Текст книги "Вопрос времени. Часть 2 (ЛП)"

Автор книги: Мэри Калмз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

Я сделал еще один шаг назад от него.

– Что ты здесь делаешь?

Он странно посмотрел на меня.

– Я только что обнажил перед тобой свою душу, а ты хочешь знать, что я здесь делаю?

– Ага.

В его голосе чувствовался холодок.

– Я позвонил Дилан, она сказала, что ты здесь, чтобы поддержать Трейси.

Я кивнул.

– Не мог бы ты ответить на то, что я тебе только что сказал?

Я сделал еще один шаг от него.

– Я ценю твои слова и польщен, но мы с тобой больше не друзья.

– Джори.

– Брось, Аарон, – я прищурился на него. – Ты же знаешь.

– Джори...

– Если ты действительно посмотришь на нас... ты поймешь, что я не тот, кто тебе нужен.

Его глаза были испуганными.

– Поехали домой и поговорим домой.

Еще один шаг назад, и я оказался на расстоянии вытянутой руки.

– Я не могу этого сделать, ты знаешь, что не могу. Ни за что.

Выражение его лица ожесточилось.

– Почему? Из-за этого детектива? Как он может получить второй шанс, а я нет? Я не оставлял тебя на долгие годы, а потом просто появлялся в один прекрасный день. Я никогда не заставлял тебя принимать пулю за меня! Я никогда не причинял тебе такой боли, как он!

– Потому что ты не можешь, – ответил я, потому что лучше, чтобы он знал, и тогда он сможет покончить со мной.

– Что?

– Ты никогда не сможешь причинить мне ту же боль, что и он.

И мы оба замолчали, давая моим словам просочиться внутрь, и он вдруг увидел, какого размера пропасть между нами. Я должен был заставить его увидеть ее, чтобы он понял, что нет способа перебраться обратно.

Он сделал вдох через нос, выпрямился и посмотрел на меня ровными глазами.

– Я никогда не смогу причинить тебе такую боль, потому что ты никогда не любил меня настолько, чтобы позволить это.

Я медленно кивнул.

– Боже, Джори, ты действительно его любишь.

– Он единственный мужчина, которого я когда-либо любил.

И с этим он ушел.

Он не предложил меня подвезти, что было облегчением, и больше не смотрел на меня. Он просто сел в машину и оставил меня в одиночестве стоять на тротуаре под дождем. Иначе и быть не могло.

****

На полпути к дому я вспомнил, что мой кашемировый плащ остался в офисе Дейна. Я слишком замерз, промок насквозь, чтобы успеть на метро и не подхватить пневмонию. Поэтому я поехал в центр города, в «Харкорт, Браун и Коган». У меня все еще была карточка-ключ от лифта, работающего в нерабочее время, и еще одна – от входной двери. Выйдя на двадцать четвертом этаже, я сразу же подошел к стеклянной двери и встал на колени, чтобы отпереть нижнюю. Я удивился, когда она распахнулась. Кто-то труп. Дейн убил бы того, кто забыл запереть дверь. Я поставил на его новую секретаршу Кристин. Когда я разговаривал с ней по телефону, она показалась мне бодрой, и Дейн назвал ее энергичной. Это был не самый удачный комплимент.

Проходя мимо стойки регистрации, где обычно сидела Пайпер, я заметил, что сзади горит свет. В кабинете Дейна его не было, и я понял, что кто-то дожигает полночь. Возможно, это был Майлз Браун. Я медленно разулся, не желая размазывать воду по мраморному полу. Я бы подкрался к архитектору сзади и напугал его до смерти. Он визжал как девчонка, и я знал это по многим другим случаям, когда я отнимал у него годы жизни, выпрыгивая на него. Это было очень весело.

Но когда я начал движение по коридору, то понял, что Шерман Коган вместо этого находится в своем кабинете. Когда я просунул голову внутрь, он повернулся с места, где стоял у стены, и посмотрел на меня. Его улыбка была мгновенной.

– Привет, незнакомец, – с теплотой сказал он. – Пришел за своей старой работой?

– Нет, – я покачал головой, проскальзывая в его кабинет. – Просто пришел за новым пальто.

– Понятно, похоже, оно тебе не помешает. Что ты делал, простоял на улице целый час?

Я пожал плечами и подошел к нему, чтобы посмотреть на чертежи на стене.

– Там льет.

