Текст книги "Темное зеркало (СИ)"

Автор книги: Мэри Патни

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

– Ты хочешь, чтобы я была с вами в круге? – спросила удивленно учительница.

– У вас есть нужная сила, – обычный смех Джека пропал, он был серьезен. – Чтобы стать командой, мы должны слить нашу энергию.

– Я готова помочь, – миссис Рейнфорд опустилась рядом с Тори.

Тори заняла свое место, думая, что стулья из столовой будут неудобными через час или два. Джек правильно выбрал диван, ведь его работа будет утомительнее.

Люди устроились и взяли друг друга за руки. Последним звеном была Синтия, с неохотой взявшая Тори за левую руку. Они старались не работать вместе в Лабиринте, и Тори была удивлена силе соседки. И под силой были гнев и боль. Синтия хотела кому-то доказать себя.

Джек скользнул взглядом по кругу, дольше глядел на кузенов из этого века.

– Не переживайте. Думайте о круге, как о карете. Я – кучер, а вы – мои лошади.

Раздался смех, ослабивший напряжение.

– Только не бей хлыстом, – улыбнулся Аллард. – Раздраженные маги хуже взбешенных лошадей.

– Хлысты только если заставите, – сообщил Джек. – Как только я начну, Тори соберет энергию. Тори, добавишь что-нибудь?

– Расслабьтесь, пусть ваша сила течет, – сказала она. – Если нужно встать, говорите, потому что резкий разрыв круга будет разрушительным. Соедините руки соседей, ведь так передается больше силы. Все поняли?

Нерегуляры знали это, а современные Рейнфорды были умными, так что согласно шептали. Тори закрыла глаза. Она представляла круги энергии как аккорды музыки, и у каждого была отдельная нота.

– Начнем… – Джек спокойно сообщил о начале работы. Он не шутил о круге как карете с лошадьми, потому что маги были не сбалансированы. Но Тори уже стала умелой в соединении разной энергии.

Она осторожно сплетала ноты, создавая веревку силы. Она еще не ощущала такое напряжение в круге, ведь ставки никогда не были так высоки.

Энергия Джека была сильной, сосредоточенной на небе. Полли повторяла за ним, желая научиться. Аллард был сильным и глубоким как земля, Элспет – чистым звоном хрусталя. Миссис Рейнфорд была теплой, но с глубоким страхом за мужа и других солдат.

Джек направлял магию на юг, искал форму и слабости бури, которая пыталась стать опасной. Круг парил с ним, отдавал силу, которая ему требовалась, чтобы разбить бурю на кусочки и отправить их в разные стороны.

Работа требовала времени, осторожности и силы, но не напрягала круг до предела. Тори узнала так много о магии погоды, что могла бы учить ей, хоть не была магом погоды сама.

Бурю рассеяли ветра, и Джек сосредоточился на Ла-Манше. С помощью круга он успокоил волны и опустил покрывало тумана, чтобы защитить эвакуацию.

Шли часы, Тори уже не могла сидеть, когда Джек шумно выдохнул и сказал:

– Все хорошо. Эта погода должна продержаться два-три дня, от нас требуется лишь немного усилий. Тори, хорошо смешала энергии. Мы можем отпускать круг.

Тори отпустила нити энергии. Выдохи облегчения, люди встали и потянулись. Джек прикрыл зевок.

– Я могу еще продолжить. Синтия, можешь сейчас поспать и поесть, чтобы подменить меня через четыре часа?

Синтия выглядела утомленно, но довольной собой.

– Могу. Ты продержишься еще четыре часа?

– Мне нужна помощь одного из ребят. Есть желающие?

– Я это сделаю, – сказал Ник. – Я же вас всех сюда привел, – он выглядел уставшим, но довольным от того, что делал что-то важное.

Аллард с трудом встал.

– Я отдохну и вернусь через четыре часа с Синтией, – он прошел к окну и выглянул за штору. Он поправил шторы, пропуская утренний свет в комнату. – Я вижу дым на берегу Франции. Наверное, горят склады нефти.

Все посмотрели с ним из окна на спокойные воды канала и туманное небо.

– Думаю, молитва уже началась, – сказала Тори. – Я хотела бы пойти в церковь Святого Петра и помолиться с остальными.

– Нам ничто не мешает помолиться лично, – тихо сказала Элспет.

