Текст книги "Леди - обольстительница"
Автор книги: Мередит Дьюран
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)
– Ничего, – с лучезарной улыбкой ответила она. – Я просто внимательно слушаю разговор. Насколько я поняла, этот джентльмен привез с собой флейту и теперь ждет флейтистку, которая могла бы сыграть на ней. Похоже, здесь собрались музыканты.
В комнате установилась гробовая тишина. Черноволосая женщина изумленно смотрела на Гвен. Алекс глухо закашлялся.
Гвен почувствовала, что сейчас покраснеет. И действительно, через секунду кровь прилила к ее коже удушливой волной. Она попыталась улыбнуться, чтобы сгладить неловкость, но улыбка вышла жалкой.
– Вы, наверное, и есть мисс Гудрик и мистер де Грей? – спросил один из джентльменов, сидевших за столом.
– Да, это мы, – подтвердил Алекс.
Мужчина подкрутил свои рыжеватые усы.
– Простите, сэр, но ужин подают в восточном крыле дома, – сообщил он. – Надеюсь, после ужина вы придете сюда? За игровым столом места хватит для всех.
– Посмотрим, – сказал Алекс и увлек Гвен за собой в коридор.
– О какой это флейтистке ты говорила? – понизив голос, насмешливо спросил он.
– Я все понимаю, – со страдальческим видом промолвила она. – «Флейта» – это какое-то кодовое слово, да? Вряд ли кто-то из гостей привез с собой этот инструмент.
Алекс фыркнул, едва сдерживаясь, чтобы не засмеяться.
– Дорогая моя, пожалуй, тебе лучше помалкивать.
Гвен вдруг стало обидно. Ей не нравился его насмешливый тон. Гвен захотелось узнать, наконец, о чем шла речь в гостиной. Но тут она увидела в коридоре Баррингтона и решила воспользоваться удобным случаем и разыграть ссору.
– Ты хочешь, чтобы я помалкивала? – воскликнула она громким голосом. – Да как ты смеешь?! Если тебя что-то не устраивает, я найду себе другого кавалера!
Реакция Баррингтона была предсказуемой. Как и рассчитывала Гвен, он тут же устремился к ней.
– Ах, мисс Гудрик, – сладко улыбаясь, промолвил он, – окажите мне честь: разрешите сопровождать вас на ужин!
Глава 12
Гости за ужином много пили. Гвен вместе с Баррингтоном сидела во главе стола, а Алекс находился в отдалении. Между ним и Гвен сидело еще три человека. Поначалу Алекс внимательно следил за ней, опасаясь, что Баррингтон станет подливать ей вина в бокал и Гвен быстро захмелеет. Алекс изображал раздраженного любовника, бросающего мрачные взгляды на свою пассию, с которой якобы был в ссоре.
Однако к тому времени, когда подали пятое блюдо, Алексу уже не требовалось притворяться сердитым, в его душе кипела подлинная злость. Он больше не обращал внимания на прелестную итальянскую графиню, сидевшую справа от него, и превратился в угрюмого раздосадованного ревнивца. Алекс не мог понять, что происходит с Гвен: была ли она гениальной актрисой, или действительно из-за чего-то сердилась на него? Баррингтон наклонялся к ней, трогал за руку, а Гвен не возражала против такой фамильярности. Она с улыбкой принимала ухаживания хозяина дома. Алекс видел, что она улыбается Баррингтону так, как улыбалась ему самому в тот памятный вечер, когда они гуляли по набережной Сены.
Когда ужин закончился, вся компания встала из-за стола и отправилась кататься на лодке под луной. Улучив удобный момент, Алекс отвел Гвен в сторонку.
– Ты соображаешь, что делаешь? – зашептал он ей на ухо с грозным видом.
– Соображаю, – нахмурившись, так же тихо ответила Гвен. – Я расспросила его о знакомых в Лондоне. Оказалось, что он почти ни с кем не знаком. Баррингтон заявил, что предпочитает здешнее общество.
– О Боже… – ужаснулся Алекс. – Ты хочешь сказать, что пыталась самостоятельно проводить расследование? Не делай этого больше! Постарайся задержать его подольше на озере, а я пока осмотрю дом.
