Текст книги "Королева сплетен выходит замуж"

Автор книги: Мэг Кэбот

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

– Ммм, – говорю я. Я не могу поверить, что он серьезно. – Я не могу просто взять и уехать на все лето в Париж, Люк.

– Конечно можешь, – говорит Люк. Очевидно, он думает, что я его разыгрываю. – Они дадут тебе отпуск в ателье. Они обязаны. Ты выходишь замуж!

– Да, – говорю я, – Отпуск на две недели.. максимум на три. Но не на все лето.

– Лиззи. – Люк видно разочаровался во мне. – Разве ты ничего не знаешь о деловом мире? Не позволяй Анри говорить сколько времени тебе нужно на отпуск.Ты сама должна им сказать. Если они действительно нуждаются в тебе, они дадут тебе столько времени, сколько ты захочешь.

– Люк, – говорю я, стараясь не обидеть его тем, что я скажу дальше, – Я не хочу брать отпуск на все лето. И тем более не хочу проводить его с тобой в Париже.

Но быстрее, чем мои слова вылетели из-за рта, я поняла, что сделала это снова. Затолкните мою ногу мне в рот. Господи, не важно как усердно я стараюсь быть тактичной, я никогда не могу сказать правильные слова, находясь рядом с этим парнем.

– Ч-что не правильно?– я заикаюсь.

К счастью, Люк смеется.

– Я думаю,что мне не придется беспокоиться о том,что ты не честна со мной – говорит он.

– Прости, – я тороплюсь сказать. – Я только хотела сказать, что...

– Ты не хочешь провести это лето в Париже – -говорит он, – И тебе не надо извиняться. Я понимаю. Ты любишь свою работу,и ради нее ты хочешь быть здесь.Это прекрасно.Все дело в том,что предложение Джеральда действительно очень выгодное. Особенно в оплате свадьбы.Смотри,все нормально. Мы можем жить на расстоянии. Мы уже собираемся жить в отдельных квартирах.– он одаривает меня лукавой улыбкой,потому что я уже предупредила его,что перееду к нему только после свадьбы.Кажется,это мудрое решение при данных обстоятельствах. – Поэтому я думаю,что проживание порознь несколько месяцев не будет таким уж серьезным делом.

Я закусила нижнюю губу. Я в своем уме? Вероятно, да. У меня есть удивительный парень, который наконец сделал мне предложение, и в последний час я отклонила приглашение не только вернуться с ним обратно, но и провести с ним все лето в Париже.

"Он не из тех парней, кто сможет преодолеть препятствия на пути к звездам. Он все еще думает, что он выдающаяся личность. И ты сможешь быть второй выдающейся личностью в этих отношениях. Кто-то должен будет уступить ... по крайней мере время от времени "

Ах! Я не могу в это поверить. Даже жаркий и бурный секс не смог изгнать голос Чаза из моей головы! Что мне сделать,чтобы вынуть его оттуда?

– Ладно, – говорю я, ища телефон, – Давай позвоним всем и скажем им сейчас.

Люк усмехается.

– О, теперь ты хочешь позвонить семье?

Тебе стоит в это поверить. Сделай же что-нибудь, лишь бы голос Чаза перестал говорить в моей голове.

– Да ладно, – говорю я, набирая номер, – будет весело. Сначала я позвоню родителям. Я невеста, так что ты должен делать то, что я говорю. Алло, мама?

– Нет, – отвечает детский голос. – Это я, Мэгги.

– О, Мэгги, – Говорю я своей племяннице. – Привет, это твоя тетя Лиззи. Не могла бы ты позвать бабушку к телефону, пожалуйста?

– Хорошо, – говорит Мэгги, и я слышу в телефоне как она отправляется на поиски моей матери. Я слышу голоса сестер и их мужей в фоновом режиме, как они наслаждаются традиционным обедом семьи Николс в первый день Нового года. Хотя "наслаждаются" может быть сильное слово. Может быть, "терпеть" больше подходит. Я слышу, как муж моей сестры Розы, Анджело, говорит что-то о том, как он уже не ест яйца из-за гормонов в них, и моя сестра отшучивается, что, может быть, он может использовать больше гормонов ... особенно в постели.

– Кто это? – бабуля поднимает трубку и кашляет.

