Текст книги "Какого биджуу я теперь волшебник?!"

Автор книги: Миято Кицунэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 38 страниц)

Часть 2. Глава 15. Занятные занятия

2 сентября, 1991 г.

Шотландия, Хогвартс[19]19
  Хогвартс и его окрестности http://s01.geekpic.net/di-UWXJ32.jpeg


[Закрыть]

Утром я поднялся как обычно в шесть, несмотря на то, что спать мы легли чуть больше четырёх часов назад. И, раз проснулся, то решил совершить обход и исследование прилегающих территорий. Из окна нашей комнаты, если прижаться к стеклу и скосить глаза, был виден край озера, через которое мы плыли, а так впереди был лес. Какой–то дремучий и отдалённо напоминающий Лес Смерти в Конохе. Называется «почувствуй себя почти дома». Что–то там Хигэканэ, кажется, говорил, что лес запрещённый или запретный… Хотя какой идиот туда попрётся?

Узкой полосой внизу шла грунтовая дорога. Между дорогой и кромкой леса была видна тёмная избушка. Кособоким условным «квадратиком» был разбит огород, на котором спело что–то похожее на гигантские оранжевые тыквы, хотя кто их, волшебников, разберёт, может и не тыквы это, слишком здоровенные. А ещё дальше и правее – вытоптанное и огороженное пятно земли с ещё одним строением. Может, они держат там свиней и баранов? Мяса на вчерашнем–сегодняшнем пиру было много. Рядом с таким лесом животинку следует держать только за забором.

Оценил и комнату, которую вчера толком и не рассмотрел – что при свечах вообще увидеть можно? И эти волшебники возмущались по поводу моего чулана под лестницей? Тут на каждого только чуть больше площади моего чулана и получается. Только у меня ещё к площади некоторое уединение прилагалось. Здесь же в качестве уединения – занавески на кровати. Типа «а я в домике». А если сделать барьер фуиндзюцу, то на мою территорию – рядом с окном и по диагонали к двери – никто не покусится, но возникнет слишком много вопросов. Места эта гробина–кровать занимает дофига, лучше бы футоны выдали… Впрочем, в замке прохладно, и по полу точно гуляют порывистые сквозняки.

Кроме двери наружу никаких неприметных дверок не было, из чего я сделал неутешительный вывод, что в этом замке где–то есть общие умывальни и туалеты. Природа звала, так что я выудил спортивные штаны и футболку из своего сундука, оделся, прихватил с собой казённое полотенце малинового цвета с вышитой золотыми нитками буквой «G» и отправился на поиски ванной комнаты.

* * *

– Подъём! Все подъём! Первокурсники, завтрак через двадцать минут, у вас десять, чтобы встать и привести себя в порядок. В девять начинаются занятия! – послышался из коридора голос Перси.

На кроватях зашевелились Невилл и Драко, Блейз проснулся около получаса назад и уже вернулся из мужской ванной. Туалеты располагались отдельно и тоже были разделены на мужские и женские. Вот только кабинок там было не очень–то много, так что чем ближе к побудке, тем больше народа. Организовывалась живая очередь. Впрочем, по моим подсчётам, которые я сделал на медитации, вспоминая вчерашний полуночный пир, на Гриффиндоре училось семьдесят шесть студентов – тридцать четыре девчонки и сорок два парня. На старших курсах, видимо потому, что они уже не обязательные, училось всего семнадцать человек. А так в среднем было по одиннадцать – двенадцать учащихся в каждой возрастной параллели.

– Девочки, не забудьте посмотреть расписание своих занятий на сегодня и всё сразу же взять с собой. Завтрак всего полчаса и у вас будет только десять минут, чтобы дойти до своего класса, – возле нашей двери снова раздался голос Перси и писки девчонок.