– Ладно, – отступив от него на шаг, громко сказала Гвен. – Я для тебя всего лишь игрушка, да? Смазливая кукла?
Алекс на минуту опешил, не найдя что ответить. Гвен была очень убедительна в своем гневе. Ричард тоже обладал артистическим даром, который они в юности использовали в своих любовных авантюрах. Но Алекс и не подозревал, что Гвен талантлива не менее, чем брат.
– Вовсе нет, – наконец ответил он.
Гвен бросила на него сердитый взгляд.
– Не тяни, – резко сказала она, и Алекс уловил тайный подтекст в ее словах.
«Не вздумай сейчас извиняться передо мной», – как будто хотела сказать ему Гвен.
Алекс холодно поклонился ей:
– Желаю приятно провести вечер. Думаю, мне не стоит ехать с вами на прогулку.
– Как хочешь, мне все равно, – заявила Гвен и, резко повернувшись, зашагала прочь.
Алекс направился в отведенные им апартаменты, сел у окна и стал ждать, когда компания гостей под предводительством хозяина поместья появится в саду. И вот, наконец, шумная, ватага высыпала из дома. Гвен шагала под руку с Баррингтоном. Она споткнулась, и Баррингтон придержал ее за талию.
Алекс отвернулся от окна.
Усадьба представляла собой полукруг. Посредине дуги располагались вестибюль и парадная лестница. Над ними высился застекленный купол, деливший здание пополам. Во время разговора за ужином Алекс выяснил, где находятся комнаты гостей. Оказалось, что спальни занимали западную часть постройки. По расчетам Алекса, на нижнем этаже восточной части располагались помещения общего пользования – гостиная, столовая, галерея.
Алекс решил, что, прежде всего, нужно обследовать второй этаж восточной части дома.
Стараясь ступать тихо, он вышел в залитый лунным светом вестибюль и прислушался к звукам, доносившимся из гостиной, где играли в карты. Царившее там недавно веселье уже стихло. Алекс явственно различал три мужских голоса. Девиц слышно не было. Похоже, их наняли для того, чтобы развлекать прибывших в поместье без дам гостей, а также охранников.
Вестибюль и парадная лестница были ярко освещены. Алекс знал, что слуги занимались сейчас уборкой столовой после ужина. Им было недосуг следить за порядком в помещениях верхнего этажа.
Вернувшись в коридор, Алекс прошмыгнул к черной лестнице и поднялся по ней. Слава Богу, здесь было темно и тихо. Оказавшись на втором этаже, он, бесшумно двигаясь, прошел в противоположное крыло здания. Один раз его вспугнул какой-то посторонний звук, доносившийся издалека. Алекс застыл на месте, но звук не повторился. Вскоре он догадался; что это был шум кухонного лифта. Из столовой в цокольное помещение к посудомойкам опускали фарфор.
Алекс вышел в главный коридор восточной части дома. Она явно не предназначалась для посторонних глаз: стены здесь были голыми, а полы устилали не дорогие ковровые дорожки, а половики из дешевой, но прочной ткани. Возможно, Баррингтон редко наведывался в эту усадьбу. В таком случае Алекс вряд ли найдет здесь что-то интересное.
Похоже, Баррингтон придерживался той же философии, что и сам Алекс, предпочитая путешествовать налегке и жить в простой, спартанской обстановке, далекой от вычурности и роскоши.
Алекс надеялся, что обнаружит дверь, ведущую в спальню или кабинет хозяина дома.
Все двери были заперты, но это не останавливало его. Он достал из кармана две шпильки Гвен и вставил их в замочную скважину первой двери. Ему пару раз приходилось заниматься промышленным шпионажем, хотя он неохотно брался за подобные дела. Тем не менее, порой это был единственный способ узнать, что случилось с внезапно исчезнувшей партией товара или контрактом, пропавшим накануне нотариального заверения. У Алекса был опыт вскрытия дверей, этому его научила жизнь.
Первая дверь вела в небольшую библиотеку. Здесь не было ни письменного стола, ни секретера, поэтому комната не заинтересовала Алекса. Тем не менее, он на всякий случай порылся на книжных полках. Несмотря на то, что Баррингтон много времени проводил за границей, он оказался большим любителем отечественной истории. Алекс обнаружил на полках книги по истории Англии, ее этнографии, топологии, флоре и фауне.
