Текст книги "Письма Непокорного. Том 1 (СИ)"
Автор книги: Мишель Сатпрем
Жанр:
Языкознание
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)
Бернар, зачем мы причиняем друг другу боль "словами" – тогда как я убеждён, что мы ДОЛЖНЫ понять друг друга, где-то на ином плане?? – если хочешь, напиши мне в Париж.
Б.
U
Фрагмент дневника
(Это был «конец» африканского периода Сатпрема)
Зиндер (Нигер)
Воскресенье 24 мая 53
Мимолётное впечатление от пустыни, которое у меня было в Догондучи, изгладилось, и в течение двух дней мы двигались по прямой линии через бесконечные плоские и знойные джунгли с их колючими кустарниками, потрескавшейся землёй с вылезающими на поверхность чёрными блоками латерита и железняка. Бирнин-Конни – Мадава – Маради – Тесава. Наконец, начались торнадо, и я, смертельно уставший, прибыл в Зиндер, изнурённый часами езды под свинцовым, душным, наэлектризованным небом. Непроницаемый песчаный ветер, словно стена цвета охры, охватил город за несколько секунд, и словно вихрь, начался дождь. Передышка – но трасса на хоггар* закрыта.
Потратил всё утро на изучение Зиндера: европейские, ливанские или арабские перевозчики, но я прибыл на неделю позже. Предстоит зимовка протяжённостью в три...
U
ВОЗВРАЩЕНИЕ ВО ФРАНЦИЮ
(По возвращении во Францию Сатпрем оказался в весьма отчаянной и безнадёжной ситуации. Он «поставил всё» на возвращение в Индию, и тут... Индийское Посольство отклоняет его визу... а затем Бернар д'Онсие отказывается дать ему финансовую гарантию... что весьма печально, ибо Сатпрем доверил Б. д'Онсие три четверти денег, с трудом заработанных в Африке, для того, чтобы продержаться, добираясь до Индии. Итак, он без денег, без визы, без Индии, отчаявшийся нуль – куда податься? и столь одинокий. На пути к ЭТОМУ подвергаешься жёсткому испытанию).
Сен-Пьер, 2 сентября 53
Бернару д'Онсие
Дорогой старина Бернар,
(...) Я знаю и прекрасно понимаю твою ситуацию, но и ты должен понимать жизненную значимость той суммы, которая обеспечивала мне единственный шанс свободно попасть в Индию, как я того хотел уже несколько лет. Ты просишь меня отложить мой отъезд в Индию, как будто речь идёт о чём-то очень простом! Но у меня больше нет денег для жизни во Франции! До 15 сентября я могу жить с моей семьёй в Бретани, но 15-го они возвращаются в Париж. И что потом??... Следовательно, я не могу оставаться во Франции, но теперь не могу уехать и в Индию, так как для меня невозможно заявиться к Брюстеру без денег. Возможно, я "духовный мечтатель", но я не хочу жить на чьи-то средства – ни на твои, ни на средства других, и именно поэтому весь индийский проект, о котором я молчал в течение многих лет, с самого начала был основан на определённой финансовой свободе.
Тогда я или должен временно отказаться от Индии и снова начать колесить по миру, пока не накоплю триста или четыреста тысяч франков, или ты найдёшь конкретную возможность найти мне пятьсот-шестьсот рупий к концу октября, столько же к концу ноября и так далее, без перерыва, в течение шести месяцев. (Я не скрою, что даже это решение причиняет мне достаточно неприятностей, ибо теперь я к тому же не имею полной свободы). Воистину, я не чувствую в себе достаточно смелости возвратиться в Гвиану – где, впрочем, со мной не подписали бы контракт больше чем на два года. Так что ты понимаешь мою досаду. (...)
Б.
P.S. 3 сентября. Я читаю и перечитываю это письмо, прежде чем отослать его, потому что опасаюсь, что оно причинит тебе боль или добавит тебе забот, которые и без того многочисленны. Так что заранее хочу тебе сказать, чтобы ты не ставил себя в худшее положение, беря займы, которые потом не сможешь вернуть. Я не хочу, чтобы ты и дальше забивал голову моими проблемами (как говорят англичане: «There is no need to cry over spilt milk*»). Наконец, стоит принять во внимание, что я один, в то время как у тебя есть Маник. Так что просто скажи мне как можно быстрее, что тебе кажется возможным, а что нет. И я выпутаюсь сам, в-одиночку.
