Текст книги "Мажор на побегушках, или Жестокая дворянка (СИ)"

Автор книги: Мила Ваниль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Глава сорок третья, в которой героиня предает любовь

Как ни любила Ульяна Стожары, но уехала в дом Громовых с радостью. После скандала с погромом, что устроил Жорж, она пугалась каждого шороха. К тому же, было стыдно за его поведение – и перед дворовыми, и перед Егором.

Уезжая, она его оставила за главного, и строго-настрого запретила всем слушаться приказов Жоржа. С того станется сечь ее людей за то, что вязали его, буйного. Такого она никак не могла допустить.

Лев, к счастью, не присутствовал при скандале. Ульяна взяла с него слово, что он ничего не расскажет своим родителям. И тетушку Марфу попросила молчать. Впрочем, та корила себя, что не смогла утихомирить буяна. И послушно делала все, о чем просила ее Ульяна. Вот и к Громовым поехала вместе с ней, хотя не любила ночевать в чужих домах.

Егор уверил Ульяну, что с ним ничего плохого не случится. И все же она понимала, что бросила своих людей из-за страха. И печалилась от этого еще сильнее.

Лев развлекал Ульяну, как мог. Приглашал на пешие прогулки, музицировал только для нее, вслух читал новый роман, выписанный из города. Его родителей Ульяна почти не видела, разве что за стол садились все вместе.

Мстислав Константинович сам «прогонял» молодых, не позволяя засиживаться за «стариковскими разговорами».

– Идите гулять, дети, – обычно говорил он после совместной трапезы.

Это звучало очень мило, по-домашнему. Ульяна и радовалась такому отношению, и расстраивалась, что никогда не сможет стать достойным членом такой семьи. Лучше бы она и дальше жила в неведении, кто ее родители!

Лев не спешил делать ей предложение, но все к этому шло. Он смелее брал Ульяну за руку, обнимал, когда они уединялись в саду. И даже поцеловал, воспользовавшись удобным случаем.

Ульяна не знала, понравился ей поцелуй или нет. Отвращения она не испытала, это точно. Но и сердце не ухнуло в пятки, дух не перехватило. Скорее, она испытала любопытство. Тем более, Лев поцеловал ее как-то робко, словно опасаясь пощечины.

Но именно после поцелуя Ульяна решилась рассказать ему о матери.

– Левушка, я тебе… нравлюсь? – спросила Ульяна, обмирая от собственной смелости.

Они гуляли и забрели далеко от дома, куда-то в поля. Там их застал летний дождь, и они только и успели добежать до постройки, где крестьяне хранили сено. Тогда Лев и поцеловал ее… впервые.

– Разве не очевидно? – удивился он. – Конечно, да.

– Тогда ты должен знать…

Она остановилась, чтобы перевести дыхание. А Лев вдруг произнес:

– Должен знать, что ты любишь другого? Ты это хотела сказать?

– Что? – ахнула Ульяна.

Она сразу поняла, что речь о Егоре. И теперь чувствовала, что ее поймали с поличным.

– Разве нет? – Лев внимательно смотрел на нее. Его лицо было так близко, что Ульяна видела пульсирующую жилку у него на виске. – Он целовал тебя… слаще?

– Это мой первый поцелуй! – вспыхнула Ульяна. – С тобой…

Она отвернулась, кусая губы.

– Первый… – эхом повторил Лев. И встрепенулся. – Ульяша, душа моя, прости! Ты не виновата. Это я… с ума схожу от ревности.

– Думаешь, я смогла бы… любить одного, а время проводить… с другим? – едва выговаривая слова, произнесла Ульяна.

– Ты холодна со мной, – внезапно пожаловался Лев. – Сперва я грешил на последствия того скандала с Жоржем. Но прошло уже много времени, а ты все так же холодна и отстраненна.

– Ты прав, наверное, – вздохнула Ульяна. – Ты так добр ко мне, а я… не отвечаю тебе взаимностью. Но это не из-за другого мужчины.

В тот момент ей казалось, что она ни капли не кривит душой. О Егоре она, и правда, вспоминала нечасто. А вот встречу с матерью никак не могла забыть.