Алекс раскрыл одну из научных монографий, посвященную исследованию осадочных пород Англии, и пробежал глазами несколько строк. Ничего более скучного он в жизни своей не читал!
Впрочем, Гвен эта книга, пожалуй, показалась бы более занимательной, чем его отраслевые журналы со статьями о торговле и бизнесе. Алекс бросил взгляд на корешки томов о флоре и фауне Великобритании. Он надеялся, что Баррингтон умеет флиртовать и не станет пускаться в скучные разговоры о ландшафтах и пейзажах. В противном случае Гвен непременно клюнет на эту тему, подхватит ее и выдаст себя с головой. Вряд ли кто-нибудь ожидает, что королева Пиратского берега профессионально разбирается в садовом дизайне.
Впрочем, до сих пор Гвен хорошо справлялась со своей ролью. Алекс вдруг вспомнил, как она вздрагивала и обмирала от его прикосновений сегодня ночью. Гвен вступила на новый для себя путь и больше не была застенчивой недотрогой. Наверное, она считала его трусом. Но люди не автоматы. Они не могут по щелчку пальцев изменить свои взгляды, свое поведение. Алекс считал, что рано или поздно Гвен одумается и вернется к прежней жизни. Как бы не поносила она сейчас нравы высшего общества с его ограничениями и рамками, Гвен по натуре своей была его неотъемлемой частью.
Эти мысли казались вполне логичными, но Алекс чувствовал, что их диктовал ему страх.
Неужели Алекс все еще находится в его власти? Если так, то ему следует возвратиться в Англию, принять сан и навсегда поселиться в каком-нибудь маленьком деревенском приходе. Нельзя подчиняться страху и одновременно жить так, как он живет сейчас.
Алексу вдруг стало тошно. Он знал, что окружающие принимают его не за того, кем он являлся на самом деле. Гвен тоже пришла к выводу, что она не такая, какой представляется другим. Это сближало их. Однако Алекс противился желанию Гвен начать новую жизнь, следовать велению своего сердца. Он вынуждал ее оставаться в рамках общественной морали, в которых Гвен было тесно. Почему он так делал? Неужели только из-за того, что ему было проще отвергнуть поползновения Гвен, чем следовать ее желаниям? Если бы он вел себя так, как ей хотелось, то вошел бы в противоречие со своей тайной внутренней сутью.
Каким же слепым жалким трусом он выглядел прошлой ночью!
Впрочем, все это можно было еще исправить.
Алекс вышел из библиотеки и направился к следующей двери. Эта комната обещала быть более интересной. В ней располагался кабинет. На стенах висели гравюры в рамках, на письменном столе лежала стопка изображений флоры и фауны. Из окна открывался живописный вид на океан. Лунный свет хорошо освещал стол. Алекс просмотрел документы. Они не представляли для него никакого интереса. Здесь лежали бумаги с описанием растительности, распространенной в графстве Суффолк.
Алекс вдруг вспомнил, как Баррингтон приобнял Гвен за талию, когда она споткнулась, и у него все похолодело внутри. Возможно, Алекс сам толкнул Гвен в объятия человека, который с интересом будет выслушивать ее рассказы о садово-парковом искусстве! Баррингтон и Гвен могут найти общий язык. В отличие от Алекса его соперник не будет посмеиваться над Гвен и советовать ей заняться составлением гербария…
Алекс застыл, услышав шум в коридоре. Оглядевшись в кабинете, он нашел место, где можно было бы спрятаться. Рядом с дверью вдали от окна, через которое струился лунный свет, скрываясь в густой тени, стояла покрытая резьбой небольшая деревянная ширма. Глаза человека, вошедшего в кабинет, должны были сначала привыкнуть к темноте, а затем уже смогли бы что-то разглядеть в тени.
Алекс едва успел встать за ширму, когда дверь тихонько скрипнула, отворяясь.
– Странно, я точно помню, что она была заперта, – послышался голос Баррингтона. – Ну да ладно, входите.
– О, вы говорили правду! – раздался голос Гвен.
Алекс вжался в стену, борясь с желанием броситься к Гвен и спросить ее, что это она, черт возьми, здесь делает. Ему не нравилось, что она покинула общество и уединилась вместе с другим мужчиной в безлюдном крыле дома. Язык Гвен слегка заплетался. Когда она успела выпить лишнего?
