Текст книги "Колдоискатели (СИ)"
Автор книги: Мишель Рут
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)
Я села на мятое, мокрое уже одеяло и снова разрыдалась.
Демжис помялся на месте, глядя на такой оборот дела, и снова присел рядом.
– Не плачь, Настя. Я правда постараюсь придумать что-нибудь ещё.
– Обними меня… Может, я проникнусь…
Теперь я знаю, что такое «неловко обнял».
– Мне бы только с мамой посоветоваться… Хотя я и без неё попробую все средства. Хорошо?
Но, хотя раньше он выполнял подобные обязательства, я не смогла перестать плакать. К тому же ласковые объятия не способствуют этому, как ни странно – только усиливают слёзы. Так что преуспел в прекращении моих рыданий только Маннен, притащивший вместе с Левсеем, наконец, целое засохшее деревце, которое, судя по грязи, покрывавшей мечника и копейщика, они выкапывали из болотной жижи мечом и руками. Это и дрова, предвещавшие костёр, живо подняли настроение всем нам.
* * *
Гомункул был низенький – не доставал мне даже до пояса, и очень корявый. Демжис часа три лепил его из подсушенной болотной грязи, взмок сам с головы до пят, но с человеком это создание можно было спутать только в сильном тумане издалека. Грязно-серого цвета, безглазый, голый, хуже, чем детская поделка из пластилина.
Это было жутко.
– Ты умеешь создавать людей магическим способом?
– Только традиционным. Боги творили человека вместе, и в нём соединены два начала, Земли и Стихии. То есть зримая, осязаемая плоть и незримые, стихийные мысли и чувства. Если лишить человека одного из начал, он погибнет.
– Но твой «человечек» шевелится!
Гомункул, шатаясь, поковылял к кромке болота.
– Кое-что я могу сымитировать. Но он не может ни думать, ни чувствовать. Да нам от него это и не нужно. Главное, чтобы до черты дошёл.
Тонкая полосочка пламени тянулась слева направо вдоль кромки болота. Мы всем отрядом уныло взирали на неё.
– Сигнальная линия, – констатировал Демжис. Я, как обычно, не поняла, в чём дело.
– И что будет, если мы её пересечём? – Я напряжённо следила за нашим гомункулусом, покорно идущим к огненному рубежу.
– Зависит от класса линии. Может сжечь на месте, может просто оповестить хозяина о том, что мы пересекли границу Топей. И вскоре маг с гвардейцами устроят нам жаркую встречу.
– А сами они куда делись?
– На приграничной базе у края болота. Базы стоят в перегоне друг от друга, на случай, если заболотные кочевники опять решат к нам сунуться. Смотрите!
Гомункулус занёс ногу над линией… перешагнул. Язычки пламени размером с ладонь вдруг взметнулись на два метра вверх, поглотив глиняную фигурку. Пламя тут же опало. С ним упала и фигурка, развалившись на куски.
– Кисло, – подытожил Маннен. – Может, мы попробуем поискать помощи у кочевых? Приведём их к базе, захватим…
Демжис хмурился, но молчал. Идея приводить в свою страну потенциальных врагов как-то не слишком хорошо выглядит.
– А что это за базы? – подал голос Левсей. – Большие они?
– Человек на двадцать самая крупная, она как раз близко. Мелкие – на пару часовых.
– А они знают, как эту линию убрать?
– Вряд ли. Хотя…
– Может, пройдёмся мимо них, повысматриваем слабые места?
Демжис явно прикинул, что этот вариант откладывает встречу с кочевниками, и кивнул.
* * *
В неказистой коричневой траве призывно алели ягоды. Но от нашей тропы их отделяли несколько окошек воды, своим видом намекающие на печальную участь сборщика.
– Эти ягоды ядовитые?
– Наоборот, Настюша, съедобные и очень вкусные. Здешние жители их собирают и продают по всей стране, тут целая большая деревня этим живёт. Вон, смотри, ходит один, с лукошком.
Прищурившись против солнца, я различила полусогнутую фигуру.
– А что же мы от него не прячемся?!
– Местных нам бояться нечего.
– А как он за огненную линию-то проник? – удивился Катрем. – Может, поспрашиваем его?
– Давайте, – хищно согласился Демжис.