– Это из-за женщины, – продолжила Ульяна. – Лев, ты должен знать… что я нашла свою мать.

– Правда? – обрадовался он.

Как-то чересчур рьяно обрадовался…

– Думаю, да, – кивнула Ульяна. – Она из крестьянского сословия. И уже очень давно приняла иночество.

– Познакомишь меня с ней?

– Нет… Она… Думаю, она не сможет признаться, что она – моя мать. Как же я вас познакомлю? И вообще… Левушка, ты же слышал! Она крестьянка.

Лев тяжело вздохнул… и обнял Ульяну.

– Когда же ты меня услышишь, милая? – прошептал он ей на ухо. – Это не имеет никакого значения.

Дождь закончился, и они вернулись в дом. А вечером того же дня Лев сделал Ульяне предложение и попросил ее руки у тетушки Марфы.

«А как же Егор?» – шепнуло глупое сердце.

А что… Егор? Разве она не должна поступить… разумно? То, что Егор крепостной, Ульяну не пугало. Но ей хватало мудрости, чтобы понимать: ее прихоть может обернуться проблемой для самого Егора. Возможно, он будет любить ее и защищать, но каково будет ему самому? Ее окружение никогда его не примет. Его – никогда не примет ее. И Егор не Жорж, его будет тяготить наследство жены.

Пример отца и матери тоже остудил пылкое воображение Ульяны. Князь не смог женится на крестьянке, и она отреклась от мирской жизни. Куда уж княжне мечтать о союзе с крестьянином! Даже тетушка Марфа не обрадуется такому повороту. А Егора и вовсе со света сживут.

Да и вообще!

Между прочим, Егор всегда вел себя вежливо и отстраненно. Не намекал ни на какие чувства. Ульяна все придумала сама.

На предложение Льва Ульяна ответила согласием. Впрочем, иного ответа от нее и не приняли бы. Как только Лев попросил ее руки, все начали обсуждать будущую свадьбу. Ее «да» лишь поставило точку в грезах… о Егоре.

Лев выглядел очень счастливым. И его родители – тоже. Ульяне было стыдно за свои мысли о другом мужчине.

И, как назло, ночью ей приснился очередной сон о других Ульяне и Егоре…

Москва, 2005 год

– Дворняжка! Дворняжка!

Мальчишки прыгали вокруг Ульяны, кидались снежками и дразнили ее обидным собачьим словом. Снежки из мокрого снега получались плотные, и били больно. А один и вовсе попал ей за шиворот.

– Дворняжка! Дворняжка!

Девочка изо всех сил старалась не расплакаться. Зря она вышла гулять! Так хотелось слепить снежную бабу, пока со двора не вывезли весь снег, вот и не заметила, что на детской площадке гуляют ее закадычные враги: Сашка и Митька.

Дворняжкой Ульяну дразнили из-за того, что ее мама работала дворником. Дворничихой, как все говорили. А она, Ульяна, дворничихина дочка. Или дворняжка.

– Дворняжка! Дворняжка! Ай! Ой!

Метко пущенные кем-то снежки попали аккурат по затылкам Сашки и Митьки. Они оглянулись.

Отряхиваясь от снега, Ульяна увидела, как к ним бежит незнакомый мальчишка с детской лопаткой наперевес.

– Ты кто-о? – завопил Сашка.

– Исчезни, малявка! – подхватил Митька.

Но мальчишка подлетел к Ульяниным обидчикам и огрел Сашку лопаткой по спине. Потом и Митьке досталось.

Хулиганы, дразнившие девочку, оказались жидкими на расправу. Мальчишка поколотил их лопаткой, и они позорно сбежали, ища защиты у мам.

– Ты кто? – деловито спросил мальчишка.

– У-янка, – ответила Ульяна, картавя.

Собственное имя еще ей не давалось, она проглатывала «ль».

– Янка, – решил мальчишка. – А я Егор. Если обижать будут, меня зови, я им всем наподдаю!

Он помог Ульяне очистить снег с пальто, а после они вместе лепили снежную бабу. Бабушка Егора даже дала морковку! Так что не пришлось делать нос из ветки. А ведерко Ульяна принесла свое, желтенькое с божьей коровкой.

