Текст книги "Тревожные намерения (ЛП)"
Автор книги: Мелоди Энн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)
Автор: М.Энн
Название: Тревожные намерения
Серия: Миллиардеры-авиаторы
Жанр: Современный любовный роман (СЛР)
Рейтинг: 18+
Переводчик: Suzy, Мария Смирнова (с 8 гл.)
Редактор: Vredina ( гл.1-7), Нина Ковалева (с 8 гл.)
Обложка: Яна Классен
Группа: перевод для групп BestRomanceBook
ВНИМАНИЕ!
Любое копирование и размещение перевода без разрешения администрации, ссылки на группу и переводчиков ЗАПРЕЩЕНО. Перевод осуществлен исключительно в личных ознакомительных целях, не для коммерческого использования. Автор перевода не несет ответственности за распространение материалов третьими лицами.
Аннотация
Братья Армстронг – высокомерные, богатые плейбои, чья жизнь перевернулась с ног на голову, когда умер их отец. Чтобы получить наследство они должны измениться и доказать, что могут быть достойными членами общества, и, пожалуй, самое сложное условие – они обязаны найти свою любовь и жениться. Естественно, все четверо братьев разъярены и по-разному реагируют на условия завещания.
Старший брат, Купер, направляет все усилия на то, чтобы стать генеральным директором собственной авиакомпании. Вся его жизнь отдана полетам, ничто больше не вызывает у него такой всплеск адреналина. Только, пожалуй, одна жаркая ночь с прекрасной незнакомкой, которая исчезла, прежде чем он проснулся.
Встретив ее через несколько лет в кафе, он даже не узнает Сторми Голифакс. Но когда она соглашается присматривать за его домом, то ситуация кардинально меняется. Кажется, Купер нашел свою Золушку. И он не просто хочет видеть ее в своем особняке. Она нужна ему. Он искусно соблазняет ее, оставаясь все тем же эгоистом, умеющим только брать.
Но как только Сторми уступает миру удовольствия, Купер полностью разрушает ее доверие. И теперь Куперу придется завоевать Сторми и доказать, что он способен измениться, и умеет любить.
Роман рекомендован для прочтения зрелой аудиторией.
Пролог
Шины визжали, когда гладкий серебряный «Ягуар» выскочил на шоссе. Ничего не подозревающий водитель автомобиля, движущегося параллельно, нажал на тормоза как раз вовремя, чтобы избежать столкновения с «Ягуаром». Четверым братьям, которые сидели в «Ягуаре», было наплевать на неудобства, которые они причиняли.
Это было вполне обычным делом.
Они продолжили ускоряться, предпринимая попытки опередить демонов, преследующих их, когда мчались вниз по шоссе, выжимая более ста двадцати километров в час, и двигаясь все быстрее и быстрее.
Все равно это было недостаточно быстро. Они продолжали ехать, пока не оказались на краю города в Бей–Харбор, штат Вашингтон. Там они обнаружили полуразрушенный бар с мигающим неоновым знаком, некоторые буквы в котором перегорели.
Купер, который был за рулем, крутанул руль и резко остановился у захудалого здания.
– Достаточно хороший, – сказал он. Он сжимал кулаки, пытаясь побороть желание ударить что–то или, еще лучше, кого–то.
– Ага, – ответил его брат с заднего сидения.
Выйдя из машины, они направились к входу, неопровержимо уверенной походкой. Походкой, из–за которой люди поворачивались и смотрели на них, куда бы они ни пошли. Несмотря на молодость, вследствие способности разжигать неприятности, у братьев Армстронг уже сложилась определенная репутация в их небольшой общине.
Когда они вошли, завсегдатаи этого заведения обернулись, настороженно посматривая на них. Братья первыми зачинали драку и стояли до последнего.
Они были богаты, и не только сверкали своими толстыми кошельками, часами Ролекс и экстравагантными автомобилями. Они были также высокомерны и вспыльчивы, эту четверку обожали, и в то же время побаивались. Купер был самым старшим в свои двадцать четыре. Каждый из его братьев был на год младше. Почти год в год. Нику было двадцать три, Маверику – двадцать два, и Эйсу, малышу – двадцать один.
