Текст книги "Эрик"
Автор книги: Михаил Ланцов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)
Так что же за приспособление решил соорудить новоявленный военспец для дальней стрельбы? За основу была взята поздняя древнеримская баллиста для стрельбы стрелами – хиробаллиста. Рама изготовлялась из хорошо просушенных дубовых заготовок. Фронтальная рама была небольшая и имела два бронзовых корпуса для тонусов по бокам, которые были оснащены направляющими для рычагов и окном для оценки натяжения. В верхней части корпуса располагался регулировочный механизм в виде звёздочки, фиксируемой собачкой с отверстием для рычага. Все тридцать шагов тонуса там отлично помещались. Опорная рама оснащалась довольно длинным направляющим жёлобом для снаряда – он выходил за тонусы на длину руки. Система взвода представляла несколько модифицированную форму английского ворота, скомпонованную с укрупнённой формой арбалетного замка. Выстрел производился путём тяги спусковой рукояти на себя. Особенность модификации заключалась в том, что вместо блока колёс использовался парный блок из двух массивных бронзовых шестерёнок, выполнявших функцию понижающей зубчатой передачи с отношением 1 к 8. Подобное решение позволяло взводить данный агрегат без каких-то особых усилий. Парный блок был нужен для того, чтобы зацепление шестерёнкой шло с обоих концов вала, чтобы избежать перекосов и избыточных нагрузок. В качестве предохранителя использовались две собачки, которые блокировали обе большие шестерёнки от поворота не в ту сторону. Скорость взведения была очень солидной. Рабочий ход тетивы при размахе рычагов, с учётом рамы в сто пятьдесят сантиметров, составлял метр. После испытаний тонусов был получен результат порядка тысячи килограммов. Что было даже лучше, чем планировалось. Последним штрихом конструкции оказался колёсный станок на двух лёгких колёсах большого диаметра. Для того времени сочетание втулки с ободом и спицами давало уникальный результат по отношению лёгкости к прочности колеса. Сам обод был укреплён крепкой железной полосой.
Дабы упростить транспортировку, было решено дорабатывать традиционную конструкцию путём введения зарядного ящика, к которому можно было крепить лошадиную упряжь. Сам зарядный ящик был оснащён отсеком для четырёх запасных тонусов, набором ремонтного и регулировочного инструментария, кое-какими запчастями и отсеком для размещения двухсот ядер диаметром пять сантиметров. Зарядный ящик, как и баллиста, был установлен на такие же лёгкие наборные колёса. На его передней крышке крепилось запасное колесо. Место для возничего не предусмотрено. Дело в том, что вся конструкция была очень лёгкой, а потому в упряжь входило седло, позволяющее возничему в случае необходимости садиться на лошадь верхом. В боевых условиях с конструкцией мог справиться даже один человек, однако по штату предполагалось выделять на каждую баллисту по группе.
Баллистические и эксплуатационные испытания, прошедшие в феврале, показали, что при настильном выстреле данный аппарат может эффективно поражать защищённого кольчугой и акетоном противника на дистанциях до трёхсот шагов. При этом точность сохранялась на дистанции до ста шагов с максимальной дальностью выстрела до пятисот метров, на котором всё ещё сохранялось хорошее травматическое действие. Отдельно следует сказать, что с дистанции около ста шагов ядро прошивало навылет щит из сосновых досок толщиной в шесть сантиметров. Скорострельность получилась около одного выстрела в минуту. Вес баллисты со станком без зарядного ящика – около ста пятидесяти килограммов. Основной процент веса, конечно, уходил на корпуса тонусов и механизм взвода.