Тори тихо помолилась за безопасность солдат. Столько всего должно было сойтись для успешной эвакуации. Удержать нацистов от пляжей Дюнкерка. Эсминцы и катера должны работать без устали. И нужно сберечь спокойную погоду.

Нерегуляры могли повлиять только на погоду. Но они сыграют свою роль. Она могла лишь молиться, чтобы все остальное сложилось.

– Мы проделали хорошую работу, – сказала миссис Рейнфорд. – Теперь, мои юные маги, пора устраиваться спать.

* * *

Нерегуляры так устали, что уснули бы на бревнах, им повезло, что миссис Рейнфорд быстро устроила гостей. Она отдала Тори и Элспет спальню хозяев, а сама ушла к Полли.

Аллард был в комнате Ника, пока тот был с Джеком. Синтия получила комнату Джо. Тори подозревала, что миссис Рейнфорд как учитель сразу поняла, кому нужно быть одной, как с Синтией.

Они ушли по комнатам. Тори дождалась очереди в туалет, пришла к Элспет, которая уже устроилась на двуспальную кровать в спальне хозяев.

– Не против разделить постель, Элспет? У меня нет сил заправлять кровать на полу.

– Не против, – Элспет было почти не видно, кроме волос. – Мы занимаем мало места. И я сейчас готова делиться даже с африканским львом.

– Львица, – отозвалась Тори. – Стоит соблюдать приличия.

Элспет смеялась, когда дверь открылась, и прошла Синтия, ее волосы были распущены, на лице было возмущение. Она стянула с себя платье.

– Мне нужно, чтобы кто-то развязал шнурки корсета.

Элспет уже лежала, и Тори обошла Синтию и начала работу над шнурками.

– Ты не взяла короткий корсет, который завязывается спереди?

– У меня таких нет, – рявкнула Синтия. – Стоило сказать, что тут нет слуг, Тори! Рейнфорды в нашем времени со слугами.

– Не пришлось к слову, – Тори распутала последние петли. – Слуги нынче не так распространены. Я помогу в этот раз, но тебе стоит не надевать корсеты, пока мы тут.

– Я буду выглядеть ужасно, и платья не сядут, как нужно! – вздохнула Синтия с облегчением, когда Тори развязала корсет, и его можно было снять.

– Может, у мисс Рейнфорд есть белье для тебя, – предложила Тори. – У них есть некий бюстгальтер, с ним не нужны слуги.

Синтия недовольно фыркнула.

– Я заставлю Полли мне помочь.

Если Синтия думала, что Полли станет послушной, как ее поклонницы в Лэкленде, она ошибалась, но это была не проблема Тори.

– Уверена, Ник будет рад тебе помочь.

– Или Джек, – донесся приглушенный голос Элспет из кровати.

Синтия вернула платье на себя, чтобы не ходить по коридору в нижней сорочке.

– Будто я дала бы тем простолюдинам меня касаться!

– А Алларду дала бы? – с интересом спросила Тори.

– Аллард – джентльмен.

– И не заинтересован в тебе, – пробормотала Элспет.

– Вы обе отвратительны! – Синтия повернулась к двери.

Помня боль, которую она ощутила в Синтии в круге, Тори сказала:

– Прости за шутки. День был долгим, – она открыла дверь и выглянула в коридор. – Никого не видно, так что можешь вернуться в комнату и в таком виде.

– Даже Лэкленд удобнее этого места, – проворчала Синтия.

Синтия хотела выйти в коридор, Тори сказала:

– Ты хорошо проявила себя в круге. Сильная и уверенная.

Синтия покраснела, опустила голову с радостью и ушла. Тори не завидовала тому, что скоро ей сменять Джека.

Тори легла возле Элспет, ощущая усталость. Она думала, что девушка уже спала, но, стоило Тори лечь, как Элспет тихо сказала:

– Я ощущаю их.

– Кого? – сонно спросила Тори.

– Раненых солдат. Они в паре миль от нас, Тори, и их так много. С обеих сторон. Многие – мальчишки, на паре лет старше нас, – Элспет издала сдавленный звук. – Я – целитель, но не могу помочь!

Тори, слыша ее боль, сказала:

– Даже во Франции ты не помогла бы. Хороший целитель не поможет тысячам.

– Я могла бы попробовать!

