Текст книги "Всё было совсем не так"

Автор книги: Миято Кицунэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 46 страниц)

– В глаза словно песка насыпали, – с обидой в голосе, тихо пробормотал он про себя, но я услышал, правда, вида не показал, не желая расстраивать друга. Вместо этого сказал, рассматривая его символ Конохи:

– У меня ничего не получается, сколько бы я не тренировался.

Саске посмотрел на меня уже простыми, своими обычными чёрными глазами.

– Бака, я с четырёх лет тренируюсь почти каждый день, а ты только недавно начал и уже хочешь меня превзойти? Если будешь усердно заниматься, то однажды и сам так сможешь.

– Ха! Тогда я тебя точно переплюну! – я добавил хвастливых ноток и стал собирать сюрикены, отвлекая Саске от его шарингана. Иначе замордует себя, я его знаю, такой же фанат тренировок и чтобы–стать–сильнее-и–отомстить–Итачи. С него станется пробудить шаринган и пойти мстить.

Саске некоторое время смотрел на меня, а потом взял кунай.

– Слушай, Наруто, для того, чтобы всегда попадать в цель, есть один секрет.

– Что? Какая–то крутая техника!? – оживился я, радуясь, что Учиха отвлёкся от своего шарингана.

– Ещё какая! Такая крутая, что для неё даже печати не нужны, только сила воли. Смотри внимательно.

Он встал напротив мишени.

– Чтобы попасть, нужно почувствовать, как тебя и твою цель соединяет тонкая невидимая нить. Её нельзя заметить, но она есть. И когда делаешь бросок, то просто не можешь промазать, потому что кунай скользит по нити и не может с неё соскочить. Здесь даже целиться не надо, так как оружие – это часть твоей руки. Ты ведь, когда показываешь куда–нибудь пальцем, не целишься, а просто показываешь, и тут всё точно так же, – он демонстративно, не глядя, метнул кунай, и тот оказался в центре мишени.

– Я понял! Ну держись, Саске, я тебя превзойду! – воскликнул я радостно.

В последнее время я стал метать кунаи намного лучше, но так как у Саске всё не получалось, конечно же я немного хитрил, не показывая своего умения, демонстрируя неуклюжесть. К тому же, в сказанных моим другом словах был смысл, удивительно, что семилетний ребёнок до такого додумался сам. Увидев мои приготовления из нескольких кунаев, он отошёл в сторонку и даже спрятался за брёвнышко, украдкой потирая глаза.

– Смотри, Саске! – я подпрыгнул и метнул кунаи в три мишени.

Они попали точно в яблочко. Лицо Учиха утратило свою невозмутимость, даже рот чуть приоткрылся, я еле сдерживался, чтобы не засмеяться. Последний кунай я бросил в ту мишень, в которую бросал Саске и выбил его кунай заняв центр. Он даже глаза протёр и громко сказал на каком–то странном языке:

– O–fi–get!

Часть 1. Глава 3. Тренировки, тренировки, тренировки!

На следующий день я продемонстрировал на практическом занятии в Академии навыки метания кунаев и сюрекенов. Одноклассники чуток охренели. Привыкли уже к тому, что я неудачник, расслабили булки. Не хотел ничего говорить, а быть типа как Учиха, гордым и неприступным, но горло сдавило, и я во всеуслышание заявил, что собираюсь стать Хокаге.

Да, блин, уже тридцать восьмую жизнь собираюсь! Задолбало! Собираюсь, собираюсь, да всё не высобираюсь! Как же меня бесит эта предопределённость, только я обрадовался, что всё меняется, как – на тебе! – напомнили. Мой друг на мою реплику никак не отреагировал, как будто ничего другого от меня не ожидал, и мне стало полегче.

Надо мной все начали смеяться, кроме Саске, которого, казалось, одноклассники лишь раздражали, и Хинаты, потому что она никогда надо мной не смеялась. Но остальные просто ржали, особенно старался Инузука Киба, терпеть его не могу, ничем меня не лучше, такой же обалдуй, вообще–то, а вечно меня цепляет.

– Наш дурачок научился метать кунаи и сразу возомнил себя Хокаге? – под смех одноклассников стал дразнить меня Инузука.

