Текст книги "Пятая пробирка"

Автор книги: Майкл Палмер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 26 страниц)

ГЛАВА 40

Враг должен... воздать своему врагу как надлежит, то есть каким-нибудь злом.

Платон,« Государство», кн. I

– Вы с ума сошли! – закричала Натали. – Я лучше умру, чем войду с вами в операционную!

Беренджер, всегда владеющий собой, сейчас пребывал в бешенстве из-за внезапного ухудшения состояния пациента, гибели Санторо и постоянных язвительных замечаний Натали. Она видела, как уголки его глаз подергиваются все сильнее.

– Вообще-то Натали, – сказал он, стиснув зубы, – умирать будете не вы. По крайней мере, не сейчас. – Он наклонился и подобрал оружие Варгаша. – Это будут они. – Беренджер махнул стволом в сторону поваров и обслуживающего персонала. – Если вы через две минуты не переоденетесь в хирургический костюм, я начну с этого края и буду убивать по одному человеку каждую минуту, пока вы не будете готовы.

– Но...

– И еще. Если вы откажетесь мне помогать, мне придется использовать Дороти, анестезиолога. Но перед этим я велю ей привязать пациентку-донора к столу и разбудить ее. А потом мы займемся изъятием сердца.

– Господи, Дуг, да кто же вы?

– Сейчас я человек, которому нужно быстро сделать свое дело. Так вы со мной?

Он навел ствол на одну из работниц, симпатичную индейскую девушку не старше шестнадцати.

– Правитель-философ, – пробормотала Натали, направляясь в сторону операционной.

Беренджер шел следом за ней.

–Одежда вон в том ящике, – сказал он. – Мы можем переодеться во второй реанимационной палате. Я не стану подглядывать.

–Можете подглядывать, сколько угодно.

–Мой второй хирург и сестры должны появиться с минуты на минуту. Когда все будут на месте, вы сможете вернуться к остальным, сознавая, что спасли многим из них жизнь!

Надев маску и шапочку, Дуг провел Натали в маленькую комнату между двумя операционными и кивнул на раковину из нержавейки. Пока доктор Рейес мылась и протирала руки антисептиком, она отчаянно пыталась найти способ убить Дуга. Варгаш и, видимо, Луиш убивали по необходимости, по работе, но эта тварь и остальные фанатики-хранители убивали избирательно. Окажись сейчас в руке Натали револьвер, она не задумываясь направила бы его в голову своего бывшего учителя и нажала бы курок.

–...А в основе нашего сообщества Хранителей, – продолжал говорить Дуг, – лежит концепция Платона о формах, его определение, что совершенство есть врожденное качество Хранителей. Эту концепцию он использовал для того, чтобы вывести заключение о бессмертии души у подобных нам, иначе как бы тогда знание того, что есть совершенство, появлялось с момента рождения?

–Я давно учила философию в Гарварде, – ответила Натали, – но по-моему, вы все истолковали неправильно. Единственное, в чем Хранители достигли совершенства, так это в том, что они абсолютно аморальны.

В зеркале Натали увидела, как лицо Беренджера застыло.

«Бей его, – сказала себе Натали. – Бей, не переставая!»

– А мне так не кажется, – возразил Дуг, – наша организация процветает и приносит благо миллионам людей на земле, практически ничего не требуя взамен. Они даже не догадываются, что благодаря нам могут слушать прекрасную музыку или любоваться замечательными пейзажами. Они не узнают, что спасительное лекарство принимают только потому, что мы сумели пересадить его создателю нужный орган. Так что сами видите, дорогая Натали, что Хранители – это воплощение совершенства... А теперь мы займемся сердцем – возьмем его со своего места и переложим туда, где оно должно находиться и где принесет максимальную пользу.

– А почему бы не пересадить ваше сердце?

В эту секунду дверь распахнулась и в комнату вошел Рэнделл, техник-ассистент.

– Установка готова!

– Доктор Хандури и сестры еще не появились?

– Нет. Доктор Ар-Рабиа велел передать вам, что состояние принца ухудшается.