Через пять минут мужичок средней пожёванности, босой и в грязной домотканой одежде, был изловлен, успокоен и усажен на самую сухую кочку. Он тоскливо косился на своё лукошко в моих руках, пока я, не удержавшись, пробовала ягоды. Похожи на клюкву, кисло-сладенькие.
Демжис вёл допрос.
– Как это – никакой линии нету?
– Ей-право, господин! И так как вы говорите, мы бы за морюквой не попали.
– Наверное, управляющий выпросил исключение… У вас хороший управляющий?
– Скотина! Простите, господин, но как есть скотина! Оскурька звать. Бьёт, ягоду отнимает, бесчинствует!
– Ничего не понимаю…
* * *
– Ты уверен, что это – слабое место? – промямлила я, глядя сквозь камышовые заросли на мощную бревенчатую стену на берегу топи. За стеной виднелись крыши гвардейского приграничного поста. Того самого, крупного.
– Главное – сигнальная линия, – напомнил Демжис. – Здесь её нет.
Полоса пламени прерывалась у пологого глинистого спуска, и метров через пять возобновлялась. От этого «прохода» до ворот базы – каких-то пятьдесят метров, которые отлично просматривались. Мимо не проскользнёшь.
– Неужели бизнес на ягодах так дорог?
– Скорее, – поправил Маннен, – ими любит лакомиться кто-то знатный. Вот и приказал не перекрывать путь к болоту.
– Так мы что, можем тут легко пройти? – оживилась я.
– Но есть амулеты, – возразил Маннен. Он тоже недоверчиво обозревал укрепление. – Целый склад должен быть.
– Так мы и не будем брать их штурмом. Проникнем внутрь хитростью, застанем врасплох и обезвредим гвардейцев, и укрепление уже будет нашим, попробуй нас возьми!
– А какой хитростью мы туда проникнем?
Демжис замялся. В его плане это было самое слабое место.
– Давайте пока понаблюдаем за укреплением издали и вместе подумаем, – постановил он, поудобнее приминая стебли камыша.
Первое, что мы увидели – это трёх человек, идущих по дороге в казарму. Вернее, шли двое, в гвардейской форме, а третьего, в нищенских лохмотьях, они тащили на верёвке, накинутой на его тощую шею, словно какого-нибудь барана. Несчастный почти не упирался, только постанывал от особо жестоких рывков, и что-то приговаривал. Когда они проходили мимо наших камышей, ветер донёс несколько слов:
– …я такой же человек, как и вы…
– Заткнись, ты, грязная тварь! А то опять получишь плетей!
Не знаю как у спутников, а у меня всё внутри сжалось от жалости. Этот человек, которого так жестоко заволокли в казарму, не был похож на тех нищих, которых я так часто видела в своём мире. Его горе было неподдельным, зримым.
– Демжис, как ты думаешь, за что его так?
– Наверное, сказал что-то поперёк гвардейцам, – пожал плечами Демжис.
А Катрем с Крайяной потупились.
За следующие полдня мы установили, что гвардейцы в основном маются дурью и изредка тренируются – когда старшой их выгоняет. Деревенька была в часе ходьбы, и ближе к закату гвардейцы начали по двое-трое сбегать в её направлении. Наконец сбежал туда и сам начальник – верхом на страусе с раззолоченной сбруей.
– Удобный момент? – предположила я.
Демжис покачал головой. На входах и углах красовались часовые, которые бдительно требовали пароль у вернувшихся с гульбы соратников. Судя по ругани, зависть к оным придавала часовым злости и служебного рвения.
Солнце утонуло за болотной кромкой, сырость поднялась от земли, заставив клацать зубами и думать быстрей. Над землёй вился туман.
– П-подойдём ближе? – предложил Левсей, с вожделением глядя на факел над воротами.
Скрываемые темнотой и туманом, мы подобрались к укреплению метров на пятьсот.
Лично я готова была броситься штурмовать базу с голыми руками. Лишь бы не обратно в болото.
На дороге вдали появился силуэт страуса. Птица двигалась на диво медленно для своих тактических характеристик, потому что её наездник был пьян в зюзю и всё время сползал с раззолоченного седла. Это был сам командир укрепления.
– Есть идея, – вдруг сказал Демжис, хищно наблюдая за неуклюжими движениями горе-наездника. – Маннен, Левсей, идите за мной… Катрем, тоже иди, но держись позади, за их спинами, чтоб тебя было плохо видно. Девочки, побудьте тут.
