он в больницу, мучимый своим демоном, чтобы попытаться добить Ли? Или всё–таки мы с Саске поставили его на путь исправления? Ведь исход битвы Гаары и Ли был немного иной привычного мне.

– Шикамару… – он вопросительно уставился на меня, надкусив яблоко.

– М?

– А ты знаешь, толстобро… Рок Ли ещё в госпитале? – даже если у него просто сломаны ноги, он ведь открывал небесные врата, которые весьма губительно действуют на организм, да ещё в таком юном возрасте.

– Да, – подтвердил Шикамару, – он в соседней палате. Видимо, ему тяжело дался тот бой, медсестра сказала нам, что он почти всё время спит. Я раз видел, что к нему приходила Сакура, приносила цветы. Ну, и учитель его тоже приходит. Это я в журнале посещений видел. Сакура там тоже часто отмечается…

– Ясно, – задумался я и предложил. – Может, сходим проведать Чоуджи и толстобровика? Похоже, что я совсем поправился.

Шикамару пожал плечами, и мы вышли из моей палаты. Ну, как «моей»? Мне был выделен занавешенный уголок в какой–то процедурной. Но уже неплохо – помню, что когда меня в детстве побил тот старик, я просто отлежался за кучей мусора и пошёл домой.

Чёрт! Дверь в палату толстобровика была также приоткрыта, как и в те разы… Я напрягся, почувствовав чакру Гаары.

– Шикамару, – шепнул я.

– Знаю, – почти беззвучно ответил мне он.

Мы вошли. Гаара стоял возле кровати спящего толстобровика и держался за голову, что–то бормоча. Вот блин, у него что, опять голоса в голове?

– Гаара, – тихо окликнул его я. Шикамару напрягся, сложив печать, готовый в любой момент захватить его своей техникой теневого копирования.

– Гаара, привет, – вымучено улыбнулся я. – Ты меня пришёл навестить? Я в соседней палате лежал.

Мой будущий друг из Песка вздрогнул и покосился на меня, посмотрев, как на умалишённого.

– Я… пришёл… я не понимаю… почему… я… – глухо сказал он. Атмосфера становилась всё тяжелее. – Я не понимаю, почему он сделал это…

– Кто сделал? О чём ты? – не выдержал Шикамару. – Зачем ты здесь?

– Я хотел убить его… – признался Гаара. – Я не понимаю, почему его учитель сделал это.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросил Шикамару, я предпочёл отмолчаться. Гаара снова схватился за голову, но потом словно справился с собой. Я знаю, что ему надо выговориться, и, смотря мне в глаза, он сказал:

– Ты тоже джинчуурики, ты должен понять меня.

Я кивнул. Я знаю историю Гаары и прекрасно его понимаю.

– Я был рождён монстром, – горько усмехнувшись, начал он. – Родившись, я забрал жизнь женщины, которую называли моей матерью. Чтобы создать непобедимого ниндзя, мой отец запечатал в меня воплощение песка.

– Родители обычно так не поступают, – нервно хмыкнул Шикамару. – Какое странное проявление любви…

– Любви? – с сомнением переспросил Гаара. – Моя семья одержима ко мне лишь ненавистью и жаждой мести. Мой отец, Четвёртый Кадзекаге, обучил меня всем секретам техник ниндзя. Я рос в атмосфере вседозволенности, избалованным и одиноким. Я принимал это за любовь до тех пор, пока не случился тот самый случай.

– От тебя захотели избавиться? – «угадал» я.

– Да, – кивнул Гаара. – Когда мне было шесть лет, и последующие шесть лет мой отец непрерывно старается меня убить.

– Слишком сильное существо всегда становится источником страха, – вспомнив его слова, сказал я. Шокированный признаниями Гаары Шикамару с удивлением посмотрел и на меня. Гаара кивнул и спокойно, даже как–то безразлично продолжил.

– Поскольку я был рожден через технику, мой разум неуравновешен. В деревне поняли, что мои чувства непредсказуемы. У моего отца я был козырной картой, но одновременно я был его угрозой. Когда мне исполнилось шесть, меня стали считать слишком опасным. Опасным инструментом, с которым приходилось бережно обращаться. Я – тень изжившего прошлого, которое хотят уничтожить…

– Я понимаю тебя, – я подошёл ближе. – Ты спрашивал себя, почему ты одинок? Зачем ты существуешь? Для чего живешь?

Зелёные глаза Гаары удивлёно распахнулись.

