Текст книги "Самая опасная игра"
Автор книги: Мэри Уибберли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)
Некоторое время на террасе стояла тишина, пока Девлин переваривал свалившуюся на него информацию.
– Я хочу увидеть эти документы, – почти шепотом произнес он. – И в первую очередь те, которые у тебя в комнате. – Джон кивнул. – Но как, черт побери, тебе удалось сохранить их?
Джон усмехнулся.
– Вижу твое удивление, дружище. – Усмешка переросла в смех. – Очень приятное чувство. Никогда не думал, что увижу когда-нибудь, как Девлин, такой невозмутимый, умеющий держать себя в руках, потеряет дар речи от удивления!
Девлин тоже усмехнулся, обнажив белые зубы, напряженное выражение исчезло с его лица.
– Должен признать, Джон, что выдержка у тебя будь здоров. Ты здесь уже два дня…
Он замолчал и с улыбкой покачал головой.
– Я должен был убедиться…
– Во мне?
– Да, в тебе, – очень спокойным тоном подтвердил Джон. – Прошло столько времени… Я уже не знал, кому могу доверять… Ты ведь понимаешь меня?
Девлин кивнул.
– Прекрасно понимаю. – Он посмотрел Джону прямо в глаза. – Но теперь ты мне доверяешь?
– Я ничего бы не сказал, если бы не доверял. И если бы ты даже обыскал мои вещи, пока я спал… А эти два дня кто угодно мог рыться в них, потому что я, похоже, только ел и спал… Так вот, как я уже сказал, если бы ты обыскал мой скудный багаж, то не нашел бы бумаги!
– Может, поспорим? – предложил Девлин.
– Ха! Ты проиграешь! Забудь о подкладках и прочих обычных тайниках… о подошвах… каблуках…
Слова Джона заинтриговали Девлина.
– А давай все-таки посмотрим, смогу ли я…
Джон поднялся.
– Ладно, сейчас принесу вещи.
Девлин тоже вскочил с кресла.
– Я сам принесу. Оставайся здесь.
Он стремительно скрылся в доме, оставив Джона с задумчивой улыбкой на бородатом лице. Через минуту Девлин уже вернулся и поставил на стол сумку.
– Ну, удиви меня еще раз, – сухим тоном предложил он.
– Ладно. Можешь тщательно обыскать сумку.
– И обыщу!..
Девлин опустошил сумку, выложив на стол все содержимое: сандалии на веревочной подошве, нижнее белье, джинсы, бумажник, большой кусок ванильного мыла, газетные вырезки и несессер. Сначала Девлин тщательно, изнутри и снаружи, обследовал пустую сумку, проверил каждый шов и остался доволен своей работой, потому что ничто крупнее пушинки не могло ускользнуть от его внимания.
– В сумке ничего нет, так?
Он посмотрел на Джона.
– Да, в сумке нет, – подтвердил Джон, улыбаясь еще шире.
– Не радуйся раньше времени, – буркнул Девлин.
Он понимал, что эта игра важна для Джона. Она не только позволяла отдохнуть от дел, в чем он сейчас очень нуждался, но и возвращала Джону уверенность профессионала. Девлин начал перебирать вещи. Сначала нижнее белье, его он сразу сунул назад в сумку, поскольку в нем явно ничего нельзя было спрятать. Затем джинсы, их Девлин обследовал так же тщательно, как и сумку. Далее шли сандалии, ему хватило минуты, чтобы проверить подошвы и каблуки на предмет наличия тайников. Девлин вернул их в сумку, вопросительно посмотрев на Джона.
Тот кивнул.
– Да, в них ничего нет, – спокойным тоном подтвердил он. – Можешь продолжать.
– Мало того, что ты возомнил о себе, так ты еще и садист, – пошутил Девлин. – Мои мучения доставляют тебе удовольствие.
– Огромное, – сознался Джон. – Может, сказать тебе, когда будет теплее? – Девлин с угрожающим видом уставился на Джона, и тот рассмеялся. – Ладно, не буду.
Затем Девлин осмотрел бумажник, хотя и сомневался, что в нем может быть что-то спрятано. Но он извлек из бумажника небольшую лупу, какой обычно пользуются ювелиры. У Девлина было такое предчувствие, что она может ему понадобиться.
