Текст книги "Не меньше чем леди (Истинная леди)"
Автор книги: Мэри Джо Патни
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)
Глава 7
Рэндалл опустился на пол возле двери и прислонился к стене, вытянув раненую ногу, которая ужасно болела. Сегодня он слишком перетрудил свое измученное тело, но результат стоил того. Джулия была в безопасности, и – видит Бог – так будет и впредь.
Он приоткрыл дверь на несколько дюймов, вслушиваясь в ночь. Любой, проезжающий по дороге внизу, был бы замечен, но в этот час там никого не было. Доносился только шорох мелких животных, шнырявших вокруг, да неумолчный шум дождя.
Странно, как важна для него стала Джулия, если учесть, что, вполне возможно, брак их никогда не станет настоящим. Но она сама была бесконечно важна для него.
Он разглядывал ее спящую, закутавшуюся в одеяло, распростершуюся у огня. Теперь, когда напряжение ушло с ее лица, она выглядела совсем молоденькой. Необычайно хрупкой. Даже знакомый не понаслышке с грубостью и бездушием Брэнфорда, Рэндалл не мог понять, как его подлый кузен мог так жестоко обходиться с юной нежной женой.
Но он ни минуты не сомневался в правдивости ее истории. Он полагал, что она умолчала о самом худшем, что ей довелось вытерпеть. Как солдат после битвы, она, вероятно, была не в силах открыть весь ужас того, что ей пришлось пережить.
Но, Бог свидетель, он больше никому не позволит причинить ей боль! Рэндалла удивило, что она все-таки согласилась выйти за него замуж.
Внезапная мысль поразила его. Когда-то, в свои школьные годы, он увлекался средневековыми балладами об идеальной любви. Леди Агнес, директриса Уэстерфилдской академии, специально ради него заказывала больше подобных книг для библиотеки. Идея самоотверженной и бескорыстной преданности рыцаря несравненной прекрасной даме, намного превосходившей его по положению, глубоко потрясла его своим благородством и романтичностью. Этот идеал стал частью его натуры. Джулия была его дамой, а он – рыцарем, поклявшимся верно служить ей.
Рэндалл сдержанно улыбнулся. Их история несколько отличается в силу изменившихся времен, но в конечном счете ему выпала удача преданно послужить женщине, которую он любил, которую защищал.
Забота – вот ключ к разгадке. Когда Рэндалл, заброшенный, лежал без всякого ухода в лондонском особняке Давентри, ожидая, когда раны и лихорадка окончательно доконают его, он пережил долгое путешествие по дороге к смерти. Хотя Эштон и спас его тогда, Рэндаллу так и не удалось с тех пор полностью оправиться.
Целый год после этого Рэндалл прожил словно в тумане, страдая от боли и опустошенности. Он заставлял себя двигаться вперед, шаг за шагом, потому что жизнь – слишком драгоценный дар, чтобы ее потерять. Но при этом не ощущал ни крупицы счастья или удовлетворения.
Это была одна из причин, почему Рэндалл так легко согласился расстаться с армией. Солдат, которого мало заботит, останется он жив или будет убит, недолго протянет на поле боя. В глубине души Рэндалл сохранял надежду, что со временем ему удастся избавиться от меланхолии.
Теперь у него был кто-то, о ком нужно было заботиться. Он хотел, чтобы Джулия была счастлива и чувствовала себя в безопасности. Ему хотелось быть с ней, потому что в ее присутствии он испытывал недоступное ранее чувство умиротворенности.
Если она, вернувшись к прежней жизни, решит жить без него – что ж, он удовлетворится сознанием того, что он для нее сделал.
Рэндалл растянулся на полу во весь рост, подложив под голову седельную сумку. Несмотря на непрекращающуюся боль во всем теле, он чувствовал себя гораздо лучше, чем когда-либо о тех пор, как французы едва не убили его в Испании. Завтра они отправятся в Шотландию и поженятся.
Эту ночь ему предстояло провести в полудреме. На страже.
Страшная усталость помогла Джулии заснуть, но проснулась она совсем разбитой после ночи на твердом полу. Она не сразу сообразила, где находится и почему. Ах да! Ее тщательно построенная жизнь вчера разлетелась на мелкие кусочки.
В хижину проникал тусклый свет, и Джулия решила, что солнце всходит. Майора Рэндалла в лачуге не было.