Они, уже не скрываясь, дошли до края болота, поднялись по косогору и вышли прямо на дорогу, перегородив путь ездоку. Командир снова не удержался в седле, сполз на землю и длинно выругался. Демжис ответил ему не менее длинной и заковыристой тирадой.
– Какого… я, капитан элитного гвардейского спецотряда, должен торчать здесь и выслушивать оскорбления?! Мы два дня гоняемся за этими… подонками по всему болоту, не имея возможности даже нормально умыться, и натыкаемся на такой приём! Я обо всём расскажу в столице!
– В-виноват-с, – струсил командир, дрожащей рукой вцепляясь в повод. – Н-не признал-с…
– Как зовут? Какой чин? Отвечать!
– Черсин Оскурья, управляющий по ягодному сбору.
Я не могла поверить своим ушам. Это сколько же он должен был выпить, чтобы перепутать своих друзей с врагами?!
– Кто здесь ещё поддерживает нашу власть?
За следующие пять минут горе-управляющий не только перечислил все местные военные секреты, но даже сдал с потрохами своих осведомителей, проще говоря – стукачей из простых людей.
– С этим скотом построже надо, пожёстче! – распинался он. – Я только сегодня надавал по мордам нескольким крестьянам, и мало надавал! Надо было плёткой, да эти сволочи удрали!
– А с повстанцами так вообще надо расправляться на месте! – поддержал его Демжис. – Что бы ты сделал с беглым Рес Юдикатом, если бы поймал?
– Прирезал бы гадину на месте! – воодушевлённо заверил Оскурья.
Во время этого содержательного диалога ворота распахнулись, и к ребятам подошли несколько солдат. Я сжала кулаки на удачу, и заметила, что Крайяна сделала то же самое.
Но Демжис уже выведал все пароли и отзывы. Обменявшись ими, ребята вместе протопали к базе и скрылись за воротами.
Давненько у меня не было таких долгих минут. Даже, наверное, никогда не было.
Из-за створки высунулся Катрем и крикнул:
– Девчата, заходите!
Во дворе нас ждал сад живых скульптур: десяток гвардейцев, полураздетые, застыли в разных позах возле входа. Демжис деловито претворял чурбачки дров под стенкой в верёвки, остальные связывали неподвижных противников.
– Они что, живые?
– Пока да. Но долго человека держать в таком состоянии нельзя. Свяжем – и я их расколдую.
– Ой, так ты не будешь никого убивать? – этому факту я обрадовалась почему-то больше, чем нашей внезапной победе.
– В отличие от них. Настя, я не пойму, за кого ты больше переживаешь – за нас или гвардейцев? Они бы с нами не церемонились.
– А ты почему церемонишься?
– А я добрый. Что, не заметно?
– Просто вам победа легко досталась.
– Верно. Неприятельская казарма захвачена без единой царапины. Я настоящий военный гений!
– Это местный управляющий – настоящий придурок. А в доме никого нет?
Двухэтажная казарма с распахнутыми дверями и окнами выглядела и подозрительно, и притягательно.
– Уже нет. – Демжис ещё раз окинул взглядом связанных пленных и махнул рукой. Парни тотчас обмякли и попадали на землю, но, судя по вялой ругани, живыми и здоровыми.
– Тогда пойду обследую помещения. – Не дожидаясь согласия, я рванулась внутрь. Чур, лучшая постель – моя!
Глава 8
Ночь прошла чудесно. Может, кровать командира казармы была и не лучшей в мире, но я ей обрадовалась больше, чем любимому человеку, и наутро сияла.
Мои спутники, всю ночь подменявшие часовых, восторга не разделили. Пора было убираться отсюда. В любой момент могли явиться наши настоящие преследователи, и тогда пришлось бы принимать бой с неизвестным исходом. Мы, конечно, прихватили с собой все амулеты, какие только нашли, даже моя сумка распухла от стеклянных искрящихся шариков, и уже собрались покинуть этот неожиданно гостеприимный дом. Но на нашем пути возникло внезапное препятствие.
Казарму обступили крестьяне. Несчастный узник, отпущенный нами ночью на свободу, рассказал односельчанам обо всём произошедшем, и народ жаждал видеть героев. Вот только для чего? И зачем эти вилы и косы у них в руках?