– О, – говорю я разочаровано. – Бабуля. Привет. Это я, Лиззи. Я просто пыталась дозвониться до мамы.

– Она занята, – говорит бабуля. Кто бы ни был назначен следить за тем, чтобы бабуля пила только безалкогольное пиво, он похоже провалил свою миссию. Бабуля, как всегда, пьяная. – Кто-то же должен кормить эту ораву. Не дай Бог, когда-нибудь одна из твоих сестер возьмется за это и весь дом утонет в грязи.

– А, – говорю я, одаривая Люка солнечной улыбкой, чтобы показать ему, что все идет гладко. – Ну, у меня есть кое-какие новости. Может быть, ты расскажешь об этом остальным?

– Иисус Христос, – говорит бабуля. – Ты залетела. Лиззи, я же говорила тебе. Всегда используй презервативы. Я знаю, что парням это не нравятся, но, как я всегда говорю: нету презерватива, нету секса.

– Э, – говорю я. – Нет, бабуль, это не так. Люк и я помолвлены.

– Люк? – Я услышала звук, словно бабуля подавилась тем, что она пила и опрокинула это. – Этот проходимец? Ты согласилась выйти за него замуж? Я думала, ты выпнула этого неудачника на улицу еще до Рождества.

Я кашлянула и одарила Люка ободряющей улыбкой

– Они взволнованы? – спросил он.

Я показываю ему поднятый вверх большой палец.

– Гм, да, я сделала это, бабуля, – говорю я – Но сейчас мы помолвлены. Ты можешь позвать маму, пожалуйста?

– Нет, я не собираюсь звать твою маму, – говорит бабуля. – Поверь мне, я делаю это ради твоего же блага, Лиззи. У нее были занятия по аквааэробике и скрапбукингу вчера, мало того она еще и покупала все для этого обеда без помощи твоих сестер. Эта новость убьет ее.

– Бабуля, – я улыбаюсь Люку снова. – Если ты не позовешь маму к телефону, я позвоню ей и расскажу, что ты тайком готовишь шерри. И не пытайся это отрицать. Потому что я могу рассказать это.

– Неблагодарная, – огрызается бабуля. – Ты хочешь выйти замуж любым способом, Лиззи? Мужья не делают ничего, но разрушают стиль. Поверь мне, я была замужем пятьдесят пять лет. Я знаю о чем говорю. Беги сейчас, пока это еще возможно.

– Бабуль, – предупреждаю я.

– Даю тебе ее, – говорит бабуля. Я слышу как она передает трубку.

Я не могу не заметить, что Люк больше не улыбается. Я говорю:

– Все в порядке. Бабуля просто немного навеселе.

Люк смотрит на часы.

– Сейчас полдень.

– Но ведь сегодня праздник, – напоминаю я. Дерьмо. Некоторые люди могут быть настолько придирчивы.

Мама восприняла новость, что я выхожу замуж гораздо теплее, чем бабуля. Она закричала, потом заплакала и начала звать папу, чтобы он поговорил с Люком, поприветствовал его в нашей семье и узнал, когда она сможет с ним встретиться. Это напомнило мне, что немного странно, что Люк еще не знаком с моей семьей. Хотя я знакома со всей его семьей.

Ну да ладно. Они встретятся очень скоро, по крайней мере, я так думаю. Мама хочет организовать вечеринку по случаю помолвки... и свадьбу, которые она хочет провести на нашем заднем дворе. От этого предложения я отмахиваюсь словами: "Ну посмотрим". Я не знаю, как сломать ее мечты, сказав, что Люк уже предложил провести свадьбу в его фамильном замке семнадцатого века на юге Франции, предложение от которого трудно отказаться.

Тем более, что моя семья никогда раньше не была в Европе... они даже в Нью-Йорке ни разу не были.

Это действительно может быть проблемой.

Но Люк говорит по телефону такие правильные вещи, так очаровательно и обходительно, словно мои родители – король и королева, а не профессор Мичиганского университета и домохозяйка. Я смотрю на него с гордостью и думаю, что все будет хорошо. Просто прекрасно.

"Это как наблюдать за ягненком, которого ведут на бойню. Выйти замуж, это действительно так важно для тебя? Это же всего лишь проклятая бумажка. "

Окей, хорошо, все будет прекрасно после нескольких телефонных звонков. И долгого секса.