На столе остались газетные вырезки, кусок мыла и несессер. Проверив несессер самым тщательным образом, Девлин убрал его в сумку. Он уже начал волноваться. Настал черед газетных вырезок. Девлин внимательно прочитал их, просмотрел на свет на предмет наличия тайнописи между строк, но ничего не обнаружил. Остался только кусок мыла. Девлин посмотрел на него, затем на Джона. Тот улыбался уже во все лицо.
– Джон, неужели я что-то пропустил? – удивился Девлин.
– Пока нет.
Девлин взял кусок мыла и посмотрел его на свет.
– Здесь? – тихо спросил он, и Джон в ответ кивнул. – В этом куске мыла? – Девлин повертел мыло в руках. Совершенно обычный кусок мыла, такие продают по всей Франции, в каждом магазине сувениров, в каждом придорожном киоске. Девлин понюхал мыло – натуральный запах ванили, вес и форма тоже в норме. Он покачал головой. – Неужели бумаги спрятаны здесь?
– Часть бумаг, – поправил его Джон.
– Но оно совершенно нетронутое!..
Девлин взял со стола лупу – не зря он чувствовал, что она ему понадобится, – и сантиметр за сантиметром осмотрел кусок сверху, снизу, сбоку. Никаких швов, ничего подозрительного. Еще раз осмотрев мыло, Девлин покачал головой. Джон с довольным видом уселся в кресло.
– Я испортил семь кусков, прежде чем добился желаемого результата, – поведал он. – А ванили нанюхался на всю жизнь.
Джон рассмеялся.
– Да, мастерская работа, – признал Девлин. – Держа кусок мыла в руке, он потряс его, словно надеялся, что там внутри что-то может загреметь. – Ты удивил меня, нет слов.
Джон хмыкнул с довольным видом.
– Да, стоило потрудиться ради того, чтобы увидеть изумление на твоем лице. Ладно, вскрывай его.
– Боюсь, что могу повредить содержимое. – Девлин протянул кусок мыла Джону. – Так что давай-ка сам.
Он нагнулся к лодыжке, достал нож и протянул его Джону. Тот вскинул брови.
– Тяжело отвыкнуть от старых привычек, – заметил Джон, принимая нож.
А Девлин тем временем быстро огляделся вокруг, испугавшись, что Кэтрин может стоять где-нибудь в тени и наблюдать за ними. Он не желал повторения той сцены, что разыгралась несколько дней назад.
– Ладно, приступим…
Джон аккуратно разрезал мыло, внутри оказалась полость размером чуть меньше, чем сам кусок. Девлин тихонько присвистнул. Он не ожидал от Джона такого мастерства.
Очень осторожно Джон вытащил плотно сложенные листы тончайшей бумаги, такой, какая была спрятана в шкатулке, но только в этом случае листов было гораздо больше. Девлин замер, наблюдая, как Джон разворачивает листок за листком и складывает их на стол.
Их оказалось как минимум сорок. Девлин в изумлении уставился на листки, пока Джон слегка дрожащей рукой разглаживал их.
– Боже мой, – прошептал он, – вот они!
– Да. И теперь у нас с тобой начинается настоящая работа, – тихо промолвил Джон.
На следующее утро Девлин нашел Джона на террасе, тот сидел за столом, погруженный в расшифровку бумаг. Девлин не стал мешать, а просто наблюдал за ним. Сейчас Джону уже не требовалась чья-либо помощь. Со вчерашнего дня, когда воспоминания буквально хлынули из него и на свет были извлечены спрятанные бумаги, Джон здорово изменился. Это признали и Луиза с Кэтрин. Ночью Джон спал как убитый, его не мучили кошмарные сны.
Вроде все шло хорошо, но все же что-то не давало покоя Девлину, интуиция подсказывала, что надо быть начеку. А поскольку интуиция крайне редко подводила его, ее нельзя было игнорировать. Девлину казалось, что за ними наблюдают, и ему очень не нравилось это ощущение. И дело здесь было даже не в боязни, а скорее в том, что он не владел ситуацией, не знал точно, кто работает против него. Прошедшей ночью, где-то около часа, Девлин оделся во все черное и обследовал территорию вокруг дома, стараясь уловить каждый звук, заметить малейшее движение, любую тень.