Единственным существенным недостатком конструкции было то, что в среднем после десяти выстрелов требовалось проверять регулировку и натяжение тонусов. В противном случае начинала резко падать точность и дальность стрельбы. По итогу испытаний тонусы подобного изготовления выдерживали около четырёхсот выстрелов, после чего приходили в негодность. Не так уж и плохо. Для защиты обслуги Эрик хотел устанавливать два защитных щитка, но эксперименты показали неудачность этого решения, так как оно серьёзно утяжеляло конструкцию, а также снижало её жесткость. Проведя всесторонние испытания опытного образца, заложили четыре новых, с учётом всех недостатков в конструкции, выявленных в процессе активной эксплуатации. А имеющийся образец был разобран, и его бронзовые части пошли на одну из баллист-близнецов.
К концу января нового 1202 года была закончена кампания по замерам в проливах Босфор и Дарданеллы, а потому барон плотно засел за карту. Нужно было просчитать все дистанции и внести корректировку в первоначальный контур береговой линии. Работа получилась чрезвычайно кропотливая, но бегающая за ним хвостиком Морриган в этот раз оказалась очень кстати – она очень помогала в плане систематизации получаемых данных, так как делала точные эскизы фрагментов проливов, на основании которых можно будет сделать общую карту. Полученные на второй неделе февраля карты обоих проливов были размножены и подготовлены для нанесения отметок глубины. Перед тем как отправить людей обмерять дно, он лично прошёлся по проливам на небольшом нефе с опытным местным лоцманом, чтобы тот показал ему все отмели и прочие неприятности в рельефе дна, которые Эрик отмечал для обмера. Вернувшись на подворье, произведя дублирование отметок на остальных картах и раздав их бригадам вместе с устными инструкциями, отправил их делать отметки о глубине дна. Проливы достаточно глубокие, поэтому всё дно измерять было бессмысленно, достаточно было определить глубины менее семи метров. Для этих целей применяли лот – пирамидальный груз на канате. Сам канат был помечен отметками каждые полфута. Этим увлекательным делом занималось четыре бригады, которые проходили одновременно все четыре береговые линии. Ещё две бригады занимались тем, что изучали характер течения и режима ветров, каждая в своём проливе. Работа тоже весьма скучная, но очень полезная. На выходе у них должна получиться карта проливов с отметками по малым глубинам, основным струям течения и ветра. Зачем были нужны отметки малых глубин? В самом узком месте проливы имели около пятисот метров, что позволяло спокойно пройти, не беспокоясь об отмелях. Но если потребовалось бы маневрировать, например в бою, или осуществлять высадку десанта, эти данные были бы очень полезны.
В конце февраля началось самое интересное – явился Феодор с отчётом о выполнении его разведывательно-дипломатической миссии. Города Кафа, Сурож, Херсонес, Корчев и остальные крупные населённые пункты южного побережья Крыма были внимательно изучены. По ним не только собраны планы укреплений и общего устройства самих городов с обозначением улиц и всех важных объектов, таких как цистерны, склады, укреплённые подворья и прочее, но и составлена характеристика народных настроений. Особенно важной частью их был перечень всего нобилитета каждого из городов с краткой характеристикой – что это за человек и чего от жизни хочет. Помимо этого была составлена упрощённая схема всех населённых пунктов, в том числе крепостей и укреплённых деревень, с такими же персональными характеристиками. К сожалению, эта работа охватывала только территорию Керченского полуострова и небольшой участок вдоль южного побережья. Информация по крымским и лукоморским половцам была достаточно скудная, так как оказались серьёзно затруднены контакты. Однако по тем сведениям, что были собраны, войска Эрика имели серьёзные проблемы, в связи с внутренними организационными затруднениями. То есть там шла борьба за власть при живом правителе. Так что быстро и организованно выдвинуться они не смогут.