Тори опустила ладонь на руку подруги.

– Закройся от них, отдохни, Элспет. Пока мы можем лишь влиять на погоду. Если эвакуация удастся, армии будут на разных сторонах канала, и они не смогут какое-то время убивать друг друга.

Элспет вздохнула.

– Ты права. Но я все еще чувствую, что предаю долг целителя.

– Мама говорила, что тревога – трата нервов на то, что еще не случилось. Пока спи.

– Мудрая у тебя мама, – Элспет вздохнула, источая напряжение. – Аллард хочет касаться не Синтии, а тебя.

Тори смотрела на потолок, дыхание Элспет стало ровным. Что она сказала, когда Тори почти уснула! Но даже с такими мыслями сон пришел к ней.

ГЛАВА 27

Когда Тори проснулась, был вечер, и ужин стоял на столе. Миссис Рейнфорд сделала два больших пастушьих пирога, а с ними – теплый пудинг из черной смородины с соусом. Когда Нерегуляры доели, тарелки почти не нужно было мыть.

– Я не всегда столько ем, – сказала смущенно Тори, доедая добавку пудинга. – Но магия сжигает много энергии.

Хозяйка рассмеялась.

– Я сама не прочь поесть хорошенько.

– Но мы постарались, – гордо сказал Джек. – Канал спокоен, там туман и немного дождя. Хорошо для эвакуации, плохо для люфтваффе.

Джек был прав. Погода была такой как надо, и все маги смогли поужинать вместе, хоть Тори была уверена, что Джек проверял небеса.

– Ты права, магия вызывает город, – сказала Полли. – Завтра нужно сходить на рынок.

Тори нахмурилась, вспомнила, что это не большой дом, где всегда кормили толпы людей.

– Мы едой лишим вас дома.

– Я бы хотел помочь, миссис Рейнфорд, – сказал Аллард. – Я взял с собой десять золотых суверенов. Я не знаю, используют ли их, но золото ценится. Ювелир или антиквар должны заинтересоваться.

Миссис Рейнфорд смотрела на него.

– Вы помогаете спасти тысячи британцев, я могу в ответ хоть покормить вас.

– Я тоже британец, так что исполняю долг, – Аллард улыбнулся. – Вы даете нам крышу и отличную еду. Мы делимся работой, так почему не помочь с тратой?

Тори догадывалась, что их хозяйка взвешивала желание обеспечить гостей с необходимостью купить еды еще на восемь человек. Практичность победила.

– Хорошо, лорд Аллард, ваш вклад принят с благодарностью. Я хотела бы, чтобы мне не нужно было на работу, но школе будет сложно заменить меня, а детям нужно учиться, несмотря ни на что.

– Мы с Ником можем снова заболеть? – сказала Полли. – Мы нужны тут.

– Нудны, но я буду брать для вас задания в школе, чтобы вы не отстали, – сказала ее мама.

Полли вздохнула, но не спорила.

– Нерегуляры захотят увидеть, какая Англия сегодня, – сказал Ник. – Мы не можем взять всю группу незнакомцев в Лэкленд, ведь все нас там знают, так что я поеду в один из городков неподалеку. Я могу купить еды и взять с собой тех, кто не занимается в это время погодой, чтобы они посмотрели на современный мир.

– У вас есть машина? – спросил Аллард, его глаза сияли, но заинтересовались все.

– Мы с Джо починили разбитый «Morris Oxford Six», – Ник помрачнел, вспомнив дни проще, когда два брата работали, спорили и смеялись за общим делом. Он продолжил. – Он работает. Подойдет для экскурсии и покупок.

– Хотелось бы увидеть больше мира, и я хочу сравнить машину и карету, – сказала Тори. – Но нам нужна современная одежда.

– Хорошо, что мы, Рейнфорды, разного размера, – сказала миссис Рейнфорд. – Леди Синтия, вы моего роста. Моя одежда не очень подойдет, но вы сольетесь.

Она окинула остальных взглядом.

– Тори и леди Элспет размера Полли, и Джек с Ником близко. Лорд Аллард ростом с Тома. В эти дни почти всю одежду делает машина, а не руки, и мы – не семья модников, но никто хотя бы не подумает, что вы из другого века.

