Текст книги "Книга вторая: Зверь не на ловца (СИ)"

Автор книги: Михаил Белов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Петер принес кофе Нобилю, отдал честь и испарился. Нэд уселся за стол напротив Дайтона и даже как-то вкрадчиво заглянул в его глаза.

– Мич, должен тебе сразу сказать, что разговор у нас будет непростой. Ты наверное в курсе, что у нас со счетом от мясника? Насколько я знаю, ты в госпитале тщательно знакомился со сводками.

– Да сир, конечно, сир. Мы же с Петером там письма для родных писали, в три руки... Пейте, кофе отличный...

– Благодарю. Насчет писем, – похвально, не думал, что у тебя будут силы на такое... Итак, – мы потеряли, не считая полицейских и ландвера, более двухсот человек. Главным образом глухими и тяжелыми. Полиция сообщает о двадцати шести убитых... Ландвер – о дюжине. Кроме того, погибшими и пропавшими без вести числятся почти пять сотен гражданских. Главным образом – завод и лесопилка, но, как мы знаем, не только...

Это катастрофа, Мич. Катастрофа то, что мы это допустили. Катастрофа то, что мы так медлительно отреагировали, и так неэффективно действовали... Еще немного, пресса со всем разберется, и её тональность резко изменится. Посмотрим, что скажет в официальной речи Его Величество, но... Сейчас не времена Нессандра. Нас начнут поливать дерьмом из дюжины шлангов, говоря без экивоков.

– Я понимаю, Нэд...

– Да. Я знаю... Так вот. Уже сейчас кто-то активно создает утечки информации. Какая-то внутренняя работа, кстати, а особисты "ни гу-гу"... Уже появились оговорки в прессе, что мы-де воевали с подростками. С подростками, Мич, с детьми! Больше недели! Сплошь профессиональные кадровые части! Такой кровью и усилиями мы уничтожили всего менее сорока детей обоего полу. Понимаешь, чем это пахнет для нас с тобой?!

– Понимаю, Нэд, – повторил Дайтон.

Хотя, по справедливости – все это уже было. В недавнюю войну, "события", ну или как там уж "политкорректнее" эту хрень называть...

У истоков Гландуина им также случалось гонять кучки подростков, и иногда не меньшими силами. Правда соотношение потерь было другим, – но тогда противник был дурно обучен, и почти не имел нормального оружия, обходясь дедовскими винтовками и мушкетонами... Подросток мало в чем уступит взрослому, пока дело не доходит до рукопашки (а до неё сейчас доходит все реже и реже). И даже кое в чем превзойдет, – он выносливее, скажем, и реакция отличная. Зато у него почти полностью отсутствует естественный барьер жестокости, – тот, который возникает у зрелого человека, знающего цену жизни, как своей, так и чужой. Все это отчасти и делает подростков отличным материалом для войны в её наихудших проявлениях, – и не для нормальной армии, где требуется в первую очередь самодисциплина и выдержка, а для партизанских и бандитских формирований. Но кому сейчас удастся все это растолковать, сейчас, когда начнут в поте лица искать виноватого?

– Вот такие у нас дела... – Нэд отхлебнул кофе, не спуская взгляда с Дайтона, – Такие дела. И нам припомнят все. И тебе, твою, иттить, "штыковую атаку" на террористов в одиночку, и тот случай, когда твой полевой штаб обстреливали из твоих же мортир. Твои же люди! По корректировке бандитов через врезку, блин, в кабель! Блин, падшая женщина. Как ты, мог, Мич??? Вот эта хрень с твоим же кабелем, – она меня просто убивает, честно. Она кого угодно убьет... Звучит, как гребанный театр абсурда или что-то типа того. Писакам понравится, ты ведь просто звездой станешь...

– Нэд, но ведь никто, ни единая живая душа не знала про эти вентиляционные тоннели, по которым они на нас вышли...

– Не будь ребенком, дружище! Кому на это будет не наплевать?! Все тебе припомнят, вот увидишь. И мне – моих крестьянских и прочих "кухаркиных детей" в офицерском корпусе, представленных к награждению и повышениям. Сволочи из Министерства не преминут тыкнуть в них пальцем, я тебя уверяю. "А кто еще мог довести армию до такого бардака, как не они?!!" Что будем делать? А?

