Текст книги "Фэнтези на мою голову! (СИ)"

Автор книги: Мэй Кин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 31 страниц)

– И, как же извлечь душу?

Данная тема все больше утягивала меня в свои загадочные сети. И от нетерпения я едва ли могла сидеть спокойно на месте.

Преподаватель одаривает меня горящим взглядом, в глубине которого таится странный блеск, и с лёгкой сладостью в голосе произносит:

– Убить.

Я сглатываю, и чувствую, как в груди замирает сердце.

– Но помимо смерти, есть ещё множество нюансов, которые вы познаете на лекциях у госпожи Фэйдж. Однако лишь на втором курсе. А пока, вам предстоит научиться основам некромантии, чтобы на первой же практике не умереть.

Умереть?! На практике?! Что? Уже?! Он же шутит, да?..

– Но не стоит переживать. С нынешним преподаванием и высоким коэффициентом положительных исходов вам это не грозит. Наша академия готовит одних из лучших некромантов. А потому следует все записывать, внимательно слушать, вникать и усердно тренироваться. И тогда бояться вам нечего.

Ну да. Звучит довольно оптимистично. Только вот что-то совершенно не внушает доверия!

– А теперь перейдём к истории. – Он отводит взгляд и возвращает все своё внимание доске. – Сакромантия – это неотъемлемая часть некромантии. Следовательно, возникла с первым её проявлением: подчинением смерти, как ещё иногда мы называем нашу специальность. – Он берет угольный мел и на доске из белого дерева записывает: «Подчиняй. Разделяй. Властвуй». – Эти три слова являлись основами сакромантии, – указав мелом на каждое слово, он вновь поворачивается к нам. – Они являлись своего рода устоявшейся фразой, истиной, которую со временем начали принимать, как неписаное правило. Правило, которому есть определенное и должное применение. Сейчас же, сакромантия утратила столь категоричные методы. А её девиз приобрёл такие функции, как: «Сохранение и защита».

Я быстро чиркаю пером по белоснежному листу, записывая каждое слово. Казалось, что упусти я хоть одно, то оплошность – неминуема. А, если учесть тот факт, что мне предстоит битва с некромантом, опыт которого во много раз превосходит мой, то идея подмечать и конспектировать каждую мелочь не кажется такой уж глупой и бессмысленной.

Знания – довольно сильное оружие, которое дано абсолютно каждому. Но совершенно не каждый – может применить это оружие правильно.

Мистер Вэйлон сложил руки за спиной, продолжая:

– Если раньше знания сакромантии чаще всего использовались в недобрых целях, то сейчас они применяются нами исключительно во благо.

– Хм! Хотите сказать, что сейчас совсем не осталось бездушных некромантов? – парировав, усмехнулся Дин.

– Некроманты все в какой-то степени должны быть бездушными. Поскольку наша специализация иного не практикует.

– Он имел в виду, что не все так благовоспитанны, как и не все не склонны ко тьме. Значит прибегнуть к изначальному варианту может абсолютно каждый, – влезла с довольно дельным замечанием Дарла.

Мистер Вэйлон ухмыльнулся, глядя на девушку, и кивнул.

– Совершенно, верно. Но сейчас вас учат иначе, опуская ненужные знания.

– Вы хотели сказать – опасные и таящие в себе могущество? – с ухмылкой на губах, неожиданно вносит свою лепту Ториан.

Я улыбаюсь, и едва заметно покачиваю головой.

Кажется, занятие становится все интереснее…

Преподаватель прищуривается и с блеском в глазах смотрит на принца.

– Да, Нес Уорт. И поэтому эти знания находятся в закрытом доступе, как и многие другие.

– Но, если мы не будем знать таких важных основ, то как мы будем себя защищать в полной мере? – пылко подмечает уже моя соседка.

Я мысленно соглашаюсь с девушкой и замираю в ожидании ответа:

– Хм. Не думал, что первокурсники столь любопытны. – Он обводит взглядом всех присутствующих и усмехается, сложив руки на груди. – Однако сакромантия потому и считается одним из главных предметов некромантии, поскольку даёт все нужные и главные основы выживания, без лишней и опасной на то информации. И так как нечисть, некогда имела душу, то по оговорённым нами ранее деталям, можно сделать вывод: лишь подчинив отголоски души – мы сможем в первую очередь сохранить и защитить свою жизнь.

