Текст книги "Не меньше чем леди (Истинная леди)"
Автор книги: Мэри Джо Патни
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)
Глава 9
Пять миль до соседней деревни показались им бесконечными. К тому времени как они прибыли на место, у Джулии ломило все тело.
– Мы заслужили достойный ночной отдых в настоящей постели.
– Видит Бог, это так.
По лицу Рэндалла было заметно, что он изнурен ничуть не меньше, чем она. К счастью, слева показалась старая каменная гостиница «Королевский герб». Они одновременно въехали во двор. Испытывая боль во всех суставах, Джулия соскользнула со своего дамского седла, как только ее мерин остановился.
Рэндалл вслед за ней спрыгнул с коня. Но когда он коснулся земли, его правая нога подломилась. Он выругался и ухватился за седло, чтобы удержаться на ногах.
– Рэндалл! – Джулия бросила поводья подошедшему конюху и кинулась к нему. К своему ужасу, она увидела, что его кожаные брюки на правом бедре пропитались кровью.
Опустив голову, он, задыхаясь, пробормотал:
– Просто... осколок шрапнели прорезал себе путь на свободу.
И он в таком состоянии продолжат скакать? Безумец!
Конюху Джулия сказала:
– Позаботьтесь о лошадях и отнесите наш багаж в дом, когда сможете.
Она закинула руку Рэндалла себе на плечи.
– Вы сможете добраться до гостиницы?
– Дайте мне... минутку. – Немного отдышавшись, Рэндалл поднял голову. – Вы слишком хрупки, чтобы служить костылем.
– Мне доводилось перетаскивать и других раненых мужчин, которые отличались ослиным упрямством, – возразила она.
Из горла Рэндалла вырвалось слабое подобие смеха. Он выпрямился и отпустил седло.
– Грубость из ваших уст приятно удивляет. Обычно вы ведете себя как истинная леди.
– У вас странное чувство юмора. – Двигаясь медленно, Джулия помогла Рэндаллу подняться по ступенькам в гостиницу. Он сильно хромал, и она предполагала, что у него кружится голова от потери крови.
В холле их встретила проворная женщина в переднике.
– Я миссис Фергюсон, хозяйка, – сказала она с сильным шотландским акцентом. Взгляд ее скользнул к окровавленной ноге Рэндалла. – Неприятности?
– Моему мужу, майору Рэндаллу, требуется врач, – ответила Джулия. – Можно найти какого-нибудь поблизости?
– Только в Гретна-Грин.
Джулия сердито выругалась про себя. Им следовало обязательно остановиться там!
– Нам потребуются комната, горячая вода, чистое полотно, мед, лауданум, если есть, пара острых ножей и бутылка самого крепкого алкоголя, который найдется в доме.
– У нас только местное виски. – Хозяйка подхватил Рэндалла с другой стороны и повела их по длинному коридору в дальнюю часть здания. – Здесь есть одна свободная комната на первом этаже. Как ваш муж ухитрился поранит себя?
– Его ранили на войне французы.
– Ох, бедняга. Мой младший служит в Хайлендском полку. – Миссис Фергюсон отпустила Рэндалла и прошла вперед, чтобы отворить дверь в маленькую комнатку с гладко побеленными стенами. – Дайте мне минутку, чтобы прикрыть кровать.
Хозяйка вытащила два плотных старых одеяла из деревянного сундука и накинула их поверх покрывала, пока Джулия снимала с Рэндалла сюртук. Он кое-как взгромоздился на кровать. Его светлые волосы намокли от пота.
– Я сейчас принесу все, что вам нужно, миссис Рэндалл.
– Большое спасибо. – Джулия сняла плащ и капор и бросила их на спинку стула, стоявшего возле кровати. Формально она была миссис Рэндалл, раз она замужем за майором, но раньше ее называли леди Брэнфорд. Быть миссис Рэндалл ей нравилось гораздо больше.
– А как же ваше умение оставаться незаметной? Вы распоряжаетесь, как леди Джулия Рейнз.
– На самом деле я распоряжаюсь, как миссис Бэнкрофт, многоопытная знахарка и повитуха, а фактически практикующий врач и хирург. – Она сняла с Рэндалла сапоги. Слава Богу, они оказались порядком разношены, а не узкие по последней моде.
