Текст книги "Пятая пробирка"

Автор книги: Майкл Палмер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 26 страниц)

ГЛАВА 29

Рассматривая, философская ли душа у какого-нибудь человека или нет, ты еще в его юные годы заметишь, справедливая ли она и кроткая, или трудна для общения и дика.

Платон, ""Государство», кн. VI

Среди крутых холмов и высоких деревьев ночь наступила быстро. Небольшая поляна, куда отец Франсишку привел Натали, находилась немного выше ручья и недалеко от водопада. Она вежливо отклонила предложение священника помочь поставить палатку, опасаясь, что он заметит, что та абсолютно новая. Завтра, если только сочтет это возможным, она расскажет ему подлинную историю своего появления в Доме Анджело.

Между тем Натали постаралась получить от отца Франсишку как можно больше информации о докторе Хавьере Санторо. Правда, узнала она немногое. Священник подозревал, что, как и у многих в этом лесу, у Санторо было такое прошлое, о котором он предпочел бы забыть. Восемь лет назад, когда святой отец здесь поселился, больница и аэродром уже были, как и доктор Санторо.

–     Он приятный человек, – сказал отец Франсишку, – и очень искренне заботится о местных жителях.

«Если это так, – чуть не вскрикнула Натали, – то почему же он удалил мне легкое?»

Установка палатки почти в полной темноте могла бы показаться весьма комичной, если бы не напряженность всей ситуации. Изрядно вспотев и вылив на себя половину флакона спрея от насекомых, Натали наконец победила высокотехнологическое изделие и уселась рядом со своим новым домом, с удивлением отметив абсолютное отсутствие всяких эмоций по поводу совершенного ею всего несколько часов назад убийства. По словам отца Франсишку, группа полицейских, охранявших шахту и медицинский центр, насчитывала четыре человека, из которых один всегда находился в больнице. Полиция же содержала церковь и платила, хотя весьма скупо, священнику как за его умение молиться и совершать богослужения, так и за способность работать с драгоценными камнями.

Завтра, возможно, Натали поделится с ним новостью о том, что число военно-полицейских управляющих сократилось на одну четверть, но сейчас ей хотелось просто посидеть и подумать. Как из грязного переулка в фавелах на окраине Рио она попала в больницу, расположенную черт знает где, в самой середине этого «где»?

Самым замечательным в ее лагерной стоянке был вид на водопад, озерцо, деревню и еще кое-что. К югу, в долине, за верхушками деревьев сияла россыпь огней.

Больница.

–  Мы постараемся завтра привести в порядок вашу ногу, – пообещал священник. – Думаю, доктор Санторо сможет решить эту проблему.

«Будем надеяться», – злорадно подумала Натали.

* * *

Было почти одиннадцать вечера, когда хороший глоток кашасы [43]43
  Кашаса – бразильский ром, сделанный из сахарного тростника.


[Закрыть]возымел свое действие, и Натали забралась в палатку. В тонкий спальный мешок она взяла вместо плюшевой игрушки револьвер Варгаша и постепенно погрузилась в сон, подозревая, что близость к доктору Хавьеру Санторо спровоцирует очередной приступ видений. Но проснулась Натали всего через несколько минут от тихого шарканья где-то рядом с палаткой. Она беззвучно вытащила револьвер, затаила дыхание и прислушалась.

Ничего.

Удивляясь своему спокойствию, Натали направила ствол в то место, откуда последний раз слышался звук.

–  Предупреждаю, что у меня есть оружие, – сказала она по-португальски. – Уходите, пока я не выстрелила.

– Не стоит этого делать, – ответил мужской шепот. – Если бы я хотел вас убить, вы уже давно умерли бы. Такая моя работа.

– Кто вы и что вам нужно?

– Меня зовут Луиш Фернандеш. Дора Кабрал – моя сестра.

