Текст книги "Стану твоей проблемой (СИ)"
Автор книги: Милли Вель
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)
Annotation
Свадьбой заканчиваются все истории любви.
Истории ненависти – с нее начинаются.
Ее последним шансом настроить нормальную жизнь и вернуть право собственности на магазин покойной матери была столичная академия.
Его ждёт дело о серийном убийце, который охотится на девушек по всей империи, и от того сможет ли он раскрыть преступление зависит его карьера и дальнейшая судьба.
Она просто умеет влипать в неприятности и попалась ему под горячую руку, легким движением которой он смог разрушить ее выверенный план, как карточный домик.
Ее месть не заставит себя долго ждать.
Стану твоей проблемой
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
34
35
36
37
38
39
40
41
42
43
44
45
46
47
48
Эпилог
Стану твоей проблемой
1
Эстель
Кричать, что невеста, показавшая личико из-под плотной белой вуали совсем не та, кого он мечтал увидеть, было поздно – прошла бóльшая часть церемонии. Теперь осталась лишь маленькая деталь.
– Согласны ли вы, Алазар Хеланд, взять в жены Эстель Руд?
Сапфировые глаза готовы были испепелить меня одним только взглядом, но то ли отработан этот прием первым инстигатором был плохо, то ли у меня за последние годы на подобное выработался иммунитет, в результате ничего не произошло. Я мило улыбалась, наблюдая как у красавца едва дым из ушей не повалил, стоило ему вместо имени горячо любимой невесты услышать мое.
– Я тебя уничтожу, – прошептал он так тихо, что мне пришлось прочитать это пылкое обещание по губам, а затем громче объявил: – Согласен.
Могу поклясться, что слышала как скрипнули его зубы от ярости.
Свадьба была большая и пышная. Не менее чем полторы сотни глаз смотрели на то как маркиз Хеланд сочетается браком в главном храме столицы. На лавках сидели слишком важные шишки и они совершенно не поняли бы скандала, который мог сейчас произойти, если бы Алазар поднял крик. Его должность и так трещит под ним, как слишком тонкая ветка под весом медведя, и очень много падальщиков поджидают внизу его падения.
Потому, милый мой новоиспеченный супруг, держитесь крепче и улыбайтесь.
Аналогичный вопрос прозвучал в мою сторону. Изобразив на лице счастье сельской дурочки, коей по мнению Алазара я и являлась, ответила громко:
– Конечно, согласна! – а затем, похлопав длинными ресницами, прошептала, влюбленно глядя на мужа: – Я превращу твою жизнь в кошмар.
2
Месяцем ранее. Алазар
Стоило мне спрыгнуть с экипажа на землю, ко мне тут же кинулась длинноволосая красавица и повисла на шее. Рефлекторно обнял Ванессу, вдыхая аромат фруктового парфюма девушки. Затем мягко отстранился. Невеста безропотно отпрянула, зная, что я не переношу долгий тактильный контакт. Ее наивные васильковые глаза были полны обожания, которое ласкало мужское эго. Льняные волосы и кукольное личико создавали образ неземного светлого существа.
Она ждала меня вдали от главного входа в Академию Розенштант, одну из двух академий для девушек на всю Латицию.
Родители Ванессы были из обеспеченного рода с прекрасной репутацией, хоть, к сожалению, и являлись даркти – представителями менее слабой расы по сравнению с лакети – привилегированной расой, к коей принадлежал я.
Лакети и даркти похожи, ведь имели когда-то общего предка. В очень редких случаях в смешанных парах даже появлялось потомство. К сожалению, количество лакети стремительно уменьшалось год от года, потому представители моей расы предпочитали жениться исключительно на подобных себе. Но меня угораздило влюбиться в даркти. Да еще и как! По самые заостренные кончики ушей! Это казалось скорее чарами, нежели реальностью. Я – состоявшийся мужчина, занимающий высокую должность, таю под этим васильковым взглядом как глупый мальчишка.