– Думаю, что надо заказать несколько грамотных статей. В центральных изданиях. С детальным разбором. А на выпады – не реагировать вовсе, – предложил Дайтон.

– Толково, – признал Нэд, – Примерно в данном ключе я и мыслил. Но... Как бы тебе сказать...

Нэд мялся! Нэд не знал, как вслух изложить свою тяжбу, – ему, Дайтону! Уххх. Генерал не помнил ни единого раза, когда все было бы так хреново, – и нынешняя ситуация, хоть и была поганой донельзя, тем не менее, как-то ... не тянула. Он молчал, и ждал.

– Вобщем, Мич... дело в том, что я через свою ... структуру... вышел на непосредственных организаторов всего этого дерьма.

Дайтон приподнял бровь.

– Понимаю, звучит странно. Секретная служба и особисты утерлись, – а я вышел... Но видишь ли... В Провинции действует, не много ни мало, человек, желающий покусится на Престол. Такого масштаба личность проще искать тем ... кто сам отчасти близок к трону, если ты понимаешь, о чем я.

– Нэд, что-то мне подсказывает, что Престола логичнее было бы добиваться в столице...

Гаудкрафт насупился и стал мрачнее тучи.

– Мич, ты ведь ничего не знаешь про эти подковерные интрижки. А я слишком давно в этом варюсь, чтобы на этот раз ошибаться. Ты в курсе, кто сейчас Наследный Принц?

– Никто. У нашего благословенного монарха пока нет детей. Ни от законной супруги, ни ... по другим поводам.

– Верно, – Гаудкрафт покачал головой, – Поэтому, если, – Единый упаси! – что-то случится... Если! Наследовать смогут формально по убыванию, – старший из дядей ныне правящего Короля, старший из двоюродных братьев, и так далее... Но с дядями есть тонкость. Сам знаешь, какая.

– Да, – кивнул Дайтон, не понимая, к чему ведет Нобиль, – Законных дядей, извини, по смерти герцога Норберта не осталось... Прости, Нэд. Все забываю, что вы – родня.

– Не за что. Никогда особенно не любил этого толстого хмыря. Хороший был военный, конечно, но отвратный мужик, распутник и пьяница... Даром что единокровный брат. Хотя это косвенно относится к теме разговора... Вобщем, да, – нет законных дядей, есть только кузены, и я надеюсь, что этой кучке надутых полудурков ничего не перепадет при любых раскладах... Но есть проблема. У нынешнего Короля имеется родная тетка. Дочь Короля Нессандра и Даенн Аушенрель.

– Хм. Не слыхал я о такой дочери...

– А мало кто слыхал, Мич. Последняя супруга моего отца не пропала, как это пишут, после его смерти. Не ушла в монастырь, как некоторые судачат, и не уехала в Серебряную Гавань, как судачат другие... Она всего лишь не выдержала жизни с ним, – отец был по-своему неплохим человеком, но иногда вел себя как грязная скотина... Бил её. Иногда сильно, до синяков. Скандалы заминали, просто сделав вид, что супруга Короля теряла вкус к жизни и делалась нелюдимой. Сама собой делалась, да... Развода в королевской семье никто не потерпит, даже и неформального, сам понимаешь. Тем паче, по инициативе супруги! А после того, как Даенн "отправилась на Валлинор", кстати испив четверть унции стрихнина, Нессандр, как ты наверное наслышан, ударился во все тяжкие. Трахал все что движется. Мою матушку, будь ей земля пухом, тогда соплю пятнадцати лет от роду, он буквально в церкви во время службы первый раз сцапал и примостил чуть ли не на алтарь, прости меня Творец... При этом, – стремительно двигался рассудком, с горя, или бессилия что-то изменить, неважно, но сколько я себе его помню, отец был не совсем нормален. Иначе с чего бы ему пришло в голову оттереть законного наследника от престола и воткнуть туда байстрюка?!

– Ты это про себя, Нэд?!