обнимаю вас с Маник.
Б.
U
Париж, 7 октября 53
Бернару д'Онсие
Мой старина Бернар, я выхожу из Посольства Индии ошеломлённый: мне отказано в визе. Они показали официальную телеграмму «Home Affairs» из Дели, где сказано, что человек, дающий мне гарантию – то есть, ты – «is not, repeat not prepared to give usual (financial) guarantees». Мне пришлось за три дня до отправления отказаться от места в самолёте, вылетающего в субботу; и бесполезно говорить, что я вновь оказываюсь сбитым с толку, разорённым и полностью обескураженным.
(...) Я уже выложил 10000 франков в Посольстве за последние телеграммы (это настоящий "рэкет"), но я готов заплатить ещё, чтобы не сидеть в ожидании в Париже, где Я НЕ МОГУ жить без денег, как сейчас. Довольно бессмысленная ситуация!
Я прошу тебя, мой старина Бернар, сделай невозможное с властями, и как можно быстрее. Я понимаю, что обязательства, которые они от тебя требуют, неправдоподобны, но ты хорошо знаешь, что я, скорее, лопну, чем сяду тебе на шею. Впрочем, в случае затруднений Ашрам в Пондичерри откроет передо мной двери, когда я захочу. (Как раз сегодня утром пришло письмо из Понди, где говорится, что я могу приезжать, когда пожелаю). (...)
Буду считать часы и дни в ожидании твоего ответа, ибо я пребываю в Париже в невозможной ситуации. К счастью, один друг предоставил мне небольшую комнату, откуда я не высовываюсь... Всё это не очень забавно.
Напиши мне по адресу моей семьи, где я бываю один раз в обед.
Пожалуйста, действуй без промедления, так или иначе.
Tibi
P.S. Знай, что моя признательность к тебе не изменилась ни на йоту, даже если ты думаешь, что не в состоянии обеспечить запрошенные гарантии.
U
Париж, 7 октября [1953]
Клари
Подруга, пару строчек, только чтобы сообщить вам, что мою визу в Индию только что отклонили по причине того, что я не предоставил достаточных финансовых гарантий... Я ищу другие возможности в Дели и у д'Онсие, который должен был служить моим «гарантом», но без особой надежды... внезапно оказываешься совершенно сбитым с толку и немного обескураженным. Я хочу надеяться, несмотря ни на что – на обстоятельства, на препятствия. Надеюсь, что решение найдётся быстро, ибо у меня больше нет денег, чтобы жить в Париже, едва найдётся на билет.
Буду держать вас в курсе и надеюсь, что вопреки всему мы снова встретимся, потому что мне не терпится увидеть и обнять вас.
Б.
P.S. Я увижусь с Т., когда буду уверен в своём отъезде... Всё так сложно, но я более спокоен, чем прежде.
U
(Фрагмент Дневника)
Октябрь, 53
... Люди живут как сомнамбулы; они прочно окопались за своими семейными, социальными, духовными оградами; не мыслят себя без своих костылей, словно корабли на мели. Но мы, кто не может без того, чтобы жить в открытом море, там, где нет ни маяков, ни ориентиров, мы живём в опасности и риске... Люди защищаются от сознания забытьём, как больные защищаются от боли и шока обмороком. Не знаю, надолго ли у меня хватит силы выдерживать такую жизнь без анестезии.
Париж, 19 октября 53
Снова унижения в Посольстве Индии, куда я пошёл сегодня утром. За неимением въездной визы в Индию, я просил, если отсрочка будет слишком долгая, дать хотя бы простую транзитную визу во французскую Индию. Поверенный в делах заявил мне довольно резко, что очевидно я пытаюсь проникнуть в Индию обманным путём, и коль во въездной визе мне отказали, то вероятно, откажут и в транзитной визе. На что я не мог удержаться и не сказать, что не бывает отказов в транзитной визе, за исключением случая войны. Раздосадованный своей оплошностью, поверенный дал мне понять, что они не «отказали» бы мне в транзитной визе, но «учитывая, что» и т. д. и т.п... они были бы обязаны «доложить» об этом в Дели. Отсюда новые задержки, возможно, долгие, и т. д. и т. п. Они пытаются измотать меня. Чувствую отвращение. Какая уж тут Индия? Мне лишь остаётся надеяться на чудо в Дели, где я попросил вмешаться Б. д'О., без особой надежды. Этот мир абсурден, и я балансирую между бунтом, отвращением и усталостью.