Хорошие новости пришли с земель Киевского княжества. Дело в том, что там шла активнейшая возня за обладание престолом, а потому он оставался у правителя, опираясь только на честное слово. Сейчас там стоял Рюрик II Ростиславич, но у него активно оспаривали стол ещё четыре претендента, а потому князю позарез была нужна поддержка дружины, доставшейся ему от предшественника, и городских жителей. И тех и других можно было купить в результате успешного похода на половцев. Самым разумным будет либо зимний поход, когда они уязвимы на своих стоянках, либо весной, когда их мобильность сильно ограничена из-за массового отела в стадах. Учитывая напряжение обстановки, нарастающее с каждым днём, Рюрик сможет легко решиться на авантюру, чтобы удержать за собой власть.
Относительно благоприятная обстановка была в Новгород-Северском княжестве. Там, хоть и в значительно ослабленной форме, тоже шла борьба за власть. Поэтому нынешний самодержец Владимир Игоревич с удовольствием присоединится к авантюре Эрика. Переяславское и Галицко-Волынское княжества были не готовы к быстрым и решительным действиям, так как в первом было наместничество, а во втором – порядок и стабильность. Итак, выбор сделан – Рюрик Ростиславич и Владимир Игоревич, причём заводила – первый, для которого было составлено официальное письмо от наместника византийского императора в Крыму Эрика, барона фон Ленцбурга. В этом письме он приглашал князя воспользоваться его вторжением на побережье, дабы навести порядок в вышедших из-под власти короны землях. Интерес предложения для Ростиславича был в том, что после начала кампании на южном побережье половцы выдвинут ему навстречу воинов, оставив без прикрытия свои стоянки. Этим грех не воспользоваться. Мало того, он окажет большую услугу барону, так как лукоморские половцы после двух таких ударов долго не смогут оправиться, а потому какое-то время не будут представлять угрозы для Эрика как наместника Крыма.
Также в письме указывалось, что Владимир Игоревич из Новгород-Северского княжества не откажется от предложения пограбить своих излюбленных врагов. В общем, крючок с большой и вкусной наживкой был заброшен прямо под нос изголодавшемуся хищнику, осталось ждать поклёвку. Дальше шёл разбор остатков Тьмутараканского княжества. Город Корчев имел преимущественно славянское и греческое население, его магистрат в целом был готов вернуться в лоно империи. Само собой, если та сможет их защитить от соседей. То есть, чтобы они бросились в объятия Эрика с радостными криками, нужно проявить силу и показать успешность его военных предприятий в регионе. Что касается самого города Тьмутаракани, что стоял на Таманском полуострове, то есть через пролив от Корчева, то там было всё очень мутно, так как проживали преимущественно хазары. Основная проблема с ними заключалась в том, что эти соколики в своё время попали под власть иудеев и приняли иудаизм. Просто карикатура какая-то – тюрки в иудейской вере. Это сказалось на характере ребят, то есть они стали как листья на ветру – куда выгодно, туда и полетели. Доверия никакого, но и препятствий особых чинить не будут.
Вырисовывалась довольно благоприятная картина. Кафу придётся брать приступом, так как магистрат состоит исключительно из генуэзцев, решивших забрать эту землю в свое пользование. Корчев сдастся сам после взятия генуэзского порта и поражения отряда половцев, что выдвинутся для наведения порядка. Тьмутаракань будет хитро улыбаться и ждать победителя, чтобы к нему присоединиться.
Остаётся Сугдея, но там, как и в Кафе, заправляют генуэзцы – это второй город побережья, который сможет создать проблемы. К счастью, не сразу, а в перспективе, так как его гарнизона будет недостаточно для участия в серьёзной военной операции, да и осадных машин там нет. Также было оценено время реакции половцев – оно составило от трёх до пяти дней. Ровно столько нужно, чтобы до них дошли сведения о десанте и они успели выдвинуть воинов числом около четырёх-пяти сотен для отражения вторжения. Да, всё шикарно получается. Итак, первый шаг будет таков: делаем утечку информации в магистрат Кафы, дабы там узнали о подходе Эрика на четырёх кораблях. Имея серьёзное преимущество в кораблях и живой силе, они выйдут в море его встретить и не допустить десанта на побережье. Но у них нет баллист, да и вообще метательного оружия мощнее луков и небольшого числа ранних арбалетов. Следовательно, маневрируя, барон сможет отвести их подальше от берега, чтобы, поняв всю опасность ситуации, они не смогли бы быстро вернуться в порт. А дальше, обстреливая из баллист с дистанции пяти-шести десятков шагов, быстро пускать на дно.