Очень долгого секса.

История Свадеб

Брачный союз между двумя людьми, как говорят социологи,был важным шагом в развитии человеческого счастья.Говоря языком социологов, гетеросексуальный мужчина, который женился на гетеросексуальной женщине, как принято думать, является более спокойным и менее склонным к насилию, и преданный женщине в равной степени приносит меньше проблем. Выгода потомству от наличия и отца, и матери, и – в древние времена по крайней мере, – все племя извлекало выгоду из доброжелательности, произведенной от счастливого союза. Другими словами: свадьбы были радостным случаем, который уменьшал количество битв и неприятностей вокруг.

Я бы тоже так думала, если бы один из этих социологов приехал на свадьбу моей сестры.Очевидно.

Совет, как избежать свадебных несчастий.

Ваши свекровь и золовка активно интересуются тем,как вы будете планировать особый день? Есть простой способ сбросить их со спины. Займите их чем-нибудь! Разрешая его семье,особенно женской части,принять участие в свадебных хлопотах не только заставит их чувствовать себя по-особенному,но и снимет какую-то часть груза с ваших плеч.

Только убедитесь,что вы не доверили им что-то слишком важное. Поэтому,когда они приведут это в беспорядок (а так непременно и будет),это будет незначительно.

«Лиззи Николс Дизайн»

Глава 3

Счастливы и трижды счастливы те любовники, кого связывают неразрывные узы, и чья любовь кончается вместе с жизнью.

Гораций (65 до н.э.-8 г. до н.э.), римский лирик

Здравствуйте, ателье месье Анри, пожалуйста, подождите.

Здравствуйте, ателье месье Анри, пожалуйста, подождите.

Здравствуйте, ателье месье Анри, пожалуйста, подождите.

Здравствуйте,ателье месье Анри, чем могу помочь?

– Это Свадебный Салон Генри? – спрашивает женщина на том конце телефона, которая произносит "Генри", вместо правильного французского произношения имени моего босса, которого зовут Анри.

Это я могу простить. Чего не могу простить, так это того, что она жуёт жвачку. Я могу почувствовать, как у меня поджимаются большие пальцы на ногах. Из всех раздражающих личных привычек невесты или кого-либо другого, кто действительно может их иметь, жевание жвачки – это то, что раздражает меня больше всего.

– Да, это он, – говорю я, ослепленная мигающими огоньками на моем телефоне. Месяцы работы секретарем в юридической компании "Пендергаст, Лоуглинн и Флинн", стали замечательной практикой. Я могу справиться с перегруженной телефонной линией лучше, чем кто либо другой.

А в понедельник после свадьбы Джилл Хиггинс и богача Джона Мак-Дауэлла в канун Нового Года , на котором Анна Винтур (да, та самая Анна Винтур, которая долгое время была главным редактором Вог) назвала мою реставрационную работу над старинным родовым платьем Мак-Дауэллов "прелестной" – телефоны в ателье месье Анри звонят без остановки.

Каждое утро месье и мадам Анри опаздывали, потому что им приходилось ехать из своего дома в пригороде Нью-Джерси, ни за что бы на такое не согласилась. Я это просто так сказала.

– Я хочу записаться к цыпочке, – сказала жвачко-жующая.

– Прошу прощения?– Я в совершенном ступоре. Сначала жевание жвачки, затем ссылка на меня – а она может указывать только меня, так как в ателье месье Анри я – единственный работник, к которому можно применить "цыпочка", Мадам Анри в ее пятьдесят – была по этой деградировавшей форме выражения "молодой женщиной"?

– Ну, знаешь, – сказала жвачко-жующая, – К цыпочке, которая сделала платье для Жирной.

Жирная. Так пресса называла бедную Джилл Хиггинс, потому что она работала с тюленями в Центральном Зоопарке. И потому что она соизволила влюбиться в одного из богатейших холостяков в Нью-Йорке, и так случилось, что у нее не второй размер.

– Простите, – говорю я жвачко-жующей. – Цыпочка, про которую вы говорите, не любит людей, которые смотрят свысока на других из-за их лишнего веса.

Жвачко-жующая, кажется проглотила жвачку:

– Но...