U
Париж, 24 октября [1953]
Бернару д'Онсие
Бернар
............
Я маюсь в Париже целый месяц без денег, в комнате под крышей, считая часы в ожидании отъезда, которого ты, вероятно, не хочешь и которого не сможешь приблизить – это меньшее, что можно сказать. Когда ты пишешь мне, что "всего этого не произошло бы", если бы я попросил туристическую визу, это лишь особый способ завуалировать правду: в официальной телеграмме с отказом из Дели ясно говорилось, что мой "гарант" отказался от того, чтобы давать обычные финансовые гарантии. Без сомнений, мотив, опрометчиво выбранный мною для въезда в Индию был плохим мотивом – потому что мне всегда трудно не говорить правду – но для дела это не имеет никакой важности, индийские власти интересует ТОЛЬКО одно – есть ли у меня финансовые гарантии. Другой пассаж из твоего письма оставил меня в недоразумении, и мне хотелось бы получить от тебя некоторые уточнения; говоря об этой авиационной компании, откладывающей оплату твоих комиссионных, ты мне пишешь: "Если в последний момент они решили не платить, нам ВСЕМ хана..." Должен ли я понимать это так, что ты предполагаешь не отдавать мне те 350 тысяч франков, которые я тебе поручил? Мне кажется, впрочем, что твои последние письма "готовят" меня именно к такой возможности. Однако, когда я вручал тебе эти деньги (наличными...), ты уверял, что собираешься тотчас же положить их в Банк Дели, чтобы они ожидали моего прибытия. Ты даже настаивал, чтобы я вручил тебе как можно большую сумму, "чтобы не позволить их израсходовать". Всё это не лишено юмора. (...) Ты прекрасно знаешь, что эти деньги для меня не роскошь, но нечто ЖИЗНЕННО важное, столь же важное для меня, как и для тебя. В придачу, мне надоело вкалывать, тупо вкалывать для того, чтобы получить и реализовать проект, который я вынашиваю в течение пяти или шести лет... Так что я надеюсь, что ты сможешь возместить мне по крайней мере ежемесячными взносами то, что мне необходимо ДЛЯ ЖИЗНИ.
............
Что бы ни случилось, я ДОЛЖЕН отправиться в Индию, и если в течение нескольких дней не будет новостей из Дели, я предприму новые действия в Париже и на Кэ д'Орсе*, где буду представлен тому, кто занимается индийскими делами и кому я объясню "ситуацию" – впрочем, спрашивается, как я собираюсь объяснить ему всё это.
(...) Извини, что "надоедаю тебе", но я полагаю, что прямота – всё ещё одна из наиболее ценных форм дружбы.
Tibi
Б.
U
Париж, 4 ноября [1953]
Бернару д'Онсие
Дорогой Бернар, твоё письмо от 31 слишком несправедливо. Впрочем, в глубине души ты и сам должен понимать, что оно несправедливо – также, как и то письмо, которое ты однажды написал мне в Африку. (...) Именно потому, что я придаю большое значение нашей дружбе, последней защите от окружающего нас одиночества, я и хочу, чтобы ты попытался понять, насколько твоё письмо несправедливо. О, Бернар, у нас так мало братьев в этом мире, зачем же сходу громить нашу дружбу! Конечно, я рискую подвергнуться насмешкам за подобные строки.
Моё последнее письмо продиктовано необходимостью увидеть ситуацию ясно и в целом. Все твои письма на протяжении трёх месяцев были полны сомнений и недомолвок по поводу гарантии, которую ты должен был мне дать для визы, и по поводу денег, которые позволили бы мне жить первые несколько месяцев в Индии. Признай это. Мне нужно было знать, какого курса держаться, чтобы принять решение: я больше не мог оставаться целыми днями в своей каморке, в которой становится всё холоднее, по восемнадцать часов в день спрашивая себя, как мне уехать в Индию. Но меня мучил не столько вопрос денег, сколько вопрос визы, и я задавался вопросом, что всё это могло значить, почему ты отказался от того, чтобы дать необходимые гарантии?? Моё последнее письмо, где я попытался ясно проанализировать ситуацию, по крайней мере, обяжет тебя признать, что ты отказался дать мне гарантии именно потому, что больше не считаешь меня ни в "здравом уме", ни "уравновешенным". Конечно, меня это печалит. Что ты, подобно всем остальным, классифицируешь меня как "помешанного". Но печаль эта касается только меня. Однако, чего я не понимаю, так это скрытых недомолвок во всех твоих письмах на протяжении трёх месяцев: почему бы не сказать мне об этом раньше? Почему ты согласился быть гарантом, когда мы встретились в Париже? Если бы ты отказался, я бы больше ничего не требовал от тебя, кроме уведомления о том, что ты не можешь возвратить мне "деньги". Я был бы извещён и начал бы искать другие способы. Для меня были невыносимыми бездеятельность и неопределённость, в которую ты меня погрузил.