Дело в том, что на обшивку нефов шла доска в три пальца толщиной, а внутренних водонепроницаемых перегородок в этих больших лоханках не было. Поэтому, пробивая с такой дистанции корпус генуэзского корабля насквозь, он попросту не даст им шансов. Да, конечно, топить такое количество оружия очень жалко, ведь это целая куча ценного железа. Но иного способа быстрого уничтожения основной части гарнизона, да ещё и малой кровью, он не видит. После потопления кораблей осуществляется сам десант в порт, штурм ворот и прорыв к зданию магистрата. Дальше судьба города уже решена. В нём он ожидает подхода половецких сил и, как только они подходят, отправляет курьера к Рюрику, дабы тот выступал. Сам же разбивает их и выдвигается на город Сугдею, блокируемый всё это время с моря кораблями Деметры. Взяв приступом и разграбив город, он выдвигается к Корчеву, где и осядет, так как это будет самый целый и лояльный из всех городов, которые будут в зоне его владения. Итог операции более чем удовлетворителен – он получает достаточно обширную землю в удобном месте, значительное количество людей и несколько лет спокойствия. После разгрома в Кафе и Сугдее генуэзцы хорошо подумают, прежде чем выступать против него, половцам в этом регионе воевать будет попросту нечем. Других же конкурентов для него там нет.
Продумав всё и приняв решение, Эрик отправил к киевскому князю Феодора, чтобы тот посодействовал правильному прочтению и осмыслению его письма. Заодно на нём было решение проблемы быстрого информационного сообщения с Рюриком, чтобы держать того в курсе происходящего.
1 июня 1201 года. У барона Эрика фон Ленцбурга имелось две роты по сто пятьдесят человек в каждой. Командиром первой роты был Рудольф, а её символом – чёрный ромб с латинской цифрой «I» белого цвета. У второй был аналогичный символ, но с цифрой «II» и командир в лице Антонио. Всего триста воинов. Помимо этого тридцать человек было выделено в отдельный взвод тяжёлого вооружения для обслуживания хиробаллист со значком «A» на ромбе. Стандартное снаряжение у всего личного состава было следующее: акетон, простёганный подшлемник, кольчуга, бригандина, наплечники, набедренники, потхельм, арбалет, поясной колчан для болтов, палаш или палаш и котта нужного цвета с гербом барона и значком роты. Каждому третьему выдавались простые алебарды, остальным – большие щиты – пависы. Всё снаряжение было унифицировано, однородно и весьма качественно. Итого его отряд мог дать залп из трёхсот арбалетов и восьми хиробаллист, а также мог выставить сто алебард и двести больших щитов.
Все его обычные слуги мужского пола числом в сто восемьдесят два человека были одеты в хорошо простёганные паклей акетоны, поверх которых надевалась котта из серого льна с гербом Эрика. Этих ребят он будет использовать во время грабежа и при обозе, чтобы в нужное время хватило рабочих рук. Увы, но пока не удалось обеспечить всех шлемами – им он выдавал традиционные шпангельхельмы, которые в настоящий момент активно изготавливались в кузнице подворья, а также по всему Константинополю. Из оружия слугам выдавались небольшие боевые топоры с длинной ручкой и поясом для ношения. Было желание обучить их держать статичный строй и вооружить дополнительно копьями и щитами, но время поджимало – уже не успеть. Да и денег ушло на все эти мероприятия огромное количество – личный счёт в банке тамплиеров у него уменьшился на две тысячи марок. Да уж, хорошее войско – дело недешёвое. Теперь главное его не потерять по дурости.