– Разве я не знаю? – он усмехнулся, снова глядя на чертежи. – Вот почему я предложил Мелиссе встретиться со мной здесь за ужином. Мы пойдем в «Чоп Хаус».

Я кивнул.

Он повернулся и посмотрел на меня.

– Не хочешь присоединиться к нам? Мелисса как раз говорила мне несколько недель назад, что больше никогда не видит своего Джори.

Мне очень нравилась Мелисса Коган – она была смешной и умной и могла говорить со мной о чили-догах, спорте, четырехзвездочных ресторанах и балете – и все это в одно и то же время.

– Не сегодня, я чувствую себя как утонувшая крыса. Но скоро. Я позвоню ей.

– Так и сделай, – посоветовал он, похлопав меня по хлюпающему плечу, а затем снова обратился к чертежам.

– Что это?

– Проект, над которым работает Майлз. Мне не хотелось ходить туда-сюда из своего кабинета в его, поэтому я попросил ребят сделать для меня большой набор и прикрепить их здесь.

– Из чего, из цифрового файла?

– Нет, – насмешливо ответил он. – У тех ребят из «Делмар Констракшн» была только одна бумажная копия, представляешь? Откуда у вас только один комплект планов? – он закатил глаза. – Поэтому я попросил Джилл отснять второй комплект и повесить его здесь.

Я похолодел.

– Уморительно, правда?

Я пронесся по коридору к кабинету Майлза Брауна, открыл дверь и включил свет. Там, на стене, висела точная копия того, что было в кабинете Шермана, за исключением того, что тот, на который я смотрел, был разобран на части, а другой – на длинные листы. И я был идиотом, потому что все это время это было у меня перед глазами.

– Джори? – Шерман окликнул меня. – Приятель? Ты в порядке?

Ответ был отрицательным. Я совершил самую большую ошибку в своей жизни.

****

Поездка в Глендейл-Хайтс дала мне время подумать, собрать все воедино и просто подышать. Когда я был уже почти на месте, зазвонил телефон, и я увидел, что это Сэм.

– Хай, – быстро ответил я, отвлекаясь.

– Хай? Это все, что ты можешь сказать?

– Сэм, я правда не...

– Так где ты сейчас живешь? – резко оборвал он меня.

– Сэм...

– Что? Это законный вопрос. Я не видел тебя с воскресного утра. Сейчас вечер четверга.

– Нет, я знаю, но не могли бы мы поговорить об этом позже, потому что...

– Если ты хотел знать, если тебя это вообще волновало, я сейчас в «Хулиганах» с Пэтом и Чезом.

– Хорошо, – сказал я, пытаясь оторвать его от телефона.

– Где ты?

– Я на пути в Глендейл-Хайтс.

– Для чего?

– Чтобы встретиться со Сьюзен Рид.

Он рассмеялся.

– Что смешного?

– То, что ты думаешь, будто у тебя есть допуск в восемь часов вечера к человеку, проходящему уголовно-психиатрическую экспертизу. Ты чертов бунтарь.

– О, – я сдулся. Как обычно, я не думал так далеко вперед.

– Но мне любопытно, зачем тебе вообще понадобилось ее видеть?

– Это долгая история, но я думаю, может быть...

– Слушай, я знаю, что мы поссорились, но это не способ все исправить. Игнорируя меня, ты ничего не добьешься, а только затянешь большой взрыв.

– У нас будет большой взрыв?

– О, черт, да.

– И что потом?

– Что потом?

– Что будет после взрыва?

– Не знаю... Даст бог, у нас будут часы примирительного секса, а потом мы продолжим..

– О.

– О?

– Нет, я просто подумал... Я не знаю, что я подумал.

– Что ты подумал? Что это конец?

– Не знаю.

– О, ради всего святого, Джори, может, хватит быть такой чертовой королевой драмы? Мы будем ссориться, мы будем расходиться во мнениях, но это ни черта не значит. Тебе придется иметь дело с моими друзьями. Я сказал Пату и Чазу – кстати, именно поэтому я здесь, – уточнил он, – что они не обязаны целовать твою задницу...

– Сэм.

– Потому что это моя работа, в конце концов, – сказал он, его голос был глубоким и сексуальным.

– Сэм.

Он хихикнул.

– Но им лучше быть хорошими с тобой, иначе нам конец. Так что они поняли, ты им нравишься, просто они не уверены, как сблизиться, так что мы порыбачим в следующие выходные и посмотрим, как все пойдет.