– Я слышал, вы попросили нож. Решили попрактиковаться в военно-полевой хирургии?
– Если возникнет необходимость. – Она осмотрела его правый сапог. – Вижу, здесь у вас припрятан довольно опасный острый кинжал. Я не спрашиваю – зачем.
– Полагаю, это чисто риторическое замечание?
– Конечно. Я была бы удивлена, если бы вы не были вооружены до зубов. – Она стянула с него брюки, затем с помощью ножа разрезала пропитанную запекшейся кровью правую штанину кальсон. Кровь продолжала сочиться из раны на внешней стороне бедра. Она осторожно коснулась ее и тут же отдернула руку, пробормотав нечто неподобающее леди. – Вы были правы насчет осколка шрапнели, рвущегося на свободу. Я нащупала острый край.
– Уже не в первый раз осколки выходят наружу. – Его пальцы невольно вцепились в одеяло, когда Джулия сдернула с умывальника полотенце и, в несколько раз сложив его, крепко прижала к ране, чтобы остановить кровотечение. Рэндалл судорожно втянул в себя воздух. – Вы можете воспользоваться бритвой, она у меня в седельной сумке.
Бритва была, конечно, предпочтительнее ножа. В этот момент появился конюх с их багажом. Джулия поблагодарила его и, опустившись на колени, начала разбирать седельную сумку. Она как раз отыскала бритвенные принадлежности Рэндалла, когда в комнату вошла миссис Фергюсон сполным подносом. За ней следовала служанка с бадейкой горячей воды.
– Здесь полная бутылка виски, большой и маленький ножи и достаточно полотна для перевязки. Вам нужно что-нибудь еще, миссис Рэндалл?
Джулия подняла на нее взгляд.
– Этого должно хватить. Благодарю вас.
Миссис Фергюсон обеспокоенно взглянула на Рэндалла.
– Вам нужна моя помощь?
– Мы управимся, – хрипло произнес майор. – Леди Джулия достаточно опытна в таких делах.
С заметным облегчением миссис Фергюсон и служанка удалились. Джулия смочила кусок ткани виски и протерла ножи и бритву.
Взгляд Рэндалла остановился на бутылке.
– Напрасная трата отличного напитка.
– Прошу меня извинить. – Она подоткнула ему под спину пару подушек, добавила лауданума в стакан с виски и протянула ему.
Рэндалл залпом осушил половину стакана.
– Вероятно, вам следовало бы самой отхлебнуть глоточек, – сказал он. – Но наверное, будет лучше, если вы с этим повремените.
– Я с удовольствием выпью, после того как разберусь с вами. – Джулия медленно ощупывала его бедро дюйм за дюймом, осторожно нажимая пальцами на твердые мускулы, чтобы выявить еще более жесткие осколки металла. Гораздо проще думать о нем как о пациенте, чем как о мужчине.
– У вас, что и говорить, впечатляющий набор шрамов.
– Хирург, удаливший большую часть осколков, сказал мне, что на моей продырявленной шкуре он установил свой персональный рекорд. – Рэндалл снова отхлебнул из стакана, на этот раз более медленно. Его пальцы, сжимавшие стакан, побелели, когда Джулия коснулась участка вблизи раны.
Окончив исследование, она сказала:
– Кроме большого осколка, который вызвал кровотечение, есть еще один над коленом. Он пока не проткнул кожу, но явно шевелится. И весьма активно.
– Вот что значит тяжелое ранение, черт побери, – пробормотал он. – Простите за грубость. Вы собираетесь удалить этот второй тоже?
Джулия вытерла влажные руки о юбку.
– Мне бы хотелось. Из того, что мне известно о шрапнели, скорее всего в теле остались и другие осколки, которые прочно закрепились в тканях и пока не могут создать проблем. Но этот того и гляди приведет к беде.
– И похоже, скорее раньше, чем позже. – Он резко выдохнул. – Вам уже приходилось резать по живому?