Егор рассказал, что раньше они жили в другом доме, но вот совсем недавно переехали. А когда мама позвала Ульяну домой, предложил ей, протягивая руку:

– Будем дружить?

– Будем, – согласилась Ульяна.

Саратовская губерния, 1859 год

Утром следующего дня появился Василь. У Ульяны сердце в пятки ушло, едва она услышала, кто ее спрашивает. Добрых вестей из Стожар она не ждала.

– Что случилось? – набросилась она на Василя, едва дождавшись его появления.

– Мне бы с вами поговорить, ваша светлость, – пробормотал он, косясь на Льва.

– Говори, при нем можно, – разрешила Ульяна.

– Лучше бы только вам… – настаивал Василь.

Лев хмыкнул, но все же вышел из комнаты.

– Тут такое дело, Ульяна Дмитриевна… – Василь тяжко вздохнул. – Егор Лексеич уехал.

– Куда уехал? Зачем? – растерялась Ульяна. И тут же вспомнила: – А, я ему разрешала. Он родных навестить хотел.

– Не родных, – возразил Василь. – Клад он отправился искать.

– Какой еще клад?

– Стеньки Разина клад. Только клад тот заговоренный. Без заветного слова в руки не дается, а кто ищет его, погибель свою находит.

– Глупости какие…

– Не глупости! А Егор Лексеич точно свою погибель найдет. Потому что отправился за кладом с Георгием Дмитриевичем.

– Что?! – ахнула Ульяна.

– Он его прибьет по дороге. – Василь размашисто перекрестился. – От вам крест, прибьет. Сделайте что-нибудь, верните Егора Лексеича!

В том, что Жорж прибьет Егора ради клада, а не наоборот, Ульяна даже не сомневалась. Осталось придумать, как вернуть Егора, причем очень быстро.

Глава сорок четвертая, в которой герой находит не то, что ищет

Как Егор и предполагал, Жорж сожрал наживку и попался на крючок. Оправдался и расчет на то, что карту он не отнимет, а напросится в напарники.

Одному клад искать несподручно. Не самому же грязную работу делать. Брать в подельники разбойников, что помогали грабить, недальновидно. В пещерах никто не помешает им прибить нанимателя, чтобы завладеть сокровищами. А вот с Егором договориться – выгодно.

Жорж все же не дурак. Хоть и презирает крепостных, но не мог не видеть, что Егор отличается от простого крестьянина и поведением, и образованием. А еще Жорж понимал, что Егор будет вести себя порядочно, внезапную подлянку не устроит.

До того момента, как они найдут клад, можно расслабиться, Жорж под контролем. А вот после придется держать ухо востро…

Егор планировал путешествовать до нужного места на перекладных: где пешком, где попутчиком. Но Жорж медлить не желал и велел взять лошадей. Егор подумал… и согласился. Он тоже не хотел затягивать путешествие. Чем быстрее доберутся до Дурман-горы, тем лучше.

В одном они с Жоржем не сошлись во мнениях.

– Я разведку планировал, а не поиски клада, – убеждал напарника Егор. – Глупо лезть в пещеры без подготовки. Веревками нужно запастись, без источника света там делать нечего. Опять же, инструменты, запас еды…

– Как же! Так я тебе и поверил, – возражал Жорж. – Предлагаешь мне тут подождать, пока ты пещеру обчистишь? Не получится. Езжай в город и покупай все, что нужно.

– Я один все это не унесу.

– Ничего, я помогу.

На том и порешили.

Скрыть сборы от дворовых оказалось невозможным. Но Егор наплел им, что барин собирается «в экспедицию», золото в Ветлуге искать. И настоял, чтобы Егор его сопровождал… до места сбора. Мол, не один идет. В ту пору слава «ветлужского золота» уже прогремела по тем краям. То был великий обман, никакого золота на Ветлуге отродясь не водилось. Но Егор сказал дворовым, что Жоржа лучше не останавливать. Мол, хозяйке лучше, если он уедет.

Ульяну дворовые любили, и в сказку Егора поверили. Даже в сборах помогли. Софья продукты собрала в дорогу: сухари, вяленое мясо. Михайло лошадей подобрал выносливых, снарядил их в дорогу, ремни проверил, чтобы не порвались, подковы, опять же. Садовник с инструментами помог.