– Надо идти, – постановил Демжис, и, подавая пример, первым вышел за ворота. Храбро выглядит. Хотя, что ему, полубогу, сделается? Я жутко трусила, но вышла вслед за всеми.
Нас тут же плотно обступили и прижали к дощатым воротам. Демжис, видя, что народ – сплошь смурные бородатые мужички в холщовых одёжках – мнутся и не решаются начать, взял инициативу разговора в свои руки:
– Любезные, вы что-то от нас хотели?
– А то! – заговорил ближайший к нам бородатый мужичок, подпираемый тычками товарищей сзади. – Мы потолковать за гвардейцев пришли. Чего-йто вы с ними сделали?
– Все солдаты связаны и лежат на заднем дворе казармы. Можете сами пойти и проверить.
– Што, они живые?
– А зачем бы нам мёртвых связывать? – изумился Демжис.
Народ загудел одобрительно, но как-то угрожающе. Кое-кто кровожадно потряс вилами. Причём почти перед моим носом. Похоже, связанных скоро ждёт незавидная участь.
Демжис об этом тоже догадался.
– Уважаемые! Советую вам не расправляться с нашими пленниками. Скоро сюда прибудут другие отряды, и вам может не поздоровиться.
– Вот по этому делу мы и здесь, – подхватил бородач. – Из-за вас ить с нами расправятся, а вы уже в леса уйдёте. Нехорошо.
Теперь вилы недвусмысленно тыкнулись каждому из нас в грудь.
– Так и вы уходите в лес, – предложил Демжис, косясь на кривые зубья с куда меньшим самообладанием.
– Во! Возьмите нас в свою кодлу, господин наследник! – выпалил мужик. – Совсем житья от гвардейцев нет, и прибытку нет, грабёж один! Поведи нас на правое дело, лучше тебе служить будем, нежели владетелю поганому!
– Соглашайся, – прошипел справа Маннен. Над ним орудием смерти нависла длинная изогнутая коса. – Иначе они нас сдадут гвардейцам!
Демжис окинул взглядом два десятка напряжённых лиц, бород и поднятых сельхозорудий.
– Тогда собирайте ваши пожитки и идите с нашим отрядом! Рад буду повести вас вперёд!
В какой перёд-то ты их собрался вести?
Мужики радостно заорали, и вилы наконец отхлынули от нас.
* * *
Три часа спустя мы бодро топали по сине-зелёному лесу – два десятка крестьян дружной кучей позади, я, Демжис и Маннен – сильно впереди, дабы никто нас не слышал. Демжис только что не заламывал руки:
– Ну вот как? Скажите мне, как так в жизни получается? Что внезапно ты делаешь то, чего меньше всего хотелось! Мало того! От чего много лет убегал!
– Ну скажи им, что пошутил.
– Тогда они меня порешат на месте.
– С твоими-то способностями?
– Если их разозлить, они и бога в гроб загонят.
– Так натрави их на Пегдема, – полушутя предложил Маннен. – Избавишься сразу от двух проблем.
Демжис обернулся. Катрем, назначенный непосредственным командиром, пытался построить крестьян, по совету Левсея, колоннами. На строй сейчас это походило меньше всего, а больше – на птичий базар, если, конечно, можно себе представить бородатых птиц.
– Сбагрю-ка я их сестричке, – решил он. – Заодно и мамину просьбу выполню. Доставай карту, будем прокладывать маршрут.
* * *
На свежем лесном воздухе, вдали от болот, угрозы Демжиса о моём здоровье поблёкли. Сам он никаких нетрадиционных способов лечения больше не предлагал. Может, всё и рассосётся – воздух и физическая активность, я слыхала, и не в таких случаях помогали. А физической активности хватало. Дорога пошла вверх, всё чаще лес взбегал на длинные холмы или спускался в каменистые овражины. Но мне, несмотря на пересечённую местность, отчего-то стало легче идти, даже несмотря на то, что за день я пару раз падала в обморок.
Гораздо легче, чем когда мы катились вниз, к болоту, отступая от гвардейцев, когда мне нестерпимо хотелось повернуть назад.
Меня так и тянуло вперёд, словно натянутая струна выходила из груди и тащила куда-то… к чему-то самому прекрасному на свете, за далёкой звездой, за солнцем…
– Эй, Настя, о чём задумалась?