Она с трудом поднялась на ноги, стараясь не думать о том, что готовит ей будущее. Накинув на плечи одеяло, Джулия выбралась за дверь. Дождь закончился, и на чистом холодном небе вдоль восточных холмов проступила светлая полоска, возвещая рассвет. Дорога проходила где-то ниже, от хижины ее не было видно.
К Джулии подошел Рэндалл – бесшумно, словно тень. Он встал достаточно близко – она ощутила тепло, исходившее от его тела, – но не коснулся ее.
Ее нареченный муж. Эта мысль уже не казалась ей такой несуразной, как накануне вечером. Тихо, словно опасаясь потревожить предрассветный покой, Джулия спросила:
– Заметили какие-нибудь признаки Крокетта и его людей?
– Я слышал чуть раньше, как пара лошадей промчалась по дороге на запад. Возможно, это были они. Если им не удалось починить упряжь от повозки, они могли разделиться и направиться в обе стороны.
Джулия содрогнулась.
– Хорошо, что мы поедем не по дороге.
– Скорее всего они решат, что вы сбежали в холмы и погибли там, в дебрях, слабая женщина без всякой помощи.
– Это немудрено, – согласилась она. – Но разве Крокетт не догадается, что мне наверняка помогли убежать?
– Вряд ли. Парень, которого я вырубил, скорее всего не сможет точно вспомнить, что с ним случилось. Возможно, они думают, что вы ударили его по голове камнем и порезали упряжь, перед тем как сбежать.
С надеждой, что Крокетт со временем решит, будто она погибла в холмах, Джулия вернулась в хижину. Они наскоро проглотили по куску хлеба с сыром, запив их несколькими глотками сидра. Оседлав и нагрузив лошадь, Рэндалл повернулся к Джулии, чтобы подсадить ее в седло.
– Вам придется ехать в седле одной.
Она нахмурилась, вспомнив о его больной ноге.
– А вы?
– У Турка вчера выдался тяжелый день, – ответил он. – Я не хочу нагружать его, заставляя везти двоих. До Карлайла всего около десяти миль. Мы доберемся туда вскоре после полудня.
Понимая, что спорить бесполезно, Джулия позволила; ему подсадить ее в седло. Усевшись, она попыталась подтянуть юбки, но они едва прикрывали ей колени. Рэндалл отвел глаза от ее неприлично открытых взглядам ног, за что она была ему благодарна. Взяв коня за повод, он направился в холмы, в сторону от дороги.
Вскоре они вышли на овечью тропу, ведущую в нужном направлении. Над низинами еще стоял туман, постепенно исчезавший с подъемом солнца, несущего свет и тепло в эти дикие дебри. С горькой усмешкой Джулия подумала, что эта поездка могла бы быть даже приятной, если бы она не бежала, спасая свою жизнь, голодная и холодная, испытывая острое желание помыться.
Майор Рэндалл оказался приятным спутником и всегда точно знал, куда идти. Иногда им приходилось изменять курс, если склон холма становился слишком крутым, но он всегда без колебаний определял нужное направление. После часа пути Джулия спросила:
– У вас есть компас?
– Достаточно того, что у меня в голове. Я не могу заблудиться.
– Это качество, должно быть, прославило вас, когда вы возглавляли разведывательный отряд в Пиренеях.
– Так и есть. Нам всегда удавалось благополучно вернуться в лагерь. – Он рукой указал на зеленые холмы. – Приятно путешествовать на природе, не опасаясь, что налетит французская конница.
– Думаю, что предпочла бы французов Крокетту.
Хромота Рэндалла становилась все заметнее. Понимая, что он лучше умрет, чем признается в слабости, Джулия сказала:
– Задержитесь на минутку, мне хочется пройтись.
Он остановился, но сказал:
– Можете оставаться в седле. Ваш вес так мал, что Великий Турок едва замечает вас.
– Я люблю ходить. Это особенно приятно, после того как преступники весь вчерашний день продержали меня связанной в повозке. – Джулия перекинула правую ногу через седло и соскользнула вниз. Турок был высоким конем, и она пошатнулась, опустившись на землю. Рэндалл схватил ее за руку, чтобы поддержать.