Мой дядя явно такое не одобрит, а тетушка, скорее всего, закатит истерику на весь Дарктаол, требуя от меня выбрать себе пару из лакети. Но они меня любят – все-таки воспитывали как собственного сына, которого никогда не имели – так что отойдут от потрясения быстро.
Сейчас мне приходилось скрывать наши отношения с Ванессой ото всех. Даже мой друг не знал имени избранницы. Но делал я это не только из-за разницы в расе, а скорее из-за специфики своей работы.
Я – первый инстигатор – главный императорский обвинитель Латиции. Эту должность я заполучил честным путем, потратив уйму времени и усилий, окончил с отличием академию, работал адвокатом, юристом, помощником инстигатора, а затем, наконец, получил желанную должность. Вот только, оказалось, что в дополнение к ней обязательно идут лакети, желающие меня с этой должности скинуть. Ну ничего, клыки за время работы я отрастил приличные, живым меня взять будет сложно.
– Родители написали, что могут приехать только через месяц, – Ванесса трогательно подняла бровки домиком и грустно посмотрела на меня.
Я не особо расстроился, все равно неожиданное громкое дело требовало моего контроля. В одном из городов Латиции зверски убили девушку даркти, и мне предстояло отправиться на место преступления, потому сообщение о том, что знакомство с родственниками откладывается меня даже порадовало. Но все же я разочарованно протянул:
– Очень жаль. Надеюсь, у них все в порядке?
– Да, – быстро закивала моя куколка. – Просто появились дела касающиеся семейного бизнеса.
– Ну тогда ничего страшного, – я коснулся пальцами шелковистой кожи на щеке девушки, отчего она умильно прикрыла глазки. Затем ненавязчиво развернул ее к академии: – Познакомим наших родственников и друзей прямо на свадьбе, а сейчас идём. Мне нужно заскочить в кабинет ректора, а потом…
– А потом мы никуда не поедем, – вдруг плаксиво сообщила Ванесса. Я даже недоуменно замер, обернувшись к ней. Раньше девушка никогда мне не перечила. Вопросительно изогнул бровь, глядя в полные слез глаза невесты, а она начала сбивчиво оправдываться: – Это все Эстель! Я тебе уже о ней говорила. Она настоящая ведьма! Не знаю, чем я ей так не угодила, но она постоянно издевается надо мной. В этот раз она сорвала урок, а наказали нас вместе. Меня заставили мыть пол в аудитории. Но даже тут она все испортила. Вылила ведро с грязной водой на декана, а подставила меня! Теперь я наказана. Даже к тебе через окно выбиралась!
– Ну все, не плачь, – оглянувшись по сторонам, я притянул девушку к себе и погладил по голове. Выждал положенные пару минут, вновь отстранился и поднял ее лицо за подбородок: – Ты взрослая девочка, не нужно лить слезы из-за сельской дуры. Я поговорю с ректором.
– Правда? – воспрянула Ванесса и лицо ее озарила улыбка. В глазах вновь воспылало выражение восторга, аля «мой герой».
– Правда, – кивнул и, не удержавшись, поцеловал пухлые кукольные губы.
Эта Эстель уже выводила из себя даже меня, хоть я ее ни разу не видел, но она с завидной регулярностью донимала мою маленькую Ванессу. Невеста иногда приходила на встречи в ссадинах, часто задерживалась из-за наказаний и еще чаще вот так жаловалась мне со слезами на глазах. Не знаю даже что меня нервировало больше – ноющая Ванесса или поведение пресловутой Эстель.
Я знал, что это девчонка из далекой провинции, из нищего рода, и вообще не понятно как попала в академию, да умудрилась не вылететь после первого курса. Стоит действительно задать вопрос моему двоюродному дядюшке насчет того, чтобы пигалицу приструнили. Правда, ректор до сих пор не знает что Ванесса моя избранница, и моя осведомленность о происках Эстель будет выглядеть странно. Тем более я планировал не раскрывать личность невесты до нашей свадьбы, это может навлечь на нее неприятности. Значит, придумаю какой-то другой повод.
