Текст книги "Помещик 2 (СИ)"

Автор книги: Михаил Шерр

Соавторы: Аристарх Риддер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

– Да какая разница как это называть, – рассмеялся я. – Суть то от этого не меняется.

– Ваша правда, не спорю. А жалование мы такое просим. Первое время по пять рублей в месяц за одни рабочие руки. Нас приедет три семьи. Значит три мужика и три бабы для начала. Мне как бригадиру семь. Два раза в год, по весне после зимовки и перед Покровом, насчет платы новый договор.

– Ишь ты, – усмехнулся я. – Как у тебя все поставлено.

– Говорю как есть.

– Хорошо, по рукам.

– Тогда еще вопрос. А вам телеги и лошади в хозяйстве не сгодятся? Ежели искать хорошую скотину, то лучше скотовозы свои иметь.

– Без ножа режешь, Пантелей. Это не дешево наверное будет.

– Ну конечно деньги придется кой-какие выложить. Но Сергей Николаевич велели даже в долг на полгода отдать, – в бюджете будет не дыра, а дырище, но овчинка выделки стоит.

Лошади просто загляденье и приучены в скотовозе работать. Одно это дорогого стоит. А дыра в бюджете так это еще один стимул шевелиться. А без тех же скотовозов серьезно заниматься крупным рогатым скотом проблематично.

– И когда вы в обратный путь?

– А вот прямо сейчас если договоримся. Чего тянуть. Делов то оё-ей. Переезд дело не шуточное. А на носу осень. Надо же будет на новом месте успеть обжиться. У каждого семья, дети малые есть.

– Тогда давайте Тихону хозяйство своё передавайте и в путь. Расписку я тебе сейчас быстро напишу. И позови Фрола.

Пантелей пошел к своим рассказывать о результатах переговоров. Я видел, что мужики довольно улыбаются, а Пантелей что-то оживленно говорит одному из них отчаянно жестикулируя.

Закончив разговор, он еще раз подошел вместе с Фролом, самым молодым из них.

– Филимон, барин, возможно то же согласен. Четверых возьмете?

– Возьму, чего не взять.

– Вот и ладненько. Тогда мы, барин, телеги и лошадей твоим людям отдаем и сразу же уходим.

– В ногах правды нет, До Малоярославца распоряжусь отвезти вас. А там уже сами.

Передача телег и лошадей прошла быстро.

Через полчаса в конюшне стояла четверка новых лошадей, а телеги были аккуратно припаркованы возле хлева.

Мужики не задерживаясь укатили, а Фрол остался. Сегодня он будет заниматься только новыми лошадьми и при необходимости поможет внукам Степаниды.

Вечером я еще раз пошел на скотный двор. Фрол сказал, что он от греха подальше останется ночевать в конюшне, мало ли что взбредет животным на новом месте.

Ладная, любо-дорого смотреть, четверка новых лошадей тихо ели сено и довольно, на мой взгляд, пофыркивали.

Телята лежали в своих стойлах и на моё появление даже не отреагировали.

– Не переживайте, барин, – успокоил меня Фрол. – Тут все хорошо. Даже удивительно какие они спокойные. Видать уже понравилось. Не пожалеете о покупке. Коровы с телок ладные будут. И быки тоже будут хороши.

Я ничего не ответил и пошел в дом. Моя новая молочная ферма неожиданно, в первую очередь для меня, начала своё существование.

Глава 7

Утром следующий день я начал с инспекции скотного двора. Фрол уже был на ногах и что-то рассказывал внукам Степаниды, которые внимательно его слушали.

Мелькнувшую мысль отказаться от их услуг на скотном дворе, я сразу же отверг. Если все сложится и Пантелей с товарищами придут ко мне работать, то это будет конечно супер.

Но они кадры пришедшие по случаю со стороны и как пришли, так могут и уйти. Тем более, что они люди вольные. И совершенно нельзя предсказать как у нас с ними всё сложиться.