Довольная тем, что догадалась надеть крепкие сапожки, когда ее увозили, Джулия старалась идти в ногу с Рэндаллом, когда они продолжили путь. Ей приятно было размять ноги. И странно думать, что она направляется на собственную свадьбу с почти незнакомым мужчиной.
Вблизи ей стали заметны признаки боли на его лице, да и шел он с трудом.
– Великий Турок не выглядит особенно усталым. Почему бы вам не проехаться немного верхом?
– Нечего со мной нянчиться! – коротко отрезал он.
Джулия привыкла отступать, если мужчина сердился на нее. Но скверное расположение духа у страдающе го от боли – совсем другое дело.
– Нет ничего страшного в том, чтобы дать отдых больной ноге, раз уж выдался такой неудачный день.
Он хмуро взглянул на нее.
– Сделайте одолжение, занимайтесь своими проблемами.
Джулия невольно рассмеялась.
– Раз уж мы женимся, то вы и есть моя самая важная проблема. Ведь и вы сами приняли мои дела близко к сердцу.
Застигнутый врасплох, он против воли улыбнулся:
– С этим трудно поспорить. Простите, что оказался таким грубияном. Как вы заметили, моя нога сегодня сильно болит, но сейчас лучше продолжать идти, иначе боль усилится.
– Что это была за рана? – Когда он неодобрительно посмотрел на нее, Джулия пояснила: – За неимением более сведущей персоны, в Хартли мне приходилось быть и хирургом, и врачом, и повитухой. Мне доводилось лечить все возможные болезни и раны.
– Меня осматривали и исследовали знатоки своего дела, – с кислой улыбкой произнес он. – По общему мнению, я должен был умереть. То, что я не потерял ногу, граничит с чудом. Сомневаюсь, что вы сможете помочь.
Она одарила его лучезарной улыбкой.
– Кто знает? Просто мне хочется утолить свое проклятое любопытство, потому что болезни и раны всегда меня очень интересовали. – Это действительно было так, даже когда она была ребенком. Если бы мир был устроен иначе она скорее всего изучала бы медицину, а не выскочила бы так рано замуж.
– Ну, если вы так ставите вопрос... – Он снова на миг улыбнулся. – Меня изрешетило шрапнелью в битве при Альбуэре. Армейские врачи старались изо всех сил, но в теле; все еще остаются острые осколки металла, которые дают себе знать самым неприятным и непредсказуемым образом.
– И из-за этой раны вы очутились на чердаке у Давентри?
Рэндалл утвердительно кивнул.
– Сильное кровотечение, заражение, лихорадка. Я был без сознания, когда кто-то решил, что нужно отправить меня домой, на милосердное попечение моего дяди. Мой денщик Гордон не допустил бы этого, если бы смог, но он тоже был ранен.
– Эта битва состоялась в мае прошлого года, верно? – Когда он кивнул, она продолжила: – Примерно в это же время умер младший сын Давентри?
Рэндалл печально вздохнул.
– К несчастью, да. Этот мальчик всегда был болезненным и умер от лихорадки как раз перед тем, как меня высадили у порога дома Давентри. Мой дядя обезумел от горя. Я подозреваю, что из-за этого он и отправил меня на чердак умирать, ведь я был жив, а его сыновья – нет. Он всегда меня не любил, но, надо отдать ему должное, не желал мне смерти.
Джулия внутренне содрогнулась, видя, с каким безразличием Рэндалл вспоминает все, что с ним случилось.
– Раз вы были наследником, казалось бы, он должен был желать, чтобы вы выжили.
– В то время в роду еще оставались один или два более близких родственника, так что особой нужды во мне не было.
– Полагаю, вы правы, и теперь он станет вас больше ценить, раз вы последний наследник, – холодно сказала Джулия.
– Надеюсь, так и будет. У него было время оправиться после потери сына, – ответил Рэндалл. – Я даже не видел этого мальчика. Он родился уже после того, как вы сбежали. Его мать, вторая графиня, умерла спустя несколько дней после родов.
– Вашему дяде не повезло с детьми и женами, – заметила Джулия. – Я никогда не встречалась с нынешней графиней, но мне говорили, что у прежних двух многократно случались выкидыши и рождались мертвые дети.
– Его третьей женой стала вдова, имеющая трех здоровых сыновей от первого мужа. Должно быть, дядя надеялся, что гарантирует себе потомство. Но этого не случилось. Так что, если он хочет, чтобы титул Давентри не сгинул, он вынужден будет считаться со мной. – Рэндалл взглянул на Джулию. – И с вами.