Я вышел, чтобы посмотреть расписание, как и вообще распорядок дня, который был в Хогвартсе. Побудка предполагалась в восемь утра, с восьми двадцати до восьми пятидесяти – завтрак, обед с двенадцати до без десяти час. Ужин с семи тридцати и до половины девятого. Большой временной отрезок между обедом и ужином, так что на обеде надо что–то явно оставлять на перекус.

Всего учебное время состояло из шести уроков: два – с завтрака и до обеда, четыре – с обеда и до ужина. Каждое занятие по восемьдесят минут. Между занятиями двадцатиминутные перемены. Видимо, на перемещение по этому здоровому Замку. После ужина – свободное время, в десять вечера – отбой. Было крупное объявление, что тех, кого поймают в коридорах после отбоя, ждёт наказание, единственное исключение – уроки астрономии, но туда и обратно в сопровождении преподавателя или старосты. В общем, любые перемещения по ночам только в сопровождении или со специальным пропуском. Иначе можно попасть на отработку к некому мистеру Филчу. Хм. Филч… Кажется, вчера я его видел: жутковатый старик.

В расписании первого курса, в отличие от всех остальных, было всего восемь предметов. И большинство уроков заканчивалось в четырнадцать двадцать – после третьего занятия.

Расписание выглядело так:

Понедельник:

9:00–10:20. История магии, Бинс, ауд.4F (1 этаж); – что такое «ауд.»? А, похоже, «аудитория» – то есть помещение, где мы будем заниматься!

10:40–12:00. Чары, Флитвик, ауд.2Е (4 этаж); – и в чём логика нумерации этих аудиторий? Как сильней запутать студентов, что ли?

13:00–14:20. Гербология, Спраут, теплица № 1 (оранжерея). – Значит, надо взять с собой «Историю магии», «Курсическую книгу заговоров и заклинаний», «Теорию магии» и том «1000 магических растений и грибов».

Вторник:

9:00–10:20. Трансфигурация, МакГонагалл, ауд.1В (1 этаж);

10:40–12:00. Уход за магическими существами, Кеттлберн, ауд.12 (1 этаж); – фамилию этого учителя возможно ли вообще произнести вслух?

13:00–14:20. Гербология, Спраут, теплица № 1 (оранжерея).

Среда:

9:00–10:20. История магии, Бинс, ауд.4F (1 этаж);

10:40–12:00. Чары, Флитвик, ауд.2Е (4 этаж);

00:00–01:20. Астрономия, Синистра, астрономическая башня. – Надо же, ночное занятие!

Четверг:

Первого занятия нет, наверное, дают выспаться после ночной астрономии.

10:40–12:00. Трансфигурация, МакГонагалл, ауд.1В (1 этаж);

13:00–14:20. Защита от Тёмных Искусств, Квиррелл, ауд.4С (2 этаж); – тот самый подозрительный заика в чалме! Его занятие раз в неделю только.

14:40–16:00. Гербология, Спраут, теплица № 1 (оранжерея).

Пятница:

9:00–10:20. Зелья, Снейп, ауд.5А (подземелья);

10:40–12:00. Зелья, Снейп, ауд.5А (подземелья); – только в пятницу первое занятие со Снейп–сенсеем.

13:00–14:20. Уход за магическими существами, Кеттлберн, ауд.12 (1 этаж).

По субботам и воскресеньям в Хогвартсе не учились. Впрочем, если судить по убористым расписаниям старшекурсников, то они в уикэнд делали уроки. А ещё висели старые расписания кружков и внеклассных занятий, наверное, тоже что–то подобное будет.

* * *

На завтрак была овсянка, тосты с маслом и джемом и варёные яйца, почему–то жидкие внутри. Из напитков: чёрный чай и апельсиновый сок. Накрыто было порционно, а не как вчера в режиме «ешь, что хочешь». Малфой вяло поковырял свою кашу и умял только тост с джемом, вот, чего такой прозрачный. Он явно не выспался, еле–еле успел умыться и запихнуть продиктованные учебники в сумку. Возможно, надо было разбудить пораньше, но после вчерашних потрясений он довольно крепко спал, и я решил дать пацану выспаться. Рон тоже был помятым и растрёпанным, к тому же снова сел напротив меня. Видимо, кашу он не очень жаловал, поэтому ел без вчерашней торопливости «побыстрей всё впихнуть в себя».