............
У меня достаточно признательности к тебе, чтобы простить и забыть многие вещи, даже твои поверхностные суждения обо мне. Мне больно, что ты принимаешь меня за чокнутого и неуравновешенного, и это, на мой взгляд, более серьёзно, чем даже история с визой сама по себе. Но в конце концов, полагаю, что дружба куётся путём долгой борьбы с вечными недопониманиями. В отличие от тех, кто не является нашими друзьями, мы не пытаемся устранить недоразумения – это и приводит к нашему одиночеству, твоему среди людей, принимающих тебя за "авантюриста без совести и достоинства", и к моему среди тех, кто принимает меня за одного "чокнутого деятеля литературы". Воистину, бесполезно пытаться заводить себе приятелей среди тех, кто нас судят и осуждают; наш единственный способ противостоять – это наша дружба.
Если ты не хочешь видеться со мной, я не знаю, какой адрес отеля в Дели тебе дать, чтобы ты передал мне деньги, эти мерзкие деньги, потому что я не собираюсь или не собирался останавливаться в Дели, разве что для того, чтобы увидеться с тобой. Я собирался сразу же сбежать в Алмору. (...) Но я считаю, что даже если моё письмо тебя не убедит, тебя убедит время, и однажды мы с тобой встретимся, я в этом уверен.
Я ещё не получил визу, но я тронут всеми совершаемыми тобой действиями. Теперь я жду с надеждой и нетерпением.
............
И по-прежнему считаю себя твоим другом.
Б.
U
Париж, 18 ноября [1953]
Клари
Подруга, несколько строк, только чтобы сообщить вам, что я лечу самолётом в пятницу 27 ноября (Компанией T.A.I.), прибывающим в Карачи в воскресенье 29-го на заре. Учитывая утренние часы прибытия, прошу вас не приходить специально на аэродром. Я зайду к вам утром в тот час, который вы посчитаете приемлемым для встречи! Надеюсь, вы будете в Карачи в это время, в противном случае тотчас же предупредите меня, чтобы я сразу ехал в Дели-Алмору... Нужно ли что-нибудь привезти вам из Парижа?
Дабы вы не были "разочарованы", сразу вас предупреждаю, что за прошедшие четыре года я стал настоящим дикарём и закоренелым отшельником – но не могу отказать себе в радости по приезде обнять вас и немного подискутировать.
Итак, до воскресенья 29-го. Обнимаю вас.
Б.
U
Седьмой этап
Последний причал в Индии
Сатпрему тридцать лет.
В декабре 1945, восемь лет назад,
он высадился в Египте,
чтобы пройти свой первый этап.
Алмора, 16 декабря 53
Бернару и Маник д'Онсие
Дорогие друзья, мне хочется верить, что эти слова застанут вас при маленькой лампе, у которой я вас вижу «так, словно нахожусь рядом» – увы, пока ещё не мои упражнения в левитации заставляют меня лететь к вам, но, скорее, тонкий аромат, въевшийся в мой багаж, и тепло вашей дружбы, которая ценна для меня вдвойне, ибо на этих духовных высотах действительно холодно. Как видите, я пока ещё не полностью реализовавшийся Садху, но это придёт (почему бы и нет).
Я оценил вашу близость (я имею ввиду, к земле и уюту)*, Месье д'Онсие, "покровитель Саньясинов" – и в особенности твои бутерброды, ибо я прибыл в Алмору после двадцатичетырёхчасовой поездки! Приехал я глубокой ночью и долго шагал вдоль узкой горной тропы за непальским кули в почти кромешной темноте среди больших сосен. На сердце было немного тревожно...