Сжимая в одной руке револьвер Варгаша, а в другой мощный фонарь, Натали вылезла из палатки. Луиш Фернандеш сидел, скрестив ноги и подняв руки, ладонями вперед, чтобы показать, что не вооружен. Он, по-видимому, тоже был индейцем, худощавым, но гораздо более высоким, чем другие обитатели деревни. Левый глаз его прикрывала черная повязка, и выглядел он весьма угрожающе.

– Говорите немного помедленнее, – попросила Натали, опуская револьвер и фонарь. – Я не слишком хорошо владею португальским.

– Вообще-то вы говорите очень неплохо. Вы из Лиссабона?

– Штат Массачусетс, США, но моя семья с Островов Зеленого Мыса. Вы на самом деле профессиональный убийца?

– Я делаю то, что должен, и мне за это платят. Моя сестра работает медсестрой в больнице святой Терезы в Рио. Это та Дора Кабрал, которую вы ищете?

Несколько секунд Натали изучала лицо Луиша, худощавое, изборожденное глубокими морщинами. Ему можно было дать лет тридцать, а можно и все пятьдесят, но Натали решила, что все-таки ему немного за тридцать. Чисто выбритый, с небольшими баками, спускающимися чуть ниже ушей, он, вероятно, был красивым, пока жизнь не наложила на его внешность свой отпечаток. Сейчас же он выглядел просто суровым и даже грубым. Натали подумала, что с таким человеком надо говорить прямо.

– Боюсь, что у меня для вас плохая новость, – сказала она.

Пришло время, решила доктор Рейес, поделиться своей историей. Завтра она расскажет все отцу Франсишку, вероятно, в форме исповеди. Сегодня – этому мужчине, который, как она интуитивно чувствовала, не представлял для нее опасности. Луиш внимательно слушал рассказ Натали о двух ее поездках в Бразилию и о тех ужасных событиях, которые случились после того как Дора Кабрал сказала ей несколько слов на перекрестке в центре Рио. Внешне Луиш оставался спокойным, даже бесстрастным, но и в темноте Натали видела, как он стиснул зубы.

– Верите или нет, но когда-то я был учителем, – сказал он, когда Натали закончила. – Я учил школьников музыке. Но как-то раз десять лет назад я вступился за отца одного из учеников – его избивали полицейские. Во время экзекуции один из них упал, ударился головой и умер. Я несколько лет скрывался и, да, убивал. Потом я оказался здесь, и, хотя полиция заправляет всем и в деревне, и в больнице, тут не задают вопросов.

– Я понимаю, – ответила Натали.

– Несмотря на то, что столько лет был в розыске, я стал начальником охраны больницы. В мою задачу входит доставлять людей из деревни, когда требуется помощь при операциях. От медсестер я узнал, как хорошо им платят, и уговорил свою сестру поработать на доктора Санторо. Она была здесь всего два раза, а потом вдруг решила бросить эту работу и никогда не говорила мне, почему.

– Наверное, в больнице происходит что-то, что ей не понравилось. Когда Дора в последний раз была здесь?

– Два месяца назад, может чуть меньше. Вы уверены, что это Варгаш убил ее и что именно Варгаша убили вы?

– Уверена. Это его револьвер.

Луиш взял оружие, осмотрел его, покачал в руке, как профессионал.

– Да, это его револьвер, – сказал он. – Варгаш был очень жестким человеком. Он не уважал ни меня, ни кого– либо другого, кто ниже его по положению.

– Ваша сестра очень боялась его.

– Это непросто – уйти с работы из такой больницы, скорее даже невозможно. Вы отомстили за Дору, и я в большом долгу перед вами.

– Я уверена, что ваша сестра погибла потому, что попыталась помочь мне. Она знала, что со мной сделали в этой больнице. И теперь мне нужно понять, была ли я здесь на самом деле, и если да, что именно тогда произошло.

Луиш задумался.

– Мы поклялись хранить в секрете все, что связано с больницей и с тем, что там происходит. Этот поселок полностью зависит от работы больницы.

– Отец Франсишку упоминал, что шахта тоже приносит хороший доход и может поддержать жизнь здесь.