В августе вернулся Феодор с хорошими известиями – Рюрик готов выступать по сигналу. Для связи решили использовать почтовых голубей, которых Феодор привёз с собой в клетке. Итоговый уговор таков – как только Эрик разбивает половецких кошей у города Кафы, то незамедлительно пишет письмо и отправляет его с голубем в Киев. Обговорили и время начала операции – 1 октября. В этот день барон должен предпринять атаку генуэзского флота и начать приступ города, а Рюрик с Владимиром соберутся с дружинами в Киеве и будут ждать сигнала.
Теперь оставалось только протянуть время. Чтобы его бойцы не скучали, он плотно загрузил их строевой и физической подготовкой, которую разнообразил спаррингом. Также всех своих слуг мужского пола он стал больше нагружать физкультурой. В конце сентября на подворье объявилась Деметра, с которой в порт Константинополя прибыло шестьдесят больших кораблей – на них были удвоенные команды стрелков, а все матросы вооружены. Для нужд манёвренного морского боя она нашла четыре лёгких нефа, которые могли выдавать по восемь-девять узлов при хорошем ветре, что было весьма прилично. Вооружённые слуги были полностью обеспечены шлемами, арбалеты – болтами, баллисты – ядрами. Всё было готово, можно выступать. Поэтому 25 сентября 1202 года Эрик во главе своих отряда и флота вышел в Босфор и взял курс в Понтийское море, в Крым.
Глава 8
КРЫМ
Флот барона шёл неполные трое суток и глубокой ночью был в Сугдее. Там, оставив все большие корабли для блокады порта, Эрик двинулся на четырёх лёгких нефах к Кафе. Морриган он с собой не взял, так как она в конце августа родила мальчика и должна была сидеть с ребёнком.
С первыми лучами солнца Эрик вышел из-за мыса и двинулся к городу. Его очень быстро заметили и выступили навстречу – как он и ожидал, Генуя приготовила ему сюрприз из десятка больших нефов, в которые под завязку были набиты войска. Сделав поворот оверштаг, барон стал уходить мористее к востоку от города. Через час манёвров, когда вся баталия удалилась на десять миль от берега, Эрик отдал приказ поднять красный флаг, что было условным сигналом начала боя – артиллерийской стрельбы. Сделав новый поворот оверштаг, эскадра вышла на наветренную сторону и, получив преимущество в скорости и манёвренности, двинулась вдоль кораблей противника. С дистанции две-три десятых кабельтова (по сухопутному – около пятидесяти шагов) начали бить из баллист. Целились так, чтобы ядро на входе пробивало борт у ватерлинии либо ниже оной. К счастью, ветер был не сильный, а дистанция незначительная, поэтому точность была на уровне. Эффективность стрельбы была потрясающей – на поражение корабля уходило от трёх до шести выстрелов. Уже через десять минут все корабли генуэзцев имели либо крен, либо несколько просели от набранной воды. Противник пробовал спустить шлюпки, но прицельная стрельба из арбалетов пресекала эти попытки.
В конце концов итальянцы стали снимать доспехи и прыгать в воду, пытаясь спастись, но ушедшие ближе к берегу корабли барона точными выстрелами из арбалетов топили всех пловцов. Спустя час всё было кончено – на месте трагедии плавало лишь некоторое количество трупов и мусор. Эрик поднял второй красный флаг, и вся эскадра двинулась к порту. Через полтора часа обе его роты и взвод тяжёлого оружия высадились в порту и завязали перестрелку в районе портовых ворот с остатками гарнизона. Феодор заранее изучил их крепление, а потому все восемь баллист стали бить по петлям. С третьего залпа с грохотом рухнула внутрь правая секция, с четвертого – отвалилась и левая. На выходе из портовой башни выстроилось городское ополчение – человек пятьдесят с копьями и щитами, а на вершине её для штурмующих было заготовлено горячее масло. Пятым залпом хиробаллист была накрыта вершина башни, опрокинут котёл, и начался сильный пожар. Шестым залпом – проломлен строй ополчения, который сразу расстроился, а потому был незамедлительно обработан арбалетчиками.