– Черт возьми! Пошлите вертолет навстречу Хандури и сестрам, а сами готовьтесь. Если будет нужно, подключим принца к аппарату прямо сейчас. Я начинаю работать в соседней операционной. Натали, идемте!

Беренджер вошел в операционную, где анестезиолог уже усыпила пациентку. Сэнди выглядела так спокойно и безмятежно, что Натали горько усмехнулась про себя: ей хотя бы не будет больно.

Она вспомнила, как перед операцией на порванном ахилловом сухожилии в шутку спросила анестезиолога, понимая, что шуткой это можно было назвать с большой натяжкой.

– А как я узнаю, что не проснулась после операции?

Анестезиолог слегка улыбнулся, похлопал ее по руке и

сделал первый укол. Сейчас же, зная, что ждет Сэнди, Натали была готова расплакаться от собственного бессилия.

– Дороти, у вас все готово? – спросил Беренджер. – Мы начинаем.

– Все готово.

– Запас льда есть? Возможно между изъятием и пересадкой будет задержка.

– Лед есть.

Натали снова посмотрела на Беренджера. Он выглядел уставшим, но этот человек двадцать лет стоял у операционного стола и успешно справлялся с десятками сложнейших случаев.

Хирургической сестры не было, поэтому анестезиолог сама придвинула к столу два больших подноса с инструментами и поставила так, чтобы и хирург, и ассистентка могли брать их.

Дуг Беренджер являлся не только одним из самых опытных хирургов, которых знала Натали; он был еще и одним из самых быстрых. Он сам, без помощи, начал обрабатывать операционное поле тампонами с красновато– коричневым бетадином.

–Позвольте последний раз предупредить вас, Натали. Если вы сделаете хоть одно неверное движение, я велю Дороти отключить анестезию. Я ясно выражаюсь?

–Ясно.

–Тогда просто молчите и выполняйте то, что я говорю. Подготовьте тампоны и зажимы. Дороти, я начинаю.

И тут Натали заметила три скальпеля, лежавших на дальнем краю подноса. Дотянуться до них незаметно не имелось никакой возможности, но безвыходная ситуация требует отчаянных шагов, а Натали знала, что у нее, как и у Сэнди, другого шанса не будет.

Не произнеся больше ни слова, Беренджер взял с подноса скальпель. Натали почувствовала что ее начинает тошнить.

В эту минуту дверь операционной открылась, и на пороге показался доктор Ар-Рабиа.

–Давление у принца упало до нуля, – с отчаянием в голосе сказал араб. Я не могу ничего сделать.

Нескольких секунд, на которые Беренджер отвлекся, оказалось достаточно. Натали протянула руку к двум оставшимся на подносе скальпелям, взяла один из них и зажала в руке. Потом она бросила взгляд в сторону Дороти и убедилась, что внимание анестезиолога также направлено на доктора Ар-Рабиа.

Теперь задача представлялась простой и ясной – найти возможность подойти поближе к Беренджеру, а потом отомстить ему за Розу, за Луиша, за Бена и за себя, а также за всех жертв Хранителей. Нужно просто забыть о страхе.

Беренджер находился на грани срыва, словно жонглер с шарами, который только что установил личный рекорд и которому вдруг подбросили еще один шар.

Но этот Хранитель был сильным.

– Хорошо, доктор, – сказал он, везите принца в операционную, я подключу его к аппарату. Дороти, поставьте здесь газ на минимум и идите со мной! Натали, вы тоже, – у нас есть работа.

Беренджер сделал шаг к двери, потом еще один. Натали, обойдя стол, оказалась у него за спиной.

«Часто бывает только один шанс».

Слова Луиша звучали в ее голове. Натали крепче сжала скальпель.

–Дуг!

Беренджер удивленно оглянулся.

«Забыть о страхе!»

Со всей силы, на которую только была способна, Натали взмахнула скальпелем и полоснула им по горлу Беренджера. Кровь фонтаном ударила из артерии, забрызгав женщину, и полилась на пол.

Не в силах произнести ни звука, тщетно пытаясь дотянуться рукой до гортани, один из главных Хранителей государства, пошатнулся и упал, обливаясь кровью. Последние секунды своей жизни он широко раскрытыми глазами смотрел на Натали, не веря в произошедшее.