– Да. Не суть важно, впрочем. Факт – он так полюбил мою матушку, что пошел бы на это, пожалуй, но мой сводный братец, к сожалению ли, к счастью ли, оказался проворнее. Не знаю точно, как все обстряпали. Но отец умер вполне еще здоровым мужиком, – это медицинский факт. Так вот. Помимо меня и еще целого выводка таких же, как я, нештатных сыновей, у него все-таки была еще и законнейшая дочь. От супруги. Последней и любимой.

– А почему она не претендовала на корону, Нэд? Насколько я знаю, это совершенно законное требование в такой ситуации... Я имею в виду – после смерти твоего царственного брата, Его Величества Араторна...

– Жить хотела. Я бы на её месте поступил так же – ушел бы в тень, не дожидаясь последствий... За неё не вступилась бы ни единая сволочь, – эльфка, женщина, нелюбимая дочь, изгой при дворе... Отец ненавидел её – уже за то, что она очень похожа была на свою мать, и напоминала ему о ней. Так уж природа распорядилась – она даже не была полукровкой, биологически вышла чистая эльфка. Учитывая, сколько у нас в роду этих типов, удивляться нечему, однако у людей языки длинные... Возможно, интрижка, или вроде того с кем-то из соплеменников, у Даенн и впрямь имелась. И я бы её не осудил, честное слово. Все сходятся на том, что отец себя с ней вел просто ужасно... Вообще, наверняка известно лишь то, что отец откровенно отказывался считать дочь своей, в быту, неофициально, – может, и неспроста... Выросла, естественно, в изоляции. А за Сигизара стояла Лейб-гвардия и весь Генштаб, и я в том числе. При необходимости гвардейцы ей мигом устроили бы несчастный случай, вроде падения с балкона или со скользкой лестницы. В те дни они были большие мастаки на подобные дела.

– Почему?! Если права Сигизара были "младше"? – Дайтон был потрясен, – ему, сыну батрака, выкладывали подноготную жизни королевской семьи... Он всегда понимал, что изнанка эта не блещет безупречной белизной, но циничные рассуждения Нэда, тем не менее, слегка коробили, – кабы не Золотой Ордер Нэда, все сказанное с лихвой тянуло на каторгу за "Оскорбление Величества". Невольно подумалось о нескольких зафиксированных в истории безвременных кончинах в королевском доме, – ха, скользкие лестницы, говорите?!

– Потому, что он обещался не мешать нашей политике, что же еще... Перспективный молодой человек без четких личных убеждений. Со всем согласный, всем довольный. А эта... Ниэнн Аушенрель – упертая и отвратительно добродетельная сучка. Как и все дворянки, которые растут на чердаках дворцов, с умными книгами в качестве лучших друзей. Конечно я тогда не мог даже предполагать, к каким последствиям это может привести. Это было нехорошо, признаю, бесчестно. Возможно, сейчас бы я поступил иначе... Но тогда я немногое решал. Главное, – это был курс моих... старших товарищей, ныне большей частью покойных. Она была непредсказуемой, это верно. Но, по мне так можно служить и девчонке, – судя по многим признакам, "шары" у неё покрепче, чем у Сигизара, не говоря уж о прочих. Опять же эльфка на троне – это хорошо, это стабильность на добрых двести лет. Такого у нас давно не случалось. Но вот уж сложилось...

– Нэд, так она сейчас...

– Да. После коронации племянника она исчезла. Я думал, что её все-таки убрали гвардейские, они в те времена были весьма радикально настроены, считая что эльфка-мать сгубила короля, хотя дело обстояло как раз наоборот, между нами... Но теперь очевидно, что я был неправ. Примерно во время Островной Войны девка пропала из виду. Начисто. В газетах кратко упомянули, что она слабеет здоровьем, у неё развивается чахотка, собирается лечиться на водах, в Тиэне. Она всегда выглядела не особенно пышущей здоровьем, – бледная, невысокая... И – все. Всех это устроило. Мы с тобой тогда были молодыми, но вспомни, что творилось тогда в печати, – не до светской хроники...

– Я тогда не читал газет, Нэд. Некогда было.

– Верно, и я тоже, вместе в окопах грязь месили...