– И еще, цыпочке не нравится, когда ее называют "цыпочкой".

– Эм, извините, – жвачко-жующая щелкнула резинкой. – Но у вас есть какие-либо идеи по поводу того, кто я? Я..

– Нет. И я не хочу знать. До свидания, – говорю я, нажимая кнопку отбой, – Ателье месье Анри, чем могу помочь?

– Элизабет? Это ты? – женщина на другом конце говорит с тяжелым французским акцентом и звучит, как будто она говорит со мной изнутри туннеля. Нет, это не моя будущая свекровь, которая из Техаса. Это мадам Анри.

– Мадам, где вы?– я спрашиваю на французском, на языке, который я теперь постоянно использую для общения с моими работодателями, несмотря на то, что скрывала тот факт, что я могу говорить на нем – не превосходно, но достаточно для того, чтобы понимать (и быть понятой) ими – несколько месяцев.– Здесь все словно сошло с ума. Телефоны звонят без остановки.

– Элизабет, мне так жаль. Я хотела позвонить раньше, но мой мобильный здесь не работает. Я была в больнице.

– В больнице? – другие линии продолжали звонить. Звонящие,у которых не хватало терпения подождать, бросали трубку и звонили снова. Я отвернулась от телефона. – Все нормально? Я надеюсь,ничего не случилось с мальчиками?

– Нет, с мальчиками все в порядке. Дело в Жане. – голос Мадам Анри кажется маленьким. Она небольшая женщина, но она никогда не казалась мне маленькой до этого момента ... но ее голос. В ее голосе всегда было присутствие командности – даже власти. Но не сейчас. – Вчера утром, за завтраком, он почувствовал себя не хорошо. Я думала, что он всего лишь выпил слишком много шампанского вечером. Но потом он сказал, что у него болит рука ...

– Мадам! – задыхаюсь я.

–Да.– теперь ее голос кажется еще меньше. – У него был сердечный приступ. У него сегодня запланировано срочное шунтирование здесь, в больнице. Четырехстороннее. – затем, с намеком на свою старую резкость она добавляет, – Я говорила ему, что он слишком усердно работает! Я говорила ему, что ему нужно больше отдыхать! Ну, теперь он его получил... и посмотрите как он собирается провести его! Он должен поехать отдыхать в наш дом в Прованс. Но нет! Только не он! И вот к чему все привело.

– О, мадам, – качаю головой я, – Я уверена, что он в хороших руках..

– В лучших, – просто говорит мадам Анри. – Но пройдет несколько недель, прежде чем он сможет вернуться на работу. И я тоже, потому что кто как не я будет ухаживать за ним? Его сыновья? Нет! Они ничего не стоят. Они хуже мусора.

Ее ругань на сыновей немного разрядила обстановку. Это значит, что ситуация не такая сложная, как мне сначала послышалось. Если она все еще ругает своих детей – которые, как я погляжу, на самом деле болваны – то все в порядке.

– И как раз в ателье дела стали идти лучше, чем они когда либо шли,– продолжила Мадам Анри. -Все благодарности тебе! И вот как он тебе отплатил. Когда он поправится, – добавила она как ни в чем ни бывало,– Я его убью.

– Не волнуйтесь насчет ателье, – говорю я, продолжая решительно отворачивать лицо от мигающих лампочек на телефоне. – Со мной все будет хорошо.

– Элизабет, – говорит мадам Анри. – Я не глупая. Я слышу звонок телефона.

– Телефон, – признаюсь я, – это небольшая проблема на данный момент. Но вполне решаемая.

– Делай то, что считаешь нужным, – со вздохом говорит мадам Анри. – Даже... если считаешь нужным нанять кого-то.

Я не могу сдержать вздоха. Анри всегда были прижимисты. Конечно, не спроста. Пока я не начала на них работать, они еле-еле получали прибыль. На самом деле, первые четыре месяца, что я работала у них, я делала это бесплатно, только для того, чтобы доказать, что я стою ежемесячных инвестиций в тридцать тысяч в год... и бесплатную квартиру над ателье.

– Мадам, – говорю я, не веря в тому, что услышала. – Вы уверены?