Я хотел ему врезать, но, как назло, споткнулся о собственную ногу. Смех стал ещё громче, мне было стыдно из–за Саске, вдруг он подумает, что связался с каким–то неудачником. Но и споткнулся я неспроста, опять эти «кукловоды» постарались. Видимо, остаётся мне, как и во всех других жизнях, быть посмешищем в классе. Я поднялся и сам засмеялся, как я обычно делаю. Но уж будь уверен, Инузука, на экзамене чунина я тебя не пощажу, уделаю так, что тебя родной Акамару не узнает.

Учиха куда–то ушёл после учёбы, а я побродил по деревне. Гневные взгляды, шепотки в спину, пара камней, брошенных несколькими женщинами, нет, ничего не изменилось. Люди, которым я докажу, что достоин лучшего отношения, пусть им всем будет стыдно в тридцать восьмой раз!

Вспомнив про Инузуку и его насмешки, я прокрался до его дома и написал на стене напротив окна его комнаты: «Инузука Киба – долбоёб». Коротко, ёмко и всем всё понятно. Когда изучу пару техник, можно будет поприкалываться над этим придурком более основательно, а пока только простые методы «мсти».

Весьма довольный собой, я отправился к особняку.

– Мито–сан, я пришёл! – поприветствовал я с порога домоправительницу, когда вечером вернулся. С этой женщиной мы подружились, Саске посоветовал мне больше хвалить её стряпню, и я старался. Всё таки несмотря на мой общий суммарный возраст, иногда я совершенно не понимаю, как и что мне делать в некоторых ситуациях. Но совет, кажется, сработал…

– Наруто, мой руки, молодой господин уже перекусил и сказал накормить тебя.

– А где Саске? – удивился я, хотя понятно, что он не обязан ходить за мной за ручку и отчитываться, куда пошёл, но последние две недели мы с ним были просто не разлей вода.

– Вроде бы в клановую библиотеку пошёл, – неуверенно сказала Мито–сан, накрывая стол для меня. Передо мной поставили миску с бульоном, ломтиками курицы и чего–то ещё, я сделал пробу и довольно промычал.

– Вкусно? – спросила Мито–сан.

– Что это? Вкуснее этого супа я не пробовал за всю свою недолгую жизнь!

– Скажешь тоже, – Мито–сан чуть покраснела и махнула на меня рукой. – Простой мисо–суп с курицей и тофу.

Я заработал ложкой, показывая, как мне нравится, мисо действительно был очень вкусным, а я очень голодным, потому мне домоправительница еще потом добавки положила. После я в одиночестве потренировался в метании сюрикенов, пытаясь повторить подвиг с символом Конохи, но у меня он немного кривоватый выходил и раза в три медленней, чем у Учиха. Хотя к концу тренировки мне удалось завершить символ из двадцати кунаев всего за три минуты.

Саске вернулся, когда уже пора было ложиться спать. Хотел рассказать мне историю на ночь, но я спросил:

– Слушай, а ты вчера слово такое сказал «O–fi–get», что это за язык?

– Эм… – замялся он, но всё же ответил. – Это один из секретных языков нашего клана. Хочешь, и тебя научу? Мы точно будем с тобой в одной команде, поэтому хорошо, если у нас будет свой секретный язык.

Меня так и подмывало спросить, откуда эти знания про то, что мы будем в одной команде. Я и так уже понял, что Саске не так прост, но задать этот вопрос не решился, иначе мне потребовалось бы выдать и свой секрет, а я уже один раз попытался, психанув, и всё закончилось новым рождением и обоссаными пелёнками. Кто знает, может и ему нельзя рассказывать свой секрет, поэтому мне остается только догадываться и строить предположения.

– Да… Давай, рассказывай свой язык.

– Ну… – Саске задумался. – Если, например, ты хочешь предупредить об опасности, то надо сказать, эм… «atas!»

– Atas! – повторил я. Учиха кивнул.

– Если в присутствии врага ты хочешь что–то метнуть, а я на твоём пути, то надо сказать «Padai!»…

За вечер мы выучили пару десятков команд на разные случаи жизни шиноби, а также названия отдельных предметов, мебели и оружия.

– А скажи мне что–то подлиннее, чем просто команды, это же язык, – попросил я. – Какую–нибудь фразу.

– Что тебе сказать? – спросил Саске.

– Ну, что–нибудь о таком… – я задумался, – скажи, про Коноху и дух шиноби!

– Tam russkyi duh, tam Rus'u pahnet? – он отчего–то захихикал. – Всё, пора спать, Наруто, а то мы тут договоримся с тобой.