В то, что Эстель ведьма, как утверждала Ванесса, или атэльпат, как было правильнее называть даркти, владеющих определенными способностями воздействовать на чужой разум, я не верил. Слишком они стали редкими после последнего истребления, да и определили бы ее давно преподаватели, стоило лишь попробовать применить силу.
А вот в то, что она просто невоспитанная стерва верилось легко. И сегодня она обломала мне прекрасные планы не вечер, ткеши ее побери! Теперь придется уезжать в командировку без… без настроения, в общем.
– Я поговорю с ректором, солнышко, – пообещал я, сжав на прощание руку Ванессы. Она улыбнулась мне, взглянула с затаенной надеждой, как заточенная в башне принцесса на своего рыцаря, и помчалась через кусты в сторону общежития. А я переменился в лице, выпустив свое недовольство наружу, и размашистым шагом направился в главный учебный корпус.
Если дядюшка упрется рогами и не захочет отменить наказания без объяснения причин моей заинтересованности, тогда заставлю его вышвырнуть эту занозу из Розенштанта, чтобы не портила мне настроение в дальнейшем. В этом случае сойдёт за аргумент моя врожденная аллергия на глупых крестьянок.
3
То же время. Эстель
– Чтоб тебя ткеши за зад укусили, – шипела я, пытаясь отстирать платье, но чернила въелись в серый подол намертво, а мне хотелось такой же хваткой вцепиться в лицо Ванессы. С удовольствием испортила бы ее кукольную внешность.
Вздохнув, отложила мокрое платье и подошла к окну. Конечно, ни в кого бы я не вцепилась, но как было приятно это представлять!
Отец всегда говорил, что у меня ужасный характер и слишком острый язычок – явно в него, но я помнила папу веселым и очень добрым. Он со смехом признавался, что это с ним сотворили чары моей мамы, превратили его из хмурого монстра в прекрасного принца, только немножко нищего. Но никакими чарами моя мама не обладала. В отличие от меня, унаследовавшей способности от папы…
– Да забей ты на нее, Эстель, – произнесла соседка по комнате, развалившись на кровати и читая газету. – Я вообще не понимаю как ты умудряешься находить время поругаться с куколкой. Ты же постоянно то в библиотеке, то на факультативах.
– Само как-то находится, – фыркнула я, залезая в шкаф. Быстро осмотрела свои немногочисленные пожитки и все же остановилась на черном бесформенном платье до самых пяток. Выгляжу в нем чем-то средним между монашкой и мешком с картошкой, но сбегать в библиотеку за книгами, чтобы скрасить свое наказание, как раз успею. И обязательно нужно надеть перчатки, без них вообще никуда! Все равно куратор явится проверять на месте ли я не раньше чем через час.
– Она красотка, конечно, – вздохнула Крис, перелистывая желтую страницу и рассматривая очередную карикатуру. Я сначала подумала, что она говорит о ком-то нарисованном, но девушка продолжала обсуждать Ванессу. – Из богатой семьи. С ней даже лакети не брезгуют дружить. В общем, я понимаю, что ты ей завидуешь.
– Это не так, – слабо отмахнулась я, не желая рассказывать как все произошло в этот раз. Крис и не спрашивала. Она была из тех даркти, которые уверены, что с трех слов могут сложить правильную картинку событий, и не важно, что большая ее половина – фантазия не связанная с реальностью.
Но сама я вспомнила как сегодня Ванесса, обидевшись на мой язвительный ответ, кинула в меня ведро. Вот только я отскочила в сторону, а не вовремя вошедший декан не успел. Хорошо хоть наказал нас обоих, а не так как иногда делали преподаватели: отпускали Ванессу исключительно из-за того, что она чуть что – сразу в слезы.
И выходит, что виною всем моим проблемам, кроме острого языка, привычка не плакать, а все невзгоды преодолевать с улыбкой. Тоже, наверное, от папы досталась. Он и маму всегда смешил, когда на пути попадались неудачи, и мне не разрешал вешать нос и опускать руки.
Потому после смерти родителей я не стала плыть по течению, а решила бороться за свое будущее.