Не мешкая первая рота войска барона двинулась на захват властных структур. Важно было как можно быстрее взять городскую ратушу. Вторая рота выступила как эскорт у артиллерии и вместе с ней выдвинулись для прикрытия атакующего подразделения, то есть пошли второй волной. В порту для охраны кораблей остались штатные корабельные стрелки Деметры. Смяв по пути несколько кордонов, первая рота в ста метрах перед магистратом наткнулась на баррикаду под охраной гвардии магистрата числом до сотни человек. Поперёк улицы были навалены столы, топчаны, шкафы и прочая крупная домашняя мебель. Вести людей на штурм и нести солидные потери барон не решился, а потому подождал подхода баллист и с дистанции в тридцать шагов стал расстреливать баррикаду. Ядра прошивали это нагромождение хлама насквозь и убивали людей, которые стояли за ним. Тем временем второй взвод первой роты занимал позицию на крыше соседнего дома, чтобы, имея преимущество по высоте, обстреливать противника. К чести гвардейцев следует сказать, что никто из них не дрогнул и не побежал, и поэтому их тела остались лежать достаточно кучно.
В магистрате была быстро перебита обслуга и локализована вся верхушка города в одной комнате, где они забаррикадировались. Это вызвало некоторые проблемы, так как попытка выбить лавкой дверь не принесла успеха. Пришлось вносить в здание на руках довольно нелёгкую хиробаллисту. На восьмой выстрел от дверной баррикады остались лишь обломки. Когда воины ворвались внутрь, то обнаружили массу раненых людей, а напротив двери – сильно повреждённую стену и несколько разорванных трупов.
Быстро добив остатки магистрата, войска продолжили занимать город. Под контроль были взяты все ворота и военные и общественные здания. К обеду всё было кончено.
Итак, барон приступом взял город Кафу. Один из кораблей сразу был отправлен к эскадре, чтобы незамедлительно прибыли его слуги. Сводный взвод артиллеристов остался во дворе при магистрате – десять человек на страже у входа, остальные занялись сбором ценных вещей, выносом трупов и наведением порядка в целом. Вторая рота была отправлена патрулировать улицы, чтобы не допустить беспорядка и грабежей. Первая занялась тем, что посещала усадьбы членов магистрата и сочувствующих с целью конфискации имущества, естественно посмертной. Работали слаженно и оперативно, а потому особых накладок не было. К вечеру прибыли слуги, и дело пошло намного быстрее. Имущество собирали в порту и, предварительно описав, грузили на корабли. К вечеру были пущены патрули из слуг, которые двигались группами по десять человек.
Утром второго дня к Эрику пришла делегация из местных жителей с совершенно обычными вещами – жалобами на притеснения. Выяснилось, что, прикрываясь его именем, небольшая группа местных бандюг грабила городскую бедноту. Проблему решили очень быстро, и вскоре тела неудачливых комбинаторов болтались на братской виселице. В общем, жизнь в городе потихоньку налаживалась, потому как барон, срубив голову магистрата, не трогал простых жителей. А им традиционно всё равно, кто ими правит.
К концу третьего дня в сторону Константинополя отбыли последние корабли с добычей, которая потом уйдёт на рынки Европы и далее в виде серебряных марок поступит к нему на счёт. По предварительным прикидкам он взял в городе около трёх тысяч марок, преимущественно драгоценностями и ювелирными изделиями. В Кафе оказалось порядка трёхсот рабов. Немного поколебавшись, он освободил их и отобрал для себя здоровых. Среди них были в основном молодые девушки из славянских земель, поэтому он определил их в число слуг – готовить, стирать, убирать и так далее.