Он приподнял брови и вновь обвёл взглядом класс, насмешливо вопросив:

– Ещё вопросы?

Гробовая тишина послужили ему ответом. И удовлетворенно кивнув, мужчина снова продолжил лекцию:

– Вопросов нет. Прекрасно! Тогда попробуем провести некоторый эксперимент с наглядной демонстрацией. А для это мне потребуются два человека. – Он сделал паузу, и в этот же миг мое сердце ухнуло в пятки. – Виктория, – Его взгляд был направлен всецело на меня, а предвкушение и азарт, что таились в глубине глаз: ещё с большей силой заставляли мое сердце прибывать в нервных конвульсиях.

Сглотнув, смотрю на Калли.

Она ободряюще кивает, и я выдыхаю. Поднимаюсь со своего тёплого насиженного местечка и направляюсь в эпицентр возможной катастрофы.

Кто знает, как моя сила поведёт себя в очередной раз? И вопрос в том, кто будет вторым несчастным?..

– Катарина, – звучным голосом произносит мужчина, и в этот же миг, в моей голове появляется лишь одна мысль: «Это конец!», – не составите компанию вашей одногруппнице?

Я стою возле доски и смотрю на то, как девушка широко улыбается, и поднявшись со своего места, ровной и грациозной походкой направляется к нам.

Ну вот! А я-то думала: когда же все-таки наступит чёрная полоса? А вот она! Не бывает всегда: долго и счастливо!

Черт!

С этими некромантами я и сама становлюсь…непонятно кем! Куда спрашивается улетучивается мой оптимизм?!

Так, все! Решено! Только светлые, хорошие и позитивные мысли!

Ну подумаешь меня вызвали на демонстрацию! Во-первых, это шанс показать себя! Во-вторых, шанс утереть нос Катарине, если мы вдруг будем соперничать. И, в-третьих, это возможность реабилитироваться перед преподавателем за своё опоздание. И вообще, возможность показать своим одногрупничкам, что я не пустое место!

Даже, если моя сила взбунтуется, что может такого ужасного произойти? Максимум, что я могу сделать, так это всего-навсего разнести академию. Но это же не проблема! Декан прекрасно её восстанавливает! К тому же, опыт имеется! Значит, как таковых проблем не должно возникнуть. А, если Катарина захочет мне отомстить или же поиграть, ну так и я – не девочка одуванчик! Отвечу! И ещё, как!

Хм.

Действительно полегчало!

Значит за дело!

– Итак. Встаньте за лабораторный стол. Сейчас вы увидите своего подопечного, – даёт указания мужчина, и скрывается за дверью, что находится в дальнем углу аудитории.

Вот только не говорите, что там склад по хранению нежити!?

– Ну, что блонди, страшно? – вдруг слышу насмехающийся голос Катарины, и оставив раздумья на потом, обращаю все своё внимание на неё.

– Не дождёшься, – с милой улыбкой парирую я, хотя, четно говоря внутри все клокочет от страха.

Мой первый эксперимент по подчинению душ. А, что, если сейчас нам вынесут монстра? Что я буду делать тогда? В ужасе убегу?

«Так, стоп! Никаких страхов! Подбери сопли и вперёд, к цели!» – вещал уже внутренний голос, и я взяла себя в руки.

Вдох-выдох, и…

– А вот и ваш подопытный! – услышали мы радостный мелодичный голос преподавателя, и все, как по команде обернулись в его сторону.

Мы с Катериной переглянулись, одарив друг друга ненавидящим взглядом, а после так же устремили взгляд на мужчину.

Мистер Вэйлон едва ли не сиял, устремив свой взгляд прямиком на нас. Что в очередной раз наталкивало на такие мысли, как: ему определенно нравится мучать своих студентов, и он совершенно точно не такой добряк, каким кажется на первый взгляд...

В руках он держит клетку, поверх которой накинут клочок чёрной ткани.

От этого разглядеть того, кто внутри невозможно. Но я действительно беру себя в руки и не отчаиваюсь. Особенно в такие моменты, когда ловлю на себе подбадривающий и лучезарный взгляд Калли.