А семья Степаниды, даже если я и дам им всем вольную, это свои доморощенные кадры. Тем более что они у нас сами дельные специалисты. Как покажут себя будущие коровы, которые вырастут из купленных телок, еще вопрос. А рекордистка Степаниды стоит в деревне и каждый может её увидеть.

Я застолбил следующий приплод от неё, если конечно это будет телка. Но пока эта умница приносит только женское потомство и резонно от неё ждать такого же продолжения.

Две телки первых отелов ушли к Тороповым и одна из них уже корова первотелка. Пока её результаты не известны. Она отелилась меньше месяца назад, но обещает быть продуктивной коровой.

Вторая телка вроде бы стельная и приплод будет сразу же после Рождества. Третья подрастает в хлеву у Степаниды и пока она не знает, что с ней будет.

А вот я знаю. При удобном случае я сразу же заведу разговор о её продаже мне.

Степанида тетенька взрослая и понимает, что я скорее всего положил на её телку глаз и все разговоры с кем бы то ни было на эту тему пресекает. Но это состоится при одном маленьком, но непременном условии: если она не решит оставить её себе.

Отвлекать Фрола и ребят я не стал. Только встретившись взглядом с моим новым работником, как бы спросил его: как дела?

Он в ответ поднял вверх большой палец, сжатой в кулак ладони. Я почему-то каждый раз радуюсь, когда вижу здесь этот знакомый жест. Не знаю почему, но я решил, что сейчас в России его нет.

С чего я себе такую чушь в голове вбил, не понятно.

Степана я естественно трогать не стал, он сразу же ушел к своим и думаю сегодня будет спать, спать и спать.

А Андрей свеж и добр, как огурец на грядке. Как не крути, молодость есть молодость. В Калугу с собой я решил взять еще двух подростков, которые по очереди составляют на козлах компанию Тихону.

Андрея я посадил с собой в карету, он юноша умный и мне интересно, что скажет мне про артельщиков собравшихся приходить к нам.

– Хорошие мужики, барин. Мне все понравились. Степенные, уважительные, скотину любят. И очень совестливые, – Андрей умен и наблюдателен и мнение высказывает очень интересное.

– Это с чего ты такой вывод сделал? – удивился я.

Как он интересно разглядел их совестливость.

– Не знаю, барин, – Андрей пожал плечами. – Просто смотрю на них и вижу, совесть у людей есть. Если бы не они, намучился бы Степан. А так телочки с бычками за ними как привязанные идут.

– И что думаешь, будет от них для нас прок?

– Конечно, барин, – Андрей сказал убежденно и нараспев. – И еще какой. У нас даже Степанида им в подметки не годится. Дюже они в коровах разбираются.

– Посмотрим, посмотрим.

С вечера было пасмурно, иногда даже срывались капли дождя и казалось что раздождится, но к утру распогодилось и сейчас была великолепная солнечная погода.

Дорога шла через многочисленные поля и во многих местах еще только заканчивали уборку. Кое-где были видны клинья еще зеленой картофельной ботвы.

Золотой век картофеля в России еще впереди. Но здесь в Калужской губернии им уже никого не удивишь. На господских землях во многих местах его очень много.

Это в основном у тех помещиков которые держать винокурни. У многих из них, вернее даже у большинства, картофель основное сырье для производства водки.

Для себя я думаю все делают из пшеницы. Это сказки про белого бычка, что водка из картофеля и из пшеницы одинаковая. По градусам да, не спорю, но не по ощущениям при употреблении. Пшеничная мягкая и голова утром свежая, а картофельная жестче и голова после неё гудит.

У нас картофель только на приусадебных участках. На господской земле его нет совсем. Все, что необходимо на мой стол, поставляют наши мужики. Они же обеспечивают те незначительные объемы необходимые нашей небольшой винокурне. А пару ведер для себя конечно из пшеницы.

Глядя на еще продолжающуюся уборку в некоторых имениях, я невольно подумал, какой же вы, Александр Георгиевич, молодец, сумели организовать скоростную уборку в нашем имении. Уже всем понятно, что нынешний год случился очередной неурожай и призрак голода опять на пороге многих домов.