Жизнь моя здесь весьма проста: встаю до восхода и ложусь после заката. Делаю гимнастику (да-да!), совершаю прогулки среди сосен и мимоз, на которых расцвели первые цветы. Хребет Нанда Деви сверкает от снегов, но температура достаточно комфортная. Я читаю, пишу в свете огромного камина, с шипением пожирающего добрую охапку дров, работаю и болтаю с Брюстером, который не утерял чувства юмора, несмотря на его глубокую образованность и мудрость. Вегетарианское питание подходящее для меня и достаточно обильное. Короче, моя жизнь приятна, скорее, для текущего момента – ибо когда-нибудь придётся идти "дальше".
Дорогие, хочу сказать вам, насколько ваша дружба помогла мне, и ещё – что буду любить вас такими, какие вы есть, и что ваше существование важно для меня, даже если я разлучён с вами, как сейчас. Что вам ещё сказать? (...) Дымите потихоньку, будьте счастливы и продолжайте шокировать мещан. На Роллсе или без него, я всегда с великой радостью готов снова встретиться с вами.
Сердечно обнимаю вас обоих.
Б.
U
1954
Алмора, 12 января 54
Бернару д'Онсие
............
В остальном же, старина, можно сказать, что я, наконец, счастлив в своей жизни... Наверное, было бы глупо излагать тебе это, но я обнаруживаю весьма волнующий внутренний мир. Я не настаиваю.
Cнова начал писать, и ожесточённо работаю на всех планах, физическом, духовном, интеллектуальном. Книгу, которую я пишу, можно было бы назвать "В поисках четвёртого человеческого измерения".
Там я анализирую течения нашего отчаявшегося поколения, современной литературы, опасения молодёжи послевоенного времени, что приводит меня к другому анализу шатких и устаревших категорий нашего так называемого ментального "сознания". Всё это ведёт меня к понятию супраментала, развитому Шри Ауробиндо. Наконец, я только что закончил долгое и систематическое изучение научных заключений Эйнштейна и "относительности", что позволило мне установить поразительное сходство между релятивистскими данными и супраментальными возможностями. В довершение, провожу широкое сопоставление между интуицией мудрецов Индии, Египта и древней Греции и выводами учёных нашего времени. Таким образом, моя работа сопровождается постоянным чтением различной литературы, от Вед до Гермеса, от Гераклита до Платона и Плотина.
Уже написано пятьдесят страниц, и работа идёт с радостью. Печатная машинка очень бы мне помогла, и я подумываю совершить это "безумие", как только "улучшится" текущая ситуация.
Вот. Ко всему прочему, у нас холода и уже был снег.
Я вас обнимаю.
Б.
P.S. Я также немного пишу картины и только что закончил портрет своей матери, на удивление удачный. Дни коротки и наполнены до отказа, хотя я и встаю до восхода.
U
Алмора, 6 февраля [1954]
Клари
Дорогая подруга, пара строк, дабы предупредить вас, что я покидаю Алмору и отправляюсь в Ашрам Пондичерри – а также чтобы сказать вам, что в своих мыслях и в сердце я часто рядом с вами в Hawkslay или на Malir Road. Это создаёт во мне любопытный «эффект» при возвращении в Понди... Полагаю, что там для меня начнётся наиболее трудное и наиболее приключенческое и авантюрное из всех моих «начинаний» – но всё прекрасно, и все вещи ясны для меня. (Надеюсь, вы получили моё длинное письмо в декабре прошлого года?)
Забыл вам сказать, что уже более месяца я работаю не покладая рук над "Эссе", которое будет называться: "В поисках Супраментала", где прослеживаются различные "интеллектуальные" этапы моей собственной жизни и где обрисовывается супраментальная необходимость, неизбежность, как её определил Шри Ауробиндо. Не знаю, будет ли это опубликовано, но я попробую выслать вам перепечатанную копию, когда оно будет закончено.
Обнимаю вас, дорогая подруга, более дорогая, чем когда-либо. Увидевшись с вами, я ещё более остро ощущаю эффект вашего отсутствия. Так что пошлите мне хотя бы частичку вашей улыбки, пусть даже иронической.
Ваш
Б.
