Текст книги "Пострадавшая магия (ЛП)"

Автор книги: Меган Креве

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Джослин выпалила свои чары. Энергия в воздухе дрожала, вырвалась. Я смотрела на окно, пела еще куплет, чтобы попасть с крыши в комнату за стеклом.

Рывок, вспышка тьмы, и я оказалась в темном кабинете. Пахло деревом от полок и стола, которые я едва видела. Я вскинула руки в защите, готовая петь, но в комнате была только я.

Крики уже звучали в глубине дома. Я побежала к закрытой двери. Стук и стон донеслись за стеной, и магия дрогнула у моей кожи.

Голос Брандта раздался в наушнике:

– Мы схватили его! Он обезврежен. Два стража уже не угрожают.

Он явно имел в виду: мертвы. Магия сжала мои плечи, будто пальцами, впиваясь в мышцы. Я ощущала ее еще сильнее с тех пор, как открылась той ночью.

«Я не могу ничего с ним поделать», – подумала я, но мне все равно было не по себе.

Но при этом немного напряжения пропало. Мне не нужно было выбирать. Часть меня была рада, что Брандт убил тех стражей, а мне не пришлось. Какой эгоисткой я была?

– Ведите его, – сказал лидер миссии. – Лопез, Стравос, без барьера я заметил зачарованный предмет с большой силой на третьем этаже. Найдите и доложите.

Я выпрямилась у двери. Миссия еще не закончилась.

Быстрые чары, магия затрепетала вокруг меня, загудела справа. Зачарованный предмет был тут, в кабинете. Там.

Джослин ворвалась в комнату, а я выдвинула нижний ящик стола. Она точно сама просканировала здание.

– Я нашла его, – сказала я в микрофон, включая фонарик, заглядывая в ящик. Энергия исходила от предмета, и мне было не по себе. Я узнала силуэт предмета с тренировки. – Это один из приборов, сбивающих с толку. Не активирован.

Узор на металле усиливал чары в приборе. Если его активировать, вырвется вспышка энергии, что ударит по всему, вызывая сильную мигрень. Если дать этому минуту, из ушей потечет кровь.

– Где-то может быть точка активации на расстоянии, – сказал лидер миссии. – Убрать. И уходим.

Магия дрожала от его слов. Я сглотнула. Джослин застыла, глядя на меня.

Безопаснее всего было сжечь прибор быстрыми чарами. Никто не мог винить меня за это. Этого хотел лидер миссии. Это сделали бы многие оперативники.

Слушаться приказов. Уберечь всех, кто зависит от меня. Стараться не ранить магию.

Магия впивалась в меня, как ребенок в истерике.

Я закрыла глаза на миг, невольно вспомнила брата – мы сидели на полу в нашей спальне, Хави сиял гордостью от новых чар, что я с радостью ему показывала.

«Ты будешь чудом, Ро. Я уже хочу увидеть, как ты затмишь тех прихвостней Конфеда».

Он не увидел, как я сияю. Он умер, пытаясь дать мне будущее с магией.

Для чего это было? Его жертва… боль моих родителей из-за меня, которую они терпели ради моего счастья… жизни, что я забрала, люди, которых не спасла на экзамене… для чего все это было, если я помогу уничтожить то, что так хотела уберечь?

Я могла ругать лишь себя.

Я была одним магом, но со мной нужно было считаться. Я была в долгу перед ними и магией, не могла сдаваться.

Я посмотрела на Джослин, сжала кулаки. Она слабо улыбнулась. Моя решимость пылала в груди.

– Я могу отделить чары меньше, чем за минуту, а потом разбить прибор, – сказала я. – Это тоже уничтожение.

Глаза коллеги заговорщически заблестели.

– Да, – сказала она. – Конечно. Я хочу это увидеть.

Она шагнула ближе, а я склонилась над ящиком. Я не хотела рисковать, даже касаясь этой штуки. И я направила внимание на нити чар в приборе, мелодия в нем должна была рассеять мысли и вызвать их тревогу. Куплет на моих губах проверял нити мягко. Как прибор активировался.

Я уловила глубокий пульс среди спутанных нот. Мой голос изменился, я задевала магией эту точку. Я вытягивала нити подрагивающим ритмом, ослабляла их в клубке. Процесс был осторожным, нужно было действовать точно.