В Сосновке ничего подобного нет. Только за счет правильной организации уборки на наших полях потери урожая сведены к минимуму, и в итоге собрали больше чем в прошлом году и даже практически у всех есть излишки.

У нас уже во всю идет пахота земли и со дня на день начнется сев озимых. Обещанные семена клевера Степан привез и пары в этом году будут резко уменьшены.

По весне я предполагаю попробовать еще и люцерну. Для начала как однолетнюю культуру, в любом случае это два укоса отличнейшего сена. И попробуем оставить в зиму, надо самим посмотреть, что от неё будет весной. мало ли что люди говорят.

Последние дни у меня появились сомнения в правильности моего решения о переподготовке Вильяма-Вильгельма, особенно вчера во время подготовки к приему телят.

Все равно он в некоторых вопросах разбирается лучше меня, а например современную английскую систему многополья кроме него не знает никто.

Конечно в любом случае я его буду привлекать в качестве консультанта. Но все дело в том, что он сам горит желанием стать шефом.

Хотя Сашенька, как человек 19 века, сейчас во многом определяет мои действия и отношение ко всему, я все равно свои намерения и действия соотношу с привычными мне критериями 21 века.

И заставлять того же Вильяма заниматься тем, чем он не хочет, не могу и категорически не хочу. Воспитание и совесть не позволяют.

Погруженный в свои мысли я не заметил как мы доехали и оторвался от своих мыслей только тогда, когда Тихон остановился возле нашего дома.

– Приехали, барин, – Андрей наверное решил на всякий случай меня подстраховать, а то глядишь я и не соображу где мы находимся.

Четырнадцатилетние помощники в Калуге первый раз. Головами крутят так, что я даже стал опасаться: вдруг отвалятся.

Радостный Никифор нас встречает и тут же докладывает.

– Барин, как велено я человека приютил. Второй день ждет, – со значением доложил он.

– Отлично. Как у тебя дела?

– Тоже отлично. Я, как было велено, сразу же господину Иванову сказал, что человек к нему приехал. Они сказывали пусть ждет вас. А как появитесь – сразу же к нему в присутствие.

– Алексей Васильевич, приехал? – дядин дом недалеко и наши люди общаются.

– Ближе к вечеру ждут. У Алексея Васильевича старая рана открылась, – Никифор о дяде говорит с большим уважением. – Еле ходит, а дела на Урал зовут.

– Никифор, давай зови Ивана Прокофьевича. Едем сразу же к господину коллежскому асессору.

Господин коллежский асессор сразу же понял кто со мной.

Он по всему видно значительно продвинулся по службе и когда мы шли по коридору губернской канцелярии многие мелкие чиновники на его пути кланялись ему в пояс. Заседает он теперь в маленьком, но отдельном кабинете, который весь заставлен шкафами с бумагами.

– Вторую неделю не могу разобрать картотеку. Мой предшественник пил и все запустил. Надо было в зашей гнать, но господин губернатор пожалел дурака. Поехал в самый дальний уезд, в суде теперь там.

Коллежский асессор сделал характерный жест пальцами, посмотрев поочередно на нас.

Я сразу же дал Ивану Прокофьевичу сто рублей одной ассигнацией и он, правильно поняв намек, потянул её чиновнику.

– Замечательно, пойдемте, сударь. А вы, Александр Георгиевич, не подождете здесь?

Через полчаса господин Иванов вернулся один.

– Все устроилось как нельзя лучше. Ваш протеже произвел нужное впечатление и ему испытательный срок установлен всего две недели. А теперь давайте займемся нашими делами.

Договор аренды был подготовлен заранее и его оформление заняло несколько минут.

– Как вам мой кузен? – спросил Иванов.

– Если честно, то никак. В отличии от его супруги, – усмехнулся я.

– О, вам так повезло, что вы даже пообщались с этой особой. Мы с ней неравнодушны к друг другу.