– У нас нет другого выхода, – говорит Мадам Анри со вздохом. – ты не справишься одна. Ни с телефоном и платьями. Я попытаюсь приезжать, когда смогу, но не постоянно. Тебе понадобится помощь. Во всем виноват Жан.– добавила она язвительно.– И я скажу ему об этом, как только он будет в состоянии это услышать... после того, как его выпишут из больницы, конечно.

– Не беспокойте его на счет этого, Мадам, – говорю я. – И сами об этом не беспокойтесь. Предоставьте все мне. Я позабочусь об ателье. Я позабочусь обо всем.

Конечно же, я понятия не имею, что мне нужно делать со всем этим. Я знаю только, что это кризис, и я должна вести себя как скаут. Кризисы – это то, в чем скауты специалисты. Я решу все это как-нибудь.

Я попросила ее сказать мне, если я смогу сделать еще что-то, и так же попросила ее рассказать мне о каждой минуте операции ее мужа. Затем я положила телефон и уставилась на все мигающие огоньки на телефоне, слушая звонок не отвеченной линии. Я абсолютно уверена, что справлюсь с этим. Я на самом деле уверена.

Я просто не имею ни малейшего понятия с чего мне начать.

– Здравствуйте, ателье месье Анри, пожалуйста, подождите.

– Здравствуйте, ателье месье Анри, пожалуйста, подождите.

– Здравствуйте,ателье месье Анри, пожалуйста ....

– Лиззи? – знакомый женский голос хрипло кричал в мое ухо, оглушая. – Как ты можешь ставить меня на удержание?! Это я, Тиффани.

Я остановилась как раз тогда, когда мой палец приблизился к кнопке удержания вызова.

– Тиффани Сойер, – продолжает хриплый голос с нетерпением. – Из "Пендергаст, Лоуглинн и Флинн"? Офис, где мы работали до того, как тебя уволили, помнишь? Это было на прошлой неделе! Господи, что с тобой? Ты что из тех людей, которые став знаменитыми, забывают всех, кого они знали на пути вверх? Потому что, если это так, то ты капитально влипла.

–Тиффани.– я посмотрела на настенные часы Анри. Было почти десять часов, что объясняет хрипоту в ее голосе. Тиффани, часть дня работающая моделью, часть дня секретарем в юридической конторе отца Чаза, где я ее и встретила, редко выходит на работу до полудня, благодаря вечеринкам с ее женатым бойфрендом фотографом Раулем. – Что ты так рано?

– Не важно, – говорит Тиффани, – Это как на следующий день после Нового Года. Город прошлой ночью как будто умер. Но я не поэтому звоню. Ты только догадайся, кто попал на 6 страницу в сегодняшний Пост?

– Тиффани, – я не могу оторвать взгляд от всех этих мигающих лампочек, – Я знаю, это может показаться невероятным, но прямо сейчас я работаю. У моего босса был сердечный приступ, и я здесь за главную, и у меня нету времени на...

– Это ты. Ты сделала это. Там огромная статья о тебе и фотография, где ты и Джилл Хиггинс на ее свадьбе, и о том, что ты – подающий надежды реставратор свадебных платьев для звезд, и, как Анна Винтур – Анна мать ее Винтур– сказала, твое платье для Джилл Хиггинс было, я цитирую, прелестным. Ты знаешь, что это означает?

Кто-то звонит по второй линии.

– Я думаю, что это хорошая новость, – говорю я.

– Ты просто молодец, – кричит Тиффани в трубку, – Ты, черт возьми, сделала это!

–Знаешь,– говорю я. – Я действительно думаю, что сейчас неподходящее время. Сейчас я ничего не могу сделать, потому что у меня нет никого, кто мог бы ОТВЕТИТЬ НА ТЕЛЕФОНЫ!

– Боже, ты не должна расстраиваться, – говорит Тиффани, – Тебе нужен человек, который будет отвечать на звонки? Я могу сделать это.

– Что? Подожди. Я... – не веря в то, что услышала говорю я.

– Я сейчас же приду. Где ты? Я могу приходить к тебе в первую смену, так как ты знаешь, во вторую я работаю у Пендергаста. Боже, мне жаль, что я не могу уйти отсюда. Но преимущества настолько хороши. Как только Рауль избавится от своей жены-тролля, и я смогу жить по его страховке, я сразу же напишу заявление Роберте о последних двух неделях. Боже, я не могу больше ждать, чтобы увидеть ее скукоженное сухое лицо, когда сделаю это. Но я могу заставить кого-нибудь прийти к тебе на помощь. Интересно, что Моник делает сегодня. Я знаю, что она была загружена из-за Шанель. Но..