Пот стекал по моей спине, хоть в комнате было прохладно. Я убрала последнюю нить чар, и остальные рассеялись с рябью в воздухе. Джослин выдохнула. Магия вокруг нас успокоилась.

Я взяла пустой прибор и бросила на пол.

– Хочешь сделать это?

Джослин улыбнулась и опустила ногу. Прибор разлетелся на кусочки металла.

Ноги дрожали подо мной, пока мы спускались, но дрожь была приятной, словно верхняя часть тела не была связана с нижней. Меня предупреждали, мне угрожали, но я перечила Конфеду и еще стояла.

– Мы с Лопез выходим, – сказала Джослин в микрофон. Мы подошли к входной двери, которую товарищи оставили открытой, а потом направились к гудящему вертолету.

Мы спускались по ступеням, когда фигура бросилась к Джослин из ниоткуда.

Женщина с худыми конечностями, со светлыми и спутанными волосами. В ее тонкой ладони был осколок сияющего света – оружие из магии. Это нападение не было продумано, она нападала в отчаянии. И короткая фраза, которую я не понимала, была ее криком.

Джослин вскинула руки с инстинктом, который вырастили в нас. Слова, что Хэмлин заставил нас учить, вылетели из моего рта. Джослин уже спешно колдовала.

Ее чары попали женщине в грудь с шипением. Призванное оружие задело горло подруги, пока женщина падала. Мои чары через миг лишь задели ее плечо во время ее падения. Я целилась в ее сердце.

Магия рвала мои руки. Женщина обмякла на земле. Джослин вдохнула с дрожью и потирала локти, в ее глазах был страх. Она взглянула на меня и напряглась.

– Хорошие рефлексы, Стравос, – сказал в наушнике наш лидер миссии. – Теперь идите сюда, пока не выбралось больше безумных.

Сердце колотилось, словно на меня напали. Магия безумно била меня по коже.

«Прости, – подумала я ей. – Мне так жаль».

Что еще я могла сделать? Сэм говорил еще на первой миссии: «Замки можно починить. Многое другое – нет», – как жизнь Джослин. Я не знала, смогла бы отразить вовремя атаку, пощадив напавшего.

Я могла помогать магии, сколько хотела, но тут мы оставались солдатами.

Горечь заполнила горло, но я смогла кивнуть Джослин.

– Я рада, что ты в порядке.

Напряжение отпустило ее. Мы прошли к вертолету вместе. Я опустилась на свое место, мне было плохо, и я не знала, был этот день победой или поражением.

Мне нужно было работать лучше, быстрее. От меня многое и многие зависели. Я не подведу их.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Финн

Где была грань между смелостью и трусостью? Я много раз искал ее за последние несколько месяцев, но так и не нашел ответ.

Был я смелым, раз рисковал разочаровать родителей, воруя часть конфиденциальной информации о работе папы, чтобы помочь протесту Лиги? Или я был жалок, потому что делал себя невидимым во время протеста, оставаясь в номере гостиницы и наблюдая за собранной толпой? Я бы хотел думать, что это смелость, но внутри оставались сомнения.

– Как все выглядит на западе? – спросила Тамара в телефоне, прижатом к моему уху. Она следила с места дальше по улице от меня.

– Насколько мне видно, все идет гладко, – сказал я. Около пяти сотен людей, вышедших на протест, окружили машины, в которых иностранные маги ехали на конференцию. Я смог сказать всем, когда собираться и где ждать, благодаря документам на рабочем ноутбуке папы, куда я успел заглянуть.

Мы держались почти час. Толпа почти не двигалась, махала плакатами, которые мы рисовали на последней встрече, и кричала просьбы справедливого обращения. Луис и пара его близких коллег ходили по толпе людей. Он помешал паре парней стучать по одной из машин.

Мы старались привлечь международное внимание и внимание Конфеда. Этим представителям нужно было увидеть, что Конфед жестоко поступает с нами, а не наоборот. И мы решили стоять там упрямо, но мирно.

Не всех обрадовало это решение.