Этим вечером они искали что–то большее, чем обычные неприятности. Они жаждали крови, но демон, преследующий их, был безжалостным. И независимо от того, как быстро они двигались, это было кое–что, от чего они не могли убежать.
Их отец умирал.
Может быть, это чувство беспомощности, или, возможно, на этот раз они были не самыми сильными в комнате. Как бы то ни было, Купер, Ник, Маверик и Эйс были напуганы, и, поскольку молодые люди не признавали этого, они являлись неприятностями для каждого на своем пути.
Этих братьев всегда уважали, потому что боялись. Они были высокими, худощавыми, с ясными зелеными глазами, которые прятали их самые сокровенные мысли, но так сияли, что большинство не могли устоять.
Неторопливо продвигаясь по бару, Купер сделал вдох в ожидании. Дым наполнил воздух, когда громкая музыка отражалась от стен. Несколько голов повернулись в их сторону, и Купер отмахнулся от них, выискивая потенциального партнера по боксу.
Нервная энергия, поднимающаяся от него волнами, нуждалась в выходе, поэтому первый же человек, который дал бы ему хоть малейшую причину, почувствовал бы гнев его горя, отрицания и чувства беспомощности.
Так как постоянные посетители знали, что от этой группы не стоит ждать ничего хорошего, они опустили взгляды вниз, особенно раздражая Купера своей слабостью, чтобы принять вызов, исходящий от его всего тела.
Парни заказали пиво, затем прислонились к барной стойке, повернувшись к посетителям и сканируя толпу. Никто из них не проронил ни слова, каждый потерялся в своих мыслях.
Купер уже было подумал о том, что им стоит покинуть это место и найти новое, когда он наткнулся на сердитый взгляд мужчины у бильярдного стола. Купер ухмыльнулся тому парню и практически видел пар, поднимающийся из ушей мужчины. Незнакомец направился в их сторону. Купер сжал кулаки от необходимости ударить.
– Вы мальчики Армстронга, верно?
Мужчина покачивался, когда подошел ближе к ним, прищурив потускневшие глаза. Купер застыл, весь во внимании. Это может быть тот, кого он искал.
– Ага, – сказал Куп, даже не пошевелившись.
– Я слышал, ваш папочка на смертном одре, – мужчина произнес холодные слова с ликованием.
Может быть, он был слишком пьян, чтобы понимать, что делает, но сразу же четыре брата шагнули ближе друг к другу, суставы их пальцев захрустели, и послышалось шипение их общего дыхания.
– Быть может, тебе не стоит слушать сплетни, – сказал Маверик с тихим рычанием.
– О, я не думаю, что это сплетни. Видите ли, ваш папа прошелся по многим головам, чтобы добраться до вершины той горы, которую построил для себя. И теперь получает раннюю смерть, которую и заслуживает.
Ник мгновенно отошел от бара, но Купер схватил его за руку и остановил.
– Он смотрел на меня, Ник, – сказал он смертельно тихим тоном.
Его братья бросили на него взгляд, но затем отступили, позволив Куперу разобраться одновременно с его демонами и пьяным ублюдком перед ними.
– Дэйв, перестань. Ты слишком много выпил, – сказала женщина, положив руку на его плечо.
– Катись к черту от меня. Я знаю, что делаю, – Дэйв зарычал на женщину, отталкивая ее прочь.
Пальцы Купера дрогнули в ожидании. Теперь он еще больше хотел разукрасить этого мудака. Нормально врезать мужчине, но оттолкнуть даму не приемлемо.
– Может быть, тебе стоит извиниться перед дамой, – сказал Маверик. Он хотел шагнуть вперед и занять место Купера. Купер посмотрел на него, и Маверик отступил, хотя ему было сложно это сделать.
– Может быть, тебе стоит держать свой проклятый рот на замке, – сказал Дейв Маву.
– Это бой Купера, – Ник напомнил Маверику, когда он начал дергаться от необходимости ударить этого ублюдка.
Дэйв отвернулся от Маверика, его глаза–бусины снова сосредоточились на Купе.
– Ты просто такой же, как твой папочка, мальчик. Вам нравится жить за счет мужчин, которые рвут свои задницы для вашей семьи на этих дерьмовых фабриках?