– Ваша задача, юные некромантки, в паре, поскольку вы ещё не умеете владеть своей полной силой: подчинить существо, находящееся внутри. – Он поднимает клетку, показывая её классу, после чего ставит на стол, прямо перед нами.

Все мое естество напрягается. А внутренняя дрожь не дает толком сосредоточиться. Но я знаю, если хочу научиться жить в этом мире и чего-то добиться, то придётся поработать. Даже, если эта работа состоит в приручении собственных страхов…

– Одна из вас берет контроль над существом. То есть подчиняет себе его разум. Для этого особых знаний не требуется. Просто напрямую смотрите существу в глаза и сосредоточившись, представляете путы, которые будут его удерживать. Вторая же, – Он вдруг переводит взгляд на меня, – должна подчинить его душу.

Надеюсь, это не намек…

– Но, если они подчинят его разум, то зачем подчинять душу? – спросил Лод.

Мужчина оборачивается.

– Затем, что подчинение напрямую зависит от души. Разум же – лишь начальная стадия подчинения. Скажем так – миг, когда вы обезвреживаете существо, давая себе возможность подчинить его полностью, без дальнейших последствий.

– Например? – неожиданно подает голос Тэо.

– Например, существо, подчинённое только разумом, без души – становится вашей марионеткой на краткий период. Рано или поздно вы не сможете контролировать его, поскольку это действие требует полнейшей самоотдачи и сосредоточения, причём непрерывного. Но вы же не будите жить удерживанием своей нечисти вечно? Значит лишь подчинив душу, можете быть уверены, что нечисть или же нежить – не принесут вам вреда, как и ещё кому бы то ни было, без вашего на то разрешения. Понятно?

Тэо уверенно кивает, а после что-то чиркает у себя в тетради. Кажется, он единственный: кто из этой четверки так усердно учится.

Мистер Вэйлон же вновь обращает все своё внимание на нас.

– Чтобы подчинить душу, надо представить, как ваши силовые линии охватывают сущность изнутри. После же следует стандартная формулировка заклинания: «аламор ниис эр пэртэ мор ис», что означает: «Подчинись, усмирись, моей силе – явись». И прежде, чем начать заклинание, стоит не забывать о катализаторе, без которого любая фраза является пустым словом или же фразой, не имеющей, как таковой силы. Дальше следует знаковая руна, в виде креста, и магический удар, в который вы вкладываете ваш дар.

Мужчина обходит стол и, приблизившись к доске, берет мел, начинает писать:

– Захват сущности с помощью силовых линий – катализатор + формулировка заклинания – знаковая руна – магический удар.

Он оборачивается и смотрит на класс.

– Вот схема, по которой вы будите первоначально работать. Поэтому советую запомнить, если не хотите проблем в начале обучения.

Я жадно начинаю изучать схему и впитывать каждое её значение, пытаясь запомнить, как можно больше.

– Ну, что, готовы? – обращается к нам мистер Вэйлон, и на его губах расцветает предвкушающая улыбка.

Я сглатываю и мысленно готовлюсь.

Мы с напарницей одновременно киваем, и мужчина, как в замедленной съёмке, поднимает ткань, являя нам…птицу?

Что?

– Ворон? – фыркает Катарина, смерив чёрную, я бы даже сказала, угольную птицу, перья которой, будто шёлк, насмешливым взглядом.

– Именно. Но ворон не простой. – Он хитро улыбается. Что довольно сильно мне не нравится, ведь этот жест внушает опасение! – Магический. А потому советую вам не сильно то расслабляться.

Ну вот!

Что значит магический? Нет, я, конечно, в общих чертах понимаю, но все же! В чем между обычным и магическим разница?!

Он может нас убить? Покалечить? Обхитрить? Или же нечто более изощрённое?!

– Распределитесь, кто из вас, что будет делать.

– Я подчиняю разум! – довольно выпаливает Катарина, когда я и рта раскрыть не успеваю.

Вот ведь…выдра!

Тихо фыркнув и выдохнув, я покорно киваю.

– Хорошо. Тогда на счёт три я выпускаю птицу из клетки. Катарина тут же захватывает его разум. А, вы, Виктория действуете строго по схеме.