– Думаю, можно немного оживить это, – сказала Эри, третий голос в нашей конференции по телефону. Она была в ресторане на пятом этаже на северном конце улицы, хотя явно предпочла бы ходить среди толпы и кричать на машины. Но она не хотела, чтобы только мы с Тамарой советовали Луису.

Луис, четвертый и последний голос нашей конференции, кричал, чтобы нам было его слышно поверх шума толпы.

– Я не вижу смысла давить сильнее, пока мы достигаем целей. Мы показываем свою точку зрения. И если мы продержимся еще немного, сможем сильнее удивить Конфед в следующий раз.

– Эй, на юго-восточном краю толпы несколько человек на грани драки, – сказал я, хмурясь. Было сложно разглядеть детали с седьмого этажа, но пара протестующих отвернулась о толпы и говорила с зеваками у края. Судя по тому, как девушка взмахивала рукой, разговор не был дружеским.

– Понял, – сказал Луис. Наверное, он сделал жест, потому что Марк, заметный в толпе по синему ирокезу, отделился от гущи людей и развернулся. Я расслабился, когда он подошел и унял спор.

На экзамене он не был таким спокойным. Может, Лига помогла ему стать лучше.

– Нельзя расслабляться, – сказала Эри. – Конфед не будет это терпеть. Лучше приготовиться к тому, что они сделают.

Охрана в машинах уже пару раз пыталась прорвать блокаду вокруг них, но мы были к этому готовы. План папы по прибытию участников конференции включал список мер защиты, но они были на случай атаки террористов, а не местной демонстрации.

Рядом было несколько полицейских простаков, но они держались у края толпы. Я подозревал, что они не спешили лезть в конфликт, где могла возникнуть магия. Власти простаков считали, что Конфед сам должен разобраться с этим. Обычно наши власти так и делали.

– Круг позовет силы безопасности, уверена, – сказал Тамара. – Посмотрим, как они поступят, когда их вовлекут.

– Разве у тебя не должно быть всех данных, Финн? – сказала Эри с долей насмешки.

Я не стал скалиться. Были небольшие проблемы из-за того, что я не раскрыл источник информации и не показал файлы кому-то еще – я использовал место папы, чтобы помочь Лиге, но контролировал то, как сильно мы это использовали. Луис и остальные послушали меня, это было важнее.

– Я знаю, что они вызовут стражу, – сказал я. – Это логично. Они не планировали такого заранее. Они не ожидали такого.

– Конфеду не нужно было справляться с крупными беспорядками почти всю твою жизнь, – сказала Тамара. – Будет интересно.

Я посмотрел на темные седаны с иностранными гостями. Что они думали о протесте? Некоторые из них были из национальных организаций магов, что были мягче Конфеда, но у других политика Приглушения была даже строже.

– Эй! – сказала Эри. – Что-то движется сюда с моей стороны. Машины, люди пешком… явно из сил безопасности.

Я посмотрел на север, сердце забилось быстрее. Наше первое столкновение с силами Конфеда могло определить успех протеста.

Машины и несколько рядов бегущих фигур вскоре появились в поле моего зрения. Они замерли в нескольких футах от зевак. Больше стражей порядка выбралось из машин, некоторые махали зевакам отойти с дороги.

Они довольно долго убирали нас от колледжа, но там за нашими спинами были стены, и нам почти ничего не нужно было охранять. Тут, если они пробьют хоть небольшую брешь в толпе внизу, блокада развалится.

Я следил за движениями офицеров, пока они двигались вдоль края толпы.

– Стойте смирно! – кричал Луис протестующим. – Будьте готовы держаться, как мы делали раньше.

Губы офицеров стали двигаться. Они подняли руки, готовые взмахнуть ими, и я узнал позу.

Я прочел все книги с приемами защиты магией, когда думал, что попаду в Национальную защиту. Магии у меня уже не было, но я телом ощущал, что они собрались сделать.

– Луис! – сказал я. – Пусть все двигаются. Найди ритм – топайте, хлопайте, раскачивайтесь, но сейчас!

– Что такое? – сказала Эри, но голос Луиса передавал мои указания людям вокруг.

Стражи порядка уже перешли к основной части чар. Маги впереди их команды разрезали ладонями воздух в такт с текстом чар, несколько протестующих отпрянули от края толпы на своих ногах. Они дергались, как марионетки на ниточках.