* * *

Вечером следующего дня мой друг марал чернилами свитки, что–то бормоча себе под нос. Я рисовал гору Миобоку цветными карандашами, хорошо, что Учиха не видел её, и спишет на мою неуёмную фантазию психоделические грибы и растения. Заностальгировал что–то по своим друзьям–жабам Гаматацу и Гамакичи, сейчас они, наверное, ещё головастики…

– Наруто, – позвал меня Саске, оторвав от изображения бровей будущего учителя жабьего отшельника Фукасаку–сана. – Иди сюда, у меня есть новые крутые тренировки!

Я подошёл к нему и заглянул в его свиток. Упражнения для зрения утром, днём и вечером. Посмотрите налево, посмотрите направо, направьте чакру в глазное яблоко. И недоумённо посмотрел на друга, не решаясь сказать вслух о том, что это просто гимнастика для глаз, а не тренировки.

– Да ты просто ничего не понимаешь! Смотри! – он открыл передо мной книгу легендарных шиноби и ткнул на изображение Мудреца Шести Путей. – Помнишь, я про него тебе читал? Такие глаза, как у него, называются риннеган.

После этого Саске напомнил о легенде, однажды рассказанной мне в стране железа Тоби, как Рикудо, Мудрец Шести Путей, разделил свою силу между своими сыновьями, которые основали кланы Учиха и Сенжу.

– Сейчас из Сенжу в живых осталась только одна Цунаде, а из Учиха – я и Итачи, – закончил он. Меня так и подмывало спросить его, откуда же эта информация о бабуле Цунаде, ведь та ушла из деревни более двадцати лет назад, после второй мировой войны шиноби, и вернётся только через шесть лет, но смолчал, больше удивляясь его спокойному произношению имени брата, ведь раньше, в прошлых жизнях, наш «мститель» даже не мог его произнести, лишь говоря «один человек», но никак не по имени.

– Однако также выжили несколько ближайших родственников Сенджу – остатки клана Узумаки, – закончил Саске, выразительно посмотрев на меня.

– Что?! Есть такой клан – Узумаки? – удивлённо переспросил я, вовремя вспомнив, что я об этом типа не в курсе.

– Есть. Точнее был. Его почти полностью уничтожили во время Мировой войны шиноби, вместе с Деревней скрытого водоворота, в которой проживали Узумаки. Некоторые из них выжили, но оказались рассеяны по всему миру, – да, как моя мама или Нагато, согласился я мысленно со словами друга, слушая его вполуха. Он сказал, что Узумаки отличались красными волосам и живучестью, о чём я знал и раньше. Просто он–то откуда всё это знает?!

Саске потряс меня за плечо, видимо, недовольный тем, что я отвлёкся.

– Так вот, к чему я тебе это рассказал. Мы с тобой – потомки Рикудо сэннина. В моём роду из поколения в поколение передавались его глаза, а в твоём – его сила воли. А это значит, что мы оба можем получить риннеган и стать такими же великими шиноби, как Мудрец Шести Путей.

И вот тут у меня что–то щёлкнуло в голове. Саске абсолютно прав! Если у меня прорежутся волшебные глаза, то значит, я обрету божественную силу и смогу противостоять тому, что происходит. Возможно, что даже смогу прервать безумный повторяющийся цикл моих жизней и отрежу эти нити «кукловодов». Я вскочил на ноги.

– Идём!

– Куда? – забавно округлились чёрные глаза моего друга.

– Тренироваться! – у меня появилась Цель. Настоящая Цель, которая может осуществить мою мечту – вырваться из этого «снова и снова».

– Давай завтра с утра, – заупрямился Учиха, но я выдернул его из–за стола и потащил на полигон, прихватив список.

Мы сделали всё, что требовалось. Я хотел повторить, но Саске сказал, что перенапрягать глаза тоже нельзя. Будем тренироваться каждый день, и тогда точно всё получится, твёрдо решил я.

* * *

Утром тренировки глаз мы повторили и даже на переменке в Академии сделали всё по свитку. А после учёбы, когда шли в особняк, нам перекрыл дорогу один из АНБУ в маске кота, похоже, что это был Ямато, но я его, естественно, «не узнал».

– Вас ждёт Хокаге, – сказал Ямато и испарился. Я посмотрел на задумавшегося Саске.