Понятно? – Он обвёл нас пронзительным взглядом.

Мы киваем.

Мужчина начинает медленно считать, называя одну цифру за другой. И, когда из его уст звучит: «три», внутри меня все скручивается в тугой узел.

– Начали! – кричит он, взмахнув рукой, освободив при этом птицу от пут и тем самым выпустив её на свободу.

Наш подопытный тут же оглядывается, повертев головой. Расправляет крылья, отряхнувшись. А после, когда уже, казалось, он собирается окончательно расправить свои крылья во всю мощь и упорхнуть: неожиданно застывает, устремив обсидиановые бусинки-глазки на Катарину.

Так… Понятно. Она уже задействовала свод силу.

Моя очередь…

– Ваш черёд… – изогнув бровь, шепчет преподаватель, посмотрев на меня, стоит мне замешкаться.

Я мысленно выдыхаю и начинаю работать по схеме, что несколькими минутами назад нам так вдумчиво объяснял мужчина.

Поначалу мне было сложно. Я никак не могла ухватиться за свои силовые линии, дабы проникнуть в саму сущность и уже там плести магические сети. Но спустя мгновения, я все же собралась с мыслями и сделала это, почувствовав странное покалывание во всем теле. Словно не просто пыталась подчинить душу ворона, а сама невольно становилась с ним связана.

Далее шла формулировка с катализатором, который я прекрасно запомнила на лекциях по рунописанию. Поэтому с произношением заклинания вопросов и сложностей не возникло. Впрочем, как и с начертанием руны.

Я уже собиралась приступить к последнему шагу. Шагу с магическим ударом. Но, что-то пошло не так…

В первые секунды меня окатило неистовой волной жара. Причём волной удушающего жара. Он, словно пожар, душил меня своим пламенем, не давая возможности сделать вдох. Затем я почувствовала покалывание, словно маленькими иголочками проходились по коже, только изнутри. А после – все так же резко прекратилось. Чувство удушения и боли, что пронизывала каждую клеточку моего тела, отпустило меня, и я свободно сделала спасительный вдох.

Все происходило так стремительно, что я не успевала отслеживать последовательность действий и подумать о том, что могла сделать не так.

Вот Катарина вместе со всеми покидает аудиторию. Вот мистер Вэйлон пытается загнать птицу в клетку, но она упорно сопротивляется.

Ворон, что, словно мрак, не мигая смотрит в мои глаза. Он будто пытается проникнуть на дно моей души. Туда, где сокрыты самые невообразимые вещи. Туда, где таится вся сила и вера…

С каждой секундой мое тело становилось мне не подвластным. Веки тяжелили все больше и больше, норовя закрыться. Но самое страшное, я будто не чувствовала своей силы. Своей жизненной энергии, что заставляла меня бороться и выживать в этом мире…

– Хватит! – обессиленно кричу я, закрыв глаза, в отчаяние выставляя руку вперёд. И в этот же миг чувствую потоки ледяного, противно царапающего кожу воздуха.

Я задыхаюсь, делая рваный вдох и открываю глаза, желая тут же закрыть их и сделать вид, что ничего не было. Но, увы, это невозможно. По крайне мере это уже ничего не исправит…

Аудитория потонула в чёрных сгустках, что снежным (но в данном случае угольным) покрывалом окутали собой все вокруг.

Мистер Вэйлон, Ториан и Калли, находятся под странным, светящимся куполом. Но, увидев, что я осознала действительность, тут же кидаются ко мне, и купол лопается, словно мыльный пузырь.

– Ты как? Что-нибудь болит? – начинает Ториан, обеспокоенно посмотрев на меня.

Калли с ужасом и не скрываемой тревогой так же смотрела в мои глаза. Мистер Вэйлон лишь неопределённо хмурит брови, оглядывая аудиторию, и кучку пепла, что покоится посреди стола.

Господи… Это сделала я?.. Снова?..

Я судорожно сглатываю и облокачиваюсь о стойку. Перед глазами резко мутнеет. В ушах появляется звон. И с каждой минутой удерживать своё тело в вертикальном состояние становится труднее. Впрочем, как и удерживать сознание.