Остальные стали двигаться, и это рябью расходилось от места, где стоял Луис. Они махали руками, кивали головами, топали. Хоть многие не могли напрямую дотянуться до магии, шум мог помешать сложным чарам.

Стражи порядка хотели пробиться сквозь толпу за один ход, но магия не могла впиться в такое количество протестующих, когда они отбивали свой ритм. Больше никто не сдвинулся. Маги напряглись и решили попробовать снова.

– Продолжайте, – сказал я. – Сколько сможете. Не давайте им шанса поймать вас чарами.

– Люди начнут уставать, – добавила Тамара. – Пока они колдуют, меняйтесь – те, кто сильнее или свежее, двигайтесь к внешнему краю, а к середине пусть отходят те, кому нужно отдохнуть. Это не даст чарам дойти до центра.

– Так и сделаем, – сказал Луис.

Толпа двигалась, будто на уличном празднике. Вторые чары не сработали, и стражи порядка отошли посоветоваться. Я улыбнулся, хоть было немного обидно, что я не был в центре действия.

– Откуда ты знал, что это сработает, Финн? – спросила Эри… с подозрением?

Честность мне тут не навредила бы.

– В детстве я хотел быть в Национальной защите, – сказал я. – Я изучал их техники и все, что мог найти, потому что думал, что этим повышу свои шансы. Я читал об этих чарах.

И не важно, что я был посредственным магом, если я был хорош хоть в чем-то. Конечно, теперь я вообще не был магом.

Впервые я не ощутил от этой мысли укол скорби. Non omnia possumus omnest. Эти древние слова, что я запомнил в Академии, очень подходили, но сегодня я был тут полезен и без магии. Никто не пострадал. И я не подставил семью сильнее, чем нужно было для успеха дела.

Я смотрел на людей, собравшихся в поддержку нашего дела, и невольно думал, что мы могли исправить все ужасы в Конфеде раньше, чем я осмеливался представлять.

Если бы только Рочио видела это, была рядом со мной.

* * *

– И за Финна! – крикнул кто-то в людной комнате, и все подняли банки с содовой – у Луиса была строгая политика против алкоголя – с воплями. Тепло растекалось по моему лицу, но я поднял свою колу с улыбкой.

Голоса звенели весело в месте, где мы собрались после завершения протеста. Ничего не изменилось, но в воздухе ощущалась надежда.

– Поверить не могу, что мы держали их восемь часов, – говорил Марк, улыбаясь, что было необычно для его обычно строгого лица.

– Поставим в следующий раз рекорд и продержимся день! – сказала Ноэми. – Какие планы на сегодня, Финн? – она улыбнулась мне.

– Думаю, это нужно узнавать у Луиса, – сказал я. – Я просто поддерживаю, когда могу.

– Ага. Сказал парень, спасший нас сегодня.

– Уже хочу услышать официальный ответ Конфеда, – посмеивался Марк. – Посмотрим, как они скроют такое, – он притих, и его лицо смягчилось. – Когда я проснулся выжженным и понял, что не смог, я боялся, что лишился шанса отомстить Конфеду. Мой брат… если он видит это… Даже если нет, мы заставим их ответить.

Он впервые упомянул при мне брата, как он думал. Я не хотел, чтобы он пожалел из-за мига открытости.

– Более того, – твердо сказал я. – Мы заставим их ответить подробно.

– Да, – он улыбнулся.

– Эй, кто голоден? – крикнул кто-то со стороны кухни. – Первая порция бургеров готова!

Я сглотнул, уловив аромат, но задержался, а Марк пошел туда. Я заказывал еду в отеле, пока следи из номера, а некоторые тут не ели весь день.

– Та новая книга, которую ты принес, невероятна, – сказала Ноэми. – Можно я подержу ее у себя еще неделю?

– Конечно, – сказал я. Это была уже третья, что я дал ей из книг в моей комнате. Если родители не переживали, что они пропадали из семейной библиотеки надолго, не будут и искать их в ближайшее время. – Но я хочу услышать, что ты думаешь о материале.

– О, у меня появляются теории, которыми я хочу поделиться, – она скривилась. – Я могу казаться тебе ненормальной. Ничего. Многие так обо мне думают. Потому Лига – почти вся моя социальная жизнь.