– Первокурсники, сегодня я провожу вас до класса истории, за мной! – сказала девушка с Хаффлпаффа со значком старосты, когда завтрак подошёл к концу.

Мы скучковались и последовали за ней.

– Дорогу запоминайте, провожать вас будут только в первый раз, – наставительно сказала староста. – Ориентируйтесь по статуям, приметным рамам картин и пейзажам. Портреты вечно бегают друг другу в гости.

Класс Истории магии оказался относительно недалеко от Большого Зала, мы только поднялись с цокольного этажа на первый и прошли по коридору. На двери было написано «4F», одна из соседних дверей была классом «6В». Н-да… Слов нет на этих волшебников.

Класс был большим, довольно мрачным и со странными двухместными партами. В Конохе парты были трёхместные, у меня в школе – одноместные, так что непонятные обрубки меня здорово озадачили. Мы с Малфоем сели на третью парту центрального ряда. Блейз занял место перед Драко за второй партой. К нему подсела темнокожая девчонка с нашего факультета, шепнула, что её зовут Келла. Невилл сел рядом с Гермионой за нами. Рыжий Уизли занял место за третьей партой соседнего ряда и получился через проход от меня. Крепыши Кребб и Гойл, кстати, тоже сели за третью парту, только со стороны Малфоя. Драко вздохнул. Да, ему ещё объясняться и объясняться, как же так получилось: с отцом, друзьями, крёстным.

По рядам пошёл шепоток, когда в девять ровно через стену с классной доской просочился сухонький лысый призрак в больших очках и сел за место преподавателя.

– Меня зовут профессор Катберт Бинс, – представился он, и начал урок.

* * *

– История магии – невероятная скукотища, – прогундел Рон, зевая и потирая глаза, когда мы в полной прострации выползли из класса «4F».

И я был согласен. Это же надо так занудно и неинтересно рассказывать точнёхонько по учебнику, не сбиваясь, не поясняя и не отступая ни на буковку. Я когда учебник сам читал, было как–то намного занимательней. Даже зануда Асума–сенсей, который преподавал нам тактику и стратегию в Академии со своим бубнежом на одной ноте, не был так невыносимо скучен, хотя мы всё равно зачастую пол–урока спали. Малфой, кстати, клевал носом все восемьдесят минут занятия. Я немного помедитировал и попытался определить, как кого называли, когда распределяли. Кстати, вспомнились и слова о том, что выбор говорящей шляпы обжалованию не подлежит и куда она определит – то и «дом на последующие семь лет». Что поделать, значит, будем обустраивать этот «дом».

Как оказалось, расписание занятий у факультетов несколько отличаются: студенты Хаффлпаффа и Райвенкло отправляются на занятие по трансфигурации, а Гриффиндор и Слизерин – на «Чары». Видимо, завтра будет наоборот или как–то так.

В аудиторию, расположенную на четвёртом этаже, нас проводил старшекурсник со Слизерина. В отличие от «склепа» профессора Бинса, класс чар был светлым. Может потому, что расположение повыше и окна не были закрыты ставнями. В общем, комната «2Е» выглядела уютно. Парты тут были длинные, свободно вмещая человек по шесть. Они интересно располагались: две с одной стороны стены, две – с другой, повёрнутые к центру. А в середине класса были стопки толстых учебников, на которых стоял этот самый профессор Флитвик. Я ещё во время пира заметил, что с ним что–то не так: тело какое–то короткое. В общем, профессор Флитвик был ростом около одного метра тридцати сантиметров, по местному: четыре фута и три дюйма. А ещё в чертах его лица проскальзывало сходство со «страшными карликами» – гоблинами: кривой нос, мелкие глазки, седые чуть всклокоченные волосы, чтобы казаться выше, а также усы, почти как у дяди Вернона. Нам доброжелательно улыбнулись в эти самые усы.