– Тиффани, – хватаюсь я за край стола, – Действительно. Все нормально. Мне не нужна твоя помощь. Или Моник.

Кем бы она ни была.

– Это круто, – продолжает Тиффани, – потому что она сейчас на собрании анонимных наркоманов. Я тоже. Вот как я с ней познакомилась. Кокс для шлюх.

Я понимаю, что нет никакого смысла говорить Тиффани, что анонимность в обществе анонимных наркоманов означает, что ты не должен говорить людям о себе– или о любых других людях, которых встретишь там – о том, что ты ходишь на собрания. Это просто влетит в одно ухо Тиффани, а вылетит из другого, как и многое из того, что я говорила ей прежде.

– Слушай, ты говорила, что у твоего босса был сердечный приступ, правильно? – продолжает Тиффани. – Мы просто придем и поможем, пока он не встанет на ноги, или чего-то там. И не говори, что мы тебе не нужны. Я слышу, как надрывается телефон в комнате.

– Хм, спасибо. Но ... – как я могу объяснить ей, что если я вдруг окажусь на необитаемом острове, а Тиффани приплывет за мной на спасательной лодке, я в нее не сяду. Люблю ли я ее как сестру? О-да. Доверяю ли я ей? Не особо. – У меня нет денег, чтобы платить тебе. Я имею ввиду, мы еще не имеем высоких доходов, и...

– О чем мы сейчас говорим? – Тиффани хочет знать. – Двадцать баксов в час?

– Двадцать!– я начала задыхаться.– Кто, ты думаешь, мы такие, источник бесперебойного питания? Я собиралась позвонить в компанию по трудоустройству и предложить десять..

– Десять! – смеется Тиффани. – Да я в последний раз получала десять баксов за то, что сидела с ребенком соседа в Северной Дакоте. Но.. – добавляет она более спокойно – Я думаю, для меня будет выгодным то, что я приложу руки к творчеству Лиззи Николс.Это будет следующей невозможной целью, наряду с получением Рауля Грин-кард и его избавлением от тролля (наконец-таки), я знаю это. Так же я знаю, что Моник захочет этого тоже. Ее парень, Лэтрелл, на Рождество сделал ей предложение. С четырехкаратовым прямоугольным розовым ромбом от Гарри Уинстона. Лэтрелл работает в музыкальной индустрии.– Ее тон становится почтительным. – Он знает Канье. ( прим. пер. – Kanye West – американский музыкальный продюсер, певец и рэпер, многократный обладатель наград Грэмми)

– Подожди, – говорю я. Этого не может быть.

– Слушай, я буду через двадцать минут, – говорит Тиффани. – Мы можем обсудить это потом. Будешь булочку или что-нибудь еще? Я проголодалась. Я могу купить по пути. Чертова шестая страница! Ты можешь в это поверить? О Боже, Лиззи, это будет таким справедливым. Ты будешь лучшим боссом, чем Роберта. Боже, я ненавижу ее. Чао, крошка.

Тифани положила телефон. Я уставилась на ресивер, не уверенная в том, что только что случилось. Я только что решила проблему – или сделала еще большую?

Я оставляю сообщение от каждого, кто остался на линии, и гарантирую им, что мисс Николс (я делаю вид, что я ее ассистентка, Стефани. Я всегда хотела быть Стефани), перезвонит им – когда парень из поставки цветочного магазина приходит с огромным букетом – двух дюжин желтых роз в кристаллической вазе.

– Посылка для Лиззи Николс, – говорит он.

– Это я, – кричу я, выпрыгивая из-за стола Мадам Анри и мчась, чтобы взять цветы от него. Они настолько тяжелы, что мне необходимо вернуться к столу с ними прежде, чем я смогу расписаться за них и дать ему чаевых.

Как только он ушел, я поспешила открыть крошечный конверт, который прилагался к посылке, ожидая, что найду там записку от Люка, который благодарит меня за согласие быть его женой... или, может быть, от его родителей, которые приглашаеют меня в семью де Вильер.