– Это из–за того, что я живу у тебя? – хотя было глупо полагать, что джинчуурики оставят без присмотра. Это когда меня избивает восемь человек, то АНБУ не помогает и не замечает тебя, а вот когда последний Учиха, который может контролировать девятихвостого, дружит с тобой, это, конечно же, подозрительно.

– Не знаю, – спокойно ответил он. И, посмотрев на меня, слегка потрепал по макушке. Иногда мне кажется, что Саске намного взрослей, даже жесты у него какие–то взрослые, покровительственные что ли, с ним я себя чувствую на самом деле семилетним пацаном, но мне всё равно чуть полегчало. И я решил предоставить всё ему и действовать по обстоятельствам.

Третий Хокаге, Сарутоби Хирузен, морщинистый старичок в балахоне и треугольной шапке с символом страны Огня, попыхал трубкой, смерив нас внимательным взглядом, и сразу перешёл к делу.

– Наруто, до меня дошёл слух, что ты сейчас живёшь в особняке клана Учиха вместе с Саске, это так?

– Ага, мы с Саске друзья, он и я сироты, вот и живём вместе, поддерживая друг друга, – решил я давить на жалость.

– Хм, – как–то недовольно посмотрел Третий. – А маленький Учиха не заставляет тебя жить с ним?

– Что? – возмущение моё было вполне реальным. – Ничего он не заставляет! Он мой лучший друг!

– А что насчёт тебя, Саске? – взгляд старика переместился на него. – Какие у тебя планы на будущее?

– Отомстить Итачи и восстановить клан, – без каких–либо эмоций сказал тот. У меня чуть сердце из груди не выскочило. Ну вот, опять… Только я понадеялся, что Саске стал нормальным, как такой облом.

– Месть ни к чему хорошему не приведёт, ненависть порождает лишь ещё большую ненависть, – наставительно сказал Хокаге, но, кажется, Учиха его вообще не слушал, глядя в одну точку куда–то за спиной Третьего.

– Ладно, идите, – отпустил нас старик, махнув рукой. Мы рванули из Резиденции.

– Саске, – робко спросил я друга. – Ты правда собираешься мстить брату?

– Я пока не хочу об этом говорить, Наруто, не время, – остановил мои вопросы он, слегка нахмурившись. Я вздохнул, надеюсь, поздно не будет, и у меня ещё есть пара лет, чтобы переубедить моего лучшего друга от необдуманных действий.

– Пойдём, Саске, нас ждут тренировки! – жизнерадостно воскликнул я, пытаясь сбросить появившееся напряжение. – Скоро я обязательно обгоню и перегоню тебя!

– Пф! Мечтай… – Учиха, кажется, обрадовался, что мы сменили тему. – Давай, кто быстрее до особняка!? Раз, два три! Pobezhali!

Часть 1. Глава 4. Чувствуя чакру

– Наруто! У меня есть новая крутая тренировка! – однажды сказал Саске. В последнее время он пропадал вечерами в клановой библиотеке, поэтому я не сомневался, что скоро он так скажет.

– Правда!? – с восторгом отозвался я, получив в ответ серьёзный кивок.

– Но сначала я расскажу тебе об отшельниках и почему они круты.

– Отшельниках!? – я был в шоке. Нет, у меня, конечно, давно подозрения, что Саске, как минимум, проживает уже вторую жизнь, но меня поражает, что он может сопротивляться «кукловодам», ведь, не будь его, мне бы не дали тренироваться, а возле него у меня как будто некий островок спокойствия и защиты. Тем временем, мой друг уже начал разжёвывать мне про отшельников, природную сен–чакру и вообще про чакру, которой я пока не мог пользоваться. Я понимаю, что моя чакра в большинстве своём вся уходит на поддержание печати Курамы, что я ещё мелкий, но всё равно это раздражает. Я хочу секси–но–дзютцу, хочу теневых клонов, хочу хенге и расенган!

– …вот поэтому мы начнём с медитаций, чтобы расширить свои каналы чакры и увеличить духовную её составляющую, – закончил он. Я мигнул, осознав, что пропустил половину его объяснения, задумавшись, и улыбнулся, почесав затылок.

– Э… так что делать–то, Саске? – Учиха фыркнул, по–видимому, как и большинство моих учителей решив, что мне надо показать, а не объяснять и поставил на бок короткого брёвнышка доску.