– Возможно, – сказал Луиш. – Он об этом знает лучше, чем я.

– Скажите, пожалуйста, вы ведь знаете, что творится в больнице, так?

Наемный убийца смотрел в землю. Натали знала, о чем он размышляет. Люди, руководившие всеми этими делами, требовали лояльности и не походили на тех, кто прощает отступников и дает им второй шанс. Если Луиш пойдет против них, если они узнают, что он выдал их секреты, обратной дороги для него не будет.

– Здесь делают пересадку, – тихо ответил он. – Пересадку органов. Во многих случаях доноры не выживают. Тогда нам приказывают закопать мешки с их останками.

– Но... в меня же стреляли! – воскликнула Натали. – Как они могли взять у меня легкое, если оно было повреждено?

– Не знаю. Я редко вижу пациентов – живых, я имею в виду.

– Луиш, я понимаю, что вы многим рискуете, рассказывая мне все это. Я вам очень благодарна... У вас здесь семья?

– Нет, только женщина... Ее зовут Роза. Она единственный человек в Доме Анджело, про которого можно сказать, что он сильнее меня. Роза знает... знала мою сестру и очень опечалится, узнав, что она погибла. Родригу Варгаш был не из тех, кто ей нравился или кому она доверяла. Моя подруга тоже захочет вам помочь, всем чем сможет. Вам следует быть в курсе, что в больнице что-то планируется в ближайшие несколько дней. Мне поручили набрать команду охранников – восемь человек, две смены по четверо – для дежурства в стационаре, начиная с завтрашнего утра.

–       В таком случае, есть ли возможность попасть туда сегодня ночью?– спросила Натали.

Луиш Фернандеш размышлял не дольше трех секунд.

–        Вообще-то есть, – ответил он.

ГЛАВА 30

Уж пора идти отсюда, мне – чтобы умереть, вам – чтобы жить, и что из этого лучше, никому неведомо, кроме Бога.

Платон,« Апология»

—Вы можете взять с собой фонарь, – сказал Луиш, – только не включайте его, пока я не скажу, что это безопасно. Если там не происходит ничего такого, о чем я не знаю, – то сейчас в больнице только доктор Санторо и Оскар Барбоза, охранник. Если все идет, как обычно, каждый из них будет со своей женщиной.

–        Я сделаю все, как вы скажете.

Ночь выдалась безлунной, в лесу было темно, но шумно, как днем. Сначала они шли по едва заметной тропинке. Луиш даже с одним глазом двигался, как ягуар, – быстро и грациозно. Натали пробовала не отставать, но высота и травмированная нога скоро дали о себе знать, поэтому ей пришлось попросить Луиша сбавить шаг, что он и сделал, воздержавшись от замечаний. Натали заметила у него один ствол и длинный узкий нож в ножнах, прикрепленных к правой голени.

Они шли на юг, потом на запад, затем снова повернули на юг, все время постепенно спускаясь к подножию гор. Воздух был прохладным и невероятно чистым. «Как нелепо потерять легкое в таком месте!» – подумала Натали.

Было уже за полночь, когда путешествие наконец подошло к концу. На верхушке небольшого холма они остановились, Натали перевела дух, а Луиш, прикоснувшись пальцем к губам, указал вперед. Прямо внизу, намного ближе, чем ожидала доктор Рейес, стояла больница, освещенная полудюжиной мощных фонарей на высоких мачтах. Светлое одноэтажное строение располагалось поперек долины и было огорожено забором из четырех рядов колючей проволоки. К одной стороне здания примыкало длинное поперечное крыло.

– Как видите, здание имеет форму буквы «эль», – сказал Луиш. – Забор не сплошной, есть промежуток. Теперь я должен задать вам один серьезный вопрос. Как сильно вы хотите попасть внутрь?

– Это зависит от того, сколько у меня будет времени, когда я там окажусь.

– Двадцать минут, не больше. Может, даже меньше. Давайте считать, что их будет восемнадцать.

Больница была немаленькой. На стене, обращенной к ним, находилось десять окон.