– Демжис, а Демжис! А что находится там? – я ткнула пальцем в привлекавшем меня направлении.
– Дерево, – удивился он.
– Нет, я вообще спрашиваю. За лесом, впереди, там горы, или деревня, или что-нибудь интересное вообще есть?
Демжис взглянул на небо, сверился со сторонами света, прикинул что-то в уме, и вдруг с подозрением уставился на меня.
– Там столица.
– Вот как интересно, – я попыталась скрыть удивление от своей догадливости.
– Что интересно?
– Ну… Интересно там побывать.
Демжис нахмурился.
– Ты просто сундук с загадками, Настя.
– Да ладно, я просто спросила!
– Просто даже кузун не кусает.
Он даже объявил привал (все жутко обрадовались), отвёл меня в сторонку и как накинулся! С расспросами.
За следующие десять минут Демжис завязывал мне глаза, крутил на месте и требовал показать направление. Я ни разу не ошиблась – столица неизменно находилась в указанной мной стороне.
Эксперимент пришлось прекратить, когда подошел Катрем и поинтересовался, наигрались ли мы в жмурки. Отряд снялся с места. В этот раз Демжис плелся позади всех, не отвечая на мои вопросы, и о чем-то размышлял.
* * *
Бывшие крестьяне с видом заправских разбойников расселись на поляне – по пятеро вокруг крошечных костров. Огонь на фосфорических розовых веточках горел неохотно, и над отрядом сгущалась мрачная атмосфера.
– Они голодны и недовольны, – печально доложил Катрем Демжису. Мы, мозг отряда, сидели поодаль под раскидистым, сине-зелёным как неоновая реклама деревом. – И скоро выскажут недовольство открыто. Нам бы деньжат добыть, или хоть еды поболее.
Маннен и Демжис склонились над картой, я тоже сунула туда нос.
– Я сегодня разговаривал с лесом, – вздохнул Демжис. – До отряда Чары ещё минимум пять дней пути.
– И, как назло, по кратчайшей дороге раскиданы гвардейские укрепления, – подхватил Маннен, водя пальцем по драной бумажке карты. – Вот первое, заруб при Старой Грыче, уже завтра как-то обходить…
– Зачем? Может, мы и его захватим? – предложила я. – А что, одно укрепление же взяли! У нас теперь и амулеты есть!
Демжис аж поперхнулся.
– Как бы тебе сказать, Настя. Нам тогда очень повезло, что попался дурак-управляющий, и мы проникли внутрь без проблем. Да и маленький пограничный пост – не то, что волостной заруб. Это мощное укрепление и под ним будет большое кровопролитие, серьёзный бой. А на тех, кто в нём уцелеет, Пегдем вышлет регулярную армию.
– Как будто он так за нами не гонится! Сколько, твой лес говорит, гвардейцев идёт по нашему следу?
– Вот-вот. Мы ещё и в клещи себя загоним. Глупая мысль.
* * *
Закат расписал громады облаков всеми оттенками огня. Небо переливалось алым, как раскалённое, над контурами приземистого маленького городка. Домики рассыпались по долине беспорядочной кучей, а над ними, как наседка над цыплятами, возвышалась башня гвардейского заруба. Укрепление – несколько казарм, обнесённых мощным забором, выглядело грозно, но разве напугаешь людей, у которых нет ничего, кроме дырявого одеяла за плечами?
Наш отряд сейчас засел у лесной опушки на краю долины. Глаза вчерашних землепашцев и сборщиков ягод так сверкали от возбуждения, что этот блеск, казалось, должны были заметить дозорные на башне. Но они к концу дня, похоже, расслабились.
– Брать будем сейчас, на вечерней смене караула, – распоряжался Демжис. – Главное – внезапность. Палите, пока они не успели опомниться.
Все артефакты были розданы самым сообразительным из крестьян. Убедившись, что боевой дух на высоте, Демжис отошёл в сторону. Его место в сегодняшнем деле – в последних рядах, но не последнее по важности. Я подошла к нему.
– Демжис! Я, конечно, не владею оружием… но… может, смогу чем-нибудь вам помочь? – понятно, что в бою толку от меня никакого, но приличия требовали хотя бы спросить.
Маг не ответил. Катрем одобрительно похлопал меня по плечу.