– Скорее, доктор Беренджер! – крикнул из-за двери соседней операционной Ар-Рабиа. – У принца остановилось сердце! Идите скорее!

Натали поспешила на помощь, но она понимала, что без пересадки у пациента нет шансов.

–         Аллах всемилостивый, – шептал Ар-Рабиа, – Аллах милосердный, помоги нам!

Натали начала необходимые реанимационные действия, но бесстрастный монитор продолжал чертить прямую линию. У нее не было достаточно опыта и знаний, чтобы подключить принца к аппарату, и техник мало чем мог здесь помочь. Ар-Рабиа, очевидно, знающий специалист, даже попытался применить дефибриллятор [54]54
  Дефибриллятор – аппарат, применяемый для устранения процесса разрушения сердечной мышцы путем воздействия на нее кратковременным мощным электрическим импульсом.


[Закрыть], хотя и знал, что проблема заключается не в слишком частых сокращениях, а наоборот, в их полной остановке. Но и это тоже не помогло. Линия на мониторе оставалась безнадежно прямой.

Аль-Тани с суровым выражением на лице, прищурив глаза и скрестив на груди руки, стоял в коридоре, всего в нескольких футах от залитого кровью тела Беренджера. Он понимал, что Аллах уже принял душу принца.

Натали ждала, когда Ар-Рабиа даст команду прекратить попытки, но врач, похоже, еще на что-то надеялся. Внезапно рядом с Аль-Тани появился один из пилотов вертолета и заговорил, сначала по-португальски, потом, немногим лучше, по-английски.

–Господин! Две машины на дороге. Стоят. Люди лицом на земле. Мужчины и женщины с оружием вокруг.

«Бен!» – поняла Натали.

Бесстрастный наблюдатель вздохнул, отдал короткий приказ по-арабски, повернулся и вышел.

Реанимационные мероприятия были остановлены.

Ар-Рабиа печально взглянул на Натали и покачал головой.

–Аллах позаботится о нем, – сказал он. – Принц был очень добрым человеком и стал бы великим правителем своего народа...

–Мне очень жаль, – ответила Натали. – Вы сделали все, что могли. Просто его нельзя было вылечить.

–Может, когда-нибудь у нас будет такое лекарство...

–        Может быть, – повторила она.

– Ваше имя Натали?

– Да, Натали Рейес.

– Мадам Рейес, теперь это не имеет значения, но я хочу, чтобы вы знали: нам сказали, что у донора констан– тировали смерть мозга. До прибытия сюда мы так и думали. Но доктор Беренджер... в общем, все получилось не так...

– Я признательна вам за то, что вы сказали. Доктор Беренджер и его организация... Они очень эгоистичны... Они не желали прислушиваться к мнению людей, которых считали ниже себя.

Натали вернулась в операционную, где лежала под наркозом Сэнди, подключенная к аппарату искусственного дыхания.

Доктор Рейес вспомнила приемный покой больницы Метрополитен за несколько часов до того, как началась вся эта история с ее отстранением от учебы. Около нее тогда стояла медсестра, Беверли Ричардсон, а перед ней был мальчишка, Даррен Джонс. Последним, кому она оказывала медицинскую помощь в операционной... до сегодняшнего дня.

Натали невольно улыбнулась.

ГЛАВА 41

Ты не хочешь себя утруждать и украдкой пропускаешь целый – немалый – раздел нашей беседы.

Платон, «Государство», кн. V

Оставив анестезиолога приводить Сэнди в чувство, Натали поспешила в столовую. Господин Аль-Тани был все еще там, но все солдаты, кроме одного, ушли.

– Я могу войти? – с беспокойством спросила она у доктора Ар-Рабиа. – Там мой друг, я хочу посмотреть, не ранен ли он.

–Это тот, кто задержал прибытие хирурга и медсестер?

–Думаю, что да.

Ар-Рабиа разочарованно покачал головой и молча переглянулся с Аль-Тани, который явно понял вопрос Натали.

–Да-да, идите, – сказал он. – С ними ничего не случилось.

Не успела Натали выйти, как в комнату ввели Бена и отца Франсишку, а за ними – еще одного человека, второго хирурга, которого так ждал Беренджер.