Ничего. Никаких необычных звуков, машин, притаившихся наблюдателей. И все же в голове засело нечто такое, что не давало ему покоя. Однажды, когда Девлин служил в спецназе, молодой коллега поинтересовался у него, на что похоже ощущение тревоги. И Девлин сравнил его с нарастающим напряжением музыки в кинофильмах, когда понимаешь – вот сейчас что-то случится. И сейчас Девлину казалось, что эта музыка звучит в его голове.
Он настолько погрузился в свои мысли, что с опозданием почувствовал, как Кэтрин тронула его за плечо. Девлин повернулся, приложил палец к губам и тихонько затолкал Кэтрин назад в дом.
– Он с головой ушел в работу, – пояснил Девлин, – не будем ему мешать.
– Но я просто хотела спросить, не хочет ли отец пить.
– Пока не хочет. А позже я сам спрошу его об этом.
– Но он уже сидит там два часа!..
– Знаю. – Девлин отвел Кэтрин в гостиную и закрыл за ними дверь. – А где Луиза?
– Рисует.
– Очень хорошо.
Девлин продолжал держать Кэтрин за руку, но она вдруг высвободила ее.
– Я все равно отнесу отцу попить. – Кэтрин с вызовом посмотрела на Девлина. – Меня не волнует, что ты говоришь, и я не помешаю…
– Нет, помешаешь! Он оторвется от работы, ты спросишь, как у него дела, пойдут разговоры… Пойми, Кэтрин, он занят сейчас очень важным делом.
– Но он же еще болен…
– Сейчас его состояние гораздо лучше, чем было, когда он приехал сюда, – оборвал ее Девлин.
– Я понимаю, что это ты нашел его. И бесконечно благодарна тебе за это. Но ты не смеешь командовать!
– А кто смеет? Ты? – Глаза Девлина гневно сверкнули. – Может, и дом ты будешь охранять? Что ж, пожалуйста!
– Оставь свой сарказм, – промолвила Кэтрин, по лицу было видно, что ее потрясла вспышка Девлина. – Да что с тобой?
– Кто-то крутится возле нас. Вот что со мной. И не спрашивай, откуда я это знаю, слишком долго объяснять.
– Боже мой! Кто?
– А вот этого я не знаю. Прошлой ночью я осматривал сад, но ничего не обнаружил.
– Ты выходил из дома! – встревожилась Кэтрин. – Во сколько?
– В час, примерно. Вы все спали.
– Ты должен был предупредить меня.
– А зачем?
Девлин внимательно посмотрел на Кэтрин, по крайней мере, своим рассказом он отвлек ее внимание от отца.
– Я бы тебе помогла…
– Я прекрасно справился один. – Девлин улыбнулся. – Но, если хочешь, можешь сегодня ночью сама…
Кэтрин схватила его за плечи, даже сама не заметив этого.
– Послушай меня, Девлин. Теперь мы – команда. Нас четверо. Мы работаем вместе.
Девлин уставился на Кэтрин, его даже забавляла ее решительность.
– Это ты сама придумала, да? Так, значит, мы команда. Что ж, тогда давай распределим обязанности. Ты оставляешь отца в покое, пока я не скажу… Или пока он сам не решит, что на сегодня работу закончил. Я, если понадобится, отправлюсь на разведку, а ты можешь сидеть в своей спальне у окна и наблюдать, вдруг заметишь что-нибудь подозрительное. Как тебе такой расклад?
Кэтрин просто обескуражила дерзость Девлина, но именно этого он и добивался.
– Записывай номера проезжающих машин, – продолжил он. – У меня есть бинокль, можешь им воспользоваться. Только смотри, чтобы с улицы не было заметно бликов. Ну, так что, ты займешься этим?
– Если это действительно нужно для дела, то займусь, – согласилась Кэтрин.
Глядя на нее; Девлин подумал: как же она красива, как приятно находиться рядом с ней. Но он тут же усилием воли отогнал эти мысли.