– Разве что добрым словом, детка.
«Добрым словом я владею ещё меньше», – подумалось мне.
– Об одном тебя прошу, Настя, – внезапно сказал Демжис. – Не суйся под руку, сиди в безопасном месте. Лучше даже залезь на дерево, вот на это, и не слазь, пока бой не закончится.
– За кого ты меня принимаешь?!
– За слабую, изнеженную девочку.
Прав, чёрт возьми.
Ладно, зато с дерева лучше видно. От наших кущей до их стен метров пятьсот… Даже меньше. Деревья медленно, метр за метром, стали подползать к частоколу.
Наши залегли на позициях – слева и справа. Скрытая листвой, я видела дворик, на котором несколько человек кололи дрова и просто валялись на солнышке. Никакой дисциплины.
Это их и погубило. Всполохи наших молний застали гвардейцев врасплох – убить вроде никого не убили, но панику посеяли. С воплями они кинулись закрывать ворота, но тут частокол и передняя стена начали рассыпаться на глазах. Наши, с дубинами, деревянными кольями и дикими боевыми криками вломились во двор, навстречу им из окон ближайшей казармы полетели огненные сгустки, поджигавшие одежду. Началась каша, я перестала понимать, где чужие, где свои. Демжиса тоже не было видно.
Понятно, что обученные солдаты сражались лучше. Они оправились от шока и начали теснить наших…
Но тут стены всех построек и главной башни пошли трещинами и с грохотом рассыпалась. Крыша медленно осела на землю, погребая под собой амулетчиков, а обломки раскатились во все стороны, избирательно давя гвардейцев. Демжис взобрался на уцелевшую колоду, и начал демонстративно читать заклинание, картинно отмахиваясь от летевших в него стрел. Стрелы рассыпались в полете, земля начала недвусмысленно трескаться, из нее спешно прорастали какие-то плетистые растения, хватая за ноги и оплетая солдат живыми веревками. Уцелевшие наши, с палками и кольями, ободрились, ринулись вперёд, и враг, сраженный нашим превосходством и устрашенный пассами Демжиса, предпочел сдаться.
Наступление завершилось полным успехом. Я слезла с дерева и добежала до заруба к тому моменту, когда все неприятельские силы были связаны и обезврежены. О, нет!
Вблизи место схватки выглядело куда ужасней. Наши потери были велики – часть крестьян лежали на земле, кто неподвижно, кто со стонами и руганью. Демжис метался между самыми громко вопящими, затягивая ожоги. Уже мёртвых тут же в сторонке сжигали разрядами из амулетов. Я зажмурилась, отбежала подальше, но от запаха горелой плоти некуда было деться. И вот эту войну мужчины описывают с таким восторгом и восхвалением?! Ненавижу!
К счастью, «старички» нашего отряда все были целы. Маннен и прочие прошлись мимо строя захваченных в плен гвардейцев. Три десятка мрачных, расквашенных лиц взирали одинаково угрюмо, а тридцать первый внезапно сделал шаг вперёд.
– Господин! Я хочу быть в вашем отряде!
Из-за спины пленника высунулся Левсей.
– Это я его уговорил, – признался он. – Он лучник, мы вместе завербованы были… А вы говорили, что лучников нам не хватает…
Пленник был не старше Демжиса. Волосы до плеч, худое лицо, вообще весь какой-то длинный.
– Имя?
– Увирий…
– Если ты за него ручаешься… – Маннен неуверенно посмотрел на Демжиса. Тому, с ранеными, было глубоко не до мелочей.
– Развяжи его, Левсей.
Уцелевшие крестьяне деловито копались в развалинах – извлекали провизию, амулеты и всё что попадалось под руку. Рядом наконец возник Демжис, мокрый, шатающийся, словно лично разгрузил вагон кирпичей. Даже целый состав.
– Господин Демжис! – в пролом под крышей просунулась чья-то голова. – Там раненые есть – прикончить?
– Нет-нет! – встрепенулся маг и с тяжким вздохом полез в развалины. Оттуда поднимали зашибленных обломками стен гвардейцев.
– Нешто вы их лечить будете, господин?
По лицу Демжиса было ясно, что он мечтает их добить.