– По крайней мере, наш папочка обеспечивает работой таких отбросов, как ты, – сказал Купер.
– Не то, чтобы ты знал. Ты не проработал ни одного проклятого дня в своей жизни, – огрызнулся Дэйв.
– Неа. А имею гораздо больше, чем ты, не так ли? – Купер насмехался над ним, убедившись, что мужчина может рассмотреть золотой «Ролекс» на его руке.
Мужчина сплюнул, пока пытался подобрать слова. Он был в ярости. Тогда Купер достал свой бумажник и шлепнул стодолларовую купюру о барную стойку, попросив официантку позаботится о счете этого мужчины. Поскольку, вероятно, он самостоятельно не сможет. От ярости и смущения лицо Дэйва стало свекольно–красного цвета,.
– Мне не нужно, чтобы такие, как ты заботились обо мне, – наконец смог пробормотать он.
Допивая одним длинным глотком пиво, Купер не торопился. Закончив, он поставил стакан на стойку. Бар был странно тихим, потому что завсегдатаи наблюдали за сценой, которая разворачивалась перед ними.
– Значит, ты один из тех парней, которые предпочитают винить в большинстве своих бед большого человека из офиса, вместо того, чтобы изо дня в день тяжко впахивать, а? – сказал Купер с насмешливой улыбкой на губах.
– Мне нравится моя хренова жизнь. И я не нуждаюсь в том, чтобы богатый ребенок, который даже не знает, что такое работа, рассказывал мне, что для меня лучше, – завелся мужчина.
– Я лучше, чем ты, – сказал ему Куп, подмигнув, будучи уверенный в том, что это наверняка возмутит его собеседника. И просто для того, чтобы добавить масла в огонь, достал пачку денег и бросил их ему под ноги.
– Вот немного налички для тебя. Очевидно, что тебе они нужны больше, чем мне, ведь по возвращении домой меня ждет целая гора.
– Я собираюсь насладиться, выбивая дурь из твоей задницы, мальчик, – сказал Дэйв, отбрасывая свою пивную бутылку за спину. Он с тоской посмотрел на брошенные деньги. Купер рассмеялся бы, если бы в данный момент был способен на это.
Его братья даже не вздрогнули от вида стодолларовых купюр, разбросанных по грязному полу. Деньги сейчас были делом второстепенным. Мальчики отступили.
– Я хотел бы посмотреть на твою попытку, – сказал Купер с явным насмешливым блеском в глазах, желая еще больше разозлить мужчину. – Следуй за мной.
Его мускулы были напряжены, и он был более, чем готов. Куп направился к двери. Он мог сделать это в баре или уложить этого парня снаружи. Ему было откровенно все равно.
– Оставишь свой конвой здесь, или тебе понадобятся братья, чтобы спасти твою задницу? – насмехался Дэйв.
Тот факт, что этот кусок отбросов поставил под сомнение его честь, разъярил Купера еще больше. Он выждал секундную паузу, прежде чем ответить, даже разворачиваясь лицом к пьянице.
– Ты, очевидно, не знаешь меня, если все еще думаешь, что мне понадобится помощь, чтобы надрать твой бесхребетный зад, – сказал ему Купер. – Куриный зад, – пробормотал он, осознавая, что это явно переходило все допустимые границы, и наконец–то подтолкнет его к действиям.
Шевеление воздуха у уха предупредило Купера об атаке, приближающейся к нему. Они едва успели отойти от передних дверей, прежде, чем мужчина качнулся, думая о том, что если Купер впереди него, то он может наградить его дешевым ударом сзади.
Он не учел гнев Купера и степень своего опьянения.
Купер резко развернулся и перенес свой вес в карающий удар, который жестко контактировал с лицом пьяницы. Оглушительный треск кулака Купа, ломающего нос Дэйва, отозвался эхом на парковке.
Мужчина сплюнул кровь, когда пытался подняться, прежде чем завалился на землю. Купер не дал ему и шанса. В полсекунды он оказался на земле снова и снова обходя мужчину.
– Может нам стоит остановить это? – спросил Маверик, прислоняясь к внешней стене бара, пока постоянные посетители вываливали из бара, чтобы поглазеть.