С каждой секундой непреодолимая слабость захватывает меня в свои объятья. А перед глазами все окончательно меркнет, становясь размытыми пятнами.

Мое сознание проиграло.

Я провалилась во тьму…

3.1. Тренировка

Я открываю глаза и вижу яркий свет от фонариков, что витают под потолком. Непроизвольно щурюсь и сглатываю, чувствуя сухость в горле.

Ощущение того, что тело до сих пор не мое: никуда не делось. И это явление порядком начинает пугать меня.

Что со мной?

И почему я чувствую себя так, словно фарш, после мясорубки?!

Медленно поворачиваю голову, дабы осмотреться, но застаю фигуру, что сейчас совершенно не горю желанием видеть. По крайне мере не тогда, когда лежу на больничной койке и чувствую себя так беспомощно.

Сай стоит возле окна, сложив руки на груди, облокотившись о подоконник и в упор смотрит на меня.

Я непроизвольно сглатываю, но не отвожу взгляд.

Пускай мое тело сейчас не особо мне подчиняется, но чувство собственного достоинства никуда не делось!

Вот только: где ребята и мистер Вэйлон? Неужели декан их выгнал?

«Или же банально идут пары, пропускать которые у них нет как таковых причин» – подсказывает внутренний голос, и я суплюсь, соглашаясь с ним.

– Как ваше самочувствие? – неожиданно подает голос мужчина, от чего я вздрагиваю.

– Сносное, – прищурившись отвечаю, и все же отвожу взгляд.

Не могу! Не могу смотреть в эти глаза!

Такое чувство, будто он читает мою душу! Ей богу!

– Голова не кружится?

Я думаю, прислушиваясь к своим ощущениям и так же, не глядя на мужчину, отвечаю:

– Нет.

– Слабость? – следует очередной безэмоциональный вопрос.

«Это, что допрос?!» – было моей первой мыслью, а после: «Слабость есть! И ещё какая! Но вам этого знать не обязательно!»

– Вы, что ещё и врачом подрабатываете на досуге? Так сказать, когда не убиваете и не воскрешаете мертвых? – колко спрашиваю и с вызовом заглядываю в эти прищуренные несносные глаза.

Он хмурится, но на удивление спокойным голосом отвечает:

– Я знаю все, что связано с некромантией. Следовательно недуги, нанесённые нашей магией или же магическими существами – тоже. – Его уголки губ неожиданно приподнимаются в лёгкой улыбке, когда он произносит:

– И нет: я никого не воскрешаю, увы.

Хм. Про «убиваете» промолчал. Неужели…нет! Это не мое дело.

Меньше знаешь, крепче спишь! Да. Но… это не совсем обо мне, а потому я спрашиваю:

– Отчего же?

– От того, что некроманты могут управлять смертью, но никак не владеть ей. Такое никому не подвластно. Разве, что одной из трёх богинь. Но и это – лишь мифы.

– Ясно. – Я киваю и начинаю подниматься.

Не дело это лежать, когда столько всего предстоит сделать.

Но стоит мне подняться и встать, как слабость вновь даёт о себе знать.

Я пошатываюсь и тут же оказываюсь в крепких мужских объятьях.

– Не стоило так резко вставать, – произносит Сай, заглядывая в мои глаза.

Едва ли не задыхаюсь от того, как пронзительно он на меня смотрит. И невольно задерживаю дыхание, не в силах пошевелиться.

Пару секунд мы неотрывно смотрим друг другу в глаза.

Я чувствую сильные руки на своей талии, и крепкое тело, что так близко…

В какой момент даже думаю, что Сай переживает за меня. Но, когда он выдыхает и аккуратно усаживает меня на кровать, вновь отходя на приличное расстояние, все иллюзии в миг исчезают.

Я хмурюсь, но тут же беру себя в руки, не желая показывать какие-либо чувства.

О чем я спрашивается вообще думаю?! А главное, о ком?! О том, кто вечно мне не верит? Кто постоянно приглядывает за мной только для того, чтобы уличить в очередной лжи или шпионаже? О том, кто бросил меня в нужный момент?.. В тот момент, когда я по непонятным причинам, надеялась на него больше всего?!

Боже. Это же… абсурд!

Отныне только непробиваемая стена и точка!