– Простых солдат мы милуем, – громко пояснил он. – Убирайтесь отсюда по домам и больше не смейте выступать против нас. Земля всех помнит – те, кто снова окажется среди солдат владетеля… – Демжис слегка запутался в словах. – Второй раз не будет пощады! Пошли все вон отсюда!
– Ты такой добрый, – восхищенно прошептала я, глядя, как бывшие солдаты, исцелённые, бормоча благодарности, спиной вперед выскакивают с территории бывшей базы и исчезают в лесу.
– Вовсе нет. Просто я вспомнил птицу, и подумал, что проще их отпустить, чем потом успокаивать тебя.
Подошел Катрем, улыбаясь, сияя даже лысиной.
– Во реклама! – одобрительно сказал он, выставляя большой палец. – Теперь о нас заговорят-то!
Боже, куда я попала. В мир, где элементарное милосердие – диковинка. Я тоскливо посмотрела в небеса. Оттуда прямо в лицо хлынули темнота и ледяной дождь.
* * *
Жители Старой Грычи, столпившись у околицы, уже ждали нас – причем с приветствиями и радушием, что особенно приятно. Жидкой толпой окружив Демжиса и Катрема, принялись наперебой жаловаться:
– Отнимають у нас – всё! Едва еды на живот хватает…
– А денег мы и не видим, забыли как они выглядят уже…
– Всё зерно вывез, изверг проклятый, для армии своей!
– А у меня неурожай, погибаю, а помочь некому, соседи-то такие же нищеглоды…
Вымокшие под дождём, они выглядели ещё более жалко, как толпа нищих.
– Мы обязательно вам поможем! – Катрем вдохновенно разглагольствовал, только трибуны не хватало. – Мы свергнем проклятого диктатора, и магия вернется на наши земли! Да, Демжис?
Демжис, подавив озноб, солидно кивнул.
– У нас снова будут урожаи! Все, кто хочет и может, вступайте к нам в отряд…
Тут Демжис пихнул оратора локтем и зашептал:
– Какие новобранцы, куда я их дену?
– Победа будет наша! – закруглился Катрем, и мы направились к ближайшей харчевне, где крестьяне уже собрали обед из гвардейских запасов с захваченного заруба.
* * *
Вместо окон здесь тоже были узкие незастеклённые прорези в стенах. В эти жалкие щели, казалось, вползали темнота и холод снаружи. После сегодняшнего вечера меня колотила дрожь. Раненые, убитые, свои, чужие проносились перед глазами.
– Выпей, – посоветовал Демжис, подсовывая мне небольшую кружку. Запах оттуда подозрительно напоминал самогонный. А, наплевать!
– Даже не поперхнулась, – удивился он. Знай наших!
– А ты?
– Я уже. Тут все уже.
И верно, в харчевне шло веселье, как на самых щедрых поминках. О нет, у них ещё и песни есть свои, народные… В отличие от голосов.
– А где мы будем ночевать?
– На втором этаже есть несколько комнат. А крестьяне разойдутся по окрестным домам.
– Проводи меня в мою, а?
Пьяненькие, опираясь друг на друга, мы одолели узкую скрипучую лестницу и ввалились в тёмную нетопленую комнату. Усталые ноги подкосились, наткнувшись на кровать.
Теперь Демжису надо бы уйти. Но он сидел рядом. Такой тёплый, что прогонять его совершенно не хотелось.
– Демжис… А твоё предложение лечить меня… ну, ты помнишь… всё ещё в силе?
– Вот прямо сейчас? – обречённо переспросил он.
– Ну ладно…
Молчание. И крепкие объятия.
– Конечно в силе.
* * *
Этим утром я впервые проснулась раньше Демжиса. Обычно он вскакивал ни свет ни заря раньше всего отряда, но вчерашние события упахали даже мага Земли. Худое лицо во сне выглядело трогательным, так что я не стала будить человека, только осторожно вытащила из-под него свою футболку. Демжис недовольно засопел и натянул одеяло до ушей.
Посмеиваясь неизвестно чему, я спустилась вниз в поисках воды для умывания. Неплохо было бы захватить в плен мага Стихии, для полного бытового комфорта, а? В зале харчевни было полно народу, в основном лежащего на полу и храпящего. Одна только Крайяна клевала носом, сидя за столом.
– Ну как? – лаконично поинтересовалась она.
Я застыла, а, сообразив, о чём она спрашивает, выскочила во двор. Нельзя, чтоб в отряде было две женщины, нельзя!