Дайтон дипломатично промолчал. Во время той войны, которую обычно именуют с большой буквы, "Войной", он, действительно, "помесил грязь" в окопах и траншеях. А вот Нэд, бывший тогда полковником, все же, следует отметить, пребывал на фронте не в пример в более комфортной обстановке, – в его обозе имелась даже отличная походная баня с бойлером, и электрический холодильник для свежей провизии, занимавший целый грузовик – однако страшно любил иногда вставить в разговоре нечто эдакое. Про фронтовое братство. И про сырые окопы.

– Так вот... – продолжал Гаудкрафт, – Все были уверенны, что она умерла, но как я сейчас понимаю, ей просто дали уйти поздорову. Не знаю кто. Сейчас уже и не важно. Но "затерли" её чисто, сейчас уже нет ни одного досье, из которого явствует, что живая Аушенрель ходит по миру... Она набралась сил, обзавелась сторонниками... И, наверняка, вступила в более-менее регулярное сношение с Султанами, стариком и нынешним. Через Хосройского Князя, надо думать.

– Но как? Она же была в изоляции...

– Каналы у неё были, – покачал головой Нэд, – Её мать была дружна с тогдашним хосройским посланником, поддерживала с ним переписку и после его отзыва в начале войны. Неофициально королевская семья всю войну общалась и с хосройскими дипломатами, и с султанскими. Обычное дело, уверяю тебя...

А уж дочь спланировала эту операцию. Хотя, хрен его знает, кто спланировал. Может, даже и Диван. Важно, что она действует, и в этих действиях прослеживается план, очень жесткий и очень дурной. Но реальный, разрази меня гром. Я считаю, что суть этого плана, – "раскачивание"... Смотри сам. Нами, теми, кто сейчас ... у власти, не все довольны. Нами дохрена кто недоволен, тебе ли не знать. Старая знать, "сепаратисты", армейцы из старой когорты зажравшихся ублюдков, наплодившихся с тех времен, когда можно было покупать офицерские патенты. Либералы, буржуа, интеллигенты и творческие люди, – за то, что мы поддерживаем абсолютизм. Рабочее движение, естественно. Для них что мы, что аристократия, – один черт, сволочь, угнетатели. Даже те, кто кровно за нас, – и то почти все недовольны! Многие ведь считают, что мы "миндальничаем". Лавируем слишком много, понимаешь ли. Ограничиваемся полумерами... Сами бы попробовали, долбанные кретины! Ну, и в принципе, – нас очень реально спихнуть. Просто наобещав им всем с три короба вовремя! Собственно, даже наша нынешняя ситуация довольно четко иллюстрирует, чего можно добиться, используя такие вот нехитрые методы, – провальная операция, и мы уже крепко влипли, мы еще не в тупике, но близки к этому. За задницу нас сейчас может ухватить любой, кто просто разнюхает, что к чему... А если меня свалят, такими вот пинками ... Боюсь, Мич, что тогда Король останется один. Сейчас больше никого рядом с ним нет, и я даже никого не мог назначить "про запас". Потому, что ни единому из ближних доверять нельзя, черт их. Те, кто спляшет на моей могиле, постараются его изолировать от дел. А он не крут, и отлично это осознает. И перспектива повторить судьбу деда его вряд ли радует. В отсутствии же наследника найдется слишком много желающих повторить старый сценарий...

– Что ты считаешь нужным предпринять? И отчего ты решил, что она – тут, в Провинции?

– У меня есть свои источники. Они сходятся в том, что сейчас она тут. Близко. У неё есть база, или была недавно, во всяком случае, – в Чернолесье, совсем рядом. Мои люди давно присматривают за этим районом, уже несколько лет, он имеет касательство к некоторым... Семейным преданиям. А сейчас она, скорее всего, лично координирует. А может, даже и участвует. Кровь горячая, семейная, мужества – вдосталь, энергии, – тоже... Поэтому предпринять я намерен следующее... – Нобиль с каменным лицом заглянул Дайтону в глаза, – Её, конечно, необходимо ликвидировать, Мич.