– Садись и попытайся удержать равновесие. Не дёргайся, не двигайся, сконцентрируйся, – я посмотрел на его тренировочное сооружение и облизал губы. Безумно похоже на то, как Фукасаку–сан заставлял меня сидеть на вершине горного пика. Но промолчал. Саске тем временем уже сел на свою «качельку» и замер, закрыв глаза.

Что же, пора вспомнить уроки жабьего отшельника и мне. Несколько минут я провозился, даже свалился разок, но потом нашёл то самое состояние. Я сразу почувствовал свою чакру, правда, она была совсем неуправляемой, я даже засветился весь, выбрасывая её всеми танкецу, но даже это ощущение было приятно, в животе запорхали бабочки, Курама чуть шевельнулся, наверное, обалдел, что я в таком возрасте смог высвободить чакру. Открыв глаза, я увидел лицо Саске, который снова чуть приоткрыл рот. А мне это начинает нравиться. Удивлять его. Он такой при этом забавный.

– Это и правда очень крутая тренировка, Саске! – спрыгнув с «качельки», воскликнул я. – Кажется, я ощутил свою чакру!

– Хн. Тебе осталось только научиться пользоваться ею, а не просто освещать тело, – задумчиво сказал мой друг. Причём совершенно серьёзно, без подначек и подколок. Я знаю, что он уже умеет делать хенге, да и вообще – лучший ученик в Академии, но деликатно не напоминает мне об этом на каждом шагу, и это радует.

– Конечно, Саске, не будь я Узумаки Наруто! – совершенно добровольно воскликнул я эту фразу, широко улыбаясь. Саске снова странно на меня посмотрел. С теплом, что ли, за прошедший месяц я стал немного разбираться в его безразличии, иногда у него мелькают тени эмоций. А потом потрепал макушку, и я понял, что угадал правильно.

* * *

Медитировали мы еще несколько недель, я уже не светился, научившись немного управлять чакрой, но использовать дзютцу не получалось. Мой друг тоже ходил недовольный, он хотел сделать иллюзорного клона, но у него никак не получалось. И без того безразличный Учиха был мрачен. На занятиях в Академии к нему даже почти не обращались, он отпугивал всех своей грозной аурой, постоянно о чём–то думая.

Через пару недель он купил нам специальные шарики из чакропроводящего стекла. Если подавать к ним чакру, то они светились, правда, чакры должно быть довольно много, а её ток постоянным, но если подать слишком большое количество, то они трескались и больше не работали. Шариков было куплено много и мы ходили с ними постоянно, заставляя светиться. На моём счету была куча испорченных, но Саске не ругался, сказав только, что всё для тренировки.

На учёбе я старательно разыгрывал идиота, хотя даже стараться особо не приходилось, бороться с общественным мнением крайне сложно. К тому же я не хотел, чтобы у Саске были проблемы, которые обязательно возникнут, если кто–нибудь узнает, что он меня чему–то обучает. Меня же даже в Академию сначала брать не хотели, родители многих учеников не желали, чтобы их драгоценные чада учились вместе с «монстром». Лишь только когда я заскочил на приём к Третьему Хокаге и высказал, что хочу быть самым крутым шиноби и защищать Коноху, меня взяли, да вот только обучение мне не давалось, а учителя либо издевались, либо игнорировали.

На меня всегда, во всех моих жизнях, обращали внимание лишь дети, мои будущие товарищи, поэтому я старался, ведь роль местного клоуна лучше, чем роль пустого места.

Сейчас на практиках я показывал неплохие результаты по метанию оружия и борьбе, меня даже ставили в пару к Учиха, потому что мы были сильнее всех, а вот всякие лекции совсем не давались. Поэтому мнение обо мне у одноклассников не особо изменилось от «обычного», но меня это устраивало и даже как–то успокаивало.

Через неделю тренировок с шариками на полигоне Саске загадочно сказал.

– Смотри, Наруто.

И создал своего иллюзорного клона, ту технику, которая будет в выпускном классе на экзаменах.

– O–fi–get! – выразил восхищение я. Это действительно круто для семи лет, иллюзия была очень точной. У меня она не получалась даже когда мне было шестнадцать в прошлых жизнях. Саске был доволен произведённым эффектом, он потрепал мою макушку.

– Ты тоже сможешь, Наруто, я в тебя верю.

Ну и, конечно, после таких слов я стал тренироваться ещё больше, не желая ни в чём ему уступать.