– Никаких шансов. Черт, я надеюсь, что найдется хоть какой–то смельчак, чтобы я мог махнуть кулаками пару–тройку раз, – пробормотал Ник, озираясь.
– Я следующий в очереди, – прорычал Эйс.
Маверик придержал своего брата и пообещал ему:
– Ты получишь свое.
Никто не обращал внимания на других братьев, поскольку драка перед ними продолжалась на земле, и Дэйв смог нанести хороший удар по лицу Купера.
Однако через пару минут бой закончился. Дэйв растянулся на земле. Посетители бара потеряли интерес и вернулись в помещение, к своему холодному пиву и черствому арахису. Братья наблюдали, как Купер медленно поднялся, сплевывая, и прикасаясь к своей опухшей губе.
Пара мужчин подобрали Дэйва и тихо увели его прочь. Братьям было все равно куда.
– Стоит ли нам вернуться внутрь? – спросил Маверик.
– Ага. Я закончил с этим ублюдком. Может быть, найдется другой идиот, который желает получить новую форму носа, – сказал Купер.
Прежде чем Ник или Эйс смогли ответить, зазвонил телефон Ника. Он посмотрел на имя звонящего и вздохнул. Выждал пару секунд, прежде чем ответить.
Он затих на мгновение, пока говорил звонивший. Затем кивнул, хотя его собеседник не мог его видеть.
– Да, мам. Мы скоро будем.
Он закончил звонок.
– Нам нужно возвращаться домой, – сказал им Ник. Даже без звонка, Ник всегда был голосом разума.
– Я еще не готов возвращаться туда, – сказал Эйс, опустив взгляд вниз.
– Я не могу, – согласился Купер. Он не мог допустить, чтобы уровень адреналина понизился, потому что тогда... тогда, он может почувствовать реальную боль, вместо гнева.
– Время пришло, – сказал Ник снова.
Они не хотели слушать, но они знали, что их брат был прав.
Когда они возвращались к машине и усаживались внутрь, они словно шли по зеленой миле (прим. перев. – зеленая миля – это коридор по которому ведут заключенных на смертную казнь). Обратно они ехали гораздо медленнее, чем гнали из дому, молча и не торопясь.
Остановившись перед большим поместьем, в котором они выросли, молодые люди так и остались сидеть в «Ягуаре», никто из них не хотел первым открывать дверь их машины. Наконец, Ник решился на это, и остальные последовали за ним. В особняк они зашли в тишине, с поникшими плечами.
– Где вы были?
Они замерли в фойе, когда их дядя Шерман спустился вниз по ступеням и пристально посмотрел на них. Тревога в его голосе ужаснула их. Они знали, что время истекает.
– Нам нужно было выпустить немного пара, – сказал Маверик, его руки были спрятаны в карманах, когда он качнулся на пятках.
– Ваш отец хотел с вами поговорить, – проворчал Шерман. – Не так много времени осталось. Вы все нужны вашей маме.
– Нам очень жаль, – сказал Купер. Остальные были не в состоянии говорить и только кивнули, извиняясь.
Шерман вздохнул, не в состоянии больше сердится.
Они последовали за дядей наверх по ступеням. Никто из них не хотел заходить в дверь спальни. Но они вошли. Их отец, раньше очень сильный, теперь был очень хрупким и слабым. Рак забирал у него все, оставляя лишь тень мужчины, которым он всегда был.
– Проходите, – сказал он, его голос больше напоминал шепот.
Медленно четыре парня приблизились к кровати, стоя перед мужчиной, которого они скоро потеряют.
– Время истекает, поэтому я не буду тратить слова, – начал их отец.
– Пап... – Купер попытался прервать, но его мать положила руку на его плечо.
– Дай ему сказать, сынок.
Ее голос был таким печальным, что парни тут же повернулись и посмотрели на нее, их плечи напрягались, прежде чем они вернулись к отцу и стали ждать.
– Я совершил ошибку с вами, – сказал он им с разочарованием на лице. Он задержал свой взгляд на окровавленном глазе Купера и печально покачал головой. – С каждым из вас.
– Это не так, папа, – перебил его Маверик.