Аль-Тани отдал короткий приказ, и солдаты опустили оружие. После второго распоряжения они вышли.

–Где Беренджер? – спросил хирург.

Ар-Рабиа пожал плечами.

–В коридоре, – сказал он, не пускаясь в дальнейшие объяснения.

Натали бросилась к Бену и так крепко обняла его, что тот даже слегка поморщился.

–Неплохое место у вас тут, – сказал он, жестом обводя помещения. Его взгляд остановился на теле Луиша, изрешеченном пулями. – О господи! – только и смог сказать Бен.

–Он до конца держался как герой, – вздохнула Натали. – Перед тем, как погибнуть, сделал все, чтобы разрушить это осиное гнездо.

–Может, теперь его сестра упокоится с миром...

–Я не могла поверить, когда пилот сказал, что кто-то остановил машины с хирургом и сестрами и заставил всех лечь на землю. Но я знала, что это мог быть только ты. После того как Беренджер сказал мне, что отец Франсишку тоже работает на них, мне стало совсем плохо: ведь я послала тебя к нему за помощью! Что случилось?

–Хотите верьте, хотите – нет, – вступил в разговор священник, – но пока мистер Каллахэн не убедил меня, я понятия не имел о том, что всех доноров, которых привозили в больницу, просто похищали! Он мне рассказал про эту профессоршу из Чикаго, про парня с фермы в Айдахо... Я все понял!

– Нат, отец Франсишку очень быстро все смекнул. Ему понадобилось всего несколько минут, чтобы собрать с десяток самых крепких мужчин и женщин. Мы вышли на дорогу буквально перед машинами. Вон тот человек – хирург. Он пытался строить из себя большого босса, говорил, как важно им попасть в больницу, но через десять секунд все они уже лежали на земле. Ну а потом из леса появились солдаты, и мы... в общем, нас тоже уложили на землю.

Натали повернулась к Ар-Рабиа.

– Что будет с нами и со всеми этими людьми?

Прежде чем ответить, врач посмотрел на Аль-Тани и

получил подтверждающий кивок.

– Вы можете ошибочно полагать, будто нам свойственна бессмысленная жестокость. Вовсе нет! – сказал Ар– Рабиа. – Господин Аль-Тани печален и зол, но не на вас. Тело принца на вертолете отвезут в аэропорт, а когда мы вернемся на родину, его похоронят, с почестями, соответствующими его высокому положению.

Все замерли в молчании, когда солдаты выкатывали тело принца во двор. Следом вышли Ар-Рабиа и Аль-Тани.

Натали обернулась к отцу Франсишку.

– Когда экипаж самолета будет в состоянии, мы все вернемся в Рио и доставим Сэнди в больницу. Потом я свяжусь с американским посольством и постараюсь организовать встречу с детективом из военной полиции, с которым я виделась в Ботафого. Мне показалось, что он болеет за свое дело. Кроме того, его не любил Родригу Варгаш, а это уже само по себе хорошая рекомендация. Имя этого детектива Перейра.

– Я разузнаю через друзей, можно ли ему доверять.

– Спасибо, отец Франсишку. Сегодня вы показали себя как достойный служитель Господа.

Священник пожал Натали руку.

– Вы знаете, – сказал он, – этот человек, – он показал на Бена, – умеет складно говорить. Он способен убедить кого угодно в чем угодно. Знаете, что я думаю, мистер Каллахэн? Из вас получился бы отличный юрист, а может быть, даже и священник!

– Это исключено, святой отец, – ответил Бен, обнимая Натали. – Все следующие недели я буду очень занят. Начну писать свой первый детективный роман.

ЭПИЛОГ

Душа наша бессмертна и никогда не погибнет.

Платон, Государство», кн. X

– Теперь я понимаю, почему ты так любишь осень в Новой Англии, – сказал Бен. – Я очень рад снова оказаться здесь.

Натали сжала его ладонь и улыбнулась. Прошло четыре недели с тех пор, как они вернулись из Бразилии, и Бен уже во второй раз навещал Натали. Их отношения, начавшиеся так драматично, становились все более крепкими, хотя никто не пытался торопить развитие событий.