– Рассаживайтесь, дети, – кивнул преподаватель.

Что–то царапнуло на уровне ощущений. Может то, что его улыбка не доходила до глаз, которые смотрели с тщательно замаскированным пренебрежением, которое я видел у гоблинов. А ещё в воздухе витал неуловимый запах чего–то приятного. Мне даже показалось, что раменом пахнет.

– Гарри, может, сядем со Слизерином? – прошептал мне Драко. – Чего тесниться на тех двух партах? Нас тринадцать, а мест от силы двенадцать.

– Чем раньше ты покажешь друзьям, что у вас всё по–прежнему, тем лучше, пошли, – кивнул я, поворачивая налево, к партам, за которыми села восьмёрка «серебристо–зелёных». Пять девчонок у них заняли первую парту, а трое парней – вторую у стены, мы с Драко тоже присоединились к ним.

– Гарри! Ты что, сел со слизнями? – громко, через весь класс, прошептал Рон, вытаращив свои голубые глаза. – Ладно этот Малфой, но ты–то!

– Предлагаешь мне к тебе на колени сесть? – съехидничал я, не давая Малфою начать перепалку. – Где хотим, там и сидим.

– Кхм, кхм, – откашлялся карлик–учитель, – меня зовут профессор Филиус Флитвик. Начнём занятие.

Он толкнул прочувствованную речь о магии, и казалось, что как–то даже вырос и похорошел. Мы тренировались делать основные элементы движения палочкой: взмах, выпад, резкий взмах, рассекание и всё в таком духе. Крутили по–всякому кистями и «от плеча».

Когда урок закончился, наши все щебетали о том, какой профессор классный.

К нам присоединился Блейз и многозначительно посмотрел на Драко.

– Ты почувствовал? – спросил он.

– Да, родовой амулет, но отец и так мне говорил… – хмыкнул Малфой.

– О чём речь? – поинтересовался я.

– Видишь ли, Гарри, если ты не заметил, то профессор Флитвик – полугоблин, – ответил Драко. – И вообще–то он довольно… страшный, даже если ты привык к гоблинам. Всё–таки другая раса. Но всем нравится Флитвик…

– Так поэтому в классе стоял такой странный запах? – понял я. – Какое–то зелье любви?

– Да, что–то вроде специальных духов–амортенции, – кивнул Блейз. – Концентрация небольшая, но… Распознающие амулеты в основном есть у чистокровок со Слизерина, так сказать, во избежание. А магглорождённым так легче принимать профессора таким, какой он есть.

– Поэтому Попечительский совет смотрит на это сквозь пальцы, – со знанием дела протянул Драко. – Я проголодался с этим палочкомаханием.

– Тогда пошли быстрее на обед, – усмехнулся я. Вот ведь! У меня амулеты покупные, видимо попроще, чем у Блейза и Драко, да и проверял я их только когда ел. А оказывается можно и так «расположить» к себе. Занятно…

Часть 2. Глава 16. Магия Хогвартса

5 сентября, 1991 г.

Шотландия, Хогвартс

После вчерашней ночной астрономии побудка была на час позже – в девять, так что завтракали мы в Большом зале только первым курсом. Астрономия меня в какой–то степени поразила. И вообще этот мир… Он такой огромный. Мне и Снейп–сенсей глобус показывал, и я потом атласы мира попросил прикупить и изучал карты. Надо же – местный мир круглый и располагается на планете, которая кружится вокруг звезды. А звезда находится на краешке Галактики, а та тоже не одна.

Во время путешествия с Джирайей я был на краю мира – за Страной Демонов. Там высокие скалы, сильное течение, водовороты, а дальше, если всё же быть немного безрассудным и пустить сотню другую клонов, – океан пропадает в чёрную жуткую пустоту. Сейчас я думаю, что, возможно, там стоял какой–то барьер.