Некоторое время в кабинете висело тягостное молчание. Дайтон хмуро глядел перед собой. Вот оно что. Ликвидировать, значит. Законную наследницу престола, по отношению к которой правящий Король, – грубо говоря, считай ... да узурпатор, чего там уж! Убить женщину. Убить эльфку – возможно, последнюю на всем Средиземье. Черт...

– Мич, я все понимаю. И я, конечно, не хочу, чтобы твои солдаты совершали нечто подобное. Совершенно ни к чему марать честные мундиры в этой мерзкой непотребщине. Для этого у меня есть свои люди. Но! Для чего я и пришел... Видишь ли – я, как не крути, признанный сын короля-деда. И если я её убью, единокровную сестру, – что бы она там не замышляла!.. Если это произойдет по моему приказу, – и хоть когда-нибудь при моей жизни всплывет, на мне можно будет смело ставить крест. Хрен с герцогством, хрен с достоинством пэра, не в том же дело... Я – правая рука Короля. Нобилей у нас целых четверо, но в кое в чем я стою повыше их, министров и прочей шушеры. Я не должен быть втянутым в это дело.

– И ты хочешь, чтобы я...

– Нет. Я хочу чтобы ты отдал приказ по войскам арестовать её. По подозрению в шпионаже. У нас есть наметки по этому варианту... Она несколько раз бывала в Мордоре, общалась с тамошними шаанами, горцами и вроде бы даже с орками.

– Эльфка? С орками? Кто ж в такое поверит, Нэд?!

– На самом деле эльфы были вовсе не такие уж оголтелые расисты, какими их описывают в популярных изданиях. А на войне и в политике все средства хороши, верно?.. Так вот. Все будут знать, что она в розыске, у каждого будет её описание и ориентировка. Некое военное формирование осуществит сам арест. А там, – арест пойдет не совсем гладко. И дело будет сделано. Повторяю! Приказ о ликвидации отдашь не ты. Исполнят акцию не твои солдаты. Но формально все будет выглядеть именно так – мятежницу объявляют в розыск военные власти, арестуют, она делает попытку к бегству ... представители властей принимают необходимые меры. Вплоть до крайних.

Видя колебания Дайтона, Гаудкрафт посерьезнел даже сильнее.

– Она слишком опасна, Мич. Не для меня, шут с ним, при любом монархе можно устроиться, а тут все-таки – родная кровь, и особенных обид лично на меня у неё нет и быть не может. Не для тебя, вы просто солдаты, туды вас в качель, и так или иначе будете нужны. Любому правительству, которому продемонстрируете лояльность...

Для нашей Страны, Мич. Вот страну эта история может в два счета доконать. Посуди сам. Ниэнн и по нашим меркам еще не стара, – а по эльфийским и вовсе. Умница, три образования, красавица, – разве что ростом не вышла. Сил и энергии ей хватает, и кровных обид тем более, ей есть за что мстить. Действительно есть, я бы за такое без сожаления глотки резал... Сейчас, уже сейчас, она этой кровавой месиловкой много сделала для того, чтобы расколоть общество, чтобы передрались нетитулованные и вельможи, податное сословие и дворянство. Кого еще по итогам признают виноватым... Осталось немного, – поставить под сомнение не только компетенцию, но и права Короля, законность реформ... И ты понимаешь, что будет.

– Да, – медленно согласился Дайтон, глядя перед собой в точку, – Будет новая Большая Замятня. Как в семнадцатом веке. Группировка "оппозиции", какая-нибудь хренова "Лига", что рано или поздно соберется вокруг неё, и те, кто останутся с нами... Мы победим, конечно, потому что мы это умеем, – но какой ценой?! Всю страну кровушкой зальем, как пить дать. И война с Харадом, скорее всего... Да точно. Я не я буду, если они не попытаются выбить нас с Территорий, как только почувствуют слабину.

– Ты молодец, Мич. Ухватываешь все на лету. Так что – я могу на тебя полагаться?

Дайтон колебался.

– Нэд, а могу я сначала задать тебе один вопрос? И ожидать с твоей стороны искренности?

Гаудкрафт нахмурился, но уверенно покачал головой.

– Как насчет Ка-Тэ-Э? Это правда, что ты – негласный руководитель этой банды?..

Гаудкрафт недоуменно нахмурил брови.