– Поскольку в Хартли не было настоящего хирурга, мне приходилось удалять дробинки, щепки и другие посторонние предметы, вонзившиеся в человеческую плоть. Главным образом у мужчин. – Джулия сложила чистый лоскут ткани и принялась смывать горячей водой кровь с его бедра. – Мужчины чаще других получают ранения. Если это вас успокоит, я ни разу не удалила по неосторожности что-нибудь, что мужчине хотелось бы сохранить.
Он криво улыбнулся:
– Вы меня утешили.
Цвет лица у него улучшился. То ли от шутливой беседы и виски, то ли потому, что он наконец-то лежат, а не трясся в седле.
– Будет больно, – предупредила она. – Думаете, вам удастся лежать неподвижно? Я могу попросить миссис Фергюсон прислать лакея, чтобы он вас держал.
Рэндалл поморщился.
– Сомневаюсь, что вы сможете сделать что-то, от чего нога моя будет болеть сильнее, чем сейчас. Только дайте мне бутылку виски.
– Осторожнее, – сказала она, протягивая ему бутылку. – Сочетание крепкого алкоголя с лауданумом может быть опасно.
– Ничего, я еще поживу. – Он отхлебнул глоток. – B умеренных дозах виски с опиумом затуманят мой рассудок и облегчат знакомство с вашим ножом.
Чувствуя неуверенность, Джулия сказала:
– Еще не поздно послать в город за настоящим хирургом.
Рэндалл покачал головой.
– Приступайте, моя дорогая жена. Я доверяю вам на меньше, чем хирургу, который кромсал меня на Пиренеях.
Джулия слабо улыбнулась. Ей приятно было, что Рэндалл уверен в ней, но бремя ответственности вызывало тревогу.
– Я пока еще не ваша жена, а после того, как я вас слегка покромсаю, вы, может быть, раздумаете на мне жениться.
Рэндалл весело рассмеялся, глаза его заблестели.
– По шотландским обычаям мы уже женаты, Джулия. Мы представились мужем и женой перед двумя свидетелями.
– Вот как? – Ее голос дрогнул. К этому она не была готова. – Возможно, это и к лучшему. В отсутствие брачной церемонии мне не пришлось давать обещание повиноваться вам всегда и во всем.
– Ну что ж поделать? – произнес он. – Возьму это на заметку. Так, значит, покорности с вашей стороны мне ждать не приходится?
Не обращая внимания на его слова, Джулия подготовилась к операции: сложила под рукой свернутые лоскуты ткани, чтобы отирать кровь, и подоткнула его бедро с обеих сторон свернутыми в рулоны полотенцами для фиксации. Бритва Рэндалла и меньший из ножей миссис Фергюсон были острее всех, поэтому она еще раз ополоснула их виски. Когда она собиралась сделать первый надрез, Рэндалл сказал:
– Говорите со мной.
Джулия опешила.
– О чем?
– Да все равно. Как вы изучили хирургию?
– Я всегда интересовалась медициной. В детстве я часто убегала в деревню, в дом лекаря, и наблюдала, что и как он делает. Это он научил меня использовать спирт для чистки инструментов. – Она промокнула кровь, сочившуюся из-под выпирающего осколка, и приготовилась резать. – Я бы стала всерьез изучать медицину, если бы женщинам это дозволялось. Но повивальное искусство – тоже очень интересное занятие, и это уже чисто женское ремесло.
Джулия приступила к делу, не переставая говорить. Она рано усвоила первое правило хирургии: быстрота. Чем проворнее она действует, тем быстрее закончит неприятную процедуру, тем меньше крови потеряет пациент и тем скорее поправится.
Оказалось, что осколок шрапнели удалить гораздо сложнее, чем дробинку, потому что он намного крупнее, неправильной формы и с острыми зазубренными краями. Жалея, что у нее нет хирургических щипцов, Джулия сделала надрез вокруг уродливого куска металла.
– Этот осколок, должно быть, долго пробивался наружу. Если бы он с самого начала находился ближе к поверхности, ваш полевой хирург еще тогда удалил бы его.
– Я долгие месяцы чувствовал, как он вгрызается в мою ногу. Проклятие!
Рэндалл вздрогнул, когда Джулия, подсунув лезвие бритвы под осколок, выковырнула его из тела, но ему удалось удержать ногу неподвижной.
Джулия промокнула рану, залила ее виски и снова промокнула. Затем намазала медом.