Я не был уверен, что правильно расслышал.

– Джори?

– Прости?

– Что простить?

– Что ты сказал?

– Когда?

– О следующих выходных.

– О, мы собираемся порыбачить.

– Рыбачить?

– Да.

– Как с удочкой и прочим – весь день сидеть на улице?

– Угу.

– О Боже, – простонал я.

Он хихикнул, и этот звук пронесся сквозь меня.

– Я скучал по нему как сумасшедший. Детка, я знаю, что нравлюсь твоим друзьям, просто мне тоже нужно чувствовать себя с ними комфортно. Я буду работать над этим, ты будешь работать над этим, и мы продолжим.

– Господи, Сэм, ты такой взрослый.

– Кто-то должен им быть.

Я отпустил это.

– Я подумал, может, ты хочешь уйти.

– Никогда не хотел уходить.

– Ладно.

– Я хочу быть внутри.

Я уже знал, к чему это приведет.

– О да.

– Как внутри тебя.

– Я понял.

– Когда?

– Когда что?

– Когда я получу свой примирительный секс?

– Это был тот самый «взрыв»? Мне казалось, ты говорил, что он будет большим.

– К черту взрыв. Я хочу, чтобы ты вернулся в мою постель сегодня ночью. Ты понял?

– Я понимаю, – я вздохнул. – После того, как я поговорю со Сьюзен Рид. Я просто пойду туда и буду сидеть и ждать. Может, они меня впустят. Я милый и не угрожающий. Это может сработать.

– Я прервал тебя раньше – скажи мне, зачем ты туда идешь.

– Ты убьешь меня.

– О Боже, что? – спросил он, понизив голос.

– Думаю, я совершил ошибку.

– Какую?

– Я думаю, может быть, Сьюзен Рид невиновна.

Наступила тишина.

– Сэм?

– Да ну тебя на хуй, Джори! – прорычал он. – Это чушь собачья! Можешь, пожалуйста, просто убить драму, пока она не убила тебя? Зачем создавать...

– Нет, – оборвал я его. – Послушай. Вещи в квартире были разбросаны не по частям, а по листам.

– Я понятия не имею, что...

– Это то, что беспокоило меня все это время. Все было слишком аккуратно, но я не мог понять, в чем дело. Если ты собираешься создать чью-то святыню, зачем тебе создавать ее, потом фотографировать и распечатывать в виде длинных листов, закрывающих стену. Этого бы не произошло – она просто стояла бы там, где ты ее установил.

Он замолчал.

– Разве ты не понимаешь, Сэм? Вот почему в той комнате не было мебели, вот почему она не имела смысла – она была срежиссирована. Бьюсь об заклад, спальный гарнитур Кэмпбелла Хэддока отправился в благотворительный фонд или куда-то в этом роде. Там было так чисто, что наверняка все было сделано профессионально. Все было срежиссировано, все было сделано, чтобы подставить Сьюзан. Я понятия не имею, почему она позволяет этому происходить, но она это делает, молча. Так что я прямо сейчас еду к ней.

– Подожди, – остановил меня Сэм, и его голос изменился. Он перешел на свой полицейский тон. – Развернись и езжай домой. Я серьезно говорю тебе, что уже прошли часы посещений, и они не пустят тебя к ней без причины и уж точно без ее адвоката. Это нужно устроить, так что позвольте мне это сделать. Я всем позвоню, и мы поедем утром.

– Но...

– Послушай меня хотя бы раз, хорошо?

А мне не хотелось делать это в одиночку, потому что что я вообще мог сказать?

– Хорошо, я подожду.

– Хоть раз послушал, – простонал он.

– Встретимся дома, – сказал я, а потом подумал о кое-чем. – Или, если хочешь, я могу прийти и присоединиться к тебе и твоим друзьям...

– Увидимся дома.

– Спасибо, что выслушал меня и любишь меня, несмотря на мои недостатки.

Знакомое рычание, которое было только для меня.

– Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, детка... ты меня убиваешь.

Это было все, что мне нужно было услышать.

****

Приняв долгий горячий душ, я позвонил Дейну, прежде чем начать готовить себе ужин. Он не был уверен, что я понимаю, о чем говорю, но, чтобы подбодрить меня, пообещал позвонить своему адвокату и поговорить с матерью. Я сказал ему, что сожалею о том, что снова ошибся, но, поскольку он еще не был абсолютно уверен в этом, он сказал, что повременит с принятием моих извинений. Он заверил меня, что мое сердце было в правильном месте.