С ней, которая станет новой графиней Давентри и тоже не даст потомства. Наверное, этот титул все же обречен угаснуть.
– Будет интересно посмотреть, как закончится эта семейная драма. – Джулия внимательно вгляделась в лицо своего будущего мужа. Он заметно осунулся и явно страдал от сильной боли. – Может, теперь вам лучше ехать верхом, чем идти?
Он в сердцах выругался себе под нос.
– Может быть, но я не могу ехать верхом, когда рядом идет пешком леди.
Поскольку Рэндалл не соглашался, она решила обратиться к коню.
– Турок, ты готов подвезти нас двоих? Всего каких-нибудь три или четыре мили?
Конь повернул голову и дружески ткнулся носом ей в грудь. Она улыбнулась и зарылась пальцами в его гриву.
– Думаю, он только что сказал «да».
– Кажется, он бежит бодро, несмотря на вчерашнюю изнурительную скачку, – согласился Рэндалл. – Турок первоклассный конь. Я все думаю, не согласится ли Таунсенд его продать?
– Он уже отклонил предложение герцога, так что, я полагаю, вряд ли.
– Эштон пытался и потерпел неудачу? Тогда Таунсенд определенно не продаст его мне. Ну хорошо, Турок, раз уж ты согласен, а мы не собираемся двигаться быстро, давай все же попытаемся.
Он сел на коня, поморщившись от боли в ноге, и предложил руку Джулии. Она поставила ногу на его сапог и, подтянувшись, уселась верхом позади него.
Джулия обхватила руками Рэндалла, и они тронулись в путь. Поразмыслив, она решила, что, прикасаясь к нему, уже не испытывает той тревоги, что накануне. Кое-какой прогресс был явно заметен. Возможно, для нее еще не все потеряно.
Проехав милю или две, она спросила:
– У вас есть план, как действовать, когда мы прибудем в Карлайл?
– По правде говоря, нет. Нам необходимо найти повозку, чтобы как можно скорее продолжить путь. Вам нужно еще что-нибудь сделать, кроме как написать друзьям в Хартли?
– На краю старого города есть лавка поношенного платья: Мне бы хотелось остановиться там и приобрести кое-какую одежду. – Она печально улыбнулась. – Но мне придется занять у вас денег. У меня нет ни единого пенни за душой.
– Не забывайте, что вы собираетесь стать моей женой. – Рэндалл нахмурился. – И как моя жена вы не должны носить подержанную одежду.
– Я долгие годы носила именно такую. Поэтому могу и подождать, – мягко сказала она. – Капор и плащ сделают меня менее заметной.
– Хорошо. Но в будущем я обеспечу вам все только самое лучшее. – Он погладил ее руку. – Думаю, вы заслужили, чтобы вас немного побаловали.
– Побаловали... Какая замечательная идея! – Джулия вспомнила долгие часы работы, жесткую экономию, чтобы свести концы с концами. Ее жизнь в Хартли приносила ей удовлетворение, но не была легкой. – Думаю, мне это по душе.
Так они и продолжали путь в мирном молчании, пока не наткнулись на заросшую травой узкую дорожку, ведущую в нужном направлении. Наконец-то они выбрались из дебрей с их овечьими тропами к возделанным полям и вполне различимым дорогам.
Поднявшись на гребень горы, они увидели перед собой Карлайл. Над городом величественно возвышался кафедральный собор.
– Сделаем остановку, – сказал Рэндалл. – Мне нужно размять ноги.
Он помог Джулии сойти с коня и спустился сам. При этом лицо его исказилось от боли. Джулия очень хотела ему помочь, но без своих запасов трав и кореньев она не в состоянии была приготовить даже самый простенький настой.
Возле дороги протекал ручей, так что и конь, и всадники смогли освежиться. Напившись и плеснув холодной водой себе в лицо, Джулия с нетерпением взглянула на город, видневшийся в отдалении.
– У нас будет время как следует поесть, перед тем как мы продолжим путь?
– Конечно. – Он посмотрел на нее с восхищением. – Вы стойкий солдат, леди Джулия. Ни единой жалобы, несмотря на множество неудобств.