– Я это, сударь, заметил. Общение с ней удовольствия мне не доставило. Благо, что недолго. Да я собственно и с кузеном вашим общался не больше пяти минут в приемной начальника Михайловского училища. Они туда своего Николеньку пристраивали.

– То то я поразился, с чего вдруг понадобилось сломя голову в Петербург лететь. Чадо у них способно только к двум вещам, пить и девок портить, – я сразу же вспомнил слова дамы о способностях и успехах своего сына.

Иванов иронично ухмыльнулся и потряс головой.

– Если бы не добрая память о деде, то Николенька и кадетский корпус бы не кончил. Правда выпущен был самым последним. Ну вот теперь в Михайловском продолжит свои подвиги. Но боюсь что плохо кончит. А кузена жалко, он человек не плохой.

Дяди еще не было и из губернской канцелярии я прямиком направился в мясные ряды. Нужного мне торговца приметил почти сразу же, но решил немного понаблюдать.

Худой и очень бледный, не определенных лет, мужчина впечатление удачливого торговца не производил. Скорее всего даже наоборот, это был вид типичного неудачника загнанного в угол своими проблемами.

Товар у него был ни какой, я бы даже сказал ужасный. Но даже такой, он пытался продать, убеждая каждого кто подходил, в острейшей необходимости покупки именно у него. И к моему удивлению кое кто покупал.

Приглядевшись, я понял в чем дело помимо его дара убеждать.

Свой товар не самого лучшего качества он продавал дешевле других на две, а то и три копейки.

Мой интерес к своей персоне он приметил быстро и искоса посматривал на меня, ожидая когда я подойду.

Минут через сорок этот достойный торговец продал все имеющиеся куски. Последние два он отдал за чисто символические шесть копеек какому-то полунищему человеку.

Подождав, когда тот отойдет, я решил начать общение.

– Помещик Нестеров Александр Георгиевич, – представился я.

Кандидат в промоутеры оказался калужским купцом третьей гильдии Саввой Дорофеевичем Катиным. Ему тридцать пять.

Последние два года зашла у него такая черная полоса в делах, что волком выть хотелось. Итог – полное разорение. От былого осталась одна лавка в мясных рядах. Последние полгода у Саввы не было ни приказчиков, ни продавцов. Всё сам.

Сегодня практически финальный аккорд. Всё, что наторговано будет отдано в счет уплаты долга и купец третьей гильдии остается почти буквально с голым задом. Единственный плюс без долгов.

Это немного не тот вариант который мне желателен, хотя… А Этот купец мне просто понравился. Пока не понимаю чем, но он мне приглянулся.

Во время нашего знакомства пришла купчиха Катина. Никогда не подумал бы, что жена русского купца может так выглядеть, прямо какая-то тургеневская девушка. Светловолосая, стройная, молчаливая и очень застенчивая с простым русским именем Евдокия.

Так что деловое предложение я делал семейной чете купцов Катиных.

В лавке была подсобка или бытовка, не знаю как правильнее назвать. Но там можно было немного в тесноте попить чаю. Что я и предложил сделать моим новым знакомым.

Когда чай был готов, я достал из сумки специально приготовленный для этой цели бекон.

– Угощайтесь.

Катины переглянулись не совсем понимая что это такое и почему.

Угощались они по-купечески не торопясь, со знанием дела оценивая предложенный продукт.

– Как вам, Евдокия Семеновна? С точки зрения хозяйки.

– Понравилось, Александр Георгиевич. А что это такое? Никогда такое не пробовала.

– Это английский бекон. Я хочу начать его производство в своем имении, – я воочию увидел как мгновенно сработал инстинкт и купеческая семья мгновенно почувствовала запах денег.

У супругов одновременно появился одинаковый огонек в глазах и Савва тут же выдал ответ на задачу которую я только собирался ему предложить решить.

– Вы хотите мне предложить начать его продавать?

– Совершенно верно. Какую цену, на ваш взгляд надо поставить для начала.