Я отмахнулся от ее слов.

– Ноэми, я всю жизнь был одержим желанием приблизиться к магии. Поверь, я понимаю твое желание быть ее частью.

Она говорила шутливо, но ее глаза заблестели от моего ответа, словно ей нужно было услышать что-то такое. А потом она посмотрела на другой конец комнаты, и улыбка стала кривой.

– Мне нужно проверить, не нужна ли Луису помощь…

Я рассмеялся.

– Иди.

Она подняла вверх большие пальцы и пошла в толпу.

Я повернулся, двигаясь бодро, и парень, что исполнял роль вышибалы на наших встречах, появился на пороге.

– Несколько новичков хотят к нам, – крикнул он Луису. – Они проверены.

Несколько фигур вышло из-за него, когда он махнул рукой: девушка возраста моей сестры Марго, полноватый мужчина с овальными очками и тощий парень с рыжими волосами.

Я застыл. Кэллам Гири – мой сосед, бывший одноклассник и парень, что злорадно пытался убивать нас на экзамене – оглядывал комнату с робким видом. Метка Выжженного выделялась на его бледной коже с веснушками. Он исхудал, широкие плечи казались угловатыми.

Я не видел его с последнего дня экзамена, когда я помешал ему убить меня, Рочио и остальную группу. Я остановил его, убрав часть его бедра магическим оружием. Он не должен был помнить этого, ведь экзаменаторы постарались, но он все еще знал, кем я был. И мы с ним не дружили.

Я отступил, чтобы пропасть из виду, но он опустил на меня взгляд и прищурился.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Рочио

Меня разбудили, тряся за руку. Кто-то склонялся надо мной в комнате общежития и сжимал мое плечо.

– Лопез, – тихо сказал кто-то, и сквозь сон я узнала в ней одного из старших оперативников, которая провела несколько моих миссий. – Ты нужна. Одевайся, и пойдем.

Она ждала, скрестив руки на груди, пока я возилась с формой из брюк-карго, футболки с длинными рукавами, защитного жилета и куртки с капюшоном. Приша пошевелилась на соседней кровати. Она посмотрела на меня с вопросительным блеском.

Я кивнула, хоть и не знала, чему – но она не могла ничему помочь. Приша кивнула и уткнулась лицом в подушку. Мне стало чуть лучше от осознания, что она видела, как я ушла, и переживала.

Женщина, которая пришла за мной, повела меня по тусклым коридорам базы в комнату операций. Мы были тут уже несколько недель, а место все еще не казалось жилым. Пыль задержалась на досках, и в воздухе остался затхлый запах, словно нужно было поменять фильтры. Но лучше быть здесь, чем в месте, что было под угрозой нападения мятежников.

Яркий свет в комнате операций ужалил глаза, когда я вошла. Я заморгала, различила длинный прямоугольный стол, где мы планировали миссии. Там стояли командующая Реветт, Тоня Секибо и полковник Алчидо. Алчидо был простаком-военным с острой челюстью, который прибыл, когда уволили Хэмлина. Он кривил тонкие губы в кислой мине, выглядя мрачнее обычного. Встреча поздно ночью не была его идеей.

– Оперативник Лопез, – сказала командующая Реветт. – Вы нужны нам на задании.

– Сейчас? – сказала я. У меня не было миссии этой ночью, иначе я бы не пошла спать. И так поздно миссии обычно не проводились. Я потирала висок, ощущая себя сонно из-за резкого пробуждения.

– Один из отрядов этой ночью встретил девушку, которая, похоже, владеет некой информацией. Она заявила, что будет говорить только с одним человеком, и она совпадает по описанию с девушкой, давшей вам тот диктофон, так что мы решили, что речь идет о вас.

Девушка, давшая подсказку… требовала меня где-то там? Я тут же насторожилась.

– Вы говорили ей идти именно к вам? – спросил гнусаво и резко Алчидо.

Что?

– Нет, – сказала я. – Я ничего ей не говорила.

– Полковник, – сказала Реветт.

Алчидо не слушал ее, как обычно. Он возомнил, что он тут управлял…. И, судя по поведению старших офицеров, такое могло быть.