– Я думал вообще-то, что ты это знал и раньше... А к чему вопрос? И от чего моя образцовая спецслужбочка вдруг стала – "бандой"? А RSS тогда кто – ватага портовых нищих? И, кстати, с хрена я – "негласный", коли я назначен куратором и главным инспектором этой службы "Его Величества Указом" с первого дня её работы?! Ну-ка, изволь объясниться, Мич!

У Дайтона от такой непринужденности аж камень с души упал. Откровенно говоря, он ожидал другого – отведенных глаз, да туманных отговорок. Глубоко вздохнув про себя, он вкратце изложил товарищу все выкладки Эйрхарта.

Нэд молча слушал, не перебивая, и лишь задумчиво покачивая подбородком. Когда Дайтон закончил, он согласно кивнул и живо поморщился.

– А я сразу вспомнил про эти гранатометы. Еще когда твой отчет читал... Знаешь, тогда вбухали уйму денег в их разработку, – Флот захотел оборонительное оружие для маломерных судов и десантных партий. Потом сухопутчики тоже подтянулись, – очень им понравилась мысль, что пехоте можно будет не придавать зениток... А в итоге вышло, что пользоваться "изделием" сможет лишь натасканный до крайности виртуоз, да и то – ничего не гарантировано. А вот мне они понравились. Я сразу вспомнил твои рассказы про Вторую Кампанию, когда над твоей ротой вертели хороводы "ятаганы", а вы садили по ним из винтовочек до тех пор, пока у них не закончился боекомплект, а у вас – личный состав. Меня просто очаровала тогда мысль, что один пехотинец, пусть и хорошо обученный, сможет отразить налет звена штурмовиков, а то и сбить один-другой. Вот и получилось, что ручной вариант оказался не нужен никому, и чтобы идея не умерла, я "купил" все, что они успели сделать, даже и без станков. Для повстанцев, которые вообще всему были рады. А что? И, вот ведь, желтолицые доказали, вопреки всем, – это работает. Если применять правильно, и там где надо.

– Не только "желтолицые", – проворчал Дайтон, машинально потирая повязку под мундиром.

– Верно. Я не знаю, как все было. Но думаю, что там, в Ван-Гху, их могли тривиально продать. Налево. Якобы делясь с товарищами по борьбе... Не раз случалось, а армейцам, которые учат косоглазых, "за что дергать, чтобы выпалило", комплектность поставленного добра волнует в последнюю очередь. Они там больше интересуются не "товаром", а косоглазенькими сестренками своих учеников. И это конечно, здоровее, однако накладывает отпечаток...

Дайтон мысленно поставил себя последовательно на место руководства RSE, потом на место армейцев. Да. Конечно, – не его собачье дело, – выяснять, как храниться и как используется уже доставленный груз. Ему верилось.

– Мы конечно, будем искать эту утечку, авось и Эйрхарт этот чем поможет, – но что-то мне подсказывает, что скоро станет не до того. В принципе, эти гранатометы – капля в море, по сравнению с той безумной кучей добра, которою у нас беззастенчиво сперли только за последнее время в ходе таких вот ... оказий. Хорошее оружие нужно всем – и, увы, не только нашим сторонникам, я тебе потом как-нибудь расскажу парочку занимательных историй.

– Нэд, что сейчас требуется от меня? – устало спросил Дайтон.

– Сейчас мы закончим этот разговор, ты пойдешь в постель к своей дунландке, и устроишь ей "Умиротворение" по всей форме, – ухмыльнулся Гаудкрафт, – Это можешь считать приказом, ты нормальный здоровый мужик, а я предпочитаю считать тебя именно таковым. Потом ты выдашь по своим подчиненным войскам приказ, – в форме, что найдешь в этом конверте, – с этими словами Нэд выложил на стол незапечатанный бумажный пакет.