– А это зачем? – удивленно спросил Рэндалл.
– Меня научила этому миссис Бэнкрофт. Рапы воспаляются реже, если использовать мед. – Она перевязала ему бедро. – С этим покончено. Вы все еще настаиваете, чтобы я удалила и второй осколок?
– Что ж, я не прочь. – Он отхлебнул изрядный глоток виски. – Режьте, леди Макбет.
Этот случай был значительно сложнее предыдущего, потому что осколок не был заметен на глаз, и требовалось разрезать кожу, чтобы до него добраться.
Напоминая себе, что избавляет Рэндалла – своего мужа! – от мучительных страданий в будущем, Джулия бритвой рассекла ткани. Осколок был меньше предыдущего по размеру, но располагался вблизи жизненно важных сухожилий и связок. Моля Всевышнего, чтобы не причинить вреда, она осторожно освободила и удалила злополучный кусочек металла.
Благодаря Бога, что ей, судя по всему, удалось достичь цели, не нанеся непоправимого ущерба, Джулия перевязала рану и аккуратно сложила ножи на поднос. Затем она без сил опустилась на деревянный стул возле кровати. Она страшно вымоталась, у нее кружилась голова и, неизвестно почему, к глазам подступили слезы.
– Выпейте немного. – Рэндалл протянул ей бутылку виски.
Джулия взяла бутылку и, откинув назад голову, отхлебнула изрядный глоток, но тут же закашлялась.
– Боже милостивый, – задыхаясь, пробормотала она, когда смогла говорить. – Этим можно свалить быка!
Рэндалл засмеялся.
– В этом весь смысл.
Джулия отхлебнула еще небольшой глоточек и отдала ему бутылку, затем поднялась на ноги, слегка пошатываясь.
– Темнеет. Пойду попрошу лампу у миссис Фергюсон.
– Заодно поищите себе что-нибудь поесть. И пожалуйста, достаньте из-под кровати ночной горшок.
Джулия нахмурилась.
– Вы достаточно хорошо себя чувствуете, чтобы самостоятельно воспользоваться им?
– Вполне. Затем я намерен проспать целые сутки. – Рэндалл улыбнулся ей с удивительной нежностью. – Благодарю вас, моя неукротимая леди. Вы... просто неподражаемы.
Слегка взволнованная, Джулия покинула комнату и направилась в кухню. Учитывая, как самоотверженно Рэндалл бросился спасать ее, она была рада, что смогла в конце концов что-то сделать и для него.
Ориентируясь по запаху пищи, она отыскала кухню в задней части дома, где миссис Фергюсон командовала двумя служанками.
– Вижу, вы уже управились, – оживленно сказала хозяйка. – Как ваш муж?
– Сейчас он отдыхает. Надеюсь, скоро поправится. – Джулия умудрилась выдавить улыбку.
– Наверняка он отказывался признать, что испытывает боль, пока не свалился. Ох уж эти мужчины! – проворчала хозяйка. – Присядьте, голубушка, да перекусите немного, пока и вас силы совсем не оставили. Вырезать шрапнель из собственного мужа – изнурительное занятие.
Джулия задумалась.
– Да, достаточно утомительное, но не настолько, как роды, длящиеся день, а то и два.
– Так вы повитуха? – И миссис Фергюсон принялась охотно рассказывать, как протекали у нее роды и каких крепких, здоровых детей она произвела на свет.
Джулия рада была спокойно посидеть и рассеянно слушала болтовню хозяйки, которая тем временем подала на стол наваристый куриный суп с луком-пореем, свежий хлеб, сыр, вскипятила чайник. К тому времени как Джулия покончила с ужином, уже совсем стемнело. Миссис Фергюсон пожелала своей гостье спокойной ночи, снабдила лампой и пообещала нанять им коляску на послезавтра. Рэндаллу придется отдыхать целый день, хочет он того или нет.
Когда Джулия вошла в комнату, ее новообретенный супруг спал как убитый. Очевидно, ему удалось-таки подняться, потому что теперь он лежал под одеялами. Он выглядел... умиротворенным. Джулия сообразила, что никогда не видела его без тени скрытой боли на лице.