Баррингтон ввел гостью в кабинет, приобняв ее за талию. По отношению к леди такая фамильярность была бы недопустимой. Но с певицей мюзик-холла мужчина мог позволить себе вольности. Парочка остановилась у окна. Алекс отчетливо видел в холодном лунном свете бледный профиль Гвен. Ее лицо было словно высечено из мрамора.
– О, как красиво морские волны накатывают на берег! – мягко произнесла она.
У Алекса заныло сердце. Похоже, Гвен не играла. Вид из окна действительно очаровал ее.
Подойдя к гостье сзади, Баррингтон тронул прядку ее волос.
– Меня, повсюду окружает красота, – промолвил он. – Но ничто не сравнится с прекрасной женщиной, которая сейчас стоит рядом со мной.
Алекс сверлил сердитым взглядом руку Баррингтона, все еще лежавшую на талии Гвен. «Отойди от него, Гвен, – мысленно приказывал он. – Что ты, черт возьми, делаешь?»
Гвен повернулась к Баррингтону. Алексу хотелось верить, что она сделала это для того, чтобы избавиться от его руки. Впрочем, он не мог знать это наверняка. Гвен загадочно улыбнулась Баррингтону, стремясь очаровать его. Она как будто давала ему какое-то неясное обещание.
Внезапно сорвавшись с места, Гвен прошлась по комнате, касаясь рукой предметов мебели. У письменного стола она остановилась.
– О, рисунки! – промолвила она, увидев листы с изображением животных и растений. – Вы художник?
Баррингтон подошел к ней и, взяв руку Гвен, поднес ее к своим губам.
– Увы, нет. До сего дня я был лишен вдохновения.
– В это трудно поверить, – произнесла Гвен и стала медленно отступать от него, не высвобождая своей руки.
Когда ее рука вытянулась во всю длину, Баррингтон сделал шаг вперед, чтобы не выпустить ее из своих цепких пальцев. Гвен оглядела стены, и ее внимание привлекла коллекция масок, висевшая на одной из них.
Алекс замер затаив дыхание. Если Гвен сейчас направится к этой стене, то Баррингтон непременно последует за ней и увидит его.
«Поверни в другую сторону», – мысленно приказал ей Алекс.
Тем временем Баррингтон осмелел. Его ладонь скользнула по спине Гвен, а затем он наклонился и поцеловал ее в голову. Алекс заметил, что маршрут Гвен не был случаен. Она продвигалась к двери, готовя, вероятно, себе путь к отступлению на случай, если Баррингтон перейдет к более активным действиям. При этом Гвен делала вид, будто разглядывает мебель и гравюры. Резная ширма не могла ускользнуть от ее внимания.
Разглядывая ее, Гвен вдруг заметила прячущегося в глубокой тени Алекса и открыла рог от изумления. У Алекса перехватило дыхание. Он не знал, как Баррингтон отреагирует на его присутствие. Алекс без разрешения вторгся на половину дома, где жил хозяин. Учитывая то, что в усадьбе находились вооруженные охранники, одной словесной отповедью Алекс не отделается. Над ним могут учинить физическую расправу.
Алекс мог, конечно, дать отпор Баррингтону. Но он еще не был уверен в том, что хозяин этой усадьбы – нечестный человек, нанесший ущерб Джерарду. У Алекса не имелось никаких доказательств злокозненности Баррингтона. Этот человек пока просто не нравился ему. Но не мог же Алекс позволить себе избивать всех, к кому не испытывал симпатии. Алекс не желал, чтобы его причисляли к отъявленным хулиганам.
Пока Алекс лихорадочно размышлял, как ему поступить, Гвен резко повернулась и наткнулась на Баррингтона.
На мгновение Алексу показалось, что она собирается напасть на него. Должно быть, Баррингтону пришла в голову та же мысль. Он сначала отшатнулся от Гвен, но через секунду, оценив ситуацию, схватил ее и припал к ее губам в страстном поцелуе.
Гвен не сопротивлялась. «Она поступает мудро, – отрешенно подумал Алекс. – Это прекрасный отвлекающий момент».