С первым же кораблём отбыл курьер для тамплиеров, которые ждали в Константинополе сигнала для прибытия и организации своего представительства. Главный плюс этого действа – наличие дополнительной союзной силы, которая сможет удержать город во время его дальнейшего похода.
Если подвести общие итоги взятия Кафы, то было потеряно пятнадцать человек ранеными и один убит. За эту цену получен город и три тысячи марок серебром. Достойный результат.
Утром четвёртого дня Эрик отправил наблюдателей из числа слуг на все возвышенности вокруг города и начал общегородское собрание, о котором ещё с вечера его патрули оповестили весь город. Он задумал устроить выборы городского главы – и заодно посмотреть, кого городские жители уважают, – ему нужны были агенты влияния, чтобы не только силой поддерживать в городе порядок.
Когда народ собрался на площади – а из тридцати тысяч жителей пришли только взрослые мужчины, и эти шесть тысяч человек разместились на небольшой площади возле магистрата, правда, с трудом – часть людей сидели даже на крышах домов, – барон приказал ударить в медный колокол, призывая к тишине.
– Жители Кафы! Я ваш новый Господин – Эрик из рода фон Ленцбургов. Эти земли мне были подарены императором Византийской империи в знак признательности за победы в Святой земле, где я достиг больших успехов в боях с неверными. Вы пришли на эту площадь по моему приглашению. Во-первых, я хочу вам сообщить, что этому городу возвращается его древнее название – Феодосия, что значит «дарованный Богом». Я думаю, это достойное название для такого замечательного города. Во-вторых, нужно сформировать городскую стражу взамен погибшей, так как порядка и спокойствия не достигнуть одним только добрым словом. Поэтому все, кто желает пополнить её ряды, сразу после окончания собрания пусть подходят к зданию магистрата. В-третьих, нужно решить вопрос власти. Магистрат отказался присягнуть мне на верность и выступил против меня с оружием. Он мёртв. Весь. Я оказываю вам милость и позволяю самим выбрать тех людей, что будут управлять вами от моего имени. Десять человек, которых вы предложите из своего числа, станут новым руководством города. Это могут быть совершенно любые люди. Их имущественное положение не важно, так как они поступят ко мне на службу и будут получать жалованье.
Что тут началось! Толпа просто забурлила от переполнявшей её энергии. Местами затевались локальные драки, но они быстро пресекались бойцами барона. Через полчаса процесс народного брожения стал приносить свои плоды – толпа медленно извергала из своего чрева людей. Их передавали на руках аккуратно к небольшому постаменту. Спустя три часа эта умилительная сцена народного волеизъявления наконец закончилась, а рядом с Эриком стояло десять человек – новый магистрат первого города, который он захватил. Эрик ещё раз приказал ударить в колокол, дабы призвать к тишине, и народ снова повиновался.
– Жители Феодосии! Перед вами ваш новый городской совет! – Он повернулся к ним. – А теперь каждый из вас по очереди, громко и отчётливо назовёт своё имя, имя своего отца и профессию. После вы принесёте клятву перед народом и Богом в том, что будете верны мне, своему господину, до последней крайности и, не щадя жизни и здоровья своего, приложите все усилия к тому, чтобы мой город, Феодосия, процветал. – Потом повернулся к толпе и продолжил: – Жители Феодосии! Я хочу добиться порядка и процветания в этом городе, чтобы все мои подданные смогли хоть немного, но жить лучше. Поэтому за попытку дать взятку любому из этих десяти человек я казню весь род того, кто решится на это дурное дело. Если я узнаю, что взятка принята, то казню также весь род того, кто её принял. Если во взятках будут уличены три и более члена городского совета, казни подвергнется он весь в полном составе, включая род каждого.