– Так и есть. Вы уже мужчины, но у вас нет планов на будущее. Я хотел дать вам весь мир, но вы научились только брать и так и не научились зарабатывать. Я знаю, что вы вырастите в прекрасных мужчин. У меня нет никаких сомнений по поводу этого. Но, пожалуйста, не стоит меня ненавидеть, когда я уйду, – сказал он прежде, чем начал закашливаться.
– Мы никогда не возненавидим тебя, папа, – быстро сказал Ник.
– Вы можете вскоре, – отец ответил им. – Но однажды вы скажете мне спасибо. Я делаю это, потому что люблю вас.
– О чем ты говоришь? – спросил Эйс.
– Ты скоро узнаешь, сынок, – сказал их отец.
– Пап... – начал Маверик, но глаза их отца закрылись.
Купер хотел заставить себя сказать что–то, чтобы разрушить эту ужасающую тишину. Но просто стоял там. Гнев, печаль, страх исходили от него.
А потом стало слишком поздно.
В комнате не раздавалось ни звука, когда их отец перестал дышать. Молодые люди прослезились, когда смотрели на их покойного отца.
Затем Купер развернулся и вышел прочь. Он не остановился перед входной дверью. Он даже не остановился в конце подъездной дорожки. Он продолжал ехать, все быстрее и быстрее, до тех пор, пока его желудок не скрутило от скорости. Он пытался осознать тот факт, что был разочарованием, которое постигло его отца. Что, если мужчина был прав? Что, если он никогда не станет и наполовину таким же, каким был его отец? Он разогнался еще быстрее.
Однако, был не в состоянии опередить последние слова разочарования его отца...
– ... и для моих мальчиков, я оставляю каждому из вас, Купер, Ник, Маверик и Эйс, четверть своего состояния, но при одном условии...
Прошел только день после похорон, и ни один из парней не хотел сидеть в этом кабинете, в то время как он зачитывал дурацкое завещание. Не то, чтобы они не знали, что он собирается сказать.
Их отец, само собой, оставил им свое состояние. То есть то, что еще не дал им в их трастовых фондах, а также их маме и его брату – дяде Шерману. Они были единственными живыми родственниками – ну, единственными, о которых они, по крайней мере, знали. Так что это была пустая трата времени.
– Мы можем покончить с этим? Меня ждут дела, – огрызнулся Купер.
– В конце концов ты мог бы проявить немного уважения, – Шерман осадил Купера.
– Ага, я проявил, – сказал Куп. – Теперь я могу идти? Не желаю слушать остальное.
– Я думаю, тебе стоит, – сказала их мать.
Ее сладкий голос мгновенно успокоил парней. Они любили свою мать и очень уважали ее, всегда прислушивались к тому, что она говорила. Но годы ожесточили их, они стали принимать как должное, то, что им дали.
Все должно было измениться.
– Вы не получите ни цента из вашего наследства до тех пор, пока не докажете, что на самом деле сделали лучше не только свою жизнь, но и жизнь других людей.
Купер заговорил первым.
– И что это значит? – он встал на ноги, и стул, на котором он сидел, мгновенно отлетел в сторону. Его братья оказались позади него.
Мир стал внезапно вращаться, и никто из них не знал, как справиться с этими последними новостями.
– Если вы, наконец, заткнетесь и послушаете, тогда сможете услышать все остальное, – сказал им Шерман.
Четверо молодых мужчин были растеряны, но медленно опустились на свои сидения, кроме Купера, который так и остался стоять, скрестив руки на груди, а его глаза так и метали кинжалы.
– У вас есть десять лет, чтобы изменить ваши жизни. По истечению этого десятилетия, если вы не сможете доказать свою самостоятельность, прилагая все усилия, и проявляя почтение к вашей матери и дяде, и принося пользу обществу, ваше наследство будет пожертвовано на благотворительность.
Адвокат остановился, словно не хотел зачитывать то, что следовало дальше.
– Покончим с этим, – прорычал Эйс.
– Ваша мама и я прожили замечательную, красивую, увлекательную жизнь вместе. Мужчина не должен быть одиноким. Он должен любить, делиться, расти с женщиной, которая будет его проводником в самые непростые моменты жизни, – начал душеприказчик.