– Это свиная грудинка и щеки. Цена очень хорошей грудинки может доходить сейчас до десяти копеек за фунт, – Савва начал вслух размышлять как-то чудно перебирая пальцами воздух. – Ты бы, Дуся, как хозяйка за какую цену согласилась на его купить?

Молодец купец, я бы тоже на это дело посмотрел именно с такой точки зрения.

– За двадцать копеек вполне, – быстро ответила купчиха. Она тоже похоже не промах и соображает быстро.

Деловая хватка вроде бы есть. Интересно как они оказались в такой заднице?

Хотя это как раз понятно. Прошлогодний неурожай многих пустил по миру в губерниях пострадавших от него. А Калужская в таких случаях почти всегда в первых рядах. Похоже её проблемы, знакомые мне по первой жизни, начались задолго до Великого Октября.

– Ну, вот с двадцати копеек можно и начать, – твердо и уверенно говорит Савва.

– За три копейки с фунта возьмешься по такой цене продавать?

– От чего же не взяться? – без раздумий соглашается купец третьей гильдии. – Возьмемся.

То, что он говорит «мы» мне откровенно нравится. Это в моих глазах большой плюс.

– Тогда мои условия такие. За два дня вы тут наводите идеальный порядок. На пробу я привожу пятьдесят фунтов бекона. Начинаем с двадцати копеек. Если пойдет, то с каждых пяти копеек к цене вам плюс две. То есть поставим двадцать пять, будете получать пять копеек. Тридцать – соответственно семь.

– Это понятно, – довольно говорит Савва.

Условия на мой взгляд шикарные. Тебе привозят готовый товар. Все аккуратненько, чисто. Ты только продаешь. Продал четыре фунта, то есть кило двести и двенадцать копеек чистые твои. Семья у купца конечно не маленькая, четверо детей все таки, но прожить на них день вполне можно. И зубы будут не на полке лежать, щелкая от голода.

– Мое главное условие и требование – честность. Уличу в обмане или еще чем-то плохом, даже просто в клацанье по пусто языком, сразу же расстаемся. Откуда товар коммерческая тайна. С первой партии полфунта отрезаем на дегустацию маленькими кусочками.

С поручением купцу сразу же осуществлять закупки сырья я решил пока воздержаться. Сначала надо посмотреть на господина-товарища в деле.

Поход по по мясным рядам меня не разочаровал. В самом крайнем случае можно будет закупать мясо и по рыночным ценам.

Пока все в Калуге складывается. Из намеченного остался визит к лесотрговцам и к дяде. Его еще нет, ждут часам к трем-четырем.

Лесоторговцев на месте нет. Но меня ждет любезно оставленное у приказчиков письмо.

Конечно мой лес они с удовольствием возьмут и даже учитывая напряженность сейчас с рабочими руками, время в деревне сейчас самое горячее, готовы даже сами его вывезти.

В итоге я получу за свой товар почти пять тысяч серебром. Лес существенно подорожал с момента последней продажи еще управляющим.

Это превосходит мои ожидания. Больше пятнадцати тысяч ассигнациями!

Эти деньги позволяют восполнить потерю в моем бюджете. И в итоге у меня опять будет НЗ в двадцать тысяч и возможно почти тысяч пять на различные оперативные расходы и начало беконного бизнеса, ремонт и перепланировку арендованного дома.

С уполномоченным приказчиком я договариваюсь, что лес начнут вывозить в ближайшие два дня.

Один из малолетних помощников слетал в дядюшкин дом и принес последние новости.

Алексея Васильевича еще нет, но его посыльный уже прибыл и в ближайший час он приедет.

Я неспешно еду по Калуге. Губернский город средней руки, который пока сам в российской истории еще ни чем не отметился. Верст шестьдесят южнее знаменитый «злой город» Козельск. Чуть меньше к северу Малоярославец, где в 12 году окончательно обломали зубы Наполеону.

Больше по-моему про Калужскую губернию сейчас сказать нечего. По своей нищете и неустроенности среднестатистическая российская провинция.