– От занятий сегодня вы освобождены. Сейчас придёт медсестра и даст вам настойку. После неё слабость уйдёт.

Я молча киваю.

– В четыре жду вас на стадионе.

– На стадионе? – Я тут же поднимаю голову и с недоумением смотрю на него.

Мужчина хмурится и, убрав руки за спину, сдавленно произносит:

– С сегодняшнего дня у нас начинаются индивидуальные тренировки.

– Но…я думала, что сегодня тренировки не будет.

– Не будет? – Он вдруг усмехается, на что я удивленно приподнимаю брови. – Есть повод?

– Эм… Я лежу в лазарете? – как бы намекая, произношу.

– Хм. Ну вы же не при смерти? – Он едва заламывает бровь, бросив на меня насмешливый взгляд. – К тому же после настойки все симптомы полностью пройдут. Поэтому не вздумайте отлынивать, Золотарёва.

После этих слов: в груди странным образом колит. И та ниточка, что казалось была, между нами, несколькими минутами назад, снова натянулась, удерживая нас друг от друга на определенном расстояние.

Вот мы и вернулись на круги своя.

– Даже не думала, – сдавленно парирую я, сжав ладошки в кулаки, но почувствовав ломоту, тут же расслабляю руки.

– Вот и прекрасно. Поправляйтесь, Золотарёва. И впредь старайтесь не разрушать академию, – расплывшись в нахальной улыбке, говорит он и направляется к выходу.

Что? Да он издевается!..

– Подождите! – кричу я, прежде чем он успеет скрыться за дверью.

Сай оборачивается и вздёргивает бровь.

– Что…произошло?

– Ваша сила окончательно перешла в разряд «максимум», – без предисловий поясняет этот «айсберг».

– Я…не об этом. Та птица…она…

– Самый примитивный вид из магических существ.

«Примитивный?!» – в ужасе подумала я, но тут же задала конкретный вопрос.

– Что она со мной сделала?

– То, что с вами может сделать любое другое существо, если вы не будите учиться и контролировать свой дар.

– Думаете я делаю это специально?! Думаете мне нравится крушить вашу академию?! Думаете мне нравится каждый раз бояться того, как моя сила может себя повести, примени я её снова?! Серьезно?!

Я тяжело дышу, поскольку гнев не отступает, а все больше охватывает мой разум, и непонимающе смотрю в холодные глаза, в которых нет и капли эмоций.

Сколько можно, спрашивается?! Как я должна доказать свою искренность?..

КАК?!

Несколько секунд он мнётся у порога, прежде чем подойти ко мне ближе. Казалось, сделай он шаг, и его фигура нависнет надо мной мрачной тенью.

– Мне…жаль, – медленно, почти полушёпотом вдруг произносит он, от чего мои губы приоткрываются в немом изумление.

Что… Что это значит?

Не успеваю я что-либо сказать, глядя в синюю бездну, как он снова исчезает в сгустке чёрного пламени.

Н-да…

И как этого мужчину можно понять?.. И можно ли?..

И… Почему у меня такое чувство, словно с каждым днём я хочу все больше узнать о нем… Хочу понять: почему? Почему его взгляд выражает такой холод и такую всепоглощающую пустоту?..

***

Я сижу на подоконнике, обложившись книгами со всех сторон.

После того, что случилось на сакромантии, мне хотелось знать как можно больше о магических существах этого мира. Но, честно говоря, после долгих и изнурительных часов, что я провела за книгами в своей комнате, когда мне дали настойку и отпустили отдохнуть, так сказать в привычных стенах, голова шла кругом.

– Может быть прервёшься?

– Зачем? – Я поднимаю голову, оторвавшись от книги, в которой рассказывается о разнице между магическими и не магическими существами и смотрю на друга.

И, если в предыдущей книге, что я читала: все довольно понятно и примитивно. То в текстах о магических существах, состоящих в различных группах и категориях: информация куда более сложная и необъяснимая. В особенности, когда я только начинаю привыкать к местным выражениям и языку, который является древними письменами.

– Затем, что такими темпами ты себя изведёшь раньше времени, – недовольно бурчит Кргуляш и подлетает ближе. Так, что теперь наши глаза находятся на одном уровне.

Я суплюсь и заламываю бровь.