– Пойду принесу бинокль.
– Подожди, – остановила его Кэтрин. – Я пойду с тобой и начну наблюдение прямо сейчас. Мне все равно нечего делать.
– Вот и хорошо.
Девлин открыл дверь, пропустил вперед Кэтрин и пошел следом за ней. Он изо всех старался не смотреть на изгибы ее бедер, на талию, на длинные, очень длинные ноги… Когда они поднялись наверх, Кэтрин резко остановилась, и Девлин врезался в нее, поскольку глядел себе под ноги. Он машинально ухватил Кэтрин за плечи, чтобы она не упала, но она дернула плечами, сбросив его руки, и прошла в свою спальню.
Девлин зашел туда через минуту с биноклем, а Кэтрин поставила стул сбоку от окна, чтобы его частично прикрывали распахнутые ставни.
– Так нормально? – спросила она.
– Да. – Девлин протянул ей бинокль. – Я пошел вниз.
Выйдя из спальни Кэтрин, он довольно улыбнулся. Интересно, сколько она высидит там? Сколько ей понадобится времени, чтобы понять, что ее просто убрали, чтобы не мешала? Догадается ли она, что когда ведут наблюдение за домом, то не разгуливают перед ним? Господи, а как же она разозлится, когда разгадает его трюк. Когда Девлин сбежал по лестнице вниз, улыбка уже исчезла с его лица.
Ни Девлин, ни Кэтрин даже не подозревали, какие далеко идущие последствия будет иметь его уловка.
Кэтрин отрегулировала резкость и изумилась, ей показалось, что деревня находится совсем рядом. Она разглядывала людей, гулявших по площади, создавалось такое впечатление, что она может слышать их голоса, но, конечно же, слышать она ничего не могла. Интересно, что так тревожит Девлина? По идее он должен только радоваться тому, что разгадка тайны близка, а вместо этого он чем-то недоволен. Ох уж эти мужчины, они говорят, что не понимают женщин, но их самих понять невозможно. А Девлин вообще сложный человек, таких сложных она еще не встречала. Он не мог забыть обо всем, что произошло между ними, только потому, что здесь находится ее отец. Но, похоже, он просто выбросил ее из головы. Конечно, она согласна с тем, что говорил Девлин в тот вечер, когда привез отца, да, он был прав, но все же как было бы чудесно хоть иногда, хоть на несколько секунд почувствовать его ладонь на своей щеке. Возможно, Девлин считает, что только полное безразличие к ней может удержать его от необдуманных поступков.
– Ну и черт с ним!.. – пробормотала Кэтрин, но легче ей от этого ругательства не стало.
Скоро уже обед, и она спустится вниз. Ведь не надеется же он, что она вечно будет торчать здесь? Интересно, как дела у отца… А Девлин, наверное, сейчас смеется в душе над тем, как ловко избавился от нее. Эта мысль вызвала улыбку у Кэтрин. Она решила записывать номера машин, нашла в сумке блокнот и ручку, а когда через несколько минут Девлин вошел в ее спальню, спросила:
– Если машина проезжает мимо дома несколько раз, то на это надо обратить внимание?
– Разумеется. Как дела?
– Отлично, спасибо. Деревня, как на ладони. Мне кажется, я могу слышать, что говорят люди.
– Да, я понимаю, о чем ты говоришь. Луиза прислала меня сообщить, что обед будет скоро готов. Ты отлично справляешься с заданием.
С этими словами Девлин вышел из спальни. Кэтрин показала ему вслед язык, и вот от этого ей стало легче.
Джефф сидел в машине. Он уже составил план действий. Все произойдет сегодня ночью, в три часа, это самое темное время, потому что луна в это время закрыта горами, и все будут крепко спать. Никакой сигнализации вокруг дома он не заметил, однако Девлин наверняка придумал что-нибудь. Надо будет принять все меры предосторожности, а когда он проникнет в дом, то первым делом найдет Девлина. Машина Джеффа стояла на дороге, но не на той, которая вела к дому Луизы, и довольно далеко от деревни. Движения на дороге практически не было, время обеда для французов было почти так же священно, как время ужина. Джефф вспомнил шутку: в полуденную жару на улицу выходят только бешеные собаки и англичане. И в этом чудесном уголке Франции особенно ощущалась ироничная справедливость этой шутки.