Гвен обвила руками шею Баррингтона, не позволяя ему повернуть голову в сторону двери. Взор Алекса заволокло красноватой пеленой.
У Гвен вырвался стон, ее пальцы погрузились в волосы Баррингтона, и она пригнула его голову к своей груди. Баррингтон безмерно обрадовался такому повороту событий.
Гвен взглянула поверх его склоненной головы на Алекса и беззвучно произнесла, шевеля губами: «Уходи! Немедленно!»
Но Алекс даже не пошевелился. Неужели эта дурочка возомнила, будто он сбежит с места событий, оставив ее наедине с возбужденным Баррингтоном и дав ему возможность сделать то, от чего он сам, будучи непростительным малодушным трусом, недавно отказался?
Но почему его взбесила эта ситуация? Он ведь знал, чем закончит Гвен, если он ее отвергнет. Рано или поздно она должна была найти утешение в объятиях какого-нибудь подонка. И в том, что это произойдет, Алекс должен был винить прежде всего себя самого.
Картинно закатив глаза, Гвен указала ему рукой на дверь, а потом поманила согнутым пальцем. Что это был за знак?
Баррингтон попытался поднять голову, но Гвен снова прижала ее к своей груди. Алекса наконец осенило, он понял, чего Гвен хотела от него. Бесшумно выскользнув в коридор, он прикрыл за собой дверь, а потом с размаху саданул в нее кулаком. Один, два, три раза… Не дожидаясь позволения войти, Алекс распахнул дверь и ворвался в помещение.
– Ах ты!… – крикнул он.
Гвен зажала ладонью рот и, отпрянув от Баррингтона, оказалась у письменного стола.
– О, мистер де Грей, прошу вас… Это вовсе не то, о чем вы подумали…
– Нет, это было именно то, о чем вы подумали, – заявил Баррингтон. – Что вы здесь делаете?
Алекс пронзил его мрачным взглядом. Он плохо понимал, какую игру ведет Гвен и почему она отошла к письменному столу, а не приблизилась к нему. Может быть, она хотела, чтобы на ее глазах пролилась кровь?
– Я хотел задать вам тот же вопрос, – ледяным тоном произнес Алекс. – Мне кажется, я ясно дал вам понять, что мисс Гудрик не нуждается в знаках внимания с вашей стороны!
Баррингтон криво усмехнулся:
– Похоже, леди не согласна с вами. Может быть, спросим ее, что она думает по этому поводу?
– О… – смущенно промолвила Гвен и, сцепив руки за спиной, потупила взор. Через некоторое время она как будто собралась с мужеством и подняла на Алекса полные грусти глаза. – Мне так жаль, мистер де Грей, однако мне придется сделать трудный выбор. С одной стороны, вы всегда были добры ко мне. А с другой – мистер Баррингтон… – Она вздохнула так, как будто ей было нелегко выразить в словах всю степень своего восхищения хозяином дома. – Я начинаю понимать, почему дамам нравилось, когда за их благосклонное внимание сражались рыцари. Если бы передо мной стоял победитель поединка, мне было бы легче сделать выбор.
Баррингтон нахмурился. И Алекс ощутил, что разделяет его недовольство.
– Мисс Гудрик, я сразился бы с дюжиной мужчин в надежде снискать вашу благосклонность, если бы мы были рыцарями, – сказал хозяин дома.
– Но я не уверена, что вы одержите верх над Алексом, – сказала Гвен.
Алекс, наконец, понял, куда она клонит. Гвен хотела, чтобы они подрались. Возможно, у нее были свои причины подстрекать мужчин к драке. Алекс надеялся, что разумные. Вздохнув, он размял руки. Алекс находился сейчас в неплохой физической форме. Хотя кулачный бой никогда не был его сильной стороной.
Баррингтон с мрачным видом полез в карман.
– С меня довольно, – промолвил, он, и в его руке блеснул металл.
Алекс застыл на месте.
– Я разочарован, – бросил Баррингтон, взглянув на Гвен. – Я считал вас бесхитростной девушкой, наделенной вокальными способностями, и был не прочь поразвлечься с вами. – Баррингтон направил дуло пистолета на Алекса. – Пришла пора поговорить начистоту. Я ждал, что вы рано или поздно попытаетесь сблизиться со мной. И теперь, когда вам это удалось, я хочу спросить: что вам от меня нужно? Что вы делаете в моем доме? Это Уэстон подослал вас, обнаружив, что ему подложили свинью?