Ручных фонариков в ту пору не изобрели, даже керосиновые лампы еще не успели стать популярными, так что пришлось брать с собой масляный фонарь и небольшой запас «топлива» – конопляного масла. На всякий случай Егор прикупил свечи. И о спичках, естественно, позаботился.

Жорж не помогал в сборах, только подгонял Егора. А единственный человек, знающий, куда на самом деле собирается «экспедиция», нудил Егору на ухо:

– Не ходите, Егор Лексеич, пропадете…

– Накаркаешь, – неизменно отвечал Василю Егор. – Уймись уже, я все равно пойду.

Так и случилось. Навьючив лошадей, Егор и Жорж выехали из Стожар ранним утром. Егора немного беспокоило, что Ульяна не прописала в его паспорте разрешение на путешествие, но он надеялся на Жоржа. Все же не один едет, а с барином. Так что проверять его документы повода нет. И путешествие – по сельской местности. Еще умудриться надо, встретить кого-то из властей.

Ехали молча, чему Егор был бесконечно рад. Жорж определенно воспарял духом, выглядел лучше, чем после болезни, но разговаривать с холопом считал ниже своего достоинства. Да и о чем им беседовать? Жорж, похоже, рассчитывал, что клад ему преподнесут на блюдечке. И считал это удачей.

Заночевали на постоялом дворе. Егор платил за двоих, из собственных денег. Он не жадничал, считал, что делает это для спокойствия Ульяны. И все чаще заставлял себя думать о ней, как о прародительнице Янки. Приучал себя к мысли, что Ульяна никогда ему не достанется.

Даниловку Егор объехал стороной. Во-первых, не хотел, чтобы «очевидцы» испортили настрой, посмеявшись над кладоискателями. Во-вторых, опасался, что Жорж найдет там лучшего проводника, чем он.

Лошадей оставили в другой деревне. Вести их на гору Егору показалось глупым. Жорж, как ни странно, согласился с ним, не споря. Вход в пещеры нашли к вечеру. Туда вела узкая, но протоптанная тропа.

«Не может быть, чтобы клад нашли, тайком вывезли и поделили, – твердил про себя Егор. – Не может быть!» Его и в двадцать первом веке считали ненайденным.

Поход вглубь горы кладоискатели отложили до утра. И, пользуясь хорошей погодой, расположились на ночлег под открытым небом.

Егор понимал, что проводит, пожалуй, последнюю спокойную ночь. Неизвестно, что ждет его в пещерах. Жорж идти с ним внутрь не собирался. Понимал, что другого пути назад у Егора нет.

Собирая ветки для костра, Егор случайно нашел монетку: золотую пятирублевку 1756 года, с изображением императрицы. Он посчитал это добрым знаком, хотя монета явно не из клада, Стенька Разин прятал свои сокровища примерно на сто лет раньше. Монету Егор спрятал в одежде, Жоржу не показал.

Утро началось совсем не так, как планировал Егор. На поляне появились незнакомые люди, мужчины, человек шесть, и потребовали предъявить документы. Впрочем, к Жоржу они потеряли интерес, как только он назвался. А с Егора вытрясли паспорт.

– Так и есть, беглый, – сказал один из незваных гостей. – Вяжите его.

– Зачем вязать? – удивился Егор. – Я ж не один. Вот, Георгий Дмитриевич… он брат моей хозяйки.

Вместо ответа его ударили по лицу, повалили на землю и связали руки за спиной. После чего рывком поставили на ноги.

Жорж не заступился. Видимо, просчитал, что таким образом проще избавиться от Егора. Карта осталась в заплечном мешке.

– Да, это холоп моей сестры, – заявил Жорж. – Но он не со мной. Я его тут случайно встретил, вчера вечером. Он ушел из усадьбы без разрешения.

Сплевывая кровь, Егор решил промолчать. Что толку доказывать, если его уже назначили виновным? Только странно, не похоже, что это план Жоржа. Тогда кто мог послать людей ловить беглого крепостного? Неужели… Ульяна?