– Сколько там операционных, Луиш? Только не забывайте, говорите медленнее!

– Две, в середине здания. Окна, которые вы видите, выходят в длинный коридор, соединяющий все помещения. За третьим окном справа вход в две палаты. Я думаю, что это послеоперационные. Дальше, там, где примыкает крыло, столовая и кухня, а за ними, уже в самом крыле, два маленьких кабинета и несколько спален – это клиника. Я не знаю точно, сколько там всего палат, но думаю, что не больше десяти. В одном конце столовой стоял диваны и несколько кресел – там отдыхают родственники пациентов, которым проводится операция.

– А что в другом конце, за операционными?

– Кабинет доктора Санторо и еще один для прилетающих хирургов.

– Эти кабинеты заперты?

– Не знаю. Когда я там бывал, они всегда были открыты и вокруг толпилось много народу.

– Это все?

– Да. Хотя нет! Есть еще одно помещение, в дальнем левом конце. Оно большое, размером с операционную, и набито всяким электронным оборудованием. В центре строит кресло – сложная конструкция, вроде того, какое бывает в кабинете стоматолога. На стене несколько телевизионных экранов. Я был там один или два раза. Докторам вообще не нравилось, когда я или мои охранники заходили в помещения больницы без надобности. У них нет для нас специальной одежды, и они считают, что мы недостаточно чистые.

Натали рассматривала здание, пытаясь мысленно проникнуть за окна и представить, как за двадцать минут, а может и меньше, она сможет найти какую-нибудь информацию о себе. Завтра в больницу прилетают люди. Кто-то в Доме Анджело может проговориться доктору Санторо или полицейским, что в деревне появилась женщина, разыскивающая Дору Кабрал. Завтра может быть уже поздно.

– Вы спрашивали, Луиш, как сильно я хочу попасть туда?

–Да.

– Я готова рискнуть всем.

– Всем, значит. И жизнью? Оскар Барбоза – очень крепкий парень. У него мускулов гораздо больше, чем мозгов, и этого борова просто распирает от собственной силы.

Натали вдруг подумала, что бы делала в последнее время, если бы не тот звонок из страховой компании, вызвавший столько вопросов про больницу святой Терезы. Но и тогда, и теперь ей не приходилось рассчитывать на что-то большее, чем поиск ответов.

– Повторяю, я готова рискнуть всем.

– Вы смелая женщина, сеньорита Натали. Я так про вас и думал. Слушайте дальше. Во дворе больницы, недалеко от угла, где соединяются два крыла, есть бассейн. Около него стоит железный сарай. В полу сарая есть люк, прикрытый тростниковым ковриком. От люка ведет туннель, который служит запасным проходом к взлетной полосе, правда, непонятно зачем. Если пройдете по туннелю в другую сторону и подниметесь по лестнице, то окажетесь в кладовке, соединяющейся с кухней. Ясно?

– Ясно.

– Задняя часть здания, где вы будете, просматривается камерами. Отвлекающий момент, который вам нужен, наступит, когда я выстрелю в ящик, управляющий этими камерами. Один выстрел. Когда он прозвучит, включится сигнал тревоги, и ваше время пойдет. Барбоза и Санторо, вероятно, находятся в своих комнатах с женщинами, но они могли уже отправить их в деревню... Впрочем, это неважно. Если женщины там, то они останутся на все то время, что потребуется мужчинам для выяснения причин тревоги. Я смогу их задержать самое большее на двадцать минут. Вы выйдете тем же путем, каким войдете. Ящик управления разобьется так, что его нельзя будет быстро отремонтировать, поэтому камеры проблемой не станут. Остановитесь в десяти ярдах от бассейна и ждите моего выстрела. Встречаемся на этом самом месте. Вы сможете найти его?

– Смогу.

– Я дам вам время выйти к бассейну. Обойдите территорию больницы по дуге.

– Спасибо, Луиш! Спасибо, за то что вы делаете для меня.

– Я делаю это для своей сестры.