– Вы тоже не жаловались, майор, хотя нога у вас ужасно болела, – возразила она.
Губы его насмешливо изогнулись.
– Да, но ведь я и есть солдат. Мне положено быть стойким.
Рэндалл достал бумажник и протянул ей несколько банкнот.
– Вот вам деньги на одежду. Вы ездите верхом? Вполне возможно, мне придется нанять верховых лошадей, если не удастся достать повозку.
Джулия не стала возражать, надеясь, что он сумеет раздобыть экипаж. Меньше всего этому мужчине следовало проводить долгие часы в седле.
– За последние годы мне не слишком часто приходилось ездить верхом, но я умею управляться с лошадью. Посмотрю, найдется ли в лавке костюм для верховой езды.
Рэндалл, прищурив глаза, взглянул на город.
– Карлайл с трех сторон огражден реками, поэтому туда ведут всего несколько дорог. Это облегчает работу тем, кто, возможно, вас ищет. Какая из дорог, по-вашему, наиболее безопасна?
Джулия наморщила лоб, пытаясь представить в уме план города.
– Если обогнуть город с востока, там есть маленький мостик, который ведет в старую часть города. Лавка одежды находится в узком переулке, чуть в стороне от этой дороги.
– Тогда мы двинемся этим путем. Я оставлю вас в лавке, а сам наведаюсь в конюшни. – Он снял с правой руки золотое кольцо с печаткой. – Мы будем привлекать к себе меньше внимания, если станем путешествовать как муж и жена Возьмите мое кольцо. Если его повернуть печаткой внутрь, оно будет похоже на обручальное.
Кольцо хранило теплоту его тела, и, надев золотой ободок на безымянный палец, Джулия ощутила удивительное чувство близости.
– Мы вряд ли похожи на супружескую пару. Вы красивы, аристократичны и богато одеты, а я неинтересна, простовата, ничем не примечательна. Женщины будут жалеть вас и думать, что вам следовало найти жену поэффектнее.
Рэндалл ошеломленно уставился на нее. Джулия не могла поверить, что он способен краснеть.
– Что за нелепые фантазии! Моя одежда, может, и не бедна, но я долго путешествовал и спал в ней. Ваше аристократическое происхождение гораздо выше моего, и уж определенно меня нельзя назвать красивым.
– Я подумала, что вы замечательный человек, в первый же раз, когда мы встретились, – задумчиво сказала она. – Правда, несколько раздражительны и нелюбезны.
Он становился еще более красивым, когда смеялся.
Глава 8
В этот день в Карлайле не нашлось ни единой коляски, которую сдавали бы внаем. По крайней мере Рэндаллу не повезло. Если бы он согласился подождать до следующего утра, то получил бы что хотел. Но он горел желанием как можно скорее вывезти Джулию из города. Наверняка похитители будут выслеживать ее именно здесь.
К счастью, он отыскал двух крепких верховых лошадей. Рэндалла не слишком радовала перспектива провести долгие часы в седле, но он решил, что это лучше, чем ничего.
Затем Рэндалл вернулся в лавку подержанной одежды, где оставил Джулию. Хотя он старательно высматривал мужчин, которые могли оказаться ее недавними похитителями, никого похожего не заметил. Наверное, Крокетт все еще обыскивал холмы возле того места, откуда сбежала Джулия. Но не стоило слишком рассчитывать на это.
Лавка была маленькой, чистой, но сильно загроможденной. На отдельных столах была разложена одежда для мужчин, для женщин и для детей. Особенно красивые наряды для леди были развешаны на задней стене: платья, шали, шляпки. Но Джулии нигде не было видно. Не настолько же она глупа, чтобы выйти на улицу в одиночку!
Легкое движение позади привлекло его внимание, и Рэндалл, обернувшись, увидел Джулию. Примостившись в углу, она что-то шила. Женщина сидела, низко склонив голову, в темном мешковатом наряде, вот он сначала ее и не заметил.
– Ты уже все закончила, дорогая? – спросил Рэндалл, стараясь выглядеть любящим мужем.
– Ты подоспел вовремя. – Джулия закрепила нитку и откусила ее зубами. – Я как раз подшила подол.
Она встала и встряхнула темно-серый плащ, не отличавшийся элегантностью, затем накинула его себе на плечи. Подхватив видавшую виды дорожную сумку, она окликнула хозяйку через открытую дверь в задней стене лавки:
– Я уже ухожу, миссис Роун. Огромное спасибо за чай.