Тычками и пинками Егора погнали вниз. У подножья горы погрузили в коляску. И повезли куда-то.

Егор надеялся, что его вернут в Стожары. Но доставили его в Саратов, в какой-то частный дом. И, увы, не для разбирательства.

Егор не больно-то и понимал свои права. Слышал от деда, что поиск беглых крепостных зависел от желания их владельца. Это касалось таких крестьян, как Егор – частновладельческих. Значит, отправить за ним погоню, установить наказание могла лишь Ульяна. Исключительно по собственной воле.

Однако происходило что-то… странное? На вопросы Егора никто не отвечал, просьб не слышал. Сначала его заперли в комнате с решеткой на окне. Но довольно скоро выволокли во двор, заставили раздеться – позволили оставить только штаны. И привязали к столбу с поднятыми вверх руками.

Егор уже во дворе понял, что его ждет. Сопротивляться или пытаться бежать не было никакого смысла. Его быстро скрутят. Этот поступок только разозлил бы того, кто вскоре возьмет в руки кнут.

В голове не укладывалось, как можно так вляпаться. Однако реальность оказалась жестокой. И жутко болезненной.

Глава сорок пятая, в которой героиня становится жестокой госпожой

Ульяна места себе не находила от беспокойства. Несмотря на возражения Льва, она вернулась в Стожары, вместе с тетушкой Марфой. Там и ждала вестей.

Как заполучить Егора, ей подсказал Мстислав Константинович. Лев возражал против такого решения. Ульяна и сама колебалась. Но страх за жизнь управляющего победил.

Пусть так, через ложь, но зато Егор будет жив. А план Льва… самому ехать следом, уговаривать… казался ей несерьезным. Что, если Лев не успеет? Что, если Егор не послушается? Что, если Жорж помешает?

– Управляющий твой без отметки в паспорте в путешествие отправился? – спросил Мстислав Константинович, прослышав о том, что произошло.

– Да. Я его отпустила, но неофициально, – призналась Ульяна. – Думала, он останется в Стожарах… пока я тут. Не позаботилась о записи в паспорте.

– Так ты можешь объявить, что он сбежал, – подсказал Мстислав Константинович.

– Но это неправда, – возразила Ульяна.

– Папа, это бесчеловечно, – поддержал ее Лев.

– Ты сама решай, голубушка, как поступить, – ответил на это Мстислав Константинович. – Тебе правда нужна или живой управляющий? Человек твой чушь несет о заветном слове, но он прав, на Дурман-горе погибнуть можно. В пещерах, знаешь ли, обвалы случаются. Река близко, порода оседает. Немало там народу осталось. Таких же вот… искателей приключений.

После этих слов Ульяна и решилась на подлость. Правда, оказалось, что просто заявить о побеге крепостного – еще не выход. Чиновники не больно-то кидались на поиски. Пришлось нанимать частных сыщиков, за деньги. Благо направление поиска Ульяна знала наверняка.

В найме ей помог Лев, хоть и ворчал, что добром все это не закончится. Собственно, так и вышло.

Наемники сказали, что привезут Егора в Саратов. За ним отправился Лев, когда Ульяна получила весточку, что беглец пойман. Мечась по дому, Ульяна думала о том, как отчитает управляющего за безрассудство, как попросит у него прощения за ложное обвинение. Но едва она увидела Егора, все слова разом вылетели из головы.

Избитый, в окровавленной рубашке, Егор даже стоять не мог самостоятельно. Его поддерживал Лев.

Ульяна чуть в обморок не упала, даже в глазах потемнело. Однако она все же бросилась к Егору, подставляя ему и свое плечо.

– Как же… Как же так… – бормотала она, борясь со слезами.

И одновременно отдавала распоряжения: приготовить комнату в доме, вызвать врача, принести горячей воды и чистой ткани.

Егор ничего не говорил. Взгляд у него был мутный, невидящий. На кровать он буквально упал, со стоном. Вытянулся на животе – и затих.

Ульяна хотела сама обработать раны, но Софья не позволила. Оттеснила хозяйку от кровати, объяснив, что ей самой сподручнее, она знает, как помочь. Ульяна только мельком успела увидеть спину Егора, разодранную в лоскуты. И, не выдержав такого зрелища, вышла из комнаты.