Но вместо этого, я прочитала следующее:

Прошу прощения за мое плохое поведение вчера.

Утром, я – не я.

Конечно, я рад за вас двоих. Если ты счастлива,

Я тоже счастлив.

Поздравляю. Ты будешь красивой невестой.

Чаз

Я так потрясена,что я должна сесть на несколько минут, и игнорировать телефоны – для того, чтобы восстановить свое душевное состояние. Он на самом деле имел это ввиду? Может, с Чазом действительно все будет в порядке из-за нашей свадьбы с Люком?

А если он в порядке, почему я все-равно чувствую, что меня вот-вот вырвет каждый раз, когда я думаю об этом? Не о том, что Чаз не против этого – я абсолютно уверенна– а о нас с Люком и о том, что происходит?

О, я выгляжу достаточно в порядке из-за того, что помолвлена. Я, кажется, не возражаю показывать всем вокруг свое кольцо. Я вчера была прекрасна по телефону – после нашего длительного перерыва в спальне – с нашими родителями.

Это происходит, когда я пытаюсь представить саму свадьбу – даже, скорее само платье – все мысли вылетают из головы, и тошнота медленно поднимается по горлу.

Это не очень хороший знак.

Но предсвадебное нервное возбуждение нормально, не так ли? Все через это проходят. Может быть не через день как они обручились. Но я, вероятно, понимаю все быстрее, чем остальные. Я всегда была более развитой в этом смысле. Мама сказала, что первый день своей учебы я использовала для того, чтобы сделать одежду для всех моих мягких игрушек. И это случилось прежде чем я пошла в начальную школу.

В дверь звонят, и Тиффани в солнечных очках (она носит их всегда даже зимой и даже когда пасмурно) и черном костюме под новой меховой накидкой из лисы ( – Которая между прочим, абсолютно искусственная, – напомнила мне она позже. – Ты знаешь, что они делают с бедными лисами, чтобы получить их мех? Это отвратительно.) входит в дверь и говорит:

– Вау. Кто это решил быть экстравагантным и подарил розы?

Я быстро засунула карточку Чаза назад в карман шелкового платья от Молли Парнис, которое было на мне.

– Люк, – лгу я автоматически.

– Люк?– Тиффани немного опустила свои очки и покосилась на розы. -Я думала, вы ребята, как бы, порвали.

– Уже нет, – говорю я и показываю свою левую руку, – Мы помолвлены.

– Нет, вот дерьмо.– Тиффани хватает мою руку. Нет необходимости подносить его близко.– Полное дерьмо, Николс. Тут как минимум три карата. Тиффани, да?

– Нет, – говорю я, – Он привез его из Парижа..

–Картье,– говорит Тиффани, абсолютно пораженная. -Даже лучше. Платиновая оправа, изумруды.Эта штука стоит больше чем гребанный дом – ну, в Северной Дакоте. Возможно он вел себя как полный придурок, – добавила она, упоминая швейную машину, которая в конечном итоге стала яблоком раздора между нами, так как мы имели разные цели, и привела к нашему разрыву.– Но ты должна признать. Парень прошел через все. Правда, я не уверенна насчет роз. Интересный выбор цвета. Знаешь, желтый означает платоническую дружбу.

Платоническая дружба значит? Это хорошо. Ну в том смысле, что цветы не от Люка, а от Чаза.

И это все, что я хочу от Чаза. Его дружбу, я имею ввиду. Платоническая дружба – это хорошо.

– Ну, потому что Люк и я, в первую очередь, являемся друзьями, – щебечу я. Боже мой, что я говорю?

Тиффани скривилась.

– Если Рауль когда-нибудь подарит мне желтые розы, – говорит она, – я затолкаю их ему через задний проход. Так где мне сесть?

–Тиффани,– говорю я, начало этого разговора я начала мысленно планировать еще когда я повесила трубку после нашего разговора.-Я...

– Можно здесь? – спрашивает Тиффани, сажая свое ста восьмидесяти метровое (и только пятидесяти четырех килограммовое) тело на стул мадам Анри, позади стола с телефоном (который пронзительно звонит) на нем. – Вот. Я принесла тебе шоколадный круассан. Там не продавались булочки. И диетическую колу. Я знаю, что ты ее любишь.