С грустной усмешкой она подумала, что согласилась выйти за него замуж при условии, что не придется делить постель. Но поскольку ей не хотелось спать на твердом холодном полу, сегодняшней ночью у нее не осталось выбора.
С удовлетворением отметив, что на ее поношенном коричневом костюме почти незаметны пятна крови, Джулия быстро разделась до сорочки. Какое облегчение освободиться от корсета и чулок! Еще легче ей стало, когда она распустила волосы.
Раз уж, назвавшись мужем и женой перед свидетелями, они сегодня поженились, подумала Джулия, значит, это, существу, их первая брачная ночь. Она содрогнулась, вспомнив первую ночь с Брэнфордом. Слава Богу, что все уже позади.
Джулия проверила у Рэндалла температуру и повязки. Никаких признаков лихорадки. И никакого кровотечения. Как изаверила миссис Фергюсон, с ним все будет в порядке. Джулия, насколько возможно, убавила пламя в лампе и скользнула под одеяло слева от Рэндалла, стараясь держаться как можно дальше от него. Она настолько устала, что не ощутила ни малейшего волнения, лежа в одной постели с мужчиной. По счастью, он находился практически в бессознательном состоянии.
Даже не прикасаясь к нему, Джулия чувствовала тепло, исходящее от его тела. Закрыв глаза, она вынуждена была признать, что его присутствие рядом было ей приятно. Очень приятно…
Рэндалл медленно приходил в себя. Голова его гудела – вечером он слегка переусердствовал с выпивкой. И болела правая нога, хотя боль уже не была такой острой. Согласно его внутренним часам, никогда его не подводившим, было около четырех утра. Значит, он мирно проспал почти целую ночь. Но у него не возникло желания встать. Только не теперь, когда к его левом боку прижималось теплое женское тело.
Тот факт, что Джулия не стала укладываться на полу, давал ему надежду, что их взаимоотношения будут развиваться и дальше. Она уютно устроилась у него под боком, перекинув через него руку. Он задумался: кто из них передвинулся ночью? Скорее всего оба, потому что встретились как раз посередине постели.
Лунный свет, проникавший через окно, хорошо освещал ее лицо. Она напоминала спящего ангела. Ее темные волосы мягко струились по прикрытым сорочкой плечам. Рэндалл ощутил бурный прилив эмоций. Благоговение. Признательность. Нежность.
Ни один из них не мог чувствовать себя состоящим в браке до реального венчания в Эдинбурге. Однако вот они здесь, в одной постели. Стали частью жизни друг друга.
Рэндалла поразило новое пробуждение чувств, на этот раз чисто физических. Насколько он помнил, вожделение не беспокоило его со времени ранения под Альбуэрой. Причины этого коренились в его сознании, а не только в физическом состоянии. Теперь черная мгла, омрачавшая его жизнь, начала понемногу рассеиваться.
Рэндалл осторожно погладил Джулию по спине. Он хотел ее с первого мгновения, как увидел. Это желание коренилось в его сознании и чувствах. Теперь оно еще больше усилилось неудержимым вожделением. Это значительно усложняло их положение. Но он ни о чем не жалел.
Нисколечко.
Джулия медленно пробуждалась, ощущая умиротворение и... безопасность. Она нежилась в приятной полудреме, пока не осознала, что тесно прижимается к Рэндаллу, что голова ее покоится у него на плече, а его рука обнимает ее.
Она мгновенно застыла, стараясь отстраниться. Но тут же услышала его проникновенный голос:
– Не спешите убегать. Даже если бы я забыл свое обещание не докучать вам, я не в том состоянии, чтобы на вас наброситься. – Он повернул голову, и их взгляды встретились. – Разве вам неприятно, что я вас обнял?
– По правде говоря, совсем напротив. – Джулия снова расслабилась. – Напротив, мне как раз понравилось лежать в обнимку с вами этим холодным утром.
– Которые в Шотландии далеко не редкость.
– В Хартли они тоже докучают. – И ее постель там была куда менее уютной. Кошка делала все, что в ее силах, чтобы согреть хозяйку, но Усатик была слишком мала.
– Думаю, это одна из главных причин, почему люди женятся, – задумчиво произнес Рэндалл. – Ради общения. Ради теплоты и близости. Страсть тоже важна, но она скоротечна. Нежными прикосновениями можно обмениваться гораздо чаще.