Сам Хогвартс, если верить книжке, которую я одолжил почитать у Гермионы, тоже находится на «ненаносимой территории», то есть место его размещения, со всем Запретным Лесом Смерти впридачу, располагается в некотором пространственном кармане, попасть в который могут только волшебники и сквибы. Что–то вроде моего барьера у Дурслей, только наоборот. Но, думаю, что чьей–то крови всё равно пролилось немало… Постарались с этим «карманом» Основатели, в честь которых теперь факультеты называются. Впрочем, если исходить из теории пространства фуиндзюцу, в которой меня мало–мальски натаскал Джирайя, я думаю, что это не мир–сателлит, вроде жабьего или кошачьего: климат по сравнению с территориями вне Хогвартса не меняется, да и звёзды…

Думается мне, что четвёрка Основателей элегантно поиграла с расщеплением временных складок и изнаночными барьерами. Впрочем, может быть это что–то другое, доступное только волшебникам, а не такому недоучке-Узумаки, как я. Но если следить за облаками, то, как мне кажется, я засёк, где начинается расщеп: примерно в пятистах метрах от того городка за озером, в который прибыл поезд. Полевой бинокль, подаренный Пирсом, я взял с собой в школу – сразу пригодился. Удобную точку обзора мы с Малфоем нашли, когда пошли в совиную башню, именуемую «Западной», хотя по мне, так самой западной в Замке была семиэтажная башня другого корпуса. Но, наверное, не сразу Хогвартс строился, или у них с названиями примерно так же, как с нумерацией аудиторий…

Отправляли мы письма только вчера после обеда. Драко до последнего тянул, волнуясь о том, что ему скажет отец, пока я ему уже не сказал: «будь мужчиной и отвечай за свои поступки». Блейз дельно посоветовал Малфою намекнуть, что в комнате с тем живут три чистокровных и воспитанных мальчика, и Драко поддерживает приятельские отношения со слизеринцами. Малфой всё равно нервничал и волновался, и даже зачитывал нам выдержки из своего письма, чтобы мы оценили.

Письмо подвергалось жёсткой редактуре несколько раз. А главным критиком и редактором стал, как ни странно, Невилл. Оказалось, что у пацана схожая ситуация, только с бабушкой, которую он одновременно очень любит и боится. Типа конкретная такая «бабушка – домашний тиран». Как мне показалось, Невилл всеми силами пытается отстоять свои права и свободы, или хотя бы послабления в неусыпном контроле, и как никто другой понимал Драко. Впрочем, в Хогвартсе все ученики обретают относительную «свободу», беда в том, что некоторые не знают, что с этой свободой делать… А ещё выяснилось, что Невилл не то чтобы настоящий сирота, но его опекуном является бабушка. Во время этой их магической войны, когда погибли Джеймс Поттер и сестра тёти Петуньи, родителей Невилла запытали до сумасшествия каким–то «круциатусом», и те стали постоянными пациентами магического госпиталя. После такого становится понятно, чего над Невиллом так бабушка трясётся.

В общем, по итогу совместного творчества, Драко письмо написал в пять чётких предложений, без всяких извинений, объяснений, пояснений и всего такого прочего. По–военному коротко и ясно изложил суть.

Я тоже написал письмо тёте с дядей, и послание для Дадли вложил в конверт. Последние лежали для пользования в факультетской гостиной. Вот мистера Малфоя насторожит маленький герб Гриффиндора в уголке вместо марки! Я когда об этом Драко сказал, тот чуть за отправленной совой не сиганул с шестого этажа. Окна в совятне не были застеклены, и посыльные птички, некоторых из которых я вычислил по налётам в Литтл – Уингинг, свободно перемещались туда–сюда, видимо, добывая себе пропитание самостоятельно.