Я был на кухне, варил суп и готовил салат, когда раздался стук в дверь. У меня были заняты руки, а дверь была открыта, поэтому я пригласил войти. Я был удивлен, когда Стивен Уоррен, мой сосед по дому, просунул голову внутрь.

– О, привет, – я улыбнулся ему. – Что ты здесь делаешь?

– Ну, не знаю, знал ли ты, но мы с Лизой переехали в Даунерс-Гроув.

– Нет, я понятия не имел.

В последнее время моя жизнь была слишком насыщенной, чтобы обращать внимание на то, что происходит вокруг.

– Да, так как у меня не было возможности попрощаться – похоже, у тебя было много дел, – я проезжал мимо сегодня вечером, увидел, что у тебя горит свет, и решил остановиться.

– Отлично, – весело сказал я, приглашая его внутрь. – Заходи, заходи.

Он закрыл за собой дверь и стоял с нервным видом.

– Пожалуйста, когда устроишься, позвони мне. Я бы с удовольствием посмотрел на новое место – привез бы подарок, повидал бы Лизу.

Он кивнул.

– Конечно.

– Ты голоден?

– О нет, – он быстро улыбнулся, подняв руку. – Я не могу остаться – Лиза наверняка приготовила для меня ужин. Я просто хотел попрощаться.

– Спасибо, – я улыбнулся ему, вытирая руки о салфетку, прежде чем направиться к нему через всю комнату. – Я буду скучать по вам, ребята.

– Я тоже.

Он улыбнулся мне, и это была странная улыбка, горько-сладкая.

Я подошел к нему, обвил руками его талию и положил голову ему на плечо. Он глубоко и удовлетворенно вздохнул, а когда я сделал шаг назад, его руки крепко сжали меня, а лицо уткнулось в мое плечо.

– Что случилось?

– Я просто... я всегда хотел кое-что сказать, но у меня не было возможности.

– Например?

Он покачал головой.

– Слишком поздно.

Я улыбнулся, когда его руки скользнули по моей спине и забрались под футболку. Одновременно с этим я услышал щелчок открываемой двери.

– Кто ты, блядь, такой?

Я поднял голову и улыбнулся Сэму. Он был похож на какого-то разгневанного скандинавского бога, стоявшего там, больше, чем в жизни, с выражением ярости на лице.

– Это Стивен – помнишь, из квартиры напротив? Он просто зашел попрощаться – он и его девушка переехали в Даунерс-Гроув.

Он кивнул, повернулся и придержал дверь.

– Тогда лучше идти. Ехать далеко.

Стивен кивнул, отошел от меня и сказал, что позвонит, как только они с Лизой устроятся. Я заставил его пообещать.

– Кто это, черт возьми, был? – прорычал Сэм, захлопнув за Стивеном дверь.

Я был в замешательстве.

– Это был Стивен, я просто напомнил тебе.

– Какого черта он был...

– Нет-нет-нет, – оборвал я его, указывая на его ноги. – Ты под кайфом? Сними ботинки, я не хочу, чтобы вода залила мой чистый пол.

Он зарычал и стянул свои туристические ботинки.

– Где твои галоши?

– Джори, почему этот засранец был в моем доме?

– Он пришел попрощаться, – я нахмурился, проходя обратно на кухню. – Ты вообще меня слушал? Я иногда думаю о тебе... Ты голоден? Я приготовил...

Но он внезапно оказался у меня за спиной, так быстро пересек комнату и развернул меня лицом к себе. Я задохнулся, это было так поразительно.

– Его руки были вокруг тебя!

– Он просто обнимал меня на прощание.

– И зачем ему понадобилось касаться твоей кожи?

– Не знаю, все так делают.

– Я знаю! Я это чертовски ненавижу.

Я насмешливо хмыкнул.

– Он не хочет меня, идиот.

– Я видел его лицо, Джи, он очень хочет тебя.

– Поверь мне, я не то, что он хочет. Если бы он хотел, он бы мне сказал, как это сделал Аарон.

– Что?

Я слишком много болтал.

– Джи?

– Я... черт.

– Расскажи мне, что случилось.

– Сэм, это...

– Расскажи мне сейчас, пожалуйста.

«Пожалуйста» никогда не было хорошим знаком.

– Джи, – повторил он.