Гвен испуганно ахнула. Алекс хранил ледяное спокойствие. Он был сосредоточен, как на тренировке в спортивном клубе. Его мысли были четкими и ясными.
– Я не понимаю, о чем вы говорите, – произнес он.
Пистолет был опасным оружием. Его, конечно, можно выбить ногой из рук противника. Но вдруг Баррингтон успеет выстрелить? Гвен находилась вне укрытия, и ей грозила опасность.
Баррингтон издал резкий смешок. При этом пистолет в его руке даже не дрогнул.
– Вы считаете меня идиотом? Я узнал вас при первой же встрече. У вас фамильное сходство с братом. Потом я навел кое-какие справки и окончательно убедился, что вы тот самый мистер Рамзи, о котором ходит дурная слава. Странно, что Уэстон выбрал вас в качестве своего эмиссара: я никогда не слышал, чтобы он хорошо отзывался о вас. Однако вспомнил-таки о вас, когда ему понадобился человек для выполнения грязной работенки.
Краем глаза Алекс заметил, что Гвен шевельнулась. «Стой тихо!» – мысленно приказал он ей. Алекс не мог допустить, чтобы Баррингтон переключил на нее свое внимание.
– Я не эмиссар брата, – возразил Алекс, лихорадочно раздумывая над тем, что заставило Джерарда продать Баррингтону родовое имение.
Был ли это шантаж или мошенничество?
– В таком случае, объяснитесь! – потребовал Баррингтон. – Или мне обратиться с этой просьбой к леди?
– Она не в курсе моих дел, – поспешно сказал Алекс.
Уголки рта Баррингтона подрагивали. Он явно нервничал. Ранее Алекс ошибочно принимал этот тик за улыбку.
– А я не намерен ничего объяснить, – добавил он, – под дулом пистолета.
– Я должен был принять меры самообороны, – сухо заявил Баррингтон. – Вы обманом проникли в мой дом, поэтому сейчас мне не до светских любезностей. Впрочем, я сам не понимаю, что меня так встревожило. Уэстон – безвольная тряпка. Если он нанял вас поквитаться со мной, то мне вас искренне жаль. Лучше бы вы занимались собственными делами. К сожалению, сейчас я не могу позволить себе проявить слабость.
Шестое чувство подсказывало Алексу, что Баррингтон уже принял решение и оно было не в пользу Гвен и его самого.
Алекс сжался, как пружина, готовясь сделать выпад ногой и выбить из рук хозяина дома пистолет. Но его опередила Гвен.
– Ах ты гад! – воскликнула она и швырнула в голову Баррингтона тяжелую чернильницу.
Алекс бросился к нему, но Баррингтон успел, шатаясь, сделать шаг к Гвен и ударить ее.
Она упала на письменный стол, и из груди Алекса неожиданно для него самого вырвался яростный звериный вопль. Мужчины, сцепившись, повалились на пол. Алекс перехватил руку Баррингтона, в которой тот сжимал пистолет, и надавил коленом на его пах. Баррингтону, судя по всему, не приходилось драться один на один с сильным соперником. Алекс припечатал его руку к полу. Если пистолет выстрелит, на этот звук прибегут охранники. Вторым коленом Алекс придавил левую руку Баррингтона и стал душить его. Глаза Баррингтона выкатились из орбит, тело обмякло.
С Баррингтоном было покончено. Алекс перевел взгляд на Гвен. Она лежала на столе, лицо было розовым, следов от ран не было видно. Ее ресницы дрогнули.
Алекс облегченно вздохнул и приложил дрожащую руку к щеке Гвен. Он приехал сюда из-за проклятого Джерри, и все это закончилось тем, что пострадала ни в чем не повинная Гвен! Алекс так разозлился на брата, что готов был прострелить ему голову.
– Гвен, – произнес он и не узнал своего хриплого, севшего голоса.
Она открыла глаза и тут же скосила их влево, на Баррингтона.
– Забудь о нем, – промолвил Алекс, усаживая ее. – Смотри на океан.
– Со мной все в порядке, – прошептала Гвен.