Кстати, Ураги[20]20
  Ураги http://s01.geekpic.net/di‑86CP23.jpeg


[Закрыть] меня узнала, радостно ухала и смешно крутила башкой, выпрашивая печеньку, при этом сова бегала по полу и пощипывала меня за штанину. Всё дело было в том, что Малфой посоветовал мне ещё в день первой встречи, когда мы праздновали мой день рождения, выпустить ночью сову и сказать прилетать с рассветом, куда–нибудь на чердак дома. Проблема была только в том, что никакого чердака у нас не было. Дом как бы двухэтажный, но на самом деле – одноэтажный с мансардой. Как выяснилось, что–то связанное с налогами: за полноценный этаж берут налог, а так мы как бы просто под крышей живём…

С тётей, помню, были небольшие разборки по поводу незапланированного питомца, но, в конце концов, Петунья–сан сдалась и разрешила сделать вроде собачьей будки в коробке из–под телевизора, и поставить новый совиный дом в углу участка, который был недоступен глазам соседей.

Ураги местом размещения возмущалась и злобно отщипывала крепким клювом картон, но что поделать, не в комнате же держать. Я сделал ей гнездо из своей старой клетчатой рубашки, а потом во время того «налёта» на магический квартал купил и книжку про сов, и свисток, и специальное совиное печенье. Сожравшая половину пачки сова резко подобрела и смирилась, что днём она изображает курочку. К тому же тётя иногда бросала ей всякие остатки и требуху.

Видимо, у Ураги как–то отложилось, что жрать ей дают не за полёты, а за мимикрию. Я когда письмо отправлял, даже заволновался, что сова пешком пойдёт. Но нет. Когда я стал приглядывать себе другого почтальона, и сказал об этом вслух, моя боевая сова распушилась, взлетела на специальный насест, вырвала конверт из рук и понеслась. Вот, что значит правильная мотивация и конкуренция. Впрочем, это не помешало мне отправить дубликат письма с дополнительными короткими инструкциями и самодельным конвертом из собственной бумаги другой совой, той самой сипухой, которую мы с Дадли ловили. Драко вопросительно на меня посмотрел, и я сказал, что письмо для Дадли, в общем–то, не соврал, вкладка для брата в нём тоже была. А я говорил, что Большой Дэ поступил в «Академию Смелтингс» в другом городе.

Кто знает этих волшебников, халявные конверты вполне могут оказаться с какими–нибудь «следилками», или на самой сове – чары, которые, по идее, должны слететь, как только сова пройдёт через мой барьер. В общем, время собирать информацию и попытаться вычислить, верны ли мои предположения.

Вчерашний день, из–за того, что занятий было всего два: история магии и урок Флитвика с новыми движениями палочкой, был довольно насыщенным.

После отправки писем я предложил парням сделать перестановку в комнате, чтобы увеличить свободное пространство. Наше место жительства по площади напоминало форму маффина – скругленная внешняя стена с двумя небольшими стрельчатыми окнами–бойницами, и стены, расстояние между которыми сужалось от окон к двери, расположенной по центру. Из–за того, что не было ни одного прямого угла – всё–таки жили мы в башне, а там архитектура своеобразная, углы у нас скрадывались, делая комнату ещё меньше. Я даже нарисовал план, чтобы показать наглядно, как всё переставить. Нам ещё повезло, что нас всего четверо, с пятой гробокроватью места в комнате становится просто катастрофически мало. А ещё тумбочки!

Мы договорились, что поставим три стола из сундуков поближе к окнам и дневному свету – кто–то будет учить уроки за одним столом вдвоём, или будем меняться, а из одного сундука – сделали шкаф для одежды на неделю, чтобы постоянно не превращать свой сундук в стол, а потом в шкаф. Часть одежды Невилла я положил в свой сундук – благо всех ещё письмом предупредили, что бирки на одежде обязательны. Стиркой тут, кстати, похоже, занимаются эльфы, в углу у входа была небольшая корзинка, на которой было написано «сложить грязную одежду». Мы уже пробовали – всё мгновенно пропадает, а через какое–то время появляется на кровати – чистое и выглаженное.