– Крис, прикрой меня, я скоро вернусь, – попросила, застегивая на себе выбранный балахон. Соседка недоуменно оторвалась от газеты:
– Как ты себе это представляешь?
– Попробуй чревовещание, – подсказала я. – Или прикинься бешеной и кидайся на куратора. Только за шею не кусай, а то могут за ведьму принять. Лучше за ноги. И вой погромче, я услышу и прибегу.
Полюбовавшись на вытянувшееся лицо девушки, я вздохнула:
– Крис, ну что ты как маленькая? Скажешь, что живот у меня прихватило, и я в туалет побежала.
– Аааа, ну ладно, – Крис еще раз недоверчиво осмотрела меня и вновь откинулась на подушку, переворачивая следующую страницу. – Ого! – воскликнула она, подхватываясь на ноги. – Второе убийство девушки даркти. Ой, фу, ее же выпотрошили!
Я даже развернулась и подошла к студентке, заглядывая через плечо. Дешевая газетенка раскошелилась на фотографа и теперь над статьей красовалось пересвеченное изображение полуголой девушки со вскрытой грудной клеткой.
– Из столицы вызывают самого первого инстигатора, – прочитала Крис. – Ох, как будет жаль если его убьют. Он такой красавчик!
– Почему убьют? – не уловила я связи между двумя этими событиями, бегло пробегая глазами по тексту статьи. Инстигатор вроде не молодая девица, а убийца, судя по всему, именно на них специализируется.
Крис томно вздохнула и произнесла с видом переигрывающей актрисы:
– Как почему? Он ведь поедет расследовать преступление. Как главному герою ему предстоит схлестнуться с главным злодеем, то есть убийцей. В деле Алазар проявит себя лучшим образом, а в неравной схватке будет ранен и, возможно, погибнет.
– Тебе стоит читать меньше детективных романов, – ошалело уставилась я на девушку. Она лишь пожала плечами, ничуть не обидевшись. Взяла газету и вновь плюхнулась на кровать.
– Ладно, я побежала, – спохватилась я и выскочила, наконец, в коридор.
4
Эстель
Мелькнувшее в оконном проеме платье, показалось жутко знакомым. Сначала я обрадовалась, что Ванесса, наконец-то, сама выбросилась из окна, но затем спохватилась, что мы на первом этаже и с такой высоты можно максимум коленки разодрать, и то если плашмя приземлиться.
Ну и куда это наша куколка побежала? Неужели решила избежать наказания? Нам ведь обеим предстояло все выходные провести в своих комнатах и зубрить учебники по истории.
Подхватив подол, я побежала к окну из которого пару минут назад вылетела на волю птичка Ванесса. Остановившись вгляделась вперед. Поначалу ничего не заметила и уже хотела отправиться по своим делам, когда все-таки удивительная картина явилась моим очам. К академии подъехал экипаж, а из него вышел… глазам своим не верю! Алазар Хеланд – первый инстигатор – главный королевский обвинитель и завидный холостяк. Крис была права, он красавчик, и действительно подходит на главную роль романа, причем как детективного, так и любовного. Серые, как у всех лакети, волосы, ярко-синие глаза, и шикарная фигура, подчеркнутая дорогим костюмом. Я сама едва не выпала из окна, когда Ванесса внезапно бросилась на шею лорду инстигатору. Первой мыслью было, что она решила отгрызть кусочек его идеального лица, но затем я поняла, что эти двое хорошо знакомы.
Судя по виду лакети, Ванесса жаловалась ему и готова была вот-вот расплакаться. Хм, не обо мне ли сейчас идет речь? А затем я стала свидетелем поцелуя. Совсем нецеломудренного. Неужели они любовники? Вот какая непростая куколка у нас…
Заставила себя развернуться, и бегом бросилась в библиотеку. Не хватало мне еще за любовниками из кустов подглядывать. Делать мне больше нечего. Точнее как раз есть чего – спешить за учебниками! Мне нужно было очень хорошо учиться, чтобы ни у кого и мысли не возникло, что я попала в Розенштант нечестным путем.