– Странно знать, что я из другой эры, – медленно сказала Элспет. – Путь сквозь время должен быть невозможным. Но я сижу тут, пью чай и ужинаю с друзьями, и все настоящее, как дома.

– «Центр мира там, где стоят мои ноги», – процитировала Полли. – Учитель сказал нам, что это испанская пословица, – она топнула ногой под столом. – Это центр моего мира. Настоящее то, что мы видим и можем пощупать.

– И странно, что я ем в знакомом доме с семьей, хоть кузенов разделяет век, – согласился Джек. – Миссис Р., с вашей магией вы связаны родством с Рейнфордами?

– О, да. Ты знаешь, как бывает в маленьком обществе. Мы с Томом – троюродные кузены. Уверена, наши семьи не раз пересекались за годы.

Тори оглядела стол. Даже Синтия выглядела расслаблено, а не недовольно, хоть еда и удобства были не такими, к каким она привыкла. Работа вместе ради общей цели сделала их почти семьей. Она подняла стакан сидра.

– Тост за погодную бригаду!

Раздались согласные вопли, ребята подняли стаканы со смехом.

Даже Синтия присоединилась.

* * *

Планы, которые продумали за ужином в воскресенье, прошли хорошо в понедельник. Утром Ник, Полли и Аллард поехали в городок, где был рынок, и вернулись к полудню с едой, которой хватило бы погодной бригаде на неделю. Они вернулись, и Аллард рассказал о чудесном и странном творении, названном железной дорогой, где большая машина двигалась на металлических рельсах. Тори это показалось шумным.

Тори лишь шесть часов в день помогала магам погоды, но ей хватало дел в доме без слуг. После утреннего дозора с магом погоды она поучила Полли, потом покаталась с Ником и Элспет. Она смогла разжать кулаки, решила, что у машин были преимущества над каретами, но лошади были лучше.

Она увидела и железную дорогу. Поезд был шумным, но перевозил много людей.

Вечером она и Элспет помогли подготовить рагу из ягненка под руководством Полли. Тори никогда еще не готовила, и вряд ли это делала Элспет. Но ей понравилось мять тесто и резать овощи. Она гордо смотрела на свою гору нарезанной моркови.

– Я тоже у тебя учусь, Полли.

Девочка рассмеялась.

– Тебе не понадобится знать, как делать рагу, дома, но я буду использовать магию всю жизнь, надеюсь.

– Я не знала, что лук так жжет глаза! – Элспет протирала глаза. – В будущем мне стоит лучше понимать поваров.

Полли перевернула кусочки ягненка, которые она жарила на сковороде.

– Даже не знаю, что мы будем вскоре есть. Мама думает, что с едой станет плохо.

– Хорошо, что у вас есть свои овощи и яйца, – отметила Тори.

– И фруктовые деревья, так что мы будем запасаться. Это много работы, но у нас будут пудинги, раз у нас свои фрукты, – Полли переложила ягненка в кастрюлю с рагу, опустила на сковороду другие кусочки. – Конечно, зная мою маму, она будет давать еду тем, кому повезло меньше.

– Иначе и не может быть, – улыбнулась Тори.

– Наверное, – признала Полли. – Но я могу передумать, если мне придется ходить годы без пудинга.

– Твоя мама права, с едой станет хуже, – задумчиво сказала Элспет. – Но после войны британцы станут здоровее от спартанской диеты.

– Здоровее, – Тори попробовала имбирное печенье. – Но не счастливее!

* * *

Миссис Рейнфорд пришла домой уставшей, была рада увидеть дом убранным и с ужином. Погодная бригада сохраняла воду спокойной, удерживала туман, и они могли отпраздновать еще один успешный день.

После еды почти все в группе решили попробовать гадание. Обычно Тори участвовала, но тут ей хотелось уединиться. Она вышла, укуталась в шаль, защищаясь от прохлады майского вечера. Туман сгустился, близился закат, и в таком окружении казалось, что война далеко.

Она пошла по тропинке, что вела по утесу над морем, повернула налево. Туман приглушал звуки волн внизу. Она словно шла по краю мира.

Только несколько месяцев назад она ходила по утесу в Фейрмаунт-холле во время летней ярмарки мамы. Странно было вспоминать, что она была рада до безумия, потому что гадкий Эдмунд Харфорд заметил ее.