– Да. Я неоднократно спрашивал себя об этом, но не получал ответа. Но убивая убийц, подосланным отцом, старейшинами, другими странами, я решил. Я понял, что живу, чтобы убивать других. Я нашел облегчение в страхе быть внезапно убитым. Я сражаюсь и люблю только себя, пока я верю, что все остальные люди существуют ради этого – мир прекрасен. Пока я убиваю других, наслаждаясь своим существованием – я продолжаю жить, – глаза Гаары были пусты, он снова схватился за голову.

– Но, Гаара… – я не успел ничего сказать.

– Что ты здесь делаешь? – перебил меня строгий голос учителя толстобровика Майто Гая, который вошёл в палату и хмуро смотрел на Гаару. – Ты не должен здесь находиться! Уходи!

– Хорошо, – Гаара развернулся и прошёл мимо стоящего возле двери в палату Гая.

– Наруто, тебя там весь персонал обыскался, тебе надо сделать выписку, – остановил меня учитель толстобровика, когда я хотел пойти за Гаарой. – Вы соперники и вообще не должны общаться накануне соревнований.

– Простите, сенсей, я просто хотел навестить своих друзей, – извинился Шикамару и вышел из палаты.

Выписывали меня ещё целый час под надзором учителя Гая.

* * *

– Волнуешься? – спросил меня Саске, когда мы уже поужинали и легли.

– Немного, – признался я.

– Завтра всё решится, – зевнув, повернулся на бок Саске. – Усыпить тебя?

– А ты можешь? – я понял, что сна у меня ни в одном глазу, то ли в больнице отоспался, то ли переживаю из–за завтрашнего.

– Могу. Даже сон можешь мне заказать, – хмыкнул Саске.

– Нуу… Тогда пусть это будет что–то приятное и без мордобоя, – попросил я.

– Смотри, – Саске провел рукой в воздухе, и за ней остался золотистый след. – Говорят, что сны приносит песчаный человек…

– Как Гаара? – переспросил я. Тем временем, над нами появилось золотистое облако, на котором был кто–то, действительно похожий на Гаару, но весь из золотого песка.

– Ты тоже об этом подумал? – усмехнулся Саске. Человек на облаке стал рассыпать на нас свою золотую пыль.

– Мы ведь спасём его, Саске? – спросил я друга, чувствуя как веки стали тяжёлыми, а мысли медленными и густыми, словно кисель. – Мы ведь вырвем Гаару из его тьмы?

– Обязательно, Наруто…

Всю ночь мне снилось море и пляж с красивым золотистым песком…

Часть 1. Глава 20. Третий этап. Первый поединок

Когда я проснулся, Саске уже не было. Мито–сан сказала, что с утра за ним зашёл «беловолосый шиноби в маске».

Сегодня, в первом бою, мне предстоит сражение с Хьюга Неджи, но, по крайней мере, благодаря Саске я выспался. Не спеша позавтракал, а после отправился к центральной арене. На душе было муторно. Сегодня день нападения на Коноху, день смерти многих шиноби, даже старика Третьего. А я ничего не мог изменить или даже предупредить, мне отведена своя роль в этом повторяющемся из жизни в жизнь спектакле, хотя я и научился немного отходить от неё, но не настолько сильно, как хотелось бы.

Ноги сами понесли меня на учебный полигон, и я вспомнил о событиях, которые должны будут случиться перед, непосредственно, боями. Ладно, встреча с Хинатой, я ей был благодарен за тот раз с «obnimashkami», можно и поболтать и получить порцию «вперёд, Наруто, я в тебя верю!», но Конохомару со своим бычьим родео… В тридцать восьмой раз я эту муть не выдержу. Вспомнив о своей «гениальной» идее, я сделал клона, который направился в сторону полигона, а я же, применив хенге, спокойно пошёл к арене, погрузившись в свои мысли.

– Эй, это только для участников! – остановила меня охрана у входа. Я посмотрел внутрь и увидел, что Саске и мохнатого нет на месте. Нас ждали, и я решил подождать Саске снаружи, пока оставалось время. Через пару минут запустили сигнальные ракеты, говоря о десятиминутной готовности, Саске всё не появлялся. Да что такое!? Он и в этот раз собирается опоздать?!

Уже прибежала куча моих клонов, за которыми гнались быки, и я понял, что мне пора выходить на арену, так и не дождавшись друга. Затерявшись среди своих клонов, я прошёл мимо охраны. Клоны развеялись, и на меня нахлынули воспоминания.

– Я – вечный неудачник… – выдохнул я после приветствия Хьюга Хинаты, что, по всей видимости, тренировалась на полигоне. Она попыталась меня подбодрить и сказала, что я смогу победить её брата и что моя поддержка дала ей силы на втором туре, когда она дралась с Неджи.