Понимаю, звучит это ужасно: применить свои способности, которые находятся буквально вне закона для того, чтобы подделать документы и поступить в академию на льготное место, но… у меня не было другого выхода! Точнее, он был, но я не хотела идти ни в дом терпимости, ни в монастырь, ни замуж, за того противного лорда, которого нашла моя тетя.
До пятнадцати лет я жила счастливой жизнью. У меня были любящие родители, которые открыли в городе Кроуне, где мы жили, две лавки с готовой одеждой. Мама жила этими магазинчиками, это были еще одни ее дети, которых она обожала. Отец во всем ей помогал и поддерживал.
Моя мама – Маиса Толсон, дочь графа Фредерика Толсона – отказалась от титула, денег и общения с семьей, когда ей запретили выйти замуж за моего отца – Оливера. Она сбежала с ним, едва ли не из-под венца, и ни дня не жалела о принятом решении.
Мой дед был в гневе, он переписал бизнес на младшую дочь – Жанет, точнее за управление взялся ее муж, которого лично подобрал и сосватал граф Толсон. Дезмонд казался идеальной партией для Жанет, но через полтора года после свадьбы начал увлекаться азартными играми и выпивкой, и спустя пять лет едва не обанкротил доходное ранее семейное дело.
В противовес Жанет и Дезмонду, расслабившимся за счет родительских денег, Оливер и Маиса переехали в другой город и начали жизнь с чистого листа. Папа трудился на двух работах, а мама, будучи беременной, начала шить одежду. Сначала для себя, чтобы сэкономить деньги и не покупать лишних шмоток на время вынашивания ребенка, а затем к ней начали заходить соседки, просить сшить что-то для них. Маиса начала брать заказы, училась рисовать лекала, разрабатывала модели одежды, папа поддержал и как-то достал невероятно крутую швейную машинку.
Спустя год после моего рождения родители открыли первый магазин одежды. А к тому времени, как бизнес графа Толсона находился на грани краха, мы уже переехали со съемной квартирки в собственный двухэтажный домик, и чувствовали себя вполне неплохо в финансовом плане.
Фредерик решил помириться с дочерью. Несколько лет они только переписывались, а затем я все же познакомилась с дедушкой. Он, в отличие от тети Жанет и дяди Дезмонда, мне понравился. Особенно его седые волосы, увидев которые я сразу же спросила маму: «мой дедушка лакети?», и жутко расстроилась, когда это оказалось не так.
Вот так я и жила до пятнадцати лет. Училась дома, отец нанимал для меня учителей, помогала в магазине, часто рисовала эскизы и шила для себя наряды, воображая как сама открою магазинчик одежды и родители будут мною жутко гордиться. Ездила в гости к дедушке. Все это продолжалось до одного единственного дня, который разделил жизнь на до и после, на цветовое и сепию.
Граф Толсон умер. Его смерть была спокойной, она пришла во сне, легла ему на грудь и просто остановила сердце. Ни боли, ни страха. Отец сказал мне, что плакать и грустить нормально, та пустота, которую я чувствую, уменьшится, но никогда не исчезнет, я должна заполнить ее хорошими воспоминаниями.
Родители отправились на похороны без меня.
Чтобы вернуться быстрее, взяли билеты на дирижабль туда и обратно. Я попросила соседку, у которой меня оставили на пару дней, чтобы отвела меня на воздушный вокзал. Хотела увидеть дирижабль и посмотреть как мама с папой спускаются по трапу. Я еще ни разу не летала на дирижабле.
Транспорт опаздывал. Я стояла за ограждением и смотрела на снующих туда-сюда людей. Несколько дирижаблей сели, один взлетел, а нужного номера так и не было объявлено. Я начала нервничать и, не выдержав, сняла перчатки. Положила руки на поручни, а в следующую минуту сорвалась с места и побежала прочь не разбирая дороги.
Больше некому было мне сказать, что пустота внутри это нормально и она затянется. Я увидела случившуюся аварию наяву, узнала о погибших за несколько часов до официального заявления.
Я никогда больше не захочу полетать на дирижабле.