Я схватила белый бумажный пакет, который она мне протягивала. Совершенно не понятно, почему все считают, что могут помириться со мной, лишь только принеся мне диетическую колу.

Тем более, что в большинстве случаев это действительно так.

– Алло, ателье месье Анри, это Тиффани, чем я могу вам помочь?– Тиффани, взяв определенный ритм, начала отвечать на звонки так, будто она всю свою жизнь работала в ателье месье Анри.– Мисс Николс? Я не уверенна. Подождите, пожалуйста.– Тиффани поставила вызов на удержание. -Ты только реставрируешь, или ты можешь сделать оригинальные дизайны? Я имею ввиду, я знаю, что ты делаешь оригинальный дизайн для меня, но для, например, простолюдинов?

– В данный момент, – говорю я, медленно жуя конец шоколадного круассана, который я откусила, – я только делаю реставрацию и ремонт.

–Заметано. Когда можно назначить примерку?

Я указываю на черную кожаную книгу для записи на рабочем столе мадам Анри.

–Но,– говорю я,– Тиффани, нам надо поговорить. Я не могу...

Тиффани смотрит на кожаную книгу для записи и фыркает.

– Высокие технологии, – говорит она, затем открывает ее, берет карандаш, и нажимает на клавишу удержания. – Только реставрация. Хорошо. У меня есть свободное место на следующей неделе, десятого, в одиннадцать часов. Нет? Пожалуйста, подождите...

Я начала думать, что подключение Тиффани к работе было не такой уж и плохой идеей. Она, кажется, просто... Ну, властвует.

И это хорошо. Очень хорошо. На данный момент. Наверное,мне стоит волноваться,как я буду ей платить в будущем.

Я начала уже идти назад в комнату, чтобы посмотреть, что я могу сделать – если я, в конце концов, смогу окунуться в работу, может быть, я смогу принять тот факт, что Тиффани работает на меня... и да, то что я обручена – когда колокольчики над входной дверью зазвенели снова, и в ателье появилась моя лучшая подруга Шери со смущенным взглядом.

– Боже мой – говорю я,чуть не разлив соду,когда бросаюсь обнимать ее. – Я так рада,что ты пришла.

–Я получила твое сообщение,– сказала она, с интересом озираясь на Тиффани.– Они сказали, что твое сообщение было важным. Это хорошо, что я тогда была недалеко отсюда. Что такое важное ты должна сказать мне лично? И что она здесь делает?

– Пошли, – говорю я, беря Шери за руку. – Я скажу тебе наверху, в моей комнате. Тиффани, ты можешь обойтись без меня в течение десяти минут?

Тиффани показывает мне средний палец, пока я говорю.

– Мэм, я уверенна, что ваша дочь – замечательная девочка, но мисс Николс делает только реставрации. Если у вас есть материал для реставрирования, тогда мы в деле. Если же нет, боюсь, вам придется посмотреть свадебное платье для вашей дочери в каком-нибудь другом месте. Ох, правда? Вы этим ртом еще и едите, мэм.

– Что, – снова нетерпеливо спрашивает Шери, – она здесь делает? Что происходит? Серьезно, Лиззи, лучше, чтобы это было важным. У меня есть клиенты, которые могли фактически умереть, в это самое время, пока мы говорим. И я имею в виду буквально.

Я поняла, что речь, приготовленная для Шери, которая всегда была моим стойким сторонником, никуда не годится, поэтому я просто повернулась и показала ей кольцо.

– О, – говорит Шери, – Боже. Мой.

История Свадеб

В древние времена, если невеста не была завоевана силой, то ее продавали или обменивали на золото, землю, или даже на скот (как коров – можете представить?).

На протяжении многих веков, обычной практикой было женить детей, чтобы объединить высокопоставленные семьи, но это прекратилось в Средние века, когда были приняты законы, требующие, чтобы религиозный обряд стал частью церемонии (наряду с обменом товаров и подписанием договоров). Кроме того в это же время начали давать приданное, так что это была не просто прекрасная собою невеста для свадьбы, но и холодный расчет и возможно несколько голов крупного рогатого скота в придачу. Более того, часто невеста, как и ожидалось, снабжала наличными родственников со стороны мужа сама (но об этом попозже).