Раньше времени? Раньше, какого времени? Раньше, чем успею побороться с древнейшим духом и в конечном итоге умереть?

Это он имел в виду?..

– Вот только не надо передёргивать мои слова и строить эту недовольную моську! – грозно говорит он, в который раз бессовестно подслушав мои мысли. – Я совсем не это имел ввиду. И вообще! Я, между прочим, за тебя переживаю! – Он сердито складывает ласты на груди и фыркает.

– Я просто не хочу быть слабым звеном… – устала выдыхаю я, посмотрев в окно.

Сейчас в саду достаточно людно. Кто-то сидит на лавочке и читает, когда ветер подхватывает страницы книги, заставляя их трепетать, словно крылья бабочки. Кто-то сидит на пожелтевших газонах, несмотря на то что земля уже достаточно холодная. Кто-то сидит в компании, где смех льётся рекой, и кажется усладой, что перекрывает отголоски мрачных теней в моих мыслях.

Хоть кто-то умиротворён и в какой-то степени счастлив...

– Но с чего ты взяла, что ты слабое звено?! – недоумевающе интересуется мой наставник.

Я поворачиваю голову, отвлекаясь от мечтаний и вновь смотрю на него.

Он вопросительно поднимает брови, и его аквамариновые глаза становятся ещё больше.

– Я не чувствую себя здесь в своей тарелке, понимаешь? Некромантия... Я до сих пор сомневаюсь, что это действительно моё. Что при обряде не произошло ошибки. К тому же наш декан не перестаёт мне напоминать о том, что я бездарность, которая только и делает, что всё рушит!..

– Что?! Что за вздор, Вики?! Во-первых, я уверен, что в будущем ты будешь прекрасной некроманткой! Правда, если будешь хорошенько учиться и не шалить. – Он по-доброму улыбается мне, и я усмехаюсь. – А, во-вторых, обряд посвящения никогда не ошибается. Это просто невозможно! Твой дар предначертан свыше. И только смирившись и приняв его, ты поймёшь, что в тебе заложен огромный потенциал.

Я улыбаюсь, когда он делает паузу, и в его глазах появляется странный огонёк.

– Что же насчёт Лиама... То он никогда не говорил о тебе, как о бездарности, уж можешь меня не обманывать! – Он укоризненно качает головой и говорит: – Как бы ты на него не злилась, поверь мне, у всего есть причины. И у него они тоже есть. Причины, которые могут объяснить то или иное действие, как и отношение к человеку. Поэтому не будь к нему так строга. Тем более: он ещё довольно-таки щадит твои чувства, малышка.

Причины?!

Кажется, подобное я уже где-то слышала…

Но я отгоняю все мысли прочь. С силой закрываю книгу и вспыльчиво произношу:

– Щадит?! Да он…он просто мистер «бездушность»!

– Пьфи! Ну так некромант же! – кряхтя от смеха, отвечает.

Я округляю глаза и несколько секунд прибываю в недоумение.

– Ты на чьей стороне вообще?! И... И откуда такие мысли? Ты что-то знаешь, да? Знаешь почему он так меня ненавидит?

– Я на судьбоносной стороне, – деловито извещает он и, растянув губы в улыбке, тут же добавляет: – И Лиам тебя не ненавидит. Уж что что, а ненависть к тебе он испытывать точно не может…

– Снова твои загадки?.. – Я сердито склоняю голову набок и хмурюсь. – Вот с чего ты это взял? А впрочем, знаешь... неважно. Хватит! Мне абсолютно все равно, что он обо мне думает. Достаточно того, что ректор не считает меня лживой шпионкой, а с остальным...с остальным я как-нибудь справлюсь.

– Вот и умница!

– А теперь ответь, что значит: на судьбоносной стороне?

– Это значит секретно, – хихикнув, отвечает этот «любитель загадок», и я снова суплюсь, напоминая шарпея.

Вечно он говорит загадками, ответы на которые, кажется, можно искать бесконечно! Есть в его словах некая таинственность, что лишь раззадоривает любопытство. И туман… Туман, что напускал плотную пелену, скрывающую картину в целом. Это, как пазлы. Ты собираешь маленькие кусочки, постепенно выстраивая из них определённые фрагменты. И чем больше у тебя деталей, тем больше ты приближаешься к истине...к самому ответу.