Джефф продолжал обдумывать детали своего плана. Полностью черное одеяние, инфракрасные очки, чтобы свободно двигаться в полной темноте, черные спортивные туфли на мягкой подошве, в них можно двигаться бесшумно, как призрак. Набор отмычек лежал в кармане, в бардачке хранились липкая лента и стеклорез. Джефф размял пальцы, мысленно он уже повел отсчет времени, хотя до начала операции оставалось пятнадцать часов. Первым делом надо хорошо выспаться в маленьком пансионе на другой стороне деревни, потом провести рекогносцировку местности, наметить наиболее удобное окно или дверь. Затем проникнуть в дом. Мысль о том, что Девлин и Кэтрин могут спать в одной кровати, была настолько невыносимой, что Джефф тут же отогнал ее. И только когда он обезвредит Девлина, можно будет звонить Сэму.
Кэтрин. Как там она? Джеффу просто необходимо было снова увидеть ее. Пусть это не входит в его план, но, пока не увидит ее, он не узнает, что ей мог наговорить Девлин. Возможно, чтобы увидеть Кэтрин, потребуется время, но в некоторых случаях Джефф готов был запастись терпением. Кроме того, он проголодался, пора поесть в том уютном кафе у фонтана. Оно, во всяком случае, не будет закрыто, как все остальные. Джефф завел двигатель и развернулся.
Бумажной салфеткой Кэтрин вытерла с лица капельки пота. В ее спальне было жарко, как никогда, несмотря на широко распахнутые окна. Пообедав, она вернулась на свой наблюдательный пункт, однако это занятие начало уже надоедать ей, тем более что у нее уже появилась почти стопроцентная уверенность – Девлин очень доволен тем, что она никому не мешает, особенно отцу. Изменения в поведении Девлина, пусть и не слишком заметные, были налицо. Он явно сторонился ее, нет, он не был холоден с ней, но Кэтрин все было ясно.
– Ну и наплевать! – громко произнесла она, а теплый воздух вынес ее слова через окно, где они и растаяли на солнце.
Кэтрин все прекрасно понимала, и в этом заключалась ее трагедия. Вполне понятно, что Девлину больше не надо выполнять роль ее защитника. Во время бегства из Инглетона в коттедж, а потом сюда, во Францию, Девлин полностью отвечал за нее, и Кэтрин это чувствовала. Он никогда не пытался заигрывать с ней, все произошло совершенно неожиданно, на следующий же день после их приезда, после гуляния на празднике. Ощущение безопасности обоим вскружило голову, они радовались тому, что находятся в Провансе, за много миль от Инглетона и всего того, что было связано с ним… А потом их ведь тянуло друг к другу. Девлин и в сексуальном плане был необычайно сильным мужчиной, и его страстное желание передалось ей.
А теперь, когда все закончилось, Кэтрин видела, что для него те пылкие ночи были просто мимолетным эпизодом, проявлением слабости, которую он сумел подавить в себе. Девлин больше не желал ее, его мысли были сосредоточены на том, чтобы выяснить все тайны, хранившиеся в памяти отца. Кэтрин тяжело вздохнула и бросила взгляд на постель.
– Боже мой, как же мне было хорошо с тобой! – прошептала она. – Ты был просто великолепен…
Она снова тяжело вздохнула. Постоянные мысли о Девлине уже начали терзать ее. Кэтрин почувствовала, что полна энергии, которая нуждается в выходе. Но какой она могла найти выход? Луиза была занята рисованием, отец и Девлин с головой ушли в работу… И Девлин запретил всем выходить из дома без него.
Да плевать мне на его запреты, подумала Кэтрин. Он пытается напугать меня разговорами о том, что кто-то следит за домом. Это еще одна его маленькая хитрость, но с меня хватит. Я пойду гулять. Кэтрин улыбнулась. Решение оказалось до смешного простым. Она сбежала вниз по лестнице и постучала в дверь студии. Когда Луиза откликнулась, Кэтрин вошла.