* * *

Через два дня я смог сделать хенге. Но прежде, чем показать свою технику Саске, чтобы не облажаться, я провел «полевые испытания».

– Инузука! Акимичи! Нара! Вы, лентяи, останетесь сегодня после уроков! – из образа Ируки–сенсея я наблюдал за кислыми рожами Кибы, Чоуджи и Шикамару, выбранных потому, что они действительно часто оставались после уроков. Ну и потому, что Киба больше всех меня бесил.

– Но сенсеееей… – протянули они хором.

– Никаких «но», – отрезал я. – Сидите здесь, и чтобы носа не высовывали из класса, а также прочитали пятый параграф, тему «как распознать хенге–но–дзютцу». Приду, проверю и чтобы у всех от зубов отскакивало!

Троица печально вздохнула и, рассевшись по партам, со стенаниями достала учебники.

Грозно захлопнув дверь и сняв хенге, я быстро побежал в сторону дома Ино.

– Ино, привет… – светловолосая блондинка с короткими волосами и заколкой удивлённо на меня уставилась.

– Э… Инузука? Что ты здесь делаешь?

– Я… Я люблю тебя, Ино! Пожалуйста, ничего сейчас не говори, а ответь мне завтра на занятиях в Академии! – с этими словами я оставил покрасневшую девочку одну и побежал к дому Сакуры.

* * *

– Смотри, Саске, – подражая другу, я, улыбаясь, сделал его хенге.

– Молодец, Наруто, – похвалил он, – давай тренироваться.

Я смог удивить Саске техникой замены и использовал хенге в бою, притворившись одним из АНБУ. Он даже сначала опешил, когда из кустов к нему выпрыгнул не я, а человек в маске, но потом разгадал мою хитрость и снова похвалил.

На следующий день в классе было светопреставление… Иногда то, что тебя считают ни на что не способным идиотом, очень даже на руку.

Никто не заподозрил меня в том, что «Ирука–сенсей оставил нас после уроков и забыл, а мы его ждали до позднего вечера» или «Киба ты мне тоже нравишься – Что?! Да пошла ты коза! – Ах ты, сволочь! Ты вчера сказал, что любишь меня, – Ах ты, паршивец! Ты и мне вчера в любви признавался! – Что?! Не было такого! – Девчонки, бей его, кобеля этакого!»

В остальном всё было, как обычно, в классе надо мной смеялись, а Саске даже утешил меня, сказав:

– Не обращай внимания, люди такие глупые. Они просто завидуют твоим способностям.

Мне даже стало неловко, ведь я далеко не ангел, каким тут навоображал себе мой друг. Но мне было стыдно сознаться, что такую шутку с Кибой сыграл я. Хотя, глядя на большой сочный фингал, расплывающийся под глазом Инузука, и на гневные взгляды девчонок, направленные в его сторону, я становился донельзя добродушным и счастливым.

* * *

Дни текли свои чередом, с удивлением я подсчитал, что прошёл почти год с начала нашей дружбы. Мы тренировались, оттачивая свои навыки и умения, выполняли упражнения для глаз. Саске научился создавать иллюзии по типу иллюзорных клонов, но тренировался всегда на ком–то, например, на уроках, бывало, раскрашивал волосы Сакуры в зелёный цвет или, когда Шикамару спал, то казалось, что у него из носа летят мыльные пузыри. Видели эти иллюзии только мы с ним, и я не мог сдержать хихикания, но это было в порядке вещей, поэтому на меня, давящегося со смеху, никто из учителей не обращал внимания.

Иногда Учиха и на меня смотрел как–то странно (ещё более странно, чем обычно), тогда я подозревал, что он и со мною производит свои иллюзорные манипуляции, но ради его блестящих глаз ничего особо не спрашивал, чувствуя, что Саске чем–то доволен или даже рад. Из–за отсутствия у него эмоций, я готов был делать что угодно, только бы растормошить.

Однажды вечером мы шли в особняк. Почти все дома в квартале его клана взяли в аренду, и за прошедший год место стало более обжитым. Запах крови окончательно испарился, везде были фонари, открылись лавочки. Я привык к шепоткам и неприязненным взглядам, хорошо, что в присутствии Саске, с которым мы обычно ходили вместе, не кидались камнями. Я так свыкся с ненавистью жителей Конохи, что просто её не замечал, хотя его это, вероятно, несколько напрягало.