– О чем он говорит? – огрызнулся Маверик.
– Сынок, это слова твоего отца, так что, не мог бы ты послушать? – сказал дядя Шерман печальным тоном.
Маверик наклонился вперед, но, похоже, он не слышал ничего из того, что говорилось в тот момент.
– Могу я продолжать? – спросил адвокат.
– Да, да, – показал Купер жестом руки.
– Вы получите ваше полностью наследство, как только женитесь.
Мертвая тишина последовала за этими словами, когда парни посмотрели друг на друга, а затем на свою мать, на лице которой была безмятежная улыбка.
Наконец, Купер был одним из тех, кто заговорил снова.
– Мама? Что за хрень здесь происходит?
Она одарила сына печальной улыбкой.
– Мы с отцом наблюдали за тем, как в последние годы вы сбились с пути. Он знал, что умирает, и у него не осталось времени, чтобы направить вас, помочь вырасти. Он не хотел потерять вас навсегда, как и я. Так что он изменил завещание.
Парни ждали, когда она продолжит, но она молча присела.
– Мы богаты и без его денег, – заметил Ник.
Она молчала какое–то время.
– Да, Ник, так и есть, – сказала она наконец.
– Ты собираешься забрать все, что у нас уже есть? – спросил Маверик.
– Нет, я не собираюсь, – сказала всем им Эвелин Армстронг. – Вы можете не получать свое наследство, хотя в сравнении с ним ваши трастовые фонды – жалкие гроши, вы сами знаете. Но получение денег – не цель, – сказала она со вздохом.
– Какова же цель? – спросил Купер, отчаянно пытаясь не перейти на крик, но только потому, что его мать была в комнате.
– Цель – вырасти. Вам нужно вырасти, – сказала Эвелин, когда смотрела в глаза каждому из парней, прежде чем повернуться к Шерману.
– Ваш отец хотел, чтобы вы стали хорошими мужчинами. Он попросил вас показать вашей маме, что вы ими стали, – добавил Шерман.
– Таким образом, даже после смерти отец хотел, чтобы мы плясали под его дудку? – огрызнулся Эйс.
– Нет, сынок, даже после смерти ваш отец хотел, чтобы вы стали мужчинами, какими он хотел вас видеть, – сказала им Эвелин.
– Мне не нужны его дурацкие деньги. Мне достаточно тех, что у меня уже есть, и, к тому же, у меня были собственные планы. Если он думает, что я такая бестолочь, то пусть оставит все эти деньги себе, – прогремел Купер.
– Согласен, – огрызнулся Ник.
– Я не собираюсь делать что–то, потому что кто–то заставляет меня, – заявил Маверик, присоединяясь к братьям.
– Если он думал, что мы такие бестолочи, то пусть катится в пекло, – сказал Эйс, заходя слишком далеко.
– Эйс.... – прошептал Куп.
– Вот только не надо, Купер! Ты всегда стараешься быть лидером, но это дерьмо. Да, я младший в семье, но это совсем не означает, что я должен пытаться исправить каждую ошибку, которую вы, ребята, уже совершили. Я покончил с этим, – прорычал Эйс.
– Угомонись, сынок, – сказал Шерман, когда поднялся и положил руку на плечо Эйса.
– Нет!
Эйс отскочил от Шермана и затем двинулся в сторону двери.
– Я люблю вас всех, независимо от вашего выбора, но надеюсь вы слышали последние слова вашего отца и знаете, что он сделал это потому, что любит вас, – сказала Эвелин тихо, на мгновение останавливая Эйса. Затем его глаза помрачнели.
– Я в это не играю.
Эйс вышел первым. Он выскочил из офиса душеприказчика, нагревая воздух вокруг себя.
Купер стоял огорошенный. Что только что произошло? Они не только потеряли отца, но и только что выяснили, что никогда не были достаточно хороши в его глазах.
– К черту папу, к чету это место.
Купер последовал за своим братом, хотя Эйс уже давно ушел. Это не имело значения. Купер проявит себя, но он сделает это, потому что сам того хотел. Он никогда не станет чьей–то марионеткой. Даже своего отца.