– Это вам спасибо, голубушка, – отозвалась хозяйка с сильным северным акцентом. – Счастливого вам пути, и благодарствую за совет.
Рэндалл взял у Джули и сумку и предложил ей руку. Когда они вышли на улицу, он спросил:
– Вы разве знакомы с хозяйкой?
Джулия подняла на него взгляд из-под унылого черного капора.
– Нет, но она сейчас в положении и с благодарностью приняла несколько советов, как улучшить свое самочувствие.
Рэндалл критически оглядел ее одежду: унылые цвета, поношенная ткань, сидит мешковато.
– Ваш наряд делает вас совсем незаметной. Отличная работа!
– Я многие годы практиковалась в искусстве не привлекать к себе внимания. – Ее пальцы крепче сжали его руку. – Полагала, что спряталась так хорошо, что прошлому никогда до меня не добраться. Однако когда появился Крокетт, я не слишком-то удивилась.
– Скоро вам никогда больше не придется скрываться. Как только мы поженимся и Давентри признает ваше право на существование, он отзовет своих псов.
Джулия в сомнении прикусила губу.
– Вы и вправду думаете, что он это сделает?
– Да, но без особого восторга. – Годы жизни в постоянной тревоге научили Рэндалла лучше понимать своего дядю. – Ради сохранности графского титула он смирится.
– Хотелось бы надеяться, – тихо сказала она.
Он тоже на это рассчитывал. Хотя Рэндалл говорил с Джулией уверенно, он лучше, чем кто-либо, знал, что Давентри – непредсказуемый старый дьявол.
– Вы приобрели костюм для верховой езды? Свободных наемных карет не нашлось, поэтому я нанял верховых лошадей. Они ждут нас в гостинице, где мы сможем пообедать и написать письма.
Джулия взглянула на его поврежденную ногу, но у нее хватило ума не упоминать о ней.
– Я купила костюм, хотя он слишком велик. Переоденусь в гостинице.
Они вышли на главную улицу. Вдруг Джулия ахнула и, отступив назад, вжалась в кирпичную стену углового здания.
– Он здесь! Крокетт с одним из его бандитов!
– Он вас видел? – Рэндалл внимательно разглядывал людей, двигавшихся вдоль улицы.
– Н-не думаю. – Джулия крепко сжала кулаки, стараясь взять себя в руки. – Он смотрел в сторону собора.
Взгляд Рэндалла задержался на высоком мужчине с лицом хищника.
– На нем черная шляпа и темно-зеленый сюртук?
– Да-да, верно.
Спутником Крокетта оказался грубый, угрожающего вида детина, но простоватый, не чета коварным похитителям. Рэндалл запомнил лица бандитов.
– Они направляются в противоположную сторону. Мы можем добраться до нашей гостиницы по задворкам. Дороги от Карлайла расходятся во всех направлениях, поэтому как только мы уедем отсюда, сразу окажемся в безопасности.
Джулия заставила себя разжать кулаки и снова взяла Рэндалла под руку.
– Я изо всех сил постараюсь быть незаметной.
Спустя несколько минут они подошли к гостинице «Белый лев». Гостиница была переполнена, но отдельная комната для них нашлась, и сытный обед им подали быстро. Рэндалл старался не набрасываться на пищу, как изголодавшийся волк. Но это ему плохо удавалось. Джулия тоже не отставала от него.
– Теперь я настроена более оптимистично. – Покончив с едой, Джулия поднялась и подошла кокну. – Крокетта пока не видно.
– Капор так затеняет вам лицо, что он не узнает вас, даже если мы проскачем с ним рядом. – Рэндалл допил свой эль и встал. – Я скажу конюху, чтобы седлал лошадей. Великий Турок проведет ночь здесь, а утром его отведут назад в Хартли вместе с письмами, которые вы пожелаете отправить.
– Я напишу письмо и переоденусь в костюм для верховой езды. – Джулия отпустила занавеску и отвернулась от окна. – Трудно поверить, что всего лишь вчера утром я проснулась в своей постели в Хартли. Кажется, с тех пор прошла целая жизнь.