Следующие полгода после смерти родителей я помню очень смутно. Жила как в тумане. Почти все время спала, мало ела, неделями не выходила из дома.
Тетя Жанет, которая забрала меня, не особо интересовалась мной, она была занята переоформлением того, что граф Толсон отписал старшей дочери, ну и присвоением всего, что заработала непосредственно Маиса с мужем. Жанет не была злодейкой, нет, она просто любила жить в достатке и знала, что ей нужны деньги. Она не выгоняла меня на улицу, не морила голодом, но и не проявляла лишней заботы.
Я пришла в себя после того как мне приснился отец. Во сне он подошел к моей кровати, сел на корточки, снял свою перчатку и коснулся моей руки.
– Я ведь учил тебя не вешать нос, а ты даже не смогла заполнить пустоту хорошими воспоминаниями. Неужели мы с мамой не стоим твоей доброй памяти? Мама расстроится, если ты дашь разорить ее магазины. Это дело всей ее жизни.
На утро я вскочила с кровати, будто вынырнула из холодной проруби. Бросилась в душ, затем одеваться. Платье висело на мне и топорщилось, так я похудела, но в тот момент мне было все равно. Я бросилась к тебе Жанет и стала спрашивать, что произошло с мамиными магазинами.
Оказалось, что тетя их продала. Эта новость стала новым ударом. Грудь сдавило тоской и чувством беспомощности, но я сжала кулаки, впиваясь в кожу ногтями, и попросила их выкупить назад. Дядя Дезмонд заявил, что они убыточны и тратить деньги на подобное нет смысла. Жанет полностью верила словам супруга. Тогда я решила, что найду работу и верну магазины сама, ведь в рукаве, а точнее в перчатках, у меня все еще был припрятан козырь.
В день моего шестнадцатилетия в дом к тете Жанет явилась семья с мальчиком моего возраста. Избалованный вредный пухляш, который от всего крутил носом и возмущался по любому поводу жутко меня нервировал, но я уговаривала себя потерпеть его один вечер. А когда на следующий день Жанет объявила, что это мой будущий муж, мне стало плохо. Разразился жуткий скандал, в котором выяснилось, что у меня теперь ничего нет: ни денег, ни прав. Дезмонд впервые поднял на меня руку. Ему повезло, что он был в перчатке, а не коснулся моей кожи голой рукой, а вот мне было больно, страшно и обидно.
Через неделю я услышала разговор об академии для девушек. Замерла прямо посреди оживленной площади и погрузилась в размышления. План родился сам собой. Я сбегу из дома, возьму себе другую фамилию, поступлю в академию, а после учебы смогу заработать деньги и выкупить мамины магазины.
На следующее утро я сбежала и покинула город, где жила Жанет, нашла даркти, которые помогли с документами и направилась ближе к столице. Поступить в академию можно было в семнадцать, потому нужно было немного подождать. Целый год я работала разносчицей и уборщицей в таверне, живя к коморке, накопила немного денег, взяла билет до столицы и отправилась в Розенштант. Ведь в рекламном объявлении, которое печатали в газетах, кричаще большими буквами обещали льготные места для девочек из неблагополучных семей, я старалась сойти именно за такую. Но на деле оказалось, что за льготное место нужно заплатить даже больше, чем за поступление на платной основе. Меня выставили за ворота даже не дослушав.
Тогда мои нервы и сдали.
Папа всегда ругал меня за попытки применить силу, в более взрослом возрасте объяснил, что за это меня казнят, если поймают. Мама плакала, стоило мне хоть заикнуться о своих способностях. В итоге родители смогли убедить меня обходиться лишь обычным набором навыков даркти, никогда не затрагивая ведьминские штучки.
Но в тот день, когда я осталась без последнего шанса на нормальную жизнь, практически без денег и связей в центре абсолютно незнакомого города, я поняла, что у меня два пути: либо у меня получится обмануть даркти, что заполняет бумажки, либо я отправлюсь на костер.
И у меня получилось. К своему ужасу и восторгу, я заняла льготное место в академии и уже второй год училась на специализации деловод.