– Так вы не знаете, в чем дело? – сказал он.

Я смотрела на него. Я была похожа на того, кто ждал сигнала?

– Я узнала о происходящем минуту назад.

– Отряд ждет, – сказала Реветт раздраженно, но подавленно.

Алчидо хмыкнул, но отвернулся от меня.

– Лидер миссии знает, что разговор нужно записать?

– Конечно, – сказала Реветт. – Я уже передала этот приказ, – она махнула мне. – Вы полетите с офицером Секибо, которая расскажет, что нам известно. Чем быстрее мы разберемся с этим, тем лучше.

Тоня уже шагала к двери. Я кивнула командующей и полковнику и поспешила за старшим оперативником.

Вертолет ждал во дворе, лопасти только начали крутиться, когда мы вышли из здания. Мы запрыгнули внутрь, и он взлетел.

Тоня села на свое привычное место за панелью коммуникаций.

– Слушай историю, – напряженно сказала она. Она, казалось, тоже не была рада прерванному сну. – У Роянвана миссия в одном из городов у границы. Эта девушка подошла к нему, а потом попыталась убежать, потому что, видимо, не нашла там тебя. Отряд задержал ее, но она настаивала, что будет говорить только с тобой. Вот тебя и позвали.

Сэм вел отряд – хоть одно дружеское лицо там будет.

– Какой была миссия? – спросила я. – Что они от нее ждут?

Тоня покачала головой.

– Не знаю. У меня есть лишь то, что сообщила Реветт, пока тебя будили. Спроси у отряда, когда доберемся туда.

Я отклонила голову на дрожащую стену вертолета и подавила зевок.

– Это была не моя идея.

Ее опущенные уголки губ показывали, что она все равно винила меня. Мы редко бывали на миссиях вместе, так что я не знала, почему она недолюбливала меня, но я видела, как она болтала с Брандтом за едой много раз. Может, он рассказывал о моем непослушании.

– Ты показала этой девушке, что ты лучше нас, – сказала она через миг. – Добрее, – последнее слово прозвучало с оскалом. – Не нежничай. Похоже, она тесно связана с врагом.

Девушка помогала нам. Она не будет так делать, если вести себя с ней как с врагом. Но Тоня вряд ли стала бы слушать мои возражения.

Я задремала, несмотря на борьбу со сном. Вертолет слишком быстро пошел на посадку. Я уперлась ногами в пол, пока мы приземлялись.

Тона повела меня в ночи по короткой дорожке к широкому и приземистому кирпичному зданию, озаренному одним фонарем. Напоминало здание какого-нибудь офиса, но его давно не использовали, судя по пленке на окнах.

В комнате, что когда-то могла быть приемной, у стены были собраны стулья. На одном стояла электрическая лампа, озаряя пространство жутким сиянием. Сэм, Брандт, Джослин, Леони и их переводчик стояли вокруг стула по центру комнаты, где сидела девушка в потрепанной джинсовой куртке.

Сэм кивнул мне, когда мы вошли, и девушка вскинула голову. Ее каштановые волосы сегодня были распущенными, ниспадали ниже плеч. Она выглядела младше, чем я помнила – она все-таки была не старше меня. Ее голубые глаза потемнели. Ее поза и дрожь магии между нами показывали, что она была прикована к стулу.

Она заерзала на стуле, борясь с магическими путами, которые я не видела. Она с болью кривила рот, вызывая во мне дискомфорт. Я прибыла слишком поздно. Они уже обошлись с ней как с преступницей. Она вообще будет теперь со мной говорить?

– Ты искала меня? – я шагнула ближе.

Девушка выдерживала мой взгляд долгий миг. Она облизнула губы.

– Я хочу помочь. Никому не навредить. Но я не помогаю им, – она кивнула на остальной отряд.

– Я могу быть посредником, – сказал переводчик. – Если ей удобнее говорить на русском или эстонском, – она повторила то же предложение девушке на другом языке.

– Нет, – рявкнула девушка. – Я достаточно знаю английский. Никто так не искажает мои слова, как вы. Держитесь от меня подальше. Я хочу говорить только с ней, – она посмотрела на меня.