U
Конец тома 1
СОДЕРЖАНИЕ
Введение
1
Первый этап
Лагеря – Египет
(1943-1946)
Сатпрем своему брату Франсуа, 30 сентября 1943
Жаклин Суджате без даты
Фрагмент Дневника Сатпрема без даты
Сатпрем Андре Жиду, Наг-Хаммади, 21 февраля 46
Андре Жид Сатпрему, Наг-Хаммади, 22 февраля 46
Андре Жид Сатпрему, Наг-Хаммади, 24 февраля 46
Второй этап
Индия
(1946-1949)
Сатпрем своему отцу, Пондичерри, 1947
Клари, Пондичерри, 13 июня 47
Статья из Индиан Экспресс, 28 июня 47
Клари, Пондичерри, 6 августа 47
Клари, Пондичерри, 23 августа 47
Клари, Пондичерри, сентябрь 47
Клари, Карикал, сентябрь 47
Клари, Янаон, 1 ноября 47
Клари, Чандернагор, 27 ноября 47
Бернару д'Онсие, Пондичерри 1 декабря 47
1948
Бернару д'Онсие, Пондичерри, 6 января
Бернару д'Онсие, Пондичерри, 12 мая 48
Ж.П. Тристраму, Пондичерри, 29 мая 48
Клари, Пондичерри, 2 июня 48
Бернару д'Онсие, Пондичерри, 11 июня 48
Бернару д'Онсие, Пондичерри, 20 июля 48
Клари, Пондичерри, 3 октября 48
Клари, Пондичерри, 11 ноября 48
другу детства, Пондичерри, 14 октября 48
Бернару д'Онсие, Пондичерри, 16 ноября 48
Клари, Пондичерри, 20 ноября 48
1949
Ж.П. Тристраму, Пондичерри, 10 января 49
Клари, Пондичерри, 17 января 49
Бернару д'Онсие, Пондичерри, 5 февраля 49
Клари, Пондичерри, 18 февраля 49
Клари, Пондичерри, 28 февраля 49
Клари, Нью-Дели, 27 апреля 49
Клари, Нью-Дели, 7 мая 49
Клари, Шринагар, 18 мая 49
Клари, Нью-Дели, 4 июня 49
Клари, Алмора, 4 июля 49
Клари, Нью-Дели, 31 июля 49
Клари, Нью-Дели, 12 сентября 49
Клари, Нью-Дели, 22 октября 49
Бернару д'Онсие, Алмора, без даты 49
Клари, Алмора, 10 ноября 49
Клари, Нью-Дели, 22 ноября 49
Третий этап
Возвращение в Европу
(1950)
Клари, Париж, 27 декабря 49
1950
Клари, Париж, 9 февраля 50
Клари, Париж, 13 марта 50
В Колониальную Школу, Париж, 15 марта 50
Ответ Министерства, Париж, 6 июля 50
Бернару д'Онсие, Париж, 30 апреля 50
Клари, Париж, 1 мая 50
Бернару д'Онсие, Париж, 28 июня 50
Клари, Сен-Пьер, 13-18 августа 50
Фрагмент Дневника, без даты 50
Четвёртый этап
Гвиана
(1951)
Клари, Париж, 8 марта 51
Клари, Кайенна, 3 апреля 51
Бернару д'Онсие, Кайенна, 3 апреля 51
Бернару д'Онсие, в глубинах леса, май 51
Бернару д'Онсие, в глубинах леса, июль 51
Клари, в глубинах леса, июнь-август 51
Бернару д'Онсие, в глубинах леса, август 51
Клари, в глубинах леса, сентябрь-октябрь 51
в Гвианское Бюро Рудников, Кайенна, 30 октября 51
Бернару д'Онсие, в глубинах леса, октябрь 51
Бернару д'Онсие, в глубинах леса, 15 ноября 51
Пятый этап
Бразилия
(1952)
Бернару д'Онсие, Белем, 20 декабря 51
1952
Фрагмент Дневника, Маракас, 1 января 52
Бернару д'Онсие, Рио-Ново, 4 января 52
Клари, Сальватерра, 6 января 52
Фрагмент Дневника, Рио-де-Жанейро, 18 февраля 52
Бернару д'Онсие, Рио-де-Жанейро, 27 февраля 52
Фрагмент Дневника, Рио 25-26-27 марта 52
Клари, Рио-де-Жанейро, 12 апреля 52
Бернару д'Онсие, Рио-де-Жанейро, 12 апреля 52
Бернару д'Онсие, Рио-де-Жанейро, 10 июня 52
Бернару д'Онсие, Рио-де-Жанейро, 6 июля 52
Жаку, Рио-де-Жанейро, июль 52
Бернару д'Онсие, Рио-де-Жанейро, 2 августа 52
Клари, Белу-Оризонти, 25 августа 52
Клари, Говернадор-Валадарис, 31 августа 52
геологу, Валадарис, 10 сентября 52
другу из A.F.R. Валадарис, 30 сентября 52
Бернару д'Онсие,Валадарис, 1 октября 52
другу детства, Валадарис, 10 октября 52
Бернару д'Онсие, Валадарис, 12 ноября 52
Клари, Валадарис, 20 ноября 52
Шестой этап
Африка – возвращение во Францию
(1953)