Итак, я рассказал о том, как провел время под дождем со своим бывшим. Я ничего не упустил, даже поцелуй.

– Ага, – он кивнул, его глаза стали жесткими.

– Это ничего не значит, Сэм.

– Только потому, что тебе все равно. Будь его воля, он бы получил тебя.

– Ага, но...

– Тебе нужно перестать быть таким покладистым для всех. Тебе нужно научиться говорить «нет».

– Я часто говорю «нет».

– Чушь.

– Сэм, я...

– Ты слишком добрый.

– Сэм.

– Как этот засранец здесь сегодня вечером.

– Сэм.

– Этот парень...

– Стивен, – повторил я его имя.

Он зарычал.

– Этот парень, Стивен, очень хочет тебя, а ты слишком слеп, чтобы...

– Не накручивай себя.

– Джори, тебе нужно быть осторожнее. Ты...

– Да, дорогой, – я зевнул, улыбаясь ему.

– Ты, блядь, меня слушаешь?

Я прыгнул на него, обхватив руками его шею.

– Не совсем. Добро пожаловать домой.

Он схватил меня, крепко обнял, вдыхая воздух.

– Ты никому не достанешься, ты мой.

– Все это знают, Сэм.

– Да и хрен с ним. Ты слишком милый... все думают, что у них есть шанс с тобой.

Я потрепал его по плечу и, когда он встретил мой взгляд, жестом указал на банку на стойке.

– Черт, – простонал он, роясь в кармане в поисках четвертака. – Сделай мне одолжение, обхвати меня ногами, пока я копаюсь в кармане в поисках мелочи.

Я хихикнул, когда он наклонился и поцеловал меня, погладив рукой по заднице. Я услышал, как четвертак ударился о множество других, уже находившихся в банке.

– Доволен?

– В восторге.

Он хмыкнул, когда вывел нас из кухни и повел по коридору в сторону спальни.

– И да, отвечая на твой вопрос, – сказал он, его голос был низким и грубым. – Я голоден... но не для еды.

– Я понял это, – сказал я, мое тело обмякло, когда он крепко прижал меня к себе.

– Поцелуй меня.

Ему не пришлось просить меня дважды.

Позже он поужинал со мной, он в своих спортивных штанах, а я в пижаме и футболке, и мы разговаривали, пока ели.

После ужина я отправил его на диван посмотреть телевизор, пока я убираюсь. Вместо этого он включил стереосистему, и квартиру заполнила Аструд Жилберто. Это успокаивало, и когда я присоединился к нему, то принес кружку горячего чая и для него, и для себя. Плед на краю дивана выглядел теплым и привлекательным, и я закутался в него, прежде чем сесть. Я снова заговорил с ним, но на мой вопрос о том, как прошел день, ответа не последовало. Подняв глаза, я обнаружил, что он оглядывает комнату.

– Что ты делаешь?

– Просто вбираю это в себя.

Я осмотрелся.

– Это наша квартира, Сэм.

Его глаза вернулись к моим.

– Ага, но когда ты здесь, все кажется по-другому.

Я насмешливо посмотрел на него.

– Тебе не нужно подлизываться ко мне, ты уже получил то, что хотел.

Он нахмурился, а я фыркнул от смеха.

– Что ты хочешь этим сказать?

Он помолчал минуту, размышляя, а затем его глаза снова поднялись к моим.

– Лучшие полицейские, которых я знаю, возвращаются домой после того, как весь день видели кровь, весь день страдали и разговаривали с людьми в худшие дни их жизни, в дома, где их любят и в них нуждаются. Ты даже не представляешь, сколько раз я думал о тебе, когда был по уши в дерьме.

Я потянулся к его руке, и его теплые пальцы переплелись с моими.

– Просто прихожу домой, захожу в нашу спальню, а ты спишь в нашей постели в тепле и безопасности... Я просто... я могу дышать. Мой дом – это убежище, и я не откажусь от него, потому что ты злишься на меня из-за того, что сказали мои друзья, или потому что мне не нравится, как... Стейси?

– Трейси, – поправил я его, улыбаясь и ставя свою кружку рядом с его кружкой на журнальный столик.

– Я не откажусь от своего дома, потому что мне не нравится, как Трейси называет меня «любимым».

– Я сказал ему, что мне это тоже не нравится. Единственный, кто может называть тебя любимым, – это я.

Он прищурился.