Почти весь ее гнев от его отказа угас. Если бы она не была магом, он был бы неплохим мужем, но магия была ее частью, ее нельзя было отрицать.

Теперь она узнала больше юношей, и Тори понимала, что могла найти пару лучше Эдмунда Харфорда. Может, даже мужа как…

– Ты похожа на духа воды, только рожденного из волн, – сказал тихий голос, и Аллард вышел из тумана, на его темных волосах блестели капли, магия сияла в серых глазах.

ГЛАВА 28

Серьезный и очень красивый, Аллард подходил загадочной атмосфере. Хоть одежда Томаса Рейнфорда подходила его росту и плечам, она свисала на его худом подтянутом теле. Он лишал Тори дыхания, во что бы ни был одет.

Хорошо, что он не знал ее мысли!

Боясь, что ее лицо много выдаст, Тори склонилась почесать Горация за ухом. Пес был возле Алларда, желал внимания.

– Если я – дух воды, то ты выглядишь как кельтский герой из древних времен.

Аллард рассмеялся.

– Туман чудесен и романтичен. Иногда.

– Весь этот визит ощущается чудесно, – Тори выпрямилась. – Когда мы вернемся, 1940 будет казаться диким сном.

Он тоже погладил Горация.

– Можно прогуляться с тобой?

Глупый вопрос.

– Конечно.

Аллард поравнялся с ней, его шаги стали меньше, чтобы он не обгонял ее.

– Белые утесы Довера известны тем, что приветствовали путников, когда они приближались к Англии, а мы тут ходим по ним.

– Уверена, люди, спасенные из Дюнкерка, не забудут белые утесы, которые увидят на пути домой, – Тори поежилась, картинка в голове была такой сильной, словно из разума одного из спасенных. Надеясь, что всех солдат спасут, она спросила. – Что думаешь о современной Англии?

– Она поразительна, – ответил Аллард. – Англия осталась собой, но многое стало другим.

– У меня смешанные чувства насчет изобретений, которые люди воспринимают как должное, – сказала она. – Многие очень удобны. Другие пугают. Локомотив напомнил мне драконов из металла. Где святой Георг, когда нужно убить дракона? – Аллард рассмеялся.

– Он потерялся в тумане. Самолеты и локомотивы пугают, но общество изменилось сильнее. В нашей Англии власть и влияние у аристократов. Мы – часть маленькой элиты, что правит нашим обществом.

Тори кивнула.

– Когда я попала в Лабиринт, я была удивлена равенству. Мне нравится, что магия, а не рождение или род важны для Нерегуляров.

– Думаю, демократичное общество поможет Англии. Это честно, и талантливые люди получат больше шансов, – Аллард замешкался. – Но это не моя Англия. Я не верю, что эта эра может ощущаться как дом.

– И я так думаю, – она смотрела на Францию, скрытую за туманом и тьмой. – Я скучаю по семье, и я знаю, что мне не нравится мир с таким жутким оружием.

– Гадатели говорят, что со спокойной погодой эвакуация идет ночью и днем, – он тоже смотрел на воду. – Кажется, наша работа по управлению каналом продлится дольше двух дней. Каждый день спасают тысячи людей. Оружие и снаряжение можно заменить, но не обученных солдат, основу армии.

– Сделаем ли мы что-нибудь важнее за свои жизни? – поинтересовалась Тори.

– Может, нет, но и этого хватит. Сколько людей получают шанс стать частью благородной миссии?

– Если так подумать, не многие, – она улыбнулась. – Особенно не девочки. Благородное обычно достается мужчинам.

– Уже нет. Ты – сердце и душа нашей миссии, Тори. Нас бы не было тут без тебя, – он махнул на Францию. – Они бились бы без надежды, сдаваясь или погибая. Редкие в мире узнают, что ты сделала, но мы знаем, – он посмотрел на нее. – Я знаю.

Она опустила голову, радуясь, но и смущаясь.

– Думаю, судьба привела нас сюда. Или сам Мерлин. Я рада быть частью этого.

– Это самая важная работа в моей жизни.

– Ценна вся погодная бригада. Надеюсь, это не пик моей жизни, – рассмеялась она. – Я еще так много хочу сделать.

Аллард не улыбался. Его лицо было мрачным, словно он видел то, чего не заметила Тори. В этом был минус общения с магами. Часто они что-то видели.