Джулия подняла голову и удивленно взглянула ему в лицо.
– Вот уж не думала, что вы романтик.
Он рассмеялся:
– Вовсе нет. Просто ценю чувственное удовольствие. Вроде того, когда котята или щенки жмутся друг к другу. Итепло, и приятно.
Брэнфорд, касаясь ее, никогда не помышлял об удовольствии. Тому больше нравилось причинять ей боль. Напрягшись, она сменила тему:
– До чего же здесь уютно. Не хочется выходить наружу.
– Полностью согласен, – произнес он. – Но нам пора вставать и двигаться в путь.
– Мы сможем нанять карету только завтра утром. – Она теснее прижалась к нему. – Так что придется вам провести этот день в постели и только есть и спать.
Он рассмеялся. Урчащие звуки у него в груди напомнили ей мурлычущую кошку.
– Как вижу, вы меня перехитрили. Ну что ж, ладно, сегодня отдыхаем. Здесь мы скорее всего в безопасности.
Когда Джулия снова задремала, прижавшись к нему всем телом, она решила, что если Рэндалл именно так представляет себе их брак, то это ее вполне устраивает.
Глава 10
Джулия выглянула в окно, когда их карета выкатилась со двора «Королевского герба» и повернула к северу, на Эдинбург.
– После стольких спокойных лет в Хартли я ощущаю себя в постоянном движении. А ведь прошло всего три дня с тех пор, как меня похитили.
– Да уж, досталось вам, – покачал головой Рэндалл. – Но вчерашний день прошел совсем спокойно.
И слава Богу. Рэндалл проявил себя очень неприхотливым мужем. Почти весь день спал. Просыпался дважды, чтобы с аппетитом поесть, и снова погружался в сон. Когда Джулия накануне ближе к вечеру меняла ему повязки на бедре, раны уже наполовину затянулись.
– Вы на редкость удачный пациент, – заметила Джулия. – Уже сейчас такой крепкий и бодрый, что вам вряд ли понадобится та старая кривая трость, которой вас снабдила миссис Фергюсон. Наверное, я все-таки неплохой лекарь.
Рэндалл рассмеялся:
– Так и есть. Меня оперировали мастера своего дела. И должен признать, что вы не только не уступаете им в искусстве врачевать, но и выглядите гораздо приятнее.
Джулия отвела взгляд, чувствуя себя неловко от комплимента.
Его теплая ладонь накрыла ее тонкие пальцы.
– Вы действительно очень красивы, Джулия, – тихо произнес он. – Когда-то, еще до замужества, вы наверняка знали это. И безусловно, вам нравилось вызывать восхищение. Это естественно. И хотя у вас были серьезные причины забыть об этом за прошедшие с тех пор годы, возвращение к прежней жизни означает, что вы должны принять себя такой, какая вы есть. Вспомнить, что вы красивая женщина.
Джулия печально улыбнулась:
– Пока мне это не удается. Дайте мне время привыкнуть к мысли, что я выгляжу хотя бы вполне сносно.
– Хорошо, миледи. – Его голос звучал тепло, с легким юмором. – Сегодня вы смотритесь достойно. Цвет лица изменился к лучшему. Пожалуйста, снимите капор, чтобы я мог любоваться вашими каштановыми волосами.
Рассмеявшись, Джулия наконец посмотрела на него, пока он снимал с нее капор. Когда-то она находила его суровое, резко очерченное лицо пугающим. Но не теперь.
– Поверить не могу, что вы оказались таким милым и сговорчивым, майор. Вы были излишне вспыльчивым и раздражительным, когда мы впервые встретились.
– Вы правы, любезность не была мне свойственна, – серьезно произнес он. – Надеюсь, что благодаря вам я больше никогда не вернусь к своему обычному угрюмому настроению.
Хотя лицо его оставалось серьезным, в глазах плясали веселые смешинки. Скрытая боль больше не омрачала его черты.
– С тех пор как мы встретились, вы постоянно испытывали боль из-за металлических осколков, вгрызавшихся в ваше тело. Этим и объяснялась значительная доля вашей меланхолии.