* * *

Натали обогнула больницу по дуге с востока. Лес был таким густым, что фонари иногда терялись из виду. Наконец она увидела бассейн – небольшой прямоугольник, окруженный бетонной оградой, отстоящей от стен здания футов на двадцать. Дворик освещался тусклым светом, падавшим из нескольких окон. Сарай из рифленых железных листов оказался именно там, где сказал Луиш.

«Я готова рискнуть всем».

Эта решительная фраза эхом звучала в ушах Натали, когда она, согнувшись, сидела в кустах футах в сорока от сарая. Если ее поймают, она умрет, – это было абсолютно ясно. А какой есть выбор? Жить калекой из-за своего редкого сочетания антигенов и низкого показателя легочной совместимости или из-за побочного эффекта мощных лекарств, которые должны будут подавить отторжение чужеродных тканей малоподходящего легкого? Она, наверное, с радостью поменялась бы местами с Одиссеем, стоявшим между Сциллой и Харибдой.

«Я готова рискнуть всем».

«Неужели я на самом деле готова на это? – мимолетно подумала Натали. – Неужели мне действительно наплевать на то, как могла бы сложиться моя жизнь дальше?»

Ответ еще не успел оформиться, как раздался выстрел, и через секунду совсем рядом завыла сирена. Не колеблясь, Натали нажала кнопку секундомера на своих часах и бросилась к сараю. Забежав внутрь, она, тяжело дыша, припала на колено. В этот момент сирена смолкла, но Натали уже нащупала коврик, прикрывающий люк. Она бросила его и открыла крышку. Восемь ступеней вели вниз, где бетонный пол туннеля уходил в сторону больницы, до которой, как прикинула Натали, было футов сто.

Подсвечивая себе фонарем, она дошла до конца туннеля, поднялась по лестнице и открыла крышку другого люка, стараясь не уронить ее. «Где-то там, наверху, – думала Натали, – Санторо и Барбоза с оружием в руках осматривают забор и лес вдоль него».

Сильный запах еды и специй подтвердил, что расчет Луиша оказался точным. Натали выключила фонарь и осмотрела помещение, где почти все пространство, примерно двенадцать на двенадцать футов, от пола до потолка занимали коробки, ящики, банки с продуктами и разными кухонными принадлежностями. Через застекленную дверь проникал слабый свет. Закрыв люк и положив на место коврик, Натали быстро проползла через столовую и комнату отдыха. Помещение было просторным и казалось удобным, в нем могло разместиться человек тридцать– тридцать пять. Столовая соединялась с больничным коридором широкой аркой без дверей. Коридор тоже слабо освещался. Достигнув арки, Натали ненадолго задержалась, прислушиваясь, а потом снова двинулась вперед. По словам Луиша, не имело смысла терять время и осматривать маленькие комнаты по правой стороне, поэтому она направилась в главный коридор.

Две почти одинаковые послеоперационные палаты оказались небольшими, но оборудованы были по последнему слову техники, с настенными мониторами и капельницами с электронным управлением. Увидев распятие над дверью в первой палате и часы на стене рядом с ним, Натали поняла, что уже была здесь. Вот, значит, какая это больница святой Терезы! В обеих палатах не имелось никаких шкафов для документов, да Натали и не ожидала найти их здесь.

^{Четыре минуты.}

Первая операционная оказалась неожиданно большой и тоже отлично оборудованной – с аппаратом «искусственное сердце-легкие» и электронным микроскопом. Между этой и другой операционной имелся небольшой шлюз, где хирурги и сестры мылись и переодевались. Во второй операционной было меньше разной техники, но Натали почувствовала, что именно здесь ей удаляли легкое. Вопросы звучали все отчетливее. Как она попала сюда из Рио? Почему удалили поврежденное легкое, а не здоровое? И наконец вопрос, ставивший в тупик: почему ее оставили в живых?