– Из окна открывается чудесный вид, – продолжал Алекс и сорвал шнур, на котором крепились шторы.
Гвен кашлянула.
– Алекс, документы…
– По-моему, сейчас полнолуние, – сказал он, связывая шнуром руки Баррингтона за спиной. – На улице светло, это хорошо.
Гвен промолчала, наблюдая, как он связывает ноги Баррингтона в лодыжках. И хотя кровь не пролилась, все происходившее напоминало ей скотобойню. Гвен казалось, будто Алекс сейчас подвесит тело Баррингтона на крюк и начнет разделывать его, спустив кровь по капле через пятку, как того требовали законы приготовления кошерной пищи.
У Алекса снова задрожали руки.
– Ты прав, сегодня полнолуние, – промолвила Гвен. – С тобой все в порядке?
Алекс не сразу ответил.
– Да, все хорошо, – наконец сказал он.
– Тебе не кажется, что сейчас не время для пустых разговоров?
Алекс перевязал веревкой в несколько рядов голову Баррингтона, пустив ее между зубов, а затем соединил на спине все три узла – на ногах, руках и голове – между собой. Баррингтон не смог бы самостоятельно двигаться, даже если бы пришел в себя. Если он попытается вырваться, веревка начнет душить его.
Алекс перетащил Баррингтона за деревянную ширму, чтобы охранники, заглянув в комнату, не сразу обнаружили его.
Закончив дело, Алекс переключил все свое внимание на Гвен. Отупляющая ярость, помогавшая ему сражаться с противником, понемногу утихла, и теперь он снова был способен к более тонким чувствам и переживаниям.
Гвен тем временем окончательно пришла в себя и, поднявшись на ноги, стала лихорадочно засовывать бумаги со стола Баррингтона в свой ридикюль.
– Это карты, – пояснила она, поймав на себе взгляд Алекса, – они могут многое объяснить.
– Я вынесу тебя отсюда на руках, – заявил он.
Гвен дотронулась до щеки, на которую пришелся удар Баррингтона.
– Но я могу сама идти, у меня лишь немного кружится голова.
– Нет, – упрямо сказан Алекс, – я понесу тебя на руках.
– А как же карты?
– К черту карты!
Гвен изумленно взглянула на него, а затем поспешно сунула ридикюль под мышку.
– Ну хорошо, неси. Я действительно ощущаю слабость.
Они находились уже на середине лестницы, когда Гвен почувствовала, как Алекс судорожно сжал ее в своих объятиях. Подняв голову, она увидела, что к ним снизу приближается охранник. Половина его лица скрывалась в тени, которую отбрасывали поля соломенной шляпы, на губах застыла пренебрежительная усмешка.
– Отпусти меня, – прошептала Гвен, когда охранник молча проследовал мимо.
Судя по всему, он направлялся в то крыло, где находились комнаты Баррингтона.
– Лежи спокойно, – зашипел на нее Алекс.
Его тон был так необычно резок, что Гвен съежилась.
– Если охранник обнаружит Баррингтона… – начала было она, однако Алекс перебил ее:
– Мы идем сейчас на конюшню. Прикажи кучеру отвезти нас в Монте-Карло.
Алекс нес ее легко, как пушинку. Они миновали вестибюль, и дворецкий без лишних слов распахнул перед ними входную дверь. Он давно привык к странным поступкам и выходкам гостей своего господина.
Алекс с Гвен на руках сбежал по ступенькам крыльца и по дорожке, огибавшей усадебный дом, направился к конюшне. Под его ногами скрипел гравий. На черном бархатном небе ярко сияли звезды и полная луна.
Гвен закрыла глаза. Издали доносились шум прибоя и голоса гостей. После заката солнца на улице стало прохладно. Гвен с наслаждением вдохнула свежий воздух, в котором чувствовался аромат цитрусовых и перечного дерева. От рубашки Алекса исходил запах крахмала и пота. Гвен чувствовала, как в нем происходит какая-то внутренняя борьба, однако Алекс предпочитал молчать о том, что творилось у него, в душе.
Алекс так крепко сжимал ее в объятиях, что Гвен едва могла пошевелиться. Неожиданно она услышала шум голосов и затаила дыхание. Неподалеку от них переговаривались люди. Если охранники уже успели найти Баррингтона, то Гвен и Алексу несдобровать.