– Я хочу тебе кое-что рассказать, – начала Натали, когда они проходили по набережной, где всего несколько месяцев назад она с друзьями наблюдала за шествием, посвященным Четвертому июля [55]55
  Четвертое Июля – национальный праздник США, День независимости.


[Закрыть]. – Только сначала объясни мне, как там все произошло в Техасе?

– Какая-то странная поездка, – ответил Бен. – Полицейские знали, кто я такой, и не выставили счет за буксировку и хранение машины. Потом, когда я выехал из города, то сам не понял, как попал на шоссе Джона Хаммана, чтобы взглянуть в последний раз на то место. На воротах висела цепь с замком, а «оазис» выглядел совершенно необитаемым. Я еще немного походил вокруг, посмотрел...

– Наверное, зрелище было впечатляющим?

– Еще бы! Я стоял и думал о том, сколько? Сколько там было исследовано образцов. Наверное, миллионы. Сколько было выявлено случаев абсолютной совместимости? И сколько человек в результате этого погибло?

– Бен, ты помог положить этому конец!

– Надеюсь. А как у тебя обстоят дела с учебой?

– Я сейчас вроде как в отпуске. У меня нет сил продолжать занятия – ни моральных, ни физических. Может быть, на следующий год. А пока у меня есть важное дело – моя племянница Дженни. Ей очень трудно пришлось после смерти матери – моей сестры. И с этой ее болезнью... В общем, я хочу убедиться, что она получит от жизни все, что должна. Да и мне самой нравится проводить с ней время!

– А как твоя ординатура?

– Всему свое время, Бен.

– Понимаю. Просто я за тебя переживаю, вот и все.

– Ну, что касается здоровья, тут многого ожидать не приходится, но мне по крайней мере не нужно повсюду таскать с собой кучу таблеток и кислородную подушку.

– Надеюсь, и не будет нужно, – не обращая внимания на проносящихся мимо роллеров и пешеходов, Бен осторожно приподнял подбородок Натали и поцеловал ее. – Может, присядем?

– А что, я уже так тяжело дышу?

– Давай без обид, ладно? Помнишь наш уговор? Ты не вспоминаешь про свое легкое, я не вспоминаю про то, что у меня не имеется других интересов, кроме тебя и подпольной торговли органами, и нет постоянной работы. Но мы имеем все то же, что и остальные, – наше сегодня. Так о чем ты хотела мне рассказать?

Натали ответила не сразу. Она положила голову на плечо Бена, пытаясь отогнать все неприятные мысли, потом сунула руку в карман и вынула письмо.

– Это пришло вчера, – сказала она. – Слушай внимательно, я прочитаю. – Натали не могла скрыть грусть в голосе. – Извини, но пока все это дело еще не закончилось, мне бывает тяжело переключаться на другое.

– Ладно, читай и ни о чем не беспокойся. Мои синяки и шрамы прошли, твои сохранятся немного дольше, – он нежно погладил ее по боку. – Если что-то хоть немного приблизит это самое завершение, надо это сделать.

Натали прижала ладонь Бена к своим губам.

Письмо было сложено вчетверо и уже изрядно потерто.

–    Это от детектива Перейры, – объяснила Натали, разворачивая листок.

^{Уважаемая сеньора Рейес!}

^{Это письмо, как и первое, перевел мой американский друг, который преподает английский язык и на которого вполне можно положиться. Прежде всего хочу сообщить вам, что адвокат, которого вы наняли здесь, проявил незаурядную активность, и все мы убедились в его исключительном профессионализме. Полагаю, что против вас не будет выдвинуто никаких формальных обвинений, связанных с какими– либо событиями в Доме Анджело.}

^{Хочу также поблагодарить вас и мистера Каллахэна за то, что направили ко мне вашего друга Элис Густафсон. Профессор произвела на меня впечатление очень милой и разумной женщины; вчера она обедала у нас дома. Мы вместе с ней съездили в Дом Анджело (это была моя третья поездка туда), она сделала там несколько фотографий и осмотрела больницу и деревню. Там было обнаружено и эксгумировано несколько тел. Идентифицировать их трудно, если вообще возможно, но профессор Густафсон полагает, что ответы на многие вопросы можно будет найти в Лондоне, куда она вылетит, закончив все дела здесь. Скотланд-Ярд тоже принял участие в расследовании и с нетерпением ожидает прибытия профессора. Хотя на идентификацию потребуется некоторое время, Элис Густафсон полагает, что ряд арестов неминуем. Профессор, как вы, надеюсь, знаете, очень решительная женщина.}