Глава 1
Что, черт побери, он делает на этой роскошной свадьбе Андерсона из команды «Шторм» и его невесты – Хейли?
Он не хотел быть здесь, не хотел находится даже близко к людям, но опасался того, что его друзья могли начать звонить в Национальную Гвардию в любую минуту, если бы он не появился, или по крайней мере притворился, что он все еще нормальный.
Прошло всего шесть месяцев с тех пор, как его отца не стало. Ни слова от Эйса, и хотя он общался с другими своими братьями, их разговоры были короткими. Каждый из них сражался со своими демонами и последними словами отца.
С матерью он обменивался всего несколькими словами. Купер знал, что это ужасно, он не хотел встречаться с ней, пока находился в подобном состоянии.
– Я действительно очень рад, что ты выбрался, Куп.
Марк Андерсон стоял рядом с ним, и они всматривались в празднующую толпу вокруг них. Купер даже не пытался улыбаться. Его губы только скривились.
– В последнее время я не очень люблю праздники, – признался Купер своему другу.
– Понимаю тебя. Я не знаю, как смог бы жить, если бы умер мой отец. Этот мужчина постоянно вмешивается и мелькает перед глазами, но я люблю его. Думаю, этот старик слишком упрям, чтобы так просто уйти. Он переживет всех нас, – сказал он с усмешкой.
– Ага, согласен с тобой. Джозеф – это сила, с которой нужно считаться, – произнес Купер, его губы слегка подергивались. Это была почти улыбка.
– Тебе нравится твоя новая работа? – спросил Марк.
Купер остановился, пока раздумывал о вопросе. Он делал именно то, чего хотел его отец. Даже если он делал это, не желая угодить отцу. Он работал на небольшую авиакомпанию, используя навыки, которые до недавнего времени были не более, чем хобби.
– Я не уверен в том, что наслаждаюсь самой работой и бумажной волокитой, которая идет в купе с ней, но, да – полеты это то, что я люблю. Я не мог знать, что этого достаточно. Кто знал, что самолеты, с которыми я игрался всю жизнь, станут моей карьерой, – сказал Купер.
– Даже и без своего наследства ты очень богатый мужчина, Купер. Не похоже, что тебе нужна работа. Но прежде, чем ты что–то скажешь, я знаю, что это не из–за денег. Я тоже могу не работать. Но решил, что буду работать, не из-за благосостояния, а скорее из гордости, – сказал ему Марк.
– Гордыня тут ни при чем, – ответил Купер, пожимая плечами. – Или, по крайней мере, не думаю, что делал это из–за нее. Не до того, как зачитали волю нашего отца. Я думаю, он был прав в том смысле, что мы все вроде как шатались по жизни. Но он нас так воспитал. Не знаю, чего он ожидал.
– Я думаю, когда люди осознают, что их время подходит к концу, они начинают пугаться, – сказал Марк. – Не то, чтобы я знал это из собственно опыта, но сейчас, когда я сам отец, я боюсь. Я хочу чтобы мои дети выросли хорошими людьми. Они работают на ранчо, и даже бывают в офисе Андерсенов и учатся там.
– Разве твои дети еще не достаточно маленькие? – спросил Купер.
– Да, но я был немного испорчен. И не хочу этого для своих детей, – пояснил ему Марк.
– Ну, я не знаю, может ли заработок пары тысяч в месяц что-то доказать. Но мой отец, казалось, думал, что это сделает меня мужчиной, поэтому теперь вместо того, чтобы летать ради удовольствия, я летаю на авиалинию. Это не так уж и плохо. Всего лишь немного злит, – сказал Купер.
– Гнев, в конце концов, пройдет, – сказал ему Марк.
– Я не знаю...
Купер замер, вглядываясь в толпу. Приходить на вечеринку было плохой идеей. Может быть настало время уходить. Он не совсем вписывался в окружающую компанию.
В тот момент, когда он собрался уйти, его взгляд зацепился за кое–кого. Он остановился и уставился на женщину в углу, сидящую в одиночестве.
Марк продолжал говорить, но Купер не слышал, о чем говорил его друг. Он был слишком сфокусирован на блондинке в красном платье, которая прижимала свой напиток так близко, словно от этого зависела ее судьба.