Они с Аллардом шли в простой тишине. Идти с ним рядом было так приятно, и это ощущалось естественно. Словно они должны идти так по жизни.

Она была бы рада идти с ним вечно, но ей пришлось сказать с неохотой:

– Нам нужно вернуться. Ник сказал, что эти тропы тянутся милями, но уже слишком темно, и тропы не видно.

– Ты права, – сказал Аллард, звуча так же неохотно. Он повернулся. – Я в следующей смене, нужно возвращаться.

– Моя смена ночью, после тебя, так что мне нужно отдохнуть, – чудесная атмосфера заставила ее сказать. – Мне понравилась прогулка, но почему ты не избегаешь меня как обычно?

Она думала, что он проигнорирует вопрос или пропадет в тумане. Но он сказал:

– Думаю, я смирился с судьбой. А теперь я могу насладиться оставшимся временем.

Холодок появился в ее крови.

– Звучит зловеще.

– Нет, – он прошел дюжину шагов и добавил. – У всех нас бывают моменты понимания. Или уверенности, что что-то случится.

Она подумала об этом, а потом покачала головой.

– У меня бывают ощущения возможностей, но уверенность? Нет. У тебя, наверное, талант предсказателя.

– Возможно. У меня бывало чувство уверенности раньше, и оно сбывалось.

Она с интересом сказала:

– Нас учили, что будущее не постоянно. Думаешь, это не так?

– Вряд ли можно быть уверенным в событиях, где вовлечены другие люди, потому что они могут принимать неожиданные решения, – ответил он. – Мисс Уитон говорит, что такие события, как война, с силой народа за ними, невозможно изменить. Повлиять можно только на мелочи, как мы делаем тут.

– Это мелочи? – с сомнением спросила она. – Тысячи людей?

– Мелочи, по сравнению с миллионами людей многих народов, которые уже часть этой войны, и с миллионами, которые станут частью, – объяснил он. – Но я верю, что есть уверенность в нас и в наших личных судьбах, – его голос стал очень тихим. – Я всегда знал, что умру юным. Точно до своего восемнадцатого дня рождения.

Она охнула, словно ее ударили.

– Как можно в это верить? Даже лучшие гадатели не видят о себе такое, как и о тех, кто им дорог. Потому миссис Рейнфорд не видит своего мужа.

– Она не видит из-за эмоций, и потому что в гадание вовлечен другой человек. Не только она, – он прошел еще дюжину шагов. – Я годами видел себя в крови, знал, что я смертельно ранен. Война идет в паре миль отсюда, и современное оружие бьет далеко. Скорее всего, что-то произойдет тут. Скоро.

– Тогда иди домой через зеркало. Там безопасно!

– Если мое время на исходе, бег не поможет, – мягко сказал он. – Я нужен тут. Я лучше умру, зная, что постарался, чем выживу чуть дольше как трус. Ты понимаешь это?

Тори судорожно вдохнула.

– Маг во мне понимает. Но Тори, которой нравится быть с тобой, нет.

– Если смерть неизбежна, стоит постараться умереть хорошо, – сдавленно сказал он. – Я лучше умру как человек, чем как заяц.

Она всегда думала, что он казался старше своих лет, а теперь понимала, что это было из-за жизни с уверенностью в своей смерти. Его спокойствие и принятие пугали его.

– Потому ты не сближаешься с людьми? Потому не раскрываешь свое имя?

– Титул отдаляет меня от остальных, – печально сказал он. – Имя – для близкой семьи и друзей, потому я не использую свое. Зачем добавлять боли тем, кто мне дорог?

– Это очень благородно, – едко сказала она. – Но и неправильно.

Он вскинул брови.

– Как это?

– Забота – всегда риск, ведь умереть можно в любой миг, – напряженно сказала она. – Каким холодным и одиноким будет мир, если все откажутся от заботы, боясь боли потери!

– Смерть неизбежна, но многие люди не знают, когда она наступит, потому отрицают будущую боль, – он взглянул на нее, его лицо было бледным овалом во тьме. – Я знаю, что мой конец близко, и я могу решать, как сильно ранить тех, кто мне дорог. Я решил уменьшить эту боль.

Тори укуталась в шаль плотнее.

– В этом есть смысл, но я не думаю, что смогла бы поступить так благородно. Я хочу заботиться и ощущать заботу.