Настоящих друзей так и не завела. Мама говорила, что характер у меня как у проказливой ведьмочки из сказок. Но скорее роль сыграло то, что я слишком увлекалась учебой, старалась подтянуть знания, в которых отстала, пропустив несколько лет домашнего обучения, да и вообще неожиданно поняла, что узнавать новое мне нравится.
Вот и сейчас я не особо расстроилась тому, что нас посадили под арест. Это Ванессе обломали свидание с красавцем главным героем, а мне только бы до библиотеки добраться без свидетелей и…
Если у моего везения был лимит, то он исчерпался прямо сейчас. Выскочив из-за поворота, я налетела на мужчину. Хотя сложилось впечатление, что в деревянный столб впечаталась. Отскочила назад, зацепилась за подол балахона и, усевшись на пятую точку, зашипела от боли. Подняла глаза и наткнулась на брезгливый взгляд сапфировых глаз.
5
Алазар
Даже не сразу понял, что вылетевшее из коридора нечто это студентка в каком-то черном бесформенном мешке. Она в саван что ли закуталась? И куда бежала? На территории женской академии, вроде бы, нет кладбищ.
Легкая как котенок, я едва пошатнулся, а она аж на пол рухнула. Еще и зашипела как настоящая гадюка, а потом подняла на меня взгляд.
Глаза светло-карие, яркие как янтарь, с желтыми отблесками в глубине, а волосы огненно-рыжие и шелковистые.
Хотел подать руку, чтобы помочь подняться, но вдруг осознал, кто сейчас передо мной сидит.
– Эстель Руд? – спросил без лишних сантиментов. Глаза девчонки испуганно расширились, но все же она кивнула, даже не пытаясь встать с пола. Тогда я присел на корточки, хоть и в таком положении оказался выше пигалицы.
– Значит, вот что за репей прицепился к Ванессе.
Она ахнула от такого комплимента, выпучила на меня глазки. Я ждал, что девчонка расплачется или примется оправдываться, но рыжая вдруг опасно сузила глаза и выдала:
– Тут колючек много, следите уж, чтобы ваша с-с… собачка женского пола бегала аккуратнее, а то всех на хвост нацепляет.
Я едва не подавился воздухом. Что она только что сказала?! Прямо мне в лицо! Как в таком мелком теле помещается столько наглости, ткеши побери?!
– Ну, мне пора, – даркти решительно подскочила на ноги, украдкой потирая ушибленную поясницу и попыталась меня обогнуть, но я резко выровнялся и рявкнул:
– Стоять!
Обычно после такого крика даже экипажи на улице останавливаются и голуби в полете замирают, а наглая девчонка лишь немного сбавила ход, заявив:
– Больше ничем не могу помочь, лорд инстигатор, бесплатные советы на сегодня кончились, а мне еще надо назначенное наказание отбывать в своей камере.
– Отчего же вы не в ней, студентка? – упер руки в бока и наблюдал за тем как Эстель бочком неспешно, но уверенно сбегает от меня.
– Вот как раз бегу в направлении места заключения.
– Вам в другую сторону, – склонил голову набок, изучая это загадочное нечто. На фоне рыжей ведьмы Ванесса выглядела сказочной принцессой.
– А я кружочек сделаю, – мне уже казалось, что смутить эту студентку было не возможно, ибо она нагло заявила: – Эрас круглая, куда бы я ни пошла, все равно в комнату прибегу. Но надо поспешить.
После этого она подобрала подол и попыталась сбежать. Лишь попыталась, потому что моя рука сомкнулась на ее локте и дернула назад. Эстель пискнула, но не подумала вопить, лишь остервенело пыталась выбраться из моего хвата. Встряхнул девчонку и прорычал:
– Пойдем к ректору! Пусть он решает с какой стороны тебе Эрас обходить, чтобы попасть в общежитие.
– Зачем к ректору, лорд инстигатор? – рыжуха все еще пыталась вырваться из моей хватки и уперлась пятками, когда я потащил ее к лестнице. – Вам своё дело расследовать надо, а не таскать девиц по академии! – возмущалась она.