– Тут ориентировка, инструкции и дополнительные указания. Прочти сам внимательно, там есть её нынешняя фамилия и еще кое-что полезное... А я выдам такой же, за твоей подписью, полиции и ландверным формированиям (кстати, сельские дружины надо принудительно демобилизовать, они начинают действовать на нервы...) Будет полное ощущение, что это разработка особистов твоего штаба, что и требуется. После этого твоя роль будет исчерпана. Мои люди свое дело знают, и даже более того. Ты займешься передислокацией, – домой, в Гондор, а потом решим, что именно ты у нас будешь делать в Генштабе, и каким округом потом командовать... Мне кажется, "Нобиль Его Величества Дайтон", – отлично звучит. Как тебе план?

Дайтону все нравилось, чего там. И в Генштаб он хотел всей душой, – а сколько еще лет ходить в пешках? И домой тянуло до чертиков из этой "тихой" провинции, где его несколько раз едва не укокошили. Но мысль о том, что он уже участвует в подготовке убийства законной наследницы престола не давала ему покоя. Он верил Нэду, и искренне считал, что тот не стал бы планировать такого дела без веских доказательств. Значит, – они у него есть. Железные. Однако Дайтон ощущал странную растерянность от ощущения, что он будет совершать незаконное убийство женщины. Раньше он такого не делал. Ему случалось отдавать приказ (тоже, по существу, преступный) поставить к стенке несколько десятков пленных мятежников, – после того, как ему доложили о том, что эти "мятежники" натворили в неком женском монастыре.

Тогда Дайтон все видел сам, вдыхал быстро распространяющуюся на жаре трупную вонь и слышал жужжание мух в гулких каменных стенах. И уничтожил этих извергов без малейших сомнений, – черт, да на лицо было гнусное преступление, и это было самое меньшее, что он мог с ними сделать... Старейшины горских кланов, кстати, это его решение полностью одобрили. Даже те, что в по горам с винтовками лазали, – и те одобрили.

А сейчас он подспудно ощущал, что его используют вслепую. И к тому же, отлично знал, что все-все тщательно, как привык, исполнит. Не задавая лишних вопросов, не требуя оправдания своим действиям, – как и положено хорошему подчиненному. Как бы еще перестать задавать их самому себе?!

Когда Нэд ушел, Дайтон еще немного посидел над ориентировкой на Ниэнн Мэллори. Именно так она и звалась нынче... Материал был казенным и кратким, именно такой бы состряпали в отделении контрразведки штаба дивизии, и глаза его цеплялись лишь за отдельные части текста.

"Особые приметы", – а ведь и впрямь хороша. Карточка старая, сделана древним фотоаппаратом, еще на полированную серебряную пластинку, ей на снимке едва ли больше пятнадцати, но уже красавица, каких поискать. Дайтону больше нравились высокие и светловолосые, вроде Лиссы, но и эта, большеглазая, изящная и печальная девочка была исполнена некого возвышенного очарования... Что ж, эльфы всегда этим отличались, а красоту Даенн Аушенрель воспело множество поэтов, притом большей частью – искренне. Образование – Придворный Женский Лицей (якобы, – дочь фрейлины-сироты, последней из весьма знатного рода, отец которой погиб в морской экспедиции, действительно имевшей место), потом, – Его Величества Шляхетский Медицинский, потом, – Биолого-Медицинский факультет Хаммфорда. Наконец, аспирантура в Ашероне, в Университете им. Бруно Гирштели... Декан кафедры естествознания, кандидат наук, член-корреспондент Академии. Мммда. Серьезный ученый, однако же. Налицо призвание, а не просто хорошая легенда, – коллег-ученых не больно-то и проведешь на мякине. С какого хрена её потянуло в политику?! И как раз после переезда в Ашерон спецслужбы её потеряли, – ни слуху, ни духу аж за двадцать семь лет. Видимо именно в этот период она и начала подпольную деятельность, – прикрытие отличное, ученый-биолог может сколько душе угодно колесить по стране и загранице, – один черт, никто не поймет, что ему надо... Э-хе-хе. А вот с чего вдруг они всполошились, и решили, что она сейчас в этом клятом Чернолесье? Чем она себя выдала – непонятно. Где-то там, – схрон, надо думать. Запеленговали переговоры? Провалился связник? Все может быть...

Что ж, квадрат поисков – большой. Если люди Нэда знают что-то наверняка, то справятся. Если нет, – дохлый номер, в поисках одного человека этот лес, – чеши не чеши, там харадский мумак спрячется по самые уши с хоботом заодно. С комфортом, причем.