– У меня были годы для мыслей об этом, – ответил он. – Я верю, что наши души, наша сущность, выживает. А тела… – он пожал плечами. – Мне хоть не нужно переживать из-за болезней в старости.

Он мог уже привыкнуть к мысли, что умрет, но она – нет. Тори хотела кричать, бить кулаками по его груди, говорить, что будущее не определено, и он еще мог выжить.

Но что она знала о его жизни? Почти ничего. И она не имела права винить его за то, как он себя вел.

Тори с болью вдохнула, желая, чтобы эта прогулка не заканчивалась. Она назвала бы это волшебной интерлюдией, но она жила с магией каждый день. Это было нечто другое, но она не посмела это называть.

Гораций побежал вперед них. Он направлялся к дому, темному силуэту в ночи. Белые пятна его шерсти показывали, где он, когда он остановился на крыльце и ждал их.

Если Аллард решил умереть хорошо, она могла решить хорошо попрощаться.

– Спасибо, что объяснил, почему так сдержан. Теперь я понимаю, – она хотела, чтобы от этого не было так больно.

Аллард замер и повернулся, опустил ладони на ее плечи. Его прикосновение отозвалось в ней. Они не соприкасались, кроме того раза, когда он нес ее от зеркала. Это влияло на нее сильнее, потому что она не была подавлена после путешествия сквозь время. Она с трудом не дала себе прильнуть к нему.

– Хоть я смирился со своей судьбой, – тихо сказал он, – я хочу сделать кое-что до своей смерти.

Вспомнив его слова об их миссии, Тори попробовала угадать:

– Ты надеешься увидеть успех эвакуации?

– Не так высоко, – он смотрел на Тори, словно пытался запомнить все ее черты. – Я хочу… поцеловать тебя.

Она затаила дыхание, сердце колотилось.

– Это просто.

Она подняла голову, Аллард убрал ее волосы, прижал сильную ладонь к ее шее.

– Ты изысканна, – прошептал он. – Такая нежная. Гладкая. Как живой шелк.

Он склонил голову и коснулся ее губ своими, и его губы были теплыми, пока он целовал ее с нежностью, удивлением и сожалением.

Тори напряглась от шока и радости. Она еще не целовалась, не знала, каким бывает поцелуй. Она обвила руками его пояс под свободным пиджаком, ощущая силу его тела, его живое тепло. Как же нечестно, что они открылись друг другу, когда им оставалось несколько дней!

– Тори, – выдохнул он, уткнувшись лицом в ее волосы. – Моя леди Виктория. Ты выглядишь хрупко, как цветок, но ты такая сильная. Как закаленная сталь клинка.

Она хотела плакать. Вместо этого Тори поцеловала его снова, и уже не нежно. Ее поцелуй был огнем, скорбью по всем потерянным завтра.

Аллард ответил с тем же пылом. Его объятия прижали Тори к нему, его ладони скользили по ее спине, притягивая ее все ближе.

Она думала, что мало знала о любви, но это было куда больше. Это была страсть, жаркая и пылкая, голод по близости терзал ее изнутри. Она ощущала биение его сердца так же четко, как свое, но не знала, где заканчивались ее эмоции и начинались его. Как могли закончиться эти объятия, когда она знала только эту реальность?

Но они должны были закончиться.

Слишком скоро Аллард остановил поцелуй, но не отпустил Тори.

– Лучше пойти в дом, пока я не забыл свои слова о чести, – хрипло сказал он.

– Хотелось бы, чтобы ты забыл, – вздохнула она. Это мог быть их последний раз наедине. Она не могла этого вынести.

– Не соблазняй меня! – с горечью сказал он. – У меня осталось не так много времени, но у тебя есть будущее, и я не буду его портить.

Она хотела быть разрушенной, но ей хватило ума понять, что с остывшей кровью она может подумать по-другому.

– Наверное, ты прав, – она не отходила от него, в объятиях они так идеально сочетались.

– Я был эгоистом, – тихо сказал он, гладя ее волосы. – Стоило не говорить, но мне не хватило сил упустить шанс. Я не хочу, чтобы ты сильно переживала, Тори, но… немного заботы хотелось бы.

Она чуть не плакала в плечо пиджака Тома Рейнфорда, но сдерживала слезы. Он думал, что она была сильной, и она должна соответствовать этому.