– Неправда! – рьяно воскликнула Хината. – Пусть ты ошибался, но ты человек, имеющий право на ошибки. Когда я смотрю на тебя, моё сердце бьётся чаще, ты не идеален, но, делая ошибки, ты учишься на них, мне кажется, что настоящая сила заключается именно в этом. Наруто, ты необычайно силен!

– Спасибо, Хината… – я вспомнил, почему я здесь. На самом деле, я снова захотел услышать эти слова. – Ладно, мне пора на битву…

Это воспоминание и лицо Хинаты, когда я сказал, что мне нравятся такие странные и скрытные люди, как она, сильно подняли моё настроение и боевой дух. Я собрался. Экзаменатор цыкал и покусывая иглу сенбона в зубах, просматривая списки и что–то ворча насчет опаздывающих. Я подошел к Гааре.

– Слушай, Гаара, а тот мохнатый из Звука…

– Он напал на меня позавчера ночью… – словно оправдываясь, сказал Гаара, не смотря на меня. Значит, нападение спровоцировало Гаару прийти в госпиталь?

– Наруто, а где Саске? – спросила меня Сакура.

– Я его не видел сегодня…

– Эй, хватит болтать, – прервал нас экзаменатор. – Встаньте прямо и повернитесь лицом к зрителям.

Мы послушно повернулись. Изнутри это было воистину впечатляющим сооружением. Саму арену, метров пятьсот в диаметре, на площадке которой были кусты и несколько деревьев, окружала высокая тридцатиметровая бетонная стена. Над этой огромной стеной стояли крытые трибуны, с них раздались хлопки, свист и улюлюканье зрителей. Центральная трибуна была очень красивая, с золотистой пагодной крышей, выглядевшая, как какой–то храм. Там сидели важные шишки: всякие даймё и феодалы из других стран. А на втором ярусе, судя по количеству АНБУшников, сидели наш Хокаге и Кадзекаге, который якобы приехал посмотреть на своих детей на этом экзамене.

– Уважаемые дамы и господа! Благодарю за то, что вы пришли сегодня сюда на отборочный экзамен чуунинов скрытой деревни Листа, – подойдя к краю трибуны, сказал Хокаге, похоже, что он использовал какое–то дзютцу, потому что его голос звучал довольно громко, и даже нам, стоящим так глубоко внизу, было слышно каждое слово. – В финале участвуют девять человек, прошедшие предварительный отбор. Прошу вас, наслаждайтесь зрелищем!

Зрители снова завопили, но их общий крик был слабее, чем голос старика Третьего.

– У нас небольшое изменение в турнире, – экзаменатор достал из–за пазухи листок и показал нам. По нему, Сакура, как лишившаяся своего противника, должна будет сражаться с победителем сражения Канкуро и Шино. – Всем ясно?

– Да! – хором ответили мы.

– Правил нет. Бой завершается, когда кто–нибудь умирает или сдается. Но если я решу, что бой закончен, то сам его остановлю. И не думайте спорить со мной, – лениво покусал сенбон экзаменатор. – В первом бою участвуют Хьюга Неджи и Узумаки Наруто. Остальным пройти в комнату ожидания.

Остальные ушли, и мы остались на арене втроём. Неджи неприятно улыбнулся.

– Хочешь что–то сказать? – усмехнулся он. Я показал ему кулак, напоминая о втором туре экзамена.

– Помнишь, что ты сказал? – меня трясло от напряжения. – Я одолею тебя!

Неджи посмотрел на меня своими бьякуганистым взором со вздувшимися от притока чакры венами вокруг глазницы.

– Что ж… Это хорошо, – встал в стойку Неджи, – когда ты прозреешь, я наслажусь видом твоих испуганных глаз.

– Хватит болтать! Начнём, – буравя Хьюга взглядом, сказал я.

Это был сигнал для экзаменатора, и он, отпрыгнув от нас, воскликнул:

– Первый поединок! Начали!

Мне нельзя показывать Неджи свои способности до поры до времени, стоит усыпить его бдительность, раз уж он уверен, что я бездарность, а он такой крутой гений. Поэтому я метнул в него сюрикены, которые он с лёгкостью отбил, и ломанулся в рукопашную. Моё тайдзютцу оказалось столь же бесполезным, как и в бою с Саске, он просто видел все мои движения и даже ткнул меня своими волшебными пальчиками, надеясь выбить танкецу, чтобы нарушить течение моей чакры. Но я был готов и просто сделал небольшой щит чакры в плечо во время удара, так что Хьюга, скорее всего, подумал, что промазал. Сделав четырёх клонов, я постоял в сторонке, они бесполезно напали и развеялись от рук Хьюга, полезно создавая впечатление о моём стиле боя и давая мне воспоминания о его.