Рэндалл вздохнул.
– Надеюсь, вы удалили последние подвижные осколки шрапнели. Хотя нога еще болит, впервые за целый год эта боль вполне терпима.
– Мои ножи наготове, если вдруг понадобится снова подлечить ваше скверное настроение.
Он удивленно приподнял брови:
– Это обещание или угроза?
– Решайте сами, – ответила она сладким голосом.
– Хорошо. – Рэндалл задумался. – Мне кажется, мы поладим. Ведь как только я перестал бороться со своими чувствами к вам, я стал гораздо спокойнее и мягче. Многие годы моя жизнь была наполнена болью и войной. Теперь, с вами, я впервые способен представить себе жизнь, свободную от всего этого.
– Жизнь деревенской повитухи и впрямь довольно далека от военных действий, – усмехнулась она, лучше понимая, почему его потянуло к ней. – Теперь, когда мы расстались со своим прошлым, что нас ждет впереди? Я не отличаюсь бесстрашием и рада, что вы больше не служите в армии, но где мы будем жить? Вы говорили, у вас есть маленькое поместье?
– Я унаследовал Роском от матери. Это возле Сиренстера в Глостершире, я жил там, когда был мальчиком. Думаю, вам понравится это место, хотя ему не сравниться с тем великолепием, в котором вы выросли. – Рэндалл усмехнулся. – Я с нетерпением жду, когда смогу наконец заняться делами своего имения и подробнее узнать о разведении овец и выращивании зерновых. Возможно, стану типичным сквайром, заядлым охотником. Свора собак, бакенбарды, красное лицо.
Джулия рассмеялась:
– Довольно трудно себе представить. Но мне нравится идея помещичьей жизни, спокойной и не слишком роскошной. Полагаю, мы будем изредка посещать Лондон?
– Конечно. Как вы знаете, Эш предоставил мне в пользование апартаменты в Эштон-Хаусе, но мы можем арендовать дом, если вы пожелаете.
– Мне не настолько нравится Лондон, чтобы обзаводиться там домом. Если Эштон не станет возражать, мне будет приятно останавливаться у них с Марией, когда мы будем приезжать в город. – Она задумчиво посмотрела на изрезанные шотландские холмы. – Север прекрасен, но я скучаю по мирным полям и деревням южной Англии. И буду рада вернуться туда.
– Вы собираетесь продолжить заниматься повивальным делом? – Голос его прозвучал небрежно, словно этот вопрос не имел большого значения.
Она резко обернулась к нему.
– А вы не против?
– После брака с моим презренным кузеном, я думаю, вы заслужили право самой принимать решения относительно собственной жизни, – миролюбиво сказал он. – Кроме того, если я попытаюсь слишком часто предъявлять свои требования, вы со мной расстанетесь. Я предпочитаю, чтобы этого не случилось.
Джулия вдруг осознала, что ее ладонь все еще находится в его руке и она так сильно сжимает пальцы, что способна остановить кровообращение. Она осторожно ослабила захват.
– Я не задумывалась еще над столь отдаленными перспективами, но вы правы. Мне нравится принимать младенцев, и я больше никогда не соглашусь жить в клетке.
– А я и не собираюсь запирать вас туда. – Он пристально посмотрел на нее. – У вас есть дар к целительству, и я не хочу, чтобы мир лишился вашего искусства. Но в Глостершире достаточно хирургов и врачей, так что вам придется ограничиться повивальным делом. Таким образом, вы сможете помогать младенцам появляться на свет, и у вас еще останется время выполнять обязанности хозяйки поместья.
– Весьма разумный план, – согласилась она, удивленная и вместе с тем очень довольная тем, что он признает важность ее работы и понимает, что она для нее значит. – Мне еще никогда не встречались мужчины, которые не считали бы, что они вправе лишь отдавать приказы, ожидая от женщин беспрекословного повиновения.
– Я провел большую часть своей взрослой жизни, выполняя приказы, которые зачастую бывали безрассудными, а то и приводили к трагическим последствиям, – сказал он с горькой усмешкой. – Поэтому я нахожу тонкое искусство компромисса необычайно привлекательным. Как и мирную жизнь в целом.