^{Семь минут.}

Прочные двери обоих кабинетов с левой стороны от второй операционной оказались заперты. На одной из них висела бронзовая табличка с надписью «Д-р ХАВЬЕР САНТОРО», на другой – «ХИРУРГИЧЕСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ». Натали почувствовала, что ее энтузиазм резко ослабел. У нее оставалось одиннадцать минут, плюс еще две, чтобы выбраться за территорию, после чего Луиш не сможет больше отвлекать внимание. А записи, которые она искала, если они, конечно, существовали, наверняка находились за одной из запертых дверей. Стоило ли попробовать сломать какую-нибудь? Натали колебалась, физически ощущая, как бегут секунды. Переборов желание сломать дверь, она направилась к последней комнате в коридоре, где, как говорил Луиш, находилось много всякой электроники. Дверь, как и все остальные, оказалась закрыта, а на бронзовой табличке было написано всего лишь «Д-р Д. ЧЖОУ».

^{Десять минут.}

Ожидая худшего и уже готовясь бежать обратно в кухонную кладовку, Натали попробовала повернуть ручку двери. Дверь распахнулась. Она вошла внутрь и закрыла ее за собой, а потом включила фонарь. Взглянув по сторонам, Натали не обнаружила в комнате окон, поэтому нащупала на стене выключатель и щелкнула им. В тот же миг яркий свет флуоресцентных ламп заполнил помещение. Комната вызвала определенные ассоциации – Натали сразу поняла, что уже была здесь раньше, и не один раз.

На всех стенах висели экраны, динамики и какие-то электронные устройства. У одной стены стоял стеклянный шкаф с медикаментами, а в центре кресло, про которое говорил Луиш, покрытое мягкой кожей и состоящее из нескольких частей, каждая из которых, очевидно, устанавливалась в нужное положение. Над этой странной конструкцией на тяжелом металлическом рычаге с пружиной висел толстый, кубического вида шлем из мягкого блестящего материала, к нему был прикреплен черно-серый пластиковый экран. К шлему и экрану тянулось с потолка несколько проводов разного цвета и толщины. Натали ясно увидела, как ее переносят с носилок в это кресло. Она представила, нет, вспомнила, как ей на голову надевают шлем и опускают экран.

Виртуальная реальность. Натали в этом не сомневалась. Комната предназначалась для создания и внедрения в сознание ситуаций, который в действительности никогда не было. А поскольку ее шрам, рентгеновские снимки и плохое функционирование легкого были абсолютно реальны, то, следовательно, искусственно созданным должен был являться сценарий, который привел ее на операционный стол.

^{Четырнадцать минут.}

Натали бросилась к столу, заваленному бумагами и письмами. Все они были адресованы доктору Дональду М. Чжоу на почтовый ящик или в Рио, или в Нью-Йорке. Она сложила несколько наиболее интересно выглядевших бумаг и сунула в карман. Одно из писем привлекло ее внимание. Точнее, это оказался факс на имя Чжоу, написанный по-английски неким доктором Седриком Чжаном, «психофармакологом, аудиовизуальным имплантологом».

Замерев, позабыв о быстро истекающем времени, Натали читала письмо.

«Дорогой доктор Чжоу!

Я был очень рад узнать, насколько успешно вы применили мой метод для имплантации виртуальных событий в сознание ваших пациентов. Как вы поняли, потенциал моих теорий и средств их применения практически безграничен. Мы, бесспорно, гениальны, – вы и я, и владеем техникой, которая в буквальном смысле слова способна изменить мир. После короткого курса воздействия свидетели могут быть запрограммированы на то, чтобы дать показания о том, что они видели или чего не видели, по нашему желанию. Тайные агенты и солдаты могут, не выдержав пыток, выдать информацию, которую они считают абсолютно правдивой. Модификации, которые вы разработали и испытали, в частности применение электродов, вызывающих мотивированное ощущение боли, тепла и холода, просто великолепны. Я предлагаю встретиться, как только вы найдете это возможным, после вашего возвращения в Нью-Йорк.

С глубоким уважением, доктор Седрик Чжан».