Фрагмент Дневника, Дакар (Сенегал), 8 января 53
Сатпрем своей матери, Конакри, 18 января 53
Бернару д'Онсие, Конакри, 1 февраля 53
Бернару д'Онсие, Абиджан, 16 марта 53
Бернару д'Онсие, Ломе (Того), апрель 53
Фрагмент Дневника, Ломе (Того), 10 апреля 53
Клари, Котону (Дагомея), 26 апреля 53
Бернару д'Онсие, Зиндер (Нигер), 23 мая 53
Фрагмент Дневника, Зиндер (Нигер), 24 мая 53
Бернару д'Онсие, Сен-Пьер, 2 сентября 53
Бернару д'Онсие, Париж, 7 октября 53
Клари, Париж, 7 октября 53
Фрагмент Дневника, Париж, октябрь 53
Бернару д'Онсие, Париж, 24 октября 53
Бернару д'Онсие, Париж, 4 ноября 53
Клари, Париж, 18 ноября 53
Седьмой этап
Последний причал в Индии
(1954)
Бернару и Маник д'Онсие, Алмора, 16 декабря 53
1954
Бернару д'Онсие, Алмора, 12 января 54
Клари, Алмора, 6 февраля 54
AchevИ d'imprimer sur les presses de
Thomson Press (Faridabad, Inde),
juillet 1994
DИpТt lИgal 3e trimestre 1994
[изображение со стр. 376 1 тома]
Сатпрем
ПИСЬМА НЕПОКОРНОГО
том I
Эти письма, написанные в возрасте между двадцатью и тридцатью годами, можно было бы назвать «письмами юности», но это мятежные письма обращённого в руины человечества, не очень хорошо представляющего себе, как возродиться из своего небытия, чтобы стать человеком нового или, возможно, грядущим человеком.
Сатпрем
Отец Сатпрема был химиком.
Годы спустя Сатпрем часто удивлялся этой провидческой фразе, вдруг упавшей с его пера, хотя он ещё не встретил ни Шри Ауробиндо, ни Мать. "С чистого листа, чтобы обновиться в новом законе".
Роман, который Сатпрем писал в то время. Этот роман должен был называться "Завтра, на рассвете".
Муж Клари.
В горах на юге Индии.
Персонаж из романа Сатпрема.
Франсуа Барон, в то время управляющий "Французскими Владениями в Индии". Это были времена Независимости Индии, и Барон пытался сохранить хоть какой-то французский островок посреди неизбежного прилива – за что и получил упрёки от Министерства Колоний. По рекомендации Шри Ауробиндо и с поддержкой Матери он отправился на встречу с Пандитом Неру, чтобы объяснить ему свою точку зрения: "город французской и индийской культуры". Тот принял его крайне холодно и не сказал ни одного слова за всю встречу, даже не ответил на вопросы. Барон вышел оттуда белым, как полотно, он никогда не встречал подобного высокомерия.
Один из персонажей романа Сатпрема.
Республиканская Партия свободы (PRL) – французская политическая правая партия, созданная Освобождением и поглощенная CNI в 1951 (прим. пер.)
Французская колония на востоке Индии (прим. пер.)
А. Мальро.
А. Жид
* Во французском "fruit sec" (сухой фрукт) можно перевести как бездарь, пустоцвет. (прим. пер.)
Ещё один персонаж романа Сатпрема.
* Роман А. Мальро (прим. пер.)
Последовавшие за отвратительным политическим разделом на Индию-Пакистан после завоевания независимости в августе 1947.
Речь идёт о поисках сокровищ, затерянных в Гималаях.
Крупнейший город и столица пакистанской провинции Белуджистан (прим. пер.)
Один из основных брендов опиума наравне с "патной", которые производила Ост-Индская компания (прим. пер.)
Николь Ф. пешком проследовала по "великому шёлковому пути" от Китая до Индии, и она даст Сатпрему указания, как совершить путь обратно. Позже дорога в Ладакх будет закрыта военными.
Клари выйдет замуж за Макса М., немецкого еврея, жившего в Карачи, затем они обоснуются в Лондоне и в конечном счёте в Ирландии. Сатпрем встретил Макса в Пондичерри.