За его сдержанным юмором Джулия почувствовала глубокую усталость, порожденную годами войны. Ее губы изогнулись в легкой улыбке.
– Я начинаю думать, майор Рэндалл, что брак между нами, возможно, и вправду имеет будущее.
Что удивительно – она действительно в это верила.
Их путешествие в Эдинбург оказалось быстрым и успешным. Они проделали его за один долгий день на почтовых лошадях с краткими остановками, чтобы подкрепиться. Несмотря на тряску в карете, Рэндалл ухитрился проспать большую часть пути. Джулия завидовала ему. Полезная способность. Благодаря ей он быстрее выздоровеет.
В сумерках карета подкатила к представительному городскому особняку Керкленда. Пока они проезжали по Эдинбургу, Рэндалл давал Джулии пояснения. Город оказался более привлекательным и живописным, чем она ожидала. Ей захотелось посетить огромный собор, величественно возвышающийся над городом. Если повезет, им еще представится такая возможность.
Когда Рэндалл помог Джулии выбраться из почтовой кареты, он пояснил:
– Вот здесь я и гостил у Керкленда, когда недавно был у него. Поскольку он много разъезжает по своим торговым делам, здесь постоянно проживает его любимая тетушка, которая присматривает за домом. Вам понравится миссис Гауан. И она с удовольствием поможет вам подготовиться к срочному, но респектабельному венчанию.
Джулия с сомнением оглядела каменный фасад.
– Вы уверены, что лорд Керкленд не станет возражать против того, что вы привезли меня сюда?
– Абсолютно убежден. – Рэндалл взял в руку трость, а другую руку предложил ей. – Вы ему нравитесь. Он говорил, что ваше с Марией присутствие значительно скрасило в свое время наше путешествие из Хартли в Лондон.
Джулия оперлась на предложенную руку, и они поднялись по ступеням. Рэндалл почти совсем не хромал.
– Если не считать сердитых взглядов, которые вы постоянно бросали на меня, это было приятное путешествие.
– Как я уже говорил, жить стало значительно легче теперь, когда я перестал сопротивляться вашим чарам. – Рэндалл постучал в дверь, затем обратился к дворецкому, который отозвался на стук: – Вы думали, что отделались от меня, Таннер, но вы поспешили радоваться.
Дворецкий рассмеялся:
– Как приятно увидеть вас снова и так скоро, сэр. Вот лорд Керкленд удивится! – Он вопросительно взглянул на Джулию.
– Мои планы изменились, – с улыбкой сказал Рэндалл.
Дворецкий с поклоном провел их в дом.
– Если вы соблаговолите подождать в гостиной, я доложу его светлости о вашем прибытии. – Он отворил дверь справа.
Джулия прошла в гостиную, тогда как Рэндалл задержался, чтобы поговорить с дворецким. Она начала стягивать перчатки, как вдруг заметила знакомую фигуру за письменным столом возле окна.
– Лорд Мастерсон?
Коренастый спокойный майор был еще одним из уэстерфилдских друзей, разыскивавших пропавшего герцога. В то время он отнесся к ней и Марии гораздо дружелюбнее остальных.
– Я думала, вы участвуете в военных действиях в Испании.
Мужчина поднял на нее взгляд, затем встал и отошел от окна.
– Простите, но я не Мастерсон. Я его менее респектабельный, не говоря уже о том, что незаконнорожденный, сводный брат Деймиан Маккензи. А кто вы?..
Теперь, когда блеск окна позади него не слепил глаза, Джулия признала свою ошибку. Незнакомец походил на Мастерсона лицом и широкоплечим мускулистым телом, но у него было больше рыжины в волосах, а в глазах вспыхивали плутоватые искорки. Причем глаза эти были разного цвета, заметила Джулия, когда он приблизился. Один карий, а другой голубой. Довольно пугающее и немного смущающее зрелище.
Джулия торопливо раздумывала, как ей представиться. Высокородная леди Джулия Рейнз вообще не удостоила бы его ответом. Но несмотря на желание Рэндалла вернуть ей ее положение, Джулия больше не чувствовала себя дочерью герцога. Миссис Бэнкрофт она никогда не была в действительности. Леди Брэнфорд она отказалась быть, а миссис Рэндалл еще не стала.