^{Семнадцать минут.}

Цепь странных событий начала замыкаться. Теперь Натали знала, что в нее не стреляли. Последним реальным событием, случившимся в ту ночь, был укол в шею. Повторяющиеся ночные кошмары являлись всего лишь небольшими сбоями в системе, созданной Седриком Чжаном и модифицированной доктором Дональдом Чжоу. У Натали еще оставались вопросы, много вопросов, но на некоторые, самые важные, она нашла ответ. Где-то здесь, в комнате, должны быть диск или пленка, на которых сняты – с ее точки зрения – сцены нападения и стрельбы, выстрелы, которых в реальности не существовало. Их сделали из какого-то «киноружья».

^{Девятнадцать минут.}

Сжимая в руке фонарь, с карманами, набитыми поспешно сложенными бумагами, с револьвером Варгаша за поясом, Натали выключила свет и вышла в коридор. Было очень неразумно так долго оставаться в кабинете. Если ее сейчас схватят, она наверняка не выдержит пыток или наркотиков и выдаст Луиша. Это будет ужасно!

Стараясь не подниматься выше уровня подоконников, Натали торопилась к входу в столовую. Она уже почти дошла до него, когда услышала, как открывается входная дверь. Не оборачиваясь, чтобы узнать, кто вошел – Санторо, Барбоза или оба, – она нырнула вправо, в зону «семейного отдыха» и распласталась на полу за диваном. Револьвер оказался на полу, но Натали не рискнула пошевелиться, чтобы достать его. Через несколько мгновений в столовую вошли двое мужчин. Они говорили быстро, слишком быстро, чтобы Натали могла все понять.

Она подумала, что мужчины наверняка услышат ее тяжелое дыхание, стоит им на секунду замолчать и прислушаться. Натали подняла край рубашки и прижала его ко рту, дыша через тонкую ткань и заставляя себя делать паузы после каждого вдоха. Вжавшись в угол между полом и спинкой дивана, она ждала, когда мужчины пройдут мимо, меньше чем в десяти футах от нее. Из их разговора она поняла, что они очень злятся, пытаясь понять, кто мог выстрелить по блоку охранной сигнализации. Один раз Натали услышала имя Луиша Фернандеша, но не поняла, в каком контексте.

Свет в столовой был выключен, но Натали могла видеть обоих и знала, что если они повернутся, то увидят ее.

«Нет, пожалуйста... не поворачивайтесь... не смотрите...»

Барбоза и в самом деле походил на борова, точнее на быка: невысокий и очень плотный. У него оказался на удивление высокий, даже писклявый голос. Санторо был таким, каким она его запомнила, – высоким, худощавым, большелобым, в очках. Он кивнул охраннику, и, к ужасу Натали, Барбоза опустился на диван, за которым она пряталась. К счастью, ее дыхание успокоилось, а охранник, что естественно при его комплекции, дышал хрипло и шумно. Натали продолжила прижимать рубашку к губам. О том, чтобы пошевелиться и достать револьвер, нечего было и думать.

–Кто мог осмелиться стрелять? – спросил бык.

–Наверное – виски, – ответил Санторо и добавил несколько слов, которые Натали не разобрала.

Она лежала, свернувшись в клубок. Плечи Барбозы, отделенные лишь спинкой дивана, находились от нее всего в полутора футах. Револьвер больно давил на поврежденную ногу.

«Уходите! Пожалуйста, уходите!»

Мужчины обменялись еще несколькими фразами, которые Натали не разобрала. Потом, через целую вечность, Барбоза встал.

–Завтра тут будет весело, – сказал он. – Люблю, когда что-нибудь происходит.

–  Да, скоро тут много чего будет происходить.

–         Скажите, Хавьер, вы что-нибудь слышали про Варгаша? Он должен был приехать вечером.

– Ничего не слышал.

– Наверное, опять связался с какой-нибудь бабой. Одинокой, замужней, молодой, старой, девственницей, шлюхой, согласной, упрямой... Поверьте мне, Санторо, однажды из-за одной такой он свернет себе шею.