– Маленькое отродье, проклятый демон! – громко прозвучал женский голос. Видимо, для моего друга это стало последней каплей, он остановился и резко повернулся.

– Что ты сказала? А ну повтори, – несмотря на восьмилетний возраст, Саске выглядел угрожающе, к тому же он активизировал свой шаринган. Я обернулся. Неопределённого возраста женщина растратила свой запал, со страхом глядя уже на Учиха.

– Я только хотела сказать, что молодому господину следует лучше выбирать друзей, а не подбирать всякое отребье… – пробубнила она, потупив взгляд и теребя передник.

– Я вижу, ты настолько смела, что смеешь не только указывать мне, что делать, но и дразнить демона, – медленно процедил Саске. Я чуть не захлебнулся воздухом. Он знает! Мой друг чуть расслабил позу и положил руки в карманы. – Может, рискнёшь повторить это ему в лицо? Или тебя специально подослали из вражеской деревни, чтобы спровоцировать новое нападение? – блин, как загнул, я даже заслушался и подыграл другу, сделав самое безразличное и серьёзное лицо, на которое способен. Видя меня с такой кирпичной рожей за спиной Саске – всё–таки все привыкли, что я всегда улыбаюсь, – женщина округлила глаза.

– Я не… не это имела в виду, – тётка попятилась и побежала прочь.

– Не переживай об этом, Наруто. Она сама не понимала, что говорила. Мир полон идиотов. И это меня печалит, но я ничего не могу поделать с чужой глупостью, – Саске говорил это, обеспокоенно смотря на меня. Я же молчал, обдумывая сложившуюся ситуацию. Интересно, откуда он так много знает обо мне, тем более, что даже я сейчас ничего не должен знать о существовании Курамы? Об этом мне должен рассказать предатель-Мидзуки после провала на выпускном экзамене.

Когда мы зашли в особняк, я вздохнул и выпалил:

– Она не первая так меня называет! Ко мне часто так относились, словно я сделал что–то плохое, а я никак не мог понять, что именно. Я старался быть хорошим, очень старался! – «Особенно издеваясь и подшучивая над жителями и своими одноклассниками!» – Но, что бы я ни делал, меня всё равно ненавидели. И я до сих пор не знаю, почему… – и шмыгнул носом.

Пожалуй, расплакаться будет слишком, я вообще редко плачу, только «по заказу свыше».

– Наруто, – Учиха взъерошил мои волосы, и мне показалось, что он сейчас сам расплачется. – Я могу тебе рассказать, почему тебя называют демоном. Но вряд ли тебе станет легче от этого знания.

– Но я всё равно хочу знать! – воскликнул я.

Очень хочу знать, что же ты знаешь…

– Ну ладно, – после мгновенного раздумья сдался Саске. – Только вообще–то это запрещено, и если когда–нибудь ты проболтаешься, даже случайно, или как–то себя выдашь, меня накажут. Не знаю, как именно, но вряд ли я легко отделаюсь, – серьёзно сказал он, глядя мне в глаза. О да, молчание по приказу Третьего Хокаге. Я нахмурил брови и помотал головой.

– Ни за что! Я никому никогда не расскажу, даже под пытками!

И вот тут мой восьмилетний друг выдал мне такую дозу информации, что я слегка завис. Он знал не только о девятихвостом, но и о моей матери, как о бывшей джинчуурики, и о том, что мой отец – Четвертый Хокаге, и даже то, что они погибли, запечатывая в меня лиса.

Саске обеспокоенно смотрел на меня, и я спросил, глядя ему в глаза, потому что у меня появились сомнения относительно искренности нашей дружбы. Вдруг он просто хочет заполучить лиса, чтобы исполнить свою месть?

– Но значит, я и правда демон? Тогда почему ты так хорошо ко мне относишься, ведь я же плохой?

– Бака! – он щёлкнул меня по лбу. – Ты Наруто Узумаки! Мой лучший друг и самый добрый человек, которого я только встречал.

– Правда? – я посмотрел в его глаза, они лучились теплом и заботой, а на его спокойном лице вдруг появилась лёгкая улыбка.

– Конечно, – Саске схватил меня за шею и стал тереть макушку. – Не смей сомневаться в моём лучшем друге!

– Больше не буду! – я засмеялся от облегчения. Всё–таки несмотря на то, что Учиха странный, он мой лучший друг, и я его очень люблю.