В общем, решили попробовать такое «совместное проживание». Мою и Невилла кровать поставили вдоль стен, кровати Драко и Блейза оставили почти так, как были, только немного ближе к двери подвинули, шторки они прикрыли. У двери получилась небольшая «прихожая» с узким проходом между кроватями – непонятно что в комнате делается, если кто войдёт. Подвинуть кровати нам помог домовик Хогвартса, которого смог вызвать Малфой, звонко прищёлкнув пальцами. А ещё эльф откуда–то притащил нам три стула[21]21
  Комната до и после перестановки http://s01.geekpic.net/di‑8TXOQU.jpeg


[Закрыть].

Тем же вечером, когда у первокурсников было собрание перед астрономией, кто–то из девчонок, кажется, Фэй Данбар, возмутилась при рыженькой старосте с седьмого курса, что мы живём в жуткой тесноте, тогда как Хогвартс «такой здоровый».

На мой взгляд, не такой уж этот замок и здоровый. Мы выходили на улицу, чтобы осмотреть его снаружи. Главный учебный корпус, в котором расположены основные кабинеты, имеет четыре этажа и на вид не больше нашей младшей школы в Литтл – Уингинге. Плюс половину занимают оранжереи, которые мы посещали на гербологии. Потом ещё отдельный корпус с нашей башней и Астрономической, и где–то там же располагаются подземелья Слизерина – всё тоже довольно компактно. Думаю, Хогвартс ощущается большим, потому что по нему приходится много ходить: лестницы шевелятся, отправляя куда–то не туда, часть переходов закрыта. Иногда, чтобы дойти до кабинета, буквально расположенного за стеной, надо обойти весь замок, спуститься на два этажа вниз, подняться на три вверх и пройти по переходу. Примерно то же самое объяснила староста, что особо мест нет, да ещё и пара крыльев вообще закрыта из–за того, что замок нуждается в ремонте. Спросила у Данбар что–то вроде: «ты предпочтёшь жить одна в неотапливаемом помещении с протекающей крышей и туалетом в соседнем здании или в тесноте, тепле и сухости?»

Тогда кучерявая и рыженькая Лаванда Браун блеснула, что существуют чары расширения пространства, как в магических палатках делают. Наша староста–семикурсница объяснила нам, что стены замка особым образом зачарованы и магия пространства в нём недоступна.

– К тому же, – добавила староста, – да будет вам известно, уважаемые юные волшебники, согласно биллю о безопасности волшебства, чары расширения пространства категорически не рекомендованы для использования в волшебных домах, а особенно в замках. Магглорождённым ещё позволительно такого не знать, но у вас половина курса – чистокровные волшебники.

– Почему? – почему–то протянула всё–таки большая часть наших и даже несколько второкурсников, которые прислушивались к разговору.

– «Хэмпширская мясорубка», – сказал один из парней–старшекурсников, сидящих с книгой в гостиной. – Был один случай в средние века, когда изобрели эти чары. Один не очень умный волшебник захотел пригласить гостей в свой замок, и из маленькой комнаты сделал огромный банкетный зал. Туда поставили мебель, статуи, стол для пира и пригласили что–то около сотни магов…

– А потом чары разрушились из–за того, что они чувствительны к почти любым всплескам магии, – мрачно добавил Блейз. – И комната снова стала обычной. Со всеми магами внутри. Кого–то выдавило в дверь и в единственное окно, а остальных…

Все ахнули, даже ко мне от мелькнувшей перед глазами картинки, подкинутой воображением, подкатила тошнота.

– Спасти удалось меньше половины, – кивнул тот умник с книжкой, – остальных просто задавило, вместе с хозяином. Теперь такие чары можно использовать только в палатках с мягкими стенами. Если забудешь подновить или они сами разрушатся от активного колдовства внутри – то всё просто вывалится наружу. То же самое в сумках, но обычно внутри такой сумки накладывают ограничивающие чары, чтобы туда нельзя было попасть живому существу и, соответственно, поколдовать там, чтобы разрушить чары пространства[22]22
  Авторское размышление о чарах пространства в главе пояснений https://ficbook.net/readfic/3360062/10340735


[Закрыть].