В доме дядюшки меня встречают достойно и радушно. По крайней мере кланяются низко и с некоторым подобострастием. Мне предложено пройти в гостиную и на выбор вино или коньяк.

Коньяк предложен уже привычного мне французского сорта и я выбираю его.

Минут через двадцать лакей докладывает, что экипаж Алексея Васильевича въезжает во двор.

Я быстро выхожу, решив встретить дядю у кареты.

Глава 8

Алексей Васильевич действительно страдает от открывшейся старой раны.

Он очень похудел и вышел из кареты не самостоятельно, а с помощью двух лакеев.

То, что я встретил его около кареты, ему очень польстило и это сразу же было видно.

– Здравствуй племянничек. Рад тебя видеть. Ты, Александр, порадовал старика, очень порадовал. Не ожидал, откровенно скажу, что ты из Парижа вернешься другим человеком. Жаль что родители твои этого не увидели. Ну пойдем в дом, посидим и поговорим спокойно. Мне кровь из носа надо на Урал. Не знаю правда как доеду.

На этот раз слово «племянничек» меня не задело, оно было сказано с другими интонацией и смыслом.

Мы прошли в столовую и дядя распорядился подавать обед. Ничего алкогольного подано не было и я сразу же обратил на это внимание.

– Я в Калугу приехал по необходимости. Боюсь больше сюда мне вернуться не суждено. Поэтому на последок должен своими глазами увидеть как мои распоряжения выполнили. Заодно и с тобой вот встретились.

– Да я и сам мог бы приехать к вам, – мне на самом деле это было бы даже интересно. Как ни как шанс посмотреть на имение дяди.

– Мог, не мог. Это гадание на кофейной гуще. А тут встретились.

К поданным блюдам дядя почти не притронулся, только попробовал поданный суп и съел в итоге всего одну ложку.

– А на меня ты не смотри, ешь. Твоё дело молодое. В 12-ом году твои любимые французы подстрелили меня почти в родном имении. До моих полей наверное сотня саженей всего была. Много лет рана не беспокоила, а последние пять лет каждое лето или в начале осени открывается.

Дядя погладил свое правое бедро. Я резонно предположил, что пуля попала именно в него.

– Новость про Василия мне как бальзам на душу. Вот уж чего ни как не ожидал. Расскажи-ка мне все про свою поездку в столицу, да по-подробнее.

Сказать, что я все рассказал подробно и без утайки, значит ничего не сказать. Алексей Васильевич много раз останавливал меня и подробно расспрашивал о каких-то незначительных на мой взгляд деталях. Когда я закончил, он долго молчал.

– Своего родного брата спасти святое дело. Ты правильно мыслишь как это можно сделать, если конечно дело только в деньгах будет. И из твоей затеи с привилегией прок наверное будет. То что ты её получишь, не сомневайся. Раз генерал Чернов тебе пообещал помочь, значит так оно и будет. Но на будущее старайся от них держаться подальше.

Алексей Васильевич замолчал и приказал принести свечи, несмотря на то, что еще было светло.

– Тебе один раз в жизни повезло что как уж сумел в маленькую щель заползти. Это всяким Светловым можно куролесить, из гвардии рядовым на Кавказ, затем за своим шефом ради блажи ехать зачем-то полицейским офицером в провинцию, а потом опять по щелчку пальцев в лейб-гвардейцы. А ты если оступишься, то вряд ли еще раз поднимешься. И смотри, за любезными улыбками можно ведь и врага не разглядеть. и удар получить откуда не ждешь.

Конечно было бы лучше услышать от дяди конкретику, но скорее всего чудо что он вообще мне это сказал.

– Как ты назвал этого старичка который тебя просвещал в Москве? Отставной подполковник говоришь. Вот уж не думал, что он еще жив. Напиши ему и попроси по подробнее узнать, где Василия держат.

– А что он это может сделать? – моему удивлению не было предела.

– Не знаю каким образом, но он может, возможно единственный, кто может. Мало ли как карты лягут. Могут вдруг и другие варианты открыться. И писать когда будешь, привет от меня передай, напиши, что помню.