– Ага, не называй меня любимым. Это просто отстой.

Я кивнул, глядя на наши пальцы, сплетенные вместе.

– Посмотри на меня.

Я поднял глаза на него.

– Ничто и никого я не любил так сильно, как тебя. Ты – вся моя жизнь.

Я распахнул одеяло и перебрался к нему на колени. Он крепко обнял меня, уткнувшись лицом в мою шею, а его руки скользнули под рубашку к моей коже.

– Ты замерз, – сказал он мне.

– Я люблю тебя, – ответил я.

– Я знаю.

Он усмехнулся и поцеловал меня в шею, пройдя по челюсти и подбородку, а затем прильнул к моим губам. Я разомкнул их, и его язык проник внутрь, глубоко целуя меня, не торопясь, пока он широко открывал мой рот.

– Если Аарон Саттер еще раз поцелует тебя, он пожалеет, – сказал он, разрывая поцелуй, и я задохнулся.

– Не пожалеет – между нами все кончено.

– Почему?

– Я сказал ему, что ты – единственный мужчина, которого я когда-либо любил.

– Этого будет достаточно, – лукаво улыбнулся он, прежде чем снова поцеловать меня. Он был таким самодовольным, но меня это вполне устраивало. То, что он знал, что я люблю его, было очень хорошо.

Когда я извивался у него на коленях, издавая тихие звуки, прижимаясь промежностью к его плоскому, рельефному животу, он положил руки мне на бедра, чтобы успокоить меня.

– Прекрати, я хочу поговорить с тобой о Сьюзен Рид.

Но мне нужно было соединиться с ним, и я хотел этого только одним способом.

– Сэм, – вздохнул я, руками расстегивая его ремень, возился с застежкой-молнией. – Пожалуйста.

– Нет, послушай... нам нужно...

– Нет, – я покачал головой, расстегивая его джинсы, и мои руки скользнули под его трусы. – Ты, желающий меня, любящий меня..... Это так возбуждает меня, ты даже не знаешь.

– Джори... детка... Я....

Я обхватил холодными пальцами его твердеющий член.

– Боже, – его голос был грубым и глубоким. – Я даже думать не могу.

Именно этого я и добивался.

Я наклонился к торцевому столику, открыл дверцу и достал оттуда бутылочку. Надо будет не забыть собрать всю смазку, которая была в доме, прежде чем мы пригласим гостей. Не хотелось, чтобы кто-то искал карандаш для счета, а вместо него нашел тюбик с лубрикантом. Как бы я объяснил это отцу Сэма?

– Чего ты хихикаешь?

– Я не хихикаю, – заверил я его, усмехаясь. – Школьницы хихикают, а мужчины смеются.

Он закатил глаза, но не раньше, чем стянул джинсы до колен.

– Скажи что-нибудь хорошее, – попросил я, мой голос был хриплым и низким. Я даже не был похож на себя.

– Иди сюда.

Я опустился на него, облокотившись на его бедра, сложив ноги рядом с его бедрами. Его руки были так приятны на моей внезапно разгоряченной коже.

– Я хочу ужинать с тобой каждый вечер, если только у тебя или у меня не возникнет срочная необходимость или что-то еще, хорошо?

– Хорошо, – согласился я, осторожно прижимаясь к нему.

– Мне нравится возвращаться домой, в свой дом.

– Мне тоже.

– Это не дом, если тебя в нем нет.

Мои глаза остановились на его. Я наблюдал, как расширяются его зрачки, когда он заполняет меня, и как мой позвоночник превращается в кашу, когда он гладит меня рукой.

– Детка, в тебе так хорошо.

– Ты скучал по мне.

– Да, но не только из-за... этого.

Сила речи покидала его с каждой секундой, когда я насаживался все глубже.

– Ты... Я....

Я улыбнулся, потому что довел его до гортанного бормотания.

Я увеличил ритм, нежность сменилась толчками и быстрыми движениями, и его дыхание резко участилось.

– Мой сладкий малыш.

Эта литания ^[24] повторялась переходя из шепота в крик. И у меня появилась связь, в которой я так отчаянно нуждался.

Часть 15

Мне захотелось в туалет. Я сел в кровати и на секунду потерял представление о том, где нахожусь.

– Засыпай.

Я посмотрел на Сэма, который лежал на боку рядом со мной.