У меня было много вопросов, а потому я собиралась разговорить этого маленького прохвоста.

Правда не успеваю это сделать, поскольку дверь в мою комнату резко открывается, и в неё влетает Калли, а следом и Ториан.

Я перевожу заинтересованный взгляд на Кругляша, но он говорит: «У меня есть дела. Поговорим позже» и подмигнув, исчезает.

Вот ведь! Опять улизнул!

Ну ничего! Я тебя достану!

«Правда немного позже...» – думаю, глядя на озадаченные лица ребят.

– Ты как?! – с ходу произносят они, и я усмехаюсь.

Какая слаженность!

Эти двое быстро переглядываются. Сердито поджимают губы, сверля друг друга испепеляющим взглядом. Но затем вновь переводят взгляд на меня.

– Эм, ребят, все в порядке. Жива, здорова, как видите, – поднявшись с насиженного местечка, поясняю я.

Они, словно по сценарию, одновременно выдыхают. Заметно расслабляются. Правда снова переглядываются и отходят друг от друга в разные стороны.

Я едва слышно издаю смешок.

– Вик, ты точно в порядке?

– Точно. – Я киваю для убедительности, глядя на обеспокоенное лицо Калли. – Мне дали настойку и сейчас я снова чувствую себя, как прежде.

– Но, что произошло? Все же было нормально...

– Не знаю, – Я перевожу взгляд на Ториана.

Глубокая складка между бровей, сведенные к переносице брови и сжатая челюсть говорят о том, что он так же обеспокоен. Но это не удивительно. Ведь я и сама толком не понимаю, что произошло. Ведь я делала все по схеме…

– Поначалу все было хорошо... Но потом, что-то изменилось. Не знаю, как объяснить это чувство. Но с птицы будто бы сняли оковы.

Я снова поднимаю задумчивый взгляд и смотрю на ребят.

Калли сидит на стуле и теребит маленькое колечко на мизинце. А Ториан стоит возле кровати и задумчиво смотрит в окно. Правда не проходит и минуты, как он сдавленно произносит всего одно слово. Вернее имя:

– Катарина…

– Думаешь, что она могла разорвать связь? – нахмурившись, неожиданно задаёт вопрос принцу Калли, чем удивляет меня.

Он сжимает руки в кулаки и с уверенностью отвечает:

– Не думаю. Знаю.

– Тогда это объясняет причину того, почему Вика не смогла до конца приручить ворона.

– Что? Вы серьёзно? Думаете она стала бы так рисковать? – Я с сомнением смотрю на этих следопытов и в недоумение вздёргиваю брови.

– Как такового риска и не было. Точнее был, но лишь для тебя!

Ториан в упор смотрит на меня. Так, будто бы говорит мне: «Трудно быть паинькой и никуда и не влипать?!»

Я смотрю в эти карие глаза и хмурюсь, в очередной раз не понимая взгляда, что таит в себе злость. Поэтому закусываю губу и склоняю голову набок, чувствуя некую вину.

– Удар всегда приходится на того, кто подчиняет душу…

– Поэтому она так рьяно хотела подчинять разум, – не глядя ни на кого произносит Калли.

Ториан одаривает её задумчивым взглядом и говорит:

– Очевидно она заранее все просчитала.

– Посудите сами, – Я убираю книгу на стол и смотрю в упор на ребят. – Она не знала, что её вызовут на демонстрацию. Так? Как и не могла знать, что я буду её напарницей. Выходит, что она не могла это спланировать заранее. Логично?

– Хм. Вика права.

– Значит она решила поиграть с тобой прямо на месте.

– Ну...это уже больше походит на правду, – невольно соглашаюсь с утверждением принца. – Но все же без доказательств – это лишь пустые слова. А, если мы решим высказать наши догадки, то это уже будут необоснованные обвинения. И не знаю, как у вас, но в моём мире... В моём старом мире – тут же исправляюсь я, – это подозрительно и непрактично.

– Допустим. И ты снова права. Обвинять кого-либо без доказательств – гиблое дело. Но так или иначе: тебя пытались убить. Разве это не повод задуматься?