Я для себя решил часть денег, которые для нас занимал дядя, вернуть. По крайней мере пять тысяч неизвестному кредитору и восемь Кознову. Кто такие кровопийцы Гинцбурги тайной для меня уже не являлось и мне было очень неприятно что для меня матушка пыталась занять у них деньги.

Первое время после попадания, я проводил четкую грань между собою и Сашенькой которым до этого было мое тело. Но чем больше проходило дней от того события, тем больше она стиралась. И очень многое из бывшего с ним, я уже связывал с собой, считая что прожитое им это моё.

Дядя такого моего предложения явно не ожидал и удивленно покачал головой.

– Раз ты так решил, значит пусть так и будет. У меня острой нужды в деньгах нет, но лишними они никогда не бывают. Я их отложу пока. В крайнем случае можешь на них рассчитывать если все таки придется выкуп большой платить, – Алексей Васильевич прищурился и ожидаемо заговорил о долге соседям. – А за долг Тороповым не переживай. Они скорее всего в свое имение вернуться не скоро и возможно даже будут его продавать. Так что имей в виду. Все таки часть своей земли твой батюшка им продал.

Алексей Васильевич неожиданно задорно хохотнул и сменил тему.

– А Аглаю Дмитриевну категорически отвергаешь в качестве спутницы жизни? – я от неожиданности даже чуть не подавился куском хлеба. – Самохватов твоих долгов перекупил столько, что теперь он основной кредитор. Чуть ли не половина ему принадлежит. Он наверное полагал на тебя таким образом надавить. А как потребует срочно? Что делать будешь?

– Аглаю отвергаю категорически, кроме варианта получения денег на выкуп. А во всех других случаях лучше пойду чиновником служить.

– Да это я так спросил. Дело твоё. Тут, Александр, каждый сам не решает. Но Самохватов не лучше и не хуже других. Купец одно слово. Деньги с тебя он думаю не потребует, если ты его в долю возьмешь. Или например привилегию ему предложишь купить первому.

Когда я уезжал, мне показалось, что у дяди были в глазах слезы. По крайней мере голос у него дрогнул.

– Возможно мы с тобой больше не увидимся. Сердцем чую, не судьба мне больше сюда вернуться. Ты на меня старика не серчай ежели когда словами обидел, да то, что наследства тебе от меня не будет. Всё должно перейти к племяннику жены. Завещание так составлено, что его уже не изменить.

Такой сердечной встречи с Алексеем Васильевичем я ни как не ожидал. И наверное буду сожалеть когда узнаю о его кончине.

В Сосновку я вернулся уже поздно ночью. Дорога никогда не занимала меньше двух часов, но я как-то сразу втянулся в такие поездки и это меня совершенно не напрягало. Хотя для большинства моих нынешних современников ежедневные поездки в Калугу это не что.

Пока мы беседовали с дядей, Тихон с Андреем купили две целиковых свиных полутуши и большое количество свиных щек. Практически все, какие в тот момент продавались в мясных рядах.

Поразмыслив о перспективах беконопроизводства, я решил немного к этому делу подойти по другому.

Из беконных частей туши конечно надо готовить настоящий бекон. Но чтобы были приличные объемы сколько надо той же грудинки или к примеру щек.

А ведь по этой технологии можно использовать и другие части свиной туши. Например у итальянцев есть панчетта. Это когда используется окорок и лопатка.

Кроме свиных щек у нас уже есть два куска из лопатки м окорока и они вполне приличного качества.

Поэтому я решил, что свиную тушу мы будем использовать полностью

Но сначала я решил определиться с названиями. По любому основоположник этого дела в России помещик Нестеров. И он вправе называть это так как его душеньки угодно.

Бекон беконный, то есть из грудинки, это будет английский бекон. Из щек – шечный или челюстной, надо посмотреть какое название лучше зайдет. Из боковых частей туши тоже английский боковой. А все остальное будет русский бекон. Из задней части просто русский или по-русски. Из шеи шейный русский, из отруба средней спинной части туши спинной русский.