Алекс внезапно поставил ее на ноги.
– Похоже, сегодня любители азартных игр еще не успели уехать в Монте-Карло, – тихо сказал он. – Организованный отъезд задерживается. Нам повезло.
Взяв Гвен за руку, он завернул вместе с нею за угол. Под портиком стояла группа гостей, одетых в вечерние костюмы. Они ждали, когда подадут экипаж. Франческа Риццарди первой заметила Гвен и Алекса.
– Вы тоже собрались в казино? – спросила она.
– Куда же еще! – весело ответил Алекс.
– В таком случае вы пришли вовремя, – заметила синьора Риццарди и засмеялась. – Однако, похоже, экипаж будет сегодня переполнен. Мы почувствуем себя, как кильки в бочке.
– О, меня это устраивает, – с обольстительной улыбкой заявил Алекс. – А тебя? – спросил он, повернувшись к Гвен.
Она заставила себя улыбнуться:
– Дорогой, я не возражаю против такой поездки, если мне придется всю дорогу прижиматься к тебе.
Ее слова прозвучали убедительно. Вероятно, потому, что были правдивы.
Алекс не сводил глаз с усадьбы до тех пор, пока экипаж не свернул на вившуюся вдоль побережья дорогу, которая шла под уклон. Вскоре дом исчез из вида. Алекс не заметил никаких признаков поднятой тревоги. Впрочем, он не знал, каким образом должны были выглядеть эти признаки. Свет, загоревшийся сразу во всех окнах? Беготня охранников по двору? Громкий лай собак?
Баррингтон оказался не таким уж предусмотрительным. Правда, он нанял большое количество охранников, но вместе с тем без всякой опаски пригласил в дом тайного врага, хорошо зная, кто скрывается под именем мистера де Грея.
Алекс тяжело вздохнул. Он не ожидал от себя столь неудержимого приступа ярости. Его мышцы до сих пор чуть подергивались. Он и раньше знал, как причинить противнику боль, но до сегодняшнего дня не находил в этом удовольствия.
Как он мог впутать Гвен в столь некрасивую историю?! Алексу казалось, что поездка в Кот-Блэ окажется безобидной и он запросто, не прилагая особых усилий, уладит дела Джерарда. Алекс всегда взвешивал такие понятия, как выгода и цена любого предприятия. Но какую выгоду от поездки на побережье могла получить Гвен? Для нее это было простым развлечением. Выгода, цена, деньги, прибыль – все это безжизненные понятия. «У денег нет своего языка, но они правят миром. Будь хозяином собственной судьбы», – так Алекс говорил себе раньше.
Но теперь, когда Гвен едва не погибла по его вине, он крепко задумался над своей жизненной философией. Кровь Гвен была бы на его руках.
«Попытайся убежать от всего этого», – мелькнуло у него в голове. Мальчишеские привычки не покидали его.
Сидевшая рядом с ним Гвен пошевелилась, и ее ладонь легла на его предплечье. Это легкое прикосновение вернуло Алекса к действительности. Он изобразил на лице улыбку, вспомнив, где он находится. Как и предполагала синьора Риццарди, в экипаж набилось много народа. Пассажиры сидели, тесно прижавшись друг к другу. Франческа устроилась на коленях мужа, расположившегося напротив Алекса и Гвен. Когда экипаж подпрыгивал на очередном ухабе, она ахала, охала и делала какие-то замечания по-итальянски. А в промежутках между ними читала мужу вслух газету о событиях в Монте-Карло. Лорд Такой-то проиграл в карты пятнадцать тысяч долларов и поклялся отыграться в течение недели. Сэр Такой-то понес подобные же потери, но потом сорвал большой куш в трант-и-карант [2] [2]Трант-и-карант – переиначенное на русский лад название карточной игры Trente et guarante – тридцать и сорок.
[Закрыть]и, получив таким образом сорок тысяч прибыли, теперь направляется в Ласло.
Сидя, вжавшись в боковую стенку экипажа, рядом с супругами Риццарди, мадам Д’Аржан, моложавая вдова, слушала эти новости с загадочной улыбкой. Должно быть, она знала, что эти басни распространяют владельцы казино, стараясь заманить побольше доверчивых клиентов.