Речь идёт о последнем письме от 3 октября.
См. несколько выдержек из этого письма в Приложении.
В мае 1940 (в конце мая или начале июня) Сатпрем в возрасте шестнадцати с половиной лет проник на борт судна Де Грасс в бухте Киберон, дабы «продолжать борьбу» в Северной Африке. Затем Де Грасс, находившееся у берегов Испании, получило приказ от Адмиралтейства Виши возвратиться в Бордо, уже захваченное немецкими войсками. Когда судно прибыло в порт, немецкие Дорньеры оцепили его бомбами.
* Так у автора – "d'appel concentrationnaire" (прим. пер.)
Готхольд Эфраим Лессинг – немецкий поэт и драматург (прим. пер.)
* Игра слов: RИsistance – сопротивление, rИsistant – стойкий, крепкий (прим. пер.)
Рекурс – право кредитора требовать выплаты долга гарантами, если основной дебитор не в состоянии исполнить свои обязательства по кредиту; образно говоря, перекладывание своих обязанностей на других (прим. пер.)
* Гилгит – административный центр Пакистанского региона Гилгит-Балтистан (прим. пер.)
Интриги против управляющего Барона и гнусное сражение с целью выдворить его из Пондичерри.
* Ордалия – "Суд Божий", испытания огнём, водой и т. д. (прим. пер.)
* Мандарин – чиновник феодального Китая (прим. пер.)
* Ланды – природная область на юго-западе Франции (прим. пер.)
"Дворцовые интриги" (генерального правительственного секретаря, которой хотел стать губернатором), как и дурные отзывы Министерства Колоний на политику Барона привели к тому, что его сместили с поста губернатора. Пользуясь отсутствием Барона, уехавшего в Париж с целью "объясниться", генеральный секретарь приказал опечатать правительственную комнату Сатпрема, защищающего Барона и отказывающегося уступить территорию этому интригану. Был настоящий скандал, приведший к тому, что Генеральный Инспектор Колоний вынужден был нанести визит. Фактически, после смещения Барона Сатпрем оказался совсем один перед сворой.
* "Подождём и посмотрим" (англ. прим. пер.)
Посол Бельгии был другом Бернара д'Онсие.
Это оказался совсем не Ашрам.
На самом деле, положение изменилось. Письмо датируется 1949, но в 1947 Махараджа уступил в пользу Индии.
* "Орешники Альтенбурга" – роман Андре Мальро 1942 года (прим. пер.)
* Нанда-Деви – Высочайшая (из полностью расположенных на территории страны) гора Индии (прим. пер.)
* Дэвид Герберт Лоуренс (Лоренс) – один из ключевых английских писателей начала XX века (прим. пер.)
Печально, как мало людей когда-либо владеют своей душой, прежде чем к ним придёт смерть. Нет ничего более редкого среди людей, чем самостоятельный поступок. И это именно так. Мысли большинства из них – это чьи-то чужие мнения, их жизнь – подражание, их страсти взяты взаймы... Человек, желание которого состоит в том, чтобы быть чем-то ОТДЕЛЁННЫМ от себя самого, быть членом Парламента или успешным лавочником, выдающимся стряпчим, судьёй или чем-то столь же скучным, неизменно добивается того, чего хочет. В этом его наказание. Тем, кто хотел иметь маску, приходится носить её... Но люди, желанием которых является исключительно самореализация, никогда не знают, куда они идут.
Вскоре после этого Сатпрем начнёт заниматься живописью по ночам в своей комнате в свете электрического прожектора.
Караван-сарай.
* Перевод с английского К. Чуковского:
Пешком, с лёгким сердцем, выхожу на большую дорогу,
Я здоров и свободен, весь мир предо мною,
Эта длинная бурая тропа ведёт меня туда, куда я захочу.
Отныне я не требую счастья, я сам своё счастье,
Отныне я больше не хнычу, ничего не оставляю на завтра
ни в чём не знаю нужды,
Болезни, попреки, придирки и книги оставлены дома,
Сильный и радостный, я шагаю по большой дороге вперёд.
Земля, – разве этого мало?
Мне не нужно, чтобы звёзды спустились хоть чуточку ниже,
Я знаю, им прекрасно и там, где они сейчас,
Я знаю, их довольно для тех, кто и сам из звёздных миров...
(прим. пер.)