^{Здесь, в Рио-де-Жанейро, высоко ценят ваше мужество и ваши с мистером Каллахэном заслуги перед моей страной. Надеюсь, что наше активное расследование этого дела, а также произведенные аресты, в том числе двоих наших сотрудников, изменят ваше мнение о бразильской военной полиции.}

^{Если вы когда-либо захотите снова приехать в нашу страну, я буду искренне рад видеть вас в качестве своих гостей.}

–    Власть портит людей, – помолчав, сказал Бен.

Натали хотела что-то ответить, но ее прервал звонок мобильного. Телефон проиграл мелодию Вивальди. Натали прослушала отрывок еще раз, а потом нажала кнопку вызова.

–Алло.

–Это Натали Рейес? – спросил женский голос.

–Вы что-то продаете? Потому что...

–Одну минуту, сейчас я вам все объясню.

–Да, Натали Рейес – это я. В чем дело? Кто вы?

–Натали, я знаю, что сегодня утром вы встречали в аэропорту мистера Бена Каллахэна. Он сейчас с вами?

–Послушайте, или вы мне скажете в чем дело, или я...

–Хорошо, хорошо. Это имеет отношение к Бразилии.

Раздражение Натали мгновенно сменилось заинтересованностью.

–И что насчет Бразилии?

–Натали, для начала я советовала бы вам присесть.

–Мы и так сидим.

–Отлично. Не могли бы вы повернуть телефон так, чтобы мистер Каллахэн тоже слышал наш разговор?

–Хорошо, – согласилась Натали. – Мы оба слушаем.

–Натали, меня зовут Бет Мэнн. Я – частный детектив из Бостона. По поручению моего клиента я наблюдала за вами после возвращения из Бразилии. Уверяю вас, никакого подглядывания в замочную скважину и тому подобного.

–Детектив с моральными принципами, – хмыкнул Бен, – наверное, какой-то розыгрыш.

–Продолжайте, – сказала Натали.

– По ходу расследования я несколько раз беседовала с доктором Рэйчел Френч...

– Мой пульмонолог, – шепнула Натали Бену.

– ...и с вашим другом доктором Терри Миллвудом. В данный момент он находится в больнице Уайт Мемориал и ожидает вашего звонка. Эти два врача разговаривали с заведующим больницей, и все необходимые приготовления уже сделаны.

– Необходимые приготовления к чему? – спросила Натали в полном недоумении.

– Натали, вам что-нибудь говорит имя Джозеф Энсон?

– Нет. Я должна его знать?

– Вряд ли. Он очень опытный терапевт и блестящий исследователь в области неоваскуляризации.

– Выращивание новых кровеносных сосудов, – все так же шепотом пояснила Натали Бену. – Продолжайте!

– Сейчас доктор Энсон находится где-то в районе Бостона, но точно не знаю, где. Он принял решение, от которого не собирается отказываться. Он сделал это после того, как я рассказала ему о пожаре в доме вашей матери и о том, что, спасая ее и вашу племянницу, вы травмировали легкое.

– А как вы?..

– Мистер Каллахэн, не могли бы вы на минутку вступить в разговор и объяснить этой женщине, чем мы, детективы, занимаемся.

– Мы расследуем, – коротко ответил Бен.

– Пожалуйста, продолжайте, – попросила Натали, еще не зная, но уже догадываясь, что последует дальше.

– Сегодня в девять вечера, ровно через семь часов, доктор Энсон собирается тихо и спокойно уйти из жизни. Мне позвонит адвокат и сообщит, где можно будет найти его тело, после чего мне позвонит сам доктор Энсон. Я должна иметь наготове санитарную машину и ждать после звонка ровно тридцать семь минут, а затем направить автомобиль по указанному адресу. К моменту его прибытия сердце доктора Энсона будет еще биться, но мозг уже умрет. Поверьте мне, Натали, доктор Энсон – гений, и вполне способен организовать смерть мозга. Доктор Миллвуд и его бригада начнут работу по пересадке легкого доктора Энсона вам.