Даже с закрытым вуалью лицом Джулия чувствовала себя чуть ли не обнаженной, когда они, покинув гостиничный двор, повернули на север. Она убеждала себя, что Крокетт разыскивает одинокую женщину, путешествующую пешком, а не супружескую пару на лошадях, но все равно нервы ее были напряжены до предела.
К счастью, ей не пришлось одной нести тяжкое бремя бдительности и наблюдать за окрестностями. Рэндалл выглядел спокойным, но Джулия была уверена, что он замечает все и всех кругом.
Джулия немного оттаяла, когда они наконец покинули Карлайл. Теперь они двигались по главной дороге в Шотландию, где царило оживленное движение в обе стороны. Рядом с медлительными фермерскими повозками проносились всадники, проезжали различные экипажи, один раз быстро промчалась почтовая карета.
Рэндалл немного расслабился, но взгляд его настороженно скользил вокруг. Удалившись на пару миль к северу от города, он сказал:
– Вы отлично держитесь в седле, несмотря на отсутствие практики.
– В детстве я была без ума от лошадей, как и мой брат, – призналась Джулия. – У меня была великолепная кобыла... В Хартли я завела пони с тележкой, но верховую лошадь так и не могла себе позволить.
– Зато сохранили прежнюю сноровку и великолепную посадку.
– Возможно, но уверяю вас, когда мы остановимся на ночь, у меня будет ломить все тело! – с грустью воскликнула она.
Рэндалл усмехнулся:
– Будем надеяться, что нам встретится лавка, где продают бальзамы для растирания.
Джулия улыбнулась в ответ, помня при этом, что он обречен страдать сильнее, чем она. Они оба умолкли и так в молчании продолжали путь, пока тянулся этот бесконечный нелегкий день.
Солнце садилось, когда они подъехали к низкому каменному платному мосту, ведущему в город.
– Добро пожаловать в Шотландию и Гретна-Грин, – сказал Рэндалл. – Я слышал, что здесь оборудована комната для бракосочетаний прямо на посту, где взимается дорожный сбор. Это для тех, кто не хочет ждать, пока доберется до города.
– Вы шутите! – Джулия с удивлением посмотрела на своего спутника. – Хотя вижу, что нет. Некоторые пары, должно быть, и в самом деле слишком нетерпеливы.
– Для повесы, который спешит завладеть наследницей прежде чем ее опекуны сумеют отбить ее, чем скорее он женится, тем лучше. – Рэндалл уплатил положенную пошлину, и они двинулись вперед. – У нас еще в запасе два часа до заката. Примерно в пяти милях к северу расположена деревня, где находятся два постоялых двора. Если вы готовы ехать дальше, мы сможем там провести ночь и нанять карету на остаток пути.
Ей ужасно хотелось как можно скорее забраться в постель, даже прямо сейчас, но Джулия сдержала себя и только сказала:
– Если это поможет оторваться от преследователей, я согласна потерпеть. – Она взглянула на него с оттенком удивления. – Кстати, ваша речь все больше походит на речь шотландца, с тех пор как мы оказались к северу от границы, – заметила Джулия. – Я впервые в Шотландии, хотя долго жила неподалеку. Пока здешние края, на мой взгляд, ничем не отличаются от северной Англии.
– Если не считать того, что здесь вы можете выйти замуж, просто заявив о своих намерениях перед двумя свидетелями, – напомнил он. – Такое вот существенное различие вносит граница.
Радуясь тому, что им предстоит жениться только в Эдинбурге, Джулия с интересом разглядывала знаменитую кузницу в центре города, мимо которой они проезжали.
– Это здесь заключается так много браков? Никогда не могла понять обычай, когда брачный обряд совершает кузнец над наковальней.
– Керкленд объясняет это тем, что он соединяет два куска металла в один, – ответил Рэндалл. – Как и брак предполагает соединение мужчины и женщины воедино.
Джулия искоса разглядывала Рэндалла. Замкнутый, красивый, сдержанный. Мужчина, умеющий заставить считаться с собой. Смогут ли они с ним когда-нибудь сблизиться так тесно, как сплавляется металл в кузнечном горне, заставляя два отдельных куска стать одним целым? Пока что подобная близость с почти незнакомым мужчиной казалась ей невозможной.
Однако за прошедший день она уже начала воспринимать его как защитника и покровителя. Возможно, со временем она сумеет принять его и как мужа.