Я лишь хмыкнул. Сейчас проверим настроение дядюшки. Если смогу схарчить ему эту ведьмочку, а себе забрать принцессу, тогда так уж и быть пощажу девчонку, но если нет – отыграюсь на ней сполна.
6
Эстель
Маркиз вцепился в мой локоть хваткой тренированного крокодила. Я пыталась вырываться, царапаться и даже один раз попробовала укусить его руку, но за это тут же получила подзатыльник, а после была бесцеремонно затолкана в кабинет ректора.
– Добрый день, граф Крусот, – бодро поздоровался инстигатор, ловко подхватил меня, попытавшуюся поднырнуть под его рукой и выскочить в приемную, и усадил в кресло, а сам остановился за спинкой, придерживая меня за плечи.
– Добрый, лорд Алазар, – с заминкой ответил ректор, переводя недоуменный взгляд с меня на инстигатора и обратно. Я насупилась и обиженно пыхтела, чувствуя себя поросенком, которого собираются зарезать и подать на праздничный стол. «Отпустите! Я еще столько всего не успела!».
– Вот, поймал одну нарушительницу, – предъявил меня Хеланд, и в его голосе скользнули ехидные нотки. Ректор все еще недоумевал:
– А с каких это пор первый инстигатор Латиции ловит проштрафившихся студенток?
– С тех самых, как они ему на шею кидаются, – тихо буркнула я. Хват на моих плечах усилился, пальцы неприятно надавили на костяшки, заставляя примолкнуть, но ответил маркиз ректору:
– Я приехал к вам, а по пути столкнулся с этой девушкой.
Хотелось сказать, что я не единственная нарушительница, с которой лорд столкнулся по пути в этот кабинет, но решила промолчать. Лишь затравленно глядела на ректора. Мои визиты к нему уже ни у кого не вызывали удивления, сам граф тоже привык видеть рыжую на всю голову меня в этом кресле. Хоть бы не решил, что я неплохо смотрюсь среди красного дерева и не удумал сделать из меня чучелко для украшения кабинета.
– Что ж, я разберусь с мисс Руд, – заверил ректор. – Ее наказание будет продлено.
Мысленно закатила глаза и дважды обернула их вокруг собственной оси. Мне в общем-то некуда ходить кроме занятий, библиотеки и факультативов, так что можете меня хоть на все последующие два с половиной года запереть. Только сейчас то отпустите в библиотеку, а то я книжки не успела захватить. Да и плечи уже болят от впившихся пальцев.
Но гость академии был настроен решительно, а вот на что именно, я никак не могла понять.
– Не слишком ли вы стали мягким, граф? – елейным голосом уточнил Алазар. Я даже заерзала на кресле и мужчина прижал меня к мебели сильнее. Ректор задумчиво поджал губы, очевидно, тоже не совсем понимая к чему клонил обвинитель. Тот вздохнул и пояснил привычным тоном: – Я слышал, что мисс Эстель Руд создает много проблем академии. Розенштант – учебное заведение для леди и благопристойных мисс, в ней не должно быть места подобным девицам, которые не могут вести себя подобающе.
Я так растерялась, что даже осмелилась поднять голову и посмотреть на склонившегося надо мной мужчину. От кого это он слышал бо мне? Сомневаюсь, что в столичном суде лежит открытое дело на меня. Наверняка от Ванессы, а эта куколка явно могла много чего насочинять, в ее фантазии я не сомневаюсь. Но чтобы просто так меня выгонять? У меня нормальная успеваемость, а то что уживаюсь мало с кем, так это бывает, для меня специально Крис нашли, этой девчонке вообще на все фиолетово, хоть ткеши у нее на голове шабаш устроят.
– Я больше не буду! – в панике вскрикнула я, смотря на задумчивое лицо ректора. Он потер пальцами переносицу и поднялся из-за стола. Подошел ближе, сам снял руки инстигатора с моих плеч и произнёс:
– Мисс Руд, отправляйтесь в свою комнату, пожалуйста. У нас с лордом Алазаром состоится приватный разговор.