– Ты кричишь везде, что хочешь стать Хокаге, но ты неудачник, – убедившись в собственной крутости, начал вещать Неджи. Блин, он бы себя в зеркало увидел, просто маньяк какой–то: разметавшиеся длинные волосы, прозрачные, блестящие злостью и ненавистью глаза, эти жуткие вены и ухмылочка… А может, наоборот, он как раз весь месяц перед зеркалом тренировался?

– Моими глазами я вижу многое… твои способности заложены с рождения, всё решено уже с самого начала… – продолжил он, а я подумал, что бы он сказал, узнай, что я сын четвёртого Хокаге, тоже бы говорил о предопределённости или внёс меня в исключения из его правил?

– Почему ты всё пытаешься решить за других? – я скрестил руки на груди, тоже, для разнообразия, встав в пафосную позу.

– Ты хочешь сказать, что любой сможет стать Хокаге, если сильно постарается? – фыркнул Неджи. – Лишь единицам дано стать Хокаге. Взгляни правде в глаза! Те, кто стал Хокаге, родились с такой судьбой… Чтобы им стать, простого желания мало. Всё уже предрешено… – пессимистично закончил он. – Только одна судьба едина для всех, это – смерть.

– И что? И что с того? – разозлился я по–настоящему. Как же бесят меня его слова, которые словно повторяют мои страхи никогда не выбраться из этой странной череды моих жизней. – Я всё равно не собираюсь тебе проигрывать!

Сотворив двадцать клонов, я снова напал. На этот раз используя метод Саске с его «зомби–апокалипсисом» и их неуязвимости из–за щитов чакры. Отбившись от первой тройки, Неджи понёсся к клону, который стоял с краю и усиленно изображал оригинал.

– Ты настоящий! – Неджи использовал свою «технику мягкой руки» (ну как «мягкой», он зафигачил в сердце клона свои пальцы на две фаланги). – Ты прячешься за остальными, боясь за свои танкецу, – пояснил он свой выбор. Я начал постепенно развеивать клонов, создавая вокруг нас завесу дыма. Клон с пальцами в сердце, которые он обволок чакрой, стоял и усиленно изображал умирающего меня.

Клон поднял голову, капнул кровью изо рта и прошипел:

– Я же сказал, не решай всё за других! – он схватил Неджи за руку, прижимая к себе. Как ни крути, а Хьюга был весьма сильным противником. Два моих клона, стоявшие близко, врезали ему, но он использовал щит чакры, блокируя удар. Остальные мои клоны во главе со мной почти успели для массового удара, когда клон с пальцами в сердце не выдержал и развеялся, давая свободу моему противнику. Хьюга закрутился, используя свой защитный вихрь чакры, и нас отбросило в сторону.

– Неужели, ты подумал, что победил? – всё с той же ухмылочкой спросил Хьюга, глядя на меня сверху вниз.

А я правда думал, что улучшенная комбинация позволит мне сделать это чуть раньше «обычного». Мне нельзя расслабляться, а то я тоже возомнил себя самым сильным… Я решил, что настала пора для использования «Рёва дракона» и создал пятнадцать клонов. Мы встали в два круга, ближний круг стал нападать на Неджи, а я с пятью клонами отошёл, чтобы подготовить звуковой удар. Но во время «Рёва» Неджи снова использовал вихрь чакры, к тому же, похоже, что у него тоже стихия ветра, которую он включает в свой защитный вихрь. Мой звуковой удар отразился от его защиты и ударил по мне и клонам, которых развеяло. А у меня в голове стоял такой гул, что просто офигеть, и это при том, что я заранее укрепил барабанные перепонки. Получается, что против Неджи эта техника совершенно бесполезна.

– Всё кончено, – сказал Неджи, когда я с трудом поднялся. – Ты уже попал внутрь моей сферы, – он встал в знакомую стойку. – Техника проникающего удара! Шестьдесят четыре удара небес!

Чёрт! А я так хотел этого избежать!!!

Он подлетел ко мне, на огромной скорости выбивая мои танкецу, его руки мелькали, а я не мог ничего сделать и просто отлетел на пару метров, брякнувшись о землю. Тело не слушалось, всё болело. Отвратительное ощущение. К нам подошёл экзаменатор.