* * *

Вторая трансфигурация на этой неделе должна была перейти в практику. У Хаффлпаффа с Райвенкло занятия у МакГонагалл были по понедельникам и средам, и через сестру–близнеца Парвати Патил, которая училась у «воронов», мы уже знали, что будем превращать спички в иголки.

На первом уроке трансфигурации была красивая демонстрация: сначала МакГонагалл превратилась из кошки в человека, а потом заставила свой стол стать здоровым хряком и обратно столом. Все ахали, а я ностальгировал о чакре и теневом перевоплощении. Впрочем, потом дошло, что профессор сделала из стола живое существо, которое само по себе и не подпитывается чакро–магией. И я решил, что это интересно, и данный предмет, вместе с зельеварением, заслуживает моего пристального внимания.

Потом треть урока наша декан говорила вступительную речь, которую я за размышлениями прослушал, а оставшееся время – диктовала различные слова–якоря для облегчения трансфигурации. Вроде как есть стандартный набор слов, отражающий состояние предмета, на котором стоит сконцентрироваться. «Феррум» – железный, «лигнум» – деревянный, «витрум» – стеклянный, «фригоре» – ледяной, холодный, и так далее.

Нас попросили выучить эти слова наизусть, чтобы не отвлекаться и знать их значение, а ещё заставить себя «чувствовать слово». В общем, та же теория, которую я для себя выводил, ещё когда впервые побывал у Снейпа–сенсея. И в учебнике тоже написано про визуализацию и чёткое представление, что и во что ты хочешь превратить.

Также в книге «Руководство по трансфигурации для начинающих» я вычитал, что в трансфигурации действуют законы сохранения объёма. Типа из яблока можно сделать какой–то предмет, который будет равен объёму яблока: шкатулку, маленький мячик, что–то вроде такого. И там ещё пошаговые инструкции: сначала воздействуют на состояние предмета, то есть визуально предмет до изменения похож на предмет после изменения, а также бытовые вещи, которые легко представить: деревянная спичка – железная иголка, медная монета – костяная пуговица. Потом всё усложняется. Добавляется изменение геометрических форм, свойств, превращение живого в неживое и укрупнение самих объектов трансфигурации.

МакГонагалл выдала нам по коробку спичек и сказала достать палочки и концентрироваться на слове «феррум» – железный, а также представлять, как спичка превращается в иголку.

Я достал свою палочку–обманку.

Насколько я понял Снейпа–сенсея, волшебники сначала учатся пользоваться палочкой, а потом долго идут к беспалочковой магии, чтобы хотя бы некоторые заклинания у них получались без данного магического костыля. Но свои стихийные выбросы я сбрасывал без всяких палочек. И дети творят магию без приспособлений. Так что я сделал вывод, что палочка, это как та запятая, которую мне нарисовал на ладони Джирайя, когда я разучивал расенган. В первую очередь это – точка и опора концентрации внимания. Если я буду работать с «пустышкой», то мне будет легче освоить беспалочковую магию, к тому же я не запалюсь на том, что обучаюсь не как все, и даже если у меня не будет получаться – ничего страшного. Гарри вроде не очень–то учился. Зато в таком случае эти же приёмы с нормальной волшебной палочкой будут проходить на ура. Мне необходима местная база для того, чтобы распознавать действия противников и вовремя реагировать. Свои «заклинания» я собираюсь концентрировать на печатях и, если понадобится всё–таки выкрикивать, чем я собираюсь шарахнуть, то буду выкрикивать на японском. По крайней мере, план такой.

И сегодня первый раз, когда мы будем применять настоящую магию в Хогвартсе. Потому что в коридорах колдовать запрещено для всех, а в комнатах общежития нам старосты «пока не научитесь нормально творить волшбу», махая палочкой и читая заклинания, запретили, обещая, что обязательно узнают о нарушителях и строго накажут.