Она нервно оглядывалась вокруг, не встречаясь с ним взглядом, прежде чем снова опустила глаза. Купер был шокирован от гаммы охвативших его чувств.
Прошло слишком много времени с тех пор, как он чувствовал что–то иное, кроме злости.
– Кто это? – спросил он Марка, перебивая своего друга посреди предложения.
Марк последовал за его взглядом и несколько мгновений смотрел на женщину.
– Без понятия. Не видел ее раньше, – сказал Марк. Потом улыбнулся. – Но у меня есть предчувствие, что ты выяснишь это.
– Не стоит преувеличивать, Марк. Мне просто любопытно, кто она, – огрызнулся Купер.
– Я не осуждаю тебя, – заверил его Марк похлопывая по плечу.
– Я люблю натягивать дамочек, но не дам отцу удовольствия, женившись на одной из них, – сказал он с легким рычанием.
– Что это значит? – спросил Марк, выглядя немного растерянным.
– Кажется, мой отец думал, что жизнь мужчины не является полной без жены. Я же думаю, что все женщины ищут мужчину с самыми глубокими карманами, – сказал он.
Марк печально посмотрел на него и покачал головой.
– Не все женщины такие. Я женат на одной их хороших.
– Тогда тебе досталась последняя, – сказал Купер убежденно. Потом ушел прочь.
Он не знал почему, но ему нужно было познакомиться с женщиной, которая пыталась отсюда ускользнуть.
«Это был секс, вот и все. И ради секса можно было распрощаться с несколькими долларами», – подумал он с циничной улыбкой.
Глава 2
Сторми Халифакс отдала бы что угодно, лишь бы стать незаметной. Она безуспешно пыталась вжаться еще больше в угол, когда наблюдала за парами, одетыми в наряды от дизайнеров, и как они кружатся по танцполу. Они все смеялись и дом был наполнен сиянием гламура и блеском ночи.
Только американская королевская семья, такая как Андерсоны, могла позволить себе свадьбу, подобную этой. Сторми готова была поспорить на весь свой банковский счет, на котором было не так уж и много денег, что ей не по карману даже один цветочек из множества столь элегантно расположенных в сотнях изысканных букетов.
Она с тоской посмотрела на дверь. Всего несколько часов... Как она могла позволить Линдси убедить ее, что это была хорошая идея – пробраться на свадьбу века? Если у Сторми получится пережить этот вечер незамеченной, то она поклялась, что никогда снова не будет слушать свою лучшую подругу.
Конечно, сколько раз в ее жизни у нее возникала та же самая мысль? Слишком много, чтобы сосчитать.
По крайней мере, она выглядела так, словно вписывалась в толпу, ну или не выделялась из нее. Это означало, что в эту красивую летнюю ночь в Сиэтле она была совсем на себя не похожа.
Линдси настояла, чтобы Сторми надела смехотворно короткое красное платье, из–за которого ее кожа стала казаться бледнее. А потом подруга наложила на ее лицо столько макияжа, что Сторми почувствовала себя клоуном. Когда окрашенные светлые волосы заменили ее естественный коричневый цвет, она едва узнала себя. Когда она взглянула на себя в одном из позолоченных зеркал, висевших на стенах банкетного зала, Сторми едва могла поверить, что смотрела на свое собственное отражение. Девушка в зеркале выглядела почти так, будто она была частью этой роскошной свадьбы. Почти.
Как минимум, она выглядела достаточно взрослой, чтобы пить. Даже если она станет такой всего через несколько недель. Сторми прикоснулась к цепочке на своей шее и стала теребить ее, чувствуя себя более защищенной, даже если всего чуть–чуть. Она никогда не выходила из дома без этого простого украшения, которое придумала сама.
Сторми просканировала комнату в поисках Линдси. Только мухи на стене знали, в каком восторге была ее подруга. Линдси, определенно, не жалась по углам.
Хватит, значит хватит. С Линдси или без, Сторми нужно было разработать стратегию отхода. Она подняла свой сверкающий клатч, поднялась на смехотворно высокие шпильки, которые одолжила у Линдси, и затем незаметно попробовала пробраться к двери.