– Но... но почему? Почему нельзя отдать мне одно легкое, а другое оставить самому доктору Энсону?

– Потому, Натали, что у Джозефа Энсона только одно функционирующее легкое, и оно – ваше.

Натали ощутила странную легкость во всем теле и подумала, что впервые в жизни может упасть в обморок. Бен так сильно сжал ее руку, что ей стало больно.

– О господи! – воскликнула она. – Было уже так много смертей. Могу ли я поговорить с этим человеком?

– Поверьте, Натали, я сама много раз говорила с ним и сумела оценить его состояние. Доктор Энсон полностью осознает свои поступки. Сейчас нам нужно только ваше согласие и готовность к сотрудничеству.

Бен несколько раз решительно кивнул Натали.

– Ну... тогда... думаю, что вы его получили, – услышала она свой голос.

– В таком случае позвоните доктору Миллвуду. Он объяснит вам, что нужно делать. Я очень рада за вас. Обязательно загляните ко мне в офис, когда поправитесь после операции.

– Но что, если?..

Бет Мэнн уже повесила трубку.

Натали, не пытаясь сдержать слез, взяла Бена за руки.

– Помнишь, что я сказала про завершение? – спросила она.

* * *

«Время рассчитано правильно», – думал Энсон, – оно пришло».

Он сидел в небольшой машине в арендованном гараже всего в миле от квартиры Натали Рейес, почти в полной темноте. Окно в дверце со стороны пассажирского сиденья было приоткрыто на дюйм, из щели торчали тряпки. Через них внутрь машины был просунут конец садового шланга, а другой конец присоединялся к выхлопной трубе и обмотан скотчем. Сильный транквилизатор, который принял Энсон, уже начал действовать.

Он прочитал, а затем еще раз перечитал двухсотстраничный доклад Бет Мэнн о Натали Рейес, ее семье и даже о ее новом друге. Энсон изучил множество статей, относящихся ко времени учебы Натали в Гарварде, просмотрел видеозаписи соревнований, в которых она участвовала. Он даже один раз прошел мимо нее так близко, что задел рукавом.

Да, время было выбрано абсолютно верно.

Натали Рейес и, возможно, Бен Каллахэн отлично подходили для роли нового руководства больницей и к определению дальнейшей судьбы «Сары-9». После того, как Натали прооперируют, ее вместе с Каллахэном пригласят в офис адвоката Энсона, где вручат его дневник и диск, который Джозеф записал для нее.

От нее не потребуется принять на себя обязательство навсегда остаться в Камеруне, но Энсон подозревал, что, вдохнув однажды волшебный воздух джунглей и познакомившись с людьми, живущими и работающими там, она все-таки задержится в этой стране.

Натали и Бен Каллахэн являли собой все то, чем не обладала печально знаменитая организация неудавшихся правителей-философов типа Элизабет Сен-Пьер и Дугласа Беренджера. Они были истинными Хранителями.

Энсон включил свет в машине и посмотрел на часы. Потом открыл лежавший на коленях блокнот и прочитал вслух:

^{—Мир может быть жестоким, полным обмана,}

^{Полным лжи,}

^{Полным несправедливости,}

^{Полным боли.}

^{Но есть еще, друг мой, пустота, что ждет тебя -}

^{Огромная сверкающая пустота,}

^{Мягкая, напоенная ароматом мира,}

^{Ароматом безмятежности.}

^{Ты уже почти там, друг мой.}

^{Величественная пустота – вечная гавань твоей души. Возьми мою руку, друг.}

^{Возьми мою руку и сделай шаг, только один шаг.}

^{И ты будешь там.}

Энсон взял мобильный телефон и набрал номер.

–    Мисс Мэнн, – сказал он, – можете начинать отсчет. Не дожидаясь ответа, он отложил телефон, выключил свет, завел мотор и положил свой блокнот на потертый томик «Государства» Платона.