За несколько секунд до этого я был в теплом коконе его объятий, а теперь сидел и мерз, соизмеряя необходимость облегчить мочевой пузырь с тем, насколько ледяным будет пол, насколько холодным будет воздух в ванной и как сильно Сэм будет ругаться, когда я попытаюсь согреться его кожей, когда вернусь в постель.

– Или иди уже пописай.

Я хмыкнул и встал с кровати. На этот раз я действительно записал, что мне нужно купить пару стариковских тапочек.

Носки не годились. В середине зимы между мной и деревянным полом должно быть гораздо больше изоляции.

Я ныл всю дорогу до ванной и всю дорогу обратно и понял, что даже не помню, как оказался в постели. Я был настолько измотан после того, как занимался с ним любовью во второй раз, что ему, вероятно, пришлось нести меня на руках. Не то чтобы он был против.

– Где ты? – Сэм громко зевнул, что вывело меня из задумчивости в настоящее.

– Я здесь, – я улыбнулся и вернулся к кровати, готовый нырнуть в нее, пока не услышал скрип половиц в гостиной. – Что это было?

Сэм за считанные секунды превратился из сонливого в полностью проснувшегося. Когда он вытащил пистолет из-под подушки, я в недоумении поднял руки.

Он посмотрел на меня и прошептал:

– Не делай из мухи слона.

Я открыл рот, чтобы высказать ему все, что думаю, но он приложил палец к губам, чтобы я заткнулся, и сразу же направился к дверному проему.

– Не надо, – прошептал я ему. – Просто останься здесь.

Он покачал головой.

– Все хорошо, детка.

Но я был в ужасе. В последнее время мне не везло. Там могло быть что угодно, и я ненавидел, когда он уходил в темные комнаты один. Я дал ему трехсекундную фору и последовал за ним. Входная дверь была широко распахнута, и это напугало меня до смерти. Как мы не услышали, что дверь открыта?

– Все чисто, – крикнул он мне, когда в гостиной и на кухне зажегся свет.

Я указал на входную дверь.

– Да, я знаю. Просто успокойся. Сядь на диван и дай мне осмотреться.

Я сделал то, что мне сказали, чувствуя себя как в фильме ужасов, где в любую секунду на меня может что-то выскочить.

– Я ничего не вижу, – позвал он меня из второй спальни, прежде чем проверить дверь, ведущую на крошечный бетонный участок, который при въезде в дом был назван патио. С него были видны лишь другие патио моих соседей.

Я ждал его, застыв на диване и переводя взгляд с окна на окно в гостиной. Когда на небе сверкнула молния, мне показалось, что что-то шевельнулось. Мой крик заставил его быстро побежать по коридору.

– Что?

Я указал на окно, которое выходило на пожарную лестницу. Все остальные находились слишком высоко в отвесной кирпичной стене, чтобы кто-то мог в них попасть. Если только вы не были вампиром.

Он бросился через комнату, но остановился, когда добежал до нее.

– Джи, здесь мокро.

Я почувствовал, как по позвоночнику пробежала дрожь.

– Оно открыто?

Он повернулся, чтобы посмотреть на меня.

– Да.

– Черт, – сказал я, вставая, чтобы присоединиться к нему.

– Стой там, – приказал он мне, откидывая окно.

– Не смей высовываться, – крикнул я ему.

Я смотрел, как он решает, видел, как напрягаются мышцы на его челюсти, как напрягаются его плечи, прежде чем он внезапно расслабился и с грохотом закрыл окно.

– Спасибо.

– О, детка, – он подошел ко мне, обнял за шею и притянул к себе, чтобы поцеловать в лоб. – Все будет хорошо. Я позвоню – вот увидишь. Все будет хорошо.

Я кивнул, трепеща в его руках.

****

Наша квартира была заполнена полицейскими. Большинство из них были одеты в куртки с надписью «ПОЛИЦИЯ» жирными желтыми буквами, но некоторые были в галстуках, костюмах и блестящих черных туфлях, а другие – в униформе и фуражках с шапочками для душа, чтобы не промокнуть под дождем. Сотрудники криминалистической лаборатории возились с пылью и делали фотографии – снаружи на пожарной лестнице, внутри у окна и на улице. Кто-то был в квартире, они были уверены в этом, только не знали кто, и отпечатков пальцев не было.

Сэм проводил время между разговорами по телефону и беседами с Хефроном и Ланге. Я был удивлен, что вместо Хлои там были Патрик и Чез, и еще больше удивился, когда Патрик подошел и сел со мной, не разговаривая, а просто сидя рядом, плечом к плечу, не позволяя никому подойти ко мне слишком близко.