Сэм указал остальным отойти к стенам. Я сделала еще шаг и оказалась в паре футов от стула девушки. Чары удерживали ее лодыжки у ножек стула, а ее плечи – у его спинки, запястья были соединены на коленях. Магия с тревогой трепетала вокруг меня.

– Мне жаль, – сказала я. – Они переживали, что ты знаешь что-то важное, и мы не услышим об этом, если они тебя не схватят.

Брандт фыркнул от моего извинения. Девушка хмуро посмотрела на меня, словно тоже не верила.

– Ты бы тоже так сделала?

– Нет, – но с чего ей верить мне? Я замешкалась, ощущая на себе взгляды отряда. Ни у кого из них не было сильной связи с магией, как у меня. Они не могли слышать на расстоянии нескольких футов, как прочно держались ее путы. Они не замечали мелкие чары. Я могла освободить ее и магию.

Если девушка не предаст меня. Если я ошиблась в ней, если она была опаснее, чем я думала, кто знал, как она могла ударить после того, как с ней обошелся отряд?

Я сглотнула. Еще одна дилемма для меня одной. И проблем было все больше.

Я сжала кулаки по бокам и взяла себя в руки. Я доверяла своим инстинктам. Я доверяла своим навыкам. Если все пойдет наперекосяк, я ведь смогу вернуть все под контроль?

Я расслабила пальцы правой ладони и отстучала ритм по бедру, где никто из наблюдающих не заметил бы. Чарами без слов было сложно направлять свои намерения – я еще сильнее стала уважать Десмонда, подумав, как он справлялся с чарами без слов все время – но я отыскала нужный ритм. Немного постукиваний, и оковы на конечностях девушки ослабли.

Они не пропали, но девушка могла выскользнуть из них, если бы захотела.

Лицо девушки смягчилось. К моему облегчению, она осталась в той же позе, словно была прижата к стулу. Я слабо кивнула с благодарностью. Мы были в этом вместе.

Что мне сказать? Если сразу начать требовать информацию, что у нее была, она точно не станет мне доверять.

Как Финн говорил бы с ней? Он всегда умел согреть атмосферу, расслабить людей.

Я вспомнила первый вечер экзамена, когда он предложил нам представиться. Конечно. Как можно быть в союзе с кем-то, не зная даже основного друг о друге?

– Я Рочио, – сказала я. – Как тебя зовут?

– Да что… – начал ворчать Брандт, но краем глаза я увидела, как Сэм утихомирил его шлепком.

– Полина, – сказала девушка. – Странный способ знакомства.

Я чуть не рассмеялась.

– Да. Ах, мои коллеги так отреагировали на тебя отчасти из-за того, что не знают, откуда ты взяла диктофон, что дала мне в прошлый раз. Ты была там, где говорили те люди?

– Ты хотела узнать, дружу ли я с ними? – сказала она.

– Да. Это… Люди умерли, да? Атак было так много. Мы просто осторожничаем.

Полина не приняла толком это оправдание, но вздохнула.

– Какое-то время я была… вместе? С парнем, который дружит с ними. Порой я бывала там, когда они говорили. Думали, наверное, что я им помогу. Но мне не нравились их методы. Мне не нравится, что тут американцы, но те люди плохие. Они давят на нас, забирают у нас вещи. Они… Потом я стала думать, что они хуже. И…

Она изобразила пожимание плечами, насколько это было возможно с прикованными к стулу плечами.

Бледность ее лица в плохом освещении напомнила мне другую девушку, худую и бледную, но крепкую, когда ее довели до грани. Лейси. В начале экзамена она казалась жертвой, но одичала от ярости из-за отношения к ней – из-за экзаменаторов, парня, что притащил ее на экзамен, из-за остальных в ее команде. Она говорила до конца, даже когда чуть не убила Финна, что не хотела просто, чтобы ею помыкали.

Я не поняла, что могло стать с Лейси, не смогла найти способ, чтобы показать, что мы на ее стороне, и сама давила на нее.

Но Полина не была Лейси. Она уже доверяла мне. И я знала лучше, могла поступить лучше. Я могла проследить, чтобы Конфед не раздавил ее, как сделал со многими на экзамене.