– Простите, что потревожила, но я там, наверху, просто с ума схожу. Я решила пойти погулять.
– Ох, нет! Ты же слышала, что Девлин…
– Луиза, да он просто перестраховщик. Просто хочет, чтобы мы сидели возле него… И еще он очень любит командовать.
Кэтрин говорила убежденно, стараясь в первую очередь убедить себя. Луиза бросила на нее проницательный взгляд, словно почувствовала в ее словах нечто большее, чем Кэтрин хотела сказать.
– Но он, наверное, прав. И здесь, под его присмотром, я чувствую себя в безопасности.
– Но вы заняты своими картинами. А я полдня торчу у окна и смотрю в него, чуть косоглазие не заработала. – Кэтрин яростно помотала головой. – На улице никого нет, я несколько часов наблюдала за этой чертовой дорогой.
– Поговори с Девлином.
– Как я могу с ним поговорить? Они с отцом заняты бумагами… Девлину сейчас не до меня. – Кэтрин подошла к Луизе и посмотрела на изображение собаки, которую Луиза срисовывала с большой фотографии, прикрепленной сбоку к ее мольберту. – Как здорово!.. Вот видите, у вас есть занятие, а мне выть с тоски хочется.
– Давай я поговорю с Девлином.
Луиза сделала попытку встать, но Кэтрин удержала ее.
– Нет, прошу вас, не надо. Я ведь просто хочу прогуляться, подышать свежим воздухом.
Луиза посмотрела на Кэтрин, увидела решительное выражение на ее лице и покачала головой.
– Тебя уже не отговорить?
– Да.
– Тогда послушай меня. Надень шляпу или прикрой волосы, не забудь темные очки и мой жакет. И только до деревни и обратно, хорошо?
– Обещаю вам. – Кэтрин обняла Луизу. – Спасибо, что поняли меня.
– Ох, дитя мое, я все прекрасно понимаю.
Через десять минут Кэтрин вышла из дома, одетая в просторный бежевый хлопчатобумажный жакет, волосы убрала под соломенную шляпу, на нос водрузила темные очки. Луиза дала ей тридцать франков на тот случай, если захочется попить. Бодрым шагом Кэтрин направилась по дороге к деревне, глубоко вдыхая чудесный воздух.
Ее держали взаперти сначала в Инглетоне, потом в коттедже, и вот теперь она и здесь начала чувствовать себя пленницей. Так что эта прогулка была для нее как глоток свободы, а вернувшись, она решит, рассказывать о ней Девлину или нет. При этой мысли Кэтрин едва не рассмеялась вслух. Она уже наметила план действий: посидит в кафе у фонтана, не спеша выпьет кофе или еще чего-нибудь, понаблюдает за людьми на площади, а потом вернется домой. Девлин ничего и не заметит.
Усевшись за столик, Кэтрин заказала подскочившему официанту кофе. Вокруг сновали машины, мимо проходили болтающие женщины с покупками в руках… Все было нормально. Официант принес кофе, бросив на Кэтрин восхищенный взгляд, и она с удовольствием сделала глоток. Глаза ее были спрятаны под очками, волосы под шляпой.
Кэтрин совершенно не ощущала никакой опасности. Взгляд ее упал на лежавшую на столе потрепанную газету «Утренняя Ницца», на которой кто-то что-то написал, и она невольно уставилась на нее, подумав, почему французская письменность так отличается… Однако надпись была сделана по-английски, а потом так тщательно зачеркнута, что можно было разобрать только два слова и несколько цифр. Цифры обозначали номер мобильного телефона, а слова: «Сэм, в любое…»
От внезапно охватившего ее страха у Кэтрин все похолодело внутри. Она приподнялась, чувствуя, как колотится сердце, снова посмотрела на газету, но у нее уже все плыло перед глазами. На плечо Кэтрин легла рука, она усадила ее на место, а очень знакомый голос прошептал в ухо:
– Кэтрин… Слава Богу, это ты!..
Повернув голову, Кэтрин увидела перед собой своего бывшего любовника Джеффа Херста, он смотрел на нее и улыбался.