В гостиной Ульяну дожидался Лев.

– Что произошло? – спросила она, едва войдя. – Как такое случилось? Кто велел?

– Это моя вина. – Лев склонил голову. – Я не успел…

– Но не ты же отдал приказ пороть его кнутом! – взвилась Ульяна.

– Не я, – согласился он как-то грустно. – Ты веришь, что это не я?

– Что? – растерялась она.

– Ты же знаешь, что я вижу в Егоре соперника, – вздохнул Лев. – Чем не удобный случай ему отомстить?

Ульяна смотрела на него потрясенно. Не потому что думала, что он мог сделать подлость, а потому что он считал, что она способна так мыслить.

– Что случилось на самом деле? – поинтересовалась она, досчитав про себя до десяти. Это помогло не наговорить глупостей. – Кто посмел отдать приказ о наказании?

– Мне сказали, что Жорж. – Лев зябко повел плечами. – Вроде бы он шепнул кому-то из нанятых нами людей, что хозяйка у беглеца безвольная, а наказать его необходимо. Фамилии у вас… одинаковые. Они поверили... Вроде бы, он даже заплатил им за эту услугу.

Мразь! Сволочь!

Эти слова чуть не сорвались с уст Ульяны. Вовремя сдержалась.

– Надеюсь больше никогда его не увидеть, – пробормотала она. – Спасибо за помощь, Лев.

Обида никуда не делась, поэтому Ульяна с ним попрощалась. Где-то в глубине души она надеялась, что Лев останется… но он покинул дом быстро. Слишком быстро для влюбленного мужчины.

«Это наказание за то, что я отказалась от любви, – думала Ульяна, глядя вслед отъезжающей от дома коляски. – Я выбрала Льва, и чуть не потеряла Егора».

Всю ночь Ульяна просила у постели Егора, вместе с Софьей.

– Не гони, – сказала она девушке. – Все равно не смогу уснуть. Может, тут пригожусь.

У Егора был жар, но врач пообещал, что последствия болевого шока пройдут, и угрозы жизни нет. Ульяна сильно переживала из-за того, что управляющий подвергся такой жуткой пытке по ее вине. Даже поплакала на плече у Софьи, коря себя за жестокость.

– Да вы ж как лучше хотели, – успокаивала ее Софья. – И правильно сделали. Спина заживет. Зато голова цела.

Егор довольно быстро пошел на поправку. Ульяна сидела бы с ним сутками, но тетушка Марфа стала бранить ее за то, что она слишком много внимания уделяет другому мужчине, когда есть жених. Хотя Лев как будто забыл дорогу в Стожары. Так ни разу и не появился с тех пор, как привез Егора.

Ульяна лишь наблюдала, да справлялась о здоровье управляющего у Софьи или у Василя. Но наступил день, когда Егор поднялся с постели. И откладывать тяжелый разговор стало невозможно.

– Как ты себя чувствуешь? – первым делом спросила Ульяна.

– Бывало и получше, – неласково ответил Егор. – Не подскажете, что плохого я вам сделал, Ульяна Дмитриевна?

Что ж, он имел право на нее злиться.

– Я не могла допустить, чтобы ты погиб в пещерах. Что за глупости, Егор! Этот клад не могут найти уже двести лет!

Егор смотрел на нее мрачно, крепко стиснув зубы.

– Прости, пожалуйста, – произнесла Ульяна. – Этого не должно было случиться…

– Вам не за что просить прощения, – заявил Егор. – Вы в своем праве, ваша светлость. Я, пожалуй, пойду. С вашего позволения.

– Нет, Егор! – вскликнула Ульяна. – Не думай так, пожалуйста. Я не отдавала приказа о порке. Я виновата, да. Я должна была предвидеть, должна была сама…

– Да перестаньте, Ульяна Дмитриевна, – как-то устало попросил Егор. – Все в порядке. Вы думаете, я мог затаить обиду из-за наказания? Не переживайте так. Свое место я знаю.

И тут Ульяна сказала то, что не должна была говорить никогда, ни при каких обстоятельствах.

– Я… люблю тебя, – выдохнула она, не веря собственным ушам.