Она не хотела вредить. Мне нужно было, чтобы она не ощутила необходимость сделать это. Удержать ее на нашей стороне, узнать от нее, как остановить грядущие атаки, и защитить магию.

Гнев Лейси начался не с Конфеда, не напрямую с него. Он начался с ее парня, который оставил синяки в форме пальцев на ее руках. Я старалась говорить ровно:

– Ты все еще «вместе» с тем парнем?

– Нет. Он стал командовать мной, – челюсть Полины двигалась. – Но я все еще должна быть осторожной. Если он – его друзья – узнают, что я говорила с тобой, у меня будут проблемы. Большие проблемы.

– Понимаю, – сказала я. – Почему бы нам не закончить быстрее? Ты пришла к отряду… хотела поговорить со мной. Ты хотела рассказать о чем-то конкретном?

– Да, – Полина снова притихла, и я начала думать, что она не расскажет. А потом она сморщила нос. – Я услышала еще один разговор как тот, что записала. Больше деталей. Узбекистан. Они упоминали Карши. Не знаю, когда, но скоро. Может, через несколько дней.

Сэм у стены шептал в микрофон. Такое нужно было сообщать сразу.

– Спасибо, – сказала я. – Это вся информация?

– Мне повезло услышать хоть это, – сказала она. – Мне не нравятся их разговоры. Что они сделают… Я знаю, что если разозлится ваш народ, пострадают не только бандиты, но и все мы. Нет. Лучше, если вы их остановите.

– Мы постараемся, – я хотела бы гарантировать это ради ее безопасности и ради магии. Она хотела нам помочь, и у нас были шансы. Я взглянула на Сэма. – Мы можем ее отпустить? Думаю, она на самом деле больше ничего не знает.

– Она заодно с террористами, – возразил Брандт. – Мы не можем так ее оставить. А если она расскажет им о нас?

Полина хмуро посмотрела на него.

– Я не собиралась им помогать.

– Эй! – я вскинула руку. Если он продолжит меня перебивать, уничтожит весь мой прогресс. – У нас нет повода думать, что она против нас. Если ты не будешь выдавать тайны, ей и нечего будет рассказать.

– Погодите, – Сэм поднес микрофон к губам. Он явно говорил напрямую с командующей Реветт. Через минуту он опусти руку и подошел ко мне. – Ты – не пленница, – сказал он Полине. – У нас нет причины думать, что ты помогала в преступлениях, и ты помогала нам информацией. Если услышишь что-то еще, ты можешь связаться с нами проще. Рочио позовут к телефону, если наберешь этот номер.

Он пропел несколько слов, чтобы убрать чары, не зная, что я ослабила их. Полина встала, потирая руки, и он протянул ей визитку.

– Я не могу ее взять, – сказала она. – Покажите ее, – она посмотрела на норме, ее губы двигались, пока она бормотала номер под нос. Она кивнула после нескольких раз. – Думаю, я запомню.

– Спасибо, – сказал Сэм. – Теперь можешь идти.

Полина выбежала из здания, не оглядываясь. Мы вышли через миг.

– Обратно отправимся вместе, – сказал Сэм Тоне. – База отозвала ваш вертолет.

– Много народу, – скривилась она. – Весело.

Никто больше ничего не говорил, пока мы не сели в вертолет. Он поднялся в воздух.

– Это все? – выпалил Брандт, как только никто на земле не мог нас подслушать. – Она получила информацию, и мы ее так отпустили? И что у нее за странная одержимость Лопез?

– Люди на базе проверяли ее на связь с Борцами или другими группами с тех пор, как мы получили диктофон, – сказал Сэм. – Они не нашли доказательств, что она вовлечена в атаки. Ее история проверяется, – он посмотрел на младшего офицера. – И я не собирался говорить ей, но я поместил на нее отслеживающие чары, когда мы только схватили ее. Мы сможем смотреть, где она. Если она связана с Борцами сильнее, чем сказала, она приведет нас к ним.

Мне стало не по себе.

– Они могут засечь чары на ней. Если они подумают, что она дала нам отслеживать ее, что с ней сделают?

– Какая разница? – сказал Брандт. – Ты слышала ее. Она просто защищает себя и тех, кого считает своим народом. Мы думаем о своих. Так это должно работать, если голова не в земле.