Ну как, как… Маг Земли отвечает в том числе и за плодородие. Конечно, отлично!
Кстати, о плодородии. Спьяну я кое о чём не подумала.
Обожаю этого человека. Обычно мужчины, если их так трясти, спросонья обругают и мать родную. А этот – ни словечка.
– Настя! Что за беда уже случилась?
– Мы же вчера забыли про контрацептивы!
– Что это?
– О, нет… Я же не хочу забеременеть!
– Расслабься, детка, я маг. Всё будет как скажешь.
Хорошая попытка зарыться обратно под одеяло, но запоздалая.
– Не называй меня деткой, я тебе не детка!
– Хорошо, цыплёночек.
– Демжис!
– Что?
– А мы тут долго пробудем? Крайяна пообещала, что в соседнем доме для нас затопят баню!
Я хочу нормально вымыться. Пожалуйста, ещё хоть раз перед смертью.
Вместо ответа Демжис уставился в окно, то есть в дыру в стене величиной в две ладони, как будто за ней притаилось чудовище.
– Какая восьмица сейчас идёт?
– Извини, я в вашем измерении времени не разбираюсь. Ещё утро.
– Мы должны были выйти на рассвете! За нами же погоня!
И, на лету запрыгнув в штаны, выскочил из комнаты. Уже с лестницы до меня донеслось: «Катрем! Маннен, задница полосатая! Собирайтесь живо!»
О нет, только не опять в лес. Пристрелите меня. Впрочем, здесь даже это не получится.
* * *
Солнце жалостливо взирало на нас из-за тучек. Демжиса на этот раз выгнали вперед, как предводителя. Наш разношерстный отряд пополнился недовольными жителями Старой Грычи и теперь не меньше полусотни крестьян тащилось через лес. Чем дальше, тем больше наш отряд напоминал кучку вшей, которых безуспешно пытаются выдавить из волос, то есть из лесов. Наглядность ассоциации придавал вид мужиков, постоянно чесавшихся.
Я постеснялась вышагивать рядом с Демжисом впереди всех, и отстала. Да и туалет мой несколько затянулся – что делать, походно-полевая пища не подходит для изнеженного желудка земной горожанки. Поэтому, когда я снова возвысилась над кустами во весь рост, отряд ушел уже далеко за пределы видимости и слышимости. А вот куда?
В панике я оглянулась. Сзади деревья, позади они же…
– Ау-у!!! Демжис! Кто-нибудь!
Попытка ориентироваться по следам провалилась. Вот трава, кажется, чуть примята… Но, в какую сторону ни кинься, лесные кущи везде выглядели одинаково. Я даже попыталась позвать Темную Деву, но безрезультатно – наверное, именно в этот момент все богини были заняты.
Я начала наугад продираться сквозь кусты, во всю мощь женских легких призывая кого-нибудь из наших. Потом сообразила, что меня могут услышать дикие звери, и лес сразу стал вдвое мрачнее. Крестьяне же начали казаться куда милее и симпатичнее.
– Эй-эй! – донесся до меня голос. Я радостно бросилась в ту сторону, и выскочила прямо на отряд… Но не наш. Дюжина мужчин были в жёлто-зелёной гвардейской форме.
Не теряя времени на мысли, я развернулась и побежала. Гвардейцы – за мной, шумно, напролом, как стадо кабанов.
– Демжис!
– Ага, эта девка ихняя! – донеслось сзади совсем близко. Нет, чёрт возьми, у вас тут на каждом шагу разгуливают партизанки в джинсах?
Две недели похода не пошли впрок – бегать по-прежнему получается плохо и недолго. Сумка лямками давила на грудь, мешая дышать, я зашвырнула её в кусты, но это не сильно помогло. Видимо, гвардейцев тут хорошо тренируют. Через две минуты они уже окружили и схватили бедную и слабую меня. Брыкаться было бессмысленно.
К удивлению, конвоиры не рукоприкладствовали, только подозрительно пристально разглядывали мою потрёпанную персону. Только связали руки. Зря, что я им голыми руками сделаю? Вот были бы при мне артефакты… Но после бурной ночи это было последнее, о чём я вспоминала. Расслабилась, привыкла быть под защитой Демжиса. И так его подставила. Он же начнёт меня искать…