Поэтому завтра будет большой беконный день. Закупленные полутуши надо разделать и полностью засолить.

Но утро внесло свои коррективы в мои планы. Чуть ли не с первыми петухами из Калуги примчался нарочный: из Петербурга с фельдъегерской почтой губернатору прибыл пакет по мою душу.

Меня любезно просят, причем срочно, составить необходимые документы для представления на получения привилегии. А через пару недель лично прибыть в Петербург для оплаты полутора тысяч серебром и получения соответствующей бумаги с печатями и соответствующими подписями.

Приложенная к письму подорожная на мое имя была настоящей вишенкой на торте. Она давала мне приоритет на почтовых станциях второй после фельдъегерей.

Да, нет слов. Это что же миссия поручена генералу Чернову, что по его ходатайству творятся подлинные чудеса? Алексей Васильевич похоже знал что говорил, когда дал мне совет держаться от этого всего по дальше.

Я собственно это и собираюсь сделать, когда вытащу брата из плена. Никакие поезда я останавливать не собираюсь. Женюсь, нарожаю детей и буду крутить хвосты коровам, коптить бекон и содержать ресторан в Калуге.

В полдень я отправил в Калугу все требуемое и подключился к дружному коллективу, который в поте лица занимался засолкой свинины.

Заниматься чем-то другим в течении дня не было ни сил, ни времени. Надо обязательно все засолить за сегодня и завтра. Поэтому я ни о чем другом просто даже не думал.

Как это не удивительно, но совершить трудовой подвиг получилось и засолка туши была закончена за один день.

В итоге на подготовку к началу продвижения на российском рынке нового продукта – английского бекона у меня целый день.

Утром Серафим докоптил последние заготовленные куски. После чего я осмотрел всё, что у нас готово для начала продаж.

В килограммах это чуть больше шестнадцати чисто английского бекона. Я разработав свою классификацию нового продукта, буду строго ей придерживаться и приучать к ней других. Итак 16 килограмм английского бекона. Если переводить в фунты, то сорок один с не большим.

Пять фунтов щечного. В килограммах чуть больше двух. Различных видов русского почти столько же сколько английского. А если быть точным, то тридцать девять фунтов.

Пока он весь, а это восемьдесят один фунт, будет идти по одной цене. И купец третьей гильдии получит за него рубль шестьдесят две копейки. Мой навар почти шесть с половиной рублей.

То, что пойдет на дегустацию я решил набрать с обрезков, которых получилось достаточно.

В Калугу я выехал еще затемно, со мной Андрей, Степан, Серафим, Тихон за кучера и один их малолетних в качестве быстрых ног.

Без чего-то семь мы были около мясных рядов. Тихон очень переживал, что мы выехали позже того, как он считал и лошадей подгонял даже чрезмерно.

В итоге контрольное время доезда восемь часов, было перекрыто на час. Серафим вышел из кареты не доезжая, он будет тайным покупателем или контролером, в зависимости от ситуации.

Купеческая чета меня уже ожидала. Они очень волновались и даже не пытались это скрыть. Лавка была приведена чуть ли не в идеальное состояние. Все было чистенько, везде где надо сделан косметический ремонт и кое-где даже видна свежая краска.

Я привез на продажу по пять фунтов английского и русского бекона и фунт щечного. Для дегустации было ровно полфунта красиво и ровно нарезанных обрезков.

Еще раз проинструктировав своего кандидата в промоутеру, я посмотрел как он с женой сделал красивую выкладку.

– Ну что, Савва, с богом, – я перекрестился сам и затем перекрестил Савву.

Он молча кивнул и я увидел как зашевелились его губы, затем он перекрестился сам.

– С богом, Александр Георгиевич.

Мясные ряды начинали понемногу оживать. Торговцы не спеша открывать свои лавки, громко переговариваясь между собой. Очень быстро они обратили внимание на вновь открывшуюся лавку Саввы, что судя по возгласам было воспринято с удивлением.