Он хотел избегать причинения боли, и было бы эгоистично с ее стороны показывать, как она страдает. Глубоко вдохнув, Тори отошла на шаг, медленно проведя ладонями по его рукам.

– Я переживаю, но обещаю, что ты не испортил мою жизнь. Наоборот. Ты сделал ее богаче. Я тебя не забуду.

– Я рад, – он поймал ее ладонь, поднес к губам и поцеловал ее пальцы. – А теперь нам нужно идти.

Она согласно кивнула, они пошли рука об руку к дому, чуть не споткнулись о Горация, который тихо следил за их объятиями. Она была рада, что Нерегуляры в их группе не могли говорить с животными. Как и остальные, кого она знала. Она не знала, стал бы болтать Гораций.

Они тихо прошли внутрь, держась за руки. Кухня была темной, но свет и фортепиано доносились из гостиной. Звук отличался от музыки во время Тори, был насыщеннее.

Тепло и красота нот сдавили горло Тори. Только дополнительных эмоций ей не хватало.

– Наверное, играет Элспет, – тихо сказал Аллард. – Она – чудесный музыкант. Это один из ее любимых концертов Моцарта.

Тори ощутила укол зависти к Элспет, ведь она знала Алларда с детства. Когда он умрет, у Элспет останется много воспоминаний о кузене.

Но он хотел касаться только Тори.

Концерт закончился, последние ноты утихли.

– Невероятно, леди Элспет! – воскликнул Ник. – Вы могли бы зарабатывать как пианист.

Элспет рассмеялась.

– Не в мое время, но приятно слышать.

Тори хотела пройти в гостиную, но миссис Рейнфорд сказала:

– Вот копии песни, что тебе понравится. Называется «Иерусалим», а слова из стихотворения Уильяма Блейка, который жил в ваше время. Вы его читали?

После отрицательных ответов учительница продолжила:

– Не удивительно. Он стал известен задолго после его смерти. Стихотворение положили на музыку во время Первой мировой, и это как гимн Англии. Песня днями не выходила из моей головы. Она очень подходит.

Зашуршали бумаги, и Элспет сказала:

– Красивые слова. Хотите, чтобы я ее сыграла?

– Нет, я сыграю, чтобы вы сосредоточились на словах, – они поменялись местами с шелестом. – Я сыграю куплет музыки, а потом мы споем.

Музыка была завораживающей, и слова чуть не заставили Тори разрыдаться, когда ее друзья запели гимн. Они с Аллардом стояли, держась за руки, и слушали. Последние строки вызвали слезы на ее глазах:

Незримый меч всегда со мной.

Мы возведём Ерусалим

В зелёной Англии родной.

Ноты утихли, Тори вытерла глаза свободной рукой.

– Понятно, почему миссис Рейнфорд она показалась уместной.

– Мы – меч в руке Англии, Тори. Один из мечей, – Аллард поднял их соединенные руки и поцеловал ее запястье, где бился пульс, вызывая дрожь на коже Тори.

Отпустив ее руку с заметной неохотой, он спросил:

– Ты пойдешь отдохнуть наверх перед своей сменой?

Отдохнуть и скрыть эмоции. Тори кивнула.

– Передай им спокойной ночи от меня, – она прошла за дверь к лестнице.

Тори поднималась, оглянулась и увидела спокойный профиль Алларда, идущего в гостиную. Он будет с ней не долго, но у них был тот поцелуй. Ее первый. Тот, который она никогда не забудет.

Этого должно хватать.

ГЛАВА 29

Тори еще не спала, когда Элспет тихо прошла в комнату.

– Я не сплю, так что можешь включить свет.

Элспет включила лампу у кровати, которая была не такой яркой, как сверху. Тори все ее поражало, как легко было добыть свет.

– Как прошло гадание?

– Мы больше развлекали себя, чем серьезно гадали, так что не знаю, есть ли толк от результатов. Похоже, эвакуация продлится еще несколько дней, значит, спасут намного больше людей, – Элспет села за комод и стала расчесывать свои длинные волосы. – Но ничего не ясно насчет мистера Рейнфорда. Точнее капитана Рейнфорда.

Тори вздохнула.

– Бедная миссис Рейнфорд. И Полли с Ником. Не знаю, как они держатся.