– Отвали, – постоянно повторял он.

Прошло несколько часов, и я уже задремал, когда пришел Сэм и сел со мной. Он обнял меня и прислонил к своей груди.

– Как ты, держишься, детка?

Я кивнул.

– Джори, – медленно произнес Патрик, привлекая мое внимание. – Ты никогда не думал, что, возможно, всех друзей Сэмми волнует не столько то, что ты парень, сколько то, что ты такой чертовски молодой?

Я посмотрел на него.

– Ага. Ты скучал по этому, да?

Я повернул голову, чтобы посмотреть на Сэма, и увидел, что он хмурится.

– Он не так уж и молод, – прорычал он на своего друга.

– Да пошел ты, Кейдж, – он покачал головой, отмахнувшись от него. – Ты единственный парень в нашей компании, у которого хорошая молодая задница.

– Ему двадцать шесть, Пат.

Но детектив Патрик Кантвелл уже поднимался с дивана. Он протянул руку и взъерошил мои волосы, после чего направился через комнату, чтобы поговорить с Чезом.

Я повернулся и посмотрел на Сэма.

– Что?

– Они все думают, что я оставлю тебя плакать в твой кофе, потому что ты старый.

– Я не старый, черт тебя побери, Джи, я не старый! Мне нет и сорока.

– Нет, ещё нет.

– Мне не будет сорок еще три года!

– Два года, – поправил я его. – У тебя уже был день рождения в этом году. Тебе тридцать восемь.

Он уставился на меня.

– Что?

– Ты помнишь, когда у меня был день рождения?

– Конечно... это было в августе.

– Я понятия не имел, что ты...

– Ты на двенадцать лет старше меня.

Он нахмурил брови, и я услышал рычание.

– Я не старый.

Я не смог бы стереть улыбку со своего лица, даже если бы от этого зависела моя жизнь.

– Оставить меня, – пробормотал он себе под нос. – Этого никогда не случится.

Но по тому, как он себя вел, по тому, как хмурилось его лицо, как напрягались мышцы на его челюсти и как он сжимал свой телефон, я понял, что, возможно, наша разница в возрасте его тоже немного напугала. Я не мог этого допустить.

– Что ты делаешь?

Было совершенно очевидно, что я его утешаю. Моя рука лежала у него на коленях под одеялом, а губы были прижаты к его горлу.

– Прекрати, – он неловко сдвинулся, пытаясь оттолкнуть меня. – У меня от тебя стояк, а я в одних трусах.

– Ты не старый.

– Спасибо, но я это уже знаю.

– Ты самый сексуальный парень из всех, кого я знаю, – сказал я, просунув руку под эластичный пояс его трусов.

– Остановись, пока ты...

Я слегка прикусил его челюсть, а затем облизнул ее и снова приблизил губы к его уху.

– Детка, – простонал он, быстро обхватывая меня руками и прижимая к своей твердой, мускулистой груди. – Прекрати... Я не могу уложить тебя на кухонный стол прямо сейчас, так что... прекрати. Я ценю то, что ты пытаешься сделать, но мое эго не такое уж и нежное. Все, что мне нужно делать, это смотреть тебе в глаза, когда ты видишь меня, чтобы знать, что я делаю это ради тебя по-настоящему.

Я закрыл глаза, наваливаясь на него всем своим весом.

– Вот так, просто расслабься. Я понял.

Мы сидели вместе на диване, я в его объятиях, с закрытыми глазами, а он разговаривал по телефону с Дейном, агентом Калхуном, его капитаном, его напарником и многими, многими другими людьми. Было уже четыре утра, когда он наконец уложил меня в постель. Он поцеловал меня на ночь, пообещал, что скоро вернется, и подоткнул под меня пуховое одеяло. У нашей входной двери стоял офицер, еще двое стояли у входа в здание, патрульная машина была припаркована на улице, и еще один офицер ходил по коридорам здания. Никто не мог приблизиться ко мне. Я хотел, чтобы он остался. Но он должен был идти. Он собирался поговорить со Сьюзен Рид и Дейном. Я утверждал, что мне тоже нужно быть там, но я уже достаточно сделал. Мне нужно было отдохнуть; это было все, чего от меня ждали. Я действительно слишком устал, чтобы спорить.