Дайтон вздохнул, отложил конверт, и пошел исполнять приказ, так сказать, в первоначальной трактовке.

"Умиротворение" Лиссы начал нежно, но напористо, еще даже нее разбудив красавицу до конца, – по обыкновению стараясь "навязывать оппоненту свои правила сходу", покрыл её тело поцелуями и ласками подготовив заключительную часть... Девушка что-то шептала, потом стонала, потом её сил только и хватало, что на глубокие вздохи в такт его решительного, но ласкового напора. Кончилось все замечательно, почти одновременно у обоих, горячо и страстно... И, когда Дайтон с трудом перекатился на спину, чтобы перевести дух, он был совершенно истощен, но от этого еще полнее ощущал блаженство. Раны под перевязками и пластырями саднили, а кое-где и немножко сочились кровью, – но вот ничуть было не жалко...

Лисса приходила в себя еще дольше, – как никак, своими ласками он выдернул её из глубокого сна.

– Какой ты замечательный, Мич, – прошептала она наконец, поглаживая кончиками пальцев огрубевший старый шрам у него на груди, – В тебе столько ласки, столько нежности... У тебя давно никого не было, ведь правда?

– Это верно, – Дайтон протянул руку и взял с ночного столика стакан с водой, протянул Лиссе, затем отпил глоток сам, – Черте когда я встречался с одной, уж наверное года три как минуло.

– Не получилось? – Лисса смотрела ему в глаза, подперев ладонью подбородок, – Совершенно не понимаю, как такому мужику, как ты, позволили разгуливать одиноким так долго!

– Не надо, Лисса, я-то знаю, что я – тот еще гондорский фрукт, да вдобавок весьма что перезрелый... Тогда не вышло, потому, что я сам побаивался. А так – вполне себе неплохая была девушка, ничего дурного не скажу... Я бобыль, Лисса. Много-много лет. Привык. До тебя я никого не встречал, ради кого хотелось бы поменять себя...

Слова вырвались раньше, чем он сам их осознал. Кажется сказалось, все же, ранее пробуждение, – даже во время любовного соития у него из подкорки мозга не выходила это чертово задание, а сейчас он, противясь этому, расслабился, и пустил мысли на самотек. Он слегка испугался. Признаться в своих чувствах женщине после первой же совместной ночи, – шаг серьезный. Еще немножко, – и обратного пути не будет, будет лишь перспектива серьезных отношений, – либо практически немедленный развод. Лисса с секунду смотрела на него, и порывисто подалась вперед, прижимаясь упругой грудью с затвердевшими вершинками к его груди, и жарко ловя губами его губы... "К черту все!" – рявкнул сам на себя Дайтон, отвечая на поцелуй, – "Какого рожна я сам боюсь своего счастья?! Я еще не стар, здоров, преуспеваю. Меня вряд ли уже убьют в бою. Почему мне надо куда-то гнать эту нежную, одинокую и доверчивую девочку, с которой мне так хорошо?!!"

– Мич, ты какой-то ... честный, уж прости за пошлость. Что бы ты не сказал, – я чувствую надежность и уверенность. И сразу видно, что ты – Рыцарь, и не можешь переступить через некий свой "Кодекс"... Военные все такие?

– Нет, – покачал головой Дайтон, – Не все, к сожалению. Многие военные, – очень дурные, никчемные люди. А я – никакой не "лыцарь". Я хамского сословия. Только слегка испорченный старомодными южными манерами.

– Тебя что-то гнетет, верно? – Лисса прикусила нижнюю губу и сочувствующе посмотрела ему в глаза, но он немедленно опустил их, отводя взгляд.

– Да так... Дел много накопилось, пока я в госпитале валялся, – несколько неуклюже ответил он, изо всех сих стараясь явно не фальшивить, – Только что приезжал мой начальник, давал установки... Устал я, Лисса. Хочется домой в Гондор, отдохнуть, посидеть с удочкой на Реке, повалятся в гамаке вечерком с хорошей книгой, послушать бродячих гитаристов на набережной Минас-Итилиэна, молодого винца испить... Старею, видимо.