– Полагаю, это конец…

Чёрт! Как же больно! В глазах двоилось. В голове шумело из–за моей неудавшейся звуковой атаки. Как сквозь вату, я слышал, как Неджи распинается о том, что он выбил мои танкецу, что я слабак и неудачник с предрешённой судьбой. Что–то там хихикал про унижения меня и что я стою перед таким сильным ним на коленях и бла–бла–бла…

Ведь по идее ничего страшного, если я проиграю, ведь экзамен всё равно сорвётся, и его результаты отменят. Но он реально достал! А ещё я вспомнил, что Саске верит в мою победу, и как я ему в глаза посмотрю, когда скажу, что расслабился и решил не выигрывать у Хьюга? Я попытался подняться.

Вот это я понимаю, мотивация, увидеть его оху*вшее лицо, когда я, победив, врежу ему по морде… по наглой бьякуганистой морде. В общем, я, шатаясь и тяжело дыша, встал.

– Не может быть… – Неджи выглядел удивлённым, а, ну да, он же что–то говорил, что я даже подняться не смогу. – Прекрати это бессмысленное сражение, тебе всё равно ничего не изменить. Я не держу на тебя зла.

– Зато я держу, – ответил ему я. Пока мы болтаем, а излить мне свою душу и наболевшее отчего–то желает половина народу, что я встречал и ещё встречу, у меня есть время восстановиться.

– А? За что? – удивился Хьюга.

– Почему, если ты такой сильный, имея якобы всезнающие глаза, почему ты так издевался над Хинатой, когда она старалась изо всех сил!?

– Тебя это не касается, – нахмурился Неджи.

– Ты высмеял Хинату и оскорбил её, я не знаю, что случилось между вашими семьями, но такие, как ты, что обзывают других неудачниками, будут иметь дело со мной! – надеюсь, прозвучало не слишком пафосно…

– Что же, если тебе важно знать, я расскажу тебе о печальной судьбе нашей семьи… – начал Неджи повествование о своём несчастном детстве, будучи побочной ветвью в могущественном клане. О проклятой печати, что ставится всем Хьюга не из главной ветви, о смерти своего отца, близнеца нынешнего главы клана.

Я уже слышал эту историю многократно, поэтому в нужные моменты поддакивал и задавал наводящие вопросы, в то же время стараясь почувствовать свою «красную» чакру, как учил Джирайя.

– Твой удел – поражение, могу тебя в этом уверить, – подытожил свой десятиминутный рассказ Неджи.

– Не узнаешь, пока не победишь, – всё еще пытаясь восстановить силы, сказал я. Неджи, хмыкнув, надел свою бандану, которую снимал для демонстрации мне своей проклятой печати.

– Не знаю, насколько тебе было трудно пережить смерть своего отца, но ты был не прав, сделав вывод о предрешённости судьбы, – затягивая время, сказал я.

– Ты безнадёжен… – Хьюга активизировал бьякуган и подбежал ко мне, ударив по животу. То, что было необходимо, чтобы лис поверил, что нас могут убить, и поделился чакрой…

– Я не собираюсь сдаваться тебе, я не возьму свои слова назад, – с ухмылкой прохрипел я слова Хинаты, которые она сказала во время боя с Неджи. – Таков мой путь ниндзя… А ты просто трус, который во всём винит судьбу!

Это разозлило его, ведь я напомнил ему о том, что он чуть не убил из ненависти будущую главу клана Хьюга, которую, по его же словам, должен всегда защищать даже ценой своей жизни.

– Я несу бремя проклятой печати! – заорал он. – И тебе никогда не понять этой боли!

– Ага, но ты тут не один такой особенный, Хината страдала не меньше… – возразил я, разразившись подробной отповедью, что всем тяжело, и Хинате, которую из–за её слабости не принимают в её же семье – тоже.

– Разговор окончен, – холодно сказал Хьюга. – Экзаменатор, я намереваюсь его убить. Если хотите меня остановить – приступайте.

Ага, как же… про себя подумал я. Как и сказал Гаара: «я – тень изжившего прошлого, которое хотят уничтожить…» Я весело хмыкнул, глядя на экзаменатора, который типа размышлял над словами Неджи, жуя сенбон.

– Не стоит прерывать наш увлекательнейший поединок, экзаменатор, вдруг Хьюга и правда сможет избавить деревню от проблемы демона, а? – я широко улыбнулся и сложил печать концентрации, пытаясь призвать чакру лиса.

– Это беспо… – начал было Хьюга, но в этот момент моя красная чакра появилась.