В общем, пошумели ещё с часик. Покуражились. Народ с площади разошёлся в крайне приподнятом расположении духа, так как эти маленькие люди вдруг почувствовали свою нужность и значимость.
Весь оставшийся день Эрик занимался организацией управления в городе – формировал типовое городское правительство. Из числа совета назначил городского главу. Остальные стали его помощниками по направлениям деятельности – товарищами. Но учреждение аппарата было мелочью. Сложность заключалась в том, что перед этими людьми он ставил задачи, которые они никогда не решали. Собственно, барон тоже не решал, но ему было проще, так как он хотя бы знал, какой результат должен получиться, из этого и исходил.
В городе были установлены прогрессивный налог на прибыль и торгово-транспортная пошлина. Налог варьировался от нуля до тридцати процентов, для расчёта были введены пороги, повышающие налог шагами по одному проценту. В итоге основная масса бедноты вообще была избавлена от налогов, что резко повышало стабильность в городе. Торговая пошлина была двух видов: на привозной товар и на местный – двадцать и десять процентов соответственно. То есть крестьяне, которые в округе города выращивали урожай и привозили его на продажу в город, платили десять процентов, а купцы, пришедшие или приплывшие сюда издалека, – двадцать. За транзит товара через город тоже платили. Налоги были достаточно умеренными, но строгими. На поступающие деньги нужно было развернуть строительство городской канализации и организовать регулярную уборку улиц. Неожиданная вещь, но она была жизненно необходима, так как город представлял собой большую выгребную яму. Собственно, как и все остальные средневековые города в Европе. Много было обговорено по приоритетам в строительстве и организации общественных работ для ремонта городской стены и прочего.
Особое внимание уделялось формированию городских милиции и стражи. Последняя должна стать небольшой регулярной армией порта полностью на содержании бюджета и с унифицированным снаряжением, выделяемым из городского арсенала. Милиция же должна стать формой городского ополчения, которое раз в три месяца должно собираться на сборы и в течение нескольких дней проходить подготовку. Само собой, это всё в далёком будущем. Сейчас же стояли более насущные задачи – борьба с преступностью, наведение чистоты и порядка в городе и возобновление его коммерческой активности.
К вечеру выяснилось, что в стражу записалось около ста двадцати человек. Разумеется, ни доспеха, ни вооружения у них не было, так как все желающие оказались представителями самой бедной части люмпен-пролетариата. Эрик собрал их в большом зале здания городского совета.
– Значит, так. Сейчас я объясню условия, на которых вы будете работать. После я предложу вам выбор, и вы сможете отказаться от своего намерения. Итак: вы кандидаты в городскую стражу. В ваши задачи будет входить круглосуточное патрулирование улиц, пресечение беспорядков, таких как драки или грабежи. Также, выступая от лица городского совета, вы будете заниматься взысканием недоимок по налогам с неплательщиков и прочими действиями, связанными с обеспечением порядка и безопасности в городе. Одевать и снаряжать вас будет городская казна. Питаться будете в общей столовой, жить в казарме. Помимо службы вам будет вменяться в обязанность физическая подготовка. Позже, когда будет проверена ваша лояльность, вас начнут учить воины, чтобы эффективно противостоять любым бандитам, даже хорошо подготовленным. Это что касается ваших обязанностей. Если вас ловят на взятке, вас публично секут розгами до потери сознания, на третий раз казнят через повешение, также публичное. За неподчинение приказу командира на первый раз – тоже публичная порка, на второй – казнь. Каждую неделю вам будут платить по денарию серебром. После окончания смены – ставить кувшин легкого вина. Командирам будут доплачивать два денария в неделю и спрашивать, соответственно, за весь отряд. То есть он отвечает за нарушение подчинённого вместе с ним. Всем все ясно? Вопросы есть? – Он обвёл взглядом всех присутствующих, выжидая, но вопросов не последовало. – Если вопросов нет, то я предлагаю всем, кого не